| Власий. Икона. XV в. (ГРМ) Богоматерь с Младенцем и сщмч. Власий. Икона. XV в. (ГРМ) Почитание святого было широко развито на Руси, особенно в новгородских землях. Сохранилось большое число икон, своеобразно отразивших переход дохрист. традиций в область правосл. мировоззрения; целый ряд святых народное религ. благочестие связало с исполнением ими функции покровителей земледелия и скотоводства (помимо В. свт. Николай, мученики Флор и Лавр, вмч. Георгий, свт. Спиридон Тримифунтский). Состав святых мог варьироваться; для Центрального и Сев.-Зап. регионов характерно почитание свт. Модеста Иерусалимского - старообрядческая икона из Невьянска «Избранные святые: Медост, Власий, Флор, Лавр» (сер. XIX в., частная коллекция, Екатеринбург): на пейзажном фоне рядом с каждым из святых изображены животные, к-рым они покровительствуют, возле В.- коровы, оба святителя в епископском облачении, на головах митры. Почитание же В. как охранителя домашних животных (как правило, крупного рогатого скота), опирающееся на эпизоды его жития, было в народной среде наиболее устойчивым (известны случаи, когда икона этого святого помещалась в коровниках и хлевах; см.: Краткий обзор благочестивых обычаев и установлений, существующих в Пензенской епархии//Пензенские ЕВ. 1880. 2 (15 янв.). С. 1-12). В основе парного изображения В. и свт. Спиридона, еп. Тримифунтского, в рус. иконах также лежит народное представление об их покровительстве домашнему скоту, опирающееся на эпизоды житий. На иконе (нач. XV в., ГИМ) из ц. Власия в Вел. Новгороде (построена в 1407) святители восседают напротив друг друга на фоне скалистых горок, у ног В.- коровы и козы, возле Спиридона - овцы, козы, свиньи. Подобным образом они изображены в нижнем ярусе 3-рядной иконы сев. письма (кон. XV - нач. XVI в., ГРМ) «Чудо архангела Михаила о Флоре и Лавре. Святители Власий и Спиридон». Сщмч. Власий. Икона. 2-я пол. XV в. Муром (ЦМиАР) Сщмч. Власий. Икона. 2-я пол. XV в. Муром (ЦМиАР) На иконах, где В. изображен в составе святых, родственных ему по функции покровителя, он как епископ часто представлен рядом со свт. |
| Поселянин; рис. исполнил С. И. Башков. М., 1912. С. 103). На этой иконе, подражающей памятникам XVI-XVII вв., И. и Василий представлены на правом поле в одном клейме килевидной формы; правее в таком же клейме изображен блж. Максим. Среди Московских святых И. изображается на иконах 2-й пол. XX в. (образ всея России чудотворцев в московской ц. прор. Илии в Обыденском пер., написанный в 1952-1953 И. В. Ватагиной и Е. С. Чураковой под рук. мон. Иулиании (Соколовой); см.: Святыни храма пророка Божия Илии в Обыденском переулке Москвы/Авт.-сост.: иерей Н. Скурат, Е. С. Хохлова, Я. Э. Зеленина. М., 2008. С. 34. Ил. 92). Образы И. встречаются и в др. сюжетах, характерных для религ. искусства Нового времени, напр. на иконах Собора Российских чудотворцев, написанных мастерами-старообрядцами: на иконе из дер. М. Горка Виноградовского р-на Архангельской обл. (1-я пол. XIX в., ГРМ); на иконе 1814 г. Петра Тимофеева (ГРМ; см.: Образы и символы старой веры: Памятники старообр. культуры из собр. Рус. музея/ГРМ. СПб., 2008. С. 82-85. Кат. 70; прорись см.: Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 460-461); на иконах кон. XVIII - нач. XIX в. (МИИРК) и 1-й пол. XIX в. из дер. Чаженьга Каргопольского р-на Архангельской обл. (ГТГ; см.: Icônes russes: Les saintes/Fondation P. Gianadda. Martigny (Suisse); Lausanne, 