| Пресвитеры и Епископы . Нравственные качества Епископов, и Пресвитеров. Безбрачие Епископов. Нравственный союз Епископов с паствою. Апостол Павел в 1-м послании к Тимофею, указавши, какие нравственные качества должны иметь диаконы, в заключение говорит следующее: «Законы, хорошо служившие, приготовляют себе высшую степень и великое дерзновение в вере во Христа Иисуса» ( 1Тим. 3:13 ). Этим правилом св. Апостола Павла было бы весьма полезно руководствоваться при избрании пресвитеров. Диаконы, окончившее полное богословское образование, известные приходу хорошей жизнью, учительностью и любовью к благотворениям, естественно должны быть первыми кандидатами на должность пресвитера, и желательно, чтобы они продолжали пресвитерское служение в том же приходе и таким образом вступали бы с ним в духовный, нерасторжимый союз, продолжающейся до конца земной жизни. При таких условиях вопрос об избрани достойного пресвитера приходом и об утверждении этого избрания Епископом облегчится, потому что сами драконы, должным исполнением своих обязанностей, приготовляют себе высшую степень и великое дерзновение в вере во Иисуса Христа. Относительно необходимости в Церкви пресвитерской степени никаких возражений никогда не существовало, потому что она имеет решительные основания в учении Свящ. Писания и в практике Вселенской Церкви. Апостолы Павел и Варнава, основав христианские Церкви в Листре, Иконии и Дервии и прюбретши довольно учеников, «рукоположили пресвитеров к каждой Церкви. Они помолились с постом и предали их Господу, в Которого уверовали» ( Деян. 14:23 ). К пресвитерам перешли все полномочия апостольского служения, возложенные на них Иисусом Христом. Так, они должны были 1) проповедовать или распространять свет Евангельского учения; 2) совершать спасительные Таинства и другие церковные священнодействия и, при помощи этих благодатных посредств, руководить верующими па путь спасения. Это духовное руководительство называется пастырством и должно совершаться по образцу высочайшего Пастыреначальника – Господа Иисуса Христа. Апостол Петр пишет: «Пастырей ваших умоляю я – сопастырь и свидетель страданий Христовых: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно: не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающей венец славы» ( 1Пет. 5:1–4 ). Апостол Павел, призвав пресвитеров Ефесской Церкви, дал им следующее наставление: «внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас Епископами, т. е. блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Своею Кровию». ( Деян. ХХ, 28 ). |
| Таким образом вместо скорбей земной жизни он получил небесное блаженство. А размышление о его смерти, может быть, подействовало нравственно отрезвляющим образом на многих в тогдашнем русском обществе. Когда пришли некоторые и рассказали Господу о галилеянах, кровь которых Пилат смешал с жертвами их, Иисус сказал им на это: „думаете ли вы, что эти Галилеяне были грешнее всех Галилеян, что так пострадали? Нет, говорю вам; но если не покаетесь, все также погибнете. Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам, но если не покаетесь, все также погибнете» (Лука, 13: 1 – 5). Греховность человека ведет к тому, что страдают невинные и погибают добрые. Образец Высочайшего Невинного Страдальца мы имеем во Христе. Образец безвременной погибели доброго представляют нам и вообще дети с добрыми задатками, умирающие безвременно, и особенно те малолетние мученики, каковых многих Церковь чтит святыми. Наша вера с несомненностью утверждает нас в мысли, что все, что страдало на земле доброго и что взято от земли, то найдет себе истинное добро на небе. Но Господь сказал: „если не покаетесь, все также погибнете“. „Если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?» ( Лк. 13: 5 и 23: 31). Здесь и особенно в последних словах слышится угроза уже не одной временной гибелью. Средством избежать ее указывается покаяние, значит, исправление, совершенствование – вот способ для того, чтобы предотвратить бедственные падения башен, обвалы скал, землетрясения и даже проявления человеческой злобы. Должно усовершенствоваться религиозно-нравственно. По мере этого совершенствования будет исчезать зло среди людей, и природа, более и более переставая вредить человеку, более и более будет служить его благу. Идеальный конец этого пути усоверешенствования указывает апостол: „мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» ( 2Петр. 3: 13 ). Бессмертие души I Допустим на минуту, что вера в бессмертие оставила бы совсем человечество. |
