| Издания Московского Публичного Музея Недавно открытый в Москве Публичный Музей уже успел заявить о своей полезной деятельности обширным предприятием по изданию фотографических снимков с византийских миниатюр из греческих рукописей, хранящихся в московских библиотеках. Издание предназначается как для русской, так и для иностранной публики; потому предисловия и объявления к рисункам принято печатать на двух языках: на русском, или, где кажется нужным, на церковнославянском, и на французском. В настоящее время вышел первый выпуск этого издания, содержащий в себе фотографические снимки с миниатюр рукописного акафиста Божией Матери, хранящегося в Синодальной Библиотеке 429). В ученом предисловии объясняется происхождение, состав и значение акафиста и определяется век рукописи, к сожалению, не означенный годом, когда была писана. Миниатюры, по всему вероятию, рисованы не раньше XII века; что же касается до снимков в них, то они отлично сделаны в Русской фотографии и наклеены на самой лучшей картонной бумаге; так что это великолепное издание, предназначаемое московским музеем для мены с дорогими изданиями, как русских, так и заграничных обществ, преимущественно с художественными, с честью может засвидетельствовать столько же о фотографическом искусстве русских мастеров и художников, сколько и о пробудившейся, наконец, у нас потребности с должным уважением относиться к источникам нашей национальности и не щадить значительных пожертвований для их обнародования. Акафист Божией Матери, как и другие впоследствии составленные, состоит из 25 песней, именно из 12-ти пространных, называемых икосами, и 13-ти кратких, или кондаков. В тех и других к похвале Богоматери присовокупляются краткие упоминания о важнейших событиях из Ее жизни, каковы Благовещение, Рождество Иисуса Христа, Поклонение волхвов, Сретение. Каждой песне соответствует миниатюра, которых и следовало бы быть 25; но за отсутствием одной, при 12-м икосе, вероятно, вырезанной, их только 24. Сначала сюжеты миниатюр соответствуют Евангельским событиям, на акафисте упоминаемом, но потом, за отсутствием исторических намеков в последних песнях, они выражают нравственно-религиозные идеи более отвлеченного текста, однако так искусно, что не менее первых предлагают наглядное объяснение. |
| Митрополит Сочавский Досифей в его сношениях с Россией, при свете новых исторических материалов Личность Сочавского Митрополита Досифея, одного из самых значительных иерархов Молдавской церкви, возвышавшегося над уровнем других представителей той же церкви как своей литературной деятельностью, так и живыми сношениями с Россией в последней четверти 17 века, давно заслуживала стать предметом обширного специального исследования. Если последнее до сих пор ещё не появилось и не заменило мало основательные статьи и книги румынских учёных о нём, то объяснить это можно обширностью литературных трудов образованного молдавского святителя на церковнославянском и на румынском языках, разбросанных в рукописных собраниях, а так-же – скудостью биографических данных о нём. Действительно, собранная нами во время работы над диссертацией румынская литература о Досифее 3 поражала отрывочностью сведений о жизни и пастырской деятельности этого замечательного и просвещённого деятеля, а отсюда и крупными ошибками, которые повторялись нашими предшественниками, касавшимися деятельности Митрополита Досифея, без критики переходя из одного исследования в другое, и, в конце концов, запутывали весь вопрос. К таким ошибкам относится, например, сообщение, неизвестно на чём основанное и упорно продолжавшее фигурировать в серьёзных исследованиях, будто после покорения Азова Досифей прибыл в Россию, назначен митрополитом Азовским и скончался в 1711 г. в Москве 4 . Имевшимися в распоряжении историков молдавской церкви данными известие это до самого недавнего времени не могло быть проверено, хотя и вызывало некоторое подозрение к себе. Между тем в Архиве министерства иностранных дел хранятся очень важные документы, проливающие свет на историю сношений Досифея с Россией. О существовании их известно было сравнительно давно, но почему-то они не останавливали на себе должного внимания наших предшественников по исследованию и изданы только недавно, с введением, заставляющим, впрочем, относиться к нему несколько критически 5 . Вновь открытые для науки документы, отчасти вместе с известными раньше, освещают деятельность Досифея в разнообразных отношениях. |
