| У них дьякон бывший регент, и он дает тон. Пели довольно хорошо. Днем пилил с Папой. Погода хорошая. В 7 ч. была всенощная и опять пели наши. Лег в ½ 10. Дневник Цесаревича. 1918 г.//Grece Eugenie de Le tsarevitch. Enfant martyr. Paris, 1990. Среда. 7/20 Марта. В 8 ч. пошли в церковь. Через час вернулись домой и пили вторичный чай. Днем складывал дрова в сарай и разорвал перчатки. Вечером пели Мама и Сестры. Остальное как вчера. Дневник Цесаревича. 1918 г.//Grece Eugenie de Le tsarevitch. Enfant martyr. Paris, 1990. Четверг. 8/21 Марта. Утром и вечером пели Мама с Сестрами. Днем Папа пилил дрова для ванны, а сестры кололи на щепки. Дневник Цесаревича. 1918 г.//Grece Eugenie de Le tsarevitch. Enfant martyr. Paris, 1990. Пятница. 9/22 Марта. В 8 ч. были в церкви, а потом пили еще раз чай. Днем играли с сестрами в поезд и в часовые. Вечером обедали в 7 ч., в 8 ч. была всенощная: пели Мама и сестры, а в 9 ч. после службы исповедовались. Я исповедовался первый. Дневник Цесаревича. 1918 г.//Grece Eugenie de Le tsarevitch. Enfant martyr. Paris, 1990. Суббота. 10/23 Марта. В ½ 8 пошли в церковь, где и приобщались. Певчие пели очень хорошо. Ушиб левую ногу, но ходить могу, свободно. В 9 ч. была всенощная. Пели певчие. Погода хорошая. Дневник Цесаревича. 1918 г.//Grece Eugenie de Le tsarevitch. Enfant martyr. Paris, 1990. Воскресенье. 11/24 Марта. Все так же. В ½ 12 была обедница. Пели певчие. На солнце 10 тепла, в тени 0. Все тает. Днем Папа пилил, сестры кололи дрова и толкали их в сарай. Я кидал снежки. Дневник Цесаревича. 1918 г.//Grece Eugenie de Le tsarevitch. Enfant martyr. Paris, 1990. …Я попросил Маркова 2-го помочь мне как можно скорее приехать в Тобольск… Перед отъездом я купил книги в подарок Их Величествам от себя: Наследнику «Огнем и Мечем» Сенкевича и «Отрок-Властелин» Жданова, Великим Княжнам несколько книг Лейкина и Государыне три английских романа. От Вырубовой я получил свою книгу, которую ей дал для прочтения: «Земная жизнь Иисуса Христа» и на которой она сделала подпись «Анка», которую я предназначал для Государыни. |
| Iustin " s «Dialog gegen Trypho» (cap. 1-10) und Platon " s «Protagoras»//Rheinisches Museum für Philologie. N. F. Bonn, 1926. Bd. 75. S. 223-229; Pellegrino M. Gli apologeti greci del II secolo: Saggio sui rapporti fra il cristianesimo primitivo e la cultura classica. R., 1947; idem. Cristianesimo e filosofia in San Giustino martire//Scuola cattolica. Mil., 1959. Vol. 87. P. 301-303; Andresen C. Justin und der mittlere Platonismus//ZNW. 1952/1953. Bd. 44. S. 157-195; Schmid W. Frühe Apologetik und Platonismus: Ein Beitrag zur Interpretation des Proöms von Justins Dialogus//Ερμηνεα: FS. O. Regenbogen. Hdlb., 1952. S. 163-182; Ehrhardt A. Justin Martyr " s Two Apologies//JEcclH. 1953. Vol. 4. N 1. P. 1-12; Holte R. Logos Spermatikos: Christianity and Ancient Philosophy according to St. Justin " s Apologies//StTheol. 1958. Vol. 12. P.109-168; Campenhausen H., von. The Fathers of the Greek Church. L., 1963; Keresztes P. Justins und Tertullians Apologien: Eine rhetorische Untersuchung. Graz, 1963; idem. The Literary Genre of Justin " s First Apology//VChr. 1965. Vol. 19. N 2. P. 99-110; idem. The «So-Called» Second Apology of Justin//Latomus. Brux., 1965. Vol. 24. P. 858-869; Smit Sibinga J. The Old Testament Text of Justin Martyr: The Pentateuch. Leiden, 1963; Prigent P. Justin et l " Ancien Testament: L " Argumentation scripturaire du traité de Justin contre toutes les hérésies comme source principale du Dialogue avec Tryphon et de la Première Apologie. P., 1964. (Études bibliques); Chadwick H. Justin Martyr " s Defence of Christianity//BJRL. 1965. Vol. 47. N 2. P. 275-297; idem. Early Christian Thought and the Classical Tradition: Studies in Justin, Clement, and Origen. N. Y., 1966; Barnard L. W. Justin Martyr: His Life and Thought. Camb., 1966; idem. Justin Martyr in Recent Study//Scottish J. of Theology. Edinb., 1969. Vol. 22. N 2. P. 152-164; idem. The Logos Theology of St. Justin Martyr//The Downside Review. Bath, 1971. Vol. 89. P. 132-141; Hyldahl N. Philosophie und Christentum: Eine Interpretation der Einleitung zum Dialog Justins. |
