| Возможно, что это была наилучшая редакция диатаксиса литургии Вселенского патриарха и потому широко распространенная, что и вызвало дословное совпадение текста рукописи 352(607) с опубликованным в Архиератиконе епископа Исаака Хаберта. Помпезность константинопольского патриаршего богослужения, многократные приветствия «Ис полла эти, деспота», приобретавшие при входе патриарха на солею характер восторженных ликований, не лишили этот обряд того духовного содержания, которого он был исполнен во времена Василия Великого и Иоанна Златоуста . И на закате истории Византийской империи патриарх перед пением Трисвятого, держа в правой руке дикирий, молится у престола, трижды призывая «Господи, Господи, призри с небесе и виждь», а в конце пения Трисвятого вновь совершал эту молитву, стоя перед тем же престолом с трикирием. Более того, этой молитвой совершалось бракоблагословение. Священник, взяв венцы, сначала благословлял жениха и возлагал ему на голову венец, затем также благословлял невесту. В третий же раз благословлял обоих, произнося: «Господи, призри с небесе, виждь, посети, виноград Твой сверши, егоже насади десница Твоя». Такое бракоблагословение указано в ряде русских требников XVI века (например, Ленинградской публичной библиотеки (Соловецкое собрание, 1086, л. 287 об. – 288; 1105, л. 310 об.)), в сербских (Московский исторический музей (Синодальное собрание, 307, л. 16; 324, л. 75); Московская библиотека им. Ленина (Собрание Севастьянова, JNfe 1449, л. 24). По требникам Соловецкого собрания 1086, л. 288–289; 1105, л. 310 об. – 311) и Севастьяновского собрания 1449, л. 25 об.) после пения молитвы Господней священник шел в алтарь, возглашал: «Вонмем. Преждеосвященная Святая святым» и причащал новобрачных Преждеосвященными Дарами 417 . Традиция закрепила совершение на полной литургии хиротонии но пресвитера и во епископа, в первом же тысячелетии существования Церкви с Евхаристией были связаны также таинства крещения и бракосочетания. В Иерусалимском списке устава Великой церкви указывается совершение крещения в Субботу ваий 418 , в Великую Субботу 419 , в праздники Пятидесятницы 420 и Богоявления 421 . |
| Это последний диалог, написанный Ансельмом в монастыре Бек. В нем на примере падения диавола рассматривается вопрос о происхождении и сущности зла. Второй период(1090–1105). Перед посвящением Ансельма в архиепископа Кентерберийского (1093) он написал два сочинения — De fide Trinitatis ‘О вере в Святую Троицу’ и De incarnatione Verbi ‘О воплощении Слова’, в которых излагается учение о Святой Троице при помощи чисто рациональных аргументов и осуждается номинализм Росцеллина. В 1098 г. в Италии Ансельм завершил свое главное христологическое сочинение Cur Deus homo ‘Почему Бог стал человеком’, где развивается ставшая для католической Церкви общепризнанной чисто юридическая теория Искупления как удовлетворения (satisfactio) за оскорбление Божественного величия, а также разбираются другие христологические проблемы. В период между 1099–1107 были написаны два сочинения: De conceptu virginali ‘О непорочном зачатии’ (1099–1100) и De originali peccato ‘О первородном грехе’ (1107–1108), посвященные вопросам происхождения и природы зла, распространения первородного греха на человеческую природу в целом (исключая человеческую природу Христа), очищения от этого греха в крещении, участь некрещеных младенцев, святость и приснодевство Богоматери и др. Вопрос об исхождении Святого Духа ( Filioque ) обсуждается Ансельмом в сочинении De processione Spiritus Sancti ‘Об исхождении Святого Духа’, которое первоначально представляло собой его речь на соборе в Бари (1098), посвященном точному истолкованию католической веры в полемике против учения Православной Церкви. Здесь Ансельм строит свою аргументацию, опираясь только на Священное Писание. Два сочинения — De sacrificio azymi et fermentati ‘О пресном и квасном хлебе в евхаристическом приношении’, или De azymo et fermentato ‘О пресном и квасном хлебе’ и De sacramentis ecclesiae ‘О таинствах Церкви’ представляют собой ответ Ансельма на вопрос епископа Варлаама Наумбургского о литургических видах (то есть хлебе и вине). Третий период (1105–1109). |
