| Ходячее мнение было таково, что наши, вместо того чтобы отсиживаться в Голете, должны были в открытом месте ожидать высадки неприятеля, но так рассуждать можно только со стороны, тем, кому в подобных делах не приходилось участвовать. В самом деле, в Голете и форте насчитывалось около семи тысяч солдат, - так вот, могло ли столь малочисленное войско, какою бы храбростью оно ни отличалось, в открытом месте сдержать натиск во много раз превосходящих сил неприятеля? И какая крепость удержится, ниоткуда не получая помощи, когда ее осаждает многочисленный и ожесточенный враг, да еще сражающийся на своей земле? Напротив, многие, в том числе и я, полагали, что уничтожение этого бича, этой губки, этой моли, без толку пожирающей огромные средства, этого источника и средоточия зол, пригодного единственно для того, чтобы хранить память о том, как его завоевал блаженнейшей памяти непобедимейший Карл Пятый (точно память о нем, которая и без того есть и будет вечною, нуждается для своего упрочения в этих камнях!), уничтожение его, говорю я, - это знак особой милости неба к Испании, особого его благоволения. Пал также и форт, однако туркам пришлось отвоевывать его пядь за пядью, ибо его защитники бились до того яростно и храбро, что неприятель, предприняв двадцать два приступа, потерял более двадцати пяти тысяч убитыми. Из трехсот человек, оставшихся в живых, ни один не был взят в плен целым и невредимым - явное и непреложное доказательство доблести их и мужества, доказательство того, как стойко они оборонялись, того, что никто из них не покинул своего поста. Сдался и еще один маленький форт или, вернее, воздвигнутая на берегу залива башня, которую защищал дон Хуан Саногера, валенсийский кавальеро и славный воин. Был взят в плен комендант Голеты дон Педро Пуэртокарреро, - он сделал все от него зависящее для защиты крепости и был так удручен ее падением, что умер с горя по дороге в Константинополь, куда его угоняли в плен. Попал в плен также комендант форта Габриеле Червеллон14, миланский дворянин, искусный строитель и отважнейший воин. В этих двух крепостях погибло немало прекрасных людей, как, например, Пагано Дориа15, кавалер ордена Иоанна Крестителя, высокой души человек, выказавший необычайное добросердечие по отношению к брату своему, славному Джованни Андреа Дориа. Смерть его тем более обидна, что пал он от руки арабов, коим он доверился, как скоро убедился, что форта не отстоять, и кои взялись доставить его, переодетого в мавританское платье, в Табарку16 небольшую гавань или, вернее, поселок, принадлежащий генуэзцам, заплывающим в эти воды на предмет добычи караллов, и вот эти самые арабы отрубили ему голову и отнесли ее командующему турецким флотом, но тот поступил с ними согласно нашей кастильской пословице: " Измена пригодится, а с изменником - не водиться " , - говорят, будто командующий велел повесить тех, кто принес ему этот подарок, за то, что они не доставили Дориа живым. |
| веры целью ордена является защита Римско-католической Церкви. Среди задач ордена рассматривались миссионерская деятельность и воспитание юношества в католич. традиции. Преемником Лойолы стал Диего Лайнес (избран на генеральной конгрегации ордена в 1558), вместе с Сальмероном в 1545-1548 и 1551-1552 гг. он был представителем Римского папы на Тридентском Соборе , где И. активно участвовали в работе над декретами об оправдании и о таинствах. Третьим генералом ордена в 1565 г. стал католич. св. Франциск Борджа (см. ст. Борджа ). К 60-м гг. XVI в. в ордене было 2 тыс. членов, в 1615 г.