| Из частных обязанностей человека к самому себе, 2-я Мак. книга указывает на попечение его о душе своей, на необходимость человеку постоянно и стройно раскрывать и усовершенствовать духовные силы души. Такое, именно, благочестивое с детства воспитание дало возможность старцу Елеазару быть твердым в испытаниях, выпавших на его долю (VI, 23). Мать мучеников. обращаясь к младшему сыну, говорит ему: «Сын! сжалься надо мною, которая девять месяцев носила тебя во чреве, три года питала тебя молоком, вскормила, вырастила и воспитала тебя». Здесь сначала указаны все стадии физического развития и затем добавлено – «воспитала», чем обозначено уже чисто духовное воспитание ребенка, воспитание его души. Далее 2-я Мак. книга указывает и частнейшие обязанности по отношению к душе, именно: попечение о просвещении разума, попечение о сердце или чувстве и попечение о воле и свободе воли. Попечение человека о просвещении разума своего должно состоять в том, чтобы обогащать разум познанием того, что всего ближе, всего необходимее для человека – познанием Бога, а так как учение о Боге содержится в откровенном учении, в слове Божием или в Священном Писании , или, что то же, в Законе Божием, то изучение Закона Божия и должно быть главным средством к развитию разума. Благочестивое воспитавие старца Елеазара достигалось, именно, изучением «святаго и Богом данного законоположения» (VI, 23); на изучении закона через Моисея воспитывались и все братья-мученики (VII, 30). Пособием в деле развития разума может служить, по учению 2-ой Мак. книги, и изучение сил и законов природы, показывающих следы премудрости, благости и всемогущества Божия на лице неба и земли и невольно возвышающих дух наш к Богу. «Умоляю тебя, дитя мое, – говорила мать мучеников, – посмотри на небо и землю, и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего и что так произошел и род человеческий» (VII. 28). Полезным и необходимым в деле просвещения разума 2 Макк. книга считает значение истории, из которой, со всею ясностью, можно видеть, каково было положение людей, стоявших вне откровения, и какие великие благодеяния приносила с собою святая вера. Иуда Маккавей, желая убедить своих воинов, «рассказал им и о том заступлении, какое получали их предки, и как при Сеннахириме погублены были сто восемьдесят пять тысяч мужей и о бывшем в Вавилоне сражении против галатов, как они пришли на брань в числе только восьми тысяч с четырьмя тысячами македонян и, когда македоняне смешались, то эти восемь тысяч погубили сто двадцать тысяч, бывшею им с неба помощию и получили великую добычу. Такими рассказами Иуда сделал их неустрашимыми и готовыми умереть за законы и отечество (VIII, 19–21). |
| «Итак, заключает автор, лучше человек праведный, не имеющий идолов; ибо он далеко от позора» (стих 72). Автор и время происхождения послания Послание это не может принадлежать пророку Иеремии, т.к. содержание его отличается от подлинного послания Иеремии, отправленного вавилонским пленникам ( Иер.29 ). Затем, содержание послания говорит о том, что оно написано в Вавилоне, а не в Палестине. Подробности, изложенные в полемике, как например: процессия с идолами (4–5 стихи), языческие распутства (42–43) показывают, что вавилонские культовые обычаи стояли перед глазами автора. Блаженный Иероним называет это послание «подложным». Это подтверждается: 1) отсутствием его в еврейской Библии, изложение послания существенно отличается от изложения пророчеств Иеремии; оно не имеет того священного величия речи, каким дышат пророчества Иеремии. Однако, Послание с глубокой древности усвояется пророку Иеремии. Во 2 Макк. 2:1–3 читаем: «В записях пророка Иеремии находится, что он приказал переселяемым… чтобы они не забывали повелений Господних и не заблуждались мыслями своими, смотря на золотые и серебряные кумиры и на украшение их…». Эти слова, очевидно, перекликаются с Посланием Иеремии, где сказано: «Теперь вы увидите в Вавилоне богов серебряных и золотых и деревянных, носимых на плечах, внушающих страх язычникам. Берегитесь же, чтобы и вам не сделаться подобными иноплеменникам...». Это сходство позволяло древним приписывать Послание перу Иеремии, однако, послание мог скорее написать Варух, ближайший помощник пророка. Это можно заключить из некоторого сходства Послания с книгой пророка Варуха, что и позволило в Латинской Библии поместить Послание как главу книги пророка Варуха. Не имея канонического достоинства, Послание Иеремии имеет нравоучительный авторитет, особенно благодаря заключающимся в нем увещаниям, подкрепленным историческими и богословско-философскими примерами непоколебимо веровать в единого истинного Бога, Творца и Владыку вселенной, не смущаться никакими соблазнительными примерами языческого культа (5–6, 61–72). 17. Книга пророка Варуха |