| уехал в Беневенто, не рассчитывая на поддержку рим. знати, в т. ч. из-за перехода на сторону императора влиятельного семейства Франджипани. На Пасху (25 марта) в базилике св. Петра коронацию Генриха V (повторно) и его жены Матильды, дочери англ. кор. Генриха I, совершил Маврикий, архиеп. Брагский (антипапа Григорий VIII в 1118-1121). В ответ на это П. созвал Собор в Беневенто (апр. 1117), на к-ром отлучил от Церкви Маврикия. После отъезда императора из Рима П. попытался вернуть контроль над городом (осенью 1117), но вскоре тяжело заболел и умер 21 янв. 1118 г. близ замка Св. ангела. Поскольку базилика св. Петра находилась в руках сторонников императора, П. был похоронен в Латеранской базилике. Важным направлением политики П. была поддержка Иерусалимского королевства и др. гос-в крестоносцев, возникших после 1-го крестового похода (1096-1099; см. Крестовые походы ). Получив известие о взятии Иерусалима, папа направил поздравительное послание предводителям войска крестоносцев. П. помогал в организации крестового похода 1101 г., участники к-рого были разбиты сельджуками в М. Азии. Легаты П.- Маврикий, кард.-еп. Порто (1100-1101), Гибелин, архиеп. Арльский (1107-1112), и Беренгарий, еп. Оранжский (1115-1116),- сыграли важную роль в формировании церковных структур лат. Иерусалимского Патриархата (см. в ст. Латинские Патриархаты ). Вместе с тем П. добивался для католич. Церкви на Ближ. Востоке такой же автономии от светских властей, как и в Европе. В 1105 г. он восстановил на кафедре Даиберта , лат. патриарха Иерусалимского (1099-1102, 1105-1106), смещенного из-за конфликта с кор. Балдуином I (1100-1118). Папа Римский поддержал поход кн. Боэмунда Тарентского против имп. Алексея I Комнина (1107-1108). Этот поход П. приравнял по статусу к крестовому (одной из причин такого папского решения, возможно, была умелая пропаганда Боэмунда, к-рый представлял имп. Алексея I узурпатором и предателем крестоносцев - McQueen W. Relations between the Normans and Byzantium, 1071-1112//Byz. |
| Сильвестр Истома, Иванов сын Александрова Внукова, 19 октября 1567 (7076) года дал свою вотчину сельцо Васильевское в Белозерском уезде в Карголоме «по своей душе и по своих родителях в наследие вечных благ» 1105 . 20 декабря 1567 (7076) года Василий, Иванов сын Меншого Лихорева, дал по приказу отца своей вотчины 2 деревни: – «Дор Чермнев» – выть и «Шеметов нов – выть» 1106 . В тот же день (20 декабря 1567г.) Федосья Васильева дочь Скобелцына, «а Михаилова жена Ондреевича Ергольского» (? Ерсонского??) передала, в силу духовной грамоты мужа своего, отчину его в Белозерском уезде, в Надпорожском стану: «дер. Горку – 3 выти, да дер. Василево 3 выти, да дер. Филино 2 выти, да Починок 2 выти, да дер. Судище 2 выти, да починок Негодяев 1 1 / 2 выти с луги» и проч. 1107 . В том-же (7075) году Скурат, Трехьяк, Русин да Иван, Леонтьевы дети Маурина Зайцова, продали за 30 рублей в Белозерском уезде, в Городском стану свои вотчинные земли у деревни Пробудова, принадлежавшей Кириллову монастырю, за полем у Шексны реки, на берегу Мартемьянова наволока две трети (третья треть того Мартемьянова наволока изстари была за Кирилловым монастырем) 1108 . В том-же году игумен Кирилл бил челом царю, чтобы он «пожаловал», велел вместо села Кологривого (в Кашинском уезде, которое царь дал в монастырь по душе «брата своего» Юрия Ивановича) дать земли, находящияся близ монастыря, потому что Кологривое от них «далече» и