| Именно из-за эпохи «порнократии» в истории папства возникла и была сохранена для нас хронистами легенда о папессе Иоанне. Согласно легенде, в промежутке между правлением Льва IV и Бенедикта III на папском троне якобы сидела аморальная женщина. Однако это, несомненно, было невозможно, ведь Лев IV был папой с 6 октября 847 по 17 июля 855 года, а его преемник Бенедикт III правил с 6 октября 855 по 17 июля 858 года. Сомнительно, чтобы во время менее чем трехмесячного перерыва между их понтификатами кто-либо мог бы узурпировать папский престол. Легенда о папессе явно находится во взаимосвязи с вышеизложенным моральным кризисом. Первая запись легенды о папессе относится к 1083 году (обнаруживается у Марина Скота), а от него она распространилась на период средневековья (упоминание об этом имеется также у Давида Блонделя). Согласно этим источникам, женщина-папа под именем Иоанн VIII правила с 855 по 857 год. Девушка по имени Иоанна воспитывалась в Майнце. По своему происхождению она была сестрой одного английского монаха, который занимался в Германии миссионерством. Затем она жила и училась в Энгельсхайме, где, в частности, изучала и теологию. В Фульдском аббатстве, куда она ходила (в мужской одежде) учиться, девушка познакомилась с монахом также английского происхождения и страстно влюбилась в него. Они оба бежали, обошли Францию, Италию и наконец обосновались в Афинах. Здесь они якобы жили 10 лет, Иоанна продолжала изучать философию. Но ее молодой любовник внезапно скончался. После этого Иоанна направилась в Рим, где под именем Иоанн Анжелик получила разрешение Святого престола на открытие школы, в которой преподавала семь свободных искусств . Она быстро стала популярной и благодаря своим глубоким знаниям в области теологии и религиозности в 855 году стала кардиналом, а после смерти Льва IV была избрана римлянами папой. Она якобы два года правила, ко всеобщему удовлетворению, однако в возрасте 32 лет вновь занялась поисками любовника, которого и нашла в лице придворного капеллана. |
| Соглашение было заключено в Вердене в августе 843 г. Лотарю отошла Италия и титул императора, Карл получил Аквитанию, Септиманию, Испанскую марку, часть Бургундии, всю Нейстрию, Францию, Бретань, Фландрию. Людовику Немецкому отошли Зарейнская Германия, часть Швейцарии и Австрийский Тироль. После этого можно было с уверенностью говорить о распаде империи Карла Великого и формировании основы для создания в Европе новых государств трех ведущих наций – франков (французов), германцев и итальянцев. Франкский мир оказался в очередной раз (и уже окончательно, добавим мы) раздроблен. Поскольку никакие объективные соображения не брались в расчет при разделе Западной империи, ни восточные, ни западные франки не переставали обращать свой взор на богатые области, неожиданно оказавшиеся между ними. По справедливому утверждению одного историка, традиционная вражда между Францией и Германией не старше Верденского договора 464 . От Западной Римской империи теперь осталось только наименование, и вместо единой политической силы на арену истории выступили три доминирующих государства: Германия, Франция, Италия. Отныне они начинают играть решающую роль в формировании портрета Западной Европы. Это событие было воспринято «знающими» людьми на Западе как конец света. Лионский клирик Флор скорбно писал, что «франкская нация отныне распростерта по земле, словно пыль», говорил о «корольках» и слабости «обрывков прежде могущественного королевства» 465 . Но эти слова уже ничего не могли исправить. И нет ничего удивительного в том, что вскоре византийцы, регулярно получавшие сообщения о ситуации на Западе, «забыли» о договоре 812 г. Это случилось уже в 824 г. Тогда в Константинополь прибыли послы от Франкского короля Людовика Благочестивого, и греки обращались к ним, как к посланникам «короля франков и лангобардов, называющего себя императором» 466 . Впоследствии процесс распада только усиливался. В 855 г. император Лотарь принял монашеский постриг и удалился в Прюмский монастырь, что в Италии, и 28 сентября того же года в молитвенном бдении отдал Богу душу 467 . После этого каждый из его сыновей получил по наделу, согласно отцовскому завещанию. Людовику (855–875) досталась Италия и номинальная императорская корона. Карлу (855–863) – Прованс, Лотарю Младшему – земли от Вогез до Северного моря, названные в его честь Лотарингией (855–869). После смерти Людовика Баварского Восточную Франконию ждала та же участь: Карломан (876–880) унаследовал Баварию, Карл Толстый (876–888) – Алеманию, Людовик Дитя (852–882) – Саксонию, Тюрингию и Франконию. |
| Столкнувшись с непримиримым противником в лице патриарха Игнатия (847–858), сторонника свергнутой Феодоры, он добился для него обвинения в заговоре и изгнания. На патриарший престол стараниями Варды был возведен Фотий (рукоположен 25 дек. 858 г.). Так недавний ученый и чиновник оказался невольно вовлечен в ожесточенную борьбу церковных партий, истоки которой восходили еще к концу VIII в. Последовала продолжительная борьба с Фотием сторонников свергнутого Игнатия, получивших поддержку папы Николая I (858–867). Наложившись на острые церковно-политические разногласия Константинополя с Римом, эта борьба привела к взаимному отлучению патриарха и папы (схизма, известная на Западе как “Фотианская”: в августе 863 г. Римским собором низложен и отлучен Фотий, в ответ в сентябре 867 г. собор в Константинополе отлучил папу Николая I). Заметим, что удар, нанесенный Фотием папским притязаниям на всевластие, оказался столь ощутимым, что его имя стало на Западе синонимом самого злостного еретика и схизматика; лишь в нашем столетии этот конфессиональный стереотип был преодолен трудами католического историка Ф. Дворника. В результате интриг любимца Михаила III паракимомена (спальника) Василия Македонянина кесарь Варда был убит (21 апреля 866 г.), а Василий вскоре был коронован беззаботным Михаилом (26 мая 866 г.). В следующем году сам Михаил стал жертвой своего соправителя (23 сент. 867 г.). Ставший автократором Василий I (867–886) в угоду папе и многочисленным сторонникам Игнатия сразу же возвратил его в Константинополь и вскоре восстановил на патриаршем престоле, Фотий же (по сообщению некоторых хроник выступивший с обличением узурпатора) был низложен, сослан и отлучен (23 ноября 867 г.). На Константинопольском соборе 869–870 гг., признаваемом на Западе VIII Вселенским, Фотий был анафематствован, а все поставленные им клирики низложены. Однако уже к 873 г. отношения между Игнатием и Римом обострились из-за болгарского вопроса, Фотий же был призван императором ко двору для обучения царских сыновей (ок. |
| Теперь императору Василию и вождям собора 869 года понадобилось доказать, что на соборе Фотиевом (867 г.) былифальшивые местоблюстители; и вот константинопольская полиция хватает трех подозрительных авантюристов, много бродивших по разным странам света, хватает потому, что одного звали Петром, другого Василием, третьего Леонтием (так же ведь названы местоблюстители в актах собора 867 года), влекут их на Игнатиевский собор 869 года, допрашивают их здесь: они ли играли роль местоблюстителей на Фотиевом соборе? Они ли жаловались на этом же последнем соборе на папу? Ответ получается от всех троих одинаковый и весьма естественный: нет, мы ничего не знаем об этом соборе. Так мы представляем себе дело, основываясь на совокупности обстоятельств, и сомневаемся: возможно ли другое представление того же дела, более сообразное с сущностью его. А если так, то нужен разум руководителей собора 869 года, чтобы из отрицательных ответов трех вышеуказанных лиц на предлагавшиеся им вопросы делать то