| Завершение схизмы в католической Церкви и возвращение Папского престола в Рим мало способствовало разрешению одного из крупнейших международных конфликтов средневек. Европы - Столетней войны (1337-1453). Триумфальные кампании англ. кор. Генриха V (1413-1422) в Нормандии, подкрепленные его дипломатическим успехом, привели к подписанию мира в Труа (1420), по к-рому англ. монарх признавался законным наследником франц. короны и регентом при больном франц. кор. Карле VI Безумном (1380-1422). Отказ М. признать условия этого договора позволил впосл. его преемнику папе Римскому Евгению IV (1431-1447) на Базельском Соборе провозгласить Карла VII законным королем Франции (1434). После смерти антипапы Бенедикта XIII в мае 1423 г. при поддержке Альфонса V, кор. Арагона, был избран др. испанец, антипапа Климент VIII (1423-1429). Ввиду того что М. отверг условия Альфонса V, предусматривавшие расширение королевских полномочий по распоряжению бенефициями и церковными доходами в его владениях, король отказался принять при дворе папского легата и запретил подданным обращаться в Рим. В результате переговоров (с 1427) папскому легату кард. Пьеру де Фуа удалось склонить Альфонса V к соглашению; значительную помощь в переговорах ему оказал королевский секретарь каноник Альфонсо (Алонсо) де Борха (папа Римский Каллист III в 1455-1458). После этого Альфонс V принудил Климента VIII отказаться от претензий на папскую тиару; поддерживавшие его кардиналы и гр. Жан IV д " Арманьяк также признали главенство М. Одной из важнейших задач М. была реформа папской курии, прежде всего объединение 3 курий, действовавших во время схизмы,- римской, авиньонской и пизанской. В целом папа стремился выполнять требования, выдвинутые Констанцским Собором: уменьшить число куриальных чиновников, исправить нравы в курии, отказаться от продажи должностей, исключить из курии мирян и т. д. Так, если в кон. 10-х гг. XV в. среди персонала 3 курий насчитывалось 18 секретарей, то к кон. 30-х гг. их осталось 4. Количество референдариев, ограниченное Констанцским Собором, при М., напротив, заметно выросло; утвердилось распределение референдариев между канцелярией милости (cancellaria gratiae) и канцелярией правосудия (cancellaria iusticiae), отвечавшими соответственно за разбор просьб и жалоб. В 1418-1420 гг. М. учредил в качестве самостоятельного органа датарию апостольскую , занимавшуюся распределением бенефициев и выдачей папских диспенсаций, а также реформировал апостольскую пенитенциарию и установил требование для адвокатов консистории не менее 3 лет преподавать право в ун-те. Буллой «In apostolicae dignitatis specula» от 1 сент. 1418 г. папа начал преобразования служб курии (писцов, аббревиаторов и т. д.) и трибунала Римской Роты (см. Rota Romana ); др. меры по упорядочению деятельности Римской курии, прежде всего в сфере судебных дел, были зафиксированы в буллах «Statuimus» (от 7 апр. 1421) и «Romani Pontificis providentia» (от 1424). |
| 823 Катехизис М. Прохазки, составленный по руководству катехизиса еп. Мартина. См. у прот. Лебедева. О главенстве папы. 32 и 95 стр. 824 Не без оснований называют генерала этого ордена черным папою, – так велико значение главы иезуитов и самого ордена в Риме и в римской церкви. Об иезуитах и их морали см. по сочинениям же самих иезуитов составленное исследование Ю. Ф. Самарина. Иезуиты и их отношения к России. Москва 1866 г. Сочинение это осталось без ответа со стороны обличаемых. См. еще священника М. Морошкина. Иезуиты в России. 1 и 2 ч. Спб. 1867. 1870 г., – сочинение, составленное по архивным документам. Полно указана литература в ст. об иезуитах проф. А. А. Бронзова , А. П. Шостьина и др. в Богосл. Энцикл., изд. Ж «Странник”. VI т. 825 Курия это есть плотно сложившаяся около папы корпорация лиц (кардиналов), положение которых неразрывно связано с его положением; чрез него они живут и им пользуются. Над курией нет никаких властей; папа выходит из нее и есть не больше, как представитель и покорный слуга ее интересов. В своем одиночестве и обособлении от всех и всего он бессилен пред нею и не может вступить в какую-либо борьбу с ней. На соборы в древнем смысле он уже не может опереться; курия никогда не допустит папу до собора в древнем смысле. Он постоянно под ее надзором. Есть у курии и иезуитов и средства смирить или устрашить непокорного папу и даже вовсе устранить и выбрать нового... 