| —172— желания новому рассаднику духовного просвещения 1263 . – Отопление в новой семинарии паровое, исполнено берлинской фирмой Шеффер и Балкер, вода проведённая. При семинарии выстроен храм во имя преп. Иоанна Рыльского в старом церковном стиле, по образцу храма св. Софии в столице. Закладка храма совершена 14 июля 1264 . Строящиеся здания часто посещали и следили за постройками члены Св. Синода, а в декабре 1902 г. вновь выстроенное здание семинарии посетили болгарский князь Фердинанд вместе с русским министром иностранных дел Ламздорфом и вынесли наилучшие впечатления, причём болгарский князь изъявил желание приобрести всю требующуюся утварь в новое здание на свои личные средства, за что Св. Синод благодарил князя. 20 декабря специально назначенная Св. Синодом комиссия, после осмотра, приняла от подрядчика новую семинарию. В одном из летних заседаний Св. Синод постановил богословское четырёхклассное училище обратить в полную семинарию с шестигодичным курсом (введено преподавание греческого и латинского языков и внесены другие перемены в программу). Новая программа начнёт применяться с первого семинарского курса, а воспитанники II, III и IV-ro классов окончат курс по прежней самоковской программе. В первой половине января 1903 г. прибыла в Софию учительская корпорация из Самокова во главе с ректором Я. Бакаловым и вновь назначенным инспектором архимандритом Феофилактом, бывшим управителем пансиона при самоковском училище. 20 января после благодарственного молебствия и водосвятия, совершённого высокопреосвященным Парфением, митрополитом софийским, начались правильные занятия в великолепном здании софийской семинарии. Воспитанников в ней 150. Величественное здание семинарии с храмом выстроено главным образом на пожертвования благотворителей, духовных и светских лиц, во главе с князем и митрополитами. Вот список более крупных пожертвований. Митрополит виддинский Ки- —173— рилл пожертвовал 50 т. левов (франков). По 20 т. лев. пожертвовали монастыри Рыльский и Св. Богородицы вместе с монастырём „Св. Врачей“ при селе Кричиме, в пещерском округе. По 10 т. лев. пожертвовали болгарский князь Фердинанд, митрополит сливенский Гервасий и известный болгарский добротвор Георгий Шопов. Елешенский монастырь, с благословения софийского митрополита, пожертвовал 4 т. лев. Троянский монастырь – 3 т. лев. Митрополит терновский Анфим – 2 т. лев. По 1 т. лев. пожертвовали Стефан, архимандрит капиловского монастыря терновской епархии и иеромонах троянского монастыря Давид. По 500 лев. – протосинкелл терновской митрополии иеромонах Варлаам и иеромонах банковского монастыря Дионисий Москов. По 300 лев. – митрополит вратчанский Константин и иеромонахи терновской митрополии Иларион Витовский и Герасим Ракаджиев. Варненский приходский священник иеромонах Мефодий Димитриев пожертвовал 200 лев. Зографский монастырь через игумена архимандрита Григория принёс в дар семинарии 60 турецких лир. |
| В его труде ни слова не сказано о судьбе законных императоров при Никифоре и Цимисхии, но содержатся страшные и частично клеветнические измышления о матери императора; говорится о неопытности императора Василия в ведении похода против болгар – фактически он объявлен виновником поражения; сообщается, что почти вся Византия стояла за мятежников. Все это, конечно, нужно было изменить, т. е. писать «Историю» заново; Лев, бросив заниматься историей, продолжал свою деятельность при дворе. Скоро он заметил, что положение Василия более или менее упрочилось. Начались победы. И он решил избрать обычную при византийском дворе линию поведения – выдвинуться своим красноречием и выражением преданности императору. Он произнес свой энкомий примерно тогда, когда проводилась политика, завершившаяся изданием знаменитой новеллы императора Василия II в 996 г.; именно на эти демагогические мероприятия Лев намекает в своем панегирике, восторженно поддерживая политику Василия. Лев стал типичным византийским придворным. На этом заканчивается сколько-нибудь точная его биография. К. Крумбахер и Д. Моравчик полагают, что преждевременная смерть помешала Льву