| Что после этого закон правды для него стоит на очереди и есть не только понятный, сам себя оправдывающий, но и прямо желательный; об этом двух мнений быть не может. И разум знает только его, как закон, и совесть тоже, и еще более тот небесный источник истины, к которому с верой притекает нищий духом. Но в чем состоит правда, это ему еще неизвестно настолько, чтобы зреющая в нем отданность правде была неложною по предметному своему содержанию, которое считается ею за правду. Совесть и разум сами по себе суть лишь формальный силы. Если совесть человека, принадлежавшего известной внеисторической народности, явственно не укоряла его за то, что он престарелого отца своего везет в пустынное место и бросает его умирать от голода, от холода, от зверей; то понятно, что она слишком легко может определяться тем, что принято считать за нравственное и не нравственное, и чрез это утерять свою первозданную чуткость к истинному и ложному. С другой стороны пока достаточно заметить, что если бы разум был силен сказать определенное, недвоящееся и вместе истинное слово о правде; тогда бы и не был послан Господь с небес. Дабы чувство правды не только возникало, начинало завоевывать достопринадлежащее ему место, но и было верно поставлено в христианине, последний нуждается в положительной извне сообщенной ему правде. Ему, как говорил Ап. Петр, требуется глагол вечной жизни. Таково учение Иисуса Христа об этом. «Только рожденное от Духа есть дух. Учения и заповеди человеческие не дают религиозности. Таковая снискивается человеком лишь в том хлебе, который сходит с небес и дает жизнь миру. Ни один человек не может по праву назвать себя наставником, и только один Наставник Христос. Он есть свет миру. Он говорит то, что видел у Отца Своего. Слова, которые Он говорит, суть дух и жизнь. Пребывающий в слове Его узнает истину, будет истинно свободен и не умрет во век. Поэтому блаженны те, которые слушают слово Божие Христа. Приходящий к Нему не будет алкать. И кто жаждет, тот да идет к Нему, да пиет от Него, и из чрева его потекут реки воды живой» 282 . |
| Пока часто бывает наоборот, – глядя на нашу жизнь, на нашу зашоренность, недоброжелательность, некультурность, нелепейшие страхи, необразованность, ригоризм, глупость, узость и проч., люди не видят в нас Христа и Церкви, – и ради нас имя Божие хулится у язычников (Ап. Павел). Так что детям, вместе с правильным духовным, церковным христианским воспитанием обязательно нужно стараться дать хорошее образование, привить им вкус к культуре и ориентировать на полноценную общественную жизнь, – ставя Христа и Его заповеди во главу угла. И в заключение, коль скоро мы говорим о Таинстве брака и о воцерковлении семейной жизни, поговорим о монашестве, – с этой точки зрения. Есть несколько ошибок в восприятии этого церковного явления. Неверно думать, что между монашеством как чином жизни и просто христианской жизнью лежит некая пропасть. Вовсе не монахам только, а всем христианам заповедано Св. Апостолом такое вот отношение к земной жизни: «Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как неимеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего» ( 1Кор.7:29-31 ). «Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» ( Евр.13:14 ). Всем христианам – и семейным, и одиноким, и монахам – предлежит подвиг: земная жизнь есть подвизание, нравственный труд ради Христа и своего спасения, труд самопротивления и самопринуждения. «Подвизайтесь войти сквозь тесные врата…» ( Лк.13:24 ). «Царство Небесное нудится, и употребляющие усилие восхищают его» ( Мф.11:12 ). Св. Иоанн Златоуст не делал различия для внутренней жизни монаха и семейного человека; так что духовная христианская жизнь обща всем, и бывает, что люди семейные достигали большего совершенства, о чем, например, повествуют жития Антония Великого и Макария Великого . С другой стороны, неверно и уничижать монашество, считая его неким неполноценным образом жизни. Ход мысли здесь такой: в браке человек Божиим установлением получает полноту жизни во всех проявлениях: и Богоподобие, и творческий акт рождения и становления детей, и школу личной христианской жизни: не лишне ли монашество? Здесь все дело в степени религиозности. Свт. Игнатий определяет монашество так: оно есть точнейшее и максимальнейшее исполнение Евангелия. Свт. Феофан: монашество есть, с отрешением всего, пребывание ума и сердца в Боге. Еще есть неверная точка зрения, что монашество – это отсечение своей воли, послушание, неядение, монастырские уставы и формы жизни, и т.д. Это мнение весьма распространено. Но это ошибка: все это есть средства в монашеской жизни, причем, как мы уже с вами не раз говорили, средства не одинаково-казарменные для всех, а личные, индивидуальные; суть же монашества – Евангельский максимализм, свобода во Христе и полнота религиозной жизни. |
