| Разделы портала «Азбука веры» Опыт создания новых переводов литургических текстов на современный язык в свете славяно русской переводческой традиции Доклад иеромонаха Амвросия (Тимрота), прочитанного на Кирилло-Мефодиевских чтениях 17 июня 2008 г. в Институте русского языка им. В.В. Виноградова РАН В рамках моего доклада хотелось бы поделиться теми мыслями, которые родились как обобщение работы по переводу богослужебных текстов, ведущейся мною уже достаточно давно и с целями не столько научными и литературными, сколько пастырскими и миссионерскими. Несовершенство самих этих опытов, думаю, не может быть препятствием для размышлений о том, чем для нас является духовное наследие свв. Солунских братьев и продолжателей их дела, и в чем должна быть задача тех, кто дерзает касаться сего дела, вызывающего и по сей день большие пререкания. Итак, нужен или не нужен современным православным перевод богослужения на русский язык? Здесь взгляды расходятся подчас диаметрально. Для большинства, наивно полагающего, что, как выразился недавно приобретший в последнее время большую известность епископ Чукотский Диомид, «если человек хоть в какой-то мере русским языком владеет, он поймет и церковнославянский», проблемы вообще нет. Другие признают, что при отсутствии богословских и канонических препятствий для перевода, не родился еще тот гений, который смог бы это сделать. Третьи опасаются смешения священного языка молитвы с языком улицы. Четвертые – того, что разговоры о переводе – только симптом приближающейся реформы РПЦ по образцу Второго Ватиканского собора. Другие осторожно, с оговорками