неудобно. Царь, оставивший без внимания ту-же просьбу, поданную игуменом Вассианом, теперь согласился удовлетворить челобитье иг. Кирилла и приказал отделить для монастыря (25 февраля 1568 года) в Белозерском уезде, в Надпорожском стану, часть своего дворцового села Яргоможа – 7 дворов и 8 деревень с 35 дворами, с 36 крестьянами, пашни 368 чети, сена 320 копен, лесу 24 четверти пашенного во всех трех полях, да лесу пашенного 1 / 3 в выти 1109 . В следующем 1568 году монастырь получил и остальную часть Яргоможа (состоявшую из деревень: Тарасовой, Быковой, Ивкина и 1 / 3 Барановой 1110 . |
| Таким образом у пророка Авдия предсказаны два опустошения Идумеи. Первое произведено Вавилонянами, в армии которых была смесь всех народов. об этом опустошении пророк говорит так: ибо, как вы пили на святой горе Моей, так все народы всегда будут пить, будут пить, проглотят и будут, как бы их не было (1:16), т. е. как ты исполнил определения Божии над Иерусалимом, так другие народы исполнят их над тобой и потом сами исчезнут с лица земли. Второе и окончательное опустошение произведено Иоанном Гирканом за 130 л. до Рождества Христова, который принудил Идумеев к обрезанию и исполнению закона Моисеева, так что различие между Иудеем и Идумеем исчезло, и фамилия Ирода Идумеянина пользовалась даже правом протекторства над храмом и Богослужением Иерусалимским. Об этом втором опустошении пророк говорит так: и дом Иакова будет огнем, и дом Иосифа – пламенем, а дом Исавов – соломою: зажгут его, и истребят его, и никого не останется из дома Исава (1:18).Поскольку у пророка сказано: «и будет царство Господа» (1:21), и поскольку Иудеи через 200 лет после завоевания Идумеи сами были рассеяны по всем странам, то блаженный Иероним (Comment. in Abdiam) и блаженный Августин (De civitat. Dei, lib. 18:cap. 31) утверждают, что предсказанное Авдием и исполненное Гирканом завоевание Идумеи было прообразом торжества Церкви Христовой над миром языческим; – и что поэтому пророчество Авдия следует понимать об утверждении царства Христова на земле. Примечательно, что раввины (например, Кимхи, Абарбанел и др.) под именем Идумеев у пророка Авдия понимают христиан и ждут своего торжества над ними. 1105 И призвал Ахав Авдия, начальствовавшего над дворцом. Авдий же был человек весьма богобоязненный. 1106 И еще послал в третий раз пятидесятника с его пятидесятком. И поднялся, и пришел пятидесятник третий, и пал на колена свои пред Илиею, и умолял его, и говорил ему: человек Божий! да не будет презрена душа моя и душа рабов твоих – сих пятидесяти – пред очами твоими; вот, сошел огонь с неба, и попалил двух пятидесятников прежних с их пятидесятками; но теперь да не будет презрена душа моя пред очами твоими! И сказал Ангел Господень Илии: пойди с ним, не бойся его. И он встал, и пошел с ним к царю. |
| После издания Жития К. Ф. в 1964 г. исследователи неоднократно писали о необычной структуре этого произведения: в нем содержится большое количество цитат из Библии и творений св. отцов, практически за каждым сообщением о поступках или мыслях К. Ф. следует подборка изречений святых на эту тему: наиболее часто встречаются цитаты из трудов прп. Максима Исповедника и прп. Иоанна Лествичника. Приводится множество поучений К. Ф. о посте и молитве, о спасении души, о безмолвии и по поводу др. аспектов духовной жизни. Нек-рые исследователи называют Житие К. Ф. своего рода флорилегием, который следует рассматривать вместе с др. произведениями этого жанра, созданными приблизительно в то же время (см.: Mullett. 2004. P. 390-393). Исследователи отмечают необычное поведение К. Ф. и соединение в его образе 2 типов святости: человека, имевшего семью и ставшего впосл. монахом (такой тип развивался в средневизант. период), и юродивого Христа ради. Характерным примером юродства К. Ф. является случай в Неаполе, когда он отказался отвечать на вопросы чиновника, притворившись немым, и был брошен в тюрьму (см.: Иванов. 