| Иудиф.8:11 Они пришли, – и она сказала им: выслушайте меня, начальники жителей Ветилуи! неправо слово ваше, которое вы сегодня сказали перед народом, и положили клятву, которую изрекли между Богом и вами, и сказали, что сдадите город нашим врагам, если на этих днях Господь не поможет нам. 9–11. В соответствующем месте беседы Озии с народом находим лишь его простое обещание сдать город врагам («я сделаю по вашим словам», Иудиф. 7:31 ), если не придет помощь (через пять дней). В настоящем стихе встречаем важную особенность, что Озия «поклялся чрез пять дней сдать город Ассириянам». В дальнейшем 11-м стихе новая особенность: неразумная клятва усвояется не только Озии, но всем «начальникам жителей Ветилуи», о которых, между прочим, упоминается и в Иудиф. 7:26 ст. и далее. В еще дальнейшем 30-м стихе сам Озия, по-видимому, подтверждает верность этого, выражаясь в Иудиф. 7:31 как бы лично от своего имени («я сделаю…»), он теперь уже предпочитает говорить языком представителя других («народ… принудил нас поступить так, как мы сказали им, и обязал нас клятвою, которой мы не нарушим»). Все эти дополнения должны иметь силу по своей очевидной естественности и достаточной засвидетельствованности. В 10-м стихе имена старейшин города по русской Библии приводятся несколько иначе, чем в параллельном месте Иудиф. 6:15 : там – Хаврий и Хармий (греч. Χαβρς и Χαρμς), здесь же и далее в Иудиф. 10:6 – Хаврин и Хармин. Эти же имена в других параллельных местах Библии приводятся и еще иначе: Быт. 46:9 – Харми (точно с евр. ???), а в Нав. 7:1 – там же Хармий (в род. пад. «Хармия»). Настоящее точное, в соответствии еврейскому, начертание и произношение этих имен должно быть таково, каковым одно из них приводится в указанном месте Бытия, 46:9: Харми – ???, и значит – Хаври – ???. Формы – Хаврий и Хармий представляют тоже точность и соответствие, но уже меньшую, и не еврейскому, а греческому начертанию ( Χαβρς и Χαρμς). Что же касается форм – Хаврин и Хармин, то это уже совершенное недоразумение. В обоих случаях, где по русской Библии приводятся означенные имена в таких формах ( Иудиф. 8:10, 10:6 ), эти имена стоят в винительном падеже, причем греческие окончания их, естественно, изменяются в « ν» ( Χαβρν и Χαρμν). Переводчик на русский язык не задумался над этой метаморфозой, совершенно понятной в греческом тексте, не дал при этом себе и труда припомнить уже употребленные им формы имен ( Иудиф. 6:15 ), и полагая – в Иудиф. 8:10, 10:6 , что имеет дело с именами неизменяемых окончаний, перевел буквально греческие винительные падежи, прицепив к ним еще русские винительные окончания. Отсюда и вышло – вместо: Хаврия и Хармия – Хаврина и Хармина ( Χαβρνа и Χαρμνа). |
| Так как Господь обновил нас оставлением грехов, то Он дал нам через это другой образ, и мы имеем, как бы, младенческую душу, как будто Он действительно создал нас вновь; и потому, обиталище нашего сердца, братья мои, есть святой храм Господу. Об обрезании: Гл. IX. Далее (об обрезании) Писание говорит, что Господь обрезал наши уши и сердце. Господь говорит у пророка: по одному слуху о мне повинуются мне ( Пс. 17:45 ). Говорит также: Слушайте, дальние, что сделаю Я; и вы, ближние, познайте могущество Мое ( Ис. 33:13 ); Обрежьте себя для Господа, и снимите крайнюю плоть с сердца вашего ( Иер. 4:4 ) и пр. Итак, (Господь) обрезал уши наши, чтобы мы слушали слово (Его) и не верили только в самих себя; потому что обрезание, на которое они полагались, упразднено. Господь повелел, чтобы обрезание было (обрезанием) не плоти (только); а они преступили (положившись на одну внешность обрезания, как на непременный залог спасения), потому что лукавый ангел обольстил их. Господь говорит им – и здесь я вижу (установление новой) заповеди: не сейте между тернами. Обрежьте себя для Господа ( Иер. 4:3–4 ). И что далее? – обрежьте жестокосердие ваше и выи