| И вдруг – кончилось все. Вокруг путников вдруг заблистал необычайный свет с неба. Его видел не Савл только, но и все его спутники. В Сирии и вообще полуденное солнце светит и жжет невыносимо; но этот свет с неба был еще поразительнее в своей яркости и еще пронзительнее в своем пламени. Вместе с светом, до спутников Савла донесся какой-то страшный, но невнятный голос. Как бы каким-то грозным мановением с неба они все были повергнуты в оцепенении на землю. Когда другие встали и отчасти оправились от ужаса, Савл лежал еще на земле, и в этом распростертом положены он видел необычайный человеческий образ и слышал человеческий голос, говорящий ему: «Савл, Савл, что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна». Но в этот страшный момент Савл не узнал Того, кто говорил ему, потому что он никогда не видел Его на земле. «Кто ты, Господи?» сказал он. «Я Иисус Назорей, которого ты гонишь!» Ответ этот ужасом поразил Савла, и в душе его мгновенно и в ужасающей ясности воскресло все, что он делал против этого Иисуса Назарянина. В невыносимом трепете и ужасе он спросил Его: «Господи! что повелишь мне делать?» и на это последовал милостивый ответ: «встань, и иди в город; и сказано будет тебе, что тебе надобно делать». «Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос, а никого не видя». Савл встал, но все вокруг него было темно. Ослепительное видение исчезло, но вместе с ним для взора Савла померкло и самое солнце. Он был слеп. Испуганные спутники взяли его за руку и повели к Дамаску. По прибытии в город его отвели в дом Иуды, на длинной улице, которая идет чрез весь город и как тогда, так и теперь называется Прямою. Там с мукой в душе, в слепоте, в телесных страданиях, в умственном возбуждении, без пищи и питья, Савл пролежал три дня; а блеск поразившего его света постоянно предносился пред его темными глазами и звуки того укоряющего голоса все еще гремели в его ушах. Никто не может сказать, что пережила его душа в эти три дня. Наконец буря его душевного состояния нашла облегчение в молитве, и затем к нему пришел один христианин, уважаемый всеми, и даже иудеями, Анания, которому Господь явился в видении и открыл, что этот безжалостный гонитель будет избранным сосудом, чтобы возвещать имя Христово пред язычниками, царями и сынами Израиля. |
| Ибо так заповедал нам Господь чрез пророка Исайю, который сказал о Спасителе, что Он был предназначен во свет язычникам и во спасение до края земли». С радостью и благодарением язычники приветствовали проповедь, которою теперь исключительно им предлагались великие благословения, без законнических требований иудейства. Все, кто по благодати Божией решили войти в ряды жаждавших вечной жизни, принимали веру. Более и более начало распространяться слово Господне. Но иудеи были сильны в городе, где они держали в своих руках всю торговлю, и поэтому добились даже того, что римские власти приняли их сторону и апостолы должны были удалиться из Антиохии и направились в город Иконию, где они и могли успокоиться от пережитого волнения, потому что сюда уже не простиралась власть римского пропретора. А оставленные ими в Антиохии ученики «исполнялись радости и Духа Святаго». В Иконии повторилось тоже самое, что и в Антиохии. Проповедь апостолов имела большой успех, «уверовало великое множество иудеев и эллинов»; но этот успех возбудил и раздражил неверующих иудеев. Возбуждение было так сильно, что город разделился на две половины, из которых одни были на стороне иудеев, а другие на стороне апостолов. Наконец дело дошло до того, что вожаки враждебной партии из иудеев и язычников составили заговор убить апостолов. Об этом им заблаговременно дано было знать, и они еще раз должны были спасаться бегством. Оставляя тетрархию Иконийскую, они все еще продолжали путь большой дорогой и, пройдя шестьдесят верст, достигли округа Антиоха IV, царя Коммагенскаго, и вступили в маленький город Листру Ликаонийскую. Как в самой Листре, так и в прилегающих селениях, апостолы по-видимому проповедывали с успехом и оставались по несколько времени. При одном случае ап. Павел заметил среди своих слушателей человека, который был калека от рождения. Его очевидная жажда послушать заставила его выдвинуться вперед к апостолу, как человеку, который мог совершать чудесные дела. И он не ошибся. Устремив на больного свой взор, апостол громким голосом воскликнул: «Встань прямо!» Встрепенувшись от чудесной силы, калека встал и начал ходить. |
