| Мы принимаем, что правда пребывала на земле изначала и будет всегда пребывать в человечестве. То русло верований, которое теперь сохраняет эту правду, очевидно, должно восходить к самому началу человечества. Религии, которые существуют в настоящее время и которые возводят себя к этому корню – несчитая религий дикарей – суть: 1) браманизм, 2) буддизм, 3) конфуцианство, 4) шинтоизм, 5) парсизм, 6) юдаизм, 7) христианство и 8) ислам . Но кроме трех последних религий в прочих пяти нет ни строгого монотеизма, ни учения о высочайшем назначении человечества. Правда, в браманизме одну эпоху господствовало учение о едином верховном принципе Браме (в период 7–3 вв. до Р. X.), но этот пантеистический монизм вышел из натуралистического политеизма ведь и затем снова перешел в политеизм, заключающий в себе более метафизических элементов, но совсем не содержащий мысли о едином Боге Отце. В парсизме монотеизм есть не факт, а цель. По учению парсизма существуют два принципа – добрый (Агура-Мазда) и злой (Ангромайянус), но в конце концов восторжествует добрый. Несомненным фактом является то, что назад тому две тысячи лет монотеизм был исповедуем лишь одною религиею – религиею евреев. Ученые самых различных направлений, полагаем, согласятся также с тем, что и за шесть веков до Р. Хр., в эпоху вавилонского плена, еврейская религия была монотеистическою. Таким образом, назад тому две с половиною тысячи лет был народ, который исповедывал единого личного Бога, Творца и Владыку вселенной, и такой народ был единственным. Значит, если откровение было на земле, то оно было у этого народа. Много существует теорий происхождения еврейского монотеизма. Сущность вопроса здесь заключается в том, каким образом народ некультурный, который повидимому должен бы был быть далеко от истины, даже едва ли искал ее, оказался однако обладателем высочайшей истины, между тем как народы культурные не возвысились до открытия этой истины, а кончили тем, что приняли ее от варваров – семитов. Ни одна научная теория не решила и никогда не решит этого вопроса, но для тех, кто верует в Бога откровения, ответ ясен. |
| Елена Зелинская: Да. И, конечно, сравнить с тем, что было два года назад: многие вопросы, которые казались очевидными, было просто не пробить, их не слушали. Сегодня эти вопросы решаются. Елена Тополева: Это правда. Елена Зелинская: Например, я всю жизнь, последние 10 лет говорю о том, что лучшее, на мой взгляд, что сегодня есть в работе с детьми – это православные приюты при монастырях, и когда два года тому назад встал вопрос о том, что помочь им просто юридически как-то оформить их существование, это же невозможно было объяснить. Сегодня говорят все, и я надеюсь, что вопрос решится законодательно, потому что статуса у православных приютов до сих пор нет. И без сомнения там нужен и статус, и поддержка. Я, правда, опасаюсь господдержки обычно. Там, где она появляется, то сразу возникает много и другого, но тем не менее. Елена Тополева: Но тут хотя бы, ведь поддержка, она может быть и разной. Она может быть какой-то прямой финансовой поддержкой, что тоже, может быть, и хорошо, но плохо ориентироваться только на нее, потому, что это получается неустойчивая конструкция. Я знаю, например, кстати сказать, совершенно прекрасный «Центр Василия Великого» в Санкт-Петербурге, совершенно великолепно работающий, имеющий тоже очень большой многолетний опыт. И сейчас эта организация столкнулась с огромной проблемой, потому что она все время получала субсидии из бюджета города, по-моему, или области, а в этом году им ее не дали, и у них работа остановилась, потому что у них не было других источников, или были, но очень незначительные по сравнению с этим. Поэтому тут тоже есть такая опасность полной зависимости от этого финансирования. Кстати, пользуясь возможностью, хотела еще раз сказать про этот центр, потому что он действительно всегда прекрасно работал, и будет очень обидно… Елена Зелинская: А чем они занимаются? Елена Тополева: Они помогают, в том числе, и детям, как раз, пострадавшим от жестокого обращения, несправедливости, и занимаются реабилитацией этих детей. Но сейчас хочется, чтобы кто-то протянул им руку помощи, потому что будет очень неправильно, если такая организация прекратит свою работу. А, например, другая помощь со стороны государства, кроме финансовой, может состоять в том, что государство может создавать условия для того, чтобы появлялось у таких организаций больше доноров или жертвователей. В частности, сейчас ведется очень оживленная дискуссия по поводу того, что «А не стоит ли нам вернуть льготу для доноров юридических лиц?». |