вашей не ожесточайте ( Иер. 7:26 ). Смотри, вот еще говорит Господь: ибо все эти народы необрезаны, а весь дом Израилев с необрезанным сердцем ( Иер. 9:26 ). Ты скажешь: народ обрезан в запечатление (Завета). Но (обрезываются) и всякий сириянин, и аравитянин, и всякие жрецы идолов, что же: и они принадлежат к их Завету (т. е. к Завету народа иудейского)? Узнайте же, дети любви, обо всем обстоятельно: Авраам, который первый ввел обрезание, обрезывал, ясно предвзирая духом на Иисуса, и, приняв (в откровении) догматы трех букв. Писание говорит: и обрезал Авраам из дому своего мужей ( Быт. 17:27 ) восемнадцать и триста ( Быт. 14:14 ). Какое же в этом дано было ему знание? Заметьте, что прежде сказано: восемнадцать, а потом, спустя некоторый промежуток, (прибавлено): триста. Восемнадцать (по начертанию): – I И – вот тебе Иисус! А, так как крест в форме трехсот должен был получить благодать, то прибавлено: и триста – Т. Таким образом, первыми двумя буквами он предуказывает Иисуса, а одной последней – крест (трехконечный – у святого Климента (Клим. Ал. Strom. I. VI) и, по описаниям Иустина мученика (Dial. Cum. Triph.) и Тертуллиана (Adu. iud; Adu. Marc. I. III.); по описанию же святого Иринея (Adu. haer. I. II.) крест был пятиконечный) 1 . Он (Авраам) знал, что неотъемлемый дар Своего Завета (Господь) положил в нас. Никто не получил от меня столь подлинного изъяснения, но вы – достойны этого. |
| 337 Нам уже приходилось (Утешитель) касаться вопроса о вечности Евхаристии и в будущем веке. Евхаристия знаменует, совершившееся Богочеловечество, жизнь творения в Боге, но для отверженных «на веки веков» она есть и искупительная жертва, пока пребудет сила этого отвержения. 338 В связи с этим возникает вопрос экзегезы некоторых текстов Откровения (20, 12–15), сюда относящихся, именно относительно смерти второй и «озера огненного»: «после суда над мертвыми (в кон тексте явно разумеются воскресшие, которых отдало «море» и «смерть и ад», и «судим был каждый по делам своим»), «и смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное». Здесь, прежде всего, надо выделить образное выражение мысли о смерти второй , т. е. именно о совершенном ее устранении из мира (ср. 21, 4: «и смерти не будет уже». Этому созвучно, конечно, 1 Kop. 15, 26: «последний враг истребится – смерть», с ветхозаветными пророчествами «поглощена смерть победой» ( Ис. 25, 8 ). «Смерть, где твое жало? ад, где твоя победа?» ( Ос. 13, 14 ) (=1 Kop. 15, 54–5). Эта «смерть вторая», т. е. уничтожение, согласно основному христианскому догмату не может относиться к самим живым существам человеческого или духовного мира. Потому сгорание в озере огненном, горящем серою (т. е. уничтожение чрез сожжение, – иначе трудно понять этот образ), куда последовательно повергаются и те, «кто поклоняются зверю и образу его и принимают начертание на руку свою» (19, 9–11), далее, очевидно, «и «великая блудница», «дым мучения которой восходит во веки веков» (19, 2–3), а далее «зверь и лжепророк» (19, 20), знаменуют не столько отдельных лиц, сколько ложные начала жизни и всех им предавшихся, и, наконец, вообще «смерть и ад». Все это соответствует «вечному огню, уготованному диаволу и аггелам его» ( Мф. 25, 41 ), или тому «огню», o котором сказано у ап. Павла: «сам спасется, но как бы из огня». Раввинистическое выражение «смерть вторая» (R. В. Charles, The Revelation of St John, I, 5a) относится, в отличие от первой всеобщей, физической смерти, к отвержению и упразднению тех жизненных начал, которые не имеют в себе силы жизни перед лицом Божиим, и поскольку их носители подлежат исключению из Царствия Божия (1 Kop. |
