| из новгородского Свято-Духова мон-ря с поясным образом святителя в центре, окруженным 4 круглыми медальонами с полуфигурами избранных святых, очевидно соименных заказчику иконы и/или его семье (по мнению В. А. Булкина, икона датируется 1-й пол. XIII в., Э. С. Смирнова называет сер. XIII в., ГРМ); согласно несохранившейся, но известной по публикациям надписи, она была принесена в мон-рь ок. 1500 г. «из Диких пол(ей)». Прославление Н. как одного из важнейших св. заступников было выражено в искусстве не только в произведениях иконописи и монументальной живописи для княжеских и кафедральных центров, но и на предметах мелкой пластики. В X-XII вв. были распространены кресты-энколпионы с высоким рельефом, украшенные изображениями святых (в т. ч. Н.); их находят в разных местах Киевской Руси и в соседних регионах. В надписании к образу Н. есть греч. слово «αγιος» и слав. форма имени - Никола вместо Николай; его образ сочетается с образами святителей и воинов, что не было характерно для визант. церковной и культурной традиции ( Корзухина, Пескова. 2003. С. 15). Подобные кресты сохраняли значение святынь и в кон. XIV-XVI в., они передавались по наследству, украшались, напр., металлическими ковчегами с лицевыми композициями и образами, как меднолитой домонг. крест в серебряном ковчеге московской работы кон. XIV - нач. XV в. (ГММК) (см.: Моршакова. 2013. Кат. 12. С. 88-95). Уже в домонг. пластике, в т. ч. на резных каменных иконах, используются сюжеты и композиции, прославляющие заступничество Н.: его поясное изображение соединяется с образами 7 отроков Эфесских (напр., на 2-сторонней иконе XI-XII вв., ГИМ) или помещается в верхней части на лицевой стороне креста-энколпиона над главой распятого Спасителя (напр., на створке энколпиона киевской работы, вероятно, XII в., ГММК; см.: Моршакова. 2013. Кат. 6. С. 65), соединяется с образами др. святых на обороте - напр. с прор. Илией, питаемым вороном (каменная иконка XII в., ГТГ). В XIII-XVII вв. в иконографии Н. продолжают использовать 2 основных для визант. искусства извода: поясной, с благословляющим жестом правой руки и с Евангелием в левой, и ростовой. С XIII в. известны изображения святителя в рост с широко разведенными в стороны руками. Этот вариант скорее всего был также заимствован из Византии и через искусство Балкан (Сербии или Болгарии) проник на Русь; известен по немногим произведениям мелкой пластики и живописи Русского Севера. Сохранились кресты-энколпионы с фигурой Н., выполненной в технике выемчатой эмали (с городища Болгар, Республика Татарстан, XIII в., ГИМ), иконы (житийный образ святителя из ц. во имя Н. из погоста Озерёво (ныне деревня в Ленинградской обл.), 1-я пол. XIV в., ГРМ,- под разведенными в стороны руками святителя помещены меньшего размера ростовые фигуры святых Космы и Дамиана). |
| Среди св. жен, упоминаемых в ВЗ, образ Е. встречается на поле иконы «Богоматерь с Младенцем на престоле, с пророками и избранными святыми» (2-я пол. XI-XII в., мон-рь вмц. Екатерины на Синае) рядом с прав. Захарией. Е. изображена в оливковом платье и темном мафории, в ее левой руке свиток, правая указывает на уста. Е. изображается в композициях житийного цикла св. Иоанна Крестителя: «Встреча Захарии и Елисаветы» («Зачатие св. Иоанна Крестителя»), «Встреча Марии и Елисаветы», «Рождество св. Иоанна Крестителя», «Бегство в пустыню» (напр., клейма визант. и рус. икон: в светло-оливковом платье и темном мафории - на иконе «Св. Иоанн Креститель, с житием» (нач. XIII в., мон-рь вмц. Екатерины на Синае); на иконах «Св. Иоанн Креститель Ангел пустыни, с житием» - Ярославль, сер. XVI в., ЯХМ; Кострома, ок. 1687, КГОИАМЗ; Кострома, посл. треть XVII в., ц. Воскресения Христова на Дебре, и др.). Композиция «Рождество св. Иоанна Крестителя» как отдельный сюжет нередко представлена в рус. иконописи (напр., 2-сторонние таблетки (на обороте одной - образ св. Иоанна Крестителя, др.