| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Семито-хамитские языки АРАМЕЙСКИЙ ЯЗЫК вместе с ханаанейскими (еврейским, финикийским, моавитским и др.) и угаритским входит в сев.-зап. группу семит. ветви афразийской языковой семьи АССИРИОЛОГИЯ комплексная гуманитарная дисциплина, изучающая историю, языки и культуру древнемесопотамской (шумеро-аккад.) цивилизации, существовавшей с кон. IV тыс. до Р. Х. по IV в. до Р. Х. ВЫСОТЫ термин, использованный в рус. Синодальном переводе ВЗ для передачи смысла евр. слова, обозначающего преимущественно место для отправления культа ГЕЭЗ классический эфиоп. язык, литургический язык Эфиопской Церкви, остававшийся единственным лит. языком христ. Эфиопии до рубежа XIX и XX вв. КОПТСКИЙ ЯЗЫК последняя стадия развития египетского языка, который образует самостоятельную группу внутри семито-хамитской (афразийской) языковой семьи МААЛУЛА сел. в Центр. Сирии, христианский культовый центр и один последних очагов бытования арамейского языка |
| Первичным этапом является желание создать мир, затем реализация этого желания на уровне замысла (идеи, проекта, сокрытого слова), после чего этот замысел осуществляется в акте творения, сопровождающемся выплеском божественной энергии. Данная религиозная концепция может быть сопоставлена с библейским пониманием творения, осуществляемого как реализация божественной воли, премудрой и совершенной, посредством Божественного Слова. (Ср.: В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог . Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть ( Ин.1:1–3 ).) Восприятие древними египтянами материального мира отличается антропоцентричностью. В частности, в древних текстах, как можно было видеть, прямо утверждается, что мир создан для человека. (Ср. с идеей шумерской мифологии о творении человека как функционального субъекта, обслуживающего потребности богов, а также с текстами авраамических религий: И благословил их Бог , и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле ( Быт.1:28 ). «Он – тот, кто сотворил для вас всё, что на земле» (Коран (пер. М.-Н.О. Османова) 2:29). «Несомненно, Мы даровали почёт сынам Адама и по Нашей воле они передвигались по земле и морю, Мы наделили их благами и дали им явное превосходство над другими тварями» (Коран (пер. М.-Н.О. Османова) 17:70).) Представление о роли правителя страны демонстрирует наличие в сознании древнеегипетского общества идеи сакральности верховной (монаршей) власти. Это подчёркивается фактом непосредственного преемства власти фараонов от богов. (Ср. с пониманием сакральности монаршей власти в конфуцианстве, шумеро-аккадской и хеттской культурах, а также в православной традиции: «Ибо православные императоры, с призыванием Святыя Троицы назначая патриархов, и будучи помазанниками Господа, невозбранно, когда захотят, входят во святый алтарь, и ходят и делают знамение креста с трикирием, как архиереи. |
| Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21). Нахождение Царствия Божьего внутри человека означает, кроме всего прочего, то, что познание космоса и тем более корреляция с космосом не могут привести к истинному познанию Бога и что путь миропознания и путь богопознания практически не совместимы друг с другом. Расхождение путей, один из которых ведет к единению с Богом, а другой к единению с космосом, дало знать о себе еще в глубокой древности, а именно тогда, когда Авраам вышел из Ура Халдейского. То, что Авраам покинул Ур — центр древнейшей шумерской цивилизации, отнюдь не являлось случайностью, ибо именно шумерами были заложены основы синтетического учения о космосе, усвоенного впоследствии пифагорейцами и Платоном. Именно шумеро–вавилонской культуре, очевидно, принадлежит первенство в создании и оформлении астрономии, астрологии, математики, геометрии и музыки как математико–акустической системы. В недрах этой культуры зародились и концепция космической гармонии, и концепция космической корреляции, согласно которой небесный порядок представляет собой архетипическую модель, служащую образцом для поддержания земного порядка. Астрология вскрывала механизм, при помощи которого небеса управляли землей, музыка служила мостом, соединяющим людей с богами, и все это приводило к обожествлению космоса и его отдельных проявлений. Именно это обожествление космоса согласно церковному преданию и заставило Авраама, почитающегося отцом всех верующих, покинуть город Ур. Чтобы оградить Авраама от соблазнов «космической мудрости», Господь обратился к нему со словами: «Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, и иди в землю, которую Я укажу тебе» (Быт. 12:1), ибо исповедание Единого Истинного Бога несовместимо с пребыванием в местах, в которых осуществляется поклонение обожествленному космосу, даже в том случае, если места эти являются родной землей и землей отцов. Суть христианского отношения к обожествлению космоса и к пути единения с космосом была сформулирована святым апостолом Павлом в Послании к римлянам следующим образом: «Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. |