2005). Важное значение Житие имеет для изучения визант. агиографии в целом. Существуют работы, анализирующие его структуру и жанровые особенности, выразительные средства, авторское присутствие в тексте ( Mullett. 2004), топосы и общие места ( Festugiè re. 1968. P. 93-96), язык и стиль сочинения ( Sargologos. 1964. P. 31-37; Festugi è re. 1968. P. 96-109). С исторической т. зр. этот текст служит источником сведений о социально-общественной жизни периода правления имп. Алексея I Комнина. К нему обращаются при изучении взаимоотношений монашества и власти, монашества и светского общества, а также устройства мон-рей и особенностей монашеской жизни XII в. ( Angold. 1995; Morris. 1995). Кроме того, исследователей интересовали также отраженные в тексте экономические реалии, напр. вопросы земельной собственности ( Каждан. 1968; Литаврин. 1977). В Житии упоминаются исторические события, к-рые позволяют довольно точно датировать различные этапы жизни К. Ф.; однако не все они поддаются однозначной трактовке. Так, под 1-м нашествием варваров на Фракию следует понимать нападение печенегов в 1086 г., 2-е нашествие относится к 1091 г. (см.: Лопарев. 1897. С. 382), а поход имп. Алексея против Боэмунда - к 1108 г. Во время 2-го визита императора к святому говорится о планировавшемся походе против турок, в связи с чем П. Карлин-Хейтер датирует этот визит 1115 г., полагая, что речь идет о походе 1116 г. Исследовательница предложила признать ошибкой 1110 г. как дату смерти К. Ф. и считать, что он умер в 1120 г. (см.: Karlin-Hayter. 1964); Лопарёв отнес визит императора к 1113 г. ( Лопарев. 1897. С. 396), однако он не касался вопроса о годе кончины К. Ф. При этом издатель памятника Саргологос считал, что визит императора к святому мог состояться гораздо раньше - в 1105 г. Почитание |
| Филарет не знал текучего, вечно-подвижного πειρoν’a. У Иннокентия все полно некоей безотчетной тревоги и таинственного беспокойства. Редко можно встретить в гомилетической литературе образ вулкана. У Иннокентия он встречается трижды. «Тяжесть души есть грех . Кто... не сложит с себя сей тяжести, тот естественно по смерти останется долу, или, что еще хуже, влекомый собственною внутреннею тяжестию, устремится вниз. Куда? Туда, может быть, куда стремятся вокруг нас и все тяжести – к средоточию земли. А что там? – Спросите у трех сот огнедышащих жерл, коими со всех сторон испещрена поверхность земная» 1093 . В другой проповеди дана картина дымящейся горы, символ взрывов зла, таящихся в душе 1094 . И наконец, в третьей – слова о «пламени прирожденной злобы, в нас гнездящемся», который «хотя сокрывается во глубине духа, подобно огню подземному, производит нередко ужасные взрывы и потрясения», и далее там же – об отверстиях, из коих выходит чад и дым студенца бездны 1095 , о камнях гор огнедышащих и огненной лаве 1096 . Рисуя порок, Иннокентий дает образ укушенного тарантулом. Неистовое бешенство от укуса тарантула, стоны и вопли ада, все хаотичное и страдающее, эмоционально-взвинченное, непременно громкое, почти кричащее – все это присуще только речи Иннокентия. Характерным для Филарета был тихий и властный голос, более властный, чем шум мipa. У Иннокентия – вопли и стоны 1097 . В проповеди на Великую Субботу есть одно поразительное место. После громкого приступа, полного восклицаний, проповедник делает паузу. «Но что за вопль слышится среди смертного безмолвия?» – продолжает он. «Не жены мироносицы грядут помазать тело Иисусово? Но покой Субботний еще не прошел: и они должны молчать по заповеди 1098 . Кто же дерзает нарушить покой Льва от Иуды? – Тот же, кто более всех нарушал его при жизни: днесь, воспевает церковь , ад, стеня, вопиет (Вечер. В. Суб. Стих. сам. I.)» 1099 . Для Иннокентия характерны образы израненной и взволнованной психики. «Измученная плоть» умершего Христа 1100 , прощальная проповедь Его, состоящая «не столько из слов, сколько из слез и воздыханий» 1101 , «трепет предсмертный и лепет бессвязный» умирающих 1102 , грозный час последнего томления тела и духа, всеконечного смятения мыслей и чувств 1103 , стоны внутреннего человека 1104 , сердце, готовое «излиться в слезах, излететь в воздыханиях» 1105 – этим полны Иннокентиевы проповеди. |