заключение, что на соборе Фотия местоблюстители восточных патриархов были не истинные, а фальшивые. Да и как члены собора 869 года могли судить, истинные или фальшивые местоблюстители находились на соборе Фотия, когда члены собора лишили себя самого лучшего средства разрешить вопрос настоящим образом, поспешив сжечь акты собора 867 года? Ведь тут должна была заключаться главная улика против Фотия; а как скоро члены собора уничтожили эти акты, факт сожжения документа стал непререкаемой уликой против самих членов собора: не потому ли они и сожгли акты. Всякий имеет право теперь сказать, что акты эти доказывали противное, т. е. подлинность местоблюстителей восточных патриархов на соборе 867 года. Но переговоры собора с мнимыми местоблюстителями или, точнее, – тремя авантюристами: Петром, Василием и Леонтием не кончились на том, на чем мы кончили рассказ. Переговоры эти еще продолжались несколько минут. Папские легаты предложили им, во-первых, подписать известную западную формулу, а во-вторых, произнести анафему на сочинителей актов собора 867 года; эти требования были поставлены как условие, на котором эти лица могут быть приняты в общение с Церковью. |
| Третья личность – Леонтий (кажется, тоже не имел духовного сана) должен был оправдываться против обвинения в том, что он будто выдавал себя местоблюстителем Александрийского патриарха на соборе 867 гола. Он объявлял, что он не принимал участия в этом соборе и что вообще он ничего не знает об этом соборе. Выслушав показания всех этих трех лиц, известный Ваанис сказал: «итак ясно, что Фотий не только подделал акты, но и выдумал участи собора, каких на деле не было, и выдумал речи, которых на соборе не было говорено; это не местоблюстителя, а простые купцы (значит монах Петр был тоже купец?!) и ничего не знают они о соборе против папы. Собор ничего не сказал на эти слова Вааниса; очевидно он остался доволен выводами оратора. Но спрашивается: каким образом допрос, не весть откуда взявшихся, проходимцев, допрос, в котором нет ни ясности, ни смысла, может доказывать, что Фотий на соборе 867 года имел не действительных, а подставных местоблюстителей? Мы этого не видим. Представляется дело так: в подлинных актах собора 867 года, созванного против папы, в качестве местоблюстителей восточных патриархов названы Петр (от Антиохийского патриарха), Василий (от Иерусалимского)и Леонтий (от Александрийского), имевшие без сомнения архиерейский или священнический сан; теперь же, императору Василию и вождям собора 869 года понадобилось доказать, что на соборе Фотиевом (867 г.) были фальшивые местоблюстители; и вот константинопольская полиция хватает трех подозрительных авантюристов, много бродивших по разным странам света, хватает потому, что одного звали Петром, а другого Василием, а третьего. Леонтием (также, как названы местоблюстители в актах собора 869 года), влекут их на игнатианский собор 869 года, допрашивают здесь их: они ли играли роль местоблюстителей на Фотиевом соборе? Они ли жаловались на этом же последнем соборе – на папу? Ответ получается ото всех троих одинаковый и весьма естественный: нет, мы ничего не знаем об этом соборе. Так мы представляем себе дело, основываясь на совокупности обстоятельств, и сомневаемся: возможно ли другое представление того-же дела, более сообразное с сущностью его? А если так, то нужно иметь разум руководителей собора 869 года, чтобы из отрицательных ответов трех вышеуказанных лиц на предлагавшиеся им вопросы делать то заключение, что на соборе Фотия местоблюстители восточных патриархов были не истинные, а фальшивые, или же, что имена местоблюстителей этих сочинены Фотием при составлении им актов собора 867 года. |
