| Активно занимался хозяйственными делами архиерейского дома. В 1645 г. получил подтвердительную грамоту царя Михаила Феодоровича на право безоброчной рыбной ловли 6 связками на дворовый обиход; вместо, по всей видимости обмелевшего, учуга Чурка П. был пожалован учуг Басарга, дававший 857 р. откупа ( Дубаков, Пастухова. 2003. С. 30). Той же грамотой подтверждалось право архиепископа на осуществление суда по духовным делам и сбор средств на нужды архиерейского дома в крае (Там же). В 1649 г. П. получил единоличное право крестить иноверцев на территории Астраханской епархии. В нач. 50-х гг. XVII в. П. едва не оказался втянут в дело самозванца Т. Д. Акундинова (Акиндинова, Анкидинова, Анкудинова), выдававшего себя то за сына, то за внука (по жен. линии) царя Василия Иоанновича Шуйского. В мае 1652 г. схваченный подельник самозванца Костка Конюховский под пыткой подробно рассказал о похождениях Акундинова, начиная с его побега из Москвы в 1643 г. В числе прочего Конюховский описал амбициозный проект похода на Астрахань и Казань с участием тур. войск: «Как Тимошка был в Царе-городе, и он у султана помощи себе просил, ратных людей, хотел идти под Астрахань и Казань; да хотел ему в том помогать астраханский архиепископ Пахомий и дворовые его люди, потому что архиепископ ему давно знаком и дружен, с тех пор как были на Вологде вместе» ( Соловьёв. История. 1990. Кн. 5. Т. 10. С. 586). Никаких последствий для П. заявление Костки не имело. По-видимому, указание на сочувственное отношение архиепископа к планам самозванца сочли клеветой. Позднее уже сам Акундинов под пыткой на допросе 28 дек. 1653 г. сознался, что он действительно жил в молодые годы у архиеп. Варлаама в Вологде, однако ни о каких связях с П. не упомянул. В кон. 1652 - нач. 1653 г. П. находился в Москве: 16 дек. 1652 г. он среди проч. духовных лиц получил пожертвование от патриарха Никона (Минова), а 16 февр. 1653 г. присутствовал на богослужении, совершаемом патриархом ( Севастьянова С. К. Мат-лы к «Летописи жизни и литературной деятельности патр. Никона». СПб., 2003. С. 51, 56). |
| Лесновски ман-р. 2000. Оборот обложки). В Лесновском мон-ре находятся 2 житийные иконы Г. Л.: ок. 1626 г. с 13 клеймами и 1808 г. с 14 клеймами (Там же. Кат. 7, 12). Г. Л. изображен на них (на ранней - по пояс, на поздней - в рост) с крестом и со свитком. 1-я, датируемая по стилистическим признакам (по аналогии с монастырскими образами «Спас на престоле с деяниями архангелов в клеймах» и «Богородица Троеручица» - обе 1626; Там же. Кат. 4, 5), находится в руинированном состоянии, но сюжеты клейм надежно определяются по 2-й, написанной в стиле позднего барокко. Сюжеты клейм, идущих на иконах сверху вниз по левому полю, затем слева направо по нижнему и снизу вверх по правому (наверху в центре помещена Троица Новозаветная с предстоящими архангелами), в основном соответствуют пространному житию. На ранней иконе это: 1) рождение; 2) обучение грамоте; 3) бракосочетание; 4) смерть жены; 5) прощание с родителями; 6) встреча с диак. Фомой; 7) приход в Лесновский мон-рь; 8) кончина; 9) явление мон. Иосифу; 10) обретение мощей; 11) исцеление сухорукой дочери армянина; 12) исцеление бесноватого отрока; 13) помощь кн. Михаилу в поражении Маврагана. Икона 1808 г. в основном совпадает по сюжетам с ранней, отличия составляют клейма: 7 (Г. Л. видит во сне храм Рождества Богородицы), 8 (уход на гору Облов-Врва), 9 (мон. Иосиф сообщает о местонахождении мощей), 11 (перенесение мощей с Облов-Врва в мон-рь), 13 (исцеление сына боярыни); клейма 12-е и 14-е соответствуют здесь 11-му и 13-му на 1-й. До второй мировой войны в Лесновском мон-ре хранились 2 гравированные на меди доски для печатания гравюр (с единоличным изображением Г. Л. и вместе с арх. Михаилом), изготовленные, согласно надписям, в 1812 г. «молером» Димитрием Иоанновичем Зозурой из Сечиште, очевидно, по рисунку «молера» Димитрия Попгеоргиевича «настоянием и подщанием государа Димитрия Филипповича» из Кратова ( Записи. 1936. С. 135, 22-24); к 1941 г. они были переданы в Церковный музей в Скопье ( С. Старине Црквеног мyзeja у 1941. |
