| Ведущий научный сотрудник кафедры теологии Севастопольского государственного университета Павел Владимирович Кузенков в докладе «Основания Империи. Римские и византийские представления об идеальной государственности» подробно изложил особенности устройства и смыслового наполнения Рима. Он отметил, что Гай Юлий Цезарь и Октавиан Август вдохнули новую жизнь в агонизирующую Римскую республику, придав ей новую форму. Позже император Константин Великий снова спас Рим, привнеся с христианством новый духовный смысл и победив междоусобицы и другие пороки государства, главный из которых – обожествление власти. Когда обожествляемый император, служивший образцом морально-этических начал, не имел способности к государственному управлению и общественному регулированию, вместе с ним все общество шло к разложению. Только святой Константин поставил государство и близкого к обожествлению императора под водительство Церкви Христовой, тем самым уврачевав социальные болезни и заложив существование христианской империи более чем на тысячу лет. Наконец, при императоре Юстиниане форма и наполнение полностью сходятся, порождая именно то представление об империи, которое мы воспринимаем как образец. Угреков есть понятие «василия», которое мы переводим как «царство», где сочетаются военно-политическая форма и религиозное наполнение с подчинением материальной структуры высшей власти Бога и помазанника Божьего. Это сакральное измерение власти и эсхатологическая перспектива любого правления, которые не были переняты материалистичным западным миром, как следствие, лишенным подлинного понимания имперской государственности. Империя должна иметь метаисторическую миссию – передачу сохраненного ею народа в момент Второго пришествия Иисуса Христа. Именно это заданное Юстинианом значение последнего земного царства, которое впоследствии сменится Царством Будущего века, в XV–XVI веках будет принято Москвой как Третьим Римом. В наше время глобальные процессы ведут к утрате смысла существования государства, а людей– к расчеловечиванию. Если не вернуться к построению имперского государства согласно его сакральному предназначению, у Господа остается тот сценарий, что описан в Апокалипсисе Иоанна Богослова. Отвечая на вопросы, П.В. Кузенков подчеркнул, что Коминтерн своими лозунгами о спасении человечества паразитировал на идеях о справедливости и христианском учении, но коммунизм родился в кругах, далеких от Бога. |
| Но помимо великих идей romanitas, в Риме эпохи ранней Церкви была другая важная особенность. Здесь, как на Востоке и в Греции, возникает обожествление правителей. Парадоксально то, что культ исходил не от благородных «верхов», открытых к внешним культурным влияниям, но от праздных, зависимых низов, требующих «хлеба и зрелищ» — «человек ищет, кому поклониться», но зачастую в наиболее простой форме. Императорский культ становится политическим культом власти принцепсов, влиявшей на жизнь людей, как влияют на них силы природы, однако в нем было и нечто большее . В июле 44 г. до Рождества Христова, во время игр, посвященных обожествлению Цезаря, Октавиан Август по-своему воспринял появление на небе кометы, считавшейся вознесенной на небеса душой Юлия Цезаря, «Звездой Юлия», и истолковал это как адресованное ему самому и спасительное для мира знамение . Вероятно, это истолкование распространилось по Риму настолько, что было письменно зафиксировано, и в такой интерпретации «Звезда Юлия» может напоминать «Звезду Мессии» в Евангелии от Матфея 2:2-12, указавшую волхвам время и место рождения Царя Иудейского . Другая схожесть — евангельская сцена избиения вифлеемских младенцев по приказу царя Ирода (Мф.2:13-18), которая находит параллель в сообщении Юлия Марата, передаваемом Светонием: получив знамение о том, что природа готовит римскому народу царя, сенат запретил выкармливать детей (D.Aug., 94,3). Возможно, царь Ирод мог действовать в таком случае по принятому в то время жуткому обыкновению. Есть