| Скачать epub pdf Июль Ефрем Сирин, св. Толкование на Четвероевангелие гл.]/Пер. А.А. Спасского; под ред. М.Д. Муретова//Богословский вестник 1897. Т. 3. 7. С. 241–256 (1-я пагин.). (Продолжение.) —241— с неба, неся ей в своих устах приветствие: посему сказал: „сшедший с неба”. Затем, так как на слова Никодима Господь сказал: „ты – учитель Израилев, и этого не знаешь ( Ин.3:10 )”, то спросим, что (иное) он должен был знать, как не то, что содержалось в законе и пророках, именно, погружать (в воду) иссоп, кропить водой, крестить для очищения и другое подобного рода. Если бы ранее пришествие Сына не были начертаны образы (Его), то Господь несправедливо бы требовал так от Никодима. Поскольку же в святых писаниях Своих был сокрыт Сын Божий, а он (Никодим) не уразумел того, то Господь справедливо рассеял его сон и исцелил недуг кротким и сдержанным голосом, и напомнил ему крещение отпущения, какое существовало среди Израиля. Ведь, и Захария, когда было возвещено ему о том, что он будет иметь сына, усомнился, и посему его язык, которым он учил других, был связан. Подобным образом и у Никодима все эти образы предлежали пред глазами, и он не поверил; по этой причине Господь подверг его порицанию; но кротко. Так как Господь видел, что он, конечно, болеет, но (в то же время) близок к исцелению, и не знает того, что прежде было написано о Нём в законе, то показал ему крещение совершенного очищения плоти и души. Разве ты, Никодим, не уразумел, что Иаков помимо утробы и чрева родился к первородству (Быт. гл. 27), и Нееман был возрождён без утробы, когда Елисей беседовал с ним, и он ушёл, и после омовения и очищения возвратился без перемены, а плоть его сделалась, как плоть —242— ребёнка (ср. 4Цар.5:14 )? Подобно сему и Мария, сестра Моисея, разве не была ясным знаменем крещения, какое дано язычникам? Ибо иссоп очистил пятнистые её язвы. Удивительно, что Нееман поверил и взял с собой землю из страны Израильской, Никодим же спросил Господа о небесном, почему и услышал: „если Я говорю вам о земном, и вы не верите, то как поверите, если буду говорить вам о небесном”? Говорит далее: „не знаете духа, откуда приходит или куда уходит. ( Ин.3:8 )”, то есть, если чувственное не может быть обнято, то кто будет в состоянии исследовать то, что не воспринимается чувствами и что находится на небе? „И никто не восходил на небо, как только сшедший с неба Сын человеческий”, – дабы научить, что никто не восходил к месту Божества и никто никогда не взойдёт. |
| С точки зрения этих двух добродетелей определяется поведение человека в отношении ближних в последней части этой главы ( Притч 3.27 дал.). Мысль о долге " милости и истины» должна быть постоянно присуща человеку. Заповеди эти, по образному выражению Премудрого, должны быть как бы повешенными на шее и написанными на сердце человека, подобно тому, как у библейских евреев был обычай носить на груди (на шнурке) печать с начертанием собственного имени и достоинства ( Быт 38.18 ; Песн 8.6 ), а позднейшие евреи с целью помнить заповеди закона Божия носили и носят на руках и на лбу так называемые филактерии или тефиллины, буквально понимая слова Моисея ( Исх 13.16 ; Втор 6.8, 11.15 ; Мф 23.5 ). Неуклонное хранение " милости и истины» будет иметь следствием милость Божию и любовь от людей (ср. 1Цар 2.26 ; Лк 2.52 ) к человеку, всегда хранящему на скрижали сердца (по сердечному влечению, ср. Иер 31.33 ), а не по внешнему лишь повелению, долг любви и справедливости. Этот мотив нравственной деятельности человека – похвала и одобрение от Бога и людей – часто выставляется в книге Притчей. Но так как суждения людей могут быть и ошибочны, то Премудрый далее выше всего ставит всецелую преданность человека Богу, и требует от человека, во 1-х, внутреннего посвящения Богу в смирении ( Притч 3.4–8 ), а затем и всецелой готовности жертвовать для Бога внешним достоянием и предавать в Его руки внешние судьбы свои ( Притч 3.9–12 ). Притч.3:5 . Надейся на Господа всем сердцем твоим, и не полагайся на разум твой. Притч.3:6 . Во всех путях твоих познавай Его, и Он направит стези твои. : Притч.3:7 . Не будь мудрецом в глазах твоих; бойся Господа и удаляйся от зла: Притч.3:8 . это будет здравием для тела твоего и питанием для костей твоих. Кто истинно верует в Бога, Творца и Промыслителя мира, тот не может в своей деятельности полагаться только на свои силы; напротив, истинно верующего отличает прежде всего твердое упование на милость и благодать Божию, всецелая преданность и верность Богу (ст. |