2000. Cat. 52). Фигуры 3 московских юродивых включены в расширенную группу праведных и юродивых, к-рая находится в верхней части композиции; И. изображен за блаженными Василием и Максимом, перед Исидором Ростовским (выше помещена фигура блж. Иоанна Устюжского). Существуют близкие по времени примеры написания образа И. в сложных многофигурных композициях, создававшихся по заказу старообрядцев (складень с иконой «О Тебе радуется» (посл. четв. XVIII в., ГРМ), где И. представлен дважды - на правой планке обрамления средника и в нижней части правой створки). Особую группу составляют иконы «Шестоднев», во множестве исполнявшиеся палехскими мастерами XIX в.; вариант этой иконографии, очевидно разработанный в мастерской В. |
| N 706; 2012. N 517). Мн. иконописцы-старообрядцы ориентировались на подлинники, где облик М. уподоблялся облику сщмч. Власия Севастийского. Той же традиции следовал и И. С. Чириков, в кон. XIX в. написавший единоличный образ М. на пейзажном фоне, входивший в состав обширного цикла минейных икон рус. святых, который был исполнен мастерами мстёрского происхождения для церкви с.-петербургского Мраморного дворца (ГМИР; Бусева-Давыдова И. Л. Иконопись и монументальная церк. живопись//История рус. искусства. М., 2014. Т. 17. Ил. 323. С. 307). Однако существовали образы, соответствовавшие общепринятому облику святого,- напр., М. на поле оплечного образа Христа Вседержителя 1875 г., работы московского иконописца, старообрядца белокриницкого согласия И. Д. Краузова ( Юхименко, Горшкова. 2012. Кат. 59). Среди поздних образов преподобного традиц. стилистики следует выделить икону из собрания Н. П. Лихачёва, к-рая, по свидетельству собирателя, была написана иконописцем Н. С. Рачейсковым († 1886), принадлежавшим к филипповскому согласию (ГРМ, ДРЖ-2382; Из колл. акад. Н. П. Лихачёва. СПб., 1993. С. 268. 135/2802). Образ М. присутствует в сложных многофигурных произведениях с изображениями рус. святых, исполненных в разных старообрядческих центрах, включая Романов-Борисоглебск (ныне Тутаев) и пос. Невьянский Завод (ныне Невьянск) (3-створчатые складни и створка киота посл. четв.- кон. XVIII в., ГРМ; Святые земли Русской. 2010. Кат. 305, 306, 310). Он входит в состав композиции «Образ всех святых Российских чудотворцев», разработанной в Выговском поморском общежительстве не позднее 30-х гг. XVIII в. и довольно широко распространившейся среди старообрядцев-беспоповцев. На таких иконах, к-рых сохранилось не менее 8 (по 2 иконы в собраниях ГРМ и ГТГ, икона в МИИРК, образ в собрании Г. В. Лепса, 2 иконы в зарубежных частных собраниях), М. представлен среди рус. преподобных. Его образ с короткой округлой бородой повторяет традиц. иконографию, но в нек-рых случаях (икона письма П. Тимофеева, 1814, ГРМ) отличается от большинства древних произведений тем, что голова преподобного покрыта куколем, а на иконе из собрания Лепса святой показан с длинной бородой ( Маркелов. |