| Для взгляда, менее тенденциозного, чем теософский, очевидно, что отнюдь не индийская, а «месопотамская концепция смерти родственна концепции Ветхого Завета» [ 74 ]. И как нет реинкарнации в шумеро-вавилонской религии, так нет ее и верованиях ветхозаветного Израиля. Моисей, хоть и был научен мудрости египетской (Деян. 7, 22), но оптимизм египетской танатологии не перенял, и еврейское понимание смерти оказалось ближе шумерскому и вавилонскому, чем египетскому. Законы Моисея не предупреждают о воздаянии в посмертии. Очень странно, что у людей, вышедших из Египта, нет погребальных обрядов и заупокойных молитв. Многое евреи унесли из Египта. Но египетская «Книга мертвых» так и не получила аналога в еврейской литературе. Концентрированность египетской религии на тайне посмертия никак не отразилась на еврейской религии. Впрочем, может, и отразилась: с той же самой старательностью, с которой мысль египтянина обращалась к загробному миру, с той же самой старательностью в религии Ветхого Завета устраняется этот интерес. В Ветхом Завете практически отсутствует учение о посмертных путях человека. Иов вопрошает, очевидно, не ожидая ответа: «Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?» (Иов 14, 14). Иов сам понимает, что это вопрос риторический, он задает его без особой надежды услышать ответ. И ответ действительно не поступает. Не получая ясного ответа на этот вопрос от своего Собеседника, какие же представления о смерти слагают ветхозаветные авторы сами? Состояние, в котором пребывала душа умерших, в древнееврейском языке обозначается словом «Шеол» — безвидное место, сумеречное и без-образное место, в котором ничего не видно (Иов 10, 21-22). Это скорее состояние тяжкого и бесцельного сна (Иов 14, 12), чем место каких-то конкретных мучений. Это «царство теней», эта мнимость в своем мареве скрывала людей от Бога. Древнейшие ветхозаветные книги не знают идеи посмертной награды, не ожидают рая. «Всему и всем — одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы. Это-то и худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем, и сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни их; а после того они отходят к умершим. Кто находится между живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, чем мертвому льву. Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению, и любовь их и ненависть их и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем» (Еккл. 9, 2-6). «Для дерева есть надежда, что оно, если и будет срублено, снова оживет… А человек умирает, распадается; отошел, и где он? Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает; так человек ляжет и не встанет; до скончания неба он не пробудится, и не воспрянет от сна своего» (Иов. 14, 7-12). |
| В самих памятниках идеографические письмена называются языком Шумера и Аккада, – областей, входивших в состав вавилонского царства. На основании такого указания ученые пришли к мысли, что первоначальными обитателями Вавилонии были шумеро-аккадийцы, которые, может быть, не принадлежали к семитской расе; их называют то туранцами, то тюрко-монголами, то угро-финнами. Они-то и положили зачатки культуры в Месопотамии. Но с запада явилось новые народы семитического происхождения, именно – вавилоняне и ассирияне, которые и одержали верх над первобытными обитателями и воспользовались плодами их культуры. В последнее время эта догадка была подвергнута сомнению; французский ученый Галевий высказал новое предположение, что неведомый шумеро-аккадийский язык не есть язык отдельной народности, а только искусственная система письма, измышленная и распространенная жрецами для сохранения своего влияния, и что ассиро-вавилоняне были исконными обитателями Месопотамии, всегда населявшейся только