| Сщмч. Мокий Амфипольский. Мозаика кафоликона мон-ря Осиос Лукас. 30–40-е гг. XI в. Греческий иконописный подлинник - Ерминия иером. Дионисия Фурноаграфиота (ок. 1730-1733) - в разд. «Святые мученики» характеризует М. как молодого человека «с малою бородою» (Ерминия ДФ. С. 165. § 10. 54). Однако в ряде памятников в сохранившихся образах святого представлена разная трактовка его возраста - от темноволосого мужа средних лет до мужа с проседью в волосах, но не глубокого старца, при этом общими чертами внешности М. являются вьющиеся волосы и недлинная борода (как правило, округлой формы). В иконографии отражается пресвитерский сан святого - его облачение составляют подризник, епитрахиль, поручи, фелонь; обычно М. держит в руках Евангелие. О преклонных летах святого и о его подобии сщмч. Власию Севастийскому (по типу бороды) единодушно сообщают русские иконописные подлинники. В наиболее раннем известном Софийском списке подлинника Новгородской редакции кон. XVI в. с вариантами из списков И. Е. Забелина и Г. Д. Филимонова содержится уточнение, существенное для изображений святых в иерейском и архиерейском санах, а именно, наличие или, как в данном случае, отсутствие у М. омофора: «Сед плешив, брада доле Власьевы; на концы космыки, риза без амфору, вохра с белилы, испод багор с белилы (Иконописный подлинник Новгородской редакции по Софийскому списку кон. XVI в. М., 1873. С. 101). К этому описанию близок вариант текста М., опубликованный в 1903 г. в сводном подлиннике С. Т. Большаковым ( Большаков. Подлинник иконописный. С. 98). В иконописном подлиннике сводной редакции (XVIII в.) по списку Филимонова дополнение об омофоре отсутствует: «Мокий саном пресвитер, подобием стар и сед, главою плешат, борода подоле Власиевой, на конец подвоилась, ризы поповския желтыя, испод светлобагрян, и епитрахиль, в руках Евангелие» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 341). Составитель опубликованного в 1910 г. руководства для иконописцев акад. В. Д. Фартусов в основном повторяет сведения приведенных подлинников, добавляя к ним текст (в 2 вариантах) на хартии в руках М., долженствующий, по мнению автора, характеризовать подвиг святого ( Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 276). |
| Во второй половине IX века крестово-купольный храм становится преобладающей формой храмовой архитектуры в Византии. Широкому распространению этого типа храма способствовала его большая технологическая простота в сравнении с грандиозными купольными базиликами. Характерным примером крестово-купольного храма этого периода является церковь Пресвятой Богородицы в Скрипу (Беотия), построенная в 873–874 годах. В плане она представляет собой крест с куполом; в основе плана лежит трехнефная базилика, пересеченная в центре поперечным нефом. Храм богато украшен не только изнутри, но и снаружи: на главной апсиде храма имеются барельефы и медальоны с изображениями животных и богатым растительным орнаментом. Нередко план крестово-купольного храма представляет собой квадрат, расчлененный на девять пространственных ячеек (компартментов) четырьмя опорами купола: четыре конца креста вписаны в квадрат. По такому плану построен пятинефный храм монастыря Акаталепта в Константинополе, датируемый концом IX века. Если сравнить византийские крестово-купольные храмы рубежа двух тысячелетий с купольными базиликами VI века, то бросается в глаза существенное изменение пропорций в сторону «вертикализации». Византийский храм на протяжении всей второй половины первого тысячелетия постепенно «вытягивался» в