826 Таковы отцы констанцкого собора, провозгласившие верховенство соборов над папами, – таковы же отцы базельского собора, подтвердившие констанцкое постановление, – таковы отцы галликанской церкви, составившие 19 Марта 1682 г. известную декларацию, которою совершенно ниспровергается догмат папского главенства. См. о сем у прот. Лебедева. О главенстве папы 107–108 стр., а также у проф. Налимова Т. А. Вопрос о папской власти на констанцком соборе. Спб. 1891 г. 827 Подробнее о латинском единстве церкви выяснено в труде прот. Лебедева О главенстве папы. 105–119 стр. 830 Opera S. Bernardi Clarae Vallens vol. I. Paris. Lib II, de considerat. VI, pag 418. 227. 439 Сн. прот. Лебедева. О главенстве папы. 107 стр. |
| Подробнее об этом эпизоде см.: Шаскольский И. П. Борьба Руси за сохранение выхода к Балтийскому морю в XIV в. Л., 1987. С. 142–166; Lind J. Magnus Eriksson som brigitingskonge i lyset af rusiske kilder//Birgitta: hendes voerk og hendes klostre i Norden. Kobenhavn, 1993. О политике вел. кн. Гедимина и Ольгерда в отношении католической Церкви см. подробнее: Рамм. Папство и Русь. С. 421–423; Пашуто. Образование Литовского государства. С. 190–208. О католической Церкви в великом княжестве Литовском см. подробнее: Грушевський. Icmopiя Ykpaihu—Pycu. Т. 5. С. 449–461; Chodynicky. Ko?sci?o³ prawos³awny; Trajdos. Ko?sci?o³ katolicki. Одной из важных причин принятия Литвой христианства по католическому образцу была постоянная угроза со стороны Тевтонского ордена, борьба с которым не прекращалась на протяжении всей истории княжества. Введение католицизма великими князьями литовскими лишало крестоносцев важнейшего аргумента обоснования их агрессии — «борьбы с язычниками». Об участии митр. Григория Цамблака в Констанцском Соборе подробнее см.: Prohaska A. D¹¿enia do unii cierkiewnej za Jagelly//Przegl¹d powszechny, 1896. T. 50; Грушевський. Icmopiя Ykpaihu—Pycu. Т. 5. С. 512–518; Яцимирский. Григорий Цамблак. С. 190–196; Бегунов Ю. К. К вопросу о церковно-политических планах Григория Цамблака//Советское славяноведение. 1981. 3; Първев Г., Банов К. Срештата на Григорий Цамблак с папа Мартин V на Събора в Констанц през 1418 г.//Исторически преглед. 1982, 5. Следует иметь в виду, что православные иерархи кон. XIV — нач. XV в., как византийские, так и русские, понимали церковную унию не как подчинение Восточной Церкви Римскому папе, а как соединение в результате всестороннего рассмотрения разногласий в догматах и обрядах. Об этом наглядно свидетельствует Слово митр. Григория Цамблака, произнесенное перед участниками Констанцского Собора (Яцимирский. Григорий Цамблак. С. 195–200). Кн. Свидригайло не был приверженцем православия: подобно кнн. Ягайлу и Витовту он исходил прежде всего из политических соображений. Как на его стороне, так и на стороне его противника Сигизмунда были католики и православные. Однако права, предоставленные кн. Свидригайло главным союзникам — православному боярству в нарушение условий Городельской унии, запрещавшей занимать некатоликам высшие государственные должности, давали его противникам, Ягайлу и Сигизмунду, повод обвинять кн. Свидригайло в приверженности «схизме». В этой ситуации предложение создания церковной унии было для него средством доказать папе и Базельскому Собору свою верность католицизму (Lewicki A. Powstanie Swidrygelly//Rozprawy Polskiej Akademii umietno?sci/Wydzia³ hist.-filozoficzny. Krak?ow, 1892. T. 29). |