| Все эти пророчества даны были и ранее в виде откровения Аврааму, когда Господу угодно было сказать ему: „благословятся в семени твоем все народы земли“. ( Быт. 22:17–18 ). Пророк Исаия, под видом распространяющагося шатра (ст. 8) описывающий Церковь Божию, повторяет образы, упомянутые им в гл. IV, 6 на что мы указываем в виду убеждения нашего в единстве начертания всей книги Исаии одною мыслию и рукою. Точно также в ст. 3 обращение пустынных городов в кипящие жизнью местности, напоминает образы, встречаемые нами в первых 39 главах. Все эти подобия свидетельствуют о Духе Животворящем, имеющем обновить духовную жизнь человечеству, о чем пророчествовал и пророк Иоиль ( Иоил. 2:26–32 , в словах, приводимых в Деян. 2:17–21 ). Мы должны закончить эти мысли по поводу трех первых стихов этой главы общим замечанием, что стихи эти, относящияся к свободной Церкви Христовой объемлют всех верующих, как язычников, так и Израильтян, насколько эти последние отрешились от уз, возложенных на них истолковатлями закона книжниками и фарисеями, „которые, взяв ключ разумения, сами не вошли и входящим воспрепятствовали“: ( Лк. 11:52 ). Сердца свободные и жаждущие Бога и истины, вот кто составили Церковь Христову и к ней взывает в 1 стихе пророк: Возвеселись! 4 . Не бойся, ибо не будешь постыжена; не смущайся, ибо не будешь в поругании: ты забудешь посрамление юности твоей и не будешь более вспоминать о бесславии вдовства твоего. 5 . Ибо твой Творец есть Супруг твой; Господь Саваоф – имя Его; и Искупитель твой – Святый Израилев: Богом всей земли назовется Он. В поэтических образах рисуется Иезекиилем юность народа Израильского под видом красивой девы, достигающей зрелости, но презираемой. (См. Иез. 16:3–8 ). Господь Бог прикрывает ее полой одежды Своей и берет ее в супруги. Далее в этой же главе рисуется ее первое блудодеяние с намеком на золотого тельца в пустыне 1670 , и последующие идолопоклонства ее, приравниваемые к измене жены Супругу своему. Посрамлена была юность Израиля и неверием вышедшего из Египта старшего поколения, приговоренного умереть в пустыне ( Чис. 14:29–39 ), и позже идолопоклонством при судьях и при царях. Вдовство народа-в образе супруги Царя Вседержителя, началось с погрома Самарии, и хотя Иерусалим был спасен от нашествия Сеннахерима, но Езекии было уже предсказано ( Ис. 39:5–7 ), что Вавилон разрушит Иерусалим и царство Иудейское. Это – время вдовства жены, оставленной Супругом, естественным Защитником ее, доколе она верна Ему. |
| Послушайте, что говорит Избранный Сосуд: Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды ( 2Тим. 4, 7 ). Но и Сам Христос говорит: Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцом Моим на престоле Его ( Откр. 3, 21 ). Это общеизвестно, и в Священном Писании ясно, как солнечными лучами, начертано, что мы далее и увидим. Однако противники, как обычно, подобны рыбам, стремящимся плыть против речного течения, и выступают против этого Православного Догмата, говоря, что, напротив, для спасения добрые дела не нужны, ибо спасение и жизнь вечная даются по благодати, а не за совершенные дела. Причиной спасения является только одна вера в Христа. Добрые дела и соблюдение Божиих заповедей отнюдь не имеют такой цены, чтобы благодаря им кто-либо смог получить жизнь вечную. Сам Христос говорит начальнику синагоги: не бойся, только веруй ( Мк. 5, 36 ). И снова. Он обращается к кровоточивой: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя ( Мф. 