высоту – как за счет сокращения длины западной части центрального нефа, так и за счет увеличения высоты стен по отношению к их длине. Кроме того, изменили форму купола храмов: они стали меньшими по диаметру, но большими по высоте, поскольку ставились теперь на высоких барабанах. В начале второго тысячелетия величественные крестово-купольные храмы возводятся в монастырях Святой Горы Афон – Великая лавра, Ивирон, Ватопеди. Выдающимися памятниками крестово-купольной архитектуры являются кафоликоны (соборные храмы) монастырей Неа-Мони на о. Хиос (1042–1056), Осиос Лукас (1011 или 1022) и Дафни (ок. 1080). Активное церковное строительство продолжается и в поздневизантийский период: к этому периоду относятся, в частности, собор Святой Софии в Трапезунде (между 1238 и 1263), церковь Панагии Паригоритиссы в Арте (1282–1289), церковь Спасителя монастыря Хора в Константинополе (нач. XIV в.). На рубеже XIII и XIV веков при некоторых византийских храмах возникают колокольни башнеобразной формы: в их возникновении ученые усматривают итальянское влияние. |
| В средневизант. и поздневизант. периоды образы К. и И. встречаются во мн. храмовых ансамблях, их местоположение определяется программными особенностями памятника. В ц. Панагии Халкеон в Фессалонике (ок. 1028) их изображения помещены в алтарной части, под святительским чином, вместе со святыми целителями Ермолаем и Фалалеем, у всех врачей в руках - медицинские атрибуты. В кафоликоне мон-ря Осиос Лукас (30-40-е гг. XI в.), где теме врачей-бессребреников отведено значительное место в программе декора, К. и И. представлены на крестовом своде нартекса, рядом с Космой и Дамианом, в руках у них кресты. В ц. вмч. Пантелеимона в Нерези близ Скопье (Македония; 1164) образы целителей занимают боковые стены диаконника. В ц. Панагии Мавриотиссы в Кастории (Греция; 2-я пол. XII в.) - уступы апсиды. В ц. Епископи в Ставри на п-ове Мани (Греция; кон. XII в.) они помещены на склонах арки юго-зап. придела; в ц. Асину (Панагии Форвиотиссы) близ Никитари (Кипр; 1332-1333) - на своде юж. портала. В 3 памятниках XII в. на Сицилии: в юж. люнете ц. Санта-Мария-дель-Аммиральо (Марторана) в Палермо (ок. 1146-1151; вместе со сщмч. Ермолаем Никомидийским); в Палатинской капелле в Палермо (50-е - 60-е гг. XII в.) - в вост. части юж. трансепта; в кафедральном соборе Санта-Мария-Нуова в Монреале (1180-1190) - по сторонам перед входом в капеллу св. Петра (справа от центральной апсиды), К. и И. представлены в хламидах с прорезным воротом и туниках, поверх которых спускаются епитрахили, с медицинскими ложечками (стило) и ковчежцами. С атрибутами целителей К. и И. изображены в греческих церквах: на зап. стене наоса ц. св. Бессребреников в Кастории (посл. четв. XII в.); на зап. стене наоса ц. свт. Николая Каснициса в Кастории (кон. XII в.); на сев. стене ц. свт. Иоанна Златоуста в Гераки (кон. XIII - нач. XIV в.). В иконографии К. и И. подчеркивалось врачевание святыми как телесных, так и духовных недугов: К. может изображаться со свитком, в таком случае И. обычно держит крест, как напр. в Тимотесубани (Грузия; нач. XIII в.), где они представлены на гранях сев.