| Кроме того монах Никифор, переписывая в 1757 г. сборник поучений счел нужным упомянуть Иосифа Брадатаго, как переводчика, но не указываете на него, как на составителя самостоятельных и оригинальных поучений. Между тем тот же монах Никифор в оглавлении рукописи, переписанном в 1757 г. его же рукою, помечает и обличительные слова против народных суеверий. Следовательно слова эти могли появиться в промежутка 1756–1757 гг. и автором их мог быть тот же монах Никифор, хотя утверждать это мы не имеем достаточных оснований. Что касается языка издаваемых нами поучений, то он, представляя в общем простой болгарский язык, сербизированный на западных окраинах болгарской земли, отличается в то же время от языка отрывков Пр. Качановского большею сохранностью книжной традиции и большим присутствием болгарских особенностей языка, что следует приписать свойствам переписчика второй и третьей частей нашего сборника, а именно – свойствам попа Григория Илиовича, родом из Свищова. Из сборника XVIII в., писанного на новоболгарском языке, относящегося к собранию рукописей В. И. Григоровича и хранящегося при Императорском Новороссийском Университете под Л. 279. Празници бабыни илы бабих баснехь 3 Бл рекал есть премдрыи соломон, кои любеть да спасть свою дш грехь потребно еть ем да испытеть мног, коит знаеть право, да ем кажет: да непитаеть наредь ког наидеть чловка, но да избираеть исксна оучител, кои прочитал есть многи книги, со стогова дасе разговоришь. и часто да питаши, право да ти каже и по истине. видите ли е гда хщем на некое мест да идем, оу некоего чловка да питам да ни каже пть, кои знае дани кажеть пть добре, аще знаеть, скоро да наидем (279 об.) его, и так да идем дека мислим: аще ли незнаеть добре да вы скажеть, амы дасе скитам мног по гори и по но ради пть, аще и погрешим не имам мног щети:. Но аще кои оучитель незнаеть намъ право да ни кажеть ради дшевное спасенïе, и творим неко работа, имаме за добро, а на пр бга видители ради телеснï потреби, колик имам страхь , да не и змамимс, колик по мног ботис намь потребн есть, да некои нась прелстить, ради дше вное и дрг да скаж вам (л. |
| Но вернёмся в «начальный» 1756 год, в месяц май. Ровно два месяца спустя после Менорки, день в день, англичане понесли ещё одно поражение, потеряв Калькутту - форт, из которого их вышибли войска наваба (правителя) Бенгалии Сирадж уд-Даула. Поводом стало то, что англичан, действующих в лице торговой Ост-Индской компании, уличили в беззастенчивом разграблении страны. Маски были сброшены в конце того же 1756 года, когда британцам военной силой удалось отвоевать Калькутту. А точки над «i» окончательно поставила битва при Плесси (европеизированное от индийского Палаши). В этом сражении у берегов реки Бхагиратхи, состоявшимся 12 июня 1757 года, британский полковник Роберт Клайв, представлявший интересы Британской Ост-Индской компании, нанёс сокрушительное поражение войскам бенгальского наваба Сирадж уд-Даула, на стороне которого выступала Французская Ост-Индская компания. Между прочим, три года спустя разбогатевший (понятно, надеемся, каким способом?) Роберт Клайв вернулся в Англию, купил себе место в парламенте и «был с восторгом встречен в свете». Король Георг сделал его бароном Плесси. . Вообще-то «Ост-Индских компаний» существовало много больше (кроме упомянутых были учреждены, причём много раньше, ещё и Голландская, Датская, Португальская, Австрийская, Шведская «компании» именно под такими именами - чаю и пряностей хотелось всем европейцам), но именно битва при Плесси дала старт процессам, которые столетие спустя привели к образованию т.н. Британской Индии - теперь уже монопольного английского колониального владения в Южной Азии, установившегося, и де-юре, и де-факто на период с 1858 по 1947 годы, благодаря чему старушка Англия беззастенчиво, на протяжении 89 лет (а на деле - на целых сто лет больше!) выкачивала богатства из современных территорий Индии, Пакистана, Бангладеш и Бирмы. Достаточно слабым ответом французов стало отбитие ими у англичан 29 июля Форта Уильяма Генри в Северной Америке и, далее, победа в битве при Карильоне 25-27 июня 1758 года (англичане взяли реванш год спустя, 2 сентября 1759 года, в битве при Квебеке, что привело тогда к установлению власти англичан на всей территории Канады). |
