| 30. Казни и тюрьмы: 1670—1676 Зеньковский С.А. Русское Старообрядчество Зима 1669—1670 годов была очень неспокойной. На Дону волновались голутвенные казаки, которые готовились к большой войне против московского правительства. Дела в Малороссии принимали все более сложный характер, и на ее границах под главенством Дорошенко сосредоточивались большие силы крымских татар и запорожских казаков, занявших недружелюбную России позицию. Надежды на избрание Алексея Михайловича или одного из его сыновей в короли Речи Посполитой исчезали. Переговоры с Польшей и Швецией о вечном мире, который уже давно должен был быть заключен, бесконечно затягивались. Немудрено, что подобные условия — грозящей анархии на юге и военной опасности на других рубежах страны — подсказали московскому правительству мысль о необходимости навести порядок внутри самой столицы и показать свою решимость в отношении все еще не смирявшихся церковных мятежников. Письма, челобитные и трактаты, которые посылали из Пустозерска тамошние узники, затягивавшаяся блокада Соловецкой обители и наконец страстная пропаганда Авраамия, проповедовавшего, что все власти попали под влияние Антихриста, показывали, что, несмотря на все решения собора, активность церковной оппозиции делается все более и более опасной для духовного единства и спокойствия страны. Первой жертвой этой новой “чистки” стал апокалиптический проповедник Авраамий, которого правительство не без оснований считало за главного агента пустозерцев в Москве. Подозрения подтвердились. При аресте в ночь с 13 на 14 февраля 1670 г. у этого юродивого поэта и опасного агитатора нашлись писания игумена Феоктиста, игумена Антония и Неронова и недавно полученные из Пустозерска письма Аввакума и Феодора. Во время расследования, которым лично руководил сам митрополит Павел, выяснилось, что Авраамий поддерживал постоянную связь с пустозерскими вождями и что главным этапом по пересылке и распространению этих трактатов и писем был другой северный городок Мезень, где находились в заключении сыновья и жена Аввакума, юродивый Федор, отличившийся своей активностью во время пребывания протопопа в Москве, и некий московский посадский Лука, тоже сосланный на Север за свою приверженность старому На допросах юродивый Федор, как всегда, держался смело и независимо. “Я отца Аввакума, истинна Христова ученика, исповедаю, — признавался Авраамий, — сего ради и вопрошаю (переписываюсь), хощу от него научится всякому доброму делу”. Но, несмотря на смелость, он держался очень осторожно и, прикидываясь ненормальным, на все вопросы о старообрядческой организации отвечал, что он, мол, “человечишко скудоумный и беспамятной... и иных писем не помню, где взял”. Как Аввакум в Пустозерске, так и Авраамий в московской тюрьме на Мстиславовом подворье быстро приобрел друзей среди стражи и, сидя под арестом, продолжал сноситься со своими единомышленниками и, конечно, в первую очередь с домом Феодосии Морозовой. |
| 6) Крайне неодобрительный отзыв проф. Титова о моей трактации относительно Евангелия 1703–1704 г., как отзыв голословный, ни единым доказательством не подкрепляемый, есть его личное мнение, свидетельствующее о той или иной степени его понимания и исторического чутья. Но того видимого и осязательного факта, что Евангелие с датой 1690 года имеет на обороте заглавного листа гравюру 1697 года и заздравную молитву о короле Иоанне, скончавшемся в 1696 году, проф. Титов отрицать не может, а отсюда не может отрицать, что означенное Евангелие заключает и неверную дату и анахронизм в молитве за короля. Пофтому голословное его нападение на меня за этот именно вывод есть верх ученой недобросовестности. 7) Обвинение меня проф. Титовым в пошлой выходке против Лавры, как основанное единственно на том факте, что я отметил и исправил ошибку, допущенную устроителями выставочного отдела старопечатных книг в Лаврской библиотеке при определении ими даты Львовского Евангелия 1670 года, – есть такое обвинение, которое нисколько (ни на иоту) не затрагивая чести и достоинства обвиняемого, накладывает клеймо на личность самого обвинителя, – клеймо – вследствие очевидности – в названии не нуждающееся. 