продолжить свою «Историю». Но приведенные нами соображения и ряд сохранившихся документов дают возможность выдвигать разные, более или менее вероятные, но все же шаткие гипотезы о дальнейшей судьбе Льва. Первая гипотеза: Лев после произнесения энкомия быстро выделился среди придворных императора. Можно думать, что учитывалась и его деятельность при патриархах, когда он выполнял их поручения. Произнес он энкомий в начале 90-х годов. И вот в 996 г. в Константинополь прибыл из Италии епископ Пьяченцы Иоанн Филагатон, интриган, по происхождению калабрийский грек. Неизвестна причина его прибытия, но, очевидно, это была сложная дипломатическая игра. В конце 996 г. переговоры закончились, и император Василий поручил некоему своему придворному Льву сопровождать Филагатона обратно в Италию. Кроме того, тот же придворный Лев получил особое дипломатическое поручение – переговоры о проекте династического брака византийской принцессы с Оттоном III. Лев прибыл в Италию; сохранилось несколько его писем частного порядка из Рима. Письма дают представление о ловком дипломате. Отправляясь к молодому Оттону III с предложением о браке с одной из племянниц Василия II, Лев осуществлял дипломатическую диверсию с целью подчинения Рима Византии. В союзе с вождем антигерманской партии Кресценцием Лев сумел (как сам пишет в письмах) содействовать возведению на папский престол Филагатона в качестве антипапы вместо ставленника германского императора папы Григория. Однако в 998 г. император Оттон III, придя с армией в Рим, казнил Филагатона и Кресценция. Лев был в Риме до конца 998 г., побывал во Франции, встречался с Оттоном III, видел казнь своего ставленника (которого он почему-то лично ненавидел). Именно этот дипломат и идентифицируется с нашим историком Львом Диаконом. |
| Возобновил он свою деятельность лишь в 1976 году с приездом греческого монаха, архимандрита Хризостома (Тавулареаса). Сегодня в монастыре проживает около 30 насельников, включая монахов из Болгарии, Греции, Румынии, России и Кипра. Символы и предания монастыря [ править править код ] Лев Иордан [ править править код ] На всех фресках и иконах монастыря изображаются лев и осел. Эти животные связаны с историей жизни Герасима Иорданского. Последнее сообщение о существовании подвида азиатского льва на территории современного Израиля упоминается в XV веке. Традиционно считается, что Святой Герасим шел по Иорданской пустыне и встретил льва, который протянул ему лапу. Лапа была настолько сильно воспалена, что лев умоляюще смотрел на монаха. Герасим понял, что в лапу льва попала колючка, ставшая причиной его страданий. Святой удалил занозу, очистил рану от гноя и обернул её тканью. С тех пор лев всюду следовал за Герасимом как „ученик“. Святой Герасим был удивлен львиному уму, кротости и готовностью есть хлеб. Льву предоставили жилье в монастыре. И с тех пор лев стал символом монастыря. Осел [ править править код ] У Монахов был осёл, который носил воду из реки Иордан. Льву поручили сопровождать осла к реке, охраняя его. Однажды лев уснул на солнце, оставив осла пастись. Случилось так, что проходил мимо арабский купец со своим караваном верблюдов и увидел осла. Думая, что это бродячее животное, он привязал его к каравану верблюдов и забрал с собой. Когда лев проснулся, он стал искать осла, но нигде не нашел. Зверь вернулся в монастырь и сразу же направился к Святому Герасиму, который, заметя его удрученное выражение лица, решил, что лев съел осла, и спросил: „Где осел?“ Лев стоял молча, опустив голову от стыда. Старец похвалил льва, чтобы тот не убежал после своего злодеяния и с тех пор поручил ему выполнять работу осла. Монахи загружали большую бочку на спину льва, как это они делали раньше с ослом, и посылали его к реке за водой. Однажды в монастырь пришел воин, чтобы помолиться, и, увидев льва, несущего воду, пожалел его и дал монахам три золотых монеты, чтобы те купили другого осла. |
