| В 1674 году, место в Москве где было действо было прикрыто персидскими коврами. Покрытые драгими поволоки налои были поставлены к Архангельской паперти. Государю Царю и Государю Царевичу приготовлено было место о трех ступенях (степенех) от Благовещенской паперти близь рундука, обито червчатым бархатом и покрыто золотым персидским ковром. Святейшему патриарху приготовлено было место о двух ступенях и покрыто персидским ковром, поверх ковра положен орлец в каймах с бахрамами от Грановитой палаты (Собр. госуд. грам. и догов. стр. 319). В 1678 и 1679 году площадь, на которой было действо, огорожена была решетками точеными, писанными розными красками и послана турецкими и персидскими цветными коврами. А место, на котором Великий государь у действа стоять изволил, обито было обарью серебреною травчатою (Дворц. разр. Т. IV 1678 г.), участком серебряным (Дворц. разр. Т. IV 1679 г.). В 1682 году обито было бархатом золотым (там же стр. 191). К концу XVII века для Государя ставили особенно нарядное место, по подобию трона, резное, вызолоченное, высеребренное, исписанное красками. Оно имело вид пятиглавого храма, с одною головою, большею в средине и четырьмя малыми по углам; главы были устроены из слюды, сквозные и украшены на верхах двуглавыми золочеными орлами. Место имело створные двери слюдные и вокруг рамы с слюдными оконницами (Забелин. Быт русск. царей изд. 2. М. 1872 ч. 1 стр. 326, 327 и там же материалы стр. 233, 234). На площадь приносились два налоя с поволоками, и, кроме того, налой с праздничною иконою св. Симеона Столпника (Русск. ист. библ. Т. III стр. 10 и Вивл. ч. X стр. 2 и ч. VI стр. 163). В Москве праздничною иконою в новый год была икона св. Симеона Столпника только до 1668 года. С этого года праздничною иконою была икона Спаса. Образ был писан по евангелию: Прииде Иисус во град Назарет, идеже бе воспитан, и вниде по обычаю в сонмище Иудейское, и даша ему книгу Исаии пророка 58 . Пред налоями ставились серебряные подсвечники со свечами. За налоем ставили столец, покрытый пеленою, на нем большую серебряную чашу, с серебряными подсвечниками. |
| Со смертью царя Алексея Михайловича положение Паисия в Москве сделалось еще более тяжелым, особенно ввиду сильного нерасположения первых годов царствования Феодора Алексеевича к грекам вообще. За это время жизни Паисия в Москве до нас дошли два латинских письма Паисия от 15 февраля 1676 года, писанные им по поручению правительства. Одно письмо к кардиналу Барберини, а другое – к стриганийскому архиепискому Келефино, коими, изъявляя неудовольствие русского двора по причине несогласия папы дать государю Алексею Михайловичу царский титул, советует, дабы они склонились этот титул дать сыну помянутого государя, царю Феодору Алексеевичу 35 . Это была последняя служба Паисия Лигарида русскому правительству. В том же 1676 году Паисий просил государя отпустить его в Палестину, и 1 сентября государь указал, а бояре приговорили отпустить Паисия с людьми его по его обещанию в Палестину, в какие места он ехать захочет, а на отпуске жалованья не дали, так как оно было ему дано в 1674 году, а дали ему только 50 рублей на расплату с долгами и на корм 36 . Но Паисий, как и прежде, в Палестину не поехал, а остался в Киеве, где и умер, и был похоронен в Братском киевском монастыре. Киевский воевода Михаил Андреевич Голицын 14 сентября 1678 года доносил государю, «что в 186 году (1678 год), августа 24, Паисия Лигарида в Киеве не стало, а тело его поставлено в Братском монастыре в склепу, а не погребено», причем воевода прислал и роспись оставшегося после Паисия имущества. Указом государя от 30 сентября велено было тело Паисия погрести в Братском монастыре, а имущество его передать в тот же монастырь на помин его души 37 . Таким образом, из всего сказанного о патриархах Паисии Александрийском и Макарии Антиохийском, а также о Паисии Лигариде получается нечто совершенно неожиданное прежде всего по отношению к Московскому Собору 1666 – 1667 годов. На этом Соборе, как мы знаем, председательствовали названные восточные патриархи, от которых главным образом зависели все соборные решения и постановления по всем тогдашним русским церковным делам и вопросам. |
