| В диалоге Иустин подробно говорит о Славном Втором Пришествии Христа, обосновывая его ветхозаветными пророчествами. Цель Второго Пришествия Христа – воскрешение мертвых, Суд и завершение всего. В то время как в одних местах Иустин говорит о воскрешении мертвых вообще (I Apol., 52; Dial., 117), в других местах он делает различие между воскрешением праведных, которое последует в начале Тысячелетнего Царства Христова на земле, и общим воскресением в конце этого периода. Впрочем, Иустин сам указывает, что многие из христиан с чистым и благочестивым настроением не признают хилиастических чаяний (Dial., 80). Но сам он, и другие «здравомыслящие во всем христиане» находили у пророков основания для верования, что будет и воскресение тела и тысячелетие в Иерусалиме, который устроится, украсится и возвеличится, и верные во всяком покое и радости будут владычествовать со Христом тысячу лет (Dial., 80–81). По окончании этого периода будет всеобщее воскресение, и Бог совершит чрез Христа Суд над всеми людьми. И каждый по заслугам ( κατ’ ξαν τω ν πρξεων, (IApol., 12; 44) получит или вечное блаженство или вечное наказание. Души грешников будут преданы вечному мучению, а не в течение только тысячи лет, как учил Платон (I Apol., 8). е) Сведения о совершении таинства Крещения и Евхаристии В Церковно-историческом и догматическом отношении особенно важное значение имеют заключительные главы первой Апологии, в которых содержатся драгоценные сведения о совершении таинства крещения и Евхаристии; они составляют locus classicus во всех спорах относительно первоначальных форм древне-церковного культа. О совершении таинства Крещения Иустин повествует следующее: «кто убедится и поверит, что это учение и слова наши истинны, и обещается, что может жить сообразно с ним, тех учат, чтобы они с молитвою и постом просили у Бога отпущения прежних грехов, и мы молимся и постимся с ними. Потом мы приводим их туда, где есть вода, и они возрождаются таким же образом, как сами мы возродились, то есть они омываются тогда водою во имя Бога Отца и Владыки всего, и Спасителя нашего Иисуса Христа и Духа Святаго... |
| Диавол с демонами, после того, как через преслушание сделал человека изгнанником из рая, отлученным от Бога, получил доступ мысленно колебать разумную силу всякого человека и днем и ночью, иного сильно, иного не очень, а иного слишком сильно. И не иначе можно оградиться от этого, как непрестанной памятью о Боге, которая, запечатлевшись в сердце силою Креста, утвердит ум в непоколебимости. К этому ведут все труды мысленного подвига, которым должен подвизаться на поприще веры каждый христианин, и если не так у него идет дело, то напрасно он проподвизается. Ради этого подвига предпринимаются и все разнообразные духовные упражнения каждым христианином, ищущим Бога путем произвольных лишений, чтобы преклонить благоутробие Всеблагого Бога, и Он снова даровал подвижнику прежнее достоинство и чтобы Христос запечатлелся в уме его, как говорит апостол: «Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!» ( Гал. 4, 19 ). Преподобный Симеон Новый Богослов ( 117, 136–137 ). Страсти – те же скорби, и Господь не отделил их, но сказал: «призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня» ( Пс. 49, 15 ). И потому в отношении всякой страсти ничего нет полезнее, как призывать имя Божие... Нам же, немощным, остается только прибегать к имени Иисусову, ибо страсти, как сказано, суть демоны и уходят от призывания этого имени. Преподобные Варсонофий и Иоанн ( 117, 137 ). Итак, если хочешь одержать победу над страстями, то, молитвой и содействием Божиим будучи внутри себя, сойди вглубь сердца и там проследи следующих трех сильных исполинов: забвение, лень и неведение, эту опору мысленных иноплеменников, через которых прочие злые страсти, возвращаясь, действуют, живут и крепнут в сластолюбивых душах. Но ты многим вниманием и настоянием ума при содействии свыше найдя этих, многим неведомых злых исполинов, потом уже легко, опять вниманием и молитвой, сможешь избавиться от них. Преподобный Марк Подвижник ( 117, 137 ). Как воры, видя, что в каком-либо месте лежат царские орудия, не как попало нападают, так и сочетавший молитву с сердцем, не как попало окрадывается мысленными ворами. Преподобный Иоанн Лествичник ( 117, 137 ). |