-зап. столба. Их изображения также присутствуют в ц. Созонта в Гераки (XIII в.); в диаконнике ц. ап. Петра на о-ве Китира (сер. XIII в.); во фресках наоса кафоликона мон-ря Влатадон в Фессалонике (между 1360 и 1383). В нек-рых росписях сохранился только образ И., как в ц. Евангелистрии в Гераки (ок. 1200), в ц. Панагии Киры на о-ве Китира (кон. XIII в.) или в нартексе собора Св. Троицы мон-ря Козия (Румыния; ок. 1386), где он назван чудотворцем. Сцены мучения К. и И. представлены в настенных минологиях в ц. вмч. Георгия в Старо-Нагоричино (Македония; 1317-1318); в ц. Успения Пресв. Богородицы мон-ря Трескавец близ Прилепа, Македония (ок. 1340); в ц. Христа Пантократора мон-ря Дечаны (Косово и Метохия; сер. XIV в.); в соборе Св. Троицы мон-ря Козия - сцена перенесения мощей. Нередко в сцене мучения святых изображались пострадавшие вместе с ними мц. Афанасия и ее дочери мученицы Феодотия, Феоктиста и Евдоксия. |
| В постройках Фессалоники, как и в К-поле, внешние поверхности стен основного объема членятся нишами, апсиды граненые, а узорчатая кладка и керамо-пластические орнаменты не являются основным средством художественной выразительности, они лишь служат кружевным заполнением поверхностей, подчеркивая архитектонику здания. В церквах св. Апостолов (согласно эпиграфике, построена патриархом Нифонтом, 1310-1314), вмч. Пантелеимона (1295-1314), вмц. Екатерины, прор. Илии важнейшие уровни структурированы мраморными карнизами-тягами. Это касается и 3-стороннего обхода в церквах св. Апостолов и вмц. Екатерины, открытого прозрачной аркадой, интерколумнии к-рой заполнены орнаментированными мраморными плитами. Высящиеся над кровлей обхода торцы рукавов креста целиком прорезаны тройными высокими окнами, пересекающими условную горизонталь, связывающую завершения угловых компартиментов. Композиция из этих окон вписана под арку широкой ниши. Подобная арка с вписанными под нее окнами в ц. вмц. Екатерины ограничена выступающей зоной рукава, что позволяет провести аналогию с рядом церковных построек Эпира. Во внешних формах ц. прор. Илии, основу композиции к-рой составляет афонский тип 4-колонного триконха, выделяются крупные экседры с узкими гранями, оформленные в 2 или в 3 ярусах нишами и окнами. Церковь св. Феодоров в Мистре. XIV в. Церковь св. Феодоров в Мистре. XIV в. Сложное происхождение имеют барабаны этих церквей. Нек-рые, как угловые в ц. вмц. Екатерины, похожи на купола ц. Панагии Паригоритиссы в Арте. В др. храмах широкая полуколонна состыкована с гранями, в к-рых устроены арочные ниши в 2 ступени с окнами в них. Этот тип купола, существовавший в К-поле с кон. XI в. (ц. Христа Пантепопта и кафоликон мон-ря Паммакаристос), ок. 1300 г. нашел применение в Фессалонике, откуда получил распространение по всей греч. (церковь в Рендине на Эгнатиевой дороге, 1-е десятилетие XIV в.) и негреч. Македонии, а также в Сербии (ц. Благовещения в Грачанице, ок. 1315) и Фессалии (ц. Панагии Олимпиотиссы). Наряду с др. чертами столичной традиции такой купол есть на кафоликоне мон-ря Хиландар на Афоне. Среди подобных образцов интересен оштукатуренный и расписанный барабан часовни св. Николая над экзонартексом мон-ря св. Иоанна Предтечи близ Серр (Сереса) (1364-1365). Капители колонн представляют собой львиные маски, имитирующие акротерии античных храмов, служившие водостоками (барабаны ц. Феотокос в Осиос Лукас, церкви свт. Николая в Охье и Епископи в Ставри на п-ове Мани, обе XII в.). |