| Как видим, огонь Семилетней войны достаточно ярко полыхал на обоих полушариях планеты. А на суше, притом в Европе, война разразилась 18 августа 1756 года, вероломным вторжением прусской армии в Саксонию. Спустя месяц, 20 сентября, состоялась первая её битва - у села Лобозица (ныне город Ловосице в Чехии) - между армией австрийского фельдмаршала Броуна, шедшей на выручку окружённой саксонской армии, и армией прусского короля Фридриха II. В итоге боевого столкновения австрийцы отступили. А саксонцы под командованием графа Рутовского капитулировали две недели спустя, 5 октября, в лагере под деревней Пирной, и были силой загнаны в прусскую службу. Вторично австрийцы, под командованием принца Лотарингского, были разбиты через полгода, 25 апреля 1757 года, у Праги. Но взяли реванш в битве при Колине, 7 июня, чем смогли переломить ход событий и вынудить прусскую армию к отступлению из Богемии. Следующее «по списку» сражение - 15 июля, при Хастенбеке (тогда деревня, ныне - район города Хамельн в Германии, в земле Нижняя Саксония) обеспечили своим присутствием 60 тысяч французов под командованием маршала д " Эстре, и 36 тысяч англичан герцога Кумберлендского. Оно стало едва ли не самым курьёзным в ходе Семилетней войны. Обе стороны посчитали себя проигравшими, и каждая получила от своего командования приказ к отступлению. Но французы первыми заметили, что и противник отходит, и сумели вовремя остановиться. Поле битвы осталось за ними, отчего, потеряв вдвое больше солдат, они формально и стали «победителями» в битве при Хастенбеке. Прусская армия тем временем свободно и беспрепятственно разгуливала по «суверенной» Саксонии, захватывая замки, арсеналы, магазины, обезоруживая городовых солдат и расплачиваясь за всё одними квитанциями вместо наличных денег. Саксонцам не позволяли вносить подати в казну своего короля, и Август III оказался в весьма бедственном положении. На помощь пришла императрица Елизавета Петровна, повелев выдать Августу 100 тысяч рублей. Что, впрочем, положения дел не исправило - саксонская армия вскоре сдалась Фридриху II, а курфюрст (курфюрст Саксонии и король Польши - это одно лицо) покинул своё наследственное владение и выехал в Варшаву. Двор бедствовал, и наследная принцесса саксонская обратилась к Елизавете с просьбой купить несколько её бриллиантовых украшений. Русская императрица, как сказано в её указе Иностранной коллегии, «так чувствительно это приняла», что приказала доставить принцессе 20 тысяч рублей в знак дружбы и истинного участия в их жалостном положении. Но главной помощью, конечно же, могла быть только военная. И 11 октября 1756 года в Санкт-Петербурге было обнародовано сообщение, что «...приготовления к отправлению многочисленной армии на помощь союзникам Её Императорского Величества с необыкновенной ревностью продолжаются... Главный командир сей армии его превосходительство генерал-фельдмаршал и кавалер Степан Федорович Апраксин к отъезду своему в Ригу находится совсем в готовности...». |
| На двадцать восьмом году своей жизни Фридрих II вступил на престол, а родился он в 1712 году. Петр Великий был крестным отцом Фридриха II, но, конечно, он не мог знать, что со временем его крестник будет находиться во вражде с его дочерью, которая в 1756 году с удовольствием присоединилась к числу жесточайших врагов Фридриха и даже поклялась никогда не мириться с ним. Не посторонние обстоятельства и не старания Австрии навлекли на Фридриха такое сильное негодование Елизаветы Петровны. Он сам был виноват в этом: увлекаемый своим острым умом и живостью нрава, он часто имел привычку шутить, насмехаться и даже описывать в смешных стихах тех людей, которые ему не понравились. Так, не один раз случалось, что в минуту досады он неосторожно говорил и писал о своих неприятельницах, императрицах Русской и Австрийской. Слова и сочинения его доходили до них