| Чтобы не оказаться в роли подсудимых вместо роли судей, на которую их приглашали, кафедры (мы имеем в виду главным образом антиохийскую и иерусалимскую) должны были идти тем же путем, каким пошел Василий, т. е. отказаться от собора 867 года. Апокрисиарии Антиохии и Иерусалима, Фома и Илия, уже объявили, вопреки правде, что их церкви никогда не признавали Фотия патриархом. Оставалось быть последовательными и довести дело до конца, т. е. отказаться и от собора 867 г. Очевидно, что они и сделали. Чтобы убедить легатов папы в своей полной непричастности к собору Фотия, в чем были в одинаковой мере заинтересованы как Василий, так и делегаты Востока, устроили на соборе допрос 639 каким-то неизвестным лицам, которых хотели выдать за лжевикариев собора 867 года. Из допросов, однако, выяснилось, что допрашиваемые никакого участия в соборе не принимали и никаких подписей к актам не давали, да и этих актов не знают. При том же по своим духовным качествам и общественному положению они так мало походили на лиц, которых можно —379— Было бы уполномочить заседать на соборе или даже только выдать за уполномоченных, что следователи отпустили их с миром как нищих и странников 640 . По-видимому, этих лиц привлекли к делу отчасти потому, что они носили те же имена, с какими были восточные представители 867 г., отчасти потому, что во взаимоотношениях с Фотием они все же состояли 641 . Точку зрения Фомы и Илии принял, очевидно, и представитель Александрии Иосиф, хотя при допросе мнимого александрийского делегата Леонтия последний мог сообщить о себе только то, что он приехал из Александрии по собственному делу, а не как викарий патр. Михаила, и что Фотий посылал его в Рим с каким-то не ясно обозначенным в словах Леонтия поручением 642 . Во всяком случае, собору не удалось отыскать подлинно тех людей, которые заседали в 867 г. с Фотием в качестве представителей Востока. Думается, что не сделали этого не потому, чтобы все поиски оказались тщетными, а потому, что не в интересах Василия и собора, за исключением легатов папы да, пожалуй, кучки строгих игнатиан было бы найти и допросить действительных участников собора Фотия: они явились бы решительно неудобными свидетелями, и уже во всяком случае для императора и многих других было лучше, чтобы на соборе таких свидетелей не было. |
| В конце концов стороны пришли к полному взаимному непониманию и сделали все для дискредитации друг друга. О происках папы уже писалось выше, но от него не отставал и св. Фотий. Узнав о той обиде, которую затаил на Николая I Лотарь Лотарингский за процесс в защиту его жены, патриарх втайне направил к королю посольство, которое предложило низложить папу, а взамен обещало признать (наконец-то!) императорское достоинство франка. Император Михаил III, который не очень сочувствовал этой идее, вынужденно согласился со своим патриархом, полностью подчинившись его авторитету и логике. Видимо, не последнюю роль сыграл тот довод св. Фотия, что римские священники, начавшие окормлять Болгарию, пичкают неофитов омерзительным, с точки зрения греков. Filioque, искажая церковный догмат 739 . В результате собравшиеся Великим постом 867 г. в Константинополе греческие епископы анафематствовали Римского епископа Николая I. Это было очень представительное собрание: на нем присутствовал сам царь, цезарь Василий Македонянин, множество епископов и сановников. Летом этого же года император отправил в Рим обвинительное послание в адрес папы и латинян. Примечательно, что позднее, на Соборе 869 г., завершившемся низвержением св. Фотия, некоторые участники Собора 867 г. бесстыдно уверяли, будто патриарх насильно обязывал их удостоверить соборные акты. Император Михаил III якобы в пьяном виде подписал приговор папе Николаю I по нашептыванию св. Фотия, а подпись Василия Македонянина вообще подложна (!). Конечно, это была наглая клевета 740 . Уведомление об анафематствовании папы направили и императору Западной империи Людовику II. Царь Михаил III