| В 1767 г. совместно с иконописцем В. И. Василевским создал 73 иконы (не сохр.) для иконостасов московских ц. святых Кира и Иоанна на ул. Солянка и ц. вмц. Екатерины на ул. Б. Ордынка. К 1769 г. Д. Г. переехал в С.-Петербург, иконописные работы этого периода неизвестны. Он стал работать преимущественно в портретном жанре. 30 июля 1770 г. за портрет ректора АХ архит. А. Ф. Кокоринова (1769, ГРМ) ему было присуждено звание академика. С 10 марта 1771 по 1787 г. Д. Г. руководил портретным классом, для к-рого создал собственную программу обучения, включавшую обязательное копирование. Среди его учеников - С. С. Щукин, П. С. Дрождин, Л. С. Миропольский, Е. Д. Камеженков. 17 окт. 1776 г. Д. Г. был произведен в советники академии, в 1780 г. определен членом академического совета. Живопись Д. Г. близка к западноевропейской портретной традиции непринужденностью поз изображенных лиц, изысканным колоритом, убедительностью световоздушной среды и достоверностью в передаче материалов. Не исчерпываясь ни одним из стилистических направлений его времени, художественный метод Д. Г. представлял собой «движение к реализму» ( Валицкая. 1985). Всеобщее признание получила серия из 7 портретов воспитанниц Смольного ин-та благородных девиц (1772/73-1776, ГРМ), вероятно исполненная для имп. Екатерины II. Три портрета этой серии могут быть трактованы как аллегории науки и искусств (Е. И. Молчанова - наука, Н. С. Борщова - театр, Г. И. Алымова - музыка) и представляют иллюстрацию эстетической и педагогической системы XVIII в. Другая серия - портреты опекунов Московского воспитательного дома для сирот, в которой Д. Г. показал себя как мастер парадного портрета с продуманной иконографической программой, способный находить индивидуальную позу и жест для каждого персонажа,- таковы портреты Н. А. Сезёмова (1770, ГТГ), П. А. Демидова (1773, ГТГ). Особое место в творчестве Д. Г. занимают многочисленные портреты имп. Екатерины II и членов царской семьи. «Портрет Екатерины II в виде Законодательницы в храме богини Правосудия» (эскиз - рубеж 70-х и 80-х гг. XVIII в., ГТГ, портрет - 1783, ГРМ, вариант - 1793, ГТГ) стал программным произведением для Д. Г. и литераторов его окружения, Г. Р. Державина вдохновил на создание оды «Видение Мурзы». Композиция была предложена Н. А. Львовым, Д. Г. взял за основу портрет, исполненный Р. Бромптоном. На фоне пышного занавеса и пейзажа с бегущим по морю парусником под развевающимся флагом показана императрица в рост, в свободном движении обращающаяся к зрителю, словно завершая монолог, смысл к-рого отражает надпись на жертвеннике: «Для общего блага». Соотнесенность с античным театром усилена статуей Фемиды. Д. Г. лично описал картину как «внутренность храма богини Правосудия, перед которой в виде Законодательницы ее императорское величество, сжигая на алтаре маковые цветы, жертвует драгоценным своим покоем для общего покоя...». |
| 1989. Т. 2. С. 342). В 1896 г. неск. парадных портретов императора в рост написал финский живописец А. Эдельфельт. Первый портрет был создан для царской Александрийской б-ки в Гельсингфорсе (Хельсинки). По воспоминаниям художника, Н. А. «был очень естественным и согласился позировать на том месте, как я его попросил» ( Контула. 2010. С. 417-418). Государю понравилось, как работал Эдельфельт, и он заказал ему 2-й портрет. Местонахождение картины неизвестно, сохранилось лишь ее описание: «Портрет Николая II (1896, примерно 75×55 см), император изображен в сером домашнем кафтане длиной по колено, на заднем плане изображен гобелен, который сделан по рисункам Уолтера Крейна. Император изображен по пояс, в натуральный размер. Картина писалась в подарок императрице Александре, в комнату которой в Царском Селе она и была повешена» (Там же. С. 418). В том же году Эдельфельт также по заказу Н. А. написал его конный портрет в форме драгунского полка для Сената Финляндии (1896, Национальный музей