и были первой причиной разногласий между дворами. Эти разногласия впоследствии усилились еще больше между Россией и Пруссией и повлекли за собой войну, о подробностях которой вы узнаете из следующего рассказа. Воина с Пруссией и кончина императрицы от 1756 до 1762 года Слава короля Фридриха и храбрость, которой всегда отличалось войско, находившееся под его командованием, представляли много опасностей для всякого народа, начинавшего с ним войну, и поэтому Елизавета Петровна, отправляя в Пруссию свое войско, долго размышляла о том, кому поручить командование им. Выбор был тем труднее, что двое из ее опытнейших полководцев, граф Румянцев и фельдмаршал Ласси, за несколько лет перед этим скончались. Между тем в 1755 году четыре новые генерала удостоились получения звания фельдмаршалов. Это были князь Трубецкой, графы Разумовский, Бутурлин и Апраксин. Императрица избрала последнего, и в 1757 году война с Пруссией началась с самым счастливым исходом: 19 августа Апраксин при деревне Грос-Егерсдорф одержал блестящую победу над Пруссаками, о славе которых так много говорила в то время вся Европа. Русские, с восторгом услышавшие об этой победе, вскоре были чрезвычайно удивлены поступками фельдмаршала: он не только не воспользовался успехом и не погнался за бежавшим от него неприятелем, но даже вышел из завоеванных областей Пруссии. Ни Русские, ни Пруссаки не понимали сначала, что это означало, и только через некоторое время узнали о причинах, из-за которых Апраксин поступал так странно. Вот они. |
| Talis igitur contritio nullius meriti est apud Deum. 35 c. 1756 B. 1063 Cum hoc gemitu et contritione, quam veram poenitentiam dicimus, peccatum non permanet, hoc est contemptus Dei, sive consensus in malum, quia charitas Dei hunc gemitum inspirans, non patitur culpam. In hoc statim gemitu Deo reconciliamur, et praecedentis peccati veniam asseqnimur. juxta illud prophetae: Quacunque hora peccator ingemuerit, salvus erit (Ezech. 33 14), hoc est salute animae suae dignus efficietur. Non ait: quo anno, vel quo mense, sive hebdomada, vel quo die, sed qua hora: ut sine dilatione venia dignum ostendat; nec ei poenam aeternam deberi, in qua consistit condemnatio peccati. Eth. 19 c. 664 D. Cfr. Expos, Ep. Rom. II, 4 c. 840 С. Ср. прим. 6. 1064 Etsi articuio necessitatis praeventus non habeat locum veniendi ad confessionem, vel peragendi satisfactionem, nequaquam in hoc gemitu de hac vita recedens gehennam incurrit. Eth. 19 c. 665 A. 1065 Quisquis jam paratus est ad confessionem et suscipiendam indo peccati satisfactionem, et hoc statim suo proposito ita reconciliatus est Deo, ut si aliquo casu praeventus hoc implere praepidiatur, uequaquam de ejus salute sit desperandum. Serm. 8. 443 D). Автор Epitome theol. christ. выражает мысль о принципиальной общеобязательности сакраментальной исповеди в очень Определенной форме: Si articulo necessitatis imrninente non confiteatur, non propter hoc aeternaliter pumetur. Si autem ex contemptum vel ex negiigentia remanserit, de hac aeternaliter puniendum asserimus. Neque enim veram cordis contritionem habuisse videtur, et si haluerit, et hoc tamen quod instituta Ecclesiae contemnit, aeternaliter puniendus esse cenvincitur. 36 c. 1756 D – 1757 A. 1066 Cfr. K. Müller. Der Umschwung in der hehre v. d. Busse während des 12 Jahrhunderts. Theolog. Abhandlungen C. v. Weizsäcker... gewidmet. Freiburg i. B. 1892. 314 s. Правда, у Абелярда эта мысль не высказана с полной определенностью, а представляет логический вывод из его общего учения о покаянном сокрушении. |