| «Враги креста Христова» ( Флп. 3, 18 ) те, кто противится Кресту Христову. Как? Крест Христов учит идти тесным путем_ они идут просторным. Крест учит смиряться – они гордятся. Крест учит отсекать свои прихоти – они совершают. Крест учит терпеть – они гневаются и злобствуют. Крест учит распинать плоть со страстями и похотями ( Гал. 5, 24 ) – они мудрствуют по плоти. Крест учит умирать для греха, а жить для Бога – они живут для себя и греха. Крест учит Небесного искать – они мудрствуют о земном. Святитель Тихон Задонский ( 104, 881 ). Вне креста нет живого познания Христа ( 108, 357 ). Каждый человек, истративший свою жизнь неправильно, в противоположность назначению Божию, во вред своему спасению.... есть по отношению к самому себе и вор, и разбойник, и убийца. Этому злодею посылается крест как последнее средство к спасению, чтобы злодей, исповедав свои преступления и признав себя достойным казни, удержал за собой спасение, дарованное Богом ( 108, 330–331 ). Для облегчения страданий и доставления утешений духовных при распятии и пребывании на кресте распят и повешен на Древе Крестном вочеловечившийся Бог близ распятого человека ( 108, 331 ). Смирение возвело Господа на Крест и учеников Христовых смирение возводит на крест, который есть святое терпение, непостижимое для плотских умов ( 108, 332 ). Суетен и бесплоден крест свой, как бы он ни был тяжек, если через последование Христу он не преобразится в Крест Христов ( 108, 355 ). Крест свой делается для ученика Христова Крестом Христовым, потому что истинный ученик Христов почитает исполнение заповедей Христовых единственной целью своей жизни. Эти все святые заповеди становятся для него крестом, на котором он постоянно распинает своего ветхого человека со страстями и похотями его ( Гал. 5, 24 ) ( 108, 355–356 ). Ропот и негодование при скорбях и напастях есть отречение от креста ( 108, 87 ). Терпеливое несение креста своего есть истинное зрение и сознание своего греха. В этом сознании нет никакого самообольщения. Но признающий себя грешником, и вместе с тем ропщущий и вопиющий с креста своего, доказывает тем, что он поверхностным сознанием греха лишь льстит себе, обманывает себя ( 108, 356–357 ). |
| Это и сделали мы в Великий пост . Каждый приходил к Господу в слезах покаяния о грехах своих, и чем искреннее это делал, тем сильнее ощущал отраду помилования, исходящего от лица Господа, через руки и разрешительное слово иерея Божия. Теперь что нам остается делать? Беречься от новых падений, чтобы опять не впасть в вину распинания Господа. Апостол говорит, что Господа Иисуса Небо приняло только «до времен совершения всего» ( Деян. 3, 21 ). Потом Он опять придет и сотворит Суд. Какими глазами воззрят на Него те, кто Его распинал? А ведь и нам придется стоять в ряду их, если перестанем приносить плоды покаяния и возвратимся на старое. Святитель Феофан Затворник ( 107, 108–109 ). Сила покаяния основана на силе Божией: Врач всемогущ, и врачевство, подаваемое Им, всемогуще ( 108, 97 ). Оттого окончательно гибнут христиане вечной смертью, что во все время земной жизни занимаются одним нарушением обетов Крещения... оттого, что не удостаивают ни малейшим вниманием Слово Божие, возвещающее им о покаянии ( 108, 101 ). Покаяние должно сопутствовать вере во Христа, предшествовать Крещению во Христа, а после Крещения оно исправляет нарушение обязанностей уверовавшего во Христа и крестившегося во Христа ( 108, 101 ). Когда человек осознает грехи свои, решится на искреннее покаяние и исправление, то Бог решает суд Свой с человеком следующим образом: «Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю» ( Ис. 1, 18 ) ( 108, 103 ). (Господь. – Ред.) ожидает твоего покаяния и вместе предоставляет твоему свободному произволению избрание спасения или гибели твоей ( 108, 103 ). Не устремись безрассудно, не рассмотрев тщательно риз твоих, в ветхом, смрадном рубище, на брак к Сыну Божию, на соединение с Ним ( 108, 105 ). Все виды бесовской прелести, которым подвергается подвижник молитвы, возникают из того, что в основание молитвы не положено покаяние, что покаяние не сделалось источником, душой, целью молитвы ( 108, 233 ). Покаяние, сокрушение духа, плач – суть признаки... |