| И в заключение, коль скоро мы рассматриваем Таинство брака, поговорим с этой точки зрения о монашестве. Есть несколько ошибок в восприятии этого церковного чина. Неверно думать, что между монашеской и просто христианской жизнью лежит некая пропасть. Вовсе не монахам только, а всем христианам заповедано Апостолом Павлом такое отношение к земной жизни: я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жён должны быть, как неимеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего (1 Кор. 7, 29-31). Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего (Евр. 13, 14). Всем христианам – и семейным, и одиноким, и монахам – предлежит подвиг: земная жизнь есть нравственный и духовный труд ради Христа и своего спасения, труд противления греху и понуждения себя на добро. Подвизайтесь войти сквозь тесные врата (Лк. 13, 24); Царство Небесное нудится, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12). Святые Отцы, в частности, святитель Иоанн Златоуст, не делали различия для внутренней жизни монаха и семейного человека; духовная христианская жизнь обща всем, и бывает, что люди семейные достигали б о льшего совершенства, нежели монахи, о чем, например, повествуют жития преподобных Антония Великого и Макария Великого. С другой стороны, неверно и уничижать монашество, считая его неким «неполноценным» образом жизни. «Неполноценность» эта усматривается многими из того обстоятельства, что, как мы говорили, в браке человек установлением Божиим получает полноту жизни во всех проявлениях: и богоподобие, и творческий акт рождения и становления детей, и школу личной христианской жизни. Не лишне ли тогда монашество? Здесь всё дело в степени религиозности. Святитель Игнатий (Брянчанинов) определяет монашество как точнейшее и максимальнейшее исполнение Евангелия. Святитель Феофан Затворник пишет: «монашество есть, с отречением от всего, непрестанное умом и сердцем пребывание в Боге» 41 . Очень распространена неверная точка зрения на монашество, что оно есть отсечение своей воли, послушание, неядение, монастырские уставы и формы жизни и т. п. Но это ошибка: всё это есть средства в монашеской жизни, причём средства не одинаково-казарменные для всех, а личные, индивидуальные; суть же монашества – евангельский максимализм, свобода во Христе и полнота религиозной жизни. |
| Греховное потемнение в сознании человека относительно смысла жизни и ее цели. – Эгоизм и чувственность, сделавшись руководителями человека в нравственной жизни, исказили в его сознании правильное представление о смысле и цели человеческой жизни. Вместо сыновней любви и жажды близости к Богу, человек стал чувствовать страх перед Богом и желание скрыться от Него ( Быт. 3:8 ). И чем дальше, тем более заметно постепенное уклонение человека от Бога и от своего высокого назначения. Идеалы жизни и стремления человека понижаются. Человек начинает думать по преимуществу о земле и земном, а не о Боге и высших законах бытия, ищет счастья, а не истины. В устроении своего земного материального благополучия он начинает полагать главную задачу и цель своей жизни. Энергия его ума обращается по преимуществу к тому, чтобы из природы, ее сил и законов извлечь, как можно больше полезного для своего земного существования. Начинается быстрое развитие материальной культуры, но одновременно с этим – огрубение нравов и искажение религиозных понятий и религиозного чувства, дошедшее до того, что люди стали искать Бога в мире вещей чувственных. Изменение в отношении природы к человеку. – Следствия грехопадения отразились и на видимой природе, насколько она зависит от человека, как своего владыки. «Проклята земля за тебя», сказал Господь Адаму при изгнании его из рая: «со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; тернии и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою: в поте лица, твоего будешь есть хлеб» ( Быт. 3:17–19 ). Под бременем сего проклятия, земля стала менее плодородной, стихии стали как бы враждовать между собою и против человека, многие животные вышли из повиновения ему и стали для него самого страшны и опасны. По словам Ап. Павла, это ненормальное состояние, в которое поставлена тварь грехом человека, для нее самой тяжело и обременительно: «вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» ( Рим. 3:22 ). Болезни. Телесная смерть. – Повредивши все силы души, грех прародителей, – вследствие тесной связи души и тела, – внес соответствующее расстройство и в тело человека, внес семена всякого рода болезней, усталости в трудах, расслабления и страданий и, наконец, – как естественное следствие болезней, – смерть физическую. По библейскому учению, «Бог не сотворил смерть», «Бог создал человека для нетления» ( Прем. 1:13; 2:23 ). Условием этого бессмертия была праведность. «Праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть» ( Прем. 1:16 ). Напротив, грех вызывает смерть: «в день, в который ты вкусишь от дерева познания добра и зла», говорил Господь Адаму: «смертию умрешь» ( Быт. 2:17 ). Эта связь греха, и смерти объясняется не только тесной связью между телом и душою, но и тем высоким значением, какое придает Библия телу, как орудию духа ( 1Кор. 7:19 ). |