| А начинал полководец с шумных гулянок. В биографии Румянцева историк Бантыш-Каменский не мог не написать о молодеческих проделках будущего полководца: «Он удальством превосходил товарищей, пламенно любил прекрасный пол и был любим женщинами, не знал препятствий и часто, окруженный солдатами, в виду их торжествовал над непреклонными, обучал батальон, в костюме нашего прародителя, перед домом одного ревнивого мужа; заплатил другому двойной штраф за причиненное оскорбление и в тот же день воспользовался правом своим, сказав, что он не может жаловаться, ибо получил уже вперед удовлетворение! Проказы Румянцева, доведенные до Высочайшего сведения, заставили Императрицу Елисавету Петровну, во уважение заслуг графа Александра Ивановича, отправить к нему виновного с тем, чтобы он, как отец, наказал его». Каков! Да уж, молодость фельдмаршала выдалась бурной, с эксцентрическими оттенками. Он заслуженно слыл и острословом, и повесой, и гулякой, и греховодником. Вечно под хмельком, каждый вечер высматривал для краткого знакомства очередную красавицу… Отец не мог справиться с буйным сыном. Его пытались учить в Европе, а потом – в Петербургском Кадетском корпусе. Но всюду юный Румянцев своим поведением доводил педагогов до белого каления. О «подвигах» озорника судачил весь Петербург, сама императрица пыталась его перевоспитать. А отец всерьёз грозился родительским проклятием, а однажды – как гласит вполне правдоподобная легенда – взял, да и выпорол своенравного отпрыска. Но Пётр Александрович не мог преодолеть собственный легкомысленный нрав. При этом его военная карьера развивалась вполне споро: на первых порах – благодаря заслугам отца… И вот в 1756 году началась Семилетняя война, главным героем которой стал именно П.А.Румянцев, начавший кампанию 1756-го в чине генерал-майора, весьма высоком для его молодых лет. Когда пришлось помериться силами с Фридрихом Великим – Румянцев переменился. С бригадой кавалеристов генерал занимает Тильзит. Наконец, 19 августа 1757 года пробил час сражения в Восточной Пруссии при Гросс-Егерсдорфе. Биться с сильнейшей в мире прусской армией было непросто. Русские войска под предводительством генерал-фельдмаршала Степана Апраксина превосходили противника числом: 55 тысяч против 28. На левом берегу реки Прегель прусский фельдмаршал Левальд атаковал русские войска, которые, казалось, увязли в болоте. Но атаки прусских кирасир армия выдержала стойко. Бригада Румянцева, состоявшая из сводного Гренадерского, Троицкого, Воронежского и Новгородского полков, вступила в дело чуть позже – с инициативной, неожиданной контратакой. «Сии свежие полки не стали долго медлить, но давши залп, с криком «Ура!» бросились прямо на штыки против неприятелей, и сие решило нашу судьбу и произвело желаемую перемену», — пишет А.Болотов. Эта атака и решила исход битвы – первой победы над безукоризненным прусским военным механизмом. |
| После возвращения на родину В., подписываясь митрополитом, стал добиваться отмены харача (тур. подушного налога с немусульман), обращаясь за помощью в окт. 1754 г. в Коллегию иностранных дел России, к рус. представителю в К-поле А. М. Обрескову, рус. послу в Вене Г. К. Кейзерлингу и в Венецию. Призывая черногорцев не бояться турок, В. уверял, что в случае нападения Османской империи на Черногорию Россия начнет военные действия против Турции, но Россия ограничилась заступничеством по дипломатическим каналам. Во время военных действий поздней осенью 1756 г. В. укрылся у венецианцев. В 1757 г., когда соглашение об обязательной выплате черногорцами харача туркам было подписано, В. находился уже в Австрии, пытаясь устранить препятствия, к-рые из-за нежелания осложнять отношения с Турцией и опасения потерять своих серб. подданных чинили венецианские и австр. власти переселению черногорцев в Россию. Еще летом 1755 г. туда тайно выехали ок. 140 чел., всего же в 1756-1760 гг. в Россию переселились ок. 1500 черногорцев, нек-рые позже вернулись. Власти Венеции нередко подкупали старейшин, чтобы те выступили против переселения, на одном из общинных сборов было принято решение убить В. Узнав об этих замыслах, он в нач. 1758 г. выехал в Россию. В письме к имп. Елизавете Петровне В. просил ежегодно выделять Черногории по 50 тыс. червонцев, прислать артиллерию, военных специалистов и инженеров по разведке полезных ископаемых и дальнейшей их эксплуатации, а также содействовать в открытии типографии. В. предлагал путем переговоров с имп. Марией Терезией решить вопрос о передаче одного из портов в Средиземном м. русским, что позволило бы России приобрести базу для своего флота и облегчило бы связь с Черногорией. Как и ранее, он просил о принятии черногорцев в российское подданство. Имп. Елизавета Петровна выделила черногорцам 1 тыс. червонцев, Цетинскому мон-рю - 3 тыс. р., Святейший Синод РПЦ передал на церковные нужды ок. 1100 р. Нек-рые члены свиты В. были награждены золотыми медалями, военные были произведены в высокие чины, 15 привезенных мальчиков определены в Сухопутный корпус. |