8) Утверждение проф. Титова, что Львовское Евангелие 1670 года не могло (вопреки мнению проф. Голубева) своей неясной датой от Рождества Христова вводить в заблуждение составителей описей, потому что при этой неясной дате на означенном Евангелии дата от сотворения мира напечатана явственно, следовательно, составители не могли допустить ошибки в прочтении даты от Рождества Христова, – есть утверждение, блистательно опровергаемое: а) каталогом Лаврской библиотеки, где Евангелие 1670 года занесено под 1606-м годом; б) выставочным отделом старопечатных книг в помянутой библиотеке, где означенное Евангелие значится тоже вышедшим в свет в 1606 году, и в) наконец библиографической работой самого проф. Титова, который, имея перед глазами ясно изображенные в описи даты старопечатной книги и от Рождества Христова, и от сотворения мира, – даты, между собой не сходные и ясно показывающие ошибочность одной из них, не обращает на это никакого внимания и основывает свои суждения («библиографическое открытие») на дате от Рождества Христова, дате ошибочной! |
| Ростовских кремлевских церквей пять: Спасская, построена в 1675 г.; Воскресенская, построена около 1670 г.; Иоанно-Богословская, построена в 1683 г.; Григорие –Богословская, построена около 1670 г. и Одигитриевская, построена в 1691 – 1701 гг. Первые четыре церкви сооружены ростовским митрополитом Ионою Сысоевичем, а последняя митрополитом Иоасафом. Церкви каменные, прочные, престолов в каждой по одному. Одигитриевская и Григорие – Богословская теплые, а остальные холодные. Для жительства причта есть церковный дом. Церковного капитала в билетах 3950 руб. При церквах музей церковных древностей. Существует высочайше утвержденная комиссия административно-хозяйственного управления ростовским кремлем. Музей получает пособие от города. По штату причта положено быть священнику и псаломщику. Казенного жалования причт получает 400 руб., причтового капитала 1350 руб. «Краткие сведения о монастырях и церквах Ярославской епархии», Ярославль, типография губернской земской управы, 1908 г. Ростовский кремль (Митрополичий двор, или Ростовский архиерейский дом) расположен в центре города Ростова Великого, на берегу озера Неро. Ростовский кремль — уникальный памятник, дающий представление о позднем русском средневековом зодчестве, сохранившийся благодаря усилиям реставраторов и жителей города. Современное название «кремль» условно. Оно больше относится к внешнему виду, чем к назначению ансамбля. Изначально на территории кремля располагался Ростовский Архиерейский дом, где обитал митрополит Ростовской епархии. Комплекс также носил название «Митрополичий двор». Архиерейский дом был возведен в 1670–1683 годах по заказу митрополита Ионы Сысоевича, чья идея заключалась в том, чтобы создать архитектурный ансамбль с садом и прудом, напоминающими библейское описание рая, земной образ Горнего Иерусалима. Митрополит Ростовский и Ярославский Иона Сысоевич был незаурядной фигурой, обладавшей большим влиянием. Будучи сподвижником патриарха Никона, после его опалы Иона Сысоевич некоторое время выполнял роль местоблюстителя патриаршего престола. Однако патриархом он не стал, но первым подчинился и принял благословение вернувшегося из ссылки Никона. Епархия митрополита Ионы была одной из самых богатых в России, что позволило ему развернуть масштабное строительство не только в Ростове, но и в Ярославле, Угличе, Великом Устюге. Второй ключевой фигурой среди создателей кремля был ростовский каменщик Петр Иванович Досаев, который, по всей видимости, руководил строительными работами. |
