| Ветви исихастской традиции имеются во всех странах Православия - Болгарии, Сербии, Румынии, Грузии; но главный очаг Традиции в послевизантийский период - в России. История русского исихазма проходит те же начальные этапы: активное монашеское движение возникает вслед за христианизацией Руси и прямо ориентируется на раннее египетско-палестинское пустынножительство; влияние же более углубленного «синайского исихазма», хотя он и ближе по времени, - незначительно. Но следующий крупный этап, в эпоху Московской Руси XIV-XV вв., уже впитал воздействие и «синайского исихазма», и Исихастского возрождения. Это - русская параллель последнего: Традиция не только достигает зрелых форм, но оказывает влияние на многие сферы культуры, церковной и социальной жизни. К ней примыкают Сергий Радонежский, Феофан Грек, Андрей Рублев; полное и чистое ее выражение дает св. Нил Сорский (1433-1508) и предводимое им заволжское ( " нестяжательское " ) монашеское движение. Однако русское (и православное) религиозное сознание в его истории и структуре определяется не одним исихастским руслом, следующим установке обожения, но сочетанием двух русл, из коих второе порождается установкой освящения, сакрализации, унаследованной от языческой религиозности (так, в элементе освящения обычно строятся в Православии отношения Церкви и мирской власти). Отношения двух установок напряженны, порой конфликтны, и в русской истории XVI-XVIII вв. линия освящения вытесняет линию обожения. Обратный процесс, начавшийся снизу в русском монашестве, а также за пределами России деятельностью св. Паисия Величковского (1722-1794) и его учеников, вырастает постепенно в русское исихастское возрождение XIX-XX вв. Его основные вехи - создание и распространение русского «Добротолюбия» (фундаментальный свод исихастских текстов, не раз пересматривавшийся, дополнявшийся и ставший базовым руководством для устроения православного сознания и жизни); создание влиятельных очагов исихазма (Оптина Пустынь, Валаам, Саров и др.); подвиг учителей русского исихазма - свв. Тихона Задонского, Серафима Саровского, Игнатия Брянчанинова, Феофана Затворника, в нашем веке - св. Силуана Афонского и его ученика игумена Софрония (Сахарова); становление новых форм исихазма - странничества и, в особенности, старчества. Новые формы показывали, что особая черта русского исихазма - широкое развитие намеченной у Паламы тенденции к утверждению исихазма в качестве универсальной, общеантропологической стратегии: в отличие от древнего института старцев - наставников иноков, в русском старчестве, а также в движении «Монастырь в миру», идущем от славянофилов и получившем развитие в нашем веке, в том числе, при большевистских гонениях, - совершается выход исихазма в мир. |
| Гору, получив дополнительный заряд духовной энергии. Русь имела на Афоне свой большой монастырь и ряд скитов, где всегда подвизалось немалое число наших искателей духовности. Возвращаясь на родину, многие из них привозили с собой лучшие традиции византийско-афонской культуры, богословские и эстетические идеи. Мощный заряд духовности получил на Афоне крупнейший русский мыслитель и организатор подвижнической жизни на Руси Нил Сорский (ок. 1433–1508); неоценимый вклад в развитие русской средневековой культуры внес его младший ее временник святогорский монах Максим Грек (с 1470–1555), мощный голос которого в защиту общечеловеческих духовных ценностей десятилетия звучал из-за стен монастырского заточения, куда был брошен русскими консерваторами. Постоянные контакты с византинизирующимся Афоном продолжались у России до начала ныне него столетия; а многие выдающиеся религиозные мыслители России и в XVII, и в XVIII, и в XIX, и в XI столетиях продолжали творчески осваивать и актив» развивать духовное и эстетическое наследие сво» византийских предшественников . С. Булгакову, В»» Лосскому, Е. Трубецкому, П. Флоренскому пришлось додумывать многие проблемы, поставленные, но решенные византийской эстетикой и художественной: практикой, и среди них такие, как каноничность, традиционализм, антиномизм, софийность, соборное красотолюбие и др. Более того, многие, из вопрос (в частности, проблемы символа, образа, знака, герменевтики, вчувствования и т. п.), поставленных византийской культурой, до сих пор остаются на уровне дискуссионных проблем эстетики, но все это — материал для других исследований. СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ БТ — Богословские труды. М., ВВ — Византийский временник. М., ВДИ — Вестник древней истории. М., NBЛ-L — Памятники византийской литературы IV–IX веков. М., 1968. ПВЛ-П — Памятники византийской литературы IX–XIV веков. М., 1969. BS — Byzantimslavica. Prague. BZ — Byzantimsche Zeitschnft. Leipzig. Miinchen. CSEL–Corpus scnptorum ecclesiasticorum latinorum. Wien. DOP — Dumbarton Oaks Papers. |
| Е. А. Виноградова, Э. П. И. Рубрики: Ключевые слова: НИЛ (1433-1508), Сорский, прп. (пам. 7 мая, в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Вологодских и в Соборе Новгородских святых, во 2-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Афонских преподобных), Сорский, основатель Ниловой Сорской в честь Сретения Господня мужской пустыни,духовный писатель, богослов АРСЕНИЙ КОНЕВСКИЙ (Коневецкий; кон. XIVb. – 1447), прп.(пам. 12 июня, в Соборе Афонских преподобных, в Соборе Новгородских святых, в Соборе Карельских святых, в святых Санкт-Петербургской митрополии, и в Соборе преподобных отец Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря) КИРИЛЛ [Косма] (1337 - 1427), Белозерский, прп. (пам. 9 июня, в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Вологодских святых, в Соборе Костромских святых, в Соборе Новгородских святых и в Соборе Радонежских святых) ЛЕОНИД (1551 (?) - 1654), прп. (пам. 17 июля, в Соборе Архангельских святых, в Соборе Вятских святых, Соборе Вологодских святых и в Соборе Новгородских святых), основатель Леонидовой Усть-Недумской в честь Введения во храм Пресв. Богородицы мужской пустыни МАРТИНИАН (Михаил Стомонахов; ок. 1400 - 1483), игумен, книгописец, прп. (пам. 12 янв., 7 окт.- обретение мощей, в 3-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Вологодских и в Соборе Новгородских святых, 6 июля - в Соборе Радонежских святых), Белозерский АЛЕКСАНДР ОШЕВЕНСКИЙ (Алексей; 1427–1479), игум., основатель Александрова Ошевенского мон-ря, прп. (пам. 20 апр., в Соборе Карельских святых и в Соборе Новгородских святых) АЛФАНОВЫ Никита, Кирилл, Никифор, Климент и Исаакий (кон. XIV - нач. XV вв.), преподобные (пам. 4 мая, 17 июня, в неделю 3-ю по Пятидесятнице в Соборе Новгородских святых) АНТОНИЙ († 1073), прп. Киево-Печерский, основатель Киево-Печерского мон., один из основоположников рус. монашества (пам. 10 июля, 2 сент., в Соборе Афонских преподобных, в Соборе всех Киево-Печерских преподобных отцов и 28 сент.) АНТОНИЙ ЛЕОХНОВСКИЙ (2-я пол. XVIb. - ок. 1613.), основатель Антониева Леохновского мон-ря, прп. (пам. 17 окт., в Соборе Новгородских святых, в Соборе Тверских святых и во 2-ю пятницу после 29 июня - перенесения мощей) |
| Здесь, как и в главе XXXI — В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность, — слышны отзвуки древнего учения исихастов (“безмолвников”), известного также под именем “трезвения” или “умного делания”. Оно восходит к истокам монашества, ко временам св. отцов Антония Великого , Макария Великого , Иоанна Лествичника и др. В позднейшие века учителями “умного делания” были преподобный Григорий Синаит (умер в 1346 г.), Солунский архиепископ св. Григорий Палама (1296 — 1359) и др. подвижники Восточной Церкви, а затем преподобные отцы Нил Сорский (ок. 1433 — 1508) и Паисий Величковский (1722 — 1794). Эта традиция получила развитие у старцев Оптиной Пустыни. Подробнее см. об этом: Концевич И. М. Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси. Париж, 1952. Имеется в виду стихотворение А. С. Пушкина “В часы забав иль праздной скуки…” (1830). История его создания такова. В 1828 г. Пушкин написал стихотворение “Дар напрасный, дар случайный…”. Митрополит Московский Филарет (в мире Василий Михайлович Дроздов; 1782 — 1867) ответил Пушкину стихотворным посланием “Не напрасно, не случайно…”, которое распространялось в списках. Впервые опубликовано С. А. Бурачком в его статье “Видение в царстве духов” без указания на авторство преосвященного Филарета (Маяк. 1840. Ч. 10): Не напрасно, не случайно Жизнь от Господа дана! Не без цели Его тайной На тоску осуждена! Сам я своенравной властью Зло из бездн земных воззвал; Сам наполнил душу страстью, Ум сомненьем взволновал. Вспомнись мне, забытый мною! Просияй средь смутных дум — И созиждется Тобою Сердце чисто, светлый ум! Пушкин ответил на это стихотворением “В часы забав иль праздной скуки…” (напечатано в “Литературной газете” 25 февраля 1830 г.). В марте 1845 г. Гоголь, живший во Франкфурте, обращается к своему парижскому знакомому Ф. Н. Беляеву с просьбой, чтобы отец Димитрий Вершинский, настоятель русской посольской церкви в Париже, списал для него “стихи Филарета в ответ Пушкину”. Беляев через графа А. П. Толстого переслал стихотворение Гоголю. |
| И еще характерная деталь. В те же 1503–04 гг. Иосиф осторожно и вместе настойчиво и Ивану III и Василию Ивановичу III (ок. 1504–05 гг.) писал о долге истребить еретиков, действовал и через отца духовного Ивана III, игумена Митрофана: «Государя побереги (т. е. заставь быть осторожным), чтобы на него Божий гнев не пришел за то, – да и на всю нашу землю. Зане же, господине, за царское согрешение Бог всю землю казнит». Очевидный для Иосифа факт заблуждения царской власти и преткновения ее на деле «жидовствующих», при всей смелости его стояния на почве учения о богоустановленности царской власти, побуждает его выдвигать примат власти церковной над государственной. Со ссылкой на Пандекты Никона Черногорца Иосиф пишет: «Ко царю же и ко архиерею убо повиновение телесное, и урок дани и прочая подобающая. Душевное же – ни, Архиерею же и душевное, купно и телесное, яко преемником апостольским сушим». И в самом Просветителе (слово 7-ое), где Иосиф суммирует свои взгляды в проверенном на опыте их действии так: «Царь бо Божий слуга есть...» Царям «подобает преклоняться и служить телесно, а не душевно и воздавать им царскую честь, а не божественную». А если царь противится велению Божию, то и ему нужно противиться. «Аще ли же есть царь над человеки царствуя, над собою же имать царствующа страсти и грехи, сребролюбие же и гнев, лукавство и неправду, гордость и ярость, злейше же всех – неверие и хулу, каковой царь – не Божий слуга, но диавол, и не царь, но мучитель...» «и ты убо такового царя или князя аще послушаеши, на нечестие и лукавство приводяща тя, аще мучит, аще смертию претит». Но вне этих ограничительных оговорок и оттенков пр. Иосиф исповедует традиционную формулу о нормальности царской власти, как миропомазанной, в письме к родному брату Василия Ивановича III, Дмитровскому князю Юрию Ивановичу: «не велю державному брату своему противитися... приклони с извещением главу свою пред помазанником Божиим и покорися ему». И князю Федору Борисовичу Иосиф пишет, что Василий Иванович IIU «всея Русския земли государем государь». Именно Иосифова теократическая доктрина освящения власти московского великого князя, как утверждает академик М. А. Дьяконов , и внесена в самый ранний чин венчания московских государей. Преподобный Нил Сорский (1433–1508 гг.) |