официально согласился признать императорское достоинство «брата» взамен на низвержение папы Николая, и Людовик ответил решительным согласием 741 . Но 13 ноября 867 г. папа Николай I скончался, а его преемник папа Адриан II (867–872) смог вернуться к спорным вопросам нескоро. Только в июне 869 г. Римский собор осудил всех епископов – участников Константинопольского собора 867 г. и подтвердил прежнее осуждение св. Фотия 742 . В Кафолической Церкви возник новый раскол (вернее, раскол нового вида), который стал уже предвестником глобального расхождения Запада и Востока. Глава 5. Три императора. Смерть цесаря Варды и Михаила III |
| Филипп Бардан 711–715. Анастасий II 713–715. Феодосий III 715–716. Лев III Хазар 716–741. Константин V (VI) Копроним 741–775. Лев IV Хазар 775–780. Константин VI (VII) Порфирородный 780–797. Ирина 797–802. Никифорх I 802–811. Ставракий 2 мес. и 6 дней. Михаил I Рангав 811– 813. Лев V Армянин 813–820. Михаил II Косноязычный 820–829. Феофил 829–842. Св. Феодора 842–855. Михаил III Пьяный 855–867. Василий I Македонянин 867–886. Лев VI Мудрый 886–911. Александр 886–912. Константин VII (VIII) Порфирородный 912–959. Роман I Лакапен 919–944 (945). Роман II 957–963. Никифор II Фока 968–969. Иоанн Цимисхий 969–976. Василий II Порфирородный 976–1025. Константин VIII (IX) Порфирородный 979–1028. Роман III Аргир 1028–1034. Михаил IV Пафлагонянин 1034–1041. Михаил V Калафат 1041–1042. Константин IX (X) Мономах 1042–1054. Феодора 1054–1056. Михаил VI Стратиотик 1056–1057. Исаак I Комнен 1057–1059. Константин X (XI) Дука 1059–1067. Евдокия 1067–1068. Роман IV Диоген 1068–1071. Михаил VII Дука 1071–1078. Никифор III Ботаниат 1078–1081. Алексий I Комнен 1081–1118. Иоанн II (Кало-Иоанн) Комнен 1118–1143. Мануил Комнен 1143–1180. Алексий II Комнен 1180–1183. Андроник 1183–1185. Исаак II Ангел 1185–1195. Алексий III Ангел 1195–1203. Алексий IV и (вторично) его отец Исаак II 1203–1204 Алексий V Муцуфул 1204 Крестоносцы в Царьграде 1204–1261. В Никее Феодор I Ласкарь 1204–1222. Иоанн III Ватац 1222–1254. Феодор II Ласкарь 1254–1254. Иоанн IV Ласкарь 1258–1259. Михаил VIII Палеолог 1259–1261. В Царьграде с 1261 г. Михаил VIII Палеолог 1261–1282. Андроник II Палеолог 1282–1328. Андроник III Палеолог 1328–1341. Иоанн V Палеолог 1341–1376. Иоанн VI Кантакузен 1341–1355. Матвей Кантакузен 1355–1357. Андроник IV Палеолог 1376–1379. Иоанн V Палеолог (вторично) 1379–1391. Мануил II Палеолог 1391–1425. Иоанн VII Палеолог 1425–1448. Константин XI (XII) Палеолог 1448–1453. Б. Константинопольские патриархи Епископы: Св. Андрей ап. из 12 † ок. 37 г. Св. Стахий ап. из 70 † ок. 38–54. Онисим † 51–68. Поликарп † 70. |
| о низложении папы «Вселенским Собором» (RegPatr. Vol. 1. N 483-485). Однако Захария не успел выполнить свою задачу, т. к. в ночь на 24 сент. Михаил III был убит по приказу Василия Македонянина. Новый император сразу же сместил Фотия и вернул кафедру патриарху Игнатию. Об этом говорилось в посланиях, с к-рыми Василий и Игнатий обратились к папе Римскому (11 дек. 867 - RegPatr. Vol. 1. N 499). О низложении Фотия в Риме узнали лишь летом 868 г., когда Папский престол занимал уже Адриан II, преемник Н. (MGH. Epp. T. 7. P. 747-750). Летом 867 г. Н. получил из Болгарии сведения о полемике, развернутой Фотием и направленной против зап. церковных обычаев, и особенно против Filioque. Намерение патриарха перевести юрисдикционный спор между Римом и К-полем в сферу догматики вызвало серьезную обеспокоенность понтифика. Посланники Гинкмара, жившие в Риме с авг. по окт. 867 г., передавали, что тяжелобольной Н. в последние месяцы жизни занимался только этой проблемой. Папа решил привлечь к спору с византийцами франк. епископов. В окт. 867 г. он отправил архиепископам Гинкмару Реймсскому и Лиутберту Майнцскому, королям Карлу Лысому и Людовику Немецкому послания о «клевете [греков] на святую Римскую Церковь, то есть всю Церковь, которая использует латинский язык» (Annales Bertiniani. 