| Жестокое уничижение в наше время может сокрушить новоначального, расстроить его навсегда. Святитель Игнатий (Брянчанинов) ( 82, 89 ). Авва Даниил Скитский говорил: «Я жил и в общежитии, и в отшельничестве; испытав ту и другую жизнь, нахожу, что в общежитиях преуспевают скорее и больше, если проводят жительство правильное». Авва Даниил ( 82, 89 ). В общежитиях Пахомия Великого каждого вновь вступившего в монастырь, во-первых, занимали телесными трудами под руководством старца в течение трех лет. Телесными трудами, частыми o наставлениями старца, ежедневной исповедью внешней и внутренней деятельности, отсечением воли могущественно и быстро обуздывались страсти, очищались ум и сердце ( 108, 227 ). Опытные в монашеской жизни иноки... гораздо более опасаются прелести ... чем новоначальные, особенно те из новоначальных, которые объяты разгорячением к подвигу ( 108, 236 ). Новоначальные иноки нуждаются в продолжительном времени для обучения молитве... Нужны время и постепенность в подвиге, чтобы подвижник созрел для молитвы во всех отношениях ( 108, 261 ). Для новоначального искания сердечного места, то есть желание безвременно и преждевременно открыть в себе явственное действие благодати, есть начинание самое ошибочное... гордостное, безумное ( 108, 271–272 ). Новоначальные должны держаться при упражнении молитвой одного благоговейного внимания, одного заключения ума в слова молитвы, произнося слова очень неспешно, чтобы ум успевал заключаться в них, и дыша тихо, но свободно ( 108, 272 ). Жизнь в монастыре, особенно в общежительном, способствует успешному и прочному обучению молитве новоначального, если только он живет правильно. Живущему правильно в общежитии непрестанно представляются случаи к послушанию и смирению, а эти добродетели приготовляют и настраивают душу к истинной молитве ( 108, 275 ). Для новоначального святые отцы предлагают частые, но непродолжительные молитвы. Когда ум возрастет духовным возрастом, окрепнет и возмужает, тогда он будет в состоянии непрестанно молиться ( 108, 299 ). Монаху предстоит борьба с естеством; наилучший возраст для вступления в эту борьбу – юношеский. Он еще не окован навыками, в нем произволение имеет много свободы ( 108, 481 ). |
| Когда стоишь, совершая молитвы, ум твой да внимает силе слов, и думай, что ты предстоишь Богу, истязающему сердца и утробы. Когда восстанешь от сна, прежде всего прославь Бога устами твоими, потом начни правило легко и тихо, вспоминая греховность твою и воздыхая о ней, вспоминая ожидающую тебя вечную муку. Авва Силуан ( 82, 354–355 ). Молитва, совершаемая с небрежением и леностью, – празднословие. Преподобный Антоний Великий ( 82, 27 ). Отцы наши прилежали внимательной молитве в безмолвии, а мы заботимся о приготовлении пищи и о рукоделии. Авва Афанасий ( 82, 72 ). Прилежная молитва скоро исправляет ум. Изречения безымянных старцев ( 82, 395 ). Чистота сердца доказывается нерассеянной молитвой. Преподобный авва Исаия ( 82, 216 ). Душа молитвы – внимание. Как тело без души мертво, так и молитва без внимания мертва ( 108, 146 ). Произнося слова молитвы неспешно, не позволяй уму скитаться повсюду, но затворяй его в словах молитвы ( 108, 146 ). Ум во время молитвы должно со всею тщательностью сохранять безвидным... образы, если их допустит ум в молитве, сделаются непроницаемой завесой, стеной между умом и Богом ( 108, 147 ). Непарительность, доступная человеку, даруется Богом в свое время такому подвижнику молитвы, который постоянством и усердием в подвиге докажет искренность своего желания стяжать молитву ( 108, 262 ). Страсти – эти нравственные недуги человека – служат основной причиной развлечения при молитве ( 108, 262 ). Внимательная молитва требует самоотвержения, а на самоотвержение решаются редкие ( 108, 243 ). Внимательная молитва, чуждая рассеянности и мечтательности, есть видение невидимого Бога, влекущего к Себе зрение ума и желание сердца ( 109, 166 ). От деятельности по своей воле и по своему разуму немедленно явится попечительность о себе, предстанут уму различные соображения... уничтожат внимательную молитву ( 108, 279 ). Свойственно молитве открывать в падшем естестве сокровенные признаки его падения и впечатления, произведенные произвольными согрешениями ( 108, 290 ). |