| Ветхозаветные сюжеты расположены преимущественно вне основного пространства базилики, в ее нартексе, в то время как новозаветные помещены внутри храма. Т. о., история до прихода в мир воплотившегося Бога визуально предваряет новозаветную историю спасения. Древнейшие части мозаичной декорации базилики - изображения Богоматери с Младенцем, 8 апостолов (Петр, Павел, Иаков, Андрей, Симон, Фома, Филипп, Варфоломей) и 4 евангелистов в узких нишах по сторонам главного входа в храм. Все - ростовые; Богоматерь и евангелисты представлены фронтально, апостолы - в 3/4-ном развороте обращены к Пресв. Богородице. Богоматерь дана в типе «Воплощение» с Младенцем на лоне; Христос благословляет правой рукой, в левой держит свернутый свиток. О времени создания этих мозаик нет единого мнения: одни исследователи (О. М. Далтон, Г. Милле, Ш. Диль, О. Демус) считали их произведением посл. четв.- кон. XI в. (1071-1096), другие, напр. В. Н. Лазарев, относили их к нач. XII в. В нише над входом помещена полуфигура ап. Марка в священническом облачении (мозаика 1545 г., по картону Лоренцо Лотто или Тициана), заменившая, очевидно, предшествующее древнее изображение Христа Пантократора. Иконография апостолов традиционна для визант. памятников. Исключением является изображение ап. Петра с тонзурой на голове, с ключами в руках; эти детали характерны скорее для произведений итало-визант. круга. Стиль мозаик находит параллели в визант. искусстве сер. XI-XII в. (напр., мозаики и фрески кафоликона мон-ря Осиос Лукас в Греции). Вероятно, они выполнены греч. мастерами, приглашенными из К-поля. Одновременно с мозаиками центрального портала (в 1093 или сразу после пожара 1106 г., по версии Демуса) или несколько позднее (в 1-й трети XII в., по версии Лазарева) возникли мозаики в центральной апсиде (пострадали в XV в., частично переложены). В конхе - восседающий на престоле Пантократор (1506; в оригинальном виде предположительно Богоматерь на троне или поясной образ Христа Пантократора). Ниже в апсиде, в простенках между окнами, представлены монументальные фигуры в рост 4 святых, апостолов Петра и Марка (в центре в апостольских одеждах) и свт. Николая Чудотворца и Эрмагоры, еп. Аквилеи (по бокам; в священническом облачении). Выбор этих святых для декорации главного алтаря обусловлен их особым почитанием в Венеции, присутствием здесь их мощей, а также местной традицией, в соответствии с к-рой они считались покровителями города и республики. |
| Уже в ранних памятниках М. часто изображали с обнаженным мечом или вынимающим меч из ножен, что станет типичной чертой его иконографии, как, напр., в росписи Диреклы-килисе (1-я четв. X в.), на миниатюре в рукописи из афонского мон-ря Дохиар (Ath. Doch. 5. Fol. 216), на мозаике кафоликона Осиос Лукас (30-40-е гг. XI в.), в росписи ц. свт. Николая Каснициса в Кастории (2-я пол. XII в.). Вмч. Меркурий убивает имп. Юлиана Отступника. Роспись Благовещенского собора Московского Кремля. 1547–1551 гг. Вмч. Меркурий убивает имп. Юлиана Отступника. Роспись Благовещенского собора Московского Кремля. 1547–1551 гг. Встречаются отступления от достаточно устойчивой иконографии образа святого. На синайской иконе X в., где конный М. поражает имп. Юлиана Отступника, святой изображен безбородым; тот же безбородый тип представлен на пластине из собора Сан-Марко (ок. 1000) и на иконе «Деисус и святые» (2-я пол. XV в., мон-рь вмц. Екатерины на Синае). Иногда М. с длинной бородой, как, напр., на фреске в ц. св. Георгия в Кастории (1547), а также в некоторых произведениях древнерусского искусства. Особой темой в агиографической литературе, нашедшей воплощение в иконографии, является Сказание об убийстве М. имп. Юлиана Отступника. Этот сюжет впервые встречается в рукописи Слов Григория Назианзина (Paris. gr. 510. Fol. 409v, 879-882 гг.) в качестве иллюстрации ко «2-му обличительному слову Григория против царя Юлиана». На листовой миниатюре в 3 яруса изображены (сверху вниз): Юлиан Отступник, осаждающий персид. г. Ктесифон; свт. Василий Великий, возносящий молитву о поражении Юлиана Отступника; М., повергающий Юлиана Отступника,- святой на коне стремительно несется на врага и поражает его копьем, император падает на землю со своего коня ( Brubaker L. Vision and Meaning in Ninmh-Cenmury Byzantium: Image as Exegesis in the Homilies of Gregory of Nazianzus. Camb., 1999. P. 232-234). М., поражающий Юлиана Отступника копьем, изображен: на полях рукописи Слов Григория Назианзина (Ath. Pantel. 