| Иосиф Волоцкий написал против жидовствующих обличительное сочинение «Просветитель» и требовал применения против них самых строгих мер. Он считал, что литургическая жизнь в Церкви должна стоять на первом месте и твердо стоял за Церковное Предание (память 9 сентября). Противник его в споре о монастырских имуществах преп. Нил Сорский (1433–1508), наоборот, ставил себе задачей критическое изучение текста Св. Писания. Он происходил из древнего рода Майковых, провел долгие годы на Афоне и по возвращении оттуда ввел в основанном им монастыре особый устав, по образу Афонского, в противоположность общежительному, принятому почти во всех монастырях в России (память 7 мая). Преп. Нил был представителем созерцательного монашества и считал, что иноки должны как можно меньше общаться с миром и друг с другом и не владеть имуществом. Он полагал, что по отношению к еретикам и заблуждающимся надо применять меры кротости, а не гнать их и в этом расходился с преп. Иосифом и арх. Геннадием. Спор между «иосифлянами» и «заволжскими старцами», как называли друзей и сочувствовавших преп. Нилу монахов, показал, что в Московской Руси, несмотря на все внешние трудности, богословская мысль не заглохла, и оба монашеских идеала имели своих решительных и в то же время выдающихся представителей. Монашество и распространение христианства на дальнем севере В 15 веке было основано в России много монастырей, самыми знаменитыми из них были те, благодаря которым христианство проникло далеко на Север. Они стали там крупными очагами духовного просвещения. В 1429 году на Соловецких островах на Белом море поселились иноки Герман и Савватий, которые проводили жизнь в суровых подвигах и молитве. Через шесть лет св. Савватий вернулся на материк и мирно скончался (память 26 сентября), а вместо него отправился инок Зосима, по происхождению новгородец, который по смерти родителей роздал свое имущество бедным и пошел искать уединения на Север. Встретив на реке Суми пр. Германа и узнав от него о Соловецком острове, он решил переселиться туда, и вскоре вокруг него собралось много отшельников, желавших подвизаться под его руководством. Свв. Зосима и Герман построили храм Преображения Господня, и Зосима стал первым игуменом вновь построенного монастыря. Он сделал очень много для обители, добился для нее разных льгот от властей, был отцом для многочисленной братии и привлек в стены монастыря многих паломников. Соловецкий монастырь уже с середины 15 века стал главным духовным и просветительным центром далекого Севера. |
| Как справедливо указал о. Иоанн Мейендорф , невозможно объяснить возрождение монашества на Руси в XIV-XV веках вне контекста ее связей с Византией 1572 .Один из главных возобновителей монашества на Руси, преподобный Сергий Радонежский (1314–1392) состоял в переписке с Константинопольским патриархом Фило-феем Коккиным, одним из вождей исихастского движения 1573 . Сергия иногда называют «первым русским мистиком» 1574 : во всяком случае, он – первый, чья жизнь была пронизана мистикой огня и света до такой степени, что в этом отношении его можно сравнивать с Симеоном Новым Богословом 1575 . Жизнь Сергия совпала со временем, когда сочинения Симеона получали распространение среди славян. Не удивительно, что они стали весьма популярны в среде учеников Сергия: некоторые из самых древних славянских рукописей Симеона, датируемые XIV и XV столетиями, хранились в библиотеке Троице-Сергиевой Лавры 1576 . Другое подтверждение влияния Симеона на русскую духовность мы находим в том, что на его творения постоянно ссылаются ведущие представители двух противостоящих монашеских групп – так называемые «стяжатели» и «нестяжатели», которые противостояли друг другу на Соборе в 1503 года 1577 . Большая часть церковной иерархии, созванной в этом году на Собор, поддержала точку зрения Иосифа Волоколамского (1439–1515) и «стяжателей», но истинным продолжателем исихастской традиции был именно глава «нестяжателей», Нил Сорский (ок. 1433–1508) 1578 . В своем учении он делал акцент на внутреннем молитвенном опыте, отречении и удалении от мира 1579 ; в борьбе за возврат монашества к своим первоначальным корням Нил обращался к «Преданию Евангелия, апостолов и Отцов» 1580 . Неудивительно, что в поисках святоотеческих параллелей своему учению Нил часто обращался к Симеону Новому Богослову , наряду с такими авторами как Иоанн Лествичник, Исаак Сирин и Макарий Египетский . Нила Сорского весьма привлекал мистицизм Симеона; так, среди множества цитат из Симеона в монастырском «Уставе» Нила есть и отрывок из Гимна 13-го: |
| Мумрижов В.О. (упом. 1923), иконописец из Мстеры 454, 455 Мумриков Иван Егорович (вторая половина XIX в.), иконописец из Мстеры 170, 181, 408 Мумриков Михаил Никитич (вторая половина XIX в.), иконописец из Мстеры 181, 408 Муравьев Андрей Николаевич (1806–1874), духовный писатель, путешественник 25, 77, 411, 466 Муратов П.П., историк искусства 179, 291, 292 Н Наговицын Василий (рубеж XVIII–XIX вв.), иконописец из Палеха 168 Невский А.Л. 72, 466 Некрасова М. 168, 458 Немчинов (упом. 1722), старовер, мученик за веру 150 Нерадовский П. И. 195, 275, 277, 466 Нестеров Михаил Васильевич (1862–1942), художник 273, 296, 336 Нефедов М.И. (начало ХХ в.), иконописец из Палеха 315 Никандр Псковский (ум. 1581), святой 67 Никита Константинов Добрынин (ум. 1 682), суздальский священник, старовер и писатель-полемист 121 Никитин В. 63, 69, 466 Никитин Григорий (упом. 1817), иконописец 195 Никитин Гурий (ум. 1691), иконописец Оружейной палаты 323 Никитин Иван, мещанин 195 Никитин Федор (XIX в.), иконописец-старинщик 216 Никитина С. Е. 71 Никифоров Полиевкт (XVII в.), царский иконописец 200 Никифоров Савелий (упом. 1718), иконописец из Мстеры 160 Никодим Кожезерский (ум. 1640), святой 67 Никола Новый (ум. 1555), святой 151 Николаев Андрей 46 Николай I Павлович (1796–1855), император (с 1825) 108, 234, 235, 244, 246, 247, 408, 421, 424 Николай II Александрович (1868–1918), император (1894–1917) 15, 22, 52, 1 39, 185, 188, 236–238, 240, 241, 243–245, 248, 251, 253, 258–260, 270, 278, 283 Николай Чудотворец, архиепископ Мир Ликийских (ум. ок. 345–351), святой 47, 50, 52, 56, 57, 122, 168, 169, 268, 305, 381, 417, 418, 446, 456, 475 Николс Р. 236, 466 Никон (Минов Никита, 1605–1681), патриарх Московский и всея Руси (с 1652) 25, 77, 85–88, 96, 97, 100, 108, 109, 118, 124, 140, 144, 147, 148, 150, 323, 338, 344, 365, 367, 384 Никон Радонежский (ум. 1424), ученик Сергия Радонежского, святой 240 Нил Сорский (ок. 1433–1508), церковный деятель, писатель, святой 12, 79 Нил Столбенский (ум. 1554), святой 330, 349, 350, 376 |
| На соборе 1503 г., по-видимому, по инициативе Ивана III, был поставлен вопрос о монастырском землевладении, ибо к этому времени у монастырей оказалось гораздо больше земель, чем у государства. На соборе «нача старец Нил глаголати, чтобы у монастырей сел не было, а жили бы чернъцы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием». Против Нила Сорского выступил Иосиф Волоцкий – ссылаясь на авторитет «писания», греческих и русских святых, основателей монастырей, он доказывал необходимость монастырского землевладения: «стяжания церковныя – божия суть стяжания». Точка зрения Волоцкого игумена была поддержана митрополитом Симоном и большинством участников собора. Ее сторонники получили название «иосифлян», или «стяжателей», а их противники – «нестяжателей», или «заволжских старцев», от имени которых выступал Нил Сорский . Таким образом, собор 1503 г. способствовал окончательному идеологическому оформлению двух группировок в русской церкви – «стяжателей» и «нестяжателей». И хотя возобладала точка зрения «иосифлян», они, однако, вынуждены были пойти на компромисс со светской властью, согласившись с тем, что без санкции великого князя монастыри не могут расширять своих земельных владений, а