| «При ближайшем рассмотрении оказывается, что почти все эти детали имеются в 28-й и 29-й главах Притчей Соломоновых и чуть ли не дословно повторяют описание бегства Антиоха IV Епифана из Персии. Тот «приказал правящему колесницею погонять и ускорять путешествие, тогда как небесный суд уже следовал за ним (.) Бог (.) поразил его неисцельным и невидимым ударом (.) Тогда случилось, что он упал с колесницы, которая неслась быстро, и тяжким падением повредил все члены тела (.) и несен был на носилках, показуя всем явную силу Божию (.) смрад же зловония от него невыносим был в целом войске». Описание бегства Антиоха завершается выводом: «Так этот человекоубийца и богохульник, претерпев тяжкие страдания, какие причинял другим, кончил жизнь на чужой стороне в горах самою жалкою смертью» (2 Макк.: 9. 4,5,8–9,28). Как видим, аналогия почти полная» . Находится ретроспективная аналогия и победителю Святополка – Ярославу Владимировичу, который отличался хромотой. В новгородской версии описания ночной битвы Ярослава со Святополком на Днепре в 1016 году Ярослав одерживает победу еще «до света», что дало И. Н. Данилевскому «возможность соотнести данное сообщение с рассказом книги Бытия о поединке, который происходит на берегу реки, причем один из участников его охромевает. Речь идет о борьбе праотца Иакова с ангелом в Пенуэле, на восточном берегу Иордана (Быт.: 32. 24–32). В этом случае новгородский летописец, по-видимому, сравнивает Ярослава с Иаковом» . Причем исследователь приводит и ряд других сопоставлений между Ярославом и Иаковом: «И того и другого пытался убить старший брат, но в обоих случаях героя предупреждает близкая ему женщина: Ярослава – сестра Предслава, а Иакова – мать Ревекка. От гнева брата оба бегут к родственникам матери, за пределы страны (Ярослав – за море, а Иаков – в Месопотамию). Там они женятся на дальних родственниках матери (Ярослав – на шведской принцессе Ингигерд, а Иаков – на дочерях Лавана, Лии и Рахили). (…) Упоминание Ярослава как хромца («Что придосте с хромьцемь сим? – спрашивает у новгородцев воевода Святополка) непосредственно перед битвой вполне может быть понято как намек на то, что Святополк в этом рассказе идентифицируется с Давидом, Киев – с Иерусалимом, а сам Ярослав – с хромцом, который не должен туда попасть». |
| Корр., Die heiligen Smдmmen der Evangelien, 2. Aufl., Regensburg, 1964, S. 300, Anm. 37; R. Riesner, Hermon, in: H. Burkhardt u. a., Das GroЯe Bibel-Lexikon, II. Bd., 2. Aufl., Wuppermal-GieЯen, 1990, S. 562–563; B. Pixner, Wege des Messias und Smдmmen der Urkirche, S. 77. 9:4 Илия и Моисей. Моисей представляет Тору (Пятикнижие), Илия – Пророков; в совокупности они являют собой олицетворенное средоточие Ветхого Завета. 9:5 Равви. Устроим здесь три шатра. Употребленное здесь греч. слово σκην имеет, вообще говоря, именно такое значение. Проблема в том, что здесь присутствует мысль о т. н. Празднике кущей (евр. , Суккот, см. Лев 23:40–43 ); ритуально устрояемые из ветвей и тому подобного материала «кущи» скорее уж могут быть названы по-русски «шалашами», и только стилистические соображения заставили нас воздержаться от употребления этого существительного, по-русски, увы, решительно не вмещающего никаких сакрально-обрядовых коннотаций, столь очевидных и в еврейском [суккот], и в греческом σκηνα. Надо сказать, что «кущи» ассоциируются в сознании верующего еврея с сияющим облаком, в котором являет Себя Бог (см. ниже к 9:7). 9:7. И было облако, осенившее их, и был из облака голос. Ср. многочисленные явления Бога в Ветхом Завете, например, Исх 16:10 : «Слава Господня явилась в облаке»; 19:9: «И сказал Господь Моисею: вот, Я приду к тебе в густом облаке, дабы слышал народ, как Я буду говорить с тобою, и поверил тебе навсегда»; 24:15–16: «И взошел Моисей на гору, и покрыло облако гору. И слава Господня осенила гору Синай, и покрывало ее облако шесть дней, а в седьмой день Господь воззвал к Моисею из среды облака»; 3Цар 8:10–11 : «Когда священники вышли из святилища, облако наполнило Дом Господень; и не могли священники стоять на служении по причине облака, ибо слава Господня наполнила Дом Господень». Распространенный мотив пророчеств о мессианском времени: «...И тогда [...] явится слава Господня, и облако, как явилось при Моисее» (2 Макк 2:8). Это облако представляется облаком света ( Мт 17:5 , ср. Откр 14:14 ); глагол «осенить» не столько связан с образом тени, сколько (по примеру Септуагинты) соответствует евр. глаголу [шахан] «почить на» (тот же корень, что в слове «Шекина», означающем присутствие Бога). Это есть Сын Мой возлюбленный. Ср. 1:11 и соответствующий комментарий. |