Финляндии, Хельсинки). Два конных портрета Н. А. в форме полковника лейб-гвардии Гусарского полка верхом на белом коне выполнены А. В. Маковским: один - на фоне холмов и леса вдали (1907, ГРМ), другой - на фоне поля для маневров и царскосельского Софийского собора (1908, ГМЗ «Царское Село»). В частном собрании находится конный портрет Н. А. 1914 г. работы П. Кунцевича с оригинала Кауфмана. Сохранился также альбом литографий 1896 г. с изображением конных портретов Н. А. в форме различных полков. Среди др. художников, писавших парадные портреты Н. А.,- И. С. Галкин; портрет государя его работы (1898) висел в Петровском коммерческом уч-ще и сохранился только потому, что поверх него в 1924 г. худож. Измайлович написал посмертный ростовой портрет В. И. Ленина. В 1902-1903 гг. парадный портрет императора создал Н. А. Шабунин (частное собрание). На протяжении неск. лет начиная с 1896 г. парадные портреты Н. А. писал Э. К. Липгарт: напр., в белом гусарском мундире в кабинете на фоне зеленого бархатного занавеса (1896, ГРМ), в этой же форме и в точно такой же позе на лестнице у белой мраморной балюстрады на фоне огромных мраморных колонн и зеленого бархатного занавеса (ок. 1896, ГМЗ «Царское Село»), на фоне белого 2-светного зала (1900, ГЭ). Более камерными выглядят портрет Н. А. 1913 г. (ГМЗ «Петергоф») и овальный портрет на фоне бордового занавеса 1910 г. (Музей истории С.-Петербурга). В 1907 г. по случаю 175-летнего юбилея Кадетского корпуса, шефство над которым принял Н. А., для корпуса худож. И. Э. Бразом был написан портрет Н. А. на фоне парапета Невы и здания Меншиковского дворца вдали (ГМЗ «Царское Село»). В 1914 г. В. А. Кузнецовым, учеником В. Е. Маковского, был выполнен один из последних парадных портретов императора (ГРМ). Ок. 1916 г. был написан портрет императора в синей зимней венгерке лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка на фоне Государевой ратной палаты в Царском Селе (ГЭ). |
| Это касается и мастеров светской живописи, периодически готовых потрудиться для Церкви, а также светских мастеров в их внехрамовых работах. Свидетельства тому имеются в Научно-исследовательском музее Российской Академии художеств, где есть полотна выпускников Академии за весь период её существования, часто связанные с тематикой библейской или церковно-исторической или патриотической с подчеркнутым духовным началом, а также в Русском музее и Третьяковской галерее. Если сказать кратко, то речь идёт о работах Александра Андреевича Иванова (1806–1858 гг.), автора “Явления Христа народу” с многочисленными эскизами в двух основных вариантах – в ГТГ и ГРМ, а также его малоизвестные графические работы евангельской тематики), В.Д. Поленова (“Воскрешение дочери Иаира” – в НИМРАХ, “Христос и грешница – в ГРМ), И.Н. Крамского (“Христос в пустыни” – в ГТГ), Николая Ге (“Тайная вечеря” – в ГРМ) и других выдающихся художников. Этой живописи свойственен некоторый психологизм, иногда даже слишком заостренный, как в нескольких работах Н. Ге. Однако, избегая критицизма, следует сказать что в большинстве случаев религиозные произведения русских живописцев – это свидетельство исключительного свойства русской культуры сохранять самобытность и в то же время верность православной традиции, вбирая в себя лучшие достижения других культур, в том числе западной, которая а тому времени уже начала терять свои высшие завоевания. Ранее последних классицистических построек, уже с тридцатых