| 2013). Первым крупным поручением Н. К. в качестве члена депутации веры стало участие в переговорах с гуситами. После прибытия в янв. 1433 г. в Базель делегации гуситов Н. К. по поручению председательствовавшего на Соборе Вильгельма III, герцога Баварии (1397-1435), занимался выработкой практических путей разрешения противостояния. Свою позицию Н. К. представил гуситской делегации во время ее неск. встреч с герц. Вильгельмом. Гуситам предлагалось согласиться на «инкорпорацию» в число участников Собора (это делало их подсудными Собору); вопрос о причащении под двумя видами как «вопрос веры» отложить, а по прочим 3 вопросам (о наказании за тяжкие грехи, о свободе проповеди, о нестяжании духовенства) согласиться на выработку решений в составе Собора (см.: ActaCus. Bd. 1. S. 97-100. N 164-166). Гуситы отказались принимать это предложение, т. к. вполне правомерно увидели в предложении ловушку, целью к-рой было заставить их признать авторитет Собора и его решений до снятия богословских противоречий. Какими церковно-политическими и богословскими мотивами руководствовался Н. К. при выработке решения, позволяет понять созданный им в это же время трактат «О практике приобщения» (De usu communionis; крит. изд.: Nicol. Cus. Opera. 2014. Vol. 15. Fasc. 1. P. 1-52; также опубл.: Nicholas of Cusa. Writings on Church and Reform. 2008. P. 2-85; рус. пер. отсутствует), целью к-рого было показать несостоятельность аргументов, озвученных одним из предводителей гуситской партии, теологом Яном Рокицаной (ок. 1396-1471), во время богословских прений (см.: ActaCus. Bd. 1. S. 101-103. N 169-171). В своем 1-м предназначенном для широкой публики богословском трактате Н. К. стремился доказать, что вопрос о практике приобщения не относится к «вопросам веры» и является вопросом церковной дисциплины, поэтому у гуситов нет надлежащего основания для отделения от католич. Церкви. В переговорах с гуситами Н. К. рассчитывал, что сможет убедить их признать авторитет Собора как голоса Церкви, а затем большинство участников Собора, используя намеченную им линию аргументации, отвергнут гуситскую позицию как богословски несостоятельную (см.: Senger. 2017. S. 69-70). Хотя сочинение Н. К. изначально задумывалось как антигуситское, использованная в нем аргументация, показывавшая условность исторических форм евхаристического приобщения, впосл. легла в основу выработанного делегатами Базельского Собора соглашения с гуситами (т. н. Базельские, или Пражские, или Йиглавские компакты), в к-ром допускалось приобщение на территории Чехии и Моравии мирян под двумя видами, однако духовенству предписывалось разъяснять, что под обоими видами одинаково содержится Сам Христос. |
| Самым знаменитым памятником шведского гетицизма стала произнесенная в 1434 г. речь епископа (впоследствии – архиепископа) Николауса Рагвальди на Базельском соборе. Ссылаясь на сведения о готах, почерпнутые у древних авторов – Аблавия, Дионисия, Иордана, он обосновал мысль, что Швеция – прародина готов, древняя и почтенная страна. В начале 1440-х гг. гетицистская идея закрепилась в законодательстве. Теперь законы страны предварялись рассуждением о том, что Шведское королевство было в древности образовано из земель свеев и готов (ётов), само государство – родина готов, название этого народа происходит из Швеции и только там сохранилось. Таким образом, к середине XV в. гетицизм стал законодательно утвержденной идеологией. С этого времени гетицистская идея зазвучала в исторических произведениях. Ярким памятником подобной историографии стала «Прозаическая хроника». Хронист собрал сведения о «деяниях особого народа, который именовался гетами, затем получил название гёты или готы, а ныне зовется шведами». Автор объяснил его происхождение: «От Иафета произошли скифы и геты (sithe och gethe); геты потом назывались гётами или готами, а ныне зовутся шведами. Скифов хронист отождествлял со свеями – жителями Верхней Швеции, а готов – с гётами (йетами), жителями нижнешведских областей. В дополнении к хронике указано: геты получили название от Гога – сына Магога, который приходился сыном Иафету. Об этом, указывается в хронике, сообщают Исидор Севильский и Магистр [сентенций], т.е. Петр Ломбард». Упомянут в «Прозаической хронике» и «благой мудрый учитель, прозываемый епископ Ардан». Речь идет об Иордане; ссылаясь на него, хронист указывает, что первый король гётов именовался Эрик. Он впервые заселил край, что зовется Сконе. Затем готы захватили близлежащие острова. После смерти Эрика королем стал его сын Годерик, которого называют Теодорихом. Он завоевал Кимврию – т.