| Площадь св. Петра в Риме. Гравюра Дж. Б. Пиранези. 1748 г. Площадь св. Петра в Риме. Гравюра Дж. Б. Пиранези. 1748 г. Бернини в работе над проектами храмов отталкивался не только от схем, созданных в эпоху Контрреформации, но и от более ранних, восходящих к эпохе итальянского Возрождения. Реконструируя древнюю ц. Санта-Бибиана (1624-1626), он завершил боковые нефы 2 большими капеллами, построил новый пресвитерий на месте старой апсиды, перестроил фасад, используя в его нижней части мотив триумфальной арки, 3 пролета к-рой разделены наложенными друг на друга пилястрами. Перестраивая интерьер ц. Санта-Мария-дель-Пополо в Риме (между 1655 и 1660), он приблизил его к новому пониманию пространства: широкий центральный неф ведет к просторному средокрестию, перекрытому куполом на световом барабане и обильно украшенному скульптурой. Церковь Сант-Андреа-аль-Квиринале (1658-1670) является барочным инвариантом овального храма эпохи Возрождения (Сант-Анна-деи-Палафреньери и Сант-Андреа-ин-Виа-Фламиния - обе в Риме, архит. Виньола). Но Бернини трактовал этот тип по-своему: поперечная ось стала главной наперекор смысловой оси «вход-главный алтарь», которую он в свою очередь выделил более глубокими и более пластично декорированными, чем остальные, нишами. Бернини подчеркнул контраст между нижним и верхним ярусами, используя для первого достаточно темный мрамор, в то время как барабан и купол изнутри декорированы белым мрамором и позолотой, теряющими материальность в потоках света, обильно льющегося из окон в основании купола. Стремительное вертикальное движение подчеркивают ребра купола и скульптура: статуя ап. Церковь Сант-Андреа-аль-Квиринале в Риме. 1658–1670 гг. Церковь Сант-Андреа-аль-Квиринале в Риме. 1658–1670 гг. Андрея буквально разрывает фронтон эдикулы, обрамляющей нишу главного алтаря, возносясь в зону сияющего верхнего яруса. Интерьер ц. Сант-Андреа - один из самых ярких образцов архитектурно выраженного противопоставления земного и горнего миров. Вход в церковь впервые в архитектуре барокко отмечен выступающим вперед полукруглым портиком на 2 колоннах, увенчанных полукруглым раскрепованным фронтоном. |
| Пожаловали есми Успения Пресвятой Богородицы Елецкой Черниговского монастыря Архимандрита Иоанникия Голятовского что в прошлом ро году бил челом Нам, Великому Государю Нашему Царскому Величеству, он, Архимандрит Иоанникий, чтобы Нам, Великому Государю Нашему Царскому Величеству, пожаловать его, велеть ему на Архимандрию Черниговскую дать Нашу Царского Величества грамоту и написать в той Нашей Царского Величества грамоте к Архимандрии Черниговской деревни или сёла належащие Горбово, Серединку, перевоз Пречистенский Черниговский на реке Десне против Оносова, озеро Богородичное близ Серединки, другое озеро Святое в Чернигове близ монастыря их Елецкого, село Количевку вместе с Серединкой, с мельницами, с сенокосами, с озёрами и со всеми землями, принадлежащими против Гетманских Универсалов. А в благословенной грамоте Нашего Царского Величества Богомольца, Преосвященного Лазаря Барановича, Архиепископа Черниговского и Новгородского, каковую он Архимандрит подал в приказе Малой России ахо в (1670) году, Августа в л (30) день написано: Архимандриту Иоанникию Голятовскому под Черниговом монастырь Успения Пречистой Богородицы Елецкой, и для строений того монастыря маетности село Авдеевку, село Горбово со всеми к тем належащими угодьями, землями, полями, с сенными покосами, с озёрами и с перевозом Авдеевским на реке Десне во владение и во всякое держание ему вручив; да в Универсале бывшего Гетмана Демки Игнатова, каков дал ему же, Архимандриту Иоанникию, подтверждая благословенную грамоту Лазаря Барановича, Архиепископа Черниговского и Новгородского, в ах (1669) году, Августа в кв (22) день написано: сёлам выше речённым Авдеевке, Горбову с перевозами и с всякими угодьями как издавна належащими, так и ныне, чтобы при той же Архимандрии Черниговской были, сохраняет, да в другом его же Гетманском Универсале ахо (1670) году, Августа в ке (25) день написано: село Серединку в Воеводстве Киевском что на этой стороне Днепра с мельницами и со всеми угодьями к Серединке належащими Иоанникию Голотовскому, Архимандриту монастыря Пречистой Богородицы Елецкой Черниговского и братии его дал есть, да в третьем его же Гетманском Универсале в ахо (1670) году, Апреля в ке (25) день написано: для строения монастыря Елецкого Пречистой Богородицы Успения Архимандриту Иоанникию Голятовскому с братией место на перевозе на реке Десне против хутора (дачи) Анисова под Черниговом, также и озеро, названное Богородичным, меж Серединой и Ладинской за Слабыним имеющееся, во владенье дал есть. |