| § I. Ипатьевский монастырь, в древности «Преименитая Лавра», основан был в 1-й половине XIV в. татарским мурзой Четом, обращенным в христианство чудесным видением Богоматери, ап. Филиппа и священномуч. Ипатия. Благодаря щедрости Чета и его потомков, а также русских царей Василия Васильевича, Ивана Васильевича, Фёдора Иоанновича, Бориса Годунова, Михаила Фёдоровича, Алексея Михайловича, Иоанна и Петра Алексеевичей, монастырь достиг блестящего состояния. Обширные земельные владения и угодья в разных губерниях, драгоценные вклады церковных предметов и принадлежностей монастырского обихода, все это выделяло его из ряда других монастырей. В XVIII и XIX в. монастырь утратил свое прежнее величие; но и до настоящего времени уцелели здесь многие, хотя и далеко не все, остатки прежнего благополучия, которые воскрешают перед нами многие важные моменты русской истории. 1 Ипатьевский собор, неоднократно перестроенный, сохранил в своей архитектуре черты блестящего периода московской архитектуры XVI – XVII в., с крытыми галереями. Уцелели и те кельи, в которых по преданию жил царь Михаил Фёдорович перед избранием на царский престол, хотя уже в виде, измененном до неузнаваемости реставрацией Рихтера. В соборе Ипатьевском сохранились, с некоторыми новейшими исправлениями, настенные живописи, которые могут быть названы одним из лучших произведений московской стенописи второй половины XVII века. Общий иконографический характер этой росписи повторяет установившиеся в XVII в. типы настенной живописи: письмо столповое; на стенах ветхозаветные и новозаветные события; песнь песней; на столбах – единоличные фигуры святых и наряду с ними портретные изображения царей Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича, в нимбах. В галерее Страшный суд и лестница Иакова, так как, вследствие недостаточного освещения, стенописи эти не поддаются фотографированию, без особых приспособлений, то мы по необходимости даем здесь снимок со стенописи притвора недавно отреставрированной, но сохранившей все черты иконографии и стиля первоначальной живописи, лишь освеженной в красках (табл. |
| Василевс мог передать власть не старшему сыну и даже вообще не сыну, а дальнему родственнику или постороннему человеку. Так, например, поступил Исаак I Комнин (1057-1059), назвавший своим преемником не сына, а Константина X Дуку (1059-1067) . Царь Феодосий III (715-717) передал императорский венец Льву III Исавру (717-741) . Хотя и вынужденно, но тем не менее Михаил I Рангаве (811-813) отрекся от трона в пользу совершенно постороннего для себя с точки зрения родства человека - Льва V Армянина (813-820). Хрестоматийный пример косвенного династического родства явило соправление Андроника I (1083-1085) и юного Алексея II Комнина (1080-1083), когда общество во имя «общего блага» согласилось признать дядю царственного мальчика полноправным императором. Зато Михаил VIII Палеолог (1261-1282), ставший соправителем малолетнего Иоанна IV Ласкариса (1258-1261), был выдвинут по своим личным качествам. Он приходился лишь дальним родственником правящей династии Ласкаридов, каковых в то время насчитывалось немало. Иоанн VI Кантакузен (1347-1354) вообще не являлся родственником царя Андроника III Палеолога (1328-1341), но по «праву духовного родства» с покойным василевсом он считался вполне легитимным преемником его власти. При условии, конечно, сохранения права на царство юного Иоанна V Палеолога (1341-1391), сына своего царственного друга и покровителя. Когда императорский трон захватил Никифор III Вотаниат (1078-1081), Алексей I Комнин (1081-1118), посчитав, что нарушены законные права наследника – юного Константина Порфирородного, брата свергнутого царя Михаила VII Дуки Парапинака (1067-1078), предложил Никифору признать Константина соправителем, а по достижении совершеннолетия передать тому единоличную власть . Согласимся, едва ли возможно усмотреть в этой конструкции наследственное преемство «по крови». Такие прецеденты имели место, разумеется, не только в Византии. После кончины св. Феодора Иоанновича (1584-1598) легитимация власти одного из претендентов на престол Бориса Годунова (1598-1605) основывалась на нескольких непрямых нюансах, каждый из которых сам по себе мало что значил: родстве с царской семье через сестру Ирину (1598), церковном поминовении по его распоряжению вдовой царицы на Ектенье, как свидетельство заботы о ней (что, напротив, вызвало глухой ропот недовольства в силу беспрецедентности), а также специально подобранных исторических примеров безродности многих великих царей у других народов, и ссылке самого претендента на несуществующую грамоту Иоанна Грозного (1547-1584), который-де незадолго до своей смерти поручил его заботам сына, невестку и царство. Интересно, что грамота об избрании Годунова по инициативе патриарха св. Иова (1586-2589) была вложена в раку с мощами св. Петра (память 24 августа), митрополита Московского, как важный сакральный жест зашиты соборного решения . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИОАНН [серб. Jobah] (Бранкович; 1462 - 10.12.1502), св. (пам. 10 дек.), серб. деспот на службе венг. короля, сын деспота св. Стефана Слепого и прп. Ангелины (см. ст. Бранковичи ). Род. на территории совр. Албании, детство провел на северо-востоке Италии в замке близ г. Удине. После смерти отца (1476) семья И. переехала в замок Вайтерсфельд в Каринтии, а в 1486 г.- во владения в Среме, полученные его старшим братом Георгием (см. Максим (Бранкович) , св., митр. Белградский и Сремский) после смерти их двоюродного брата Вука Огненный Змей. Ок. 1493 г. разделил с братом титул деспота, а после того как последний ок. 1498 г. постригся в монашество, И. стал единоличным деспотом. В начале венгерско-турецкой войны 1501-1503 гг. вторгся в Боснию и близ Зворника нанес туркам поражение. Вместе с матерью и братом был ктитором мон-рей Привина-Глава, Шишатовац, Фенек, а также Хиландар, св. Павла и св. Пантелеимона на Афоне, основал, согласно легенде, монастыри Дивша и Язак. . Был женат на дочери серб. воеводы Стефана Якшича Елене († после 1529), родной сестре матери Елены Глинской, 2-й жены вел. кн. Московского и всея Руси Василия III Иоанновича . Наследников муж. пола не оставил, имел 5 дочерей, к-рые вышли замуж за валашских и молдав. правителей, а также за представителей знатных хорват., западно- и южнорус. родов: Деспину Милицу († 1554; жена валашского воеводы Нягое Басараба , после смерти мужа приняла монашество с именем Платонида), Марию († 1540; жена хорват. гр. Фердинанда Франкопана), Елену († ок. 1552; жена господаря Молдавии Петру Рареша ), Анну († 1578; 1-й муж - Федор Сангушко, маршалок Волыни, 2-й - кн. Николай Збаражский), Марию Магдалину († после 1571; 1-й муж - кн. Иван Вишневецкий, староста Пропойска (ныне Славгород, Белоруссия) и Чечерска; 2-й - кн. Александр Чарторыйский, воевода Волыни). На ранней стадии подготовки брака вел. кн. Василия III московским княжеским домом обсуждался, в частности в переписке с кор. польской и вел. кнг. Литовской Еленой Иоанновной, вопрос о кандидатуре в его жены одной из старших дочерей И., однако из-за их малолетства этот вариант был отвергнут. Почитание |