и другие параллели, способные помочь римлянам увидеть в новой христианской вере свои религиозные представления (о влиянии же на евангелистов схожих историй со стороны римских оккупантов говорить не приходится). Римский писатель эпохи Тиберия Валерий Максим (Valerius Maximus) без каких-либо колебаний употребляет по отношению к императору слово «божественный» (divinitas), также Скрибоний Ларг (Scribonius Largus), врач времен императоров Тиберия и Клавдия, минимум трижды обращается к императору «боже наш Цезарь» (deus noster Caesar), в то время как Сенека насмехается над почитанием «нашего бога Цезаря» (Caesari deo nostro), тем самым свидетельствуя о распространенности верований в божественность римского правителя . |
| Октавиан Август первым начал писать слово imperator впереди своего личного имени, но его огромная власть соединена была не с императорским титулом, а с должностью принцепса – первого члена сената, что расширительно интерпретировалось также и как звание первого гражданина Рима. При этом сам он говорил, что его реальное влияние на ход государственных дел вытекает не столько из его разнообразных должностных обязанностей, сколько из его авторитета. В I столетии от Р.Х. титул императора усваивался и полководцам, не обладавшим, в отличие от Августа и последовавших за ним принцепсов, верховной властью. Затем установился обычай, законодательно не сформулированный, чтобы императорами титуловались исключительно принцепсы. Но этот титул по-прежнему был обусловлен одержанными победами, так что во многих случаях он употребляется с добавлением в титуле числа, обозначавшего количество таких побед: дважды или трижды император. Император мыслился не стоящим вне и над республикой, а занимающим ключевое положение в системе республиканской власти Из двух высших званий верховного правителя Рима одно – «император» – имело преимущественное отношение к военной, а другое – «принцепс» – к гражданской власти. Правители Рима были императорами для воинов – их пожизненными верховными главнокомандующими, которым воины приносили присягу на верность, и пожизненными же принцепсами для граждан Римской республики. По мере милитаризации Рима и дальнейшего падения значения сената в системе власти титул императора стал основным в титулатуре правителя, и со временем императоры перестали усваивать себе звание принцепса сената, ставшего лишь декоративным органом. Но важно подчеркнуть, что император, как и прежде, мыслился не стоящим вне и над республикой, а занимающим ключевое положение в системе республиканской власти Рима. Императорский титул сохранили правители Римской империи, когда она стала христианским государством и когда ее столица была перенесена на берег Босфора, в область преобладающего грекоязычия. Греческим эквивалентом титула императора было «автократор», что можно перевести на русский язык как «самодержец», при том что русское осмысление этого термина в его первоначальном значении указывает на суверенитет, на независимость, по контрасту с былой зависимостью наших князей от Орды. Хотя греческие панегиристы величали римских императоров, или автократоров, царями – василевсами, по-латыни – rex (как титуловались до учреждения республики римские цари и как в Риме называли монархов варварских народов и племен), но в официальную титулатуру это слово было включено лишь при Ираклии, то есть уже только в VII столетии. При этом само государство и при Ираклии, и после него по-прежнему именовалось республикой, или, по-гречески, политией, в переводе на церковнославянский язык – «жительство». Это слово употреблено в славянском переводе тропаря праздника Воздвижения Креста Господня : «Победы царям на варваров даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство», по-гречески – политию. |