- Собор апостолов), Новгород, кон. XV в., обе в ГТГ). «Встреча Марии и Елисаветы» иллюстрирует также строки 3-го икоса Акафиста Пресв. Богородице «Имуще Богоприятную Дева утробу» (напр., капелла св. Григория Богослова ц. св. Климента в Охриде, Македония (1364-1365); иконы «Похвала Богоматери, с Акафистом» из Успенского собора Московского Кремля, 3-я четв. XIV в., ГММК, и Москва, кон. XVI в., ГТГ, фреска в соборе Рождества Богородицы Ферапонтова мон-ря (1502 г., мастер Дионисий) и др.). «Встреча Марии и Елисаветы» и «Бегство в пустыню» могут объединяться в ряд событий, изображаемых в сложных по составу композициях, как, напр., на иконах «Рождество Христово» (из собрания И. С. Остроухова, кон. XVI в., Москва; из собрания А. В. Морозова, 2-я пол. XVI в., Холмогоры, обе в ГТГ). Сюжет «Зачатие св. Иоанна Крестителя» известен как отдельное изображение в памятниках рус. иконописи: на иконе новгородского письма, служившей храмовым образом церкви дер. |
| Широкий круг памятников церковного искусства связан с почитанием первых вятских святых - прп. Трифона вятского чудотворца († 1612) и блж. Прокопия, Христа ради юродивого вятского чудотворца († 1627), прославленных в лике местночтимых святых в кон. XVII в. Среди наиболее ранних изображений прп. Трифона - иконы с образами Пресв. Богородицы в изводе Боголюбской иконы Божией Матери и предстоящим преподобным, созданные в кон. XVII - 1-й пол. XVIII в. Прп. Трифон изображен коленопреклоненным в молении Пресв. Богородице на фоне основанной им Успенской обители и Хлынова. Происходящая из Троицкой ц. г. Котельнича икона прп. Трифона передает исторически точный вид города и мон-ря 40-х гг. XVIII в. с каменными постройками. Более условная панорама города запечатлена на иконе «Прп. Трифон» той же иконографии из Михаило-Архангельской ц. Крестовоздвиженского слободского мон-ря (обе в КОХМ). В кон. XVII в. появилась икона «Прп. Трифон и блж. Прокопий перед иконой Божией Матери «Знамение»» (КОХМ), первоначально находившаяся в Богоявленском верхочепецком мон-ре. В 1775 г. икона была принесена в слободской Крестовоздвиженский мон-рь и поставлена в ц. во имя арх. Михаила. В XIX - нач. XX в. были распространены иконы обоих изводов, а также появились единоличные изображения блж. Прокопия на фоне храма. Иконы местночтимых святых создавались в это время в мастерских вятских иконописцев либо были привозными (собрание КОХМ). Рождество св. Иоанна Предтечи. Икона. Мастер Борис Григорьев сын Кузнецов 1716 г. (КОХМ) Рождество св. Иоанна Предтечи. Икона. Мастер Борис Григорьев сын Кузнецов 1716 г. (КОХМ) С именем прп. Трифона предание связывает принесение в вятские мон-ри таких икон, как «Похвала Богоматери с Акафистом» (КОХМ) в первый деревянный Успенский собор Трифонова мон-ря - рус. список сер. XVI в. с иконы греч. мастера посл. трети XIV в. из Успенского собора Московского Кремля (ГММК). По документам слободского Крестовоздвиженского мон-ря, как дар Н. Г. Строганова прп. Трифону в нач. XVII в. указан малый деисусный чин с центральной иконой «Спас в силах» (КОХМ), установленный в надвратной монастырской ц. во имя арх. Михаила. Он отличается изысканностью цветовой гаммы с преобладанием различных оттенков красного, нарядностью декора, мягкой манерой письма и сложным рисунком. Там же находился и большой деисусный чин (2-й пол. XVII в.), более монументальный и сдержанный по художественному исполнению. Из этой же церкви происходят Владимирская икона Божией Матери (XVII в.) и редкий элемент внутреннего храмового убранства - деревянные «тощие свечи» (нач. XVII в.), расписанные геометрическим орнаментом (КОХМ). |