| Были и внутри двенадцати различия в личной близости к Учителю: так определенно выделяются из двенадцати три: Петр, Иаков и Иоанн, которые избираются Им быть лицезретелями тайн Божиих: Они единственно допускаются Им присутствовать при воскрешении дщери Иаировой ( Мр. 5, 37 , Лк. 8, 51 ), вместе с отцом и матерью, только они одни – μνους – нарочито – κτ’ ιδαν – призываются на гору Преображения ( Мф. 17, 1 . Мр. 9, 2 . Лк. 9, 28 ). Только их троих берет Он в Гефсиманский сад ( Мф. 26, 37 . Мр. 14, 33 ) присутствовать при молитвенном борении. Наконец, они же вкупе с Андреем (единственный случай четверицы) на Елеонской горе внемлют речам о конце мира. Из них Иаков, брат Иоаннов, был усечен мечем в гонение Ирода (Д. А. 12, 2.) и явился первым мучеником среди апостолов. Кроме этой троицы, среди апостолов есть и двоицы: Господь и избирает не единолично, но двоицами друзей или братьев: Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, сыны Зеведеевы, Филипп и Варфоломей, Фома и Матфей, Иаков Алфеев и Леввей, прозванный Фаддеем, Симон Кананит и Иуда Искариот ( Мф. 10, 2–4 ), причем и на проповедь они посылаются по два (δο-δο) ( Мф. 6,7 ), также как и семьдесят ( Лк. 10 ). Однако, эти дружеские двоицы не имеют иерархического значения и лишь указывают на внутреннее строение сонма апостольского «обанадесяте». Но есть одна двоица, имеющая первостепенное и притом именно иерархическое значение: это Петр и Иоанн. Но чтобы постигнуть ее смысл, нам надо раньше выяснить то место среди двенадцати, которое принадлежит каждому из этих апостолов в отдельности, ибо они имеют свое особое и в своем роде единственное положение. Начнем с Петра. II Известно, какое значение получил вопрос о «примате» Петровом в распре восточной и западной церкви. Во многовековой полемике, вызванной этой распрей, начиная с Фотия (IX в.) и до наших дней, подвергается этот вопрос всестороннему изучению и обсуждению, и, кажется, была изучена в нем и обсуждена каждая деталь. Поэтому здесь достаточно воспроизвести итоги изучения уже ранее сделанного. |
| После бурного царствования Иоанна Грозного царствование Феодора Иоанновича было отдыхом и успокоением для Руси. Были произведены весьма благодетельные для населения мероприятия, были защищены от неприятеля границы. Первосвятитель Русской Церкви был возвышен из митрополичьего в высший патриарший сан. Все это происходило при непосредственном участии Бориса Годунова. О смерти Царевича Димитрия уже перестали говорить, и Борис Годунов как правитель приобрел всеобщее расположение. Поэтому, когда народу сообщили, что Царица постриглась, сейчас же раздались голоса: «Да здравствует Царь Борис Феодорович». Патриарх Иов горячо поддерживал это, считая Бориса Годунова умным государственным деятелем и благочестивым христианином. Борис отказался принять царскую власть и уехал в Новодевичий монастырь к своей сестре, вдовствующей Царице-инокине, которая тоже отказалась благословить брата на Царство. Тогда был созван Всероссийский Земский Собор. Земский Собор вслед за Патриархом решил умолять Бориса быть Царем. Указывалось на его родство с последним Царем, на то, что будто Иоанн Грозный, умирая, поручил Феодора заботам Бориса Годунова, что от скончавшегося Царя был поставлен во главе государства, показал при нем свою государственную мудрость и является теперь лучшим его преемником. Громадный крестный ход во главе с Патриархом отправился в Новодевичий монастырь, причем духовенство угрожало отлучить Бориса от Церкви, если он и дальше будет упорствовать. Искренно или притворно, Бог весть помышления человеческие, отказавшийся прежде от престола Борис теперь согласился принять престол от Земского Собора, как бы уступая лишь настоянию Патриарха и всего русского народа. Царица-инокиня благословила его. Через несколько месяцев Борис венчался