семитами. Однако большинство ученых и теперь держится того мнения, что вавилонянам предшествовала особая народность, может быть даже не семитского происхождения, и что верования и обычаи этой народности отчасти перешли и к вавилонянам. Более поздние памятники вавилонской письменности написаны большей частью уже фонетически, хотя этот способ письма часто перемешивается с идеографическим. Фонетический способ вавилонского письма известен под именем клинообразного, так как звуки здесь обозначаются своеобразным расположением и сочетанием одного знака, – клина или наконечника копья. Материалом для письма служили, главным образом, глиняные плитки, связки которых, представляющие как бы книги, и дошли до нас. К сожалению, некоторые плитки в связках затерялись или разбились, вследствие чего многие мифологические сказания не могут быть восстановлены в полном объеме. Как бы ни был решен вопрос о шумеро-аккадийцах, но нужно признать, что религиозные верования, содержащиеся в шумеро-аккадийских памятниках, легли в основу вавилонской религии. |
| н. э.). Место И. М. среди других мифологических систем не вполне обычно. Анализ легко выявляет несколько рядов признаков, по которым она может быть сопоставима с ними. Так, большинство ее центральных тем и мотивов находит соответствия в различных мифологиях мира, прежде всего в мифологиях ближневосточного круга — западносемитской и шумеро–аккадской, отчасти египетской, хеттской и др. Сами имена единого Бога иудаизма: Яхве (Иево), Элохим или Эль (Илу), Эльон, «Всевышний», Мелек, «Царь» были именами богов западносемитского пантеона. Ветхозаветный рассказ о шести днях Творения функционально сопоставим с таким необходимым компонентом любой мифологической системы, как космогонические мифы (во многих из которых в более или менее важной роли выступает демиург — творец и упорядочиватель вещей). Картина исходного состояния мира как водного хаоса (Быт. 1:2) имеет аккадские параллели. Мотивы «райского начала» путей человечества («золотого века»), нарушенного приходом в мир зла, самого Эдема как блаженного места на земле (наподобие острова Тильмун в шумеро–аккадской мифологии и т. п.), наконец, мирового древа (намеченного в Библии в двух вариантах — как древо жизни и как древо познания добра и зла) присутствуют в самых различных мифологических системах. Особенно много параллелей представляет разработка весьма важного для мифологических систем Месопотамии и отчасти восточного Средиземноморья мотива потопа: роль Ноя соответствует роли шумеро–аккадского Зиусудры (Утнапишти), греческого Девкалиона и т. п., повторяются мотивы предупреждения от Божества; строительства ковчега; высылания на разведку птиц; жертвы по окончании потопа. Можно найти в библейских преданиях и модификацию близнечных мифов (предания об Авеле и Каине, об Иакове и Исаве). И. М. знает персонажей, обычных для других мифологических систем. К ним относятся, например, родоначальники (рода человеческого, как Адам и Ной; групп народов, как Сим, Хам и Иафет; отдельных народов, как Измаил, Исав, все прародители еврейского народа — Авраам и его потомки; племен, как двенадцать сыновей Иакова; социальных групп, как Аарон, прародитель священнической касты), иногда эпонимы (например, Иаван, сын Иафета, предок ионийцев, Ханаан, сын Хама, и Аморрей, сын Ханаана, соответственно родоначальники ханаанейцев и амореев, Элам, Ассур и Арам, сын Сима — как родоначальники эламитов, ассирийцев и арамейцев и т. д.) со своими разветвленными генеалогиями (нередко данными в различных вариантах). Наконец, на периферии И. М. мы регулярно встречаем предания, носящие этиологический характер. Так, рассказ о борьбе Иакова с Богом объясняет сразу: этноним Израиль, топоним Пенуэл и запрет употребления в пищу «жилы, которая в составе бедра» (Быт. 32:32). Очень многие добавления и вставки к самым различным повествованиям истолковывают (обычно в духе народной этимологии) ставшую непонятной топонимику и ономастику. |