| Идеи и образы Л. к. принадлежат к самому высокому рангу, нек-рые качества позволяют оценить его создателей как выдающихся мастеров, свободно владеющих пластической техникой. Высочайшим профессионализмом отмечена работа мастеров с материалом; собранный из отдельных элементов Л. к. отличается хорошей сохранностью. Мастерам свойственно чувство художественного ритма и композиции: сцены схватки со змием-диаволом св. воинов Георгия и Феодора Тирона динамичны. Конь вмч. Георгия встает на дыбы перед поднявшимся в рост чудовищем; вмч. Феодор Тирон, держась за дерево, взбирается по кольцам свившегося змея, как по ступеням. С символикой силы как добродетели связано, видимо, изображение ветхозаветного героя Самсона. Различия в лицевых и орнаментальных мотивах Л. к. могут указывать на участие неск. мастеров, которые использовали разные художественные приемы. Возможно, они обращались к образцам, как традиционным для резчика, так и предложенным заказчиком из византийской пластики или миниатюры. Среди фигурных медальонов наиболее сложная техника исполнения отличает рельеф с поясным образом Христа с 8-конечным крестом. К числу уникальных приемов можно отнести исполнение правой части Л. к. с сюжетом «Чудо о змие» вмч. Феодора Тирона: центральный медальон выделен размером и окружен орнаментом в виде уложенных друг на друга плетенок-«восьмерок». Возможно, внимание к этой части декора Л. к. было продиктовано его патрональной программой. Орнаментика Л. к., а также некоторые детали лицевых изображений, прежде всего поясной образ Христа с 8-конечным крестом в навершии, находят параллели в сохранившихся памятниках новгородского искусства малых форм XIV в., предметов церковного убранства или реликвариев самого высокого уровня исполнения. По мнению Рындиной, мотивы сердечек и спиралей, квадрифолийная форма, круглые медальоны сближают Л. к. и серебряный крест-мощевик (рубеж XIII и XIV вв., ныне в сокровищнице собора в Хильдесхайме), а также серебряную рипиду 2-й пол. XIV в. из новгородского Антониева мон-ря (ныне НГОМЗ). Соединение лицевых медальонов с орнаментом-плетенкой близко к оформлению потира архиеп. Моисея (1329, ныне ГММК). Поясной образ Христа в медальоне по характеру личного (крупный прямой нос, нависшие бровные дуги, классический овал лика) имеет аналогии в произведениях новгородского искусства кон. XIII - 1-й пол. XIV в., напр. в композициях Васильевских врат (1335-1336). Мнения исследователей о причинах создания Л. к. расходятся. Как полагает Рындина, к заказу Л. к. мог быть причастен свт. Моисей, архиеп. Новгородский; Трифонова считает, что «людгощичи» создали памятник своим сродникам - павшим воинам-новгородцам. |
| 1876. Стб. 301). На иконе К. показан без белого клобука, к кон. XIV в. ставшего атрибутом рус. первосвятителей (сравни изображения святителей Максима, Петра, Феогноста и Алексия, митрополитов Московских, в молении Спасу Нерукотворному на шитом воздухе 1389 г., ГИМ). Вместе с тем на нем нет и архиерейской шапки, в к-рой в позднее средневековье часто изображали К. и митрополитов XV - нач. XVI в. Если отсутствие шапки может объясняться тем, что эта деталь епископского облачения в эпоху К. еще не вошла в широкий обиход, то отказ от белого клобука, вероятно, имеет программный характер: возможно, митрополит пожелал, чтобы его изобразили в соответствии с традициями визант. архиерейской иконографии. Эту гипотезу подтверждает не только аналогичное изображение свт. Фотия, др. митрополита «всея Руси» балканского происхождения, на его присланном из К-поля саккосе 10-х гг. XV в., но и фигура свт. Петра, митр. Московского, на «малом саккосе» кон. XIV в., также исполненном визант. мастерами (оба - ГММК). В рус. произведениях свт. Петр неукоснительно изображался в белом клобуке, что было отмечено и подвергнуто осуждению участниками Большого Московского Собора 1666-1667 гг.: «...