6. Fol. 242v); на иконе X в. (?) из мон-ря вмц. Екатерины на Синае - здесь же показан ангел, к-рый указывает на меч воина как на орудие возмездия, а с небес М. ниспосылается венец; на фреске в ц. св. Меркурия на о-ве Керкира (1074); на иконе XV в. из Верии. Особенно распространен в поздневизант. искусстве видоизмененный иконографический тип этого сюжета, когда М. пронзает императора не сидя на коне, а стоя, как, напр., на фреске в мон-ре Пантелеимона в Айе (Фессалия) и на иконах из собрания М. Лаци в Афинах, из музея Бенаки в Афинах, из Лавры св. Афанасия на Афоне (все - XVII в.). |
| П. Трдатом, превращенным в кабана, вдали виден город, очевидно Арташата); на церковном облачении (живопись; XVIII в., Музей мхитаристов, Вена) - вверху помещено изображение Св. Троицы (т. н. новозаветной), в глубине - город, гора Арарат с Ноевым ковчегом, на круглых клеймах представлены сцены из жития, с подробным изображением мучений Г. П. К этой традиции примыкает образ Г. П. на картине «Крещение армянского народа» худож. И. К. Айвазовского (1892, Картинная галерея, Феодосия). Свт. Григорий Просветитель. Икона. 1-я треть XVII в. (СИХМ) Свт. Григорий Просветитель. Икона. 1-я треть XVII в. (СИХМ) В патриаршем облачении как католикос Г. П. изображен на картине-иконе 2-й пол. XVIII в. (Музей католикосата, Антильяс, Ливан), вверху - благословляющий Христос и Богоматерь с митрой в руках; на клеймах по правому и левому полям иконы - сцены из Жития. Такие иконы Г. П.- в рост, в патриаршем облачении и в высокой митре, с посохом в руке - встречаются в арм. церковном (у армяно-григориан и армян-католиков) искусстве XVIII-XXI вв. как в Армении, так и в регионах распространения арм. диаспоры, в т. ч. в России, где ей оказывали покровительство рус. императоры (строительство по протекции рус. правительства арм. городов Григориополь в Бессарабии, Нор-Нахичеван (ныне часть Ростова-на-Дону), арм. район Астрахани, Кизляр, Моздок, Армавир на Сев. Кавказе и др.), где арм. общины возводили храмы во имя Г. П. В 2005 г. в Ватикане освящена статуя Г. П. (скульптор Х. Казанджян). В византийском искусстве изображение Г. П. встречается регулярно, т. к. значительная часть Армении в разные периоды входила в состав Византийской империи. Активизация почитания Г. П. в империи и в странах визант. культурного круга связана с именем патриарха Фотия (50-80-е гг. IX в.), пытавшегося сгладить разногласия между вост. христианами и добивавшегося унии с арм. монофизитской церковью ( Марр Н. Я. Крещение армян, грузин, абхазов и аланов св. Григорием (араб. версия)//ЗВОРАО. 1905. Т. 16. С. 149, 153). Г. П. традиционно изображается в святительских одеждах, со свитком или Евангелием в руке. Одно из ранних изображений было представлено на мозаике собора Св. Софии в К-поле, в тимпане над юж. галереей наоса, среди 14 епископов (ок. 878 г.; не сохр., известно по рис. Г. и Дж. Фоссати, 1847-1849). Как правило, образ Г. П. помещался в зоне вимы храма, в ряду святителей: на мозаике на зап. арке жертвенника в кафоликоне мон-ря Осиос Лукас, Греция (30-е гг. XI в.), в юж. люнете диаконника представлен прор. Даниил во рву львином; на фреске в ц. вмч. Пантелеимона в Нерези (1164, Македония); на фрагментах фрески в сир. ц. Богородицы в Дейр-эс-Суриани (Вади-эн-Натрун, Египет) (ок. 1200, открыты и освобождены от позднейших наслоений 1781/82 в 1998) - имя написано на копт. языке; на фреске в апсиде в ц. Богородицы Одигитрии (Афендико) в мон-ре Вронтохион, Греция (1-я четв. XIV в.) - в полиставрии, в епитрахили и с палицей и др. |
