| Но то ли видим мы в действительности? Как немногие из нас читают их писания и как мало стараются уразуметь их! Как часто с полным равнодушием оставляем мы «слово Божие, живое и действенное, во век пребывающее», проникающее в самые сокровенные мысли души и обличающее их со всею ясностью (Евр. 4, 12-13), и обращаемся к мудрости земной, «по стихиям мира» (Гал. 4, 9; Кол. 2, 8), нисколько не раскрывающей нам Божественной премудрости, сокрытой во всем мире и в жизни человечества! Не бывает ли даже того, что слово этих апостолов подвергается среди нас осмеянию, какому подверглось оно в Афинах среди мудрецов и философов, от которых с таким тягостным настроением духа вышел святой апостол Павел, чтобы проповедовать в других городах (Деян. 17, 18, 32-33; 18, 1; 1 Сол. 3, 1-7)? Не подвергаются ли и ныне проповедники слова этих апостолов стеснению, даже до уз, подобно великому апостолу Христову Павлу (2 Тим. 2, 9)? Не оттого ли так и усиливается неверие в наше время, что мы не хотим слышать и знать о той вере живой, пламенной, не из мнений или помышлений плоти и крови возникшей, а из небесного Божественного откровения (Мф. 16, 17), какую имел называемый камнем Симон Петр? Не оттого ли все более и более оскудевает любовь христианская между народами, что совсем забыли о Павле, которого «уста были всегда отверсты и сердце расширено» (2 Кор. 6, 11), чтобы нежною любовью объять всех, кого «родил он благовествованием Христовым» (1 Кор. 4, 15)? Доколе стоит мир, он будет стоять лишь на двенадцати основаниях, которые суть двенадцать апостолов Христовых (Откр. 21, 14; Еф. 2, 20). Но если вместо того, чтобы приступать ко Христу, Камню краеугольному, и подобно камням живым устроять из себя дом духовный и священство святое (1 Пет. 2, 5), будем мы строить на ином основании, кроме положенного, которое есть Иисус Христос, то испытанию огня подвергнется дело каждого подобного строителя (1 Кор. 3, 11-13) и огонь, от которого погибнет настоящий мир (2 Пет. 3, 7-12), все более и более будет разрушать его, чтобы явились «новое небо и новая земля, на которых обитает правда» (2 Пет. 3, 13). |
| 22 Иринарх, архимандрит. Беседы о молитве, составленные на основании учения Священного Писания и подвижников в молитве для разумного упражнения и преуспеяния в молитве. Т. 1. М., 1860. С. 28. 23 Добротолюбие. Т. 2. С. 207, § 3; С. 218, § 86 (преподобный Нил Синайский). 24 Добротолюбие. Т. 5. С. 366—367, § 45 (патриарх Каллист и преподобный Игнатий). 25 Игнатий (Брянчанинов), святитель. Сочинения. Т. 1. СПб., 1905. С. 140. 26 Макарий Египетский, преподобный. Духовные беседы, послания и слова. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1904. С. 373 и 381. (Сл. 3, гл. 2 и 14). 27 Феофан (Говоров), святитель. Путь ко спасению. М., 1894. С. 240. 28 Добротолюбие. Т. 2. С. 645, § 1 (преподобный Исаак Сирин). 29 Феофан, святитель. Путь ко спасению. Указ. изд. С. 41. 30 Василий Великий, святитель. Творения. Ч. 4. Беседа 5. На память мученицы Иулитты. Сергиев Посад, 1892. С. 65. 31 Творения. Сл. 16. О чистой молитве. Сергиев Посад, 1911. С. 63. 32 Нил Синайский, преподобный. Творения. Ч. 1. Слово о молитве. Гл. 35. М., 1858. С. 179. 33 Пространный христианский катихизис. М., 1889. С. 102. 34 Еф. 6:18; 1 Сол. 1:2—3; 1 Тим. 2:8. 35 14 1 Сол. 5:17. 36 1 Сол. 2:9; Деян. 18:3; 20, 34; 1 Кор. 4:12; 2 Кор. 11:9. 37 1 Кор. 4:12; 1 Сол. 4:11—12; Деян. 20:34—35 38 1 Сол. 3:10. 39 Творения. Ч. 4. Беседа 5. Сергиев Посад, 1892. С. 65—67. 40 Цит. по: Дьяченко Г. Уроки и примеры христианской надежды. М., 1894. С. 176. 