| Остается привести некоторые соображения относительно датировки завершения труда Львом Диаконом. Лев, нужно думать, рано стал увлекаться исторической тематикой. Первые книги его сочинения почти полностью состоят из речей, которые напоминают школьные работы по риторике. Речи Никифора Фоки, Льва Фоки, патриарха Полиевкта – это ученические упражнения на исторические темы: их использовал Лев, начав писать «Историю». Но когда он решил приступить к своему труду? Об этом мы можем судить по введению. Тяжелые годы гражданских войн и поражений в Болгарии, потеря некоторых завоеваний, совершенных Цимисхием, шаткость положения правительства Василия II – вот та обстановка, в которой Лев приступил к написанию своего груда. Это вторая половина 80-х годов, вернее, время после поражения византийцев в 986 г., когда сам Лев едва избежал гибели. Вряд ли раньше этого времени Лев мог начать писать «Историю». Последнее событие, которое упоминается в «Истории»,– землетрясение 26 октября 989 г. Известие о том, что Василий II в течение шести лет восстановил поврежденный во время землетрясения купол церкви св. Софии, может быть сочтено поздней вставкой. Лев ничего не пишет о капитуляции Варды Склира (11 октября 989 г.) и о его судьбе, о продолжающихся восстаниях Фок; ничего не знает он и о крещении Руси (Лев считал, что русские оставались язычниками). Сообщая во введении, что люди ожидают конца света, Лев имел в виду 992 г. Он пишет при этом в форме будущего времени, значит он составлял свой труд раньше 992 г. Другое соображение, о котором уже была речь: «История» написана в таких тонах об императоре Василии и его матери, в каких невозможно было писать после блестящей победы над болгарами в 991 г. Вот эти два аргумента (вместе с представлением о росах как о язычниках) и дают, как мы полагаем, подлинный terminus ante quem 990–991 гг. Именно тогда Лев прекратил писать свой труд; вероятно, перечитывая его, он нашел, что ни переделать его, ни опубликовать в период правления Василия II невозможно. Вместо «Истории» он стал сочинять энкомий. |
| С 1848 по 1853 год Лев проходил военную службу. Был мастеровым. Где стоит часть на квартирах, то там он обошьет всех. Трудился из любви. Всякому желал угодить. Трубки не курил, вина не пил и был примерного поведения. Когда только это было возможно, не упускал случая сходить в церковь . Однажды он молился Господу и Божией Матери, чтобы Они открыли ему, какому угоднику Божьему лучше молиться. И вдруг на дороге встречает его один старец и говорит: «Ты мыслишь, кому молиться, какого угодника призывать на помощь? Молись праведным богоотцам Иоакиму и Анне!» Лев хотел было поговорить со старцем, но его вдруг не стало. На него напал тогда ужас, а в сердце его воссияла такая неизреченная радость, что он как бы ощутил прилив новых сил и со слезами и трепетом сердца благодарил Господа. После увольнения со службы Лев поступил в Оптину пустынь, куда до этого поступил его брат Петр, который был пострижен в монахи с именем Патермуфий. Оптинские старцы приняли Льва в братство. Здесь он проходил разные послушания. Но главным его послушанием был уход за больным иеродиаконом Мефодием, которого разбил паралич и который лежал 24 года и только мог говорить: «Да, да, да, Господи помилуй!» Послушание было трудным, но Лев исполнял его с ревностью и любовью. Оптинские старцы хотели постричь его в монахи, но тут разразилась Крымская война, и Льва вновь призвали на военную службу. Лев сказал старцам: «Если Богу угодно, чтобы я был монахом, то это от меня никуда не уйдет и после службы, а если суждено мне пролить кровь и положить жизнь свою на поле брани, то я от этого не отказываюсь». Когда у Льва сбрили бороду, постригли волосы и одели в солдатскую форму и он пришел к своему старцу Мефодию проститься, то тот не узнал его. А когда Лев спросил: «Не узнаешь меня отче? Я твой послушник Лев и пришел проститься с тобой», – тогда Мефодий узнал его и заплакал, так как Лев много угодил ему. Много раз смотрел Лев смерти в глаза, но милостивый Бог уберег Своего избранника. После окончания войны он решил поехать на Афон. В 1860 году он поступил в Свято-Андреевский скит, где вскоре его постригли в мантию с именем Лаврентий. Он и здесь выполнял послушание портного. Но главным его послушанием было сеять на каждом шагу любовь. Его самоотверженность не знала границ. Вся братия скита дивились его любвеобилию. |