| При Е. П. проходил завершающий этап работы по исправлению слав. Библии по древнеевр., греч. и лат. тексту. Императрица требовала ускорить процесс, в 1747 г. исправление было поручено иеромонахам Варлааму (Ляшевскому) и Гедеону (Сломинскому) . В кон. 1751 г. Елизаветинская Библия вышла в свет, 1-й экземпляр был поднесен императрице в день ее рождения. Иером. Гедеон исправил допущенные ошибки, и в 1756 г. вышло 2-е издание книги. Внешняя политика . В 1741 г. началась русско-швед. война, в ходе которой Швеция стремилась вернуть утраченные при Петре I территории. В 1742 г. рус. войска захватили большую часть Финляндии и вынудили швед. армию капитулировать под Гельсингфорсом. После поражения швед. флота у о-ва Корпо в мае 1743 г. был заключен Абоский мир, по которому Швеция уступила России Юго-Вост. Финляндию. В дальнейшем внешнюю политику определяли союзы с саксон. курфюрстом, польск. кор. Августом III (1744), а также с Австрией (1746), направленные против усиливавшейся Пруссии, и с «морскими державами» (Великобританией и Голландией) ради торговых выгод. В 1756 г. началась Семилетняя война Австрии, России, Франции, Саксонии, Швеции и Испании против Пруссии и Великобритании. Ее главной причиной стала борьба между Великобританией и Францией за раздел владений в Ост- и Вест-Индии и Сев. Америке. Россия поддержала Австрию в борьбе с Пруссией. Рус. армия во главе с ген.-фельдмаршалом С. Ф. Апраксиным, а затем ген.-фельдмаршалом П. С. Салтыковым нанесла поражение прусской армии при Грос-Егерсдорфе (1757) и Кунерсдорфе (1759). В нач. 1758 г. рус. войска заняли Вост. Пруссию, в 1760 г. взяли Берлин. Однако у противников прусского кор. Фридриха II отсутствовало единство интересов и действий, Австрия и Франция не считали Россию самостоятельной участницей войны и возражали против ее территориальных претензий. Отправленная в Силезию рус. армия в 1760 и 1761 гг. из-за разногласий с австрийцами и маневров прусской армии не смогла разгромить неприятеля. В нояб. 1761 г. был подготовлен план операций на кампанию 1762 г. В дек. того же года ген.-лейтенант П. А. Румянцев взял крепость Кольберг (ныне Колобжег, Польша). Е. П. была намерена продолжать войну «со всею силою и ревностию». |
| Отношения властей Н. П. м. с вотчинным населением не всегда были благополучными: в 1749 и 1756-1757 гг. имели место волнения крестьян сел Спасское, Введенское и Козмодемьянское Шацкого у., которые были подавлены правительственными военными командами, при этом во 2-м случае ок. 60 чел. погибли (с учетом смертельно раненных и умерших под стражей). Суд, однако, установил, «что монастырские власти допускали самовольство и произвол над своими крестьянами», и оправдал мн. привлеченных к суду крестьян. Архим. Мисаил (Чирский) наказан не был, а вотчинный управитель был осужден, но совершил побег ( Борисов А. М. Волнение крестьян вотчин Новоспасского мон-ря в 1749-1757 годах//УЗ Великолукского гос. пед. ин-та. 1958. Т. 3. С. 562-574. Шифр документов, использованных Борисовым, изменился с момента публикации статьи, ныне см.: РГАДА. Ф. 323; см. также: И. Д. Эпизод из вотчинно-монастырской жизни прошлого века//ИВ. 1888. Т. 33. Авг. С. 380-386). Борисов пришел к выводу, что «в середине XVIII в. в вотчинах Новоспасского монастыря довольно заметно происходила дифференциация крестьянства», при этом зажиточные имели 2-3 лошади и 4-5 коров, нанимали для своего хозяйства обедневших крестьян и занимались перепродажей сельскохозяйственных товаров ( Борисов А. М. Волнение... С. 571). Одним из наиболее значимых владений Н. П. м. являлись подворья в Кремле у Вознесенского мон-ря и у Яузских ворот, а также подмонастырская слобода у стен обители. Н. А. Скворцов, обративший внимание на запись под 7 сент. 1627 г. («поп Спаса Нового монастыря с подворья Афанасий» ( Забелин. 