41 Святоотеческие наставления о молитве и трезвении. Указ. изд. С. 480. 42 Ефрем Сирин, преподобный. Творения. Ч. 3. М., 1849. С. 284. (Сл. 64); Ч. 4. М., 1850. С. 68. (Сл. 88). 43 Василий Великий, святитель. Творения. Ч. 5. Правила. Отв. на 37 в. Сергиев Посад, 1892. С. 160—162. 44 Беседы о молитве. Т. 1. Указ. изд. С. 31—32. 45 Лк. 11:3: «Хлеб наш насущный подавай нам на всяк день». 46 Лк. 11:4: «И остави нам грехи наша, ибо и сами оставляем всякому должнику нашему». 47 Лк. 11:4: «И не введи нас во искушение». 48 Святоотеческие наставления о молитве и трезвении. Указ. изд. С. 451. 49 Там же. С. 462. |
| Такое включение Христа в Божественную идентичность позволяло апостолам видеть в ветхозаветной истории спасения Израиля Владыку Христа (1 Кор. 10:9, Иуд. 4,5) . Именно это включение Иисуса Христа в матрицу ветхозаветного монотеизма делало возможным не только включение Христа в традиционные благословения, как, например, «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами. Аминь» (2 Кор. 13:13), но и в молитвы-призывания, одновременно обращенные к Богу и Христу: «Сам же Бог и Отец наш и Господь наш Иисус Христос да управит путь наш к вам» (1 Фес. 3:11, ср. 2 Фес. 2:16, 17), а также в молитвы, обращенные непосредственно к самому Христу (см. Деян. 7:59, 60, 22:16, Рим. 10:9-13, 1 Кор.1:2, 12:8, 9, 16:22 , Отк. 5:9, 22:20). В Евангелии от Иоанна культовое поклонение Сыну обосновывается совершением Им того же, что совершает Отец: «Ибо, как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет. Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну, дабы все чтили Сына, как чтут Отца. Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5:21-24). Термин «честь» — τιμ (соответственно, и однокоренной глагол «почитать», τιμω) часто используется в контексте и смысле поклонения Богу (Мк. 7:6; Ин. 8:49; 1 Тим. 1:17; 6:1; Отк 4:9, 11; 5:12) . Власть над жизнью и смертью, а также суд являются двумя функциями деятельности, находящейся в исключительной прерогативе Бога, согласно ветхозаветной и послепленной традиции (Втор. 32:29, 1 Цар. 2:6; 4 Цар. 5:7, Тов. 13:2, Прем. Сол. 16:12-14, 4 Мак. 18:18-19; Втор. 32:35, Быт. 18:25, Пс. 93:2) . Таким образом, Четвертое Евангелие описывает положение Сына как равное положению Отца. Рассмотрим также некоторые новозаветные тексты, отражающие первохристианскую практику славословий Христа по аналогии с традиционными славословиями в адрес Бога: Бог Отец Иисус Христос Отк. 4:9: «И когда животные воздают славу и честь, и благодарение Сидящему на престоле, Живущему во веки веков». Отк. 7:12: «Говоря: аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь». |
| Сама идея обожествления императоров не исчезла с утверждением христианства в качестве гос. религии: напр., свт. Амвросий , еп. Медиоланский, в «Слове на смерть Феодосия Великого» говорит, что его душа была восхищена Богом от смерти ( Ambros. Mediol. De obitu Theodos. 30). В рим. лит-ре встречаются также повествования о В. чудотворцев и простых людей. Герой романа Флавия Филострата (ок. 170 - до 249) Аполлоний Тианский исчезает, зайдя в храм Афины в Линде (по др. преданию, это происходит в храме Диктинны на Крите, перед его исчезновением слышится девичье пение, зовущее «вознестись от земли к небу» - см.: Philostrat. Vita Apoll. 8. 30). Среди «Моралий» Плутарха (ок. 46 - после 119) встречается рассказ об Арридее (Феспесии) из Сол, душа к-рого отделилась от тела, вознеслась на небо, где встретила своего родственника и узнала о том, какие наказания ждут грешников в загробном мире (De sera numinis vindicta. 