| Другой «символической книгой» является «Послание Патриархов православной кафолической Церкви о православной вере». Другое название – «Изложение православной веры восточной Церкви». Оно было составлено Иерусалимским Патриархом Досифеем против того же Кирилла Лукариса и в 1672 г. одобрено архиерейским совещанием в Иерусалиме. Это Послание было утверждено четырьмя восточными Патриархами: Константинопольским, Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским на Константинопольском Соборе 1725 г. По содержанию оно, в целом, православно, но также содержит латинские мнения по ряду частных вопросов. Например, утверждение, что мирянам недопустимо самостоятельно читать Священное Писание . Этим двум произведениям иногда придается излишне большое догматическое значение. Конечно, они имеют для нас определенный авторитет, но признать за ними непреходящее общецерковное значение мы не можем, это не более чем исторические памятники догматического характера. Менее известны символические тексты, изданные в XVIII–XIX вв. Восточными Патриархами и их Синодами. В отличие от документов XVII в. они направлены, главным образом, против римо-католиков, хотя некоторые из них имеют в виду протестантов. Отметим главнейшие из них: а) Окружное послание патриархов Иеремии III Константинопольского, Афанасия III Антиохийского, Хрисанфа Иерусалимского и семи архиереев Константинопольского Синода к христианам Антиохии против римо-католиков и униатской пропаганды, 1722 г.; б) Исповедание веры Константинопольского Синода 1727 г. под председательством Патриарха Паисия II Константинопольского с участием Сильвестра, Патриарха Антиохийского, и Хрисанфа Иерусалимского и одиннадцати архиереев Константинопольского Синода. Направлено тоже против римо-католиков. Автором этого, как и предыдущего, документа является Иерусалимский Патриарх Хрисанф; в) Окружное послание Патриарха Константинопольского Григория VI, Иерусалимского Афанасия и семнадцати архиереев Константинопольского Синода против протестантов, 1838 г.; г) Окружное послание тех же лиц против латинских новшеств, 1838 г.; |
| 10), добавил к первоначальному тексту запрещение “прибавлять или убавлять что-либо к тексту Символа веры ” и т. д. Все это, несомненно, улучшает первоначальную редакцию Исповедания. Но вместе с тем превращает ее в только личный документ, так как на “Соборе” в Вифлееме был одобрен еще не исправленный его текст. Правда, восточные патриархи в 1723 г. одобрили исправленный текст, но тут же, в сопроводительном письме к англиканам, ссылаются на парижское издание Исповедания 1672 г., т. е. на еще не исправленный текст. Все это ограничивает значение Исповедания Досифея как соборного документа. А его многочисленные богословские недочеты, равно как и случайный характер его возникновения, побуждают смотреть на него более как на исторический памятник XVII в. символического содержания, нежели как на авторитетный и обязательный символический текст непреходящего значения. Мы не будем останавливаться подробно на других символических текстах, изданных в XVIII-XIX вв. восточными патриархами и их синодами. В отличие от документов XVII в. они направлены, главным образом, против римо-католиков, хотя некоторые из них имеют в виду протестантов. Отметим главнейшие из них: а) Окружное послание патриархов Иеремии III Константинопольского, Афанасия III Антиохийского, Хрисанфа Иерусалимского и семи архиереев Константинопольского Синода к христианам Антиохии против римо-католиков и униатской пропаганды, 1722 г.; б) Исповедание веры Константинопольского Синода 1727 г. под председательством патриарха Паисия II Константинопольского с участием Сильвестра, патриарха Антиохийского, и Хрисанфа Иерусалимского и 11 архиереев Константинопольского Синода. Направлено тоже против римо-католиков. Автором этого, как и предыдущего, документа является Иерусалимский патриарх Хрисанф; в) Окружное послание патриарха Константинопольского Григория VI, Иерусалимского Афанасия и 17 архиереев Константинопольского синода против протестантов, 1838 г.; г) Окружное послание тех же лиц против латинских новшеств, 1838 г.; д) Ответ папе Пию IX в 1848 г. |
