| Добившись признания Константинополем своего кандидата на митрополию всея Руси, Свидригайло немедленно попытался вовлечь митрополита Герасима в переговоры об унии 53 , о чем в Москве, возможно, даже не догадывались. Митрополиту Герасиму так и не удалось посетить Москву – сразу после поставления он не смог прибыть туда из-за продолжавшегося междукняжеского противостояния, а уже в 1435 г. он был заживо сожжен Свидригайлом по подозрению в участию в политической борьбе на стороне действующего великого литовского князя Сигизмунда. Получив известие о кончине Герасима, епископ Иона отправился в Константинополь для возведения в сан митрополита, но, достигнув города, узнал, что патриарх Иосиф II уже направил на Русь своего ставленника, образованного грека Исидора. Свт. Иона был вынужден вернуться на Русь без сана митрополита, получив, однако, у патриарха обещание получить этот сан, если с Исидором что-либо случится. Исидор был еще менее случайной фигурой в контексте униональных планов византийской элиты, чем Герасим. В 1434 г. он принял участие в Базельском соборе католической Церкви, где в качестве официального представителя византийского императора был представлен председателю собора кардиналу Юлиану Чезарини и провел переговоры об условиях участия византийской делегации в предстоящем объединительном соборе 54 . Император добился для Исидора права представлять патриарха Антиохийского на предстоящем соборе. Назначив Исидора на кафедру всея Руси, Константинополь еще более усиливал его переговорные позиции, гарантировал – как ему ошибочно казалось – вовлечение в унию русских земель и заодно брал под свой контроль польско-литовскую политику в этой области. Исидор кратко побывал в Киеве и затем прибыл в Москву в мае 1437 г. В Москве нежеланный митрополит был, тем не менее, принят «с честью», но уже в августе того же года он отправился в Феррару для участия в соборе об объединении католической и православной Церквей. После осуществления унии 18 декабря 1439 года Исидор был возведен папой Римским Евгением IV в сан кардинала Римской Церкви с титулом Санти-Марчеллино-э-Пьетро и присвоением звания легата для провинций Литвы, Ливонии 55 и всея Руси, и уже в этом новом качестве вновь вернулся в Москву в 1441 г. |
| Бежавший из Праги архиеп. Ян из Енштейна сообщил папе Римскому Бонифацию IX подробности кончины И. Н. и назвал его св. мучеником, поскольку он пострадал, честно выполняя свои должностные обязанности. Почитание И. Н. как мученика получило широкое распространение. В 1396 г. его останки были перезахоронены в кафедральном соборе св. Вита в Праге рядом с Влашимской капеллой. Могилу прикрыли надгробным камнем с изображением креста, затем обнесли оградой. О чудесах на могиле сообщается в жизнеописании Пражского архиеп. Яна из Енштейна, составленном в 1402-1403 гг. приором архиепископской резиденции в замке Роуднице Петром Кларификатором, а также неоднократно упоминается в «Старых летописях чешских» (2-я пол. XV в.). В 80-х гг. XV в. в помещении над капеллой св. Вацлава в кафедральном соборе хранилась чаша для причастия с надписью: «В честь благословенного Яна из Помука». Св. Иоанн Непомуцкий перед Богоматерью. Художник К. Д. и Э. Асам. 30-е гг. XVIII в. (капелла св. Иоанна Непомучкого в ц. св. Мартина, г. Месскирх, Германия) Св. Иоанн Непомуцкий перед Богоматерью. Художник К. Д. и Э. Асам. 30-е гг. XVIII в. (капелла св. Иоанна Непомучкого в ц. св. Мартина, г. Месскирх, Германия) На рубеже XIV и XV вв. сложилось местное предание об И. Н.: он претерпел мученичество за сохранение тайны исповеди кор. Софии, исповедником к-рой он якобы был. Впервые предание было зафиксировано в 1433-1434 гг. проф. Венского ун-та Т. Эбендорфером фон Хазельбахом, членом посольства Базельского Собора, отправленного к гуситам. Он провел в Праге 3 месяца, собирая сведения о кор. Вацлаве IV для своей «Хроники Римских королей» (Chronica regum Romanorum, ок. 1450). Ссылаясь на более раннее сообщение августинца Андрея из Регенсбурга (Cronica pontificum et imperatorum romanorum, 1433), Эбендорфер фон Хазельбах пишет, что Вацлав IV приказал утопить магистра