22 ff.). Библейская традиция В Ветхом Завете Инициатива В. всегда исходит от Бога. Встречающееся в нек-рых текстах негативное отношение к В. на небо (напр., Ис 14. 13-15) можно объяснить полемикой с месопотамскими религ. представлениями: попытки «вторжения на небеса» однозначно осуждаются (Ис 14. 11-20; Иез 28. 11-19). Не следует даже стремиться познать то, что сокрыто, т. к. это знание принадлежит только Господу (Втор 30. 11-14; Сир 3. 21-22). Каждый человек после смерти нисходит в подземный мир ( шеол ), а на небесах пребывают только Бог и Его ангелы (Пс 113). Поэтому в ВЗ чаще говорится о В. на небеса ангела Божия (Суд 13. 20; Тов 12. 20-22), к-рое иногда описывается как «восхождение» Самого Бога (Быт 17. 22; 35. 13; ср.: Юб 32. 20). С темой В. связан образ лестницы, соединяющей небо и землю (Быт 28. 12; ср. Притч 30. 4). Тем не менее в ВЗ отражена вера в то, что Дух Божий может переносить нек-рых людей (пророков) в труднодостижимые места, на гору или в долину (3 Цар 18. 12; 4 Цар 2. 16). Видения пророков часто сопровождаются описанием физического ощущения на себе «руки Божией» (Ис 8. 11; Иез 3. 12-14; 8. 3; 11. 1, 24; 43. 5). |
| Вера без дел мертва есть о себе, по Слову Божьему ( Иак.2:17:14 ). А действенность Веры первее всего состоит в Тайнодействиях. «Иже веру иметь и крестится, спасет будет,» сказал Господь (Мк.16, 16.). «Аще не снесте плоти Сына человеческаго, ни пиете крове Его, живота не имате в себе», сказал Он в другом месте. ( Ин.6:53 ). «Честна женитва во всех, и ложе нескверно: блудником же и прелюбодеем судит Бог» ( Евр.13:4 ), напоминает св.Апостол. Христианство существует Таинствами. Оно не такое общество людей, которое стояло бы на каких-нибудь умозрениях, либо на внешнем только порядке, либо и на особливой глубокой, собственной нашей деятельности: нет, оно есть Царство Небесное на земле, живет жизнью небесной, высшей человеческой, общением с Небесами о Господе нашем Иисусе Христе. Тем, между прочими свойствами своими, и отличается оно от всякого другого образа отношений людей к Божеству. Иудей называет свой образ отношений к Богу законом; Магометанин (Татарин) – ураза, говеньем, воздержанием 10 ; язычники, – каждый по своим понятиям, напр. Римляне – религией. Христианство именуется Верой ( Деян.15:4. 24, 24. 25, 19 . Рим.1:5. 15, 13 . Kop.1:15, 14, 17. 16, 13. Гал.1:23. 3, 23. 25. 6 10. Ефес.4:5. 13 . Сол.1:3, 5. Тим.1:1, 2. 19. 3, 9. 4, 1. 5, 8. 6, 10. 12. 21.2:2, 18. Иак.1:26. 27 . Пет.2:1, 1. Иуд.1:3 . Апок.2:13. 14:12 ) 11 . «Есть же Вера», по слову Апостольскому, «уповаемых извещение, вещей обличение (осуществление) невидимых. Авраам отец наш не от дел ли оправдася, вознес Исаака сына своего на жертвепник? Видиши ли, яко Вера споспешествоваше делом его, и от дел совершися Вера? И совершися Писание глаголющее: верова же Авраам Богови, и вменися ему в правду» ( Иак.2:21. 22. 23 ). Между тем, в пользу мудрований века, которые пленяют некоторых особенной своей стороной, в самом деле красивой, не лицевой, однако же, и не существенной, стороной одной нравственности, равнодушие к догматам или учреждениям Веры, имеющим свою особливую, положительную действенность, тем более умножается, чем более множится общее чтение книг и разнородные сношения сынов одной Церкви с вероисповедниками других. |