| В кремлевском собрании нет крупных предметов мастерской Строгановых 1660–1680-х гг., для которых характерны лики с широкими, как бы «разлетающимися» бровями, с темной описью по абрису и глазам, с отходящими от них к вискам линиям, с каплевидной тенью над верхней губой и тенью в форме «бантика» под нижней. Эти признаки встречаются, например, на таких произведениях, как покровы «Сергий Радонежский» 1666 и 1671 гг. (ил. 35) и «Александр Невский» 1670–1680 гг. в Сергиево-Посадском музее 293 . В Музеях Кремля хранятся лишь мелкие произведения мастерской этих лет: пелены «Митрополит Петр» (кат. 115) и «Митрополит Иона» (кат. 116) 1660-х гг. и два покровца на священные сосуды с изображением «Распятия» и святых в киотах по каймам 1670-х гг. (кат. 117,118). Такие произведения А.В. Силкин из-за их множественности относит к числу «серийных». Фигуры на них имеют укороченные пропорции, лики – с упрощенной моделировкой тонкими линиями по абрису и к вискам, зрачки глаз смещены и «косят». Золотными нитями шито не только доличное, но и фоны (на пеленах «под аксамит»). Контуры рисунка проложены серебряной «веревочкой». Все это характерно для строгановского шитья 1660–1670-х гг. Из кремлевского Успенского собора происходит большая пелена «Святая Троица» (кат. 148), с некоторыми вариациями повторяющая икону XIV в., дошедшую до нас под записью 1702 г. Тихона Филатьева 294 . Несмотря на отсутствие вкладной надписи, сомнений в принадлежности «Троицы» строгановским мастерским не возникает. Здесь присутствуют все признаки – и «разлетающиеся» брови, и система моделировки личного, выработанная в середине столетия, и шитые красновато-коричневым шелком радужки глаз и волосы, и зашитый золотной нитью фон, и золотная «веревочка» по контурам рисунка. Однако по сравнению с более ранними произведениями фигуры здесь тяжелые, лики одутловатые, с резкими тенями и объемно моделированными носами. Есть основания считать, что «Троица» была выполнена в самом конце XVII в., когда в строгановском шитье заметна определенная деградация. |
| 27, оп. 1, д. 140, ч. 6, 7; Гиббенет 2, 832 – 835, 841 – 849, 903. Летом 1666 г. патриархи неоднократно посылали царю Алексею Михайловичу грамоты с похвалами иеродьякону Мелетию, заботящемуся о них – Гиббенет 2, 914 – 920. В ответ на эти послания царь отправлял свои грамоты Мелетию (4 августа и 14 сентября), называл его «многострадальным», хвалил за труды,обещал свою царскую милость и поручал обнадежить царской милостью восточных патриархов – Гиббенет 2, 923, 948. 2 ноября 1666 г. патриархи Паисий и Макарий торжественно вступили в Москву. Несмотря на то что посольство Мелетия Грека увенчалось успехом, на православном Востоке о нем еше до его первой поездки в Константинополь ходили слухи как о человеке хитром и нечестном, который «на все руки подписывается и печати подделывает» – Гиббенет I, 255; Каптерев 2, 292. Вскрылись факты о неосторожном и неосмотрительном поведении Мелетия в Константинополе в 1663 г., нечестности, подделке царских грамот и утаивании огромных денежных сумм, предназначавшихся восточным патриархам: 11 апреля 1670 г. в грамоте иерусалимского патриарха Досифея царю Алексею Михайловичу подробно записаны обстоятельства задержки Мелетия в Яссах из-за павшего на него подозрения в подделке царской грамоты о милостыне Св. Гробу и присвоении огромной суммы денег; сведения Досифея подтверждаются письмом Диони- сия Ивирита к Паисию Лигариду, написанном и отосланном в Москву одновременно с грамотой иерусалимского патриарха – Фонкич 1994, 120. В начале 1670-х