е., разъясняет хронист, Ютландию, Фризию и Голштинию. Затем он покорил Германию, Италию и мно- гие другие страны. Было это, утверждает хронист, во времена Серуха – прадеда патриарха Авраама. Сын Годерика звался Филимер Великий. Он «вторгся в Скифию, сирень в Швецию 712 и подчинил жителей северо-востока страны». Затем покорил «Алеманнию и все земли до Дуная», переправился через Дунай, завоевал Фракию и Мезию, перешел «через горы, что зовутся Альпы» в Македонию и захватил эту страну, а также «Грецию, Понт, Азию и Иллирию» и 15 лет удерживал подчиненные края. Готы покорили также Армению, Скифию и еще несколько стран. |
| В конце концов удержалось определение: καθ» v τρπον – quemadmodum (etiam) in gestis conciliorum et in sacris canonibus (насколько (и) в деяниях соборов и священных канонах (лат.) – Прим. ред.), составляющее ключевую позицию всего определения и представляющее несомненную двусмысленность и каучуковую формулу. Если придать ей ограничительный характер и понять в том смысле, что примат папы признается только в пределах Вселенских Соборов (которых греки тогда, как и теперь, знают лишь 7) и их канонов, тогда это определение подтверждает правильность отношения к папе как первоепископу со стороны православного Востока, но, разумеется, заранее отвергает всякое расширение в сторону Ватиканского догмата. Если же устранить этот ограничительный смысл (что и делается в латинском переводе словечком etiam, 96 которому нет соответствия в греческом тексте), тогда, наоборот, Вселенским Соборам и канонам приписывается такое признание папизма, которое не соответствует истории, но постулируется новейшей католической догматикой. Так или иначе, но если сопоставить с этим одновременно бывшие Базельский и Констанцский Соборы, то разногласие по этому вопросу в недрах самого католического мира и тогда окажется не меньше, чем оно было и на Ватиканском Соборе, но тогда оно выражалось свободно, а здесь было задушено. Любопытно и еще одно обстоятельство: провозглашая папство, Флорентийское постановление молчанием обходит тот вопрос, который являлся именно наиболее боевым и острым, – об отношении папы к Собору. 97 И есть основание думать, что, по крайней мере, тогда этот вопрос еще не считался разрешенным Флорентийским декретом. Уже после Собора, в сентябре или октябре 1439 года, во Флоренции папой были устроены в присутствии кардиналов и других чинов дебаты на эту тему, причем кардинал Чезарини выступал с защитой Базельского определения, Торквемада же (получивший вскоре и кардинальство) опровергал его, значит, это тогда оставалось еще открытым вопросом. 98 Столь же мало свойственна была папскому богослову вера в папскую непогрешимость, потому что он утверждал неподсудность папы, только кроме случая впадения в ересь, что, впрочем, считает невероятным. |
| Однако отдельные авторы в Англии продолжали ссылаться на них до XVI в., нередко заимствуя приводимые Н. цитаты из античных авторов, образы и рассуждения (обзор и примеры см.: Hunt R. W. 1984. P. 118-124). Напр., сочинения Н. многократно цитируются в соч. «Комментарий на Книгу Притчей Соломоновых» (не опубл.), автором которого ранее считался Роберт Холкот (ок. 1290-1349), а ныне признаётся теолог Томас из Рингстеда († 1366), преподававший в Кембриджском ун-те (перечень рукописей и примеры цитирования см.: Damon. 1957; Hunt R. W. 1984. P. 123; Cropp. 1991. P. 94-101). В континентальной Европе Н. как теолог был известен в XIV-XV вв. гл. обр. как сторонник учения о Непорочном зачатии Девы Марии и даже цитировался в этом качестве на Базельском Соборе . Однако в данном случае речь идет об извлеченных из контекста высказываниях и их неточной интерпретации. Хотя Н. многократно высказывал похвалы чистоте, святости и непорочности Девы Марии, его понимание Непорочного зачатия отличается от того, к-рое впосл. утвердилось в католич. Церкви (см.: Hunt R. W. 1984. P. 117). Научный интерес к сочинениям Н. пробудился в кон. XIX в. Долгое время он воспринимался как один из вторичных представителей средневек. энциклопедизма (см., напр.: Manitius. 