| 3. Молиться должно не языком только, но и сердцем, то есть: молитва должна происходить от сердца. «Из глубины, говорит св. Златоуст, призывай Бога, как сказано: из глубины воззвах к Тебе Господи; из внутренности изведи глас твой... не человеку бо молишися, но Богу вездесущему, и прежде гласа слышащему, и тайная сердца ведущему» (Бес. на Матф. 79 ). Ибо в молитве объявляем Богу сердечные наши желания, и потому должно и умом думать и на сердце иметь то желание, которое языком и словами выражаем. Иначе никакой не будет молитвы, но будут только праздные слова. Поэтому должно приобучать себя к молитве и просить о сем Самого Господа, чтобы Духом Своим Святым научил нас молиться, как Апостолы просили Его об этом: Господи, научи нас молитися ( Лук. 11:1 ). Отсюда выходит заключение, что истинная молитва не может быть без действия Св. Духа. А когда сей Благий Утешитель коснется сердца нашего, тогда как от зажженнаго фимиама – курение, произойдет от сердца воздыхание, святое желание и истинная молитва , которая приблизится к Престолу благодати. Молиться должно: 1. на всякое время ( Ефес. 6:18 ), всегда ( Лук.18:1 ), непрестанно (Сол.5:17). Молиться же всегда и непрестанно не то значит, чтобы всегда читать Псалмы, или написанные молитвы, и кланяться: ибо сие невозможное есть дело, потому что всякому христианину надобно, по званию своему, деелать свое дело, а так же и утружденная плоть требует упокоения, сна и проч. Но значит то, чтобы часто, при всяком начинании и деле, возводить к Богу ум, сердце и воздыхание, и просить этим у Него милости, помощи и защищения. Причина этому следующая: так как сатана с своими слугами во всякое время наветуетъ нам, да и плоть всегда похотствует надух, то, не имея возможности сами противиться этим врагам, должны мы вооружаться против них молитвою, и от ней Божией помощию, стоять и крепиться, как говорит Псалмопевец: к Тебе возведох очи мои живущему на небеси. Се яко очи раб в руку господи своих, яко очи рабыни в руку госпожи своея, – тако очи наши ко Господу Богу нашему, дóндеже ущедрит ны ( Пс.122:1, 2 ). |
| 2:18). И о том же теле: «аще бо грядый инаго Иисуса проповедует» (2 Кор. 11:4). Поэтому то Господь, когда Его спрашивали о значении Его пришествия, начал разсуждать о том (т. е. первом) Своем пришествии, которому может подражать знамениями и чудесами враждебное тело: «блюдите, — сказал Он, — да никтоже вас прельстит. Мнози... приидут во имя Мое» (Матф. 24:4—5), т. е. во имя тела Моего. В последнее же Его пришествие, т. е. в конце всего Его пришествия, никто, как полагают некоторые, не умрет. Но более подробно мы поговорим об этом в своем месте. — Нет ничего несообразнаго и в том, что мы хотим под одним разуметь все тело и под Сыном Человеческим (разуметь) Церковь, потому что Церковь, т. е. сыны Божии, собранные в одно тело, называемы были Сыном Божиим, — имя Коего (на самом деле) принадлежит одному человеку, даже Богом, как напр. у апостола: «паче всякаго глаголемаго Бога или чтилища» (2 Сол. 2:4). Богом называется здесь Церковь, а то, что почитается, есть Бог Всевышний, «якоже Ему сести в церкви Божией... показующу себе, яко Бог есть», то есть, что он есть Церковь. Как бы так говорит: сядет в храме Божием, выдавая себя за храм Божий, или сядет в Боге (in Deo sedeat), выдавая себя за Бога. Но не менее сокровенным пожелал сделать этот смысл, как мы знаем, и Даниил, когда сказал о последнем царе (Дан. 11:38): «в Господа место его прославится», т. е. просветится, как будто Церковь на месте Церкви, на месте святом, ставшем мерзостью запустения, он украсил «в Бога», т. е. в Церковь. И Господь называет весь народ невестою и сестрою и Апостол — святою Девою, а враждебное тело — человеком беззакония (2 Сол. 2:3). И Давид называет Христом всю церковь «творяй милость Христу своему Давиду и семени его до века» (Псал. 17:51). И Апостол Павел тело Христово называет Христом: «яко же бо тело едино есть и уды имать многи, вси же уди единаго тела, мнози суще, едино суть тело: тако и Христос» (1 Кор. 12:12), то есть тело Христово, которое есть Церковь. Еще: «радуяся во страданиях моих о вас, яко исполняю лишение скорбей Христовых» (Кол. |