прежние владельцы могут выкупать у монастырей некогда принадлежавшие им земли. Иосиф Санин в 1507 г. отдает Волоколамский монастырь под патронат Василия III, превращаясь, по словам своих противников, в «дворянина великого князя». Иосиф и его сторонники начинают активно поддерживать политику Василия III, направленную на укрепление централизованного государства. Они обосновывают теорию теократического абсолютизма, утверждая доктрину божественности царской власти: «Царь убо естеством подобен всем человеком, а властию же подобен вышнему богу». Таким образом, идеолог воинствующих церковников в итоге становится идеологом служилого дворянства. Другую группировку в русской церкви, оформившуюся к началу XVI в., возглавил Нил Сорский (1433 – 1508). Он родился в Москве и, видимо, принадлежал к дьяческому роду Майковых, постригся в Кирилловом монастыре на Белом озере, совершил путешествие в Константинополь и на Афон, а по возвращении ушел из монастыря «непользы ради душевныя» – недовольный установившимися там порядками. Выбрав на реке Соре «угодное» место, «занеже мирской чади мало входно», Нил в конце 70-х – начале 80-х годов основывает свою «пустынь». В 1490 г. его, по предложению новгородского архиепископа Геннадия, привлекают к участию в церковном соборе, осуждавшем новгородских еретиков. Нил решительно отверг «лжеименитых... учителей еретические учения и предания». |
| Нам многое известно о прибытии в Россию в конце XIV в. исихастов из Византии, известна их программа духовного обновления. Самый знаменитый из них – Киприан, митрополит Киевский (1376–1406), воспринявший традицию исихазма у учеников преп. Григория Синаита в Болгарии. План Киприана, связанный с особенностями положения в России, более всего касался социальных проблем. «Не в традиции отцов, – заявил он, – чтобы монахи владели землей и рабами; как могут они снова заниматься мирскими делами, отказавшись от мира и мирской собственности?». 75 Так исихасты вошли в Россию XV в., чтобы проповедовать монашескую бедность, подобно великим нищенским орденам Запада. Как и во всей средневековой Европе, русская Церковь и монастыри владели огромными имениями, которые постоянно увеличивались вкладами и поддерживались особыми привилегиями. Учение Киприана скоро привлекло последователей, особенно в северных монастырях, уже знакомых с исихастской духовностью. Ибо в середине XIV столетия преподобный Сергий, великий основатель русского монашества, и многие его ученики предавались Иисусовой молитве. Богатая библиотека основанной Сергием Лавры Святой Троицы включала переводы Григория Синаита , сделанные в XIV в. Кроме того, многие монахи совершали паломничества на Афон и там учились безмолвничеству из самого его источника. Среди таких паломников был Нил Майков (1433–1508), молодой монах Кирилло-Белозерского монастыря, находившегося в северных лесах, за верховьями Волги. По возвращении из Греции Нил основал скит на реке Соре, в 15 км от Кириллова монастыря. Там вместе с группой учеников он до конца жизни пребывал в умном делании. В конце XV в. для России – и всей Европы – начался новый исторический период: Средние века кончились, в наступившей эпохе утерял свою решающую роль в жизни общества тот религиозный идеал, который на Востоке воплощался в византийской теократии. В России в силу обстоятельств это изменение совпало с объединением страны под центральной властью всесильных московских князей, считавших себя законными преемниками восточных римских императоров. В действительности, Московское государство – этот факт отмечают слишком редко – было уже не средневековым государством: его правители черпали свои политические идеалы скорее у Макиавелли и в абсолютистских системах современной им Европы, нежели в византийской теократии, которая всегда в определенной степени подчинялась церковным догматам и канонам. |
|
|