| «Октавий Август женился на Скрибании в начале 714 года; думали, что она сделается матерью к концу этого года. Быть может, Вергилий желал заранее прославить ребенка своего благодетеля, и неудивительно, если он называет его «сыном богов», так как в эклоге, написанной им в предыдущем году, он обоготворил самого отца». Но поэтическое вдохновение обмануло Вергилия. У Августа родилась дочь – и какая еще дочь! «Может быть, что такая, чуть не комическая, ошибка и помешала впоследствии Вергилию объясниться. Он охотно оставил покров неясности над своим не исполнившимся пророчеством» (стр. 207–210). Буасье не хочет ручаться за полную вероятность подобных объяснений, да в этом и нет никакой необходимости. Вергилий поэт, а поэтические полеты без сомнения неуловимы. Для нас важно то, что Буасье ни на минуту не хочет становиться на стороне тех, кто у язычников ищет и даже находит то, чего там вовсе нет. Не имеет сходства Буасье и с теми писателями богословами, которые, говоря о приготовлении мира к царству Мессии, находят следы этого приготовления у всех народов, во всех религиях, в лучших религиозных проявлениях, с самых древнейших времен: как будто бы люди времен Христа, апостолов, словом, первоначального распространения Христианства, знали все существовавшие тогда мертвые и живые языки, читали все лучшие книги, когда-либо и где-либо существовавшие (Деллингер, Прессансе). Буасье ограничивается первым веком христианской эры в истории Рима и римской империи, заглядывая лишь очень немного назад и вперед, и в этом веке указывает и находит те элементы, из которых сложилась в высшей степени благоприятная среда для принятия благовестия Христова. Нужно еще знать, что, хотя Буасье говорит в сочинении о римской религии, но, так как в это время Рим был сосредоточием общего религиозного движения эпохи, то он, в то же время, дает ясные понятия о всем круге религиозного состояния человечества в язычестве, по крайней мере, культурного человечества. Наконец, тот же автор решительно отличается от тех западных исследователей по римской истории I и II века, которые приходят к воззрениям тенденциозным, рационалистическим в области понимания Христианства (Гаусрат). |
| «Самофракия» – остров на Эгейском море, к северо-западу от Троады, верстах в 55–60 от европейского берега. «Неаполь» – приморский город при Стримонском заливе – первый европейский город, в котором высадился Павел со спутниками. Ни здесь, ни в Самофракии апостол не приступает к проповеди, поспешая в «первый город» тогдашней Македонии – «Филиппы», верстах в 14 северо-западнее Неаполя. Деян.16:12 . оттуда же в Филиппы: это первый город в той части Македонии, колония. В этом городе мы пробыли несколько дней. Город «Филиппы» построен Филиппом, царем македонским, отцом Александра Великого, на месте деревни Крениды, укреплен был Филиппом ввиду близости к Фракии и назван по его имени. Дееписатель называет Филиппы «первым городом в той части Македонии и колонией». Это наименование «первым», не в смысле главного города, объясняется тем, что Македония тогда делилась на четыре части или округа, и тот, в котором находились Филиппы, назывался первым округом, или первой Македонией. Главным городом этой части Македонии был «Амфиполис» ( Деян.17:1 ), а не Филиппы, которые называются «первым городом», очевидно, в смысле лишь топографическом, как первый македонский город, в который должны были прийти проповедники, исполняя высшую волю о посещении Македонии. «Колония» – Филиппы были в то время римской колонией, с тех пор, как Октавиан Август выселил в этот город приверженцев Антония и дал городу так называемое право италийской юрисдикции – jus italicum. Деян.16:13 . В день же субботний мы вышли за город к реке, где, по обыкновению, был молитвенный дом, и, сев, разговаривали с собравшимися там женщинами. «В день субботний» – день синагогальных собраний иудеев (см. Деян.13:14 ). «За город, к реке». Какая тут разумеется река, установить трудно: едва ли только это – большая река Стримон, отстоявшая от города не менее дня пути; вернее – тут разумеется какой-нибудь небольшой поток в этой богатой потоками и ручьями местности. «Где по обыкновению был молитвенный дом» – греч.: ο ενομζετο προσευχ εναι; слав. «идеже мняшеся молитвенница быти». Точнее сказать: где назначалось быть молитве. В таких местах строились не всегда здания, иногда это были просто открытые места, где в определенные для молитвы времена собирались иудеи. Так утверждает и св. Златоуст: «иудеи молились не только там, где была синагога, но и вне ее, назначая для этого особое место». Близость реки предпочиталась ради удобств для совершения обычных пред молитвой омовений и очищений. |