| Страсти есть мучащие душу болезни ( 104, 1985 ). От замедления в грехе или от многократного повторения греха возникает пристрастие или привычка ко греху. Так появляется пристрастие к пьянству, воровству, лихоимству, блуду, клевете, осуждению и прочим беззакониям. Пристрастие это или привычка бывают так сильны, как вторая природа человека... поскольку пристрастие глубоко укореняется в сердце. И чем больше человек творит какой грех и медлит в нем, тем более углубляется пристрастие в его сердце. Как дерево чем больше растет, тем более в землю прорастает корнями, так чем больше греховный обычай растет, тем глубже укореняется в человеческом сердце ( 104, 1985 ). Самое тяжелое рабство – это рабство страстям. Святитель Тихон Задонский ( 104, 1987 ). Сласти и сладострастие прежде всего выступают на брань против воина Христова, вновь вписавшегося в иноческий полк ( 112, 443 ). Страсти, эти нравственные недуги человека, служат основной причиной развлечения при молитве ( 108, 262 ). Для самого преуспеяния в духовной жизни непременно нужно, чтобы возникли и таким образом обнаружились наши страсти. Когда страсти обнаружатся в подвижнике, тогда он вступает в борьбу с ними ( 108, 345 ). Вожделение, которому разум передает власть над человеком удовлетворением долговременным и постоянным, уже господствует, как тиран, и над телом, и над душою, губит и тело, и душу ( 108, 379 ). Сребролюбие, вспыльчивость, надменность, наглость – злокачественные недуги души, образующиеся от содействия порочным влечениям падшего естества. Они усиливаются, созревают, порабощают себе человека при посредстве навыка ( 108, 379 ). Страсти – злые навыки. Добродетели – навыки благие ( 108, 380 ). Не увлекающийся какой-либо страстью не должен думать, что нет в нем этой страсти: только не было случая к обнаружению ее ( 108, 527 ). Христианин видит в себе падение человеческое, потому что видит свои страсти. Страсти – знамение греховного смертоносного недуга, которым поражено все человечество ( 108, 528 ). Соответственно очищению покаянием уменьшаются увлечения, но, одновременно, они делаются утонченнее, неприметнее, обольщают и обманывают иногда мужей, исполненных Божественной благодати ( 108, 530 ). |
| Невозможно плавание корабля без воды, и блюдение ума не может состояться без трезвения, соединенного со смирением и с непрерывающейся молитвой Иисусовой ( 108, 209 ). Желающий успешно заняться молитвой Иисусовой должен оградить себя и извне, и внутри поведением самым благоразумным, самым осторожным: падшее естество наше готово ежечасно изменить нам, предать нас; падшие духи с особенным неистовством и коварством преследуют упражнение молитвой Иисусовой. Нередко из непримеченных... неосторожности, небрежности и самонадеянности возникает... последствие, имеющее влияние на жизнь, на вечную участь подвижника ( 108, 211 ). Правильное, благодатное действие молитвы Иисусовой может произрасти только из Духа Христова, и произрастает оно исключительно на одной этой почве. Зрение, слух и прочие чувства должны быть строго хранимы, чтобы через них, как через врата, не ворвались в душу супостаты ( 108, 211–212 ). Справедливо называют отцы упражнение молитвой Иисусовой и тесным путем, и самоотвержением, и отречением от мира ( 108, 213 ). Установил и заповедал священнейшую молитву Иисусову Сам Господь наш Иисус Христос... Господь в прощальной беседе с учениками Своими... даровал позволение и заповедание молиться именем Его... ( 108, 214 ). Сила молитвы Иисусовой заключается в божественном имени Богочеловека, Господа и Бога нашего Иисуса Христа ( 108, 215 ). В упражнении молитвой Иисусовой есть свое начало, своя постепенность, свой конец бесконечный. Необходимо начинать Упражнения с начала, а не с середины, и не с конца ( 108, 224 ). ... Начинают с середины те, которые без всякого предварительного приготовления усиливаются взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву. С конца начинают те, которые ищут немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее. Должно начинать с начала, то есть совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве... ( 108, 225 ). |