| Это стремление в объятия Христа есть не разрушение личности, но, наоборот, утверждение свободы в Боге Это дарование себя и стремление в объятия Христа не является ни отказом, ни разрушением личности, но, наоборот, утверждением свободы в Боге свободой движения в Боге и познанием Его. Только тот, кто предает себя Богу, может пережить, попробовать и иметь его! Эта жертва не только за себя, как и Христос не отдал Себя ради Самого Себя. Духовный человек видит и чувствует нужды этого мира; мир прозрачен для него, так как в нем «Сам Дух ходатайствует воздыханиями неизреченными» (Рим. 8: 26) и Христос «изобразился в нем» (см.: Гал. 4: 19). Таким образом, каждый момент становится важным и переживается в полной мере посредством непрестанной молитвы – а это присутствие Бога в уме и сердце. Однажды преподобный Силуан Афонский спросил у своего духовника: «Что мне нужно делать для того, чтобы плакать за весь мир?» Духовник ответил: «Познай через молитву состояние этого мира, его нужды, и так ты сможешь плакать о нем». Непрестанно молиться является и послушанием, оставленным Самим Христом (см.: Лк. 18: 1), и заповедью, выраженной святыми апостолами. Святой апостол Павел пишет фессалоникийцам: «Непрестанно молитесь!» и «За всё благодарите» (1 Сол. 5: 17, 18), чтобы затем решительно утвердить как заповедь: «Духа не угашайте» (1 Сол. 5: 19). Не угашать Духа означает не терять благодати, присутствия Духа в уме и сердце. Один из современных отцов часто повторяет, что «Дух является очень деликатным»: благодать Пресвятого Духа легко покидает нас, удаляется от нас, когда мы снимаем с себя ризу Божества – смирение, когда снимаем с себя одеяние послушания и смиренномудрия. Когда мы снимаем это одеяние, тогда монах, или даже христианин, привлекает в свое сердце всё противоположное Духу: осуждение, гнев, злобу, ярость и многие другие страсти, упомянутые святым Павлом в Послании к Галатам , которые являются духами злобы поднебесной. И это происходит потому, что когда вы берете что-то, то немедленно должны поставить что-нибудь другое на место взятого, так как в противном случае «бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12: 45). |
| Избранные из них провожали его до самых Афин. Святой Апостол стал теперь еще дальше от солунян; но это не умалило, а еще более раздражало его о них заботу. Почему, отсылая обратно проводников своих в Берию, он наказал, чтоб оба, или, по крайней мере, один из его сотрудников, поспешили к нему в Афины. Ему желалось получить таким образом определенные вести о положении дел в Солунской Церкви, чтоб соответственно тому и действовать. К нему прибыл Тимофей; Сила остался там, удержанный потребностями христиан. Но святой Тимофей, верно, не принес никакого успокоительного и определенного известия, кроме разве, — что терпят. Нужно было подкрепить терпящих. И вот, может быть, второй момент, когда святой Павел решался сам идти в Солунь; но и опять удержан был неуверенностию, чтоб из этого могло выйти что-либо доброе, по неудержимости предателей. Почему посылается Тимофей, не виденный солунянами и могший удобно укрыться от ненавистливой зоркости врагов Евангелия, — утвердити веру верующих, и утешити скорбящих, да не како искусил кого искушали, и, уразумевши, что у них, возвестить о том святому Апостолу (1 Сол. 3, 