1931). В 1936 г. Хант защитил в Оксфордском ун-те фундаментальную диссертацию, охватывающую все стороны интеллектуальной деятельности Н., однако она оставалась неопубликованной до 1984 г. и была доступна лишь немногим исследователям ( Hunt R. W. 1984). В кон. XX - нач. XXI в. интерес историков средневек. философии и культуры к Н. стал более интенсивным: вышли критические издания неск. его произведений и были подготовлены основательные диссертационные исследования ( Cropp. 1991; Z á hora. 2014; Dunning. 2016), однако до наст. времени многие стороны его лит. деятельности остаются малоизученными, а мн. сочинения - неизданными. Соч.: The Treatise De utensilibus of Alexander Neckam// Wright Th., ed. A Volume of Vocabularies. [L.,] 1857. Vol. 1. P. 96-119; De naturis rerum libri duo: With the Poem of the Same Author, De laudibus divinae sapientiae/Ed. |
| Под именем Пия II (1458-1464) на папский трон вступил замечательный поэт-гуманист и ученый Энеа Сильвио Пикколомини. Вместе с ним престолом Святого Петра овладела идея эпохи - гуманизм. (Это было таким же воплощением в жизнь идеи века, как в свое время торжество идеи воинствующей мистики нашло свое воплощение в избрании папы-отшельника.) Выходец из Сиены, пятидесятитрехлетний, но уже сильно потрепанный предшествующей бурной жизнью папа-гуманист был уже к тому времени высшим церковным сановником. Но он оставался до мозга костей гуманистом. Папа Каликст знал, что тот является отцом двух незаконнорожденных детей, но смотрел на это сквозь пальцы и держал их в своем окружении. В качестве секретаря кардинала Капраники Пикколомини участвовал в Базельском соборе, где проявил себя сторонником крайнего конциляризма. Именно поэтому он перешел на службу к последнему антипапе Феликсу V. Когда же положение антипапы стало безнадежным, он попытал счастье при дворе германско-римского императора. В качестве ловкого императорского дипломата Пикколомини объехал почти всю Европу. Образованный, остроумный, обладавший универсальными познаниями, Пикколомини одновременно сочетал в себе поэта, историографа, ученого-географа, политика и дипломата, все, что угодно, кроме высшего священнослужителя! Когда же он удостоился кардинальской шапки, то и в качестве высшего священнослужителя он нашел свое место, снискав себе расположение и уважение. Избрание Пия II было встречено Римом с бурным воодушевлением, потому что с ним на папский престол вступил «князь гуманистов». (Другой вопрос, что папа-гуманист вследствие смутных внутренних условий не очень-то заботился о Риме и с большим удовольствием находился в других городах Италии, чем в своей римской резиденции.) Папскую тиару на голову Пия II возложил кардинал из рода Колонна, символизируя этим единение Рима и гуманизма. Пий II, и будучи папой, сохранил свою приверженность к искусствам, старине, ко всем проявлениям живой жизни. При нем началось систематизированное собирание сокровищ античного Рима. Пикколомини и в качестве папы продолжал свою литературную деятельность. До нас дошел лишь один-единственный папский манускрипт, написанный на классическом латинском языке, - его мемуары. |
| А. Harnack признал эти основания заслуживающими внимания. Против Eichhorna выступил P. Batiffol, доказывая, что помещенное в начале трактата исповедание веры отражает учение времени после святого Афанасия, а предполагаемая им этика родственна с этикой евстафианской секты, которая была осуждена на Гангрском соборе. В 1905-м году появилось исследование E. F. Vonder Goltz.: Λγος σωτηρας πρòς τν παρθνον (de virginitate). Eine echte Schrift des Athanasius Leipzig, 1905 (Texte und Untersuchung. 29. 