| Были наконец и другие применения символов к Евангелистам. Так в одном греческом Евангелии X века Синодальной библиотеки 802 к Матфею отнесен лев, к Марку телец, Лука – без символа, а к Иоанну – орел, в другом греческом Евангелии XI века той же библиотеки 803 Евангелист Матфей со львом, Марк с тельцом, Лука с человеком – ангелом, а Иоанн без символа. 804 В издании Галичского Четвероевангелия Амфилохием приложены такие снимки с древних изображений. Сам Христос изображен в виде Ангела-Благовестника с евангелием в руке, а при Нем символы: вверху – человеческий лик и орел, а внизу – лев и телец. Если при определении данных символов руководствоваться соображением о преимуществующей паре евангелистов-апостолов пред парою евангелистов-учеников апостольских; то подучим двоякую возможность применения символов к Евангелистам. Если брать верхнюю и нижнюю пары, то надо будет относить: человека к Матфею, орла к Иоанну, льва к Марку и тельца к Луке. А если брать правую и левую пары (как у пророка Иезекииля) тогда получаем: человек – Матфей, лев – Иоанн, орел – Марк и телец – Лука. На следующих потом отдельных изображениях Евангелистов Матфей имеет льва, Марк тельца, Лука и Иоанн – без символов, но над изображением Иисуса Христа с надписью из Ин. 1:1–2 начертан орел. 805 В лицевом толковом Апокалипсисе библ. Моск. Дух. Акад. 14-й верхнюю парусоставляют: лев и человек, а нижнюю – телец и орел. Соответственно вышеизложенным соображеньям – или: лев – Иоанн, человек – Матфей, телец – Лука и орел – Марк, – или: лев Матфей, телец Марк, человек – Лука и орел – Иоанн. Но на 54 листе, на обороте, и на 58-м листе одна пара: орел и человек, другая – телец и лев. В Своде изображений из лицевых Апокалипсисов Буслаева, СПБ. 1884, на рисунках 12, 16 и 143 символические изображения составляют пары: верхние – орел и человек, нижние – лев и телец. 806 Такая неустойчивость в применении и распределении символов, кроме случайных причин, а также богословско-теоретических соображений о характере евангелий, могла также зависеть и от разности в порядке наименования символов у пророка Иезекииля и в Апокалипсисе с одной стороны, и в различном расположении Евангелий (Матфей, Иоанн, или Иоанн и Матфей, Лука и Марк) в древних евангельских кодексах – с другой стороны. Так у Иезекииля названы: лицо человека и льва с правой стороны и тельца и орла – с левой ( Иез. 1:10 ), – а в Апокалипсисе они поименованы в таком порядке: лев, телец, человек и орел (4:7). 807 |
| Но «кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее?» Иными словами, кто достоин не только узнать замысел Божий о мире, но и осуществить его? Так громко вопрошает некий «сильный Ангел». На этот вопрос не отзывается никто из ангелов, окружающих престол. Не нашлось никого способного сделать это «ни на небе, ни на земле, ни под землею». Никого достойного нет! Это молчание вызывает горький плач Иоанна. Он плачет о том, что Царство Небесное не осуществится на земле, а, следовательно, царящее на ней зло будет вечным. Вечными будут и страдания свидетелей Христовых, то есть мучеников церкви эпохи страшных гонений. Но один из 24 старцев прерывает его плач и сообщает утешительную весть: оказывается, есть достойный снять печати со свитка и раскрыть его. Вся эта сцена построена в согласии с древневосточной литературной схемой, которая отразилась и в Ветхом Завете. «И услышал я голос Господа, говорящего: “Кого Мне послать? и кто пойдет для Нас?” И я сказал: “Вот я, пошли меня”» ( Ис.6:8 ; ср. 3Цар.22:19–22 ). Но иначе чем в ветхозаветных сценах, в Апокалипсисе Иоанна о достойном вопрошает не Господь Бог, но Ангел. Так подчеркивается недосягаемая возвышенность Бога, ибо всеведущий Бог не имеет нужды о чем-либо спрашивать. Старец говорит, что есть достойный раскрыть книгу и снять семь ее печатей. Иоанн слышит: «Вот, лев от колена Иудина, корень Давидов…» ( Откр.5:5 ). Эти необычные наименования «достойного» традиционно относились к Мессии. Образ «льва от колена Иудина» – из книги Бытия: «Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лег, как лев и как львица: кто поднимет его? Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов» ( Быт.49:9–10 ). Образ «корня Давидова» – из пророков Исаии и Иеремии: «И произойдет отрасль от корня Иессеева 24 , и ветвь произрастет от корня его; И будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники» ( Ис.11:1–10 ; ср. Иер.23:5 ; Иер.33:15 ). Речь идет об ожидаемом ветхозаветным народом Царе-Спасителе, посланном от Бога. Он – победитель Лев, Он – сильный царственный потомок Давида. С Ним было связано национально-земное упование. Так Иоанн слышит. Но что же он видит? Здесь снова следует формула «и я увидел, и вот» – сигнал нового большого видения ( Откр.5:6 ). Иоанн видит не страшного сильного Льва, но Агнца, ягненка, «как бы закланного». Слышит Иоанн о ветхозаветных пророчествах, а видит новозаветное исполнение этих пророчеств. Достойным Победителем оказался не сильный воинственный Лев, а слабый жертвенный Агнец. Но и Лев, и Агнец – две ступени единого откровения. Лев и есть Агнец, и наоборот, Агнец и есть Лев. Достойным оказался тот, кто своим крестом победил смерть, кто «смертию смерть попрал». Он стал образцом для христиан, как это показали обетования побеждающим во второй и третьей главах. Христианин призван разделить с Агнцем Его страдания вплоть до смерти, чтобы быть причастным к Его победе над смертью. |
| Лев.23:3 . шесть дней можно делать дела, а в седьмой день суббота покоя, священное собрание; никакого дела не делайте; это суббота Господня во всех жилищах ваших. Закон о праздновании субботы, данный уже в десятословии ( Исх 20.8–11 ) и неоднократно повторяемый и после ( Исх.23:12, 34:21 ), здесь поставляется на первом месте: суббота есть знамение завета теократического Иеговы с Израилем (ср. Исх 31.13–14 ). Главным требованием выставляется полное прекращение обыденных занятий – более чем в другие праздники, строгий покой (schabbat-schabbaton) вместе c " священным собранием» (miqra qodesch); под последним может разуметься посещение святилища, при котором в субботу двойная – против обыденной жертвы – жертва ( Чис 28.9–10 ). Однако суббота не приурочивается нарочито к святилищу, напротив, предписывается празднование субботы «во всех жилищах» – по толкованию раввинов: как в обетованной земле (где было святилище), так и всюду вне ее пределов. Chab: покой нареченный свят Господеви, по LXX, ср. Vulg.: sabbati requies, vocabitur sanctus. Лев.23:5 . в первый месяц, в четырнадцатый [день] месяца вечером Пасха Господня; Лев.23:6 . и в пятнадцатый день того же месяца праздник опресноков Господу; семь дней ешьте опресноки; Лев.23:7 . в первый день да будет у вас священное собрание; никакой работы не работайте; Лев.23:8 . и в течение семи дней приносите жертвы Господу; в седьмой день также священное собрание; никакой работы не работайте. Пасха – воспоминание начала теократического бытия Израиля, как народа Иеговы, поставляется естественно во главе всех праздников года. Связанный с исходом Израиля из Египта – событием, начавшим новую эру в истории Израиля, праздник Пасхи – опресноков продолжался 7 дней, для вящшего укрепления в сознании народа и отдельных членов его важнейшего момента. С наибольшею полнотою дается законоположение о Пасхе в книге Исход ( Исх.12:6, 11, 15–20 ), именно при изложении самой истории исхода евреев из Египта, затем – в отдельных статьях закона ( Исх.23:15, 34:18 ). В рассматриваемом месте определяются 1) время начала праздника ( Исх.23:5–6 ): 14-го нисана вечером, собств. с евр. ben-haarbaim: «между 2-мя вечерами» (ср. Исх 12.6 ) – на закате солнца (по пониманию самарян и караимов) или от склонения солнца к закату до полной тьмы (по толкованию фарисеев, И. Флавия и Филона); 2) продолжительность праздника – 7 дней ( Лев.23:6–7 ); 3) характер празднования: покой и священное собрание в 1-й и 7-й дни ( Лев.23:7–8 ), и едение опресноков всю неделю ( Лев.23:6 ). О специальных жертвах в праздник Пасхи говорит кн. Чисел ( Чис 28.19–24 ). |