| В православном учении место, где души пребывают после частного суда, зовется адом греч. δης – букв. «место, лишённое вида». В Библии, кроме как ад ( Лк. 16:23 ), оно названо ещё темницей духов ( 1Пет. 3:19 ), преисподними местами земли ( Еф. 4:9 ), тьмой кромешной ( Мф. 22:13; 25:30 ), преисподней ( Флп. 2:10 ). И в сходном беспокойном, мятущемся состоянии, согласно Священному Писанию , пребывают там души людей, согрешивших перед Богом: «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое» ( Рим. 2:9 ), «где червь их не умирает и огонь не угасает» ( Мк. 9:44 ). Отцы Церкви под словом «червь» понимали «в вечности двоякое мучение, как и двоякое блаженство: 1) внутреннее, производимое ощущениями и помышлениями, рождающимися от положения, и 2) внешнее, производимое обстановкой извне» 138 . Впрочем, в православном учении, в отличие от исламского, такое состояние душ грешников после частного суда не является окончательным, и они не обречены на вечные терзания. Подтверждение этому встречается уже в книгах Ветхого Завета. Например, праведный Иуда Маккавей молил Бога о своих погибших воинах и просил священника храма принести жертву за умерших, чтобы Господь простил бы им грехи (См.: 2 Макк. 12:42, 44–45), которые падали своею тяжестью на оставшихся в живых и могли быть причиною гнева Божия и на них 139 . Также в Новом Завете мы читаем о том, что некоторые грехи могут быть изглажены и после смерти, что душа может быть освобождена от них: «Если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» ( Мф. 12:32 ). Опираясь на Священное Писание и Предание, Православная Церковь с древнейших времен верует, что «Божественная Литургия, молитва , милостыня, различные духовные подвиги – например, посты и добрые дела, которые совершаются ради усопших, ослабляют страдания, находящихся в аду, а возможно, даже исхищают от уз ада их души… В возможности изменения загробной участи, усопших нас также убеждает то, что помимо частного суда будет ещё и Суд всеобщий. Если бы состояние душ после смерти изменить было невозможно, то всеобщий Суд был бы излишним» 140 . |
| У пр. Иезеииля образно представлено и то, как произойдет воскресение (процесс его). Пророк духом был веден в долину, полную сухих костей. На вопрос Господа: сын человеческий! оживут ли кости сии, пророк ответил: Господи Боже! Ты знаешь это, т. е. что это выходит из пределов человеческого ведения. Тогда Господь повелел ему пророчествовать над костями, и, когда он произносил пророчество, то произошел шум, началось движение, и они стали сближаться кость с костью, потом на них явились жилы, выросла плоть, кожа покрыла их сверху, но для новой жизни не доставало духа. По новому повелению Господа пророк изрек новое пророчество о духе, который и пришел от четырех ветров, вдохновил возродившиеся тела, и они стали жить (37, 1–10). После изложения этого видения, пророком делается применение его к воскресению дома Израилева, который Господь обещает вывести из места его погребения, вложить в него дух Свой и ввести их в землю Израилеву (11–14 ст.). Непосредственный смысл этого пророческого изображения, следовательно, тот, что Израиль, как скоро обратится к Господу, будет избавлен от всех бедствий, на крайнюю тяжесть которых указывает представление их под образом шеола и смерти. Но сравнение избавления народа Божия от всех зол, или политического воскресения Израиля с воскресением из мертвых, уже показывает, что в основе этого сравнения лежит воскресение мертвых по действию слова Божия 737 . Вера в воскресение мертвых в ветхозаветные времена была достоянием не одних богодухновенных писателей, но и вообще благочестивых иудеев. Так, мученики Маккавеи шли на смерть с уверенностью, что Царь мира воскресить их, умерших за Его законы, для жизни вечной, по завету Божию (2 Макк. 7, 9; сн. 11. 14. 36 ст.). Об Иуде Маккавее повествуется, что он послал в Иерусалим серебро, чтобы принесть жертву за грех (умерших), и поступить весьма хорошо и благочестиво, помышляя о воскресении; ибо если бы он не надеялся, что падшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых ( 2Мак. 12, 43–44 ). Во времена Спасителя вера в воскресение мертвых была общераспространенной среди иудеев. Замечание евангелистов о саддукеях, что они не признавали воскресения мертвых ( Мф. 22, 23 ; Марк. 12, 18 ; Лук. 20, 27 ), предполагает, что остальное большинство иудеев веровало в воскресение (сн. Деян. 23, 6–8; 24, 15 ). Марфа, сестра Лазаря, говорила обе умершем брате: вем, яко воскреснет в воскресение, в последний день ( Иоан. 11, 24 ). |