| 9 авг. 1674 г. патриарх Иоаким (Савёлов) возглавил хиротонию И. на Рязанскую кафедру с возведением в сан митрополита. 21 февр. 1675 г. царь Алексей Михайлович просил И. прислать из казны Рязанского архиерейского дома 2,5 тыс. р. (взаймы до 25 дек. следующего года), 25 февр. деньги были посланы. 12 марта царь пожаловал И. «два сорока соболей по 80 рублей». Во исполнение решений Собора 1675 г. патриарх Иоаким отправил И. 25 авг. 1675 г. грамоту о переходе Каширы с уездом из Рязанской в Коломенскую епархию и о переходе Епифани, Гремячей и Богородицка c уездами из Коломенской в Рязанскую епархию. В Росписи церквам Рязанской епархии указано, что в 1675 г. «в Патриаршу епархию из Рязанской отошло в Володимерском уезде в Малой Мещерке 25 церквей, да в Коломенскую Каширскаго уезду Венев монастырь да 42 церкви. И из Патриаршей в Рязанскую по Кадомскому уезду дано 7 церквей, да по Мурому 5, да из Коломенской в городе Гремячем 6, а в Епифанском уезде 10, в Богородицком с уездом 17 церквей» ( Иероним. 1889. С. 95). В 1676 г. по указу И. были составлены окладные книги мон-рям, церквам и часовням Рязанской епархии. 9 дек. 1675 г. патриарх Иоаким прислал И. грамоту с повелением «разсудить правильно» Коломенского архиеп. Иосифа «за неистовство» и «за непристойныя ево явныя слова к лицу великаго государя царя и великаго князя Алексея Михайловича»… а также за оскорбления в адрес патриарха, «за бесчинное его к людям ругательное наказание, а иным даже до смерти». В ответе И. писал, что Св. Писание и св. отцы повелевают «извергать таковыя». В июне 1676 г. И. присутствовал при венчании на царство Феодора Алексеевича . По поручению патриарха вместе с Тверским и Кашинским архиеп. Симеоном Рязанский митрополит возглавил комиссию, которая в февр. 1677 г. осмотрела в Кашине мощи св. кнг. Анны Кашинской ; 24 февр. 1677 г. Собор, заслушав доклад комиссии, постановил упразднить почитание кашинской княгини. И. участвовал в прошедшем в марте 1678 г. Соборе, регламентировавшем совершение чина шествия на осляти в Неделю ваий. 4 февр. 1679 г. И. послал патриарху по присланной от него 7 сент. 1678 г. грамоте для обеспечения московских богаделен и для нищих в Москве собранные в Рязанской епархии деньги - с 1221 церкви по гривне, т. е. 122 р. 3 алтына и две деньги. И. распорядился и в дальнейшем посылать в Москву с каждого храма по гривне, а «на Рязани из казны по вся воскресенья по 5 рублев в тюрьму и нищим милостыни впредь не раздавать», т. к. «милостынные деньги» посылаются в Москву. |
| В 1993 г. в Новгороде мизерным тиражом впервые в русском переводе изданы записки шведа Эрика Пальмквиста: «Заметки о России, сделанные во время последнего королевского посольства к царю Московскому в 1674 г.». В «Заметках» описан и торговый путь по р. Луге, шедший вверх по течению через шведские и русские владения. Последние начинались деревней Бежаны, далее суда проходили Красные Горы, Жельцы, Слапи, Естомичи, Онежицы, Торошковичи и т. д., чтобы волоком следовать к р. Мшаге, затем до р. Шелони, по которой плыли в озеро Ильмень к Новгороду. Примечательно, что, описывая место слияния рек Вревки и Луги, Пальмквист говорит о нахождении здесь какого-то «каменного монастыря». Пальмквист мог не разобраться в собранных им сведениях. «Каменным монастырем» здесь мог быть назван Череменецкий Иоанно-Богословский монастырь, водный путь к которому шел из р. Луги по рекам Вревке и Ропотке. Что же касается монастыря на Вревском мысу, то он мог находиться здесь с конца XVI в. Петербургским историком А. А. Селиным обнаружено упоминание о нем, датированное 1610 г., как о «Никольском монастыре со Вревки». Следущая запись о «Вревской пустыни», то есть монастыре, относится к 1660 г. Примечательно, что уже в эту пору Вревку именовали Мревкой, может быть, по здешнему кладбищу. Лужским краеведом В. Ковалевым со ссылкой на А.