- более 13 тыс. В период борьбы с Реформацией пропагандистская, воспитательная и миссионерская деятельность И. находилась под покровительством католич. государей. В странах, где распространился протестантизм, И. основывали свои резиденции, а если это оказывалось невозможно (напр., в Англии), то открывали соответствующие орденские дома и коллегии в Риме. Важную роль в ордене, одной из основных целей к-рого являлось обучение, играла образовательная система, включавшая средние и высшие учебные заведения. В 1539 г. Лайнес предложил для образования и воспитания молодых людей организовать орденские коллегии; первоначально они были открыты в виде общежитий И. при ун-тах Парижа (1540), Падуи, Коимбры (1542) и Валенсии (1544), куда новые члены ордена направлялись для учебы. Первым собственным учебным заведением И. в 1546 г. стала коллегия в Гандии (Испания), чей статус в след. году папа Павел III возвысил до ун-та. В 1548 г. по приглашению испан. вице-короля Неаполя И. открыли в Мессине коллегию (впосл. также ун-т), учебный план к-рой послужил основой для преподавания в др. коллегиях. В 1551 г. с одобрения папы Юлия III была учреждена коллегия в Риме (впосл. преобразованная в Григорианский университет ). Папа передал под управление И. основанную в 1552 г. Германскую коллегию, где готовили священников для служения в странах с распространявшимся протестантизмом. К кон. 50-х гг. XVI в. ордену принадлежало 45 коллегий, к 1579 г.- 144, а к 1626 г. число иезуитских коллегий достигло 444, к этому времени в ведение И. было передано 56 ДС. С 1571 г. И. преподавали в крупнейших европ. городах. Создавая свою собственную систему образовательных учреждений, И. также стремились проникнуть в уже существовавшие известные ун-ты и по возможности подчинить их своему влиянию. Центрами иезуитского влияния стали ун-ты в Кёльне и Ингольштадте, коллегии в Вене, в Чехии, в Венгрии, во Фландрии. Принципы, правила организации и методы, положенные в основу иезуитской системы образования (Ratio atque institutio studiorum societatis Jesu), были разработаны под наблюдением генерала ордена Клаудио Аквавивы (1581-1615). В учебной программе, составленной в 1586 г., основное внимание уделялось богословию и гуманитарным дисциплинам; преподавание также включало математику и физику. В переработанном виде программа была принята в 1599 г. и с небольшими изменениями действует до наст. времени (см. Ratio studiorum ). |
| Маассен, в свою очередь, при сравнении рассматриваемых канонов с правилами Валенского Собора, бывшего в 442 г. и с посланием папы Льва I, написанным 21 октября 447 г., время появления первых полагает между означенными годами и относит вообще ко второй половине V столетия 92 . Так как мнения Боллерин и Маассена только подтверждают одно другое, то на них можно и основаться. Отечеством происхождения рассматриваемых канонов Маассен называет Галлию на том основании, что Гальские соборы первые представляют следы пользования означенными канонами и притом предпочтительно пред соборами других стран 93 . В первоначальном своем виде staluta ecclesiae antiqua имели только 102 канона. Настоящее же их число 105 образовалось частью через разделение по одним собраниям 28, по другим 78 канона, частью через прибавку в конце двух 104 и 105 94 канонов, которых не достает во многих собраниях, но которые встречаются в разных списках испанского собрания. По своему содержанию statute ecclesiae antique представляют сборник по большей части кратких постановлений относительно разных сторон и предметов церковной дисциплины. Большая часть этих постановлений прежде всего рассуждает о рукоположении на степени иерархии: епископа, пресвитера и диакона и о постановлении на должности клира: иподиакона, аколуфа, заклинателя, чтеца, остиария, певца и диакониссы; затем трактует об обязанностях в частности епископа в делах внутреннего управления и суда церковного; далее говорит об обязанностях вообще клириков, относящихся к служению и поведению последних; наконец имеет в виду кающихся, как клириков, так и мирян. Незначительная часть постановлений посвящена некоторым частным предметам. Читая все эти постановления замечаешь, что современная им церковная практика во многих отношениях представляла такие особенности, которые не согласуются с установившимися в настоящее время обычаями. Надобно думать, что не одна многочисленность, а главным образом характерность этих постановлений служат причиной того, что ссылки на них, как на правила IV Карфагенского собора, так часто встречаются в иностранных и русских ученых сочинениях по вопросам церковного благоустройства. |