| Разделы портала «Азбука веры» Здравствуйте все! Часто от неверующих можно услышать аргумент: “Библии нельзя доверять, потому что когда ее переводили, допустили ошибки”. Как на это отвечать? И есть ли в Библии такие ошибки? Спаси Господи! Похожие вопросы 5 Ответов Вот очень хорошая статья А. Десницкого на эту тему . Прежде всего, самые-самые оригинальные рукописи Библии, написанные непосредственно пророками и апостолами, до нас не дошли. Переводы выполняются по их более поздним спискам. Да, переводов Библии много, и абсолютно безупречным не признаётся, насколько мне известно, ни один (разумеется, я сейчас говорю только о признанных Православной Церковью переводах, а не о вольном творчестве Свидетелей Иеговы и им подобных). Но разница в переводах, как правило, затрагивает небольшие детали и точно не влияет на основной смысл. Вот, к пример, разные переводы Пс.71:6 , использующиеся в канонических Православных Церквях. Синодальный: “Он сойдет, как дождь на скошенный луг” Церковнославянский: “Снидетъ яко дождь на руно” Болгарский: “Той ще слезе като дъжд върху покосена ливада” (на луг) Румынский: “Pogorâ-se-va ca ploaia pe lân” (на руно) Более того, в Библии разночтения есть и содержательного плана, обнаруживаемые во всех переводах — у четырёх Евангелистов, например, встречаются разные описания одних и тех же событий. Например, в Евангелии от Матфея рассказано, что на дороге у Иерихона сидели двое слепых, которых исцелил Христос, а в Евангелиях от Марка и от Луки слепой один. Это совершенно не секрет — в любом издании Священного Писания можно открыть и посмотреть. Дело в том (это в статье А. Десницкого подробнее расписано), что Библия не была слепо записана людьми под диктовку. Вот здесь приведены слова патриарха Кирилла: “Авторами Библии являются и Бог, и люди”. Христос мог бы написать Евангелие во время Своей земной жизни. Он мог бы без какого бы то ни было участия человека сотворить всё Священное Писание сразу, на всех возможных языках, начертанным на каких-нибудь нерушимых каменных скалах. Но это было бы нарушением основных принципов нашего спасения — свободы воли и соработничества Бога и человека . |
| Стихи белорусского периода В этот раздел включены стихотворные произведения, созданные Симеоном Полоцким преимущественно с лета – осени 1656 г. (то есть времени пострижения в монахи Полоцкого Богоявленского монастыря и начала его педагогической деятельности) по весну 1664 г., когда писатель окончательно переезжает из Белоруссии в Москву. В основном все эти произведения дошли до нас в черновых автографических записях, в составе ряда рукописных сборников второй – третьей четверти XVII века. В жанрово-тематическом отношении большинство из них – стихотворные декламации, созданные поэтом в честь того или иного знаменательного события: торжественного прибытия царя в Полоцк, дня рождения именитой особы, поставления нового патриарха, крупных церковных праздников и т. п. Однако сочинениями подобного рода не исчерпывается круг поэтических памятников, созданных молодым белорусским стихотворцем на родном белорусском и церковнославянском языках. Читатель знакомится здесь и с его шутливыми стихами, и с элегиями, с развернутыми увещательными эпиграммами и театральными диалогами. Расположение материала в настоящем разделе обусловлено не столько задачей соблюдения его хронологического порядка (что иногда просто не представляется возможным), сколько стремлением показать идейный и жанровый диапазон ранней поэзии Симеона Полоцкого . Фрон истинны... (с. ...) Как следует из заглавия (ср.: «еже... избраннейшими некими образы судебными на меди прехитростне и преизрядне нарезанными изъяснен»), произведение представляет собой единый цикл стихотворных надписей к изображениям, очевидно, одноименной гравюры начала – первой половины XVII в. Восточнославянская рукописная традиция XVII в. свидетельствует о самой широкой практике составления аналогичных надписей в стихах к различным гравюрам и лубочным листам. Симеон выступает в русле литературных традиций своего времени. Текст памятника находится в трех рукописях: раннем черновом автографе (ГИМ, Синод, собр., 731), где он записан латиницей, беловом автографе (ГИМ, Синод, собр., 288) и каллиграфической писарской копии, просмотренной и выправленной автором (БАН, 31.7.3.). (Ср. также: ГИМ, Синод, собр., 877, л. 56–58). |