теологии И. Н., критиковавшего короля за безнравственное поведение, и добавляет, что, будучи исповедником королевы, мученик отказался открыть королю тайну исповеди. Об этом же пишет пражский каноник Павел Жидек (Spravovna, 1470-1477), также использовавший, вероятно, местное предание об И. Н. В современных И. Н. письменных источниках не упоминается о том, что он был духовником королевы. Однако большинство исследователей склонны доверять преданию. Действительно, супруга чеш. кор. Вацлава IV баварская принцесса София была недовольна политикой, проводимой мужем, и король собирался развестись с ней (известно о переговорах в 1391 с антипапой Климентом VII , к-рый обещал объявить брак недействительным в обмен на признание чеш. королем его верховенства в католич. Церкви). |
| В XV веке у пап в Риме дела шли также не самым лучшим образом: латинские епископы, оппозиционно настроенные по отношению к папству, собрали собор в Базеле , который провозгласили Вселенским и более авторитетным, чем папский. Тогдашний Римский понтифик Евгений IV попытался его закрыть, но на стороне отцов Базельского собора оказалось большинство европейских монархов, включая немецкого императора Сигизмунда. В 1433 году базельские послы начали переговоры с греками об участии последних в своем соборе, пообещав помощь западных государей, и папа Евгений, также желавший проведения совместного с греками собора, но у себя, а не в Базеле, пошёл на известные уступки. После долгих колебаний Император Иоанн VIII склонился на сторону папы и с многочисленной делегацией отправился в Италию. Более подробно обо всех перипетиях злосчастного собора и царивших на нем интригах можно прочитать в воспоминаниях непосредственного участника собора архидиакона Сильвестра Сиропула . Доводы латинян к существованию очистительного огня и Чистилища Данте Алигьери на фоне Чистилища. Фреска Целых 4 месяца после приезда в Феррару греки не могли договориться о том, какой пункт разделения с латинянами обсудить вначале. Иоанн VIII желал заключения Унии в туманных формулировках и потому как огня боялся дискуссий о Filioque и папском примате. Латинское учение о Чистилище было практически незнакомо ромеям. Рассудив, что этот вопрос «наиболее легок», Император благословил начать споры именно с него. На 4-м заседании смешанной комиссии святитель Марк попросил латинян изложить их учение о Чистилище, и уже на следующем заседании кардинал Джулиано Цезарини прочитал доклад о загробной участи «средних». Вкратце учение латинян о Чистилище и загробной жизни сводится к следующему: Обосновать латинское учение Цезарини пытался следующими положениями: 1. Церковь всегда молилась и молится за усопших. Священное Писание свидетельствует о том, что эта молитва не может быть напрасной. Так, во 2-й Маккавейской книге рассказано, как Иуда Маккавей «принёс за умерших умилостивительную жертву», чтобы те «разрешились от греха» (2Макк., 12:45). И, говоря о грехе хулы на Духа Святого, Спаситель засвидетельствовал, что «если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф., 12:32). А значит, есть такие грехи, которые могут быть разрешены и после смерти. При этом, по мысли латинян, «нет нужды молиться за тех, которые находятся в раю, ибо они не имеют никакой нужды в этом, ни за тех, которые в аду, так как они не могут освободиться или очиститься от грехов» . Следовательно, должно существовать некое отличное от Рая и Ада место, где молитвы Церкви имеют силу. |
| В тот же день, 4 марта, в рим. ц. Санта-Мария-сопра-Минерва собрался конклав . Основным претендентом на Папский престол считался кард. Просперо Колонна, но его кандидатура встретила противодействие со стороны рим. рода Орсини, соперничавшего с родом Колонна. В этих условиях кард. Т. Парентучелли стал компромиссной фигурой. 