| Какой же смысл передает первая книга Библии, Книга Бытия? Конечно же, она — не учебник по астрономии, геологии и даже истории. Библия предназначена не для того, чтобы рассказать людям, как устроен этот мир. Для чего же тогда, — естественно встает вопрос, — Откровение Божие, пересказанное Моисеем, не только повествует о творении мира, но даже передает последовательность появления неба, земли, растений, животных? Ведь для единения людей с Творцом достаточно знать только сам факт, что мир сотворен Богом! Поэтому еще раз подчеркнем — и это понимать необычайно важно — что именно открыл Бог людям через Моисея. Это ни в коем случае не были естественнонаучные сведения о строении Земли и Вселенной; это было знание о Себе и Себя. Более того, что касается космогенеза, то Моисей по сути дела воспроизвел шумеро-вавилонскую космогонию в ее узловых моментах, известную современным ученым по древнему памятнику Энума элиш. Боговдохновенность Моисея проявилась не в том, что он установил последовательность космогонических фаз, или происхождения биологических видов, а в том, что в отличие от господствовавших в его время убеждений, он прямо и категорично провел разделение между Богом и миром. Во-первых, было важно подчеркнуть, что мир возник не сам собой из хаоса, как нередко представляли себе древние. Иначе, мир был бы также божественен, как и Сам Бог! Все в этом мире постепенно сотворено Богом (а в последовательном перечислении сотворенного действительно охвачен весь космический универсум) и ничего нет, что появилось помимо Него. Поэтому к миру нельзя относиться с таким же почтением и поклонением, как к Богу Творцу. Во-вторых, Бог именно сотворил мир, а не “породил” его! Бог не “вылепил” мир из Своего “тела”, или тела породившего Его “хаоса”, как это обычно трактовалось в мифологических представлениях Древнего Востока и Египта. Моисей борется с распространенными в его времена шумеро-вавилонскими языческими верованиями. Бог Библейского Откровения совершенно не похож на вавилонского воина Мардука, который на глазах у множества своих испуганных братьев-богов созидает мир из растерзанного им тела матери Тиамат. Бог в Библии творит мир совсем не так! Он из ничего (а не из тел неких божественных существ!) вызывает Своим словом от небытия к бытию весь сложный и многообразный мир. |
| Ниневия: ИГ уничтожает памятники библейских времен (ВИДЕО) Мосул, 2 марта 2015 г. Наряду с борьбой против инакомыслящих жителей оккупированной территории, боевики «Исламского Государства» ведут войну против многовекового культурного наследия Ближнего Востока, методично уничтожая памятники Древнего мира, передают информагентства. На этой неделе радикалами ИГ в сети Интернет был опубликован очередной видеоролик, запечатлевший крушение фанатиками памятников шумеро-аккадской культуры. В двухминутном предисловии к съемкам погрома в Ниневийском музее Мосула, террорист пытается обосновать свои действия цитатами из Корана. «О, мусульмане! То, что вы видите за моей спиной – идолы и кумиры давно вымерших народов, почитающиеся вместо Аллаха… Всевышний приказал нам уничтожить их – и нам легко это сделать, даже если они и стоят миллионы долларов», – замечает вандал. Дальнейшие кадры содержат сцены уничтожения различных уникальных памятников, древнейшие из которых датируются девятым столетием до Н.Э. Молотки, зубила и сверла радикалов не пощадили даже всемирно известных шедевров шумеро-аккадской скульптуры – статуй крылатых быков-Шеду (VII в. до Н.Э.) и изваяний врат Нергала (IX в. до Н.Э.). В своем интервью каналу «ал-Араби ал-Джадид» эксперт Ахмад Убайди подтвердил , что на сегодняшний день музей, некогда вмещавший в своих четырех залах тысячи экспонатов, опустел – такфиристы не пощадили даже исламских артефактов эпох Аббасидов и Османов. Настоящий акт вандализма поднял бурю негодования в мировом научном и политическом сообществах. Так, министр по делам туризма и древностей Ирака Адил Шершаб заявил , что «разрушение памятников», входящих «в сокровищницу мировой цивилизации», «прекрасно гармонирует с нечеловеческим лицом террористов». Со своей стороны глава ниневийского археологического комитета Санан Азиз призвал власти «всеми силами противодействовать налету, совершенному на тысячелетнюю историю Ирака». Отмечается, что в связи с произошедшим было созвано экстренное заседание ЮНЕСКО при Совете Безопасности ООН, посвященное вопросу сохранения иракского культурного наследия. скрыть способы оплаты Смотри также Подпишитесь на рассылку Православие.Ru Рассылка выходит два раза в неделю: Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| Для нас важна не сама катастрофа, а ее описание в Библии. Несомненно, что образцом для сказания Ягвиста послужила шумеро-вавилонская легенда. Шумерский вариант ее сохранился в отрывках. Он говорит о семидневном наводнении, которое по воле