| Узнав затем, что Акакий или Арсений действительно прибыл в Москву, Досифей от 15 июля посылает Адриану новую грамоту, в которой уже подробно сообщает, кто такой был епископ Акакий или Арсений и какие преступления совершил он. По словам Досифея, Акакий прибыл в Иерусалим мирским человеком «и обещался работати нашему родному брату, монаху Каллисту», у которого он украл потом часть животворящего древа и бежал в Кипр, где был рукоположен во иереи. Из Кипра он бежал в Пелопоннес, «иде-же дав сто ефимков митрополиту Монемвасийскому», поставлен был от него епископом Андрусским помимо всяких канонов. Узнав об этом, он, Досифей, вместе с патриархом Константинопольским и Собором «отлучихом его и анафематствовахом яко святокрадца и несвященна, яко наругателя и торгующа великим священства саном и таинством». Но Акакий вместо того, чтобы покаяться, «приложи зло ко злу»: составил подложные грамоты и назвавшись митрополитом Иоппским, будто бы посланным от Иерусалимского патриарха за сбором милостыни, отправился в Венецию, где и присвоил себе сто золотых, завещанных одним христианином святому Гробу. Из Венеции он прибыл в Вену, «идеже совокупися тутошнему кардиналу, поведа ему папежство», так что кардинал стал ему давать содержание от себя и, кроме того, одарил его подарками. Но, попущением Божиим, Акакий в Вене «обличися в падении с некоею блудницею, сего ради искаша его озлотворити». Тогда он бежал из Вены к сербам, живущим в Венгрии, и, выдавая себя за епископа Иоппского, посланного Иерусалимским патриархом, стал собирать милостыню для святого Гроба. Сербский архиепископ Арсений усомнился в его правах сборщика и потребовал от него рекомендательную грамоту Иерусалимского патриарха, которую тот дать ему, конечно, не мог, и кроме того, обличал его за соединение в Вене с латинами. «Он же, яко злохитрый, хождаше в народ и глаголаше, яко архиепископ завиствует Гробу Господню и милостини его препинает, и возмути народ на архиепископа и тако по неволи (насилием) совершал толикая освящения и литургии и собрал милостыню ко Гробу Господню». |
| Осмелюсь присовокупить еще одно замечание: назначение Фаворского в Антиохию благоприятно равномерно и для Иерусалимского Престола; с одной стороны, оно послужит к усилению благих отношений между двумя соседними престолами, ибо Фаворского любят в Иерусалиме, а с другой – положит конец многим проискам иерусалимским противу Патриарха Кирилла и, может быть, ускорит желанную пору возвращения его самого в Палестину. С глубочайшим почтением и пр. АВП РИ, ф. 180 (Посольство в Константинополе), оп. 517/1, ед. хр. 743, л. 217–218. 126. Из письма В.П. Титова к К.М. Базили Буюкдере 21 октября 1850 г. Подлинник С истинным удовольствием уведомляю Вас, что сие избрание последовало на днях со стороны здешнего здесь Патриарха и Синода. Его Святейшество представил уже Порте такрир для исходатайствования формального признания преосвященного Иерофея в новом сане и выдачи берата на его имя. Несмотря на остатки недоверия с прошлых лет, питаемого к сему пастырю турецким правительством, можно, кажется, ласкать себя надеждою, что сие назначение не встретит сопротивления Порты. Лишь бы только между здешними греками при посредстве сирийских епископов, собственно сохранивших заветное право канонического выбора, не возбудили новых происков и затруднений против благополучного окончания дела... АВП РИ, ф. 180 (Посольство в Константинополе), оп. 517/1, ед. хр. 743, л. 379. Материальная и просветительная помощь восточным патриархатам в 1830–1850-е гг 127. Постановление Св. Синода о пожертвованиях в пользу патриархов Александрийского и Антиохийского С.-Петербург 27января 1839 г. Копия 1839 года генваря 27 дня по указу Его Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод слушали: рапорт синодального члена, преосвященного Серафима, митрополита Новгородского и С.-Петербургского, полученный сего 27 числа, при котором, во исполнение указа Святейшего Синода от 19 ноября 1838 года за 9256, представляет жертвуемые для Блаженнейших Патриархов Александрийского и Антиохийского: от Новгородского Архиерейского дома и Александро-Невской Лавры архиерейские облачения с разными, для таковых же облачений, материями в штуках, ризничные вещи, подробно означенные в прилагаемых при том рапорте двух описях, и 3 000 рублей денег; да сверх того, собственно от него, преосвященного митрополита: на платье Патриарху Александрийскому синего рацемору одну штуку в восемнадцать аршин, белой французской тафты одну штуку в шестнадцать аршин четыре вершка, объяри дикой с фиолетовыми полосками одну штуку в пятнадцать аршин и пояс, шитый шелками по серебряной канве; да деньгами в пользу того же Патриарха тысячу пятьсот рублей и в пользу Патриарха Антиохийского – тысячу рублей. |