ниже Киприан и Фотий митрополиты и прочии, котории поставлени быша во Царе-граде во архиерейство… клобуки белыя не носиша» (Мат-лы для истории раскола за первое время его существования, издаваемые редакцией «Братского слова». М., 1876. Т. 2. С. 255-256). Эта идея основана на неверном предположении о том, что белый клобук появился в Москве не ранее времени правления свт. Геннадия, архиеп. Новгородского; впрочем, нельзя исключить, что при митрополитах К. и Фотии традиция ношения белого клобука вышла из употребления (ср. грамоту Московского Собора 1564 г.: «...а которые Митрополиты Российския митрополиа были на том высочайшем престоле, после первопрестольников Петра и Алексиа Митрополитов и Чюдотворцов… те все носили черные клобуки; а того в писании не обрели есмя, чего для белые клобуки отставлены» - АИ. Т. 1. 173. |
| В визант. и древнерус. искусстве А. изображалась обычно на иконах Сретения Господня стоящей за спиной Богородицы или прав. Симеона, нередко в профиль, указывая перстом на Христа, или с пророческим жестом. Цвета ее одеяний различны: светлый хитон и пурпурный мафорий (мозаика в юго-зап. тромпе кафоликона мон-ря Осиос Лукас в Фокиде (Греция), 30-е гг. XI в.); светло-серые одежды (фреска кон. 80-х гг. XIV в. ц. Успения на Волотовом поле в Новгороде); красный хитон и зеленый мафорий (икона нач. XV в. из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля (ГММК)); темно-синие одеяния (двусторонняя икона-таблетка 2-й четв. XV в. (СПГИАХМЗ)); красный мафорий и белый плат (икона 1-й пол. XVI в. из иконостаса ц. Архангелов во Пскове (ПИАМ)). Нередко А. представлена старицей с изможденным лицом, седыми волосами: в греко-груз. рукописи XV в. (РНБ. O. I. 58. Л. 98 об.), на иконе кон. XV - нач. XVI в. критского мастера (ГЭ), на иконе 1546 г. из иконостаса мон-ря Ставроникита на Афоне. В руке у А. свернутый свиток, напр., в Минологии Василия II (Vat. gr. 1613. P. 365, 976-1025 гг.), на иконе 2-й четв. XV в. из тверского («кашинского») чина (ГРМ) или развернутый свиток, напр., на тетраптихе с сюжетами 12 праздников XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае), в росписи 40-х гг. XII в. Спасо-Преображенского собора псковского Мирожского мон-ря на иконе «Походная церковь» ок. 1589 г. (ГТГ). Надпись на свитке обычно восходит к тексту Лк (2. 38): «Се есть всемъ ч[у]дно uзбabлehie в г[оро]д[е] Iepoycaл[u]мe» - на новгородской четырехчастной иконе 1-й пол. XV в. (ГРМ); «Се приближися uзбabлehie всемъ живущи(м)» - на иконе «Спас Вседержитель на престоле, с 28 клеймами», ок. 1682 г., письма Семена Спиридонова Холмогорца (ГРМ); на ярославской иконе нач. XVII в. (ЯХМ) с редкой иконографической программой. В «Ерминии» Дионисия Фурноаграфиота , нач. XVIII в. (Ч. 3. § 1. 6), в описании Сретения отмечено, что А. стоит рядом со св. Иосифом: «Подле него Анна пророчица указывает на Христа и держит хартию со словами: «Сей младенец сотворил небо и землю»». Этот вариант текста, также часто встречающийся на иконах, имеется, напр., на свитке А., представленной в ряду пророков на полях Киккской иконы Божией Матери, кон. XI - 1-й трети XII в. (мон-рь вмц. Екатерины на Синае). |