| В 21 до н.э. Август окончательно ввел в семью Агриппу, женив его на своей дочери Юлии Октавиане Августе, а их детей усыновил, тем самым сделав их своими наследниками. Однако в 12 до н.э. Агриппа умер, и Август, остро нуждавшийся в способных и преданных помощниках, обратил большее внимание на своих пасынков — Тиберия и Друза, которые в этот момент уже командовали войсками в Паннонии и Германии. Август выдал свою дочь Юлию за Тиберия, но брак этот не принес радости. Юлия взбунтовалась против династической политики отца еще после смерти Агриппы, а брак с Тиберием только усилил это чувство, и супруги относились друг к другу с отвращением, тем более, что Тиберию пришлось развестись со своей любимой первой женой. Поэтому через некоторое время произошел разрыв между Августом и Тиберием, который попросил освободить его от общественной жизни и уехал на Родос. 2 до н.э. ознаменовался новым политическим кризисом — поведение Юлии становилось все более и более вызывающим (многочисленные любовные связи и оргии), и Август от имени Тиберия дал ей развод и сослал на Пандатерию, а затем в Регий, где она и умерла в 15 н.э.. Когда в 2 — 4 н.э. умерли внуки (дети Агриппы и Юлии), то у 66-летнего принцепса не осталось выбора и он был вынужден вернуть и " ради государства " усыновить Тиберия. Внешний кризис 4 — 13 н.э. еще более укрепил положение Тиберия, который после подавления восстаний в Германии и Паннонии, и особенно после катастрофы Публия Квинтилия Вара в Тевтобургском лесу (9 н.э.), фактически стал соправителем Августа. В 13 н.э. Тиберий получил продление трибунской власти и проконсульский империй, и тогда же Август сделал его главным наследником имущества. В мае 14 н.э. Август вместе с Тиберием провел свой последний ценз Сената и перепись населения. После этого 19 августа император умер. Август в качестве своей основной заслуги выставлял установление мира (рах Augusta), под которым понимал окончание гражданских войн и внутренних смут, длившихся целое столетие, и упрочение внешних границ. Он представлял собой новый тип властителя, гениально соединившего авторитарную власть, способную поддерживать порядок и единство в империи, с законностью, основанной на уважении и соблюдении республиканских форм правления и одобрении Сената. Сочинения Августа О своей военной и политической деятельности Август поведал в 35 главах " Деяний божественного Августа " (Res gestae divi Augusti лат.). Этот труд был составлен императором незадолго до смерти для того, чтобы он был вырезан на бронзовых досках и помещен перед его мавзолеем. Хотя со временем эти доски были утрачены, по всей империи были распространены многочисленные копии текста и его греческие переводы. " Деяния... " Августа — это не автобиография в чистом виде, а политический манифест, сжатый и весьма выборочный отчет о своей военной и политической деятельности. Библиография |