| Но, имея в виду свою неизбежную участь, они по необходимости должны были думать, что религиозно-нравственное отношение к природе для них совершенно не имеет никакого значения, потому что всякое развитие жизни для них может иметь только один конец – они умрут, и всякая их деятельность будет окончена. Поэтому совершенно естественно, что нравственная личность, умевшая прежде подчинять себе животную особь ради духовно совершенной жизни, не могла уже более подчинять её себе, когда этим подчинением требовалось совершенное уничтожение человека. А в силу этого совершенно естественно, что люди должны были оказаться в круге противоречий жизни; потому что, вынужденные жить по закону физических потребностей, они всё-таки должны были судить свою жизнь по нравственному закону духовного совершенства. Вследствие же этого они одновременно должны были и осуждать, и оправдывать себя, – осуждать себя за всякий поступок, который противоречил истине их предвечного назначения, и оправдывать себя в каждом поступку который вполне соответствовал их действительному положению в мире. Мы не знаем, как именно переживалось это противоречие в мысли и жизни первых преступников. Но библейская история человечества, во всяком случае, не оставляет никакого сомнения в том, что люди довольно скоро узнали о решительной невозможности для них освободиться от этого противоречия и что эта невозможность довольно скоро определила собой человеческую жизнь историю вольного и невольного пребывания человека во тьме заблуждений. По сообщению книги Бытия 3:22–23, в жизни первого человека было такое событие, что о нем «сказал Господь Бог: вот Адам стал, как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простёр он руки своей, и не взял бы также от дерева жизни и не вкусил бы, и не стал бы жить вечно. И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят». Это событие, по библейскому контексту, совсем не связано с так называемым Божиим судом над людьми. После библейского сообщения о признании людей за поборников добра на земле, и о данном им обещании относительно будущей победы над злом, и о предупреждении их относительно трудов, болезней и смерти следует библейская заметка о новых отношениях мужа и жены ( Быт. 3:20 ) и затем ещё вторая библейская заметка об одном замечательном событии в их новой жизни, что именно сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные, и одел их (ст. |
| Тех, кто принимал Его свидетельство, Он уже в этой временной жизни, в меру их способности, приобщал к благодатной жизни, давал им предвкусить радость общения с Богом, почувствовать согревающую и животворную силу божественного света. Люди, опытно познавшие благость Божию, сами становились свидетелями Христовыми – и словом и в особенности своей добродетельной жизнью. Для учеников Христовых религиозный опыт был особенно ощутимым. Апостол Иоанн так писал о том, что он и другие апостолы познали, общаясь со Спасителем: “О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши – о Слове жизни. Ибо жизнь явилась, и мы видели, и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам … И это возвещаем вам, чтобы вы имели общение с нами, а наше общение – с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом. И это пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна” ( 1Ин. 1:1–4 ). Если бы Христос предлагал только отвлеченные идеи, то Его учение принималось бы спокойно и не вызывало бы того резкого разделения в обществе, которое мы наблюдаем в истории христианства. Слова Христовы, как яркий свет проникают в помраченную душу грешника, обнаруживают перед ним его нравственное убожество и закоренелые язвы его души. Поэтому верить в Христа и принятие Его учения неизменно ведет к перестройке мировоззрения и к самым коренным изменениям в образе жизни. Этот же духовный свет, проникая всё глубже и глубже в лабиринты грешной души, разливается в ней благотворным бальзамом, исцеляя раны, вливая в человека свежие нравственные силы и воодушевляя его к добродетельной жизни. И по мере того, как человек очищается и нравственно совершенствуется, он опытно познает благость Божию. Перед его духовным взором открываются всё новые горизонты, он начинает глубже понимать суть духовной жизни, суетность и лживость окружающей среды, он всё яснее видит, к чему надо стремиться и как поступать. Познав на личном опыте насколько лучше и радостнее жизнь в общении с Богом сравнительно с той пустотой и мраком, в котором он раньше пребывал, человек жаждет сделать это общение всё полнее и совершеннее. Царство Божие поистине становится для него бесценным сокровищем ( Мф.13:44 ), ради приобретения которого он готов жертвовать всем – включая свою жизнь. |