| – Уходи, да поживее, – сказала она мне по-баскски. Я остолбенел, ярость переполнила мое сердце. – Что ты тут делаешь? – спросил лейтенант. – Убирайся! Я не мог сделать ни шага: ноги мои словно приросли к полу. Видя, что я не только не собираюсь уйти, но даже не снял фуражки, разгневанный офицер схватил меня за шиворот и грубо встряхнул. Не помню, что я сказал ему. Он выхватил саблю, я последовал его примеру. Старуха вцепилась в мою руку, и лейтенант нанес мне удар по голове, от которого у меня до сих пор виден шрам. Я попятился и локтем опрокинул Доротею; но, видя, что лейтенант продолжает наступать, я сперва уколол, а затем пронзил его саблей. Кармен тут же потушила лампу и на своем языке велела Доротее спасаться бегством. Я тоже выскочил на улицу и побежал, сам не зная куда. Мне казалось, что кто-то гонится за мной. Опомнившись, я увидел, что Кармен не оставила меня. – Ты круглый дурак, канарейка! – сказала она. – Делаешь одни глупости. Недаром я говорила, что принесу тебе несчастье. А впрочем, ничто не потеряно, когда имеешь подружкой Flamenco de Roma . Прежде всего повяжи голову вот этим платком и брось портупею. Подожди меня здесь, в проходе. Я мигом вернусь. Она исчезла и вскоре принесла мне полосатый плащ, неизвестно где раздобытый ею. Она велела мне снять мундир и накинуть плащ поверх рубашки. В таком виде да еще с платком на голове, которым она повязала мою рану, я стал похож на одного из тех валенсийских крестьян, которые привозят на продажу в Севилью оршад из chufas . Затем она отвела меня в какой-то дом в глубине тупичка, очень похожий на дом Доротеи. Вдвоем с незнакомой мне цыганкой они лучше всякого хирурга промыли и перевязали мою рану, дали мне чего-то выпить и наконец уложили на тюфяк; я сразу уснул. Вероятно, к питью было примешано какое-нибудь зелье, секретом приготовления которого владеют цыганки, потому что я проснулся очень поздно на следующий день. У меня сильно болела голова и был небольшой жар. Прошло несколько минут, прежде чем в памяти моей всплыла страшная сцена, в которой я принял участие накануне. Перевязав мою рану, Кармен и ее приятельница сели на корточки возле меня и посовещались о чем-то на чипе кальи : то была, видимо, врачебная консультация. После чего они уверили меня, что я скоро поправлюсь, но должен как можно скорее бежать из Севильи: если меня здесь поймают, мне не миновать расстрела. |
| Кард. Джулио Медичи. Фрагмент картины " Папа Лев X с кардиналами " 1516-1519 гг. Худож. Рафаэль Санти (галерея Уффици, Флоренция) Кард. Джулио Медичи. Фрагмент картины " Папа Лев X с кардиналами " 1516-1519 гг. Худож. Рафаэль Санти (галерея Уффици, Флоренция) После смерти Юлия II Папский престол занял 38-летний кард. Джованни Медичи (папа Римский Лев X (1513-1521)). Папа возвел своего брата Джулио Медичи на архиепископскую кафедру Флоренции (9 мая 1513; архиепископский паллий получил только в марте 1520) и даровал ему диспенсацию , т. к. Джулио был незаконнорожденным. На консистории 23 сент. 1513 г. Лев X возвел Джулио Медичи в достоинство кардинала-диакона рим. ц. Санта-Мария-ин-Домника. 6 дек. 1513 г. Джулио был посвящен в младшие чины, 17 дек.- в чин диакона. 26 июня 1517 г. получил титул кардинала-пресвитера ц. Сан-Клементе, 6 июля - кардинала-пресвитера ц. Сан-Лоренцо-ин-Дамазо; 19 дек. рукоположен в сан пресвитера, 21 дек. епископское рукоположение Джулио Медичи совершил папа Лев X. 9 марта 1517 г. кардинал стал вице-канцлером Папского государства. Помимо Флорентийского архиепископства Джулио Медичи в качестве бенефициев занимал кафедры Альби (1513-1515), Нарбона (1515-1523), Альбенги (1517), Болоньи (янв.