богов уничтожило людей. Только царь Зиусудра, предупрежденный тайно богом Энки, построил корабль и спасся от гибели [ 608 ]. Вавилонский вариант сохранился полностью. Он вошел в поэму о Гильгамеше. Здесь все происходит как и в шумерском мифе. По воле богов на землю обрушивается страшная буря. Поэма дает незабываемую картину катаклизма: Едва занялось сияние утра, С основанья небес встала черная туча. Адду гремит в ее середине, Шуллат и Ханиш идут перед нею, Идут гонцы горой и равниной… Подняли факелы Аннуннаки, Чтоб их сияньем зажечь всю землю. Из-за Адду цепенеет небо, Вся земля раскололась, как чаша. Первый день бушует южный ветер, Быстро налетел, затопляя горы, Словно войною людей настигая. Не видит один другого, С небес не видать людей. Боги потопа устрашились, Поднялись, удалились на небо Ану, Прижались, как псы, растянулись снаружи. Иштар кричит, как в муках родов, Госпожа богов, чей –прекрасен голос… Боги смирились, пребывают в плаче, Теснятся друг к другу, пересохли их губы [ 609 ]. Единственным спасшимся человеком был царь Утнапишти. Бог Эа (семитический двойник Энки) предупредил его и научил построить большой ковчег. На этом ковчеге он носился по волнам во время бедствия и своими глазами видел, как «весь род людской превратился в глину». Потоп свирепствовал семь дней, а на седьмой день воды утихли, и ковчег прибило к горе Ницир. Утнапишти выпустил голубя, но тот вернулся; вернулась и ласточка. Когда же полетел ворон, он не вернулся, а стал клевать трупы. Утнапишти принес жертву богам, которые «как мухи» собрались вокруг алтаря. Они были очень рады, что потоп не лишил их последнего жертвоприносителя. В конце концов, Утнапишти и его жену провозглашают богами. В 1929 г. археолог Л. Вулли, производя раскопки в районе Ура Халдейского, обнаружил следы «такого наводнения, которого Месопотамия не знала за всю свою многовековую историю». Слой наносов покрывал пласт культуры, существовавшей примерно 6000 лет тому назад. «Если максимальная толщина слоя доходит до трех с половиной метров, вода должна была подниматься, по крайней мере, метров на семь с половиной» [ 610 ]. Таким образом, шумеро-вавилонский миф основывался на легенде в сущности достоверной. |
| Но на этом пути перед людьми стояло огромное препятствие – утрата связи с Создателем и, как следствие этого, забвение Его. Это характеристическое обстоятельство особенно указывается проф. А. Введенским в его труде о религиозном сознании язычества (А. И. Введенский. Религиозное сознание язычества. М., 1902). Люди в то время еще хорошо помнили разные внешние обстоятельства первых веков существования. В преданиях первобытных народов сохранилось много воспоминаний тех же событий, о которых говорит Откровение Книги Бытия. Эти воспоминания показывают нам клинообразные надписи Ассирии и Вавилона, где отмечены повествования не только о всемирном потопе, но даже некоторые намеки на историю грехопадения. Характеристичны халдейские изображения мужчины и женщины около дерева, причем позади женщины подымается змея, как бы нашептывая ей что-то. Темные предания о восстаниях тварных сил против Божества особенно знаменательны в книгах шумеро-аккадского периода, то есть в древнейших документах мира, сохранившихся у туранских предшественников Халдеи и относящихся ко времени за две-три тысячи лет до Вавилона. Среди бесчисленных духов, в которых веровали аккадцы, были также и злые. Наиболее злыми считались семь духов бездны. Это были духи мятежные . Они, рассказывает предание Аккада, когда-то восстали против богов, устроителей мира, и уже было захватили в свою власть месяц, но затем были усмирены богом Мирри Дугги (или Мардуком). Эти злые духи должны пребывать в бездне, но по своему самоволию бродят повсюду, делая всякое зло людям, на какое только хватает их сил. Бесполезно обращаться к ним с молениями, так как им приятнее всего именно делать зло, и отвратить их от этого жертвами нельзя. Защищаться от них приходится молитвами к добрым духам, и особенно к Мирри Дугги. Во всем этом, видимо, сказывается воспоминание о восстании сатаны против Бога. Но уже у шумеро-аккадцев, рядом с памятью частных фактов, Личность Бога была забыта. Это есть общее явление времен эпохи язычества. Профессор А. И. Введенский делает анализ этого факта на примере индийского язычества, и его выводы приложимы в той же мере к Египту. Схема Л. А. Тихомирова. Индийское язычество |
|
|