на Царство, причем, указывая на ворот своей сорочки, обещал и последнюю сорочку разделить с бедными своего царства. В грамоте о восшествии на престол Бориса Годунова и в приветственной речи Патриарха указывались вышеприведенные его права на престол. Присягали не одному Борису, а также сыну его и дочери, то есть династии. Подобно тому, как прежде Русь принадлежала своему княжескому роду, позднее Московскому Царскому, хотя власть сосредоточивалась в руках старшего в порядке первородства ее члена, так и теперь Царский Престол переходил всему роду Годуновых, хотя самодержавную власть восприял единолично Борис. |
| Изображения Д. И. как местночтимого или патронального святого встречаются в традиц. искусстве XIX - нач. XX в., напр.: на литых 4-створчатых складнях с сюжетами праздников; на мстёрской иконе «Ангел-хранитель, св. царевич Димитрий и равноап. кнг. Ольга» 1900 г. работы А. И. Суслова (частное собр.); на поле иконы «Прп. Сергий Радонежский» 1889 г. работы палехского мастера Д. М. Корина и на единоличной иконе святого кон. XIX в. (обе в собр. дома-музея Кориных в Палехе); на образе «Прп. Сергий Радонежский, прав. Елисавета и св. царевич Димитрий» нач. XX в. мастерской Н. Я. Епанечникова (ГММК) с изображением коленопреклоненных небесных покровителей вел. кн. Сергея Александровича, прмц. вел. кнг. Елисаветы Феодоровны и, по-видимому, их воспитанника вел. кн. Дмитрия Павловича, в нижней части - панорама Московского Кремля. Д. И. также был патрональным святым кн. Д. М. Голицына - одного из устроителей московской Голицынской больницы, где в 1801 г. освятили домовую ц. во имя Д. И., для к-рой, очевидно, тогда же была выполнена храмовая икона. К небольшим паломническим иконам относится образ Д. И. нач. XX в. (частное собр.). Вместе с др. рус. и Московскими святыми (между блгв. вел. кнг. Евдокией Московской и прп. Сергием Радонежским) Д. И. изображен на иконе Божией Матери «Знамение» 10-х гг. XX в. из Александровского дворца в Царском Селе (ГЭ); на образе «Собор Московских святых» 2-й пол. XIX в. на вост. грани юго-вост. столпа Успенского собора ТСЛ (в 1-м ряду крайний справа, со сложенными на груди крестообразно ладонями); на 2 близких по иконографии пядницах Московских чудотворцев нач. XX в. (ЦМиАР) - в центре композиции, перед фигурой блгв. кн. Даниила Московского; на иконе кон. XIX - нач. XX в. из придела св. Василия Блаженного собора Покрова Богородицы на Рву (ГИМ) - царевич представлен в необычной для его иконографии княжеской шапке. Вместе с Ярославскими чудотворцами (слева - блгв. князья Феодор, Давид и Константин, справа - блгв. князья Василий и Константин, вверху - Толгская икона Божией Матери) Д. И. изображен в центре композиции с крестом в деснице и ножом в левой руке на эмалевой иконе кон. XIX в. (ГМЗРК). |
| Манштейн говорит, что свадьбу эту торжествовали «со всевозможною пышностью». Более года, работали над экипажами и платьем, которые назначались для сей церемонии (Записки о России, изд. 1810 г. ч. II, стр. 56 – 57). 24 августа 1740 года, у них родился сын, нареченный, при св. крещении, Иоанном. Манштейн пишет, что императрица Анна Иоанновна «была довольна этим событием, и взяла новорожденного принца к себе во дворец» (ibidem, стр. 82). Статистика с.-петербургской епархии, перед учреждением в ней единоличной епископской кафедры, имела следующий вид. В состав епархии входили две губернии, которые тогда писались в бумагах провинциями: с.петербургская и выборгская. В г. С.-Петербурге: приходских церквей было 29, а всего с соборными и домовыми – 45; домов – 4816; жителей мужского пола 33494, женского – 18825, итого: 52319 человек. В этом числе было: духовных мужеского пола – 162, женского – 160, итого: 322. В с.