| Наступил тот жестокий день, когда надо было возвращаться домой и открывать чемодан, сданный им на доставку целую вечность назад, и вытаскивать мундир; он сделал это с таким отвращением, будто вытаскивал из чемодана труп. Разве в этом сером, украшенном серебряным шнуром суконном тряпье не воплотились скудость, беды, страдания и одиночество целого года тяжелейшей неволи? Он почувствовал взволнованное молчание стоявших рядом с ним женщин, матери и Корнелии, схватил китель и брюки и зашвырнул их в угол; светлые металлические пуговицы звякнули, ударившись о мебель. Он трясся от злости и ненависти, но боялся поднять голову и лишь сквозь зубы процедил: «Нет, я не вернусь туда… нет!» — а потом еще и закричал, как безумный: «Нет, не вернусь!» Сникнув под тяжестью невыносимой боли, которую поймут лишь те, кто знает, что такое любовь и свобода, он упрямо стоял на своем. Сердце Корнелии затрепетало от страха и горя; разве не то же случилось почти год назад, когда она внезапно поняла, что любит его? С тех пор прошла вечность или лишь доля секунды? Она почувствовала точно такую же боязнь что-то сказать или сделать, ту же робость, которая год назад помешала ей взять и упасть к его ногам. Но неведомая сила потянула ее к Кристофу словно гигантским магнитом, и она молча обняла его, заливаясь слезами; с ее губ слетало невнятное бормотание, похожее на череду вздохов, и ее охватило то самозабвенное чувство, когда полностью растворяешься в другом человеке… Кристоф, словно придя в себя, грустно взглянул на ее прекрасные темные волосы и слегка погладил ее плечо… Мать спокойно подняла мундир, с улыбкой стряхнула с него засохшую грязь, потом слегка разгладила его руками и тихо сказала: «Ты никогда не умел следить за своим платьем». Кристоф смущенно рассмеялся, в грустном раздумье перебирая пряди волос Корнелии. «А это вовсе и не мое платье», — нарочито медленно возразил он. Но тут мать посерьезнела и, спокойно поглядев на него, сказала ласково, но твердо: — И все-таки это твое платье и еще много-много лет будет им оставаться. Тебе следовало бы относиться к нему с большим уважением. — Она опять улыбнулась, заметив его удивление. — Да, уважением, потому что это одежда страдальцев, под которой, правда, могут скрываться все на свете грехи, поскольку это всего лишь одежда. Полосатая тюремная роба, монашеская ряса или солдатский мундир — все это свидетельства определенного порядка, некоего принуждения или отказа от многого, а каждый отказ может быть частицей того креста, который даруется нам. |
| Как происходит спасение? Сначала человек уверует в то, что слова, которые говорил Христос, истинны, поскольку Он не просто человек, а Богочеловек, сошедый с небес. Если думать, что Он не Богочеловек, а простой учитель или мудрец, тогда либо Его учение правда, либо не совсем правда, либо неполная правда. Мудрецов всяких много, учителей много, каждый хвалит свое, и, если Христос один из них, тогда можно что-то для себя принять, а что-то не принять. Так многие и говорят: да, Евангелие – хорошая книга, вот это все правильно, а вот это нет, я считаю, что то-то не так. Но если Христос – Бог, тогда все обсуждения снимаются, потому что как можно подвергать сомнению, например, законы химии, биологии, математики, физики? Это абсолютная истина, которая подтверждается экспериментом, математическим аппаратом. Поэтому начинается все с веры в то, что тот человек, который родился тысячу девятьсот девяносто один год назад, ходил по Галилее, Иудее и проповедовал покаяние и Царствие Божие, это действительно сошедый с небес Сын Божий и Он жил, страдал, умер, воскрес и восшел на небеса. Если человек этому верит, то он должен в зависимости от этой веры попытаться свою жизнь менять: уже жить не так, как папа с мамой учили, не так, как люди живут, а так, как велит жить Слово Божие, Христос. И это изменение, эта попытка измениться называется покаянием. С покаяния начинается, собственно, жизнь духовная. Если человек уверовавший предпринимает усилие по исправлению собственной жизни, то есть пытается встать опять с головы на ноги и начать движение к свету Христову, и если это усилие в известной степени продолжительно, то человеку открываются небесные дали, он начинает видеть небо, познавать волю Божию; он ощущает тогда благодать, начинает испытывать блаженство. Когда человек стремится совершать дела веры, возможности его расширяются и иго Христово, на первый взгляд кажущееся невозможным в исполнении, становится легким. Бремя Христово становится нетяжко, если человек старается против своего падшего естества выступать: когда обидели – прощать, когда проклинают – благословлять, когда бьют по правой щеке – скрепя сердце, но подставлять левую и так далее. На первый взгляд это совершенно невозможные вещи, но, если человек однажды попробовал их совершить, он начинает испытывать блаженство, потому что следствием исполнения воли Божией бывает посещающая его сердце благодать. |
| Еще недавно я читал один анекдот, которому бы не поверил, если б не знал, что он совершенная правда, про одну петербургскую даму, из верхнеклассного круга, которая всенародно согнала в одном концерте одну десятимиллионную купчиху с кресел и заняла ее место, да еще выбранила ее публично, — и это всего каких-нибудь тридцать лет назад! Впрочем, надо сказать и то, что эти «лучшие» люди, столь окрепнув на своем месте, усвоили себе и несколько весьма даже хороших правил, например почти обязательность для себя хоть какого-нибудь образования, так что вся эта каста лучших людей была в то же время и по преимуществу образованным в России сословием, хранителем и носителем русского просвещения, каково бы там оно ни было. Нечего уж и говорить, что оно было тоже и единственным хранителем и носителем правил чести, но уже совершенно по европейскому шаблону, так что буква и форма правил совершенно осилили под конец искренность содержания: чести было много, ну, а честных людей под конец-то стало уж и не так много. В этот период, и особенно в конце его, сословие «лучших» очень уже отдалилось от народа в своих идеалах «лучшего человека», так что над всеми почти народными представлениями о «лучшем» даже вслух смеялось. Но вдруг произошел один из самых колоссальных переворотов, которые когда-либо переживала Россия: уничтожилось крепостное право и произошла глубокая перемена во всем. Правда, все четырнадцать классов остались как были, но «лучшие люди» как будто поколебались. Вдруг как бы утратилось прежнее обаяние в массе общества, как будто изменились в чем-то взгляды на «лучшее». Правда, изменились частию и не к лучшему; мало того, началось что-то до крайности уже сбивчивое и неопределенное в понимании лучшего; тем не менее прежний взгляд уже не удовлетворял, так что очень у многих начался в сознании чрезвычайно серьезный вопрос: «кого же теперь считать будут лучшими, и, главное, откуда их ждать, где взять, кто возьмет на себя провозгласить их лучшими и на каких основаниях? И надобно ль кому-нибудь это брать на себя? Известны ли, наконец, хоть новые основания-то эти, и кто поверит, что они именно те самые, на которых надо столь многое вновь воздвигнуть»? Право, эти вопросы начались было уже очень у многих… IV. |
| Когда же стало окончательно ясно, что все это правда «пока смерть не разлучит», забилась в истерике внучка. Мол: «Бабушка, ты обещала обо мне молиться, а сама молилась о себе! Как тебе не стыдно! Я хотела замуж, а не ты!» И в сердцах сама за молитвослов схватилась, раз на бабушку надежды никакой. Хотя до этого кричала, что нет никакого Бога. Но Он каждого к Себе своим путем ведет. И, кстати, на свадьбе именно она букет невесты словила. Может, правда, вкупе с молитвами поможет? — В общем, познакомились мы полтора года назад в поликлинике, через полгода поженились. Сейчас вот зашли благодарственный молебен Господу заказать да свечки поставить, — закончила свой рассказ Мария Семеновна. — Такой подарок Он нам сделал на старости лет… И год у нас пролетел, как медовый месяц. Любви все возрасты покорны — это правда. И она опять прижалась к плечу своего мужа… А он нежно на нее посмотрел. Мы с Анечкой проводили их до ворот. Он так же бережно нес ее лаковую сумочку. А она улыбалась ему, небу, солнцу, снегу, время от времени заливаясь колокольчиком. И казалось, никогда мы не видели никого счастливее и моложе. Настоящие влюбленные. И дай им Бог прожить вместе как можно дольше и остаться такими навсегда. Фото: Vlada Karpovich/pexels.com Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 8 мая, 2024 7 мая, 2024 7 мая, 2024 7 мая, 2024 7 мая, 2024 7 мая, 2024 5 мая, 2024 5 мая, 2024 5 мая, 2024 Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. |