| Крылатый ангел (символ евангелиста Матфея ) впервые был изображен на мозаике конхи апсиды в базилике Санта-Пуденциана в Риме, кон. IV в. Оба типа ангелов, крылатые и без крыльев, представлены в ц. Санта-Мария Маджоре в Риме, 432-440 гг. (в композиции на триумфальной арке - крылатые, в нефе в сцене «Гостеприимство Авраама» - бескрылые) и ц. Сан-Витале в Равенне, ок. 547 г. (на триумфальной арке ангелы, несущие в медальоне крест,- крылатые, в пресвитерии в сцене «Гостеприимство Авраама» - бескрылые). С V в. ангелы изображаются, как правило, крылатыми, с нимбами, в белых туниках с клавами и белых паллиумах, в легких рим. сандалиях. Они представлены по сторонам Богоматери с Младенцем (мозаика ц. Сант-Аполлинаре Нуово в Равенне, до 526) поддерживающими мандорлу (Евангелие Раввулы, 586 (Laurent. Plut. 1. Cod. 56)) или медальон с изображением Иисуса Христа (имп. диптих (Барберини), кон. V-haч. VI в. (Лувр. Париж)), креста (диптих св. Лупицина, VI в. (Нац. б-ка. Париж), агнца (мозаика свода купола ц. Сан-Витале в Равенне), медальон с монограммой имени Иисуса Христа (саркофаг, ок. 400 (Археологический музей. Стамбул)). Как архистратиги небесного воинства ангелы могут изображаться в воинских одеждах - в хитоне и плаще с тавлионом (мозаика триумфальной арки ц. Сант-Аполлинаре ин Классе в Равенне, VI в.). С VII в. известны изображения ангелов в лоратных одеяниях (в далматике и лоре ), в расшитых золотом и камнями сапожках, с лабарумом в руке (ц. Успения Богородицы в Никее, VII в.). Такой тип изображения, где ангелы, облаченные в одежды придворных визант. имп. двора, предстают как стражи Царя Небесного, получает широкое распространение в послеиконоборческую эпоху. Начиная с XI в. в композициях литургического характера ангелы представлены как диаконы, сослужащие Иисусу Христу (роспись апсиды ц. Св. Софии в Охриде (Македония), 40-е гг. XI в.), так, в сценах Евхаристия, Служба святых отцов, Небесная литургия, Великий вход ангелы облачены в диаконские одежды, в руках держат чаши, рипиды, кадила, свечи, покровцы. В XIII-XIV вв. получает распространение изображение ангелов в воинских доспехах (в латах) (икона «Явление Архангела Михаила Иисусу Навину», XIII в. (ГММК)). Тогда же появляется изображение ангела в монашеских одеяниях, основанное на эпизоде из жития прп. Пахомия Великого . Впосл. ангел в образе монаха включается в композиции «Страшный Суд» (икона «Страшный Суд», XVI в. (ГТГ)) и «Сотворение ангелов» (икона «Троица в бытии», XVI в. (СИХМ)). В виде ангела изображается София Премудрость Божия и Христос - Ангел Великого Совета . В позднесредневек. период была широко распространена иконография «Собор ангельских сил», представляющая единение ангелов под предводительством архангелов Михаила и Гавриила для защиты Божиего Престола. В иконах типа «Достойно есть» сонмы ангелов в различных одеяниях символизируют Силы Небесные. В кон. XVII в. в рус. искусстве получает распространение образ ангела-хранителя . |
| Св. Иоанн Предтеча с усекновенной главой и Богоматерь Брефократуса. Икона. 3-я четв. XIV в.(мон-рь Пантократор на Афоне) Св. Иоанн Предтеча с усекновенной главой и Богоматерь Брефократуса. Икона. 3-я четв. XIV в.(мон-рь Пантократор на Афоне) Св. Иоанн Предтеча. Икона. 