| Иное дело Агриппа. Он читал Моисея и пророков и от множества свидетелей слышал по крайней мере о тех событиях, на которые указывал Павел. К нему поэтому апостол обратился с доказательством своего совершенного здравомыслия. «Ибо, сказал он, знает об этом царь, пред которым и говорю смело. Я отнюдь не верю, чтобы от него было что-нибудь из сего скрыто, ибо это не в углу происходило». И затем, желая продолжить нить своей аргументации в том самом пункте, где она была прервана и где могла быть наиболее поразительною для иудея, он спросил: «Веришь ли, царь Агриппа, пророкам? Знаю, что веришь». Но Агриппе не хотелось вмешиваться в это рассуждение, а тем менее выразить свое согласие, и поэтому он нашел удобным уклониться от ответа полунасмешливым замечанием. «Ты скоро, пожалуй, и меня сделаешь христианином»! сказал он с полуподавленной улыбкой, и этим ловким изворотом придворной любезности уклонился от ответа на серьезный вопрос ап. Павла. Его изысканное замечание несомненно прозвучало очень остроумным для всего знатного собрания, и они с трудом могли подавить свой смех при одной мысли о том, что Агриппа, любимец Елавдия, друг Нерона, склонится к убеждению этого странного иудея! Чтобы Павел мог сделать царя христианином – это казалось слишком смешным. Но смех этот был тотчас же подавлен, когда апостол со всею пылкостью искренно любящего сердца воскликнул: «молил бы я Бога, чтобы скоро ли, долго ли, не только ты, но и все слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме» – прибавил он, поднимая свою скованную руку, – «кроме этих уз». Они видели, что это был не простой узник; человек, который мог приводить такие доводы, как приводил он, и говорить так, как говорил он – очевидно был личностью, какой они еще никогда не видели или не знали ни в мире иудейства, ни в мире язычества. Но было бесполезно продолжать это зрелище. Любопытство теперь с достаточностью было удовлетворено, и теперь, более чем когда-либо, стало ясно, что хотя и можно считать Павла-узника мечтательным энтузиастом или восторженным фанатиком, но он никоим образом не был уголовным преступником. |
| Иоанн понимал, что эти люди приходят к нему из любопытства и зависти и что именно они будут хулителями и гонителями грядущего Мессии. Так это в действительности и оказалось. Фарисеи не приняли крещения Иоаннова, не изменили своей греховной жизни, а потому, не узнав и отвергнув Христа, заслужили вечное осуждение. Но, с другой стороны, к Иоанну приходили простые и чистые сердцем люди. Они усердно слушали проповедь пророка и, крестившись от него, становились верными его учениками. Таковыми были, например, Андрей и Иоанн, будущие апостолы Христовы (см. Ин.1:35–40 ). Но Предтеча ждал появления Мессии. Уже сгущались тучи над головою пророка, уже по проискам Иродиады готовился его арест и заключение в темницу, а Христос все еще не приходил. 11. Явление Иисуса Христа народу. Крещение его в Иордане ( Мф.3:13–17 ; Мк.1:9–11 ; Лк.3:21–22 ; Ин.1:29–34 ) Наконец наступил долгожданный момент. На берегах Иордана в Вифаваре, вблизи Галилеи появился Некто. Это был никем не узнанный Христос. Иоанн сказал иудеям: «…Стоит среди вас Некто , Которого вы не знаете… Я недостоин развязать ремень у обуви Его. Я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым» ( Ин.1:26–27 ; Мк.1:8 ). На другой день новые толпы народа пришли к берегам Иордана. Многие стояли в воде и молились, ожидая крещения, другие вслушивались в грозные речи пророка. Но пророк вдруг умолк и устремил свой взгляд вдаль. Он увидел идущего к нему Иисуса и, указав на Него народу, воскликнул: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира…Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем. Я