| Поэтому Октавиан готовил нединастическую передачу власти. По закону избрание принцепса-императора принадлежало сенату. Существовала небольшая, но вероятность саботажа. Поэтому, помимо личного влияния, за выбором должны были следить спецслужбы - гвардия императора. Ведь командир преторианской гвардии по должности был одновременно и градоначальником Рима и осуществлял надзор за высшими чиновниками империи. Увы, план Августа не был полностью реализован. Умер видевшийся ему преемником Марк Агриппа, причем, уже умер со знаком власти на пальце - императорским перстнем. В итоге, после чреды трагических смертей, Август, у которого не было сына, вынужден пойти на крайние меры - усыновление Тиберия, женитьба его на родной дочери Юлии и последующая династическая передача власти. Модель, услужливо подсказанная нам историей, заставляет задуматься. Первым делом, на ум приходит вопрос о средствах, использование которых помогли Октавиану безболезненно для страны и почти незаметно для лояльной элиты сохранить преемственность политического курса. Основным рычагом, конечно, была армия. Только ее верность, сила и сплоченность позволила Августа замирить провинции и подавить олигархические восстания. Научный горьким опытом тайной борьбы, Август приблизил и одарил преференциями преторианскую гвардию, сделав ее дееспособной спецслужбой. Наконец, Октавиан сумел обозначить иерархичность общества, раздав сословиям, а не провинциям, различные привилегии и отличия. Таким образом, к решающему моменту Август обладал не только полнотой власти. Каждый гражданин, варвар и поэт видели в принцепсе личного - своего - правителя. И на момент передачи власти символом суверенитета являлась не кровь Августа и не его полномочия, а политический курс на " увековечивание Рима " . Август, передавая власть, вписывал в историю каждого жителя Империи. Именно эта идея и подкрепленные ею успехи, как во внешней, так и во внутренней политике легли в основу беспрекословного подчинения народа монарху. Август действительно превратился из личности в мифическое существо, олицетворявшее принцип существования власти. Принятый народом, этот принцип реализовался, сохранив Империю. |
| 1. Гай Юлий Цезарь Октавиан Август (16 января 27 г. до Р. Х. — 19 августа 14 г.); 2. Тиберий Юлий Цезарь Август (19 августа 14 г. — 16 марта 37 г.); 3. Гай Юлий Цезарь Август Германик (Калигула) (18 марта 37 г. — 24 января 41 г.); 4. Тиберий Клавдий Цезарь Август Германик (24 января 41 г. — 13 октября 54 г.); 5. Нерон Клавдий Цезарь Август Германик (13 октября 54 г. — 9 июня 68 г.); 6. Сервий Сульпиций Гальба Цезарь Август (9 июня 68 г. — 15 января 69 г.); 7. Марк Сальвий Отон (15 января 69 г. — 16 апреля 69 г.). Здесь действительно необходимо сосредоточиться. Здесь ум, имеющий мудрость. Семь голов суть семь гор, на которых сидит жена, и семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой ещё не пришёл, и когда придёт, недолго ему быть. И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, из числа семи, и пойдёт в погибель ( Откр.17:9-11 ). Согласно данному отрывку, пяти царей-императоров уже нет в живых, «один есть» — по всей видимости, это Гальба, которого после самоубийства Нерона Сенат провозгласил императором. Сообщение об избрании императором застало Гальбу в Испании, где он находился с 60 г. в качестве легата Римского престола. Приняв титул Цезаря, он отправляется в Рим. Как только испанские легионы в июне 68 г. провозгласили Гальбу императором, Отон (будущий преемник) первым из наместников поддержал избрание Гальбы, но спустя очень короткое время именно Отон уже был во главе заговора, который поддержали солдаты преторианского лагеря. 15 января 69 г. император Гальба был казнён преторианцами на римском форуме. Незадолго до этого легионы, находившиеся в Германии, провозгласили своего императора — Вителлия. Это новое избрание тотчас поддержали войска в Галлии, Британии и Испании. Но в Риме императором был провозглашён Отон, на верность которому присягнули легионы Иллирии, Сирии, Иудеи, Египта. Гражданская война была неизбежна. Мы можем допустить, что книга Откровения была завершена в 68 г., когда на римском престоле ещё находился император Гальба — один есть , так как автор Апокалипсиса даже не предполагает о его казни в начале 69 г., хотя уже обладает информацией о том, что Отон готовит заговор — а другой ещё не пришёл. |