9, 22 ). И снова Он говорит очистившемуся прокаженному: встань, иди; вера твоя спасла тебя ( Лк. 17, 19 ). И снова – грешнице: вера твоя спасла тебя, иди с миром ( Лк. 7, 50 ). Из этих и других текстов Священного Писания, комментарии к которым будут даны здесь во второй части, противники делают вывод, что спасает только вера, а добрые дела не играют в спасении никакой роли. Это еретическое учение открывает врата всякому беззаконию. Но кто посмеет хоть одним пальцем коснуться доброго дела, даже подумать, что добрые дела не имеют значения для спасения! Тот, кто имеет твердое мнение о том, что спасает одна только вера, легко может впасть в беззаконие. Обо всем этом нам предстоит в этом Догмате вступить в спор с противниками, и прежде, чем мы к нему приступим, рассмотрим некоторые исходные положения. Положение первое Поскольку Священное Писание очень часто призывает всех к совершению добрых дел и побуждает к доброделанию с помощью Божиих заповедей, унывающих ободряет, а злодеев устрашает вечными муками, наши враги не могут идти против этого рожна, и поэтому они отвергают добрые дела не полностью. Они только учат и говорят, что добрые дела не нужны для спасения, ибо спасение и жизнь вечная даются даром, за одну только веру в Христа, в то время как к вере должны прилагаться и дела. Ибо если бы вера была без дел, она была бы мертва, она не была бы истинной, не имея добрых плодов, подобно тому, как огонь не был бы огнем, если бы не имел силы согревать. Поэтому кроме одной только веры необходимы и добрые дела, чтобы эта вера была истинной, это плод веры, а не причина спасения . |
| И, устрашенные призраком голодной смерти, скитальцы были готовы вернуться в рабство. Но Моисей вел их вперед. И Бог помогал ему накормить спутников, когда исчезала пища, и напоить, когда исчезала вода. И всякий раз наказывал народ, забывающий своего Бога и уклоняющийся от путей Его. Ключевым событием, произошедшим на Синае, стала встреча Моисея с Богом на горе Хорив. Приведя народ к ее подножию, Моисей оставил здесь своих спутников, расположившихся станом, а сам поднялся на вершину. Моисей не видел лика Божия, но Бог оставил ему камни-скрижали, на которых были начертаны слова нравственного закона. Бог повелел передать этот закон народу, чтобы тот жил по нему. Если с Авраамом Бог установил завет-союз на основе веры и послушания, то на горе Хорив произошло событие более значительное: Бог раскрыл Моисею нравственное содержание этого завета-союза. Авраам получил от Бога принципы веры и послушания; Моисей — их конкретное смысловое наполнение. Через Моисея Бог дал людям заповеди — нравственные законы, исполнение которых означало сохранение верности Творцу и завету с Ним. Первая заповедь гласит: Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим. И вторая заповедь: Не делай себе кумира... Третья: Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно... И четвертая: Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай, и делай [в них] всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему... И пятая заповедь: Почитай отца твоего и мать твою [чтобы тебе было хорошо и] чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе. И далее: Не убивай, не прелюбодействуй, не кради, не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего. Последняя заповедь о зависти очень образна и вместе с тем предельно конкретна: Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, [ни поля его,] ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его,] ничего, что у ближнего твоего (Исх. 20. 2–17). |