1–5). Между тем как Тимофей исполнял возложенное на него нелегкое поручение, Апостол Павел после небезуспешной проповеди в Афинах, приобретшей для Церкви святого Дионисия Ареопагита, Дамар и других многих (Деян. 17, 34), перешел в Коринф и поместился у Акилы и Прискиллы — единохудожников ему, оставивших пред тем Рим по повелению Клавдия. Еще в сонмищах иудейских стязался он по субботам и убеждал иудеев и эллинов, было только еще начало его полуторагодичного пребывания в Коринфе, как из Македонии возвратился к нему нарочно посланный туда Тимофей и Сила, там остававшийся (Деян. 18, 1–5). Известие, принесенное Тимофеем, было очень утешительно. Церковь Солунская, несмотря на нападки и притеснения, пребывала непоколебимо твердою в вере (1 Сол. 2, 14; 3, 6–8), так что ее можно было ставить в образец для христиан всей Македонии и Ахаии, и слава об ее героизме распространилась повсюду (1, 7–8). |
| 16 ст. Жена судом Божиим наказывается болезнями чадорождения, которое с этого времени стало служить передачей по наследству греховной порчи людям, а затем она подвергается подчинению и зависимости от мужа. 17–19 ст. Наказание над мужем выразилось в проклятии земли, возделываемой человеком, в силу чего она должна была лишиться производительности своих сил и не вознаграждать тяжелый, изнурительный труд человека в достаточном количестве. Вместе с этим Господь наказывает человека, созданного для неистления, (Премудр. Сол. II, 23) смертью , и эта смерть сделалась уделом всего человечества ( Puмл. V, 12 ). Хотя прародители и нарушили заповедь Божию, расторгнув чрез это свой союз с Богом, но образа Божия, по которому они были созданы, не утратили в себе и потому вполне естественно они стремились к Богу и чувствовали в своем сердце потребность находиться в общении с Ним. Как слабые и обессиленные грехом, они нуждались в особых средствах приближения и примирения с Богом. Идя навстречу Своему созданию, всемилостивый Господь Бог изыскивает эти средства, научая людей закланию животных для жертвоприношения и приготовления из них кожаных риз, чтобы прикрывать греховную наготу тела (26 ст.). Жертвоприношения стали иметь очень большое значение для нравственной духовной жизни человека. Совершая жертвоприношения, люди чрез этот естественный дар Богу выражали любовь, самоотвержение, чувство виновности пред Богом до смерти и веру в грядущего Искупителя Сына Божия, имевшего принести Себя в жертву за грехи людей. Таким образом жертвы, сделавшиеся ветхозаветными священнодействиями, были еще в раю установлены Самим Богом и с этим значением они уже приносились первыми сыновьями Адама, Каином и Авелем (IV, 3–4 ст.). Глава IX-я В этой главе и в конце предшествующей VIII-й главы повествуется о том, как праведный Ной после прекращения всемирного потопа вышел из своего ковчега и в благодарность Богу за свое спасение устроил жертвенник и на нем принес жертву. Милостиво приняв жертву, Господь высказал Свое определение, что Он не будет более поражать землю за дела грешного человека таким всеобщим наказанием, каковым был всемирный потоп (VIII, 18–22 ст.). После этого Господь благословил Ноя и сыновей его на размножение (IX, 1 ст.), возвратил человеку владычество над тварями (2 ст.), позволил употреблять в пищу мясо животных, запретив только вкушать кровь их (3–4 ст.) и оградил жизнь человека угрозою равного возмездия убийце (5–6 ст.). Поставляя Свой завет с Ноем, как представителем обновленного мира, Господь дал обещание не наказывать более землю водами потопа (8–11 ст.) и видимым знаком этого завета поставил радугу (12–17 ст.). |
|
|