| Главной темой следующей части беседы являются доказательства того, что Иисус Христос есть Сын Божий (Ibid. 48-108). Трифон просит показать, что Дух пророчественный признает Бога, отличного от Творца всего, Которым является Иисус Христос (Ibid. 56). И. Ф. приводит свидетельства о явлениях Иисуса Христа в ВЗ. Особенное недоумение иудейских оппонентов вызывают слова И. Ф. о рождестве от Девы, связанные с иным толкованием ими пророчества Исаии (Ис 7. 14). И. Ф. останавливается на вопросе искажения «иудейскими учителями» отдельных мессианских пророчеств ВЗ ( Iust. Martyr. Dial. 72-74). Беседа 2-го дня включает продолжение дискуссии на тему мессианства Иисуса (Ibid. 75-108) и доказательства того, что христиане - новый Израиль (Ibid. 109-141). По просьбе Трифона И. Ф. рассматривает мессианские пророчества, относимые иудейскими учителями к Езекии , приводя аргументы в пользу истинности их христ. интерпретации (Ibid. 75-87). С помощью ветхозаветных прообразов и пророчеств И. Ф. разъясняет, что Христу надлежало претерпеть самую бесславную смерть - распятие (Ibid. 89). Распростерший руки на обе стороны во время битвы с Амаликом Моисей прообразовал Крест; о «таинстве Креста» говорится и в благословении, данном Моисеем Иосифу (Втор 33. 13-17); прообразом Креста также служит медный змий, помещенный на жезле, воздвигнутый для избавления Израиля от змеиных укусов; о распятии и Кресте подробно говорится во мн. пророчествах (Пс 3. 5-6; Ис 53. 9; 57. 2; 65. 2; Пс 21. 16-18; и др.). И. Ф. приводит текст и толкование наиболее яркого мессианского псалма (Пс 21) ( Iust. Martyr. Dial. 98-105). Далее он подробно останавливается на теме воскресения Христа. В последней части беседы (Ibid. 109-141) И. Ф., полемизируя с иудейскими толкователями, относящими к иудеям рассеяния пророчества о прославлении имени Божия между народами, с помощью Свящ. Писания показывает, что христиане представляют собой новый Израиль. По словам И. Ф., Христос разделит евр. народ на 2 части: «…некоторые из вашего народа обретутся детьми Авраама и в части Христовой, а другие, хотя и дети Авраама, будут наподобие песка на морском берегу - непроизводительного и бесплодного, который весьма велик количеством и неисчислим, но не приносит никакого плода, а только поглощает морскую воду: этим обличается великое множество таких в вашем народе, которые впитывают в себя учение горечи и нечестия, а слово Божие отвергают» (Ibid. 120). И. Ф. призывает иудеев к покаянию, упоминая о преследованиях ими христиан и ненависти к ним. Христиане - новый народ Божий, на к-ром исполняются все обетования ВЗ: «Потому люди всех стран, рабы ли или свободные, если они веруют во Христа и признают истину в Его словах и в словах Его пророков, знают, что они будут вместе с Ним в той земле, и получат вечное и нетленное наследие» (Ibid. 139). Издания |
| 3-е Слово открывается темой Церкви как Нового Израиля, поскольку старый Израиль утратил веру (Ibid. Σ. 109. 24-43; ср.: Iust. Martyr. Dial. 11). Традиционно для антииудейской полемики акцент делается на тринитарном истолковании Быт 1. 26 ( Σωτηρπουλος. 1983. Σ. 118. 317 - 119. 333). Таинство Воплощения «предшествующего всем векам Божественного замысла... стало раскрываться в прообразах начиная с создания Адама» отцам и пророкам (Ibid. Σ. 124-125). Слова 4 и 5 посвящены доказательству Божества Христа. Силой Христовой апостолы побеждали мир, всюду распространяя учение Христа (Ibid. Σ. 128. 44 - 130. 108); у кого еще из умерших, кроме Христа, тело не знало истления, что предсказал псалмопевец (Пс 15. 10) ( Σωτηρπουλος. 1983. Σ. 134. 