гг. Мелетий Грек предпринял попытку восстановить свою репутацию в глазах высшего духовенства православного Востока, и прежде всего иерусалимского патриарха Досифея, который в своей грамоте 11 апреля 1670 г. царю Алексею Михайловичу подробно описал обстоятельства задержки Мелетия в Яссах из-за павшего на него подозрения в подделке царской грамоты о милостыне Св. Гробу и присвоении огромной суммы денег – Фонкич 1994, 114 – 126. Летом 1671 г. Мелетий послал к Досифею с сербом по имени Михаил свое письмо, но иерусалимский патриарх в собственноручно написанном ответном письме от 21 августа 1671 г. настоятельно просил Мелетия больше ему не писать. В последний год жизни Мелетий сошелся с братьями Лихудами, прибывшими в Москву в марте 1685 г. Иоаникий Лихуд в одном из документом назван духовным отцом Мелетия, а оба брата Иоаникий и Софроний – его душеприказчиками. Умер Мелетий 16 февраля 1686 г. и похоронен в Никольском монастыре – Фонкич 1997, 171 – 174. ...Симонов... – один из двух московских монастырей, основанных в конце XIV а.: Симонов (Рождество-Богородицкий на Старом) монастырь, основанный в 1370 г. прп. Сергием Радонежским, и Симонов-Успенский-Новый за бывшим Крутицким архиерейским домом, основанный в 1379 г. игуменом Симонова Старого монастыря Феодором – Зверинский 1,430; 3,1990. |
| Там же в Пошехонье в 1670-х годах организовывал своих последователей и распространял письма Аввакума, в которых последний хвалил самосожжения, и самый любимый из находившихся еще на воле учеников Аввакума, вышеупомянутый Симеон Крашенинников, ставший в 1670-х годах игуменом В 70-х и начале 80-х годов Пошехонье стало одним из главных районов распространения гарей. Здесь помимо Сергия, который выступал скорее в роли советника, чем организатора гарей, “работали” Поликарп, главный затейник огненных смертей в этом крае, который в своих проповедях постоянно ссылался на писания Кроме него чуть ли не на каждой странице Евфросиньева трактата постоянно упоминаются его многочисленные последователи-проповедники: Семен-“пророк”, подьячий Иван Григорьев, сын последнего Иван, некий “звероподобный” Андрей, Тихон Юродивый, чернец Иосиф Иван Кондратьев, Иван Коломенский, Корнилий, в данном случае, вероятно, известный старообрядческий мафусаил, основатель Выговской пустыни, старица Капитолина, которая в 1660-х годах обитала в Вязниковских и многие другие. Число гарей и жертв этих проповедников точно неизвестно, но Евфросин говорит о четырех или даже пяти тысячах погибших в Пошехонье на кострах самосжигателей только в 1670-х и 1680-х, а возможно, даже уже и в 1660-х годах. Наоборот, другой современник этих гарей, старец Игнатий, рассказывал Дмитрию Ростовскому, что к началу 1680-х годов было “всего” 1920 Помимо старообрядческих писателей и Дмитрия Ростовского официальные документы тоже подтверждают распространение гарей в Пошехонских лесах, в частности в окрестностях сел Холм и Нетрудно понять, почему именно Пошехонье, через двести лет после гарей “прославленное” М.Е. Салтыковым-Щедриным, стало одним из главных районов проповеди самосжигателей. Этот край был всегда одним из наиболее отсталых и заброшенных в Средней России, и здесь уже в 1630-х годах старец Капитон начал свою проповедь аскетического изуверства. Его ученики могли легко скрываться в пошехонских дебрях, и сведения об их проповеди с трудом доходили до Москвы. |
| Разрешение на постройку деревянного Воскресенского храма было получено от царя тогда же, в 1650 году. Дал благословенную грамоту и Патриарх Иосиф: " Аз, святейший Иосиф Патриарх Московский и всеа Руси, их, Донских казаков, благословил, велел им на тот новый храм и на приделы лес ронити, и в том лесу на Дону воздвигнути вновь храм во имя Воскресение Христово да приделы... " Государь Алексей Михайлович пожаловал казакам деньги на строительство и благоукрашение храма, книги, церковные одежды и утварь, " воздвизальный крест " с мощами. Кроме того, из столицы отправили на Дон священников Ивана и Федота и диакона