петербургском уезде, в ближних приморских местах и селах: церквей – 15; домов – 1927; жителей мужского пола – 6641, женского – 5734, всего: 12375. В том числе духовных: мужского – 57 и женского – 61, итого: 118. В заказе кронштадтском: церквей – 6, дворов – 439, обывателей мужского пола – 13269, женского – 2668, а всего; 15937. В том числе, духовных мужского – 29, женского – 33, итого: 62. В Шлиссельбуре: церковь – 1, дворов – 354, обывателей мужеского пола – 782, женского – 823, а всего: 1605. Духовенства – мужского – 7, женского – 14, всего: 21. В уезде: церквей – 5, дворов – 693, обывателей мужского пола – 1966, женского – 1941, а всего; 3907. В том числе, духовных мужского – 21, женского – 29, итого: 50. В Ямбурге: церквей – 1, домов – 222, жителей мужского пола – 632, женского – 648, а всего; 1280. В том числе, духовных мужского – 3, женского – 10, итого: 13. В уезде: церквей – 5, дворов – 1198, обывателей мужского пола – 4664, женского – 4482, а всего; 9146. В том числе, духовных мужского – 23, женского – 26, итого: 49. В Копорье: церквей – 2, домов – 581; жителей мужского пола 2127, женского – 2075, всего: 4202. |
| Каждый, чье детство проходило в церковной атмосфере, хорошо знает это по личному своему опыту. Итак, Церковь есть та благодатная среда, которая связывает нас со Христом. Но эта связь наша со Христом не единоличная. Вместе с нами входят в общение со Христом безчисленные сонмы членов небесной и земной Церкви. И таким образом составляется необъятный союз верующих, связанных взаимною любовью и взаимною молитвою. В церкви равно необходимы и молитва индивидуальная, единоличная, и молитва соборная, церковная. «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу Твоему, Который втайне» ( Мф. 6:6 ). Неоднократным повторением слова «твой» ( «войди в комнату твою, помолись Отцу твоему») Иисус Христос особенно отмечает интимный, внутренний единоличный характер той молитвы, о которой Он говорит здесь. И не напрасно Отцы Церкви под комнатою разумеют в этом случае внутренность сердца, потому что там именно, в глубине сердца, должна происходить истинная, сокровенная, глубочайшая молитва христианина. Но наряду с единоличной, тайной молитвой совершенно необходима и молитва соборная, церковная, возносимая едиными устами и единым сердцем множества верующих. Такая молитва есть выражение церковного единения и церковной любви. «Истинно... говорю вам... если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» ( Мф. 18:19, 20 ). Все вышеизложенное дает мне возможность подойти теперь к моему основному вопросу о Евхаристии, как средоточии христианской жизни. Если христианство не есть теория, а есть подлинная жизнь со Христом и в Церкви, то естественно, должен быть и центр этой жизни, то, около чего эта жизнь сосредоточивается. Христианская жизнь сосредоточивается около Искупительной Голгофской жертвы Сына Божия, как величайшего проявления Божественной любви и правосудия. Около этой величайшей Тайны христианства связуются воедино и земля и небо, и люди и Ангелы. Здесь средоточие их духовной жизни, здесь источник человеческого спасения. Евхаристия же, или Таинство Тела и крови есть лишь продление на все века Голгофской Искупительной Жертвы. Об этом сказал Иисус Христос своим ученикам на Тайной Вечери: «приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое... во оставление грехов» ( 1Кор. 11:24 ; Мф. 26:28 ), «пийте от нея вси: сия... есть Кровь Моя, Нового Завета, яже за вы и за многие изливаемая во оставление грехов» ( Мф. 26:28 ). В этих словах заключается ясное указание искупительного значения Таинства Евхаристии. То же самое ясно указывается и в каноне ко Св. причащению: «Христос есть, вкусите и видите... единого Себе принес, яко приношение Отцу Своему, присно закалается, освящаяй причащаюшиеся» (1-ый тропарь 9-ой песни). |
|
|