205-213). В вопросе о явлении Христа Аврааму И. К. продолжает устойчивую с первых веков христианства традицию, согласно к-рой один из 3 явившихся Аврааму ангелов - Сын Божий (эта традиция представлена св. Иустином Философом ( Iust. Martyr. Dial. 56), свт. Кириллом Иерусалимским, а на лат. Западе - Новацианом («2-й тип истолкования», по Л. Тунбергу; см.: Thunberg. 1966. P. 563-565)). 5-е Слово представляет собой экзегетический трактат, посвященный изъяснению Пс 71 (см.: Σωτηρπουλος. 1983. Σ. 149-156). Как отмечает Х. Сотиропулос, в христологическом истолковании этого псалма И. К. следует Феодориту , еп. Кирскому ( Theodoret. Interpr. in Ps. 71//PG. 80. Col. 1429 sqq.). Так, Пс 71. 5 указывает на собезначальность Бога Отца и Бога Сына; Пс 71. 6 - на Воплощение; Пс 71. 12 - на искупление Христом человеческого рода ( Σωτηρπουλος. 1983. Σ. 150. 73-75; 151. 83-90; 153. 163-166). Начиная с 6-го Слова И. К. приступает к детальному разбору ветхозаветных провозвестий и предзнаменований новозаветных событий, а также ветхозаветных указаний на Св. Троицу. Так, Ис 11. 1 указывает на Рождество Господа Иисуса Христа («цвета») от Богородицы («отрасли») (Ibid. Σ. 161. 136-139; ср.: Ioan. Damasc. In Nativ. B. V. M.). Оставшуюся часть Слова занимает пространное толкование Ис 7. 14 ввиду важности этого стиха для понимания домостроительства Христа в целом ( Σωτηρπουλος. 1983. Σ. 167. 306 -173. 458). |
| Долина между горой Гаризим и расположенной напротив горой Гевал была в свое время избрана для ежегодного общего молитвенного собрания колен Израилевых, причем шесть колен на горе Гаризим должны были произносить благословение на исполнителей Закона (см. Нав. 8, 33 ), тогда как другие шесть на горе Гевал – проклятие на его нарушителей. В точности между ними, в долине, находился древний город Сихем (современный арабский Наблус). Древнейшее поселение, отмеченное курганом Тель-Балата на юго-западной окраине современного Наблуса, существовало уже ко времени прихода Авраама (1850 г. до Р.Х.). Именно здесь впервые слышал праотец Авраам обетование Божие о Святой Земле. И прошел Аврам по земле сей до места Сихема, до дубравы Море. В этой земле тогда жили Хананеи. И явился Господь Авраму и сказал: потомству твоему отдам Я землю сию. И создал он там жертвенник Господу, который явился ему ( Быт. 12, 6–7 ). Балата (от слова «балут» – дуб) – это и есть место дубравы Море (или Сихемской). За деревней лежит тель (холм), место древнего Сихема, первой столицы Израиля после разделения Северного и Южного царств. К востоку от руин белым куполом отмечена гробница Иосифа. Религиозно-политическое значение Сихема было утрачено в IX в. до Р.Х., когда столицей царства Израильского стала Самария. Наблус, главный город современной арабской Самарии, с населением около 50 тысяч человек, является оживленным торговым городом. Современное название Наблус происходит от «Флавия Неаполис» («Новый город Флавиев»). Так называлась римская колония, построенная ветеранами Тита в 72 г. н.э. Сыном одного из этих ветеранов был великий христианский апологет, святой мученик Иустин Философ , родившийся здесь в «Неаполе» в 100 г. н.э. Неподалеку от города, на холме Тель ар-Рас, стоял во времена Иустина храм Зевса. К тому же веку относится театр, имевший в диаметре 110 м и вмещавший до 7000 зрителей. Согласно Евангелию, недалеко, около Салима, крестил в Еноне Иоанн Креститель (см. Ин. 3, 23 ), потому что, объясняет евангелист, «там было много воды». Салим существует и сейчас, в 5 км к востоку от Наблуса. Енон (Аенон) означает «источники». Пять источников, расположенных на восточном склоне горы Гаризим, вполне могли бы соответствовать местоположению евангельского Енона. |