-март 1518), Амбрёна (июль 1518), был администратором епископств Асколи-Пичено (июль-авг. 1518), Эгер (1520-1523), Вустер (1521-1522). В 1520 г. он отказался от притязаний на епископскую кафедру Валанса во Франции (по др. версии, речь шла об испан. Валенсии - I diarii di Marino Sanuto. Venezia, 1890. T. 28. P. 395) в обмен на ежегодную выплату 1500 дукатов. Был аббатом-коммендатарием неск. важных мон-рей: Кьяравалле близ Милана (1517), Санти-Винченцо-э-Анастазио-алле-Тре-Фонтане близ Рима (1517), Сен-Мартен в Турне (1519). В нач. 1514 г. англ. кор. Генрих VIII выбрал Джулио Медичи в качестве кардинала-протектора Англии; в обмен он способствовал возведению в кардинальское достоинство Томаса Уолси , архиеп. Йоркского (10 сент. 1515). В 1517 г. обсуждалось назначение Джулио Медичи кардиналом-протектором Франции, однако он отказался. В завещании папа Лев X даровал ему статус «всемирного легата» (legatus universalis - Originale donatione facta da papa Leone al cardinale de " Medici di tutti ti suoi beni/Ed. E. Casanova//Archivio della Reale Società Romana di storia patria. R., 1899. Vol. 22. P. 565). |
| Св. Ерменигельд остался один, имея в распоряжении лишь войска своей провинции, и с каждым днем утрачивал контроль над разными ее областями, завоевывавшимися войсками его отца. В Севилье Ерменингельд приготовился к защите; он отправил свою жену и сына в византийскую область и укрепился вместе с войсками в замках и специальных оборонительных сооружениях. Одно за другим они завоевывались толедцами; мужество оборонявшихся не помешало тому, что замок Оссет, внутри Севильи, пал под напором нападавших. Город взят, и св. Ерменингельд вынужден бежать в Кордову, преследуемый войсками Леовигильда. Леовигильд вступает в Севилью. В феврале св. Ерменингельд закрепляется в предместье Кордовы и обращается за помощью к правителю южноиспанской области, принадлежащей византийцам. Он устраивает бегство жена и сына, ожидая подкрепления от византийцев из Картахены. Но войска не пришли, поскольку византийский начальник был подкуплен Леовигильдом за 30.000 сольдо золотом. Жена и сын Ерменигельда были захвачены византийцами и доставлены в Константинополь: Ингунда умерла по дороге, а сын Атанагильд стал главным заложником. Это был 584 год. Преданный византийцами, видя, что он проиграл, св. Ерменингельд просит прибежища в одной из церквей Кордовы. Его брат Рекаредо, тогда еще арианин, пришел в храм, чтобы от имени отца предложить Ерменингельду испросить у него прощения и сдаться в обмен на жизнь. Святой Ерменингельд принял это предложение, смирился с поражением, стал узником отца, но остался верным Православию и уповал на помощь Божию, предавая себя Его спасительной воле. Известно, что св. Ерменингельда перевезли сперва в Севилью, затем в Валенсию. Затем состоялось примирение, как кажется, оно было искренним с обеих сторон, ведь ни сын не желал поднимать руку на отца, ни отец, в глубине души не хотел зла родному сыну, и только затмившие разум властолюбие и религиозная нетерпимость, разжигаемые в его душе супругой, арианским двором и врагом рода человеческого, пробудили в нем вражду к св. Ерменингельду. Леовигильд вернул своему первенцу многие из его прежних достоинств, и был готов забыть все, что произошло между ними, однако Годсвинта, жена короля, смогла возбудить новые подозрения против св. Ерменингельда. Подозрения Леовигильда против сына усилились, когда стало известно, что, франкский король, шурин королевича, попытался помочь ему, вторгшись в Нарбонскую Галлию. Гунтрам Бургундский послал военные суда на помощь Галисийским свевам, в то время как сам он напал на визиготов в Септимании из Бокас дель Родано и Тулузы. Кантабрийский флот, посланный на помощь свевам был уничтожен, а сам Гунтрам, захватив Каркасоне, не смог взять Нимес, и в конце концов был полностью разбит войсками Рекаредо. |
| (напр., на генеральном капитуле 1365 г.). В 1-й пол. XIV в. сформировались провинции ордена (Каталония, Арагон-Наварра, Валенсия-Мурсия, Прованс-Мальорка, Кастилия-Португалия); во главе провинции стоял избиравшийся на генеральном капитуле и утверждавшийся магистром старший командор (позднее чаще назывался провинциалом). Такая структура сохранялась до кон. XVI в. В 1317 г. орден насчитывал ок. 300 членов ( Brodman. 