6 марта 1447 г. он был избран на Папский престол. В память о своем покровителе Болонском еп. Н. Альбергати он принял имя Николай. Папская коронация состоялась 19 марта 1447 г. Основными задачами понтификата Н. были окончательное преодоление схизмы в католической Церкви (хотя на Констанцском Соборе (1414-1418) после низложения Иоанна XXIII (1410-1415) и Бенедикта XIII (1394-1423) и отречения от Папского престола Григория XII (1406-1415) схизме был положен конец избранием на Папский престол Мартина V (1417-1431), на Базельском Соборе из-за конфликта с Евгением IV схизма возобновилась с избранием антипапы Феликса V (герцога Савойского Амедея VIII; 1439-1449)), укрепление авторитета Папского престола в Италии и в Европе в целом, а также возрождение Рима, пришедшего в упадок во время церковной схизмы. Важно было признание Н. законным понтификом со стороны европ. правителей. Нового папу поддержал незадолго до этого вступивший на польский престол кор. Казимир IV Ягеллончик (1447-1492). В 1448 г. папа Римский прислал польск. королю «золотую розу» - символ установления сердечных отношений между Папским престолом и духовной и светской властью Польши и Литвы. Н. даровал польск. монарху звание «Defensor Fidei» (защитник веры), привилегию назначать номинантов на 20 церковных бенефициев в Польше и предоставил 10 тыс. дукатов на войну с татарами. Однако представители высшего польск. духовенства во главе с Краковским еп. Збигневом Олесницким поддерживали Базельский Собор и антипапу Феликса V (антипапа возвел Олесницкого в кардиналы); впосл. польск. прелатам пришлось примириться с Н. 17 февр. 1448 г. папа заключил с герм. кор. Фридрихом IV Венский конкордат, по условиям к-рого король признавал верховенство Римского понтифика в церковных делах, но взамен получал право назначать епископов и аббатов на территории империи; папа сохранил право смещения прелатов. |
| В Москве смуты не прекращались. Юрий два раза сгонял племянника с престола и наконец сам сошел в могилу (6 июня 1434 г.). Василий продолжал бороться с сыновьями его; – в то же время опасаясь новых затруднений от медленности, поспешил снестись с прочими Князьями Русскими, равно как и с Великим Князем Литовским, касательно выбора митрополита и, с общего согласия, отправил прежде нареченного Иону для посвящения в Константинополь, со своим послом и грамотами 16 . Но было уже поздно. В Константинополе назначен был в Россию и посвящен в митрополита Исидор, ревностный посредник в переговорах между Греками и Собором Базельским относительно соединения Церквей и потом приверженец Папы на Соборе Флорентийском. Потому Император Иоанн Палеолог и Патриарх Иосиф отпустили Иону с одним обещанием ему митрополии Русской в случае какой либо перемены с Исидором 17 . Не без скорби возвратился святой Иона с Митрополитом, которого никто не ожидал 18 , но смиренная преданность Промыслу Божию скоро успокоила дух Святителя. Не место здесь говорить об Исидоре, его изменнических действиях во Флоренции и судьбе его в Москве. – Святой Иона занял свое прежнее место между иерархами Русскими. Когда Великий Князь собрал епископов для суждения об Исидоре, Святитель Рязанский присутствовал на этом Соборе и стоял ниже Епископов Ростовского и Суздальского 19 . Его не приглашали и Князья Русские при заключении между собою договоров: они писали друг другу грамоты без обычного призывания благословения митрополитского 20 . Исидор бежал из России. Тогда Великий Князь, не посылая вторично избранного в Константинополь, решился просить Императора и Патриарха о дозволении Русским епископам отныне навсегда самим избирать и поставлять себе митрополита. Указывая на оскорбление, недавно причиненное православию лже-митрополитом, Василий Васильевич с сильным негодованием писал к Императору и Патриарху, как Исидор, согласившись на унию во Флоренции, против воли Великого Князя, «поработил было нас под отлученную за многие ереси Церковь Римскую», как он осмелился признать Папу отцем и учителем всего православного христианства. Сверх того Великий Князь представлял и другие уважительные обстоятельства в подкрепление своей просьбы. Он указывал на отдаленность и затруднительность путешествия в Константинополь, на частые вторжения Татар в Россию, на мятежи и нестроения в сопредельных странах, то есть, Литве и Польше. В заключение он жаловался на неудобство личных сношений с Митрополитом Греческим: «каждый православный, писал он, может иметь нужду объясняться с верховным пастырем о делах духовных, подлежащих тайне, а Государь – не только о делах духовных, но и о государственных: между тем нельзя с ним беседовать иначе, как чрез переводчиков. – Но, прибавлял Василий, мы не хотим чрез это разорвать союз с Церковию Греческою: как и прежде, мы будем относиться к вам с вопросами, питать любовь к царям и просить благословения у патриархов, доколе земля наша будет стоять» 21 . |