годов начинается поворот к национальному направлению в зодчестве и изобразительном искусстве, в котором формировались различные стилевые явления, впрочем, соотносимые с господствовавшей в светской архитектуре эклектикой и сменившем её в 90е годы модерном. Первым и наиболее официальным явлением эпохи стал “русско-византийский стиль”, фактически созданный Константином Андреевичем Тоном (1794–1881 гг.). Наиболее яркий его пример – храм Христа Спасителя в Москве. Ряд мастеров работают в “византийском стиле”, причём на протяжении полувека. |
| 96 Это пелена Сергиево-Посадского музея (инв. 413; см.; Маясова 1971 (1). С. 21–22, ил. 29–31). В том же музее хранятся: сударь «Распятие» (инв. 370); сударь «Агнец Божий» (инв. поручи «Благовещение, Флор и Лавр» (инв. см.: Средневековое лицевое шитье 1991. Кат. 14 и 15). Во Владимирском музее находятся также сударь «Распятие» с теми же признаками (инв. 1807). В ГРМ – фрагмент шитья со святыми Екатериной и Димитрием (инв. Д1Т-26), поступивший из Кирилло-Белозерского монастыря (см.: Маясова 1989 (1). С. 209 и примеч. 36; а также: Хлебникова 1977). 97 О возникновении этой композиции на русской почве см.: Лазарев 1966 (2). В Византии композиция «Отечество» известна с XI в.; в Новгороде, видимо, – с XIV в., в Москве – с конца XV в. 98 Так, на двух полосах итальянского шитья в собрании ГЭ имеются силуэтные изображения на темы «Времена года» и «Сотворение мира», расшитые однотонными пятнышками, на одной – зеленым, на другой – красным шелком (см.: Верховская 1961. Ил. 31–82). 100 Произведения великокняжеской мастерской этого времени рассматривались нами в диссертации: (Маясова 1971 (3). С. 73–93, примеч. 24–106), а также в докладе на конференции в Загорском музее г. 103 ГРМ, ими. ДРТ-276 (см.: Маясова 1971 (1). С. 20, ил. 40). Пелена предназначалась под икону того же содержания, выполненную в 1514 г. по заказу тех же вкладчиков художником школы Дионисия для Успенского собора монастыря (ГРМ, инв. 2741). 105 См.: Николаева 1968. С. 24, ил. 25. Икона передана в 1990-х гг. Московской патриархии. В последнее время некоторые исследователи (Э. К. Гусева, И. А. Кочетков) склонны относить икону к концу XV – началу XVI в., так что, возможно, и она выполнена по заказу Василия III. 109 Об «уповании» на Петра свидетельствует и тот факт, что в 1514 г. по указу Василия III в Москве на Неглинке Алевизом Новым была заложена каменная церковь Петра Митрополита (ПСРЛ. М„ 1965. Т. 13. С. 18). 110 Музеи Московского Кремля, инв. ТК-2465. Саккос передан из храма Христа Спасителя в 1931 г. (ОРПГФ Музеев Московского Кремля, ф. 20, 1931 г., д. 14). Ткань саккоса – западноевропейский узорный золотный атлас XVII в., оплечье и передник украшены золотным орнаментальным шитьем, а зарукавья – полосами зеленого бархата с шитой надписью от надгробного покрова XVII в. Бориса Ивановича Морозова (см.: Вишневская 1998). |
| К новгородским произведениям относится икона «Свт. Николй Чудотворец, с избранными святыми» (рубеж XII и XIII вв., ГТГ) с поясным изображением святителя в среднике. Памятник долгое время хранился в соборе в честь Смоленской иконы Божией Матери в московском Новодевичьем мон-ре, однако был привезен туда, по преданию, из Новгорода царем Иоанном Грозным. Выбор святых на полях - целители Косма и Дамиан, св. князья Борис и Глеб, мученики Флор и Лавр - определяется их особым почитанием в регионе. Техника личного письма близка к памятникам