| 6), евангелист показывает, что оппоненты Иисуса отдают предпочтение смерти перед жизнью. При этом в словах Спасителя жизнь (ψυχ) приобретает более широкое значение, не ограниченное физическим существованием, как предполагает обыденное понимание этого слова. Речь идет о дарованной Богом человеку в творении и утраченной в грехопадении полноте бытия, к-рую Сын Божий пришел восстановить: «...ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее» (Лк 19. 10; ср.: 9. 56). Такое понимание Д. (ψυχ) еще более категорично выражено в парадоксальном высказывании: «...кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» (Мк 8. 35; Мф 16. 25; Лк 9. 24; ср.: Мф 10. 39; Лк 17. 33; Ин 12. 25). Подлинная жизнь, как она была задумана Богом, является высшим благом и не тождественна обладанию здоровьем или богатством (Мк 8. 36; ср.: Мф 16. 26). Она не ограничена смертью, и найдет (ερσει - Мф 16. 25) ее тот, кто ради Христа и Евангелия откажется от нее в ее обыденном понимании: «...ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» (Ин 12. 25). Т. о., ψυχ в этих высказываниях не является только физическим существованием и не противопоставлена ему, но представляет собой полноту жизни перед лицом Бога. Поэтому словам Евангелия от Марка, где речь идет о Д.: «...какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк 8. 36), в Евангелии от Луки соответствует высказывание о самом человеке: «...что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?» (Лк 9. 25). Положить конец дарованной Богом полноте бытия человек не в силах, это возможно тольку Самому Творцу: «...не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф 10. 28; ср.: Лк 12. 4-5; Прем 16. 13-15; 4 Макк 13. 13-15). Уничтожение тела (σμα) не приводит к прекращению жизни, так же как и не всякое существование может быть названо жизнью в полной мере: «...брат твой сей был мертв, и ожил...» (Лк 15. |
| А если не избавит их, то не гораздо ли больше тех, которые здесь ни мало не пострадали? Итак, неправосудно, скажешь, поступлено с жившими прежде пришествия Христова? Нимало. Тогда можно было спастись и не исповедуя Христа. Не это от них требовалось, а то, чтоб они не служили идолам и знали истинного Бога. “Господь, Бог наш, — сказано, — Господь един есть” (Втор. 6:4). Потому и Маккавеи заслужили удивление, так как все, что они ни претерпели, претерпели за соблюдение закона (1 Макк. 1:63); также три отрока и многие другие из иудеев, проводившие добродетельную жизнь и соблюдшие меру данного им познания, ни к чему более обязаны не были. И так тогда, как я уже сказал, для спасения довольно было знать одного Бога; ныне же того не довольно, а нужно еще знать Христа. Потому Христос и говорил: “Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем” (Ин. 15:22). То же надлежит сказать и о делах. Тогда убийство губило совершившего его, а ныне губит и один гнев. Тогда прелюбодей и посягавший на чужую жену подвергался наказанию, а ныне наказываются и за воззрение похотливыми глазами. Как знание, так и добродетель ныне возведены на высшую степень. Итак, (в аде) не было нужды в предтече. В противном же случае, если неверные по смерти могут, обратившись к вере, спастись, то никто никогда не погибнет: тогда все покаются и поклонятся Христу. А что это истинно, послушай Павла, который говорит, что “всякий язык исповедал” и “преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних” (Флп. 2:11,10), и что: “Последний же враг истребится — смерть” (1 Кор. 15:26). Но от этой покорности никакой не будет пользы, потому что она произойдет не от доброго произволения, но уже, так сказать, от самой необходимости обстоятельств. 4. Не станем же вводить таких бабьих учений и иудейских басен. Послушай, что говорит Павел о живших до Христа: “Которые, не [имея] закона, согрешили, вне закона и погибнут”, — рассуждает он о живших до закона; “а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся” (Рим. |