| В определенной степени успеху реформы К. способствовали и решения Констанцского Собора (1414-1418), на к-ром были одобрены действия францисканцев-обсервантов, стремившихся к строгому и точному выполнению всех правил и обрядов монашеской жизни, установленных для их ордена. К. постепенно стала пользоваться заметным влиянием в католич. Церкви. В 1417 г. к ней приезжал доминиканец католич. св. Винсент Феррер ; вместе они составили письмо о необходимости единства католич. Церкви. В том же году на Констанцском Соборе папой Римским был избран Мартин V , предпринимавший значительные усилия по преодолению схизмы в католической Церкви . К. безуспешно пыталась отговорить своего покровителя герц. Амедея VIII Савойского от претензий на папскую тиару, но на Базельском Соборе (1431-1449) он был избран антипапой. В 1442 г. святая встретилась с францисканцем католич. св. Иоанном Капистранским , к-рый был направлен для переговоров с Филиппом III Добрым, герц. Бургундии, поддерживавшим антипапу Феликса V. Иоанн Капистранский, уполномоченный также способствовать восстановлению единства ордена францисканцев, договорился о подчинении реформированных К. мон-рей руководству францисканцев-обсервантов, тогда как святая и ее сторонники не желали присоединяться к течению обсервантов и выступали за подчинение монастырей провинциалу и через него генеральному настоятелю ордена. В 1446 г. Жан Мобер, генеральный викарий Заальпийской пров. францисканцев-обсервантов, отправил К. и Пьеру де Во, ставшему к тому времени ее духовником, письмо с просьбой присоединиться к течению обсервантов, сославшись на решение Констанцского Собора. Буллой того же года «Ut sacra» папы Римского Евгения IV был подтвержден переход общин, реформированных К., в юрисдикцию генерального викария обсервантов (после смерти К. противостояние обсервантов и конвентуалов во францисканском ордене усилилось; см.: Richards. 1990). В 1445 г. К. посетила мон-ри в Амьене и Эдене; во время путешествия появились первые признаки ее болезни. По словам тех, кто позднее свидетельствовали о святости К., во время болезни ее тело удивительно благоухало. После смерти ее тело на 3 дня выставили в церкви Вифлеемского мон-ря в Генте. Похоронена К., согласно ее завещанию, без погребального покрова и гроба на монастырском кладбище в Генте. |
| Всяк бы мог подумать, что император согласится отправиться в Базель или, по крайней мере, отложит путешествие своё, дабы подумать, куда ему ехать выгоднее; так думали и греки, но император поступил противу чаяния всех. Он совершенно склонился на сторону папы и базельским послам сказал: поскольку обещались вы с папою примириться и потом составить собор, того для прежде примиритесь с ним и потом можете быть с нами на общем соборе. Император, давши сей ответ послам, начал сам явно готовиться ехать к папе 21 . Сие видя, базельцы хотя все силы употребляли, чтобы удержать его от того, предлагая ему многие с своей стороны выгоды, но не успели. Они, наконец, говорили и то, что императору теперь как к ним, так и к Папе отправиться опасно по причине неверности его соседа Амурата. Император германский Сигизмунд, который усильно дотоле домогался собора, прислал тогда к нему письмо, в котором советовал ему оставить путешествие на собор, а быть дома по причине опасностей, угрожающих его империи. Сам турецкий император Амурат его от того удерживал: для чего, говорил он, император ищет союза с латинянами? ежели ему есть в чём нужда, пусть её объявит он мне! и прочее. Всё сие ведал и видел император Иоанн Палеолог, но лучшего не избрал! сему так быть, видно, определено было 22 судьбою! Он, отвергнувши советы союзников своих и ближних приятелей, и неприятелей, послов базельских