1883. P. 89; Annales Fuldenses. 1891. P. 66). Понтифик велел митрополитам при поддержке королей созвать епископов и составить опровержение полемических тезисов Фотия (Ep. 100-102). Гинкмар получил папское послание 13 дек. и немедленно ознакомил с ним Карла Лысого и епископов Западнофранкского королевства (Annales Bertiniani. 1883. P. 89-90). В мае 868 г. восточнофранк. епископы собрались в Вормсе и опубликовали полемический трактат «Ответ против ереси греков о вере Св. Троицы», составленный в соответствии с указаниями Н. Трактат подписали архиепископы Зальцбурга, Майнца и Гамбурга-Бремена, 18 епископов и 7 аббатов (MGH. Conc. T. 4. P. 261-262, 291-307; Annales Fuldenses. 1891. P. 67). На призыв Н. незамедлительно отреагировали и в Западнофранкском королевстве. Эней , еп. Парижский, написал «Книгу против греков»; мон. Ратрамн из Корби - соч. «Против обвинений греков, хулящих Римскую Церковь»; автором 3-го, ныне утраченного полемического трактата был Одон, еп. Бове (см.: Gemeinhardt. 2002. S. 201-227; Бармин. 2006. С. 66-76). Несмотря на то что далеко не все зап. епископы разделяли экклезиологию Н. и одобряли его церковную политику, они без колебаний поддержали его в полемике с византийцами; это было признаком серьезных идейных расхождений между Зап. Европой и Византией ( Herbers. 1993). |
| отрывки из молитв; 2) чин литургии Иоанна Златоуста (16–59 об.) и Василия Вели (60–99); 3) устав литургии Преждеосвященных даров (99 об.–125); на лл.99 об.–105 наставление о приготовлении Святого агнца для литургии Преждеосвященных; 4) молитвы вечерния (125–137), кроме тех десяти, что в 861 на 39 об.–44 лл., есть одиннадцатая «прилежного моления: Господи Боже наш прилежного сего моления прими от своих раб»; 5) молитвы утренния (137–154), первыя одиннадцать и тринадцатая те же, что в 861 на 44–51 лл., а двенадцатая отлична: «Восиявъяи в сердцих наших владыко богоразумия твоего»; 6) последование просвещения Святых Богоявлений (155–172 об.), 7) священие воде 1-го августа (172 об.–187 об.); 8) ектении на молебне о здравии и о граде или обители (187 об.–190), сл. 861 на лл. 90–93 об.; 9) молитвы коленопреклонныя на вечерни в день Пятидесятницы (190–214 об.), те же, что в 867 на 197–212 лл.; 10) степенны восьми гласов (215–225); 11) чин исповеди 226–237); 12) крещение ж отроча крестити (237–265); 13) последование еже омыти крестившагося в осмый день (265–268), то же, что в 868 на 211–213 лл.; 14) в четыредесятый день бывает приводим новопросвещены младенцы матерею уже очищенною и измовенною (268–272), то же, что в 868 на лл. 213–215 об.; молитвы: 15) ина святых крещении вкратце егда болну быти отрочати (272–274), сл. 868 на 215 об.–216 лл.; 16) храму в нем же дитя родится (275–276 об.), та же, что в 867 на 99–100 лл.; 17) по детяти жене, две (276 об.–277 об.), те же, что в 868 на 195 об.–196 лл.; 18) от всякыя скверны дому и храму (277 об.–278), та же, что в 861 на 263 л.; 19) над кутьею в честь святых (278–279): «Владыко и многомилостиве Господи Иисусе Христе Боже наш, благословивый пять хлеб и две рыбе»; 20) над оскверненным сосудом (279–280 об.), те же, что в 867 на лл. 120–120 об.; 21) чин панихиды (281–296 об.); 22) отпусты на все праздники, только начало (296 об.); 23) чин венчания, без конца (297–309 об.); 24) како подобает больным даяти Причащение (310); 25) прокимны дневные и аллилуия (310 об.–311); 26) прокимны воскресные и аллилуия на восемь гласов (311 об.–312 об.); 27) прокимны дневные ж аллилуия (312 об.–313 об·); 28) величания на праздники, без конца (313 об.–317 об.); 29) запричастны, без начала и конца (318 об.); молитвы: 30) над сосудом нечистым (319–321 об.): а) та же, что в 867 на л. |
|
|