| Чтение Покаянного Канона. Фото miloserdie.ru В древних языках отражена и закодирована духовная история народов. Древние языки – это юность народов, а новые языки – их старость. Древний язык – стержень нового: без стержня язык деформируется, распадается на диалекты и наречия, подвергается коррозии от вульгаризмов и неологизмов, как будто его лицо покрывается морщинами, становится дряблым и теряет прежнюю красоту. Священной иконой русского языка является церковнославянский язык, греческого – древнегреческий, грузинского – древнегрузинский. В богослужении идиомы древних языков получают новое небесное благоухание. Древние языки мистичны, они овеяны духом тайны. Тайна является в полумраке, она открывается постепенно. Определенная неясность, кажущаяся непонятность, как бы затуманенность древнего языка требует усилий, чтобы вжиться в него. Это похоже на постепенное постижение тайны. Тайна – не секрет, не тайнопись, не иероглиф, которые можно расшифровать усилием ума, как бы высветить холодным светом интеллекта. Тайна воспринимается глубинами души и в этом интуитивном познании остается неисчерпаемой. Мистика – одно из свойств человеческой души. Православие наполняет ее реальным содержанием. В Православии ностальгия поистине сменяется внутренним удостоверением, что истина найдена. Здесь нет внешних доказательств, здесь непосредственное переживание духа, в котором изменяется он сам. Это реальность, которая более достоверна, чем материальная реальность. Это включение бытия в сверхбытие. Мистика присуща человеческой душе. Поэтому во всех древних конфессиях и религиях бережно хранятся древние языки народов. Обратимся к инославным конфессиям. Хотя они лишены благодати, но верующие находят определенное удовлетворение мистического чувства в душевном переживании и вдохновении. Несторианская конфессия сравнительно немногочисленна, ее члены разбросаны по разным странам; казалось, они должны забыть свой культовой язык и перейти на местные наречия, но они бережно хранят как свою реликвию древнесирийский язык. |
| Священник Феодор Людоговский 19 апреля 2013 г. 16:40 Более тысячи оригинальных акафистов на церковнославянском и русском языках употребляются в Русской Церкви В клубе «Православная книга на Погодинской» состоялся творческий вечер, посвященный новой книге Издательства Московской Патриархии «Православные русские акафисты». О самой книге и о жанре акафиста b XXI веке рассказал гость клуба, один из авторов статьи-приложения кандидат филологических наук священник Феодор Людоговский. «В настоящее время в мире известно более полутора тысяч оригинальных (уникальных) акафистов, — рассказал отец Феодор. — Примерно две трети из них написаны на церковнославянском языке, остальные на греческом, болгарском, сербском, румынском, украинском, чешском, грузинском, белорусском и русском („Слава Богу за все“), на английском и французском». Свой фундаментальный труд «Православные русские акафисты» Алексей Попов написал в 1903 году. На тот момент Синодом Русской Православной Церкви были официально признаны порядка 136 акафистов. Им-то и посвятил свою докторскую диссертацию профессор Казанской духовной академии. До этого сфера его интересов включала работы по фольклору и русской словесности. Всего же, по данным отца Феодора, на тот период насчитывалось порядка 400 акафистов, в том числе и местночтимым святым. Эти акафисты существовали в епархиях в рукописном виде, но не печатались, т. к. не имели благословения Священного Синода. «По своей сути книга А.В. Попова — первая ее часть — это справочник, может быть, читать его тяжело, однако он содержит полезную информацию о каждом акафисте, одобренным Синодом от 1721 по 1901 год , рассказывается кто автор, от кого именно акафист подавался в Синод, какие были возражения и замечания, но это не детектив. Все зависит от того, какие запросы и потребности у читателя», — сказал священник. По его словам, акафист — самая популярная форма молитвенного песнопения. На это есть несколько причин. В частности, это их широкая доступность на прилавках, это возможность зрительного восприятия текста, когда каждый из молящихся имеет перед глазами текст, что обеспечивает гораздо более полное понимание текста, народное пение акафиста. Это оптимальный объем текста, когда чтение акафистов (особенно регулярное, ежедневное) нередко воспринимается как некий молитвенный подвиг (пусть и небольшой). Это и прозрачность структуры текста. Ведь структура акафиста, хотя и не может быть названа простой (в ней можно выделить до 5–6 уровней), тем не менее представляется вполне прозрачной: достаточно прочесть два-три акафиста, чтобы понять устройство текстов этого жанра. А также простота образной системы, русифицированная лексика, простота синтаксиса, «радостные тексты» и др. |