| 38. ихже не бы достоин весь мир, в пустынях скитающеся и в горах, и в вертепах, и в пропастех земных. Это говорит Апостол о тех же подвижниках веры, о которых сказано впереди. Изображая достоинство праведников, он продолжает говорить о трудных подвигах их, о терпении их в настоящей жизни. «Те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущелиям земли». «Те, которых весь мир не был достоин». Мир, то – есть, люди, неверующие в Бога, неповинующиеся Его закону, не внимающие Его повелениям, не были достойны, чтобы среди их находились люди Божии, служившие истинному Богу, возвещавшие святую волю Его словом и примером. Нечестивые люди не были достойны тех благ, какими могли бы они пользоваться, приближаясь к праведникам, входя в близкое общение с ними. А какое великое благословение Божие для мира – благочестивые и праведные люди? Это раскрывает нам слово Божие. Знаем, как Бог благословил дом Лавана ради Иакова (Быт. гл. 30); как счастлив был дом Пентефрия, царедворца Фараонова, под управлением целомудреннего Иосифа ( Быт.39:2–5 ). Знаем и из беседы Авраама с Господом, что, если бы в нечестивых городах Содоме и Гоморре, нашлось десять праведников, то они остались бы целы ради сих праведников ( Быт.18:32 ). «Те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущелиям земли». Почему скитались праведники по пустыням и горам? Потому что мир не понимал их, ненавидел их, не – терпел и преследовал их. И они, уступая вражде мира, скрывались в пустыни, в горы, в пещеры, в ущелия земли. Так скрывался Давид, преследуемый от Саула (Цар.гл.23–25); Илия, осужденный на смерть Иезавелью (3Цар.гл.19). Так сохраняли свою жизнь благочестивые Маккавеи с своими сообщниками, удаляясь в пустыни и горы (1Макк.2:29; 2 Макк.5:27;10:6). Так, под покровительством благочестивого Авдия, сто пророков, от преследования нечестивой Иезавели, скрывались в пещерах, питаясь хлебом и водою ( 3Цар.18: 4 ). И сии еси послушествовани бывше верою, не прияша обетования. |
| месть очищение В тексте разъяснен ветхозаветный смысл мести: она представляет собой очищение земли. В остальном же как на небе Богом приняты в общее ликование ангелы, так на земле – сыны вместе со всеми племенами. Причем весьма существенно, что «народ Его» занимает на земле такое же положение среди племен, какое Бог на небе среди ангелов, – это является для них источником радости. б) Смерть и бессмертие Танатология представляет собой один из наиболее проблемных разделов историко-религиозной интерпретации Библии. О бытии после смерти Пятикнижие, исторические писания и пророки говорят мало и темно. Встречаются отдельные высказывания, которые можно понять в положительном или отрицательном смысле, некоторые другие допускают неоднозначные интерпретации. Молчание основополагающих текстов побуждает обратиться к засвидетельствованной в каноне религиозной практике. Так, забота евреев о костях умерших позволяет предположить, что с древнейших времен существовало не только представление о жизни за гробом, но и о воскресении 1118 . В греческом переводе Иеремии выбрасывание костей из могил однозначно ассоциируется со смертью и лишением жизни ( Иер 8:1–3 ) 1119 . Хасмонейское время уже знало и жертвоприношение за умерших. Во 2-й книге Маккавеев засвидетельствован, видимо, первый прецедент подобной практики, поданный Иудой Маккавеем после битвы, в которой погибли воины, на чьих телах впоследствии были найдены языческие амулеты: «Сделав сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принести жертву за грех, и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о воскресении; ибо, если бы он не надеялся, что павшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых. Но он помышлял, что скончавшимся в благочестии уготована превосходная награда, – какая святая и благочестивая мысль! Посему принес за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2 Макк 12:43–45). Для понимания подлинного значения этого фрагмента имеет смысл обратить внимание, за что именно автор хвалит полководца: не за веру в воскресение, а за мысль о соответствии благочестивой кончине «превосходной награды» после смерти, откуда следует вывод об утрате такой награды по причине совершенного перед смертью греха. Иуда считал, что должен позаботиться о павших воинах, которые согрешили непосредственно перед смертью. Заботу он проявляет в полном согласии с принципом Иерусалимского храмового культа, т.е. искупает грех закланием жертвенных животных, с той разницей от привычных и зафиксированных в Писании норм, что здесь плата вносится не живым человеком за самого себя, а как бы от лица умершего. Таким образом, вера в воскресение мертвых и праведный суд, подобная той, что выражена в книге Даниила, намного старше этого деяния Иуды и не рассматривается сама по себе как нечто новое и требующее обоснования. |
|
|