| В алтарной части собора представлены почти все прославленные иерархи раннего времени. Сохранилось 31 изображение святителей, первоначально было не менее 41; отсутствие некоторых имен можно объяснить разрушением части мозаик. Образов мучеников сравнительно немного. Среди них преобладают группы (5 мучеников Персидских, 5 мучеников Севастийских, 40 Севастийских мучеников), что, вероятно, было призвано подчеркнуть общую идею мученичества, а не представить отдельные факты конкретных житий. Сохранилось 9 изображений св. целителей. Вмч. Пантелеимон представлен в центре наоса, симметрично образу основателя монастыря. Подобное расположение св. врачей и их число подчеркивали значение целительского дара прп. Луки. Большое внимание уделено преподобным: образы 20 св. монахов представлены в наосе, по 2 - в юго-зап. капелле и в сев.-вост. компартименте, 15 - в крипте, 5 изображений сохранились на галереях. В кафоликоне собраны представители монашества всех основных регионов, живших во все века, вплоть до времени возведения храма. Особо выделены основатели монашества, настоятели монашеских обителей, составители наиболее важных «руководств» к монастырской жизни, монахи-аскеты. Изображения настоятелей и монахов О. Л. свидетельствуют о внимательном отношении к истории своей обители, о ее прославлении в ряду древнейших мон-рей. Фрески крипты, как полагают большинство исследователей, были выполнены одновременно с декорацией ансамбля кафоликона. Система росписи в сокращенном виде воспроизводит структуру верхнего храма, здесь также преобладают изображения святых. На 10 крестовых сводах, перекрывающих все пространство, представлены 40 медальонов с образами святых, в апсиде - Деисус, в люнетах на стенах - 8 сцен («Вход в Иерусалим», «Распятие», «Омовение ног», «Тайная вечеря», «Снятие с Креста», «Положение во гроб и жены-мироносицы у гроба», «Уверение Фомы» и «Успение Богоматери»), около входа и на зап. стене сохранились изображения нескольких монахов и прп. Луки Элладского. Двенадцать апостолов размещены на 3 сводах по оси «восток-запад»; воины и мученики - на 3 сводах по оси «север-юг»; преподобные - на 4 угловых сводах. На сев.-вост. своде среди преподобных имеется образ единственного святителя, Афанасия Великого, являвшегося св. покровителем одного из игуменов мон-ря. В софите центрального крестового свода изображен медальон с хризмой в окружении 4 воинов. Св. воины представлены также на 2 соседних, юж. и сев. сводах. В софите ближайшего к алтарю свода написана десница Христова. |
| Прп. Феодор Студит. Мозаика кафоликона мон-ря Осиос Лукас, Греция. 