60-е гг. XVI в. (ГММК) Подобная обобщенная схема могла распространяться и на изображения 3-го обретения, несмотря на то что данное событие имело собственную иконографическую традицию. Так, в новгородском иконописном подлиннике кон. XVI в. под 24 февр. и 25 мая даются описания практически одной и той же композиции: «Февр., 24. Обретение честныя главы святаго славного пророка и Предтечи Крестителя Иоанна. Глава в сосудце. Над нею пещера. Два старца копают; един рус, брада мала, другий млад; в руках заступцы»; «Май, 25. Третье Обретение честныя главы… Старец стоит сед, плешив, клобук на плече... а сам заскался; в руках держит заступец; другий старец млад, на колени приклонился, держит главу Предтечеву... Глава Иоаннова в сосудце. Около ее вскопана пещера... у младого старца клобук на плече, меж ими травка» (Иконописный подлинник новгородской редакции. М., 1873. С. 75, 106). Приведенным описаниям соответствуют прориси лицевого иконописного подлинника XVI в., изданного С. Т. Большаковым ( Большаков. Подлинник иконописный. С. 108, 157). По 2 клейма с изображением обретений главы, соответствующих описанным схемам (1-е клеймо является обобщенным образом 1-го и 2-го обретения главы И. П., а 2-е - 3-го обретения), представлено на иконах «Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием в 16 клеймах» из Ярославля (сер. XVI в., ЯМЗ) и из с. Павлова близ Ростова (сер. XVI в., ГТГ), на псковской иконе «Усекновение главы св. Иоанна Предтечи, с житием» (60-70-е гг. XVI в., ГРМ). Однако одновременно с обобщающе-словной традицией иконографий обретений главы св. Иоанна Предтечи в восточнохрист. искусстве существовал «исторический» вариант их изображения, основанный на иллюстрации лит. источников. Примером этой группы памятников средневизант. периода являются фрески диаконника ц. Благовещения на Мячине (1189), где впервые все 3 иконографии обретений главы были сведены вместе и последовательно размещены в нижнем регистре предтеченского цикла: «Эмесский горшечник» (1-е обретение), «Сон игум. Маркелла» (2-е обретение) и «Третье обретение» (композиция погибла в 1947) ( Царевская. 1999. С. 75). В верхнем регистре иконы «Три обретения честной главы св. Иоанна Предтечи» из Великой Лавры на Афоне (XIV в.) представлены сцены 1-го и 2-го обретения: «Первое обретение главы св. Иоанна Предтечи монахами у Иродова дворца», «Горшечник уносит главу в Эмесу», «Изгнание из Эмесы арианина Евстафия», «Второе обретение главы св. Иоанна Предтечи игум. Маркеллом». Описание композиций обретений, аналогичное клеймам афонской иконы, вошло впосл. в Ерминию иером. Дионисия Фурноаграфиота , ок. 1730-1733 гг. ( Chadzidakis. 1988. Р. 92-96). |
| Одно из древнейших рус. произведений шитья - квадратная хоругвь с изображением лоратного М. (XII или XIV в.; по атрибуции Н. А. Маясовой - 1-я пол. XIV в., ГММК). Лик архангела на этой хоругви почти не сохранился, фигура вышита золотыми нитями. В руках он держит мерило и зерцало, на котором изображен крест. Также М. изображен на иконе ок. 1300 г. (ГТГ); он представлен фронтально, в рост, в левой руке зерцало с едва заметным изображением Еммануила, в правой - мерило. Почти все одеяние архангела исполнено в красных, царственных тонах: пурпурный далматик, большая золотисто-красная пряжка пояса, киноварный плащ, закрепленный впереди драгоценным камнем, ярко-красная обувь. Детали облачения также напоминают одеяния византийских императоров - длинный далматик с золотистым орнаментом, тяжелая лента лора, украшенная драгоценными камнями и жемчугом, лежащая крестом на груди и спускающаяся с левой руки; схожей с лором лентой украшен подол далматика. М. широко почитали как победителя сатаны и защитника от темных сил, поэтому его образы нередко встречаются на предметах личного благочестия. Известны т. н. амулеты-змеевики с образом М. Самые древние примеры таких изображений относятся к XI в. (т. н. Черниговская гривна найдена в 1821, ныне в ГРМ), впоследствии эти предметы изготавливали с некоторыми изменениями. Их отличительная черта - противопоставление на 2 сторонах одного предмета изображения