| Они же в своем расспросе поведаша, еже они по государеву указу в царствующий град Москву к великим государям и к святейшему патриарху приехали по призванию Александрийского и Антиохского патриархов. И аще бы то правда была и те бы патриархи о том писали с ними к великим государем нашим и к святейшему патриарху, но тии патриархи с ними о том к великим государям и к святейшему патриарху не писаша; и того ради яве, яко они, хотяще зде народ православный прелетити и в вере нашей православной смущение сотворитие, то соглаша. А потом познавше они, еже сами себе своею ложью бедство сотвориша, яко в роспросе своем поведаша от Александрийского и Антиохского 186 патриархов в московское царствие призванных быти, а не от цареградского патриарха. А грамоты к царскому величеству и к святейшему патриарху от Александрийского и Антиохского патриархов о себе они, разве от цареградского патриарха, по их самих челобитию, проезжие грамоты – не имеют и у той Антиохского патриарха руки несть. Умыслиша себе в народе сицевое ложное оправдание сотворити, неимующе, яко того их распроса и проезжей грамоты от народа разве государственного посольского приказу никто же весть. Книги своея 187 (юже они, написавше, великим государем и великой благоверной государыне царевне и великой княжне Софии Александровне подаша) в предисловии дерзнуша написати, яко они от цареградского и от другого прежде бывшего цареградского Дионисия и от александрийского и от иерусалимского патриархов 188 к Москве присланы, а Антиохского уже, его же они прежде в расспросе своем поведаша, их к Москве призывающего не воспомянуша, занеже у проезжей их грамоты руки его не обретается; и тем ложь их светло всякому показуется, ибо яко прежде в расспросе они на Антиохского патриарха, яко их призываше, а о цареградских умолчаша, соглаша; тако ныне в той совей книге на цареградских и на александрийского и иерусалимского патриархов в их к Москве призывании явную ложь пишут. Ибо аще бы цареградский и александрийский и иерусалимский патриархи общим всех советом и кроме антиохийского патриарха, который их, поведают, к Москве призывал, их иноземцев к Москве послаша и они бы о оном с ними к великим государем и к святейшему патриарху писаша; но они об них иноземцах о том к великим 189 государем и к святейшему патриарху ничего же писаша, тем же яве есть всякому, яко тии иноземцы льстецы и лживцы, а не православные учители. Аще бы они православные, то бы они праведная вещали; но они явно сами от своих словес и писания лживцы показашася, тем же не суть православнии, но от еретиков люторов или калвитнистов или римлян на возмущение нашей православной веры подосланы, яко же прежде Исидор митрополит. |
| С другой стороны, хотя наместники главного патриарха Армянского в Константинополе и Иерусалиме, пользующиеся и сами титлом патриаршим, обнаруживают с некоторого времени дух независимости, однако же народ армянский еще довольно привязан к своему древнему и главному святилищу – монастырю эчмиадзинскому, где обитает глава их Церкви и отколе получают они святое миро. И потому весьма полезно может быть внушение настоящего патриарха Эчмиадзинского Иоаннеса (и внушение бывшего патриарха престарелого и всеми уважаемого Ефрема) о мире с православными к наместникам константинопольскому, а в особенности к иерусалимскому, менее самобытному, по непрерывной связи Иерусалима с Эчмиадзином чрез ежегодных поклонников иерусалимских». Святейший Синод, согласившись с заключением обер-прокурора, поручил ему ходатайствовать перед государем императором о защите православных в Иерусалиме от притеснений армян. Тогда обер-прокурор представил на благоусмотрение государя следующий доклад: «Святейший Синод получил чрез архиепископа Фаворского грамоту от пребывающего в Константинополе патриарха Иерусалимского, в которой патриарх, разъясняя, что армяне, пользуясь своим богатством, стараются ныне изгнать православных из всех Святых Мест в Палестине, именем Иерусалимской Церкви убеждает Синод предстательствовать за нее у престола Вашего Императорского Величества. Святейший Синод, по выслушании сей грамоты, предоставил мне довести об оной до Высочайшего сведения и всеподданнейше просить о всемилостивейшем воззрении на утесняемое при колыбели христианства Православие. Две другие грамоты, доставленные тем же архиепископом Фаворским на Высочайшее имя, одна от Иерусалимского же патриарха, другая от Палестинской Церкви, препровождены мною по принадлежности к вице-канцлеру для доклада Вашему Величеству. По сему случаю не излишним считаю представить здесь краткое изложение претерпеваемых нашими единоверцами в Палестине утеснений, почерпнутое из доставленных архиепископом Фаворским сведений. Хотя обладание Святых Мест иерусалимских искони принадлежало только греко-восточному и римскому исповеданиям, но впоследствии времени армяне, превозмогая их своим богатством, неоднократно успевали лишать их сего достояния по частям, особенно при всяком разрыве мира Порты с Россиею: так, в 1809 году они приобрели часть Вифлеемского собора, в 1829 году Гефсиманскую пещеру и право совершать литургию на Святом Гробе, а недавно еще под покровительством соотечественника своего Богос-бея, министра египетского паши, овладели бы всем Вифлеемским собором, если бы прибывший в Палестину граф Медем не принял деятельного участия в защите Православия. |
|
|