| Церковные постройки византийского времени доказывают устойчивость религиозной традиции почитания данного места. Раскопанные археологами остатки церкви V-VI вв. огорожены стеной и покрыты навесом для защиты мозаик. Из мощеного атриума проходим в притвор и видим надпись перед главным входом: «Помяни, Господи, Захарию и того, кто создал этот церковный пол». Сохранились лишь отдельные фрагменты геометрического орнамента, храм сгорел в VII или VIII в. Шхем, по-гречески «Неаполь» На 62-м км поворот направо ведет к древнему Сихему , лежащему между горами Гаризим и Гевал, и Колодцу Иакова. Долина между горой Гаризим и расположенной напротив горой Гевал была в свое время избрана для ежегодного общего молитвенного собрания колен Израилевых, причем шесть колен на горе Гаризим должны были произносить благословение на исполнителей Закона (Иис. Нав. 8:33), тогда как другие шесть, на горе Гевал, – проклятие на его нарушителей. В точности между ними, в долине, находился город Сихем (современный еврейский Шхем, арабский Наблус). Древнейшее поселение, отмеченное курганом Тель-Балата на юго-западной окраине современного Наблуса, существовало уже ко времени прихода Авраама (1850 г. до P. X.). Это и есть место древнего Сихема, первой столицы Израиля после разделения Северного и Южного царств. Наблус, главный центр современной арабской Самарии, с населением около 50 тыс. человек, является оживленным торговым городом. Название «Наблус» происходит от «Флавия Неаполис». Так называлась римская колония, построенная ветеранами Тита в 72 г. н. э. Сыном одного из этих ветеранов был великий христианский апологет, св. мученик Иустин Философ , родившийся здесь, в «Неаполе», в 100 г. н. э. Неподалеку от города, на холме Тель ар-Рас, стоял во времена Иустина храм Зевса. К тому же веку относится театр, имевший в диаметре 110 м и вмещавший до 7000 зрителей. В западной части Наблуса (ближе к Телю) находится синагога самарян, в которой хранится принадлежащий им древний свиток Пятикнижия. На горе Гаризим, рядом с их священными местами, видны руины христианской церкви, построенной византийским императором Зеноном (474–491) на месте более древнего храма. А на восточной окраине Наблуса, у самого подножья горы Гаризим, находится знаменитый колодец Иакова, возле которого состоялась знаменитая беседа Христа с Самарянкой. Церковное предание уточняет, что звали ее Фотиния, по-русски Светлана. |
| И отрину селение Иосифово, и колено Ефремово не избра: И избра колено Иудово, гору Сионю, юже возлюби. И созда яко единорога святилище Свое: на земли основа и в век. И избра Давида раба Своего и восприят его от стад овчих (78:56–61, 64–69 и дал.). Впоследствии, когда и Иуда стал преогорчать Господа, Он чрез прор. Иеремию, грозил Иерусалиму такою же участью, какая постигла Силом, и Иудину колену – таким же отвержением, каким поражено было Ефремово ( Иер.7:12–15; 26:6–9 ). При виде сего опустелого места, некогда возлюбленного Господом и потом отвергнутого, страх объемлет сердце и возбуждает в душе покаянное чувство. Сихем-Наблус Местоположение и исторические судьбы Сихема (Наблус). Спустя пять часов по выходе из Вефиля, поклонники по склонам горы Гаризина прибывают в город Сихем, или, по-нынешнему, Наблус. Город этот – один из древнейших городов земли обетованной, современный Салиму, городу царя Мелхиседека. Патриарх Авраам кочевал в окрестностях Сихема, проходя из этого города в Хеврон. Здесь явился ему Господь и обещал потомству его дать землю сию; тут Авраам создал Богу жертвенник ( Быт.13:6–7 ). Патриарх Иаков приходил сюда с шатрами и купил здесь поле у Эммора, Сихемова сына. После печальной истории мщения сыновей Иакова сихемлянам за оскорбление сестры их Дины, Иаков удалился в Хеврон и оттуда иногда посылал детей своих на сихемское свое поле пасти стада. По занятии евреями земли обетованной здесь, на противоположных горах, совершился обряд благословение исполнителям закона и проклятие нарушителям его (И. Нав.7:30–35 ). При разделении земли обетованной Сихем отошел к Ефремову колену и считался одним из 48 городов левитов и одним из трех городов, отделенных