| Очерк церковнославянской орфографии. Статья 3. Особенности церковнославянской орфографии Продолжаем публикацию отрывков из пособия доктора филологических наук, профессора Сретенской духовной семинарии Л.И. Маршевой «Орфография церковнославянского языка» , выпущенного издательством Сретенского монастыря. Части 1 и 2 В арсенале церковнославянского правописания находится обширный набор дублетных букв. Помимо этого, неотъемлемым орфографическим элементом является целая система диакритических знаков. После рассмотрения орфографических правил можно обнаружить: многие специфичные написания характеризуют слова неславянского происхождения. 1. В кириллическом алфавите есть буквы, обозначающие звуки, невозможные в разговорных славянских языках IX столетия (см. буквы ферт – , фита – ). В данном случае имеются в виду – кси и – пси, с помощью которых передаются звукосочетания [кс] и [пс] соответственно.Они встречаются только в иноязычных словах, а также выполняют функции буквоцифр ( – 60, – 700): . 2. В словах, заимствованных из греческого языка, буква перед буквами и произносится как звук [н]. Таким образом, главное правило церковнославянского чтения «читай так, как написано» дает сбой: [Лонгин], [синклит], – «ангел Господень» [ангел]. Только два слова являются здесь исключениями и произносятся так, как написаны: – «злой дух, бес» – читается как [аггел] и всегда пишется полностью; – [Аггей]. 3. Есть и еще одно несоответствие орфограммы и звука, которое также связано с иноязычными словами. Зачастую в них буква может произноситься как [йа] после букв (Р., В.п.), . 4. В отличие от перечисленных, следующие случаи сопряжены с необходимостью графического расподобления одинаково звучащих форм: 1)буквосочетания произносятся одинаково с – как [ша], [жа]: (ед.ч. И.п. ж.р.) – (мн.ч. И., В.п. ж.р.; мн.ч. В.п. м.р.); 2) буквосочетания произносятся одинаково с – как [шы], [жы]: (ед.ч. Т.п. м. и ср.р.) – (мн.ч. Д.п. всех родов); 3)буквосочетания произносятся одинаково с – как [ш:’и], [чи]: (ед.ч. Р.п. ж.р.) – (мн.ч. И., В.п. ж.р.; мн.ч. В.п. м.р.). |
| В.В. Виноградов Если ЕСЛИ Сближение с другими языками, их воздействие ускоряло и обостряло те тенденции развития, которые обозначились еще раньше в самом русском языке. Как в области лексики, так и грамматики под влиянием иностранных языков быстро распространяется и укрепляется целый ряд выражений и конструкций, зародыши которых самостоятельно возникли в русской языковой системе и которые вполне соответствовали семантическому строю русского языка. Например, известно, что в русском языке уже в XV – XVI bb. наметилась тенденция к превращению формы есть и есть ли в условный союз (см. Соболевский, Лекции, с. 268). Правда, в памятниках XV b. такие случаи употребления формы есть и есть ли в значении, близком к условному союзу, исключительны, редки. Даже в XVI – первой половине XVII b. лишь отдельные и притом немногие авторы знают этот союз (напр., Пересветов, Курбский, Толочанов – в 50-х годах XVII столетия). «Полной выразительности союз достигал именно в объединении с частицей ли, которая и сама могла иногда (в древнейших памятниках русского языка) выступать в качестве подчинительного союза условных предложений» 106 . Однако и примеров употребления ес(ть)ли до конца XVII b. в письменности очень немного. В конце XVII b. союз если начинает проникать и в деловой язык приказов, но крайне медленно. Лишь в самом конце XVII b. – в первое десятилетие XVIII b. союз если достигает широкого распространения в официально-деловом стиле и в то же время усваивается более широкими массами городского населения. Впрочем, в правительственном языке, в деловом языке правящих верхов общества употребление если ограничивается распространением в начале XVIII b. условного союза ежели. Наблюдения над стилем авторов, которые раньше всех начали свободно пользоваться союзом если, более раннее и более широкое распространение союза если в украинском языке, где он в XVI b. проник уже в высокий церковнославянский стиль, последовательное употребление этого союза в переводах с польского – все это говорит за то, что зревшие в самом русском языке тенденции к превращению формы есть ли (употребительной в вопросительных и разделительных предложениях) в условный союз получили сильный толчок, остро возбуждающее воздействие со стороны украинского и польского языков. В польском языке союз jeli (первоначально в форме jestli) получает распространение в письменности к середине XV в. 107 «Итак, можно предполагать, что возникший на русской почве из глагола союз есть или (иногда) есть ли не получил всеобщего признания и не вошел в широкое употребление в письменности до тех пор, пока не получил поддержки со стороны как литературных памятников на украинском и польском языках, так и со стороны живых представителей этих языков, причем утвердился он первоначально в языке знати... В язык широких масс городского населения он попадает уже в XVIII b. ...» 108 . |