1986. P. 61-62). После реформ Рамона Альберта расширилась область деятельности М.: в XIV в. они стали активно участвовать в университетской жизни. К XV в. относятся сообщения о собственных учебных заведениях (studia) М. ( V á zquez N úñ ez. 1931). В 1305 г. буллой папы Римского Климента V все имущество, завещанное на освобождение пленных, но без особых указаний, передавалось М., а в 1373 г. члены ордена были освобождены от уплаты десятины. В 1320 г. М. были подчинены епископу Барселоны (выведены из епископской юрисдикции в 1399), а в 1341 г. папа Римский Бенедикт XII провозгласил свое право назначать главу ордена (впервые это произошло в 1345; данная практика прекратилась к 1401). Т. о., фактически орден был принят в непосредственную юрисдикцию Папского престола. В 1335 г. важным центром М. стала ц. Бонария в Кальяри (Сардиния). Орден понес существенные потери как во время эпидемии «черной смерти» (сер. XIV в.), так и в ходе кастильско-арагонской войны (1356-1369), когда перестали действовать мн. представительства М. на Пиренейском п-ове. Стараниями магистра ордена Понсьо де Барейи (1348-1365) было восстановлено покровительство арагонского королевского дома: подтверждались особые права М. при сборе пожертвований на выкуп пленных, М. получали привилегии, подобные тем, которые имели нищенствующие ордены, и многочисленные дарения (в частности, в 1400 г. им была подарена королевская придворная капелла св. Агаты в Барселоне, остававшаяся во владении М. до XIX в.). В свою очередь члены ордена не только занимались выкупом пленных, но и осуществляли дипломатические миссии по поручению арагонских монархов. В то же время восстановление королевского патроната и более активное участие светской власти в жизни ордена привели к ослаблению централизованной власти магистров. |
| По вине Англии, Франции, Италии и других европейских держав нацистская Германия аннексирует у Чехословакии немалую часть ее территории, а потом и вовсе расчленяет эту страну. Чехия станет протекторатом Германии. Следом Польша и Венгрия также захватывают другие части чехословацкой территории. Первая – Тешинскую область, а вторая – Закарпатскую Украину. Потом нацисты аннексируют и часть литовской территории – Мемельский (Клайпедский) край. Польский министр иностранных дел ляпнул, что ворота концлагеря Аушвиц открыли украинские солдаты 1-го Украинского фронта. Почему именно украинские? Разве он не знал, что названия фронтов сугубо географические: Западный, Белорусский, Украинский, Дальневосточный? И даже наиболее известные противники СССР и современной России выступают против этой низкопробной лжи. Юрий Шухевич, сын командующего УПА Романа Шухевича, воскликнул в октябре 2016 года на трибуне Верховной рады Украины: «Смейтесь, паяцы, а вы знаете, за что вы голосовали?» Он гневно отреагировал на позорную, по его оценке, резолюцию Верховной рады в поддержку декларации польского Сейма, осуждающей не только пакт Молотова–Риббентропа, но и итоги Ялтинской конференции 1945 года. О чем он говорил? Депутаты своим голосами реально признали, что земли Западной Украины были отторгнуты от Польши незаконно и что это историческая территория другого государства. Они проголосовали без обсуждения, многие даже не знали, за что они голосуют. «Поляки скинули нам это заявление, и мы сразу это утвердили. Поляки в очередной раз решили обвести украинцев вокруг пальца и ткнули панским чоботом им в демократическое лицо», – сказал Шухевич. Он отметил, что Польша своей резолюцией решила сделать из современной Украины посмешище. Экс-президент Польши, известный антисоветчик Лех Валенса, был вынужден сказать правду: «Русские и Советский Союз освободили концлагерь Аушвиц в Освенциме. Много погибло людей, русских людей, и мы должны отдать им дань памяти и оказать уважение. А то, что было потом, это другая история. Я считаю большой ошибкой не приглашать Путина почтить память узников Аушвица». |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВИВЕС [исп. Vives] Хуан Луис (март 1492, Валенсия - 6.05.1540, Брюгге), гуманист, философ, богослов и педагог. Первоначальное образование получил в родном городе. Затем учился в Париже, куда переехал в 1509 г. С 1512 г. В. обосновался в Нидерландах, до 1517 г. находился в Брюгге (здесь была община выходцев из Испании), далее - в Лувене, читал лекции в местном ун-те, с 1518 г. исполнял