| «Если это (т. е. вышеуказанные добродетели) в вас есть и умножается», – присовокупляет Апостол своим ученикам, – то очевидно, что ваша вера в Иисуса Христа есть истинная вера, приносящая обильные плоды; а всякий, небрегущий о сих плодах, свидетельствует о своей слепоте духовной и о преступном забвении полученной им благодати в крещении: «тот слеп, закрыл глаза, забыл об очищении прежних грехов своих». Предложивши лестницу христианского совершенства, Св. Ап. Петр убеждает восходит по ней ( 2Пет. 1:10–20 ). «Более и более старайтесь делать твердым (т. е. оправдывать на деле и закреплять за собой) ваше звание (христианское) и избрание (ко спасению). Так поступая, никогда не преткнетесь (несмотря на трудность и узкость пути ко спасению). Напротив, откроется вас свободный вход в вечное царство Господа нашего Иисуса Христа». Мое беспокойство, – как бы хочет далее внушить Апостол, – и мое спасение: пойдете ли вы по начертанной вам лестнице христианского совершенства, и побуждает меня непрестанно повторять вам мои наставления «доколе нахожусь в этой телесной храмине», которую, однако же, скоро я должен оставить по откровению Господню. Но и после моего отшествия вы приводите на память мои наставления; ибо не бездоказательно (не ухищренным басням последуя) я учил вас, а как очевидец-свидетель и учении прославленного во время преображения на Фаворе Иисуса Христа Сына Божия. А если и сего недостаточно, то «мы имеем вернейшее слово пророков», которые за долгое время предсказали все то, что мы видели и слышали и чему вас научили. Научайтесь же от пророческого слова и руководствуйтесь им, как светильником, сияющим в темном месте, «доколе не начнет рассветать день, и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших», т. е. доколе вы не приобретете совершеннейшего познания христианской истины и доколе Свет мира, Господь Иисус Христос , не воспламенит совершеннейшею любовью к Нему сердца ваши. «Знайте прежде всего то, что … никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым. |
| Михея (гл. VI-VII) содержит в первой половине обличительную речь пророка к Израилю. Призывая горы и холмы в свидетели суда Господа с Израилем, напоминая о благодеяниях Божиих ( Мих 6.1–5 ) пророк поставляет народу на вид его неправды – лживость, обман, отсутствие милосердия, вообще « обычаи Амврия и дела дома Ахава» ( Мих 6.16 ). Народ должен понести наказание за грехи свои, и пророк от имени Господа говорит: « Я неисцельно поражу тебя опустошением за грехи твои» ( Мих 6.13–15 ). Но вместе с тем, пророк снова выражает уверенность в том, что Господь умилосердуется над остатком наследия своего, изгладит беззаконие народа, явит, как в дни исхода из Египта, дивные дела свои, восстановит теократию и расширит пределы ее ( Мих 7.11–20 ). Не вполне ясно, о каком именно царстве говорит пророк в гл. VI-VII. Большинство комментаторов понимают речи гл. VI-VII, как пророчество об Иерусалиме и царстве Иудейском, о пленении иудейского народа и о восстановлении царства после плена ( Мих 7.11 ). Но некоторые выражения рассматриваемых глав дают основание другим комментаторам относить эти главы не к Иерусалиму и Иудейскому царству, а к Самарии и царству Израильскому. Гоонакер справедливо указывает на то, что в гл. VI-VII не называется ни Иудея, ни Иерусалим или Сион, ни Вавилон. Далее, в молитве пророка о восстановлении народа ( Мих 7.14 и д. ) мы не находим ни одного из тех предсказаний славного будущего, которые обычны в описании величия Сиона. Слова молитвы: да пасутся они в Васане и Галааде, как во дни древние ( Mux VII.14 ) более понятны в отношении к Израильскому царству, нежели в отношении к Иудейскому. Общая картина нечестия народа, начертанная в гл. VI-VII, вполне соответствует той, какую мы видим у пророка Осии (ср. Ос 4.1–2, 9.7–8 ). Такое выражение, как Мих 6.16 , опять естественнее понимать в отношении Самарии, чем в отношении Иерусалима. Отмеченные черты гл. VI-VII и дают основание видеть в них речь о Самарии, и именно ретроспективный обзор совершившихся в Самарии событий, разделение справедливости божественной кары, постигшей десятиколенное царство и возвещение остатку этого царства надежды на светлое будущее. |
|
|