не знал Его; но Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым… Сей есть Сын Божий» ( Ин.1:29, 32–34 ). Все обратили свои взоры в сторону Христа, но Он, не сказав ни одного слова, удалился. Иордан катил свои быстрые воды. На берегах его зеленела трава, в синем небе ярко сияло солнце. По ту сторону реки начиналась пустыня. Вдали едва-едва виднелась вершина Ермона и горы Антиливана, откуда холодные родники несли свои воды к священной реке. Стояли ясные дни. В один из таких дней Христос вновь пришел к Иордану, чтобы креститься от Иоанна. «Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его» ( Мф.3:14–15 ). |
| История Страстей дает нам дополнительные примеры. В Евангелии от Луки приводится такой диалог Иисуса с учениками, происшедший незадолго до Его ареста: И сказал им: когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем. Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч; ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: и к злодеям причтен. Ибо то, что о Мне, приходит к концу Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно ( Лк. 22:35–38 ). Из этого эпизода следует, что, предвидя арест Иисуса, некоторые Его ученики рассматривали вооруженное сопротивление в качестве одной из возможных реакций на грядущие события. Традиционное церковное толкование воспринимает слова «и купи меч» как образный призыв к бдительности. Ответ учеников, как и во многих других случаях, свидетельствует о том, что они не поняли смысла слов Учителя. Тем не менее мы видим, что в общине учеников появляется два реальных меча и Иисус не запрещает ученикам их носить. Один из этих мечей потом фигурирует в эпизоде с отсечением уха у раба первосвященника ( Мф. 26:51–54 ; Мк. 14:47 ; Лк. 22:49–50 ; Ин. 18:10–11 ). В Евангелии от Иоанна рассказывается, как, когда слуга первосвященника на суде ударил Иисуса по щеке, Он сказал: Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня? ( Ин. 18:23 ). В ответ на пощечину Иисус не только не подставил другую щеку, но еще и оспорил право слуги первосвященника наносить Ему удар 260 . Поведение Иисуса во всех указанных случаях трудно отождествить с таким безоговорочным пацифизмом, который предполагает полную пассивность перед лицом зла. Христианское понимание непротивления злу Важным комментарием к словам Иисуса из Нагорной проповеди является Послание к Римлянам апостола Павла. Обращаясь к молодой христианской общине, созданной в сердце империи, в непосредственной близости от императора и органов власти, Павел пишет: |
| истреби Его из среды живых. А иные думают, что выражение: возьми его значит то же, что у нас по римскому обычаю: посади его под арест. " При входе в крепость Павел сказал тысяченачальнику: можно ли мне сказать тебе нечто? " (ст. 37) Когда несли его по ступеням, он просит дозволения сказать нечто тысяченачальнику, и смотри, как кротко: " можно ли " , говорит, " мне сказать тебе нечто? " " А тот сказал: ты знаешь по-гречески? Так не ты ли тот Египтянин, который перед сими днями произвел возмущение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойников? " (ст. 38)? Этот египтянин был нововводитель и мятежник. Павел оправдывает себя и ответом своим отстраняет это подозрение. Но обратимся к вышесказанному. " Есть у нас " , говорят (пресвитеры), " четыре человека, имеющие на себе обет. Взяв их, очистись с ними " . Павел не противится этому, но повинуется. Отсюда ясно, что не непременно следовало сделать это (потому они и убеждают его), а что это было делом предусмотрительности и снисхождения. Это не было препятствием проповеди, потому что они же дали заповедь (касательно язычников). Потому и сам (Павел), устрояя таковое дело, впоследствии укоряет Петра, и делает это не без причины, так как, что сделал он здесь, то Петр там, таясь и держась своего мнения (Гал.2:11-14). Не сказали, что не нужно учить (иудеев) подобно язычникам, или что можно им и не проповедовать, но что должно сделать нечто большее, чтобы они удостоверились, что ты соблюдаешь закон. Это дело снисхождения, не бойся. И смотри, не прежде убедили его, как изъяснив наперед, что (этого требует) предусмотрительность и польза. В Иерусалиме, говорят, сделать это позволительно. Сделай же это здесь, чтобы тебе можно было делать то и вне (Иерусалима). " Тогда Павел " , говорит (писатель), " взяв тех мужей в следующий день " ; не медлит, но, показывая свое послушание на деле, тотчас берет тех, с которыми намеревался совершить очищение: так пламенно он разделял эту предусмотрительность! Но как, скажут, азийские иудеи увидели его во храме? Им позволялось быть там в некоторые дни. |