1884-1891. Ч. 1. Стб. 214, 840), отметил, что на подворье служили белые священники, вероятно наемные ( Скворцов. 1893. С. 25). Эта догадка подтверждается тем, что в расходных книгах Патриарших приказов можно встретить типичную запись о выдаче милостыни, во-первых, монастырской братии, и, во-вторых, «белым дву попом Сорокосвятцкому да Спаскаго подворья» ( Забелин. 1884-1891. Ч. 1. Стб. 840). В мае 1633 г. кремлевское подворье Н. П. м. пострадало от пожара (ПСРЛ. Т. 31. С. 161). Позднее на этом подворье совершалось торжественное введение в должность настоятелей Н. П. м. и их посвящение на архиерейские кафедры. Так, 7 авг. 1674 г., после наречения архим. Иосифа на Рязанскую кафедру, в Патриаршей Крестовой палате «провожали его на подворье Всемилостиваго Спаса Нового монастыря по прежнему обычаю». 9 авг., после поставления, его проводили уже на Рязанское подворье (ДАИ. Т. 5. 26. С. 150). После пожара 19 июня 1701 г. подворье Н. П. м. было передано Вознесенскому мон-рю, а потом перешло во владение князей Трубецких. В XVIII в. власти Н. П. м. и Вознесенского мон-ря безуспешно пытались вернуть его ( Скворцов. 1893. С. 25-26; см. также: Забелин. 1884-1891. Ч. 2. Стб. 671-672; о Кремлевском подворье Н. П. м., см. также: Описание ГКЭ. 2018. Т. 2 7373. С. 427; 7396. С. 431; 7534. С. 458). |
| Мы видели, что в самом конце 1756 года и Елисавета приступила к первому Версальскому договору, но с особенным условием относительно Турции и Англии. Бехтеев должен был объяснить французскому министерству, что в России медлили с приступлением к Версальскому договору, желая не только восстановить доброе согласие, но и положить ему непоколебимое основание, и потому заботились именно об этом, а не об одной форме; если бы в договоре исключена была, с одной стороны, Англия, а с другой – Турция, то этот договор был бы просто восстановлением дружбы, ибо Англия относительно Франции, а Турция относительно России суть единственные державы, от которых можно ожидать нарушения мира. Но Бехтеев дал знать Воронцову, что нельзя описать, как секретнейшая декларация прискорбна французскому двору. Он считает это дело нечестным и подозревает канцлера, что он нарочно его устроил, желая или поссорить Францию с Портою, или произвести холодность между Франциею и Россиею. Рулье выразил опасение, чтоб Бестужев не приказал нарочно сообщить декларацию Порте. «Вице-канцлер Воронцов, как честный человек, этого бы не сделал», – говорил Рулье. На Дугласа страшно раздражены, всю вину складывают на него. Рулье даже решился сказать Бехтееву, что, таким образом, нельзя иметь никакого дела с русским двором. Официально Бехтеев доносил 8 февраля 1757 года, что акт приступления был ратификован, но ратификовать декларацию не согласились. Король выразился, что «не может согласиться на этот прекрасный секретный акт, который Дуглас имел глупость подписать». Рулье объявил Бехтееву решительно, что и политические причины, и собственный интерес Франции не позволяют этого: при нынешних обстоятельствах надобно удержать Порту от соединения с Англиею и прусским королем, не потерять при ней своего кредита и не уничтожить французской торговли в Леванте. Порта сильно встревожилась, узнавши о Версальском договоре и особенно о приступлении к нему России; успокоить ее можно было одним обнадеживанием, что она в акте этого приступления именно будет исключена, и обнадеживание было дано. После этого было бы противно обычаю и праводушию короля заключать вдруг два акта об одном деле, прямо друг другу противоречащие, и как во Франции ни уверены в сохранении тайны (хотя редко бывает, чтоб самый секретный параграф не выходил наружу), однако такой поступок тайною оправдан не будет; поэтому его величество король надеется на известное праводушие и проницание императрицы: от нее не скроется справедливость причин, не дозволяющих ратификовать декларацию, как это ни прискорбно французскому правительству. |
|
|