Н. р. XII в. и в то же время соединяет различные живописные приемы: лик святителя некогда имел много слоев и прозрачные лессировки, а его рука была написана проще. Живопись XIII-XV вв. Развитие местной художественной традиции не было полностью прервано ни нашествием Золотой Орды, ни немецко-швед. нападениями. Однако торговые и культурные контакты Н. р. с др. странами сократились, что, с одной стороны, ослабило визант. влияние, с другой - обусловило интенсивность развития народного творчества. Эти качества способствовали постепенной кристаллизации собственно новгородского стиля. Художественное наследие XIII в. в целом невелико, такие иконы, как «Богоматерь с Младенцем» (рубеж XII и XIII вв., ГММК), «Святые Петр и Павел» из Белозерска (1-я пол. XIII в., ГРМ), демонстрируют ориентированность искусства на визант. произведения, но в них уже проявляются особенности формирующейся местной школы с ее суровой интерпретацией образов, массивными формами, упрощенными линиями, жестким, графичным рисунком и ярким колоритом. От середины и особенно от периода кон. XIII в. сохранились иконы, к-рые Смирнова определяет как фольклорные. В XIII в. широко распространяется тип икон, в к-рых главный фронтальный образ совмещен с отдельными фигурами или полуфигурами избранных святых на полях или в среднике. Переходный этап к стилю, в к-ром новгородские черты начнут преобладать над «византинизмами», знаменует собой икона свт. Николая Чудотворца (сер. XIII в., ГРМ) из новгородского Духова мон-ря - с приземистым силуэтом, графически очерченными контурами, очевидной геометризацией рисунка и медальонами, напоминающими эмалевые украшения. От 2-й пол. XIII в. сохранились неск. икон, а также миниатюр лицевых рукописей и настенные росписи ц. во имя свт. Николая Чудотворца в мон-ре на о-ве Липно (см. Липенский во имя святителя Николая Чудотворца мужской монастырь ). Опознавательными знаками новгородской школы стали киноварный фон икон, преобладание геометрических линий, вертикальной направленности и резкого контраста фигур в сочетании с суровостью образов, ярким цветом и плоскостностью неподвижных поз святых с застывшими взорами: иконы «Св. Иоанн Лествичник, св. Георгий и св. Власий» (ГРМ), «Спас на престоле, с избранными святыми на полях» (ГТГ), «Сошествие во ад», «Вознесение прор. Илии» (обе - галерея икон банка Интеза, палаццо Леони Монтанари, Виченца). |
| 34. АЛЕКСЕЙ ЕФРЕМОВИЧ упоминается в посольстве 14З2 г. к Литовскому Князю Свидригайлу. 35. МАКАР упоминается того же года в том же посольстве. 36. ЮРИЙ ТИМОФЕЕВИЧ упоминается 1426 года в посольстве к Великому Князю Московскому и 14З1; в 1435 г. Степенным и в след. до 1461. Скончался 1465 в Монашестве. 37.ТИМОФЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ Поткин упоминается 1436 в послах к Великому Князю Московскому, и 146З г. 38. ФЕДОР ПАТРИКИЕВИЧ, упоминает. 1444 в послах в Ригу, в 1448 Степенным и в след. годах до 1456. З9. МАКСИМ ЛАРИОНОВИЧ упом. в 1444 и до 1464. Скончался в 1465 г. в Монашестве. 40. СТЕПАН ЮРЬЕВИЧ упоминается 1449 и в 1463 год. 41. СТЕПАН АРИСТОВИЧ, а по другим Афанасьевич, упоминается 1449 и 1459. 42. ЛЕОНТИЙ МАКАРЬИНИЧ упом. в 1456. 43. ЗИНОВИЙ МИХАЙЛОВИЧ упом. 1456 и в следующих годах. 44. АЛЕКСЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ упоминает. 1458 и до 1476 года, в коем он скончался под Новгородом в походе. 45. ФЕДОР НИКИФОРОВИЧ, Степенный, упоминается в 1463. 