30–40-е гг. XI в. Как в мон-ре св. Иоанна Предтечи (Студийском), так и в др. подобных крупных обителях в К-поле и за его пределами особое внимание уделялось переписыванию книг. Это характерная черта монастырской жизни IX-XV вв. в целом. Прежде всего мон-рь должен был обеспечить себя богослужебными книгами, поэтому не удивительно, что во многих монастырских б-ках, дошедших до настоящего времени в относительно целостном виде, такого рода книги составляют до половины собрания, а иногда и больше. Так, в мон-ре прп. Христодула на о-ве Патмос в нач. XII в. насчитывалось 330 книг, из которых по меньшей мере 168 представляли собой кодексы библейского или литургического содержания. На 2-м месте по значимости были читаемые за богослужением или за трапезой сборники гомилий, Житий святых, аскетических текстов. Одним из наиболее часто переписывавшихся в этот период произведений была «Лествица» прп. Иоанна Синайского. Поскольку студийская традиция предполагала постоянное обращение игумена к братии с т. н. огласительными поучениями, этого рода беседы («Великое Оглашение» и «Малое Оглашение» прп. Феодора Студита, «Слова огласительные» прп. Симеона Нового Богослова и др.) также становились наиболее часто копированными в мон-рях, особенно к-польских, в той или иной степени связанных со студийской «семьей» мон-рей. Переписывались также аскетические и богословские сочинения для келейного чтения, к-рое, будучи одним из важнейших духовных деланий монаха, подчинялось определенному распорядку и находилось под неусыпным надзором игумена и библиотекаря. Произведения светской лит-ры также встречаются в б-ках этого времени, часто это трактаты по медицине, астрономии и подобным наукам. В отдельных случаях сегмент светской лит-ры в книжных собраниях визант. обителей оказывался более значительным, но это, как правило, было связано со вкусами ктитора (напр., Феодор Метохит, будучи строителем и покровителем знаменитого мон-ря Хора в К-поле, пополнил его б-ку большим количеством книг, в числе к-рых было немало светских). |
| Манера Михаила Младшего отличается особой теплотой и эмоциональностью. Лица его персонажей всегда очень выразительны. В его миниатюрах предметы, фигуры и лица имеют живую неровную поверхность, созданную мелкими, словно дрожащими мазками кисти. Ап. Филипп. Миниатюра из Минология Василия II. Мастер Георгий (Fol. 107) Ап. Филипп. Миниатюра из Минология Василия II. Мастер Георгий (Fol. 107) Спокойный, гармоничный, в целом классический стиль Пантолеона воплощает магистральную линию развития искусства времени Василия II. Его миниатюры отличают отточенный рисунок, насыщенные яркие цвета, гладкая пластическая моделировка поверхности. Для него характерно обилие разнообразных декоративных эффектов и стилизованных форм, тщательность в исполнении мелких деталей. В миниатюрах Пантолеона движения персонажей изящны и непринужденны, фигуры имеют немного вытянутые пропорции, тонкие руки и ноги, маленькие головы, черты лиц правильные, благородные. В личном письме преобладает академическая лепка объема, построенная на плавных переходах от зеленовато-коричневых теней к светлым частям и розовой подрумянке. В том же направлении работали Михаил Влахернит и Симеон, однако миниатюры каждого из них обладают индивидуальными особенностями. Манера письма мастеров Георгия и Симеона Влахернита близка к новым тенденциям в искусстве 2-й четв. XI в., наиболее ярко воплотившимся в суровом аскетизме образов мозаик и фресок кафоликона мон-ря Осиос Лукас в Фокиде и храма Св. Софии в Киеве, созданных в 30-40-х гг. XI в. Рисунок Георгия жесткий, часто условный. Среди персонажей встречаются лица с застылыми и неестественно правильными, обведенными темным контуром чертами. В изображении фигур и одежд силуэт и абстрактный узор из геометрических форм и золотого ассиста играет более важную роль, чем плавная пластическая моделировка объема. Пейзаж, лики и одежды святых озарены резкими вспышками света и цветных рефлексов. Симеон Влахернит предпочитает тяжелые и мощные формы, к-рые еще не лишены объема и телесности. |
|
|