| Фрески ц. Пресв. Богородицы в Трикомо наряду с росписями Асину Панагии церкви (1105/06) и Иоанна Златоуста монастыря близ Куцовендиса относятся к лучшим произведениям раннекомниновского искусства на Кипре. Стилиану и Папагеоргиу считают, что в этих храмах работал один художник ( Παπαγεωργου Α. Θεοτκου εκκλησα, Τρκωμο//ΜΚΕ. 1987. Τ. 6. Σ. 21-22; Stylianou. 1997. Р. 488). Д. Уинфилд предположил, что церкви Панагии Асину и Пресв. Богородицы в Трикомо украсил фресками ученик мастеров, работавших в Куцовендисе ( Winfield D. C. Hagios Chrysostomos, Trikomo, Asinou: Byzantine Painters at Work//Πρακτικ το Πρτου Διεθνος Κυπρολογικο Συνεδρου. Λευκωσα, 1972. Τ. 2. P. 289). Однако помимо ставшей традиц. датировки этих росписей нач. XII в. высказывались мнения о более позднем времени их создания, основанные на изображении в куполе вокруг Пантократора служащих ангелов. Этот иконографический извод появился в сер. XII в. (самый ранний случай - ц. Санта-Мария-дель-Аммиральо (Марторана), Палермо, Сицилия, 1143-1148 или ок. 1146-1151). В 1-м издании исследования «Расписанные церкви Кипра» Стилиану датировали фрески ц. Пресв. Богородицы в Трикомо сер. XII в. ( Stylianou. 1964. P. 150). Т. Вельманс предположила, что эти росписи были выполнены ок. 1170 г. ( Velmans T. Quelques programmes iconographiques de coupoles chypriotes du XIIe au XVe siècle//Cah. Arch. 1984. Vol. 32. P. 143), и эта гипотеза была принята рядом исследователей (напр.: Folgero P. O. The Iconography of the Cupola of the Panaghia Theotokos in Trikomo (Cyprus c. 1170) as seen in the Light of Daniel 7,10 and the Development of the Middle Byzantine System in Church Painting//Τταρτο Διεθνς Κυπρολογικ Συνδριο: Περιλψεις. Λευκωσα, 2008. P. 156-159). А. Вейл-Карр считает эту датировку слишком поздней и относит создание фресок к 30-м гг. XII в. ( Carr A., Morocco L. J. A Byzantine Masterpiece Recovered the 13th Cent. Murals of Lysi, Cyprus. Austin, 1991. Р. 55, 61), того же мнения придерживается О. Е. Этингоф ( Этингоф О. Е. К вопросу о датировке росписей Спасо-Преображенского собора Мирожского мон-ря в Пскове//Древнерусское искусство: Русь и страны Византийского мира XII в.: Мат-лы конф. СПб., 2002. С. 422, 426, 440). Н. Гиолес полагает, что росписи Трикомо были созданы в 20-х гг. XII в. ( Γκιολς. 2003. Σ. 92). |
| Напротив греч. мон-ря Встречи расположен рус. участок в Вифании площадью 2 тыс. кв. м, с 4 зданиями и «часовней Марфы». Участок был приобретен в 1909 г. начальником РДМ в Иерусалиме архим. Леонидом (Сенцовым) . В 30-х гг. ХХ в. на его территории были обнаружены археологические находки визант. времени: фундамент церковного здания и неск. скальных пещер, видимо служивших жилищами древних подвижников. В нек-рых из них вырублены евр. ниши кокким. В 1934 г. посреди двора, ближе к углу участка, при строительстве был найден прямоугольный обтесанный камень, напоминающий наддверие входа в храм, с греч. надписью V-VI вв.: «Здесь Марфа и Мария впервые услышали от Господа слово о воскресении из мертвых. Господь…» (на этом слове надпись обрывается.