| И вера в Промысл, управляющий жизнью мира и человека, и наглядный пример того, как эта вера осуществляется в действительности, в лице Иоакима и Анны и Пречистой Девы Марии, явившихся в храм, – всё это громогласно проповедует человеку о том, что религиозно-нравственное начало жизни – вот что должно проницать и как бы пропитывать собой всю совокупность действий человеческих, всё направление и настроение жизни. То, что сделали Иоаким и Анна, – не случайность и не их прихоть. Как в цепи отдельные кольца и звенья только кажутся отдельными, на самом же деле они связаны, и потянуть одно кольцо, значит – тронуть и двинуть всю цепь: так в жизни человека, если она не исполнена безумия и бессмыслия, отдельные явления её стоят между собой в связи. И, взявши одно из них, вдумчивому и наблюдательному исследователю можно и даже неизбежно нужно дойти до основной почвы, на которой построена вся духовная жизнь. Бесконечно разнообразна пища для тела: но одинаковы законы её усвоения организмом, одинаковы законы телесного питания и возрастания. И в мировой физической жизни, наряду с бесчисленными мелкими явлениями, разнообразными и преходящими, мы, несомненно, знаем и открываем величественные длительные законы, основные и устойчивые, в полном смысле мировые и относительно вековечные. То же самое значение духовной жизни имеют вера в Бога, в Его Промысл, и в возможность общения человеческого духа с Божеством, в бессмертие этого духа; в области же нравственной и связанной с ней жизни семейной, общественной и государственной, как в области прикладной и вытекающей из веры, такое же значение имеет религиозное начало, которым окрашивается и направляется, осмысливается и возвышается вся деятельность человека. Тот, кто не имеет его, – тот совершенно не в состоянии дать своей собственной жизнедеятельности разумных устоев; с другой стороны, он не в состоянии понять чужую жизнь, если она покоится на религиозном начале. Никакими искусственными мерами нельзя усвоить себе такого строя жизни: здесь нужны собственные глубокие религиозные переживания, собственный духовный опыт. Так, нельзя думать, что можно питать собственное наше тело тем одним, что другой человек употребляет сытную пищу... " Ибо кто, – спрашивает апостол, – кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нём? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия. Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием, не может разуметь, потому что об этом надобно судить духовно. Но духовный судит обо всём, а о нём судить никто не может» ( 1Кор. 2:11, 14–15 ). |
| О сем заботься, в сем пребывай, дабы успех твой был для всех очевиден. Вникай в себя и в учение; занимайся сим постоянно: ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя» ( 1Tuм. IV, 14–46 ); здесь ап. Павел успех пастыря полагает в зависимости именно от внутренней жизни, от развития пастырем пребывающего в нем дара. Вникай в себя, говорит Апостол (ст. 16), в свою нравственную жизнь, ибо, так поступая, и себя спасешь и слушающих тебя (-16). Не хорошо нам, оставив слово Божие, пещись о трапезах, но мы пребудем в молитве и служении слова ( Дeяh. VI, 2, 4 ). Поступавшая так евангельская Мария более угодна Господу, чем Марфа, предавшаяся внешнему деланию. Посылая апостолов на проповедь, Спаситель говорит им: не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои... ни двух одежд, ни посоха ( Мф. Х, 9–10 ), и с особенной силой воспрещает им какую бы то ни было дипломатию – политиканство: когда будут предавать вас, не заботьтесь, как, или что сказать (-19), говорит Он им. Своим последователям, пренебрегшим внешними жизненными удобствами и привязанностями, Спаситель обещает награду в сто раз большую того, что они оставили ( Mф. XIX, 29 ), и притом не только со стороны внутренней удовлетворенности, но и со стороны изобилия друзей. Действительность вполне подтверждает эту мысль о зависимости общественного влияния от внутренней жизни. Кто из пастырей известен особенно благотворной практической деятельностью? – Люди внутренней духовной жизни, люди молитвы и нравственных подвигов. Таков из древних – отшельник Стефан Пермский, великий подвижник и замечательный миссионер, пересоздавший целые народности; из недавних – Макарий Алтайский , Иннокентий Пензенский , выдающийся богослов, – оба великие богомольцы. Подобное преуспеяние внутренней духовной жизни в воздействии на жизнь общественную имеет объяснение в самом характере русской религиозности. Русский человек постольку религиозен, поскольку наличная действительность не удовлетворяет его. Русский человек ищет в религиозной жизни того, чего нет в мире, и потому он готов подчиниться только тому религиозному деятелю, который является гостем в этом мире, пришедшим как бы из другого мира, равнодушным ко всем внешним переменам, остающимся всегда самим собой, довольствуясь полнотой своей внутренней жизни, своего внутреннего содержания. |
|
|