2a), в котором автор заявляет, что все рассуждения об этом трактате до тех пор висят в воздухе, пока не установлен твердо его текст; но этого совершенно нет: довольствуются текстом, напечатанным у Миня , который не только изобилует опечатками, но даже не воспроизводит точно своего оригинала – базельской рукописи (XIV век). Кроме того, в прежних исследованиях не нашли разъяснения разности между чрезвычайно древними и очевидно позднейшими частями трактата, не ускользающие от внимательного читателя. E. von der Goltz впервые изучил значительный рукописный материал, среди которого важное место занимает рукопись X или XI века, наилучше воспроизводящая первоначальный текст трактата, и на основании сравнения рукописей дал критически проверенный текст (ор. cit., S. 35–60), при чем оказывается, что литургические отрывки, соблазняющие исследователей, принадлежат только двум позднейшим рукописям. Тщательное и всестороннее изучение трактата приводит Ed. Goltz’a к выводу, что происхождения трактата о девстве нужно искать в аскетических кругах Египта в первой половине IV века, то есть, что оно принадлежит не позднейшей, а раннейшей стадии аскетической жизни в Египте, и что по кругу своих идей трактат лучше всего согласуется с творениями святого Афанасия. Ни в целом содержании трактата, ни в отдельных выражениях, ни в стиле Ed. Goltz не находит данных, которыми можно бы устранить прямое свидетельство Иеронима (De vir. ill., 87), что святым Афанасием написано произведение «De virginitate», косвенные указания в слове святого Григория Богослова (Orat., 21), свидетельство Ефрема Антиохийского и Фотия (Bibl. cod. 229: θανσιος λεξανδρας ν τ πρòς τàς παρθνους πιστολ), а также и свидетельство рукописного предания с X века, исследование которого показывает, что рассматриваемый трактат принадлежит к тем основным произведениям святого Афанасия, которые неизменно воспроизводятся во всех позднейших рукописях. О времени происхождения памятник не заключает никаких сведений. Ed. Goltz относит его ко второму или третьему десятилетиям IV века, но, кажется, правильнее полагать его около времени написания жития святого Антония. |
| Дальнейшего движения проект соглашения не имел, но богословское сотрудничество с протестантами продолжалось. Православные полемисты пользовались западной обличительной литературой, особенно по вопросу о папском главенстве, — на эту тему нередко повторяли доводы больших реформационных соборов (Базельского и Констанцкого), имела большую популярность известная книга сплетского архиепископа Марка Антония Господнечича, de Dominis (обращалась и в местных рукописных переводах, впрочем, позже)... Социниане часто выступали в защиту православия, — правда, под чужими именами, как бы под маской... В этом отношении особенно характерен “Апокрисис,” изданный под именем Христофора Филалета в 1587 г., в ответ на книгу Скарги о Брестском соборе. Автор прикрылся литературной маской, греческим псевдонимом, выдавал свою книгу за перевод. Вряд ли этому многие верили. Кажется, автора узнавали и под ложным именем. Современным исследователям узнать его много труднее. Во всяком случае, автор не был ни русским, ни православным. Можно с достаточным основанием догадываться, что это был Мартин Броневский, секретарь Стефана Батория и дипломат, дважды ездивший послом к Крымскому хану, автор ценного труда “Описание Тартарии.” (Descriptio Tartariae, Coloniae Agripp. 1545). Он был хорош и близок с Острожским, принимал деятельное участие в конфедерациях православных и евангеликов. Каз. Несецкий в своем известном “гербовнике” отзывается о нем очень лестно... В “Апокрисисе” по местам чувствуется очевидная близость к Institutiones christianae Кальвина. Еще автор пользовался тогда совсем новой книгой Сибранда Любберта: De papa Romano (1594). Ею же пользуется Мелетий Смотрицкий... Не следует преувеличивать глубину этого “протестантского” влияния. Однако, известный налет “протестантизма” навсегда остался на украинском народном складе, несмотря на сильнейшее воздействие латинизма впоследствии. Всего важнее и опаснее было то, что русские писатели привыкли обсуждать богословские и религиозные вопросы в их западной постановке. Опровергать латинизм ведь совсем еще не значит укреплять православие. Между тем в полемический оборот в это время вливаются доводы реформаторов, далеко не всегда совместимые с православными предпосылками... |
|
|