- Авт.). На месте обретения камня поставлена «часовня Марфы» с полукруглым куполом. Здесь в Вербную субботу духовенство РДМ (юрисдикции РПЦЗ) совершает торжественную службу с крестным ходом и водосвятием. Важнейший по исторической и археологической значимости объект Вифании - гробница прав. Лазаря (1-й храм на этом месте построен в IV в.) - окружен комплексом построек (мечеть, католическая и греческая церкви во имя прав. Лазаря). При этом отсутствуют сведения о кончине, гробницах и мощах М. и М. Кипрские предания также не упоминают о том, чтобы сестры последовали за прав. Лазарем на Кипр. Лишь в кон. XVIII - 1-й трети XIX в. в Житии равноап. Марии Магдалины, написанном старцем Иерофеем Загорейским с учетом зап. источников, Марфа появляется как второстепенный персонаж в числе христиан, сопровождающих Марию Магдалину на корабле в Массилию (Святая Мария Магдалина: Неистощимый сосуд Христовой благодати. Св. Гора Афон, 2010. С. 83). Сообщения о мощах М. и М. появляются в источниках в единственном случае - при рассказе о святынях, перенесенных в К-поль имп. Львом VI Мудрым. Вопреки указанию хроники Георгия Амартола и Синаксарей о привозе из Эфеса мощей Марии Магдалины (SynCP. Col. 658; Georg. Mon. Chron. 1904. P. 1105) более поздние хронисты начали смешивать ее с одноименной сестрой прав. Лазаря, т. к. естественно было бы предположить, что имп. Лев VI поместил вместе мощи родственников ( Theoph. Contin. P. 365; Cedrenus G. Comp. hist. Vol. 2. P. 160; Scyl. Hist. 20. 5). Эту путаницу усугубили паломники XII-XV вв., упоминая о местонахождении в мон-ре мощей Марфы и (или) Марии (Описание святынь К-поля в лат. рукописи XII в.//Чудотворная икона в Византии и Др. Руси. М., 1996. С. 443; Majeska G. P. Russian Travelers to Constantinople in the XIV-XV Cent. Wash., 1984. Р. 139, 165, 183). Отсутствие др. сведений о мощах М. и М., более ранней или более поздней эпохи, делает известие о реликвиях в к-польском мон-ре св. Лазаря изолированным в визант. традиции. |
| Епископ Гавриил поселился в Яссах и был как-бы, викарием Амвросия. 11 февраля 1792 г., после заключения Ясского договора (29 декабря 1791 г.), по воле Екатерины II, он был назначен митрополитом молдо-влахийским, и по особому местному чину вступил на митрополичий престол. Молдавия и Валахия в это время были еще заняты русскими войсками, хотя по Ясскому договору должны снова отойти к Турции, и, следовательно, в церковном отношении под власть константинопольского патриарха. Когда, летом 1792 г., русские войска очистили занятые области, константинопольский патриарх потребовал от Гавриила отречения от митрополии. Гавриил, будучи поставлен по воле русского правительства, не согласился сделать этого без указа Екатерины II и Св. Синода, за что 19 июня 1792 г. ночью был арестован новым молдавским господарем Александром и отправлен в Константинополь, где посажен в тюрьму при патриаршем доме. Впрочем, по настоянию русского правительства, он скоро был освобожден. Посвятивший его архиепископ Амвросий 30 августа 1792 г. возвратился в свой кафедральный город Полтаву, где 13 сентября скончался. На его место 10 мая 1793 г. был назначен гонимый м. Гавриил (Банулеску-Бодони), получивший за свою верность Екатерине и Синоду от самой Императрицы крест, украшенный драгоценными камнями и белый клобук. 1105 В качестве митрополита Екатеринославского и херсонского, Гавриил в пределах своей епархии имел только те земли, которые отошли от Турции по Ясскому миру и затем вошли в состав Вознесенской губернии. Они не заходили за реку Днестр. Однако и с этими землями, и с местами, отошедшими от Польши в территориальном отношении Екатеринославская епархия при м. Гаврииле, после 1795 года, оказалась одной из обширнейших. Заключая в себе две губернии, она обнимала весь тогдашний населенный юг России от среднего течения Днестра через низовья р. Дона до калмыцких степей и реки Кубани, где сходилась с Астраханской епархией. Митрополит Гавриил управлял обширной Екатеринославской и Херсонской епархией с помощью викариев, епископов феодосийских и мариупольских. |
|
|