| Польскому православному журналу «Церковный вестник» 50 лет (версия для печати)/Православие.Ru Польскому православному журналу «Церковный вестник» 50 лет Православие.Ru , 3 марта 2004 г. Обложка первого номера «Церковного вестника», начавшего выходить в Варшаве в 1954 г. / Минуло ровно полвека со времени выхода в свет первого номера ежеквартальника Польской Автокефальной Православной Церкви «Церковный вестник». Он появился в далеком 1954 г. и сразу же стал в буквальном смысле «твердым голосом» Православия в Польше, лежавшей тогда в руинах. За столь долгий срок журнал заметно изменился, в нем было напечатано множество больших и малых статей, официальной и иной информации, различного рода гомилетических сочинений, воспоминаний, диссертаций, писаний классиков православного богословия и многое другое. Русский язык всегда присутствовал в издании, причем временами даже доминировал, да, собственно. и начинало оно именно как русскоязычное. В нем печатались и представители Русской Православной Церкви, в их числе один из старейших наших богословов протопресвитер Виталий Боровой. Велика заслуга в издании журнала нынешнего предстоятеля Польской Автокефальной Православной Церкви Митрополита Варшавского и всея Польши Саввы, кстати одного из самых активных его авторов, и Архиепископа Лодзинского и Познанского Симона – многолетнего руководителя редакционного коллектива «Церковного вестника». Долгое время, практически до окончательного утверждения «компьютерной эры» в местном польском издательском деле, журнал печатался в одной старой варшавской типографии, в которой оказались шрифты знаменитой межвоенной Синодальной типографии в Варшаве, выпустившей огромное число различного рода православной литературы на многих языках, в том числе церковнославянском, русском, белорусском и украинском, разошедшейся затем по всему миру и с успехом переиздающейся до сего дня, в том числе в Москве и вообще в России. Обложка первого номера «Церковного вестника» 51-го года его издания (Варшава, 2004) И вот перед нами первый номер «Церковного вестника» 51-го года его издания. |
| Разделы портала «Азбука веры» Здравствуйте Всем! Столкнулся с не понятным для меня фактом в книге по истории религии 1880 года издания. В тексте напечатано слово “теократический”, а двумя строками ниже слово “θеократия” и ещё “θеократия” и ещё, а потом снова “теократический”. Как должна читаться в данном случае в слове “θеократия” буква “θ” как звук “Ф” или “Т”, я полагаю, что это не фита, а тета но почему так напечатано, какой смысл в этом заложен? и почему в начале слова “θеократия” напечатана “θ“а во втором случае, третья буква с конца, оставлена “Т” В Книге “Полный православный богословский энциклопедический словарь” том II. издательство 1912г. т.е. до реформы языка когда отменили эту фету_фиту Так вот там на странице 2152 приведено разъяснение слова “Теократия”. И в начале статьи пропечатано слово “Теократия” именно так ТЕОКРАТИЯ и это в богословском энциклопедическом словаре. Не “феократия” не “Феокрафия”. С уважением ко всем кто поможет разобраться. 2 Ответа Различия в произношении связаны с разными переводческими школами в отношении греческих библейских текстов. На Западе использовали при переводе [te], у славян на греческий лад — [фэ]. В результате в Европе ‘Теодор’, в России ‘Феодор-Фёдор’. В конце XIX века стояли остро вопросы языкознания. Т.н. русская интеллигенция, имея родным для себя французский язык, внутри России использовала русский язык как упрощенный вариант славянского языка, иначе именуемого церковнославянского (ЦСЯ). Наслоение знаний, полученных богатыми на европейских языках, приводило к настоящей путанице, что Вы отметили. Обучение в школах для простолюдин осуществлялся до конца 19 века на ЦСЯ, используемом в письменном повседневном обороте. А богатые учили русский и иностранные языки, им был чужд ЦСЯ. Т.к. административных сил у интеллигенции было больше, а народ безмолствовал, то от ЦСЯ отказались вообще, что плохо, так как ЦСЯ на несколько порядков богаче русского языка. Отсюда истоки орфографической реформы, доведеной до конца большевиками. |
|
|