темных сил (в виде змеи) и образа их победителя, 1-го служителя Божия - М. Архангел представлен в рост, в лоратном одеянии; в правой руке он держит мерило (или лабарум), в левой - зерцало с крестом. Изображение М. также можно встретить на древних драгоценных мощевиках и на простых медных крестах, на деревянных резных иконах. В XVIII-XIX вв. были распространены литые иконки с образом М., предстоящего в молении Спасителю, аналогичные иконам из деисусных чинов. Арх. Михаил, с деяниями. Икона. Кон. XVI — нач. XVII в. (ЦМиАР) Арх. Михаил, с деяниями. Икона. Кон. XVI — нач. XVII в. (ЦМиАР) Оба церковных праздника в честь М. |
| Списки чудотворной В. и. появились в древних московских мон-рях, вероятно, вскоре после создания икон-наместниц для Успенских соборов Владимира и Московского Кремля. В. и. XV-XVI вв., происходившие из московского в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери мон-ря , к-рый был основан на месте встречи святыни в 1395 г., не сохранились. Первая из них, видимо, напоминала список кон. XIV - нач. XV в. из Успенского собора Владимира. В Симоновом Новом мон-ре также находились иконы, близкие по иконографии к первым точным спискам В. и. Из этого мон-ря происходит В. и. (138 ´ 104 см; с поздними надставками; ныне в ГТГ), иконография и композиция к-рой повторяют список из Успенского собора Владимира ( Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. 572. С. 174). В. И. Антонова датировала икону 1-й пол. XVI в., Э. К. Гусева - нач. XVI в., приписав ее мастеру «круга Дионисия» ( Гусева. 1995. Кат. 8. С. 100). Появление этой иконы следует связывать с поновлением в 1518 г. икон из владимирского Успенского собора, когда, вероятно, по заказу митр. Варлаама (либо им самим) был создан также список для Симонова мон-ря ( Щенникова Л. А. Почитание чудотворной Владимирской иконы Богоматери в эпоху Дионисия и его последователей//Ферапонтовский сб. М.; Ферапонтово, 2002. Вып. 6. С. 151-166). Варлаам был поставлен во митрополита из архимандритов этого мон-ря; сюда он возвратился в 1521 г., оставив кафедру. Владимирская икона Божией Матери из Симонова Нового мон-ря в Москве Нач. XVI в. (ГТГ) Владимирская икона Божией Матери из Симонова Нового мон-ря в Москве Нач. XVI в. (ГТГ) В Новодевичьем мон-ре среди сотен Богородичных образов имелось неск. десятков списков В. и. До 1917 г. здесь почиталась В. и., напоминавшая древнюю святыню не только иконографией, но и драгоценным убором (80-е гг. XVI в.; находится в местном ряду иконостаса Смоленского собора Новодевичьего мон-ря, у сев. алтарных врат). На широких полях ее оклада помещены 12 килевидных дробниц с двунадесятыми праздниками; на одной из дробниц (вместо Сошествия Св. Духа) представлены св. Феодор Стратилат и вмц. Ирина - соименные святые царя Феодора Иоанновича (1584-1598) и царицы Ирины Феодоровны, в 1598 г. постриженной в Новодевичий мон-рь с именем Александра († 26 окт. 1609). Это, несомненно, царский вклад. Самая драгоценная икона-пядница (31,5 ´ 27,5 см; кон. XVI в., Оружейная палата ГММК), отмеченная в описи 1860 г., была передана в Оружейную палату. На широких полях иконы - золотой оклад с черневыми изображениями двунадесятых праздников в килевидных дробницах; драгоценная корона с камнями и жемчугом; на обороте - изображение Голгофского креста с орудиями Страстей. Эта икона, точно повторяющая древний чудотворный образ не только по иконографии, но и по структуре драгоценного убора, либо могла быть вкладом царя Бориса Годунова, умоленного «взойти на престол» благодаря крестному ходу в Новодевичий мон-рь с чудотворной В. и., либо принадлежала его сестре царице-инокине Александре. |
|
|