А. Селина приводятся цитаты из поземельных переписей 1717–1718 гг., где сообщается, что церковь на выставке Мревки Петровского погоста упомянута в переписях 1678 и 1708 гг. «Церковь деревена во имя Николая Чудотворца, построена оная церковь из давних лет». Выставкой называлась местность со своей церковью, выстроенной из-за удаленности приходского храма. Следовательно, к 1678 г. монастыря на Вревке уже не было. Вместо него на Вревском мысу уже стояла деревянная Никольская церковь, опровергая справедливость ее датирования 1709 г. Церковь находилась на оконечности мыса в наиболее старой части кладбища. Старожилы свидетельствовали, что еще в 1960-е гг. в этой части кладбища виднелись надгробья, относившиеся к первой половине XVIII в. Проникновенно написал о вревском погосте лужский старожил и замечательный художник Н. А. Павлючук: «С древних времен здесь, у слияния речек Вревки и Луги, проживали люди. Трудились, обрабатывали землю, надо полагать, занимались рыбной ловлей, бортничеством, строили избы и храмы и, отжив положенное время, упокаивались на этом погосте. Так что не грех и предположить, что та деревянная церквушка Николы была не первой на этом месте». |
| В связи со вторжением на украинские земли тур. войска во главе с султаном Мехмедом IV и переходом в 1672 г. Правобережного гетманства под власть Османской империи Л. в качестве местоблюстителя собрал в Киеве настоятелей монастырей Иоанникия (Галятовского), Иннокентия (Гизеля), Михаила (Лежайского). В 1673 г. Москва обратилась к Л. с просьбой о посредничестве в налаживании связей с митр. Иосифом и гетманом Дорошенко, чтобы убедить последних разорвать союз с «бусурманами». Пользуясь случаем, Л. просил Москву помочь восстановить Борисоглебский мон-рь. Не получив помощи в достаточном размере, Л. выразил свое недовольство и не проявил усердия в выполнении поручений рус. правительства, к-рое привлекло к посредничеству Иннокентия (Гизеля). Избранный в 1672 г. гетман И. С. Самойлович пытался ограничить политическую активность Л. и киевского духовенства в целом. Л., надеясь сохранить свое влияние на ход событий, в 1674 г. подписался под посланным в Москву доносом Самойловича на прот. Симеона Адамовича, в к-ром последнего обвинили в сотрудничестве с Дорошенко. В 1677 г. Л. вместе с др. представителями духовенства участвовал в военном суде над нежинским протопопом в Батурине и подписал ему смертный приговор. Владения протопопа перешли к Черниговскому архиепископу. Левобережное духовенство во главе с Л. оказало поддержку гетману Самойловичу во время Чигиринских походов 1677-1678 гг. В 1678-1679 гг. Л. поддержал обращение в Москву правосл. иерархов Правобережья Антония (Винницкого) и Гедеона (Святополка-Четвертинского) , добивавшихся, чтобы русское правительство выступило в защиту православных в Речи Посполитой. Когда король потребовал организации диспута между православными и униатами, православные во главе с Антонием (Винницким) предложили вести полемику Л. и Иннокентию (Гизелю). Л. не участвовал ни лично, ни через представителей в Киевском Соборе 1685 г., на к-ром митрополитом был избран сторонник перехода под власть Московской Патриархии еп. Луцкий Гедеон (Святополк-Четвертинский) . Царской грамотой 1686 г. митр. Гедеону была возвращена в подчинение Черниговская архиепископия. Он прилагал усилия к лишению Л. титула архиепископа, а тот неоднократно жаловался в Москву на притеснения со стороны митрополита и обращался за поддержкой к царевне Софии Алексеевне . |