Георгия. Тем, правда, не очень повезло - не дождавшись освящения церкви, " старой и увечной " поп Федот вернулся в Москву, а второй священник и диакон померли. Так что, когда пришло время освящать в 1652 году храм, специально привозили диакона из Царицына; священник же появился новый - Максим, вскоре постригшийся в монашество под именем Макарий. В 1653 и 1654 годах Алексей Михайлович посылал в Черкасск новые подводы с иконами, книгами и церковной утварью... Воскресенский собор в Черкасске стал непосредственным " свидетелем " громких событий той поры. Весной 1670 года на Дону вспыхнуло восстание Степана Разина, вскоре охватившее всю Россию. Началось оно с прибытия бунтовщика с соратниками в Черкасск - Разин убил тогда царского посла, приказал побросать в реку нескольких домовитых казаков, не согласных с его действиями. Несколько дней Степан Тимофеевич правил в войсковой столице безраздельно, а потом, приведя в полное расстройство высшее казачье управление, отправился на Волгу. После поражения в нескольких битвах с правительственными войсками осенью 1670 года, Разин бежал снова на Дон, в Кагальницкий городок, где весной 1671 года был пленён войсковым атаманом Корнилием Яковлевым (любопытно: его крестым отцом!), опасавшимся царских репрессий против казачества. Перед тем как отвезти бунтовщика в Москву, его держали в Чкркасске, в кандалах и на цепи, - и как будто именно в войсковом соборе, хотя известно, что первый деревянный храм сгорел в пожаре в 1670 году, а в 1671 году был заложен новый. Получается, что новую церковь успели выстроить в считанные недели, что маловероятно - особенно в условиях волнений, сотрясавших тогда Дон. Как бы то ни было, разинские цепи по сию пору сохраняются в Воскресенском соборе; там же, к слову, находится и захоронения Корнилия Яковлева (его прах перенесли в храм в 1786 году). |
| Летом 1670 г. между папой и регентом португ. трона Педру II были установлены дипломатические отношения. К. продолжил политику папы Климента IX в отношении янсенизма , сохраняя установленный т. н. мир Климента - прекращение преследований янсенистов и богословской полемики с ними со стороны Папского престола. В то же время папа отказался от предложения французского двора отменить буллу папы Александра VII «Regiminis Apostolici» (1665), определившую антиянсенистский формуляр, который должны были подписать все католические клирики. К. не препятствовал деятельности жившего в Риме испан. пресв. М. де Молиноса , одного из основателей квиетизма , в т. ч. публикации им в 1675 г. соч. «Духовное руководство» (Guía espiritual) (при его преемнике, папе Иннокентии XI, произведение будет осуждено). Среди первых действий К. было издание булл о канонизации францисканца Петра Алькантарского и кармелитки Марии Маддалены деи Пацци, состоявшейся еще при папе Клименте IX. 12 апр. 1671 г. К. канонизировал Каэтана Тиенского , основателя ордена театинцев , генерального настоятеля ордена иезуитов Франсиско де Борху, 3-го генерального настоятеля ордена сервитов Филиппо Беници, испан. миссионера-доминиканца Луиса Бертрана и Розу Лимскую , ставшую 1-й святой в Лат. Америке; 11 авг. 1670 г. папа объявил ее небесной покровительницей испан. владений в Америке. К. также беатифицировал папу Римского Пия V (1 мая 1672), Иоанна Креста (см. Хуан де ла Крус ) (25 янв. 1675), а также Горкумских мучеников (19 клириков и монахов, казненных в 1572 повстанцами-гёзами в голл. г. Брилле) (14 нояб. 1675). 10 янв. 1674 г. папа объявил католич. св. Станислава Костку небесным покровителем Речи Посполитой. К. внес изменения в процедуру канонизации святых. 6 дек. 1670 г. был издан декрет, определявший очередность при одновременной канонизации неск. лиц по иерархическому принципу, т. е. сначала надлежало канонизировать тех, кто занимал более высокую ступень в церковной иерархии; если же совершается канонизация неск. лиц, находившихся на одной иерархической ступени, необходимо следовать хронологическому принципу (исходя из даты смерти). |
|
|