обязанности наставника молодого кард. Вильгельма де Гроя. Большое влияние на В. оказали дружба и знакомство с гуманистами Эразмом Роттердамским и Гийомом Бюде. Редкая филологическая культура, репутация признанного педагога и знатока самых разнообразных наук - от богословия до этики, натурфилософии, юриспруденции - стяжали В. высокий авторитет среди ученых-гуманистов его времени. С 1523 по 1527 г. В. преподавал лат. словесность в ун-те Оксфорда. Нек-рое время был учителем принцессы Марии; однако, не поддержав англ. кор. Генриха VIII в вопросе о разводе, открыто принял сторону его супруги Екатерины Арагонской и вынужден был покинуть Англию без сохранения пожалованного ему королевского содержания. С 1529 г. и до смерти он находился в Брюгге, продолжал преподавательскую, научную и лит. деятельность. В произведении «Миф о человеке» (Fabula de Homine, 1518) В. выступил популяризатором идеи самовластия человека, ставшей в то время актуальной в гуманистической антропологии. Оно стилизовано под философскую притчу, жанр к-рой был широко распространен в лит-ре античности. Однако классические образы у В. отнюдь не обязательно наполнены классическим содержанием: в частности, Юпитер, создающий мир во времени, более похож на Бога-Творца библейской кн. Бытия, изображение человека не столько соответствует описаниям в сочинениях Цицерона и Овидия, сколько трактовке человеческого достоинства, данной флорентийскими неоплатониками. Составленный В. изящный рассказ о том, как человек своим лицедейством на подмостках вселенского театра, устроенного для олимпийцев, смог вызвать их изумление, принимая самые различные обличья - от бесчувственного растения и дикого зверя до божества,- по сути является иллюстрацией известной концепции Дж. Пико делла Мирандолы о способности человека по собственной воле творить себя, поскольку он объемлет собой все сущности мира. В этом моменте подобия и родства человеческой природы и божественной, как показывает В., человек делается сотоварищем и сотрапезником небожителей. |
| 2013. T. 4. Р. 238, 541). Расхождение с позицией Схиллебекса, бывшего одним из учредителей ж. «Concilium», вынудило Л. покинуть редколлегию этого издания. Папа Павел VI назначал Л. консультантом секретариата по нехристианам (1964-1974), секретариата по неверующим (1965-1974), членом международной богословской комиссии (1969-1974). В 1967 г. Л. стал кавалером ордена Почетного легиона. В 1968 г. в связи с публикацией энциклики «Humanae vitae», вызвавшей бурную реакцию среди ряда католич. богословов, составивших «Декларацию о свободе богословов и богословского служения церкви» и требовавших реформы конгрегации вероучения, Л. занял твердую консервативную позицию по вопросам о браке и использовании контрацептивных препаратов, за что удостоился папской благодарности ( Chantraine, Lamaire. 2013. T. 4. Р. 440-443). В послесоборный период Л. получил докторскую степень honoris causae во мн. ун-тах Европы и Америки. В эти годы Л. много путешествовал, везде стремясь прояснить подлинное учение Собора, критикуя крайности прогрессизма (открытость миру за счет измены Христу и церковному Преданию) и интегризма (закрытость от современности как неисполнение призвания Церкви нести миру свет Христов - см.: Ibid. Р. 216, 413). В 1974 г. Л. переехал из Лиона в Париж. В 1975 г. принял участие в подготовке франкоязычной версии основанного Х. У. фон Бальтазаром в 1972 г. международного периодического богословского издания «Communio». В поздние годы Л. создал кн. о Дж. Пико делла Мирандоле (Pic de La Mirandole: Études et discussions. P., 1974), вклад к-рого в развитие идей свободы и солидарности Л. высоко ценил, 2-томник «Духовные наследники Иоахима Флорского» (La postérité spirituelle de Joachim de Flore. P.; Namur, 1979-1981. 2 vol.), где выступил с критикой эсхатологического утопизма, не утратившего влияния на современность. Л. неоднократно выступал в качестве издателя совр. богословов, выдающихся мыслителей и религиозных деятелей, опубликовав почти все сочинения Моншёя, переписку Блонделя с Валенсеном в 3 томах, Ж. |
|
|