| В том же году издавались приказы о распространении унии 130 . В 1673 г. король Михаил дал магдебургское право всем горожанам Слуцка, но тогда же в Минске запретил православным быть членами городского магистрата 131 . В 1674 г. униатский пинский епископ Маркиан Белозор отбирал церкви, возвращенные православным 132 . Тогда же Ян Казимир предписывал виленскому магистрату содействовать защите унии, согласно просьбам униатского митрополита Коленды 133 . Досифей, патриарх Иерусалимский в грамоте от 20 мая 1678 г. похваляет православных за стойкость во время униатских гонений и утешает их надеждой на «премудрость и великодушие тишайшего короля». Если униаты, говорит он далее: будут говорить соединись с нами, ты скажи: аз единение имею со апостолы, – а если хощещь унии, унывайся с нами. В конце патриарх обещал хлопотать в Константинополе о посылке в Польшу экзарха 134 . Сильные преследования православия встречаются в то время и в Полоцке, благодаря тому же Коленде 135 . Эти сведения достаточно обрисовывают положение православных и оправдывают жалобы (еще в 1670 г.) митрополита Иосифа Тукальского, писавшего: «оскуде благочастие святое в литовской земле» 136 . Иезуиты в 1678 г. 137 по приглашению плебана могилевского, ксендза Зеляновича, пытались пропагандировать унию «казаньями» 138 : вероятно это средство употреблялось и в Слуцке, и ответом на него поневоле должны были служить проповеди Димитрия. Не даром же и Лазарь называл Слуцкую церковь воинствущей 139 . Они до нас опять-таки не сохранились, но что Димитрий не был чужд полемики, доказательством могут служить собственноручные его выписки положений об унии Феодосия Василевича и книги библиотеки святителя 140 . У Слуцкого братства были сношения с Черниговым, так как Лазарь Баранович еще в 1670 году, дружелюбно переписывался с Василевичем, признавал его наместником киевского митрополита, величал «дивной свечей восточной церкви», и старался помирить с печерским архимандритом 141 . Теперь после смерти Тукальского, сам Феодосий, наместник киевского митрополита, оказался подчиненным в каноническом отношении Лазарю, как блюстителю киевской митрополии. |
| Своею борьбою с Никоном, своим вмешательством в русские церковные дела, своими выходками против Иерусалимского патриарха Нектария и других, своими доносами московскому правительству о беспорядках в епархиальном киевском управлении Паисий повсюду – в Москве, на Востоке, в Киеве – создал себе многочисленных врагов, которые, по его собственному сознанию, всячески старались вредить ему во мнении царя. Со смертью Алексея Михайловича положение Паисия в Москве сделалось совсем неловким, особенно ввиду сильного нерасположения первых годов царствования Феодора к грекам вообще. За это время жизни Паисия в Москве до нас дошли два латинских письма Паисия от 15 февраля 1676 года, писанные им по поручению правительства. Одно письмо к кардиналу Барберини, а другое – к стриганийскому архиепископу Келефино, коими, изъявляя неудовольствие русского двора по причине несогласия папы дать государю Алексею Михайловичу царский титул, советует, дабы они склонились титул сей дать сыну помянутого государя, царю Федору Алексеевичу 231 . Это была последняя служба Паисия русскому правительству. В том же году он просил государя отпустить его в его епархию, и 1 сентября государь указал, а бояре приговорили отпустить Паисия с людьми его, по его обещанию, в Палестину, в какие места он ехать захочет, а на отпуск жалованья не дали, так как оно было ему дано в 1674 году, а дали ему только 50 рублей на расплату с долгами и на корм 232 . Но Паисий, как и прежде, в Палестину не поехал, а остался в Киеве, где и умер. 14 сентября 1678 года киевский воевода Михаил Андреевич Голицын доносил государю, что в 186 году (1678 г.) августа 24 Паисия Лигарида в Киеве не стало, «а тело его поставлено в братском монастыре в склепу, а не погребено», причем воевода прислал и роспись оставшегося после Паисия имущества. Указом государя от 30 сентября велено было тело Лигарида погрести в братском монастыре, а имущество его передать в тот же монастырь на помин его души 233 . Сказанного нами вполне достаточно, чтобы видеть, что такое был Паисий. |