отпустил от себя, а сам изготовился отправиться к папе. Итак, по прошествии некоторого времени, приказывает, ради показания великолепия своего, всю драгоценную утварь из великой церкви вынести и приготовить с собою к отъезду. И хотя некоторые тому противились, представляя, – чего-де ради толико сосудов 23 , толико великих, столько драгоценных брать в толь отдалённое место? и на каких они там престолах могут быть поставлены? При том говорили ему, что должно опасаться кораблекрушения, морских разбойников и прочего: но патриарх, ничему не внимая и представив противные резоны, велел, чтоб то исполнено было непременно. |
| В 1432 г. после своего избрания Иона задержался свадьбой вел. кн. Василия Васильевича; в 1433 и 1434 годах Юрий Дмитриевич дважды ссаживал Василия Васильевича с великокняжеского престола. При таких обстоятельствах Иона, конечно, не мог решиться пойти в Константинополь, отправившись в Грецию от одного князя, а прийти при другом, и этим другим мог быть не принят. Возможность думать о путешествии настала со второй половины 1434 года, когда Василий Васильевич не только возвратился на престол великокняжеской, но и сел на нем твердо. После половины 1434 г. и был, наконец, Иона послан Василием Васильевичем в Константинополь ставиться в митрополиты. Однако, долго откладываемое, и, наконец, состоявшееся, путешествие оказалось напрасным: не за много времени до прибытия Ионы в Константинополь, там поставлен был митрополит русский из местных греческих кандидатов, в качестве простого спутника которому он – Иона и должен был возвратиться в Россию. Если медлили русские, то медлили и Греки, и ускорили поставление русского митрополита под влиянием обстоятельств. Этими обстоятельствами был вопрос о соединении церквей, были начаты переговоры с Западом, и к концу 1435 г. эти переговоры дошли до того, что решено было созвать для устроения дела соединения церквей нарочитый собор, местом коего была назначена Феррара в Италии. Т. к. Греки непременно желали, чтобы на соборе присутствовал, между прочим, и митрополит русский, то и нужно было позаботиться о замещении кафедры русской митрополии, остававшейся дотоле праздною. В этих целях незадолго до прибытия Ионы, около половины 1436 года поставлен был в митрополиты русские приобретший печальную известность в истории нашей церкви своей попыткой ввести у нас флорентийскую унию Грек Исидор. Исидор – природный Грек, игумен Константинопольского монастыря, в 1433 г. посылался императором Иоанном Палеологом на собор Базельский для переговоров о соединении церквей. Император и патриарх константинопольский, собираясь отправиться на Ферраро-Флорентийский собор, желали видеть на кафедре русской митрополии человека, который был бы предан делу соединения церквей, и что он, Исидор, вполне отвечал этому требованию, причем под преданностью делу соединения церквей, подразумевают готовность пожертвовать православием латинству, каковую Исидор показал на самом соборе. Сопровождаемый Ионою, епископом Рязанским, послом императорским, Исидор прибыл в Москву, во вторник на святой неделе в 1437 году. |
| 61 Исследователь Флорентийского собора Th. Fromann говорит: «во всяком случае, определение примата было изложено в столь растянутых, образных выражениях, что каждая партия могла бы вычитать свои собственные взгляды; это показывает наиболее распространительное истолкование этого места Иоанном Провинциалом (находившим здесь primatus iuristicdionis со всеми последствиями, напр. правом апелляции Labbei XVIII, 1152) и понимание примата как первенства чести со стороны греков. Здесь не было единения или даже только компромисса, но лишь стушевывание различия посредством неопределенной и двусмысленной формулы». (Krit. Beitzr., s. 18–19). 62 По поводу этого слова «etiam» см. полемику Гефеле с Янусом, который в своей книге указал и преувеличил этот вариант: Hefele VII, 733. Существа дела это не изменяет. 63 П. Евгению IV приписывается такое выражение: ego nescissem plura a Graecis petere, quia quae quaesivimus et petivimus, habuimus. Этого он не мог бы повторить по отношению к базельским отцам, отрицание формулы которых не удалось ввести и в флорентийское требование. 