46. ИГНАТИЙ ЛОГИНОВИЧ упоминает. в том же году. 47. ДОРОФЕЙ АЛФЕРЬЕВИЧ упоминается в том же году. 48. ИВАН АГАФОНОВИЧ упоминается тогда же и в следующих годах до 1470, в коем он убит. 49. ФЕДОР ЯКОВЛЕВИЧ упом. 1463. 50. ВАСИЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ упом. 1465. 51–52. ТИМОФЕЙ ВЛАСЬЕВИЧ, а по другим Лет. Васильевич Упомин. Степенными 1465 года и далее. СТЕФАН АФАНАСЬЕВИЧ 53. СТЕФАН АГАФОНОВИЧ, Степенный, в 1468 и далее. 54. ЯКОВ ИВАНОВИЧ Кротов 1470 и далее до 1485 г. 55. ЗИНОВИЙ СИДОРОВИЧ 1471 и далее. 56. МАКАРИЙ Пыхачев того же года. 57. АФАНАСИЙ ЮРЬЕВИЧ 1472. 58. НИКИТА ЛАРИОНОВИЧ тог. год. и 1478. 59. КОЗМА АНДРОНОВИЧ Тилкин того же год. и далее. 60. КОЗМА СЫСОЕВИЧ Ледович с 1473 до 1510 г. 61. ТЕРЕНТИЙ АНДРЕЕВИЧ того же г. 62. ЛЕОНТИЙ ТИМОФЕЕВИЧ (в 1475) 63. ВАСИЛИЙ ЛОГИНОВИЧ (в 1475) 64. ЕЛИСЕЙ АНИКЕЕВИЧ Каплин (в 1475) 65. СТЕПАН МАКСИМОВИЧ в 1476 и далее. 66. МОИСЕЙ ФЕДОРОВИЧ тогож. год. 67. ГАВРИЛА Картачев 1477; убит на Вече 1485 июня 13 возмутившимся народом. 68. МОИСЕЙ Сосонка тогож. год. 69. ФИЛИПП АНДРЕЕВИЧ Пукашов (1478 и далее) 70. АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ (1478 и далее) |
| Войска подошли к Волге. Отсюда Василий II отпустил на Шемяку свою «братию» и татарских царевичей, а сам стал в селе Рудине на Ярославщине. Дмитрий Шемяка перешел Волгу вместе с князем Иваном Андреевичем и «с многими силами». Но до открытого столкновения («кровопролития») дело не дошло. Враждующие стороны замирились. В который раз Василию II удалось ценой подкупа разбить коалицию своих противников. Для этой цели он использовал князя Михаила Андреевича, который послан был к своему брату Ивану и «отводе» его от Дмитрия Шемяки. Миссию князю Михаилу осуществить было не столь уж сложно, ибо сам князь Иван «не крепко стояше по Шемяке». В конечном счете Иван Андреевич «добил челом» Василию II к получил за свой «перелет» солидное дополнение к своему уделу — Бежецкий Верх. Дмитрий Шемяка, оставшись без союзника, предпочел не вступать в открытое столкновение с Василием II и, «взяв перемирие» с ним, вернулся в Галич. Докончание Василия II с ним не сохранилось. Передышка оказалась кратковременной. Дмитрий Шемяка оставался по-прежнему смертельным врагом великого князя. По договору от 31 августа 1449 г. с Василием II Казимир IV обещал «не прыимати» недруга великого князя Дмитрия Шемяку. Договор предусматривал возможность перехода на литовскую службу великого князя рязанского Ивана Федоровича. Содержалось в нем и обязательство Василия II не помогать злейшему врагу Казимира IV Михаилу Сигизмундовичу: «А мне, брате, твоего недруга, князя Михайлушка, не прыимати. А быти ми, брате, с тобою на него заодин». Примерно в августе 1449 г., т.е. тогда же, когда Казимир IV заключил договор с Василием II, великий князь литовский составил мирное докончание и с великим князем тверским. Предполагавшаяся литовская военная экспедиция против Твери не состоялась, так как Борис Александрович привлек к союзу против Казимира IV можайского князя Ивана Андреевича. По докончанию Казимир IV признал права князя Бориса на Ржеву. Осенью того же года великий князь тверской отправил в Ржеву своих наместников. Договор Василия II с Казимиром IV включает несколько пунктов, специально затрагивающих новгородско-литовско-московские отношения. Все они проникнуты стремлением московского правительства не допустить вмешательства Литвы в дела, касающиеся Новгорода и Пскова. |
|
|