| Как ответ Иоанну, рука Господа указывает на блюдо, к которому тянется за куском Иуда-предатель. Апостолы изображены в волнении и смущении от сказанных Учителем слов. Все они вместе с Иисусом Христом представляют собой замкнутый круг — образ Новозаветной Церкви Христовой, которая через действие Святого Духа родится в пятидесятый день после Воскресения Христова. Она объединит множество людей в единый духовно-телесный организм, Глава которого — Иисус Христос. Люди, члены Церкви, соединяются в одно Тело Христово через Крещение и Причащение. Причащаясь, человек участвует в жизни Иисуса Христа, и в то же время непостижимым для нашего ума образом Спаситель участвует в жизни этого человека. Я хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день ( Ин.6:51; 53–54 ). В иконе Сошествия Святого Духа, о которой будем говорить позднее, мы увидим тот же символ круга — Тела Церкви, но он уже будет включать в себя не только апостолов, но и всех членов Православной Христовой Церкви. А как же понимать то, что некоторые из христиан, участвуя в Тайной Вечере через Причащение на Божественной Литургии, предают словами и делами любовь Христову? Об этом так сказал Спаситель, уподобляя Церковь живой виноградной лозе: Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают ( Ин.15:5–6 ). Совершая тяжкие грехи, человек отделяет себя от спасительной жизни Христовой Церкви. А верный своему Божественному Учителю духовно возрастает, воюя с грехом в собственной душе. Христианин всегда не один. Он имеет верного и надежного Друга в лице Спасителя мира. Об этой таинственной связи один древний святой сказал: «Кому Церковь не мать, тому и Бог не отец». 39. Арест и суд |
| Как римский гражданин апостол мог лично защищать свою невинность, и так как на лицо не оказалось достаточных свидетельств для решения дела, то суд над апостолом был отсрочен на некоторое время и апостолу пришлось опять пойти в мрачную темницу для ожидания своей участи. Из этой темницы он нанизал свое последнее послание, именно второе послание к своему возлюбленному Тимофею. Напомнив ему о том, чтобы он «взгревал полученный им чрез рукоположение дар Божий», апостол повторил свое предостережение против непотребного пустословия таких лжеучителей, как Именей и Филлит, равно и предсказывал о том, какие еще тяжкие дни ожидают церковь . Затем, говоря о своем положении, апостол прямо заявляет, что он уже становится жертвою, и время его отшествия настало. «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил. А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем возлюбившим явление Его». Указав на свое томительное одиночество, так как все его сотрудники, за исключением Луки, разошлись по разным странам, он просил Тимофея прийти к нему возможно скорее и взять с собою Марка, который оказался ему нужен для служения. Вместе с тем апостол наказывал Тимофею, что когда он пойдет, то захватил бы с собой и фелонь, который он оставил в Троаде у Карпа, и книги, особенно кожаные. Затем, предостерегая Тимофея от Александра медника, причинившего апостолу столько зла, он заканчивает передачею приветствия от новообращенных им братий – Еввула, Пуда, Лина и Клавдии. «Господь Иисус Христос со духом твоим. Благодать с вами. Аминь». Неизвестно, успел ли Тимофей застать ап. Павла еще в живых. Дело его подверглось новому разбирательству, и на этот раз большинство судей, быть может под давлением черни, склонилось к обвинительному приговору, и ап. Павел осужден был на обезглавление. Мученическая кончина его совершилась в 13-й год царствования Нерона, именно 29 июня, каковой день и чтится церковью как день памяти величайшего из апостолов вместе с его собратом – апостолом Петром, потерпевшим мученичество в один день с ним. |