| 182. Лазарь Барановичь , ректор коллегии, с 1657 г. архиепископ Черниговский, † 1694 г. Опытом полемики его с иезуитами, к которой вызван он церковью, служит одно сочинение: Новая мера старой веры (Nowa miara starey wiary, w Nowgrudku, 1676, in 4., 354; Czernihow, 1679). Это сочинение, писанное против книги иезуита Боймы, о главенстве папы и об исхождении Духа Св. (изд. в Вильне 1668), разбирает оба спорные предмета: в первой части опровергает исхождение Духа Св. и от Сына; во второй рассматривает главенство папы. Сочинение его «О Флорентийском соборе», писанное по вызову патр. Иоакима 1688 г., отправлено было к патриарху при письме (Царского 456 и 551; Румянцева 97). Лазарь знаменит был особенно как проповедник и любил нравственные назидания. Собрания проповедей его: Меч духовный, напеч. в Киев. 1666, 1686 г. Трубы словес, изд. в К. 1674, 1679 г. Два слова его (одно похвальное цар. Иоанну и Петру, другое благодарственное) напечатаны отдельно, М., 1680 г. Назидательные сочинения: Жития Святых, на польском языке, напечат. в Киеве 1670 г. Стихами писаны: Плачь о смерти царя Алексея и приветствие царю Феодору, изд. в Киеве 1676 г. О случаях жизни человеческой, на польском языке, напечат. в Чернигове 1678 г. Надгробие митроп. Иосифу Тукальскому, на польском языке. в Лет. Велички, II, 384–388. Лира Аполлонова, на польском языке, изд. в Киеве 1671 г. «Наияснейшая Царица неба и земли Владычица, Матерь Мария», частью прозою, частью стихами, изд. в Чернигове 1683 г. По описи 1690 г. книгам Заиконоспасского училищного монастыря, значится книга «О пяти ранах Христовых», на польском языке, «творение Лазаря Барановича» 195, 223, 236, 254; Временник Общ. ист. 7, 16). Окружные грамоты Лазаря (одна от 4 мая 1677 г., другая 1678 г., с увещанием к войне с турками) – в V т. Акт. зап. Росс. 105. Письмо его к царю Алексею, при котором препровождал на рассмотрение Трубы словес – в Синод. библ. 130 ; в Вестнике Европы 1828 г.; другое письмо к нему же – у Иванова, в Опис. архива, стр. 373–375. Письмо к цар. Софии 1682 г. – в Чт. Общ. ист. 1847 г. 4. |
| Одно письмо к кардиналу Барберини, а другое к стриганийскому архиепископу Келефино, коими, изъявляя неудовольствие русского двора по причине несогласия папы дать государю Алексею Михайловичу царский титул, советует, дабы они склонились этот титул дать сыну помянутого государя, царю Феодору Алексеевичу 2471 . Это была последняя служба Паисия Лигарида русскому правительству. В том же 1676 году Паисий просил государя отпустить его в Палестину и первого сентября государь указал, а бояре приговорили, отпустить Паисия с людьми его по его обещанию в Палестину в какие места он ехать захочет, а на отпуске жалованья не дали, так как оно было ему дано в 1674 году, а дали ему только 50 рублей на расплату с долгами и на корм 2472 . Но Паисий, как и прежде, в Палестину не поехал, а остался в Киеве, где и умер и был похоронен в Братском Киевском монастыре. Киевский воевода Михаил Андреевич Голицын 14 сентября 1678 года доносил государю, «что в 186 году (1678 г.), августа 24, Паисия Лигарида в Киеве не стало, а тело его поставлено в Братском монастыре в склепу, а не погребено», причем воевода прислал и роспись остав- —230— шегося после Паисия имущества. Указом государя от 30 сентября велено было тело Паисия погребсти в Братском монастыре, а имущество его передать в тот же монастырь