на правом берегу Иордана для убежища ненамеренных убийц. И. Навин перед смертию своею созвал в этом городе великое народное собрание и преподал здесь старейшинам и начальникам колен Израильских свои последние заветы ( Втор.11:26–29 ). После смерти Соломона г. Сихем был местом народного собрание для избрание царя, окончившегося отпадением десяти колен от Ровоама и образованием царства Израильского. Первый царь Израильский Иеровоам обстроил его и имел здесь свое местопребывание. Впоследствии, когда самаряне воздвигли на горе Гаризин свой храм (в 335 г. до Р. Хр.), то Сихем для них стал тем же, чем для иудеев был Иерусалим. Спустя 200 лет храм этот был разрушен Иоанном Гирканом. Этот город рано имел христианскую общину. В 487 г. самаряне восстали против христиан и, в наказание за это, греческим правительством были изгнаны из Сихема и с горы Гаризин; император Зенон построил здесь церковь в честь пресвятой Девы Марии; а император Иустин построил в Сихеме пять церквей, которые впоследствии были сожжены самарянами. |
| На этом месте читал я этот сладостный, божественный рассказ. Здесь Иисус, идя из Иудеи и устав от пути, сел у колодезя: путь из Иерусалима в Галилею есть доселе тот самый, который пролегает мимо источника. «Отцы наши поклонялись на сей горе», – говорила самарянка, и эта гора, с остатками святилища, – передо мною! Но какой свет просиял для слепотствующих очей наших из небесных речей Спасителя к самарянке! «Поверь мне, что наступает время, когда и не на сей горе, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу… Но настает время, и настало уже, что истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких отец ищет поклонников Себе: Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине». Какое таинство, какой неистощимый предмет для дум молящегося христианина заключается в этих малых словах нашего Искупителя, здесь произнесенных! Некоторое время показывали камень, на котором отдыхал Иисус; но во времена Юстиниана он был перенесен в Константинополь. В Евангелии от Иоанна сказано, что источник Иаковлев находился близ города, называемого Сихарь. Почти все писавшие о Палестине сливают имена Сихарь, Сихем и Неаполис или Наблус в одно имя. Мы не думаем, чтоб в тексте Евангелия святого Иоанна могла быть описка, как то многие полагают, потому что ни один список не разнствует в этом месте. Блаженный Иероним неопределительно различает Сихем от Сихаря и называет этот последний Неаполисом, а Сихем, как кажется, полагает возле источника Иаковлева. Нам кажется, что, придерживаясь буквально текста евангельского, можно остановиться на следующем: что название города Сихаря не есть ошибочное, что он точно существовал на отрасли горы Гаризим, выходящей против самого источника Иаковлева; разные развалины, существующие на этой горе, показывают следы населенности, и это будет совершенно согласно с повествованием святого Иоанна. Жители Сихема, который находился на том месте, где теперь Наблус, не могли ходить за водою к источнику Иаковлеву, который находится на полчаса езды от города. |
| 5 июля. Среда. Наблус – Сихем. Самария – Севастия. Храм Иоанна Крестителя. Развалины Севастии. Джеба. Арабки у источника. Дженин, библейский ен-Ганним. Пронзительные крики петухов, раздававшиеся со стороны города и селений, разбудили нас. Вскоре послышались и звонки, заставившие нас встать и приготовиться к отъезду. Ровно в 5 ч. утра мы покинули колодезь Иакова. Выехав из ворот ограды в сопровождении греческого игумена и турецкой стражи, мы направились опять на большую дорогу и вступили в долину Сихемскую. При блеске восходящего солнца, нам еще больше понравился этот живописный уголок Палестины с многочисленными группами зеленых деревьев, листья которых сияли бриллиантовым блеском от отражения солнечных лучей в невысохших еще на них росинках; катившиеся по скатам гор многочисленные ручейки переливались различными цветами радуги от действия яркого солнца. Эта долина, благодаря обилию воды, вытекающей маленькими небольшими струями из расщелин гор, славилась своим плодородием во все времена. Недаром Авраам раскинул здесь шатры свои, недаром Иаков, возвратившись из Месопотамии, решился основаться здесь, в виду красивых и плодоносных мест, «купивши часть поля у жителей земли сей». Проехавшп 1 / 2 – 3 / 4 часа, мы увидели перед собой город Наблус, древний Сихем, который Иеровоам, сделавшись царем десяти колен Израиля, украсил многочисленными зданиями и сделал его столицей своего царства. Перед нами теперь расстилался большой восточный город с белыми восточными домами, куполообразными крышами каких-то зданий и высокими минаретами мечетей. Оживление царило в долине, когда мы подъезжали к городу. Навстречу нам шли навьюченные верблюды с ослами, нагруженными какой-то кладью. То и дело попадались по дороге пешие арабы, с котомками в руках, твердой поступью направляясь в горы. Стада овец и коз, пасомые восточными пастухами в своих библейских костюмах, часто встречались по обеим сторонам дороги и по скатам гор. Как живо напомнил нам один из этих юных пастухов патриарха Иосифа, в дни его юности, когда он блуждал в этой же долине, ища своих братьев, которые впоследствии продали его Измаильским купцам! Несмотря на то, что это место соединено было для него с грустными воспоминаниями, он всегда любил его, стремясь к нему всей душей, и даже высказал предсмертное желание видеть кости свои погребенными в этом милом для него уголке. |
| После этих 2 цитат, в к-рых говорится о 10 царствах и о 4-м звере с 10 рогами и малым рогом, идет загадочная фраза: «Вы должны это понимать». Для ее объяснения были предложены различные возможности отождествления этих образов с совр. Посланию Варнавы императорами и событиями: 3 рога - это императоры Отон, Гальба и Вителлий, а небольшой рог - Веспасиан; 3 рога - это Веспасиан, Тит и Домициан, а малый - Нерон ( Prigent. 1961. P. 151). Еще одна возможная аллюзия на седмины из Дан 9 имеется в гл. 16 Послания Варнавы, где говорится: «Ибо написано: «А по совершении седмины созиждется славно храм Божий во имя Господне»». Мч. Иустин Философ Книга пророка Даниила используется св. Иустином только в «Диалоге с Трифоном иудеем». Чаще др. цитат из текста книги Иустин приводит в сочинениях отрывки из Дан 2. 34 и 7. 9-28. Цель Иустина в этом диалоге - доказать иудейским оппонентам, что Мессия имеет не обычное, как все люди, а божественное происхождение. Он хочет опровергнуть заблуждение иудеев, выраженное в словах Трифона: «Ты говоришь, что этот Христос есть Бог, сущий прежде век, потом благоволил родиться и сделаться человеком, и что Он не просто человек из человеков: это кажется мне не только странным, но и нелепым» ( Iust. Martyr. Dial. 48. 1). Для этой цели Иустин дает образу камня из Дан 2. 34-35 христологическую интерпретацию, объединяя его с «Сыном Человеческим» из Дан 7. 13: «Ибо слова «как сын человеческий» показывают, что Он явился и сделался человеком, но не от семени человеческого. И, когда называет Его «камнем, оторвавшимся без рук», он таинственно изображает то же самое, потому что слова «оторвавшийся без рук» показывают, что Он произведение не человеческое, но воли Отца всего, Бога, который произвел Его» (Ibid. 76. 1). Однако к уже существовавшим толкованиям, мессианскому (камень - это Мессия) и христологическому (этот Мессия имеет божественное, неземное происхождение), Иустин прибавляет новый, сотериологический аспект: он связывает камень, оторвавшийся от горы (λθος τμηθες), с каменными ножами, к-рыми Иисус Навин должен был обрезать израильтян (Нав 5. 2) (Ibid. 113). Помимо того, развивая тему камня, Иустин подключает ветхозаветный текст из Втор 8. 15, где говорится о том, что Господь источил воду «из скалы» ( Iust. Martyr. Dial. 131. 6). Эта скала для Иустина также прообразует Христа. |
|
|