| Между тем снег идет по всему воздуху; гибнут стада, большие туши быков стоят, окруженные снегами, и олени густыми стадами (370) увязают в новых [снежных] скалах, из которых едва виднеются верхушки их рогов. Тут на них не натравливают собак, не расставляют сетей, не обращают в бегство, дрожащих от ужаса, пуническими стрелами, но бьют в упор железом, пока они тщетно стараются пробить грудью противостоящие горы [снега], тяжко ревущих (375) убивают и весело уносят [домой] с громкими криками. Сами [жители] проводят свои безмятежные досуги в вырытых пещерах глубоко под землей, прикатывают к очагам собранные дубы и целые вязы и предают их огню. Здесь они проводят ночи в играх и весело в чашах (380) заменяют вино кумысом и кислым соком рябины. Таково свободное племя, которое под гиперборейской медведицей 815 поражается дуновением рифейского эвра 816 и прикрывается щетинистыми рыжими шкурами животных. (Перевод В. В. Латышева из: ВДИ. 1949. 1. С. 196–197) Император Август Гай Юлий Октавиан Август (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.), с 29 г. до н. э. – римский император. В конце жизни Август написал своеобразный отчет о своей жизни и деятельности, названный «Res gestae Divi Augusti» («Деяния божественного Августа»), который был выбит на мраморных плитах на латинском и греческом языках и установлен в храмах Августа и Рима. Фрагменты этой надписи были найдены в Анкаре, Антиохии, в Аполлонии Галатской, Антиохии Писидской. В «Деяниях» рассказывается о карьере Августа, его должностях и почестях, о его расходах на граждан и государство, а также о его политических действиях на войне и во время мира, в том числе о посольствах скифских и сарматских племен. Текст: Res gestae Divi Augusti ex monumentis Ancyrano et Antiocheno Latinis, Ancyrano et Apolloniensi Graecis/Texte établi et commenté par J. Gagé. 3 ed. Paris, 1977; Res gestae Divi Augusti/Hrsg. von Е. Diehl. Berlin, 1935; Augustus. Meine Taten. Res gestae Divi Augusti. Lateinisch-Griechisch-Deutsch. 4. Aufl./Ed. Е. Weber. Munchen; Zurich, 1985. |
| XIII 15. 2; 16. 3-4). Эти столкновения не привели к конфронтации итуреев с иудеями. Более того, завоевание Помпея, разорившего И. (Ibid. XIV 3. 2) и захватившего Иудею в 63 г. до Р. Х., заставило их стать союзниками: после того как сторонники Помпея отравили Аристовула II, его дети, кроме казненного Помпеем Александра, нашли убежище у Птолемея Менная в Халкиде (Ibid. 7. 4). Последний даже предпринял попытку вернуть власть в Иудее сыну Аристовула II Маттафии Антигону (Ibid. 12. 1). Мирные отношения между итуреями и иудеями сохранились и после смерти Птолемея Менная в 40 г. до Р. Х., когда власть над И. перешла к его сыну Лисанию (Ibid. 13. 3). Правление Лисания не было долгим. В 36 г. до Р. Х. он был казнен Марком Антонием по настоянию Клеопатры, желавшей получить его земли (Ibid. XV 4. 1). В 30 г. до Р. Х., после смерти Клеопатры, Август Октавиан отдал земли Лисания Зинодору, предположительно сыну Лисания, получившему титул тетрарха и первосвященника, о чем свидетельствуют отчеканенные им монеты. Иосиф Флавий отмечал (Ibid. 10. 1-3; Idem. De bell. I 20. 4), что в правление Зинодора в И. появилось множество разбойничьих шаек, терроризировавших не только жителей города, но и прилегавших районов, прежде всего Трахонитиды. Чтобы положить конец грабежам, Август передал земли Зинодора Ироду Великому . Но окончательно в состав Иродова царства эти земли вошли только в 20 г. до Р. Х., после смерти Зинодора. История И. после смерти Ирода неясна ( Schürer . 1973; Jones. 1931). Очевидно, что И. была разделена на неск. частей. Область Зинодора перешла во владение Ирода Филиппа ( Ios. Flav. Antiq. XVII 11. 4), а затем Агриппы I Ирода и Агриппы II Ирода . Др. часть, Авилинея , называемая также тетрархией Лисания, не входила в число территорий, принадлежащих Филиппу, но по указу имп. Гая Калигулы перешла Агриппе I (Ibid. XVIII 6. 10), а после его смерти в 40 г. по Р. Х.- под прямое управление рим. прокураторов. В 53 г. по Р. Х. Авилинея передана имп. Клавдием Агриппе II (Ibid. ХХ 7. |
|
|