| Владимир Семёнович всегда был патриотом и не позволял себе выступлений «против режима», несмотря на всю неблагосклонность режима к нему. Самая «жёсткая» критика советского режима в его творчестве - песня «А люди всё роптали и роптали». Он не исполнял её публично, ночью на квартире в Куйбышеве разрешил её записать на магнитофон и велел никому не показывать! Сейчас удивительно, почему такая бытовая зарисовка воспринималась и им самим и слушателями как жестокая антисоветчина? Задумаемся, насколько более чувствительны к живому слову были люди всего каких-то 40 лет назад! И на концерт человека с гитарой в Куйбышеве собирался дворец спорта в 6000 человек, два раза за вечер, и вокруг ещё ходили толпы тех, кому не досталось билетов! Возможно ли сейчас такое? В отношении власти Высоцкий был «в оппозиции» именно за счёт своей предельной честности. Некий чудак и поныне за Правду воюет, Правда, в словах его правды на ломанный грош: «Чистая правда когда-нибудь восторжествует, Если проделает то же что наглая ложь» Он и все его слушатели понимали - такая «правда, проделавшая то же что наглая ложь» - не восторжествует никогда, какие бы одежды и побрякушки на себя не навесила и сколько бы денег не украла. Но всё его поколение было неверующим, и о духовных законах, о религии правду открыть было просто некому. И всё же в своём позднем творчестве он напишет: «Купола в России кроют чистым золотом, чтобы чаще Господь замечал». Эта песня заставляет звучать патриотические и религиозные струны в душах даже неверующих людей. От титанов творчества перейдём к нашим современникам. Третий пример - Константин Евгеньевич Кинчев. С первых альбомов, первых выступлений было понятно, что это очень талантливый и сильный духом человек. Много настоящих шедевров русского рока вышло из-под его пера. Но всенародная популярность и успех не обошлись без потерь, и в его жизнь плотно вошли алкоголь и наркотики. Но пребывая в страшном духовном и психическом состоянии, Костя нашёл в себе силы отречься от себялюбия и оккультизма, в пользу Любви и семейной жизни. |
| Соврал ей, что уже могу без костылей. Конечно, страдал, но ходить смог, и с каждым днем все лучше. Забыл про себя, о другом позаботился и — выздоровел. Не раз уже такое со мной случалось. Знакомые врачи удивлялись, дескать, в моем возрасте при таком падении коленка должна просто разлететься, а у меня, раз я уже хожу, даже трещины нет, чудо какое-то. Мудрая моя Мариша подтвердила: «Конечно, чудо — ты ведь на мамин коврик упал». Перед лестницей на чердак у нас лежит ковер, который маме подарили на работе, когда мне было лет десять. Ему, значит, лет шестьдесят. Он порядком вытерся и долго стоял в углу. Однажды Мариша, желая меня порадовать, развернула его и постелила возле лестницы. Теперь каждый раз выходя в крытый двор, я вспоминаю маму, свое детство. Потом на крестном ходе я рассказывал самым близким, как мама и жена подстелили мне коврик, и я отделался ушибами. Правда, нога до сих пор поднывает и сгибается не до конца, но обошлось без переломов и не пришлось обращаться в больницу, где много ковидных. А мы-то с женой в наши семьдесят, с нашими болезнями, уже как белые одуванчики – дунь легкий ветерок, и облетим. А тут не легкий ветерок, тут, как говорят в молитве, губительное поветрие!.. К июлю поветрие поутихло, но не ушло. Карантин, правда, отменили, но страшного невидимого врага победили не до конца. Нога еще болела довольно сильно, но на крестный ход Иринарховский я все же решил ехать. Я написал «Борисоглебское лето», «Иринарховский крестный ход»!.. В первый день расположился на лужайке возле храма Бориса и Глеба. Сел на раскладной стульчик, оперся на костыль. На лице у меня маска надета. А вокруг почти все без масок. Может, человек десять. Обычно ко мне толпами подходили мои читатели-почитатели, а тут почти все сквозили мимо. Правда, один старый товарищ, с которым года два назад мы рассорились, уже издалека улыбнулся от всей души. Чуть я не снял маску, чтобы расцеловаться с ним по-православному, но удержало, что он без маски. Его я тоже обнял сердцем. Он вдруг говорит: «У меня уже несколько дней температура». |