| 16). Патристическая и средневековая интерпретация Христологическое толкование подразумевает, что сцена поклонения В. Младенцу Христу символизирует конец языческой магии и мудрость мира, т. о., получает совершенно новую оценку ( Ign. Eph. 19. 3; Iust. Martyr. Dial. 78. 9; Tertull. De idolatr. 9. 7; Clem. . Exc. Theod. 74; Riedinger. S. 142-146). Нек-рые авторы считали В. гадателями, одержимыми бесами, к-рые, однако, были приведены Богом в Вифлеем, чтобы осознать грехи и признать власть Сына Божия ( Iust. Dial. 78; Orig. Contr. Cels. I 60; Hieron. In Is. 19. 1; Aug. Serm. 20. 3, 4). Мн. отцы и учители Церкви осмысляют этот рассказ в контексте вопроса о христ. миссии и понимают приход В. как призыв язычников к спасению: В.- «первые из язычников» ( Aug. Serm. 200. 1, 202. 1); часто такое толкование имеет антииудейскую направленность - следствием поклонения язычников Младенцу Иисусу становится «проклятие иудеев», к-рых в этом эпизоде представляют царь Ирод, его книжники и народ, ибо В. шли за звездой, а иудеи не верили своим пророкам ( Beda. In Matth.//PL. 92. Col. 13; Ioan. Chrysost. In Matth. 6. 3; 7. 5; Petr. Chrys. Serm. 158). Назидательное толкование подчеркивает важность благочестивого поведения В., в первую очередь их поклонение, принесение даров, к-рые часто воспринимались как символы ( Tertul. De idolatr. 9. 5; Ioan. Chrysost. In Matth. 7. 5). Наиболее распространенным у ранних авторов является мнение о происхождении В. из Персии ( Clem. Alex. Strom. I 15; Cyr. Alex. In Is. 49. 12; Ioan. Chrysost. Hom. 6. 14; 7. 1, 15; 8. 1; Leclercq. P. 992). Согласно св. Иустину мученику (Dial. 77. 4; 78. 1; 88. 1) и Тертуллиану (Adv. Marcion. III 13. 8; Adv. Iud. 9), они прибыли из Аравии, реже встречается утверждение об их происхождении из Месопотамии или Эфиопии ( Knabenbauer. Bd. 1. S. 128) (напр., Maxim. Torin. Hom. 18-28 de Epiph). Реликварий «Трех царей». 1180–1220 гг. (Кёльнский кафедральный собор) Реликварий «Трех царей». 1180–1220 гг. (Кёльнский кафедральный собор) В XIII-XIV вв. |
| IV 28). По представлениям Г. В. ад, находящийся под землей, отстоит от нее на столько, на сколько земля - от неба (Ibid. IV 42). Наказания в аду производятся адским (геенским) огнем, созданным Божественной справедливостью от начала мира в предведении грехопадения и буд. Суда (Moral. XV 29. 35). Этот огонь материален (ignis corporeus - Dial. IV 29). Зажженный однажды, он остается неугасимым (inexstinguibilis), для него не нужно горючего материала, его «пищей» служат грешники; он жжет, но не сжигает, извергает пламя, но не дает света (Moral. XV 29. 35). Адский огонь, будучи единым по природе, не всех грешников жжет одинаковым образом, поскольку каждый грешник терпит наказание в зависимости от тяжести своей вины (Dial. IV 43). Г. В. достаточно подробно исследовал вопрос, каким образом нематериальные души могут гореть в этом материальном огне. Во-первых, он замечал, хотя душа живого человека бестелесна, она содержится в теле, поэтому она может содержаться и в материальном огне. Во-вторых, хотя диавол и др. демоны бестелесны, они также осуждены на наказания в материальном огне, поэтому и души грешников еще прежде соединения с телами могут чувствовать мучения. Дух страдает от того, что видит этот огонь, и сожигается от того, что видит себя сожигаемым (concremari se aspicit); так что из видимого огня извлекается невидимый жар и страдание, чтобы через телесный огонь бестелесный дух мучился нематериальным пламенем (Ibid. IV 29). Души грешников претерпевают вечную смерть, т. е. потерю блаженной жизни, но не утрачивают при этом своего сущностного бытия (Ibid. IV 45); они мучаются, но не уничтожаются, умирают, но продолжают жить (Moral. XV 17. 21). После воскресения и всеобщего Суда мучения грешников еще более возрастут, поскольку к духовным страданиям добавятся и физические (Dial. IV 29; Moral. XV 29. 35). Когда настанет великий и страшный День Господень , Христос вместе со всеми небесными силами явится на землю во второй раз, но уже как Судия, и поразит Своих врагов духом уст Своих (Moral. |
|
|