| Как служитель Христов, он, по его собственным словам, гораздо более «был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного. Три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день прибыль в глубине морской. Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе». Пред таким величаем апостольских трудов должен был смолкнуть язык самых ярых его врагов, и в Коринфе водворился мир, так что когда апостол прибыл туда, община приняла его с распростертыми объятиями. В Коринфе апостол встретил большинство своих возлюбленнейших соработников – Тимофея, Тита, Аристарха, Луку и многих других, в сообществе с которыми он провел три месяца, устраивая дела церкви и вместе наблюдая за состоянием окрестных и македонских церквей. Коринф находился в частых сношениях с столицей мира Римом, и апостол невольно лелеял в себе мысль побывать там, чтобы и там возвестить Евангелие Христово, именно в центре языческого мира. Но обстоятельства не давали ему возможности предпринять теперь же это великое путешествие, тем более, что апостолу известно было, что там уже существовала христианская церковь , и он не хотел строить на чужом основании. Поэтому апостол на время ограничился заочными сношениями с римскою церковью, чрез посредство собратий –христиан, которым по различным делам приходилось совершать путешествие между тремя главнейшими центрами мировой торговли –Ефесом, Коринфом и Римом. Неизвестно, когда собственно христианство проникло на берега Италии и в Рим. Но можно с вероятностью думать, что Евангелие впервые занесено было туда некоторыми из тех иудеев и прозелитов из Рима, которые в день Пятидесятницы и сошествия Св. |
| Книга Деяний заканчивается прибытием Павла в Рим, но на этом не заканчивается история апостола. Он прожил еще два года в Риме в заключении, был освобожден, но не перестал проповедовать христианство – так что при императоре Нероне (в конце 60-х гг. н.э.) его ждал новый арест, новые обвинения и на сей раз смертная казнь. «Пишу вам, братие…» Самое интересное в апостоле Павле – его собственная личность, ведь это единственный из апостолов, кто оставил так много писем. В Новом Завете его имя носит целых четырнадцать посланий (всех остальных книг, включая Евангелия – всего тринадцать), хотя, возможно, не все из них написаны непосредственно Павлом: так, Послание к Евреям несколько отличается и по стилю, и по содержанию от остальных. Но в любом случае, даже если что-то и было дополнено учениками, все Послания отражают характерное для апостола видение Бога и человека. Павел, кстати, собственноручно не писал писем: он диктовал секретарю, как это часто бывало в античные времена, а сам только подписывал свои письма кратким приветствием. Некоторые из его посланий – настоящие богословские трактаты, и прежде всего – Послание к Римлянам. Именно его берут обычно за основу создатели различных трудов по богословию Нового Завета. Но в основном послания обращены к конкретным общинам и даже отдельным людям, говорят об их особых проблемах, дают им подходящие советы. Апостол Павел не был сухим теоретиком или морализатором, он погружался в кипение жизни, всё пропуская через сердце, ни к чему не оставаясь равнодушным. Может быть, закончить наш разговор об апостоле Павле стоит несколькими цитатами из его посланий, в которых особенно ярко видны его характер, темперамент, убеждения. «…я, обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, еврей от евреев, по учению фарисей, по ревности – гонитель Церкви Божией, по правде законной – непорочный. Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и всё почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и всё почитаю за сор, чтобы приобрести Христа… Говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли я, как достиг меня Христос Иисус» (Филиппийцам). |
|
|