| Тема преодоления разрыва между учением о бытии и этикой обозначена в заглавии книги епископа Каллиста (Уэра) : «Внутреннее Царство». В сердце человека внутреннее Царство Христово являет неразрывную связь живых и умерших. Владыка Каллист приводит пример: его русская прихожанка в Оксфорде «упорно отказывается от того, чтобы называться вдовой. Несмотря на то, что ее муж преставился много лет назад, она не перестает говорить: ”Я ему жена, а не вдова”. И она права» 552 . 6. Правда другого: к переосмыслению экзистенциализма Жажда правды – центральный мотив этики Левинаса, в которой «человеческое – это возвращение к раненой совести, к способности бояться неправды больше смерти». Первое определение правды по Левинасу – это право другого, предшествующее моим правам. В этике Левинаса присутствуют две традиции, два способа истолкования правды. Библейская «правда» – «источник права другого, предшествующий моему». Греческая «правда» – правосудие, в котором право другого устанавливают после расследования и суда, и оно предшествует праву третьего лица. Греческий источник и источник библейский (Афины – Иерусалим) настолько тесно связаны в левинасовском понимании правды – справедливости, что он не разграничивает их на всем протяжении своего трактата «Тотальность и бесконечное». «Великим трактатом о правде» назовут его критики. В предисловии к немецкому переводу Левинас специально отметит это неожиданное для многих решение: «В “Тотальности и бесконечном” нет никакой терминологической разницы между сочувствием или милосердием, источником права другого, предшествующего моему, с одной стороны, и справедливостью – с другой, где право Другого – после следствия и суда – предшествует праву третьего. Общее этическое понятие правды (justice) в обеих ситуациях рассматривается без различения» (р. 249–250). Риск «между нами» – это замыкание отношения «Я – Ты» в «эгоизм вдвоем». Гедонистическая пара образует простейшую частицу, молекулу «закрытого общества», которую зачастую упускают из виду его критики и теоретики. |
| Дорогая мамочка! Напишу тебе письмецо, правда, не знаю, как и с кем передам. Напрасно ты ждешь какого-то еще чуда, ведь чудо милости Божией посещает нас постоянно! Господь позвал меня на новое место служения не раньше, как мы смогли проводить папочку, а случись это год или два назад — было бы действительно тяжело. Меня не оставляет чувство, что Господь чрезмерно милостив ко мне и ведет меня по жизненному пути самой удобной дорогой. Будем все благодарить Его, как только можем. Разве не чудо, что хиротонию и мой отъезд Святейший благословил на декабрь, то есть дал мне и тебе (в том числе) время привыкнуть к новым обстоятельствам, собрать вещи, сшить облачение, дочитать лекции и без спешки проститься с Духовной школой. Думаю взять с собой хорошего келейника и близкого мне человека — студента четвертого курса Сергея Пиканюка. Помолись, чтобы это дело устроилось. Его мама в Дивеевском скиту, скитоначалъница, уже благословила его на иночество, хотя он бы мог быть и прекрасным семьянином — характер и руки золотые. Учиться ему осталось несколько месяцев, все равно надо окончательно определяться. Есть в Лавре и еще послушник родом из Новосибирска, мой бывший учащийся, может, возьму его иподиаконом. Сейчас буду перебирать свои вещи и отсылать в Отрадное. То, что пригодится мне в Новосибирске, сразу перешлю туда из академии, чтобы не перекладывать много раз, это в основном одежда, белье и книги. Встречался я с бывшим новосибирским Владыкой — епископом Тихоном, теперь он возглавляет в Москве Издательский Совет (бывший Издательский отдел) Московского Патриархата. Спросил его все, что меня интересует. Это опять же милость Божия — получить такую епархию, ведь там все устроено, надо только не лениться и активно подключиться к духовной жизни там, которая бурлит. Храмы (около восьмидесяти) восстанавливаются, правда, не хватает тридцати священников. Есть пять монастырей (три женских и два мужских). Есть в пригороде архиерейский двухэтажный дом — построен пять лет назад. Убирается в нем и готовит пищу епископу какая-то монахиня Любовь (австрийка или немка по национальности). Сама она с сестрой живет в Новосибирске на квартире и приезжает по вызову. Дом, гараж, котельная и участок охраняют местные старички. Все это в тридцати минутах езды от центра города—в сосновой роще на полпути к Академгородку. Академгородок — это научный центр всей Сибири, там, с Божией помощью, придется иметь дело с крупными учеными. Именно там, как считают наши, католики сделали свой «плацдарм» для работы во всей Сибири. Наличие там католиков я рассматриваю как стимулирующий фактор для себя, чтобы быть не хуже их в проповеди Христа. Верю, что Господь поможет. В академии же я действительно сделал уже все, что мог. Новый наш ректор настолько активный и молодой, что многие вопросы, которые решал я при Александре и Филарете, он легко и быстро решает сам. Конечно, ему надо искать молодых и ревностных помощников, а они в академии есть. |
|
|