| В отношении практики уподобления смерти глубокому сну применительно ко Христу, важнейшим библейским основанием служит пророчество патриарха Иакова: «Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лег, как лев и как львица: кто поднимет его?» ( Быт 49:9 ) (позднее эти слова повторил языческий волхв Валаам: «Преклонился, лежит как лев и как львица, кто поднимет его?» ( Числ. 24:9 )). Лев от колена Иуды – это Христос ( Откр. 5:5 ). Сравнение Его со спящим львом необходимо понимать следующим образом: как лев, пребывая в состоянии сна, остается грозным для врагов, так и Христос, умерев на Кресте, был страшен для лукавых демонических сил. А слова «Преклонился он, лег, как лев и как львица: кто поднимет его?» означали, что когда Спаситель умрёт, Он Сам Себя воскресит действием Своего всемогущества. «...Как лев и спящий страшен, – пишет по этому поводу блаженный Феодорит Кирский , – так Владычняя смерть соделалась страшною и смерти, и диаволу. Назвал же Его патриарх и львом, и скимном львиным, как Царя и Сына Царева, как Бога и Сына Божия, потому что по человечеству произошел от Давида, а как Бог прежде веков рожден от Отца. И слова кто возбудит Его? показывают неизреченное Его могущество. Ибо Сам Себя воскресил, по собственному Своему предречению: разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю ( Ин. 2:19 )» с. 74]. В иконографии эта аллегорическая параллель Христа со львом иногда выделяется особо. Например, на иконах «Спас Недреманное око» рядом с почивающим Иисусом может изображаться лев. 3) Обозначением смерти под образом сна воспроизводится та несомненная истина, что и умерев по человеческому естеству, Христос был жив по Божественной природе и оставался Источником жизни для всех. Кроме того, умерев на Кресте, как Человек, Спаситель был жив и Своею душой, и не только был жив, но и осуществлял, как Владыка, Домостроительство спасения людей : борьбу с силами ада. Христос, – пишет апостол Петр, – «однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедовал» ( 1Пет. 3:18–19 ). |
| С другой стороны, закон имеет христологический и сотериологический характер, «поскольку писания Моисеевы предлагают некое наставление и символическое изображение таинств Христовых и некоторые элементы знаний о Нем в общих чертах излагаются» 9 , как говорит тот же святитель Кирилл. Закон представляет собой предобучение, иносказание, образ, тень и предызображение свободы во Христе. Сам являясь несовершенным, он ведёт к исполнению, которое есть Христос. «Конец учения закона – Христос» 10 , – говорит святой Кирилл Александрийский . Господь – венец закона – не отвергает его. Таким образом, и сам закон не лишён евангельской проповеди . «Евангелие во Христе открывает Евангелие, которое сокрыто в законе» 11 . Если и есть какое противоречие, то оно находится не между Евангелием и законом, но между Евангелием и законом в его искажённом иудеями толковании. Иудеи не верят во Христа, поскольку отвергают истинное по духу толкование закона, следуя его буквальному пониманию 12 . Господь пытается их возвысить от буквального к духовному пониманию закона. Но привязанность к букве в конечном итоге приводит Израиль к абсолютизации закона, к стремлению приобрести спасение лишь исполнением его заповедей без участия благодати. Но так закон не только не ведет к благодати, но становится железным занавесом между благодатью и теми, кто «надеются на надёжность буквы закона» 13 . Такое отношение к закону ведёт к духовной смерти 14 . Именно в этом и состоит проклятие закона, о котором говорит святой апостол Павел. Закон по своей сути свят и духовен (см.: Рим. 7, 12, 14 ). Он не проклятие и не грех 15 , но становится проклятием и грехом, когда происходит его искажение. «А Израиль, искавший закона праведности, не достиг до закона праведности. Почему? потому что [искали] не в вере, а в делах закона. Ибо преткнулись о камень преткновения» ( Рим. 9, 31–32 ). «А все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона. А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет... Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою (ибо написано: проклят всяк, висящий на древе)» ( Гал. 3. 10 –13). |
|
|