на помин его души 2473 . Таким образом, из всего сказанного о патриархах Паисие александрийском и Макарие антиохийском, а также о Паисие Лигариде, получается нечто совершенно неожиданное прежде всего по отношению к московскому собору 1666–1667 года. На этом соборе, как мы знаем, председательствовали названные восточные патриархи, от которых главным образом зависели все соборные решения и постановления по всем тогдашним русским церковным делам и вопросам. Далее, одним из главных, самых влиятельных и активных деятелей на соборе, влиявших не только на московское правительство, но и на самих патриархов, подписывавшийся под соборными постановлениями, участвовавший вместе с патриархами в совершении церковных служб, как настоящий архиерей, был газский митрополит Паисий Лигарид. |
| 1959. С. 425). В 1648 г. Ростом одержал окончательную победу над своим соперником Теймуразом I (царь Картли и Кахети в 1623-1632); посредничество католикоса-патриарха позволило Теймуразу I мирно отступить в Зап. Грузию. Под влиянием супруги, царицы Мариам Дадиани, Ростом проявлял заботу о Церкви, восстанавливал храмы, а также разрушенный купол Светицховели, сведения о чем сохранились в надписи на храме 1656 г. ( Иоселиани. 1843. С. 205), оказывал собору материальную помощь. Однако гос. и общественные функции М. К. по-прежнему оставались ограниченными, католикос-патриарх был отстранен от участия в гос., общественных, школьных делах и т. д. При Вахтанге V Шах-Навазе (1658-1676) католикосом-патриархом по избранию церковного Собора 1660 г. стал двоюродный брат царя Доментий III (Мухранбатони; 1660-1676), «человек достойный и многое сделавший для укрепления веры» ( Бери Эгнаташвили. 1959. С. 440). Пользуясь покровительством царя, Доментий III старался возродить в обществе христ. веру и поднять на должную высоту моральные устои ( Вахушти Багратиони. 1973. С. 454). После смерти Доментия III (1676) Патриарший престол оставался вдовствующим в течение 2 лет. В 1678 г. католикосом-патриархом был избран Николай IX (Амилахвари; 1678-1688, 1692-1695), ставленник царя Картли Георгия XI (1676-1688). Предстоятель был деятельной личностью и хорошим организатором, он продолжил начатое предшественником возрождение М. К., многое сделал для упорядочения управления и материального обеспечения Церкви, восполнил б-ку М. К., заново зарегистрировал архивные документы (ПГП. 1970. Т. 3. С. 589-592). Католикос-патриарх был сподвижником Георгия XI, который проводил независимую от Ирана политику: стремился соединить груз. земли, собирал единомышленников, вел тайные переговоры с папой Римским Иннокентием XI (1676-1689), одновременно в пользу своего брата, бывш. царя Имерети Арчила II, налаживал отношения с Османской империей. Николай IX присутствовал при встрече царя с кахетинскими тавадами (князьями), к-рые присягнули царю на верность (НЦРГ. Hd 2159), отправил письмо патриарху Московскому и всея Руси Иоакиму (Савёлову ; 1674-1690), где сообщил о бедствиях страны и просил оказать помощь Арчилу II ( Татишвили. 1959. С. 185). В 1688 г. шах лишил Георгия XI картлийского трона и отдал его выросшему в России кахетинскому царевичу Ираклию I (1688-1703; в России был известен как царевич Николай). Николай IX был смещен с престола, на его место посадили дядю нового царя со стороны матери, Руставского митр. Иоанна X (Диасамидзе ; 1688-1691, 1695-1700). В 1692-1695 гг. Георгий XI отвоевал трон, и Николай IX ненадолго вернулся на Патриарший престол. Предстоятельствовавшие в период царствования Ираклия I католикосы-патриархи Иоанн X и Евдемон II (Диасамидзе ; 1700-1705) не проявили себя как гос. и церковные деятели; в М. К. скопилось множество нерешенных дел, касавшихся организационной и материальной сфер, школьного дела и кахетинского вопроса, осложнившегося после нашествий шаха Аббаса II. |
|
|