67 Характерны при этом его мотивы: «зная из достоверного отчета, что он верует и содержит догмат: всеобщий собор имеет свою власть непосредственно от Христа, и каждый также и папа должен ему in iis, quae pertinent ad fidem, extirpationem schismatis et ad generalem reformationem Ecclesiae Dei in capime et membris повиноваться, собор повелевает верующим повиноваться ему как папе. (Hefele, VII, 849) 68 Enchiridion symb. 251. Любопытно, что этот папа был тот самый писатель Эней Сильвий, который был в свое время одним из духовных вождей оппозиции на соборе и писал трактаты об авторитете собора над папой. 69 В Enchiridion symbolorum вовсе отсутствует даже упоминание о Базельском соборе, несмотря на то, что по крайней мере до папского декрета о перенесении его в Феррару он признавался вселенским и самим папой Евгением, (а также и Львом X в только что цитируемой булле). Тем не менее ни одного из декретов Базельского собора не приводится. Из постановлений же Констанцского собора приводятся почти только осуждения Гусса и Виклефа. |
| 821 Император Михаил Палеолог, положив конец латинскому владычеству в Константинополе, «опасался, как бы вновь, с благословения пап, не двинулись ополчения крестоносцев для завоевания Константинополя. Для предотвращения бедствий от этого нашествия и упрочения своего положения на византийском престоле он и вступил в переговоры с папством (Урбаном IV, затем с Климентомъ IV и наконец Григорием X) о соединении церквей. Чтобы склонитъ греческий народ и духовенство к уступкам в пользу Рима, он сначала действовал просьбами и увещаниями, а когда это не помогло, стал действовать угрозами и насилием. Многие епископы были сосланы в ссылку, другие посажены в тюрьму. Народ тоже не хотел унии. Когда же, однако, уния была объявлена в Константинополе, православные греки не хотели молиться в тех церквах, где поминалось имя папы. Ни увещания патр. Иоанна Векка, ни казни и пытки, – ничто не могло заставить греков принять унию, так что император вынужден был предоставить успех унии на произвол судьбы, а когда папа Мартин IV (1281 г.) положил на него проклятие, как на еретика и упорного ослушника римской церкви, император сам, во время церковной службы, остановил диакона, хотевшего по униатскому обычаю поминать папу. Этим и кончилась искусственная и насильственная уния. 822 Этот собор был созван, как и лионский, не во имя Христово, а по земным рассчетам: император византийский Иоанн VII Палеолог унией с Римом хотел себе купить помощь запада против турок, которые уже начинали грозить самому Константинополю; а папа со своей стороны имел виды собором в Италии лишить силы базельский собор, который грозил папе отлучением и которого права, как высшей инстанции, признавал сам папа; кроме того, папа льстил себя надеждою осуществить всегдашние мечты римского престола подчинить себе непокорный восток. При таких побуждениях имя Христово служило только прикрытием человеческих рассчетов. Должной свободы совещаний на этом соборе не было. Лицами, домогавшимися унии, руководила не истина Христова, а хитрость и лукавство: греки старались составить такую формулу соглашения, чтобы как можно меньше уступить, а латиняне такую, чтобы как можно больше взять. Понятно, что собор не увенчался полным общением и желанным соединением. По окончании мнимо-соборных совещаний греческие епископы только присутствовали при латинской литургии, и не смотря на желание папы, никто из них не священнодействовал с латинянами, никто не приобщился опресноков, и даже братское лобзание греки давали только друг другу, а не латинянам. Когда же греки и со своей стороны хотели отслужить торжественную литургию, на которой в знак общения должен был присутствовать и папа, им было в этом отказано. – Кроме курсов церковной истории, см. об указанных соборах в исследовании проф. А. Л. Катанского, История попыток к соединению церквей греческой и латинской в первые четыре века по их разделении. Спб. 1868 г., а также проф. Садова А. И. Виссарион никейский на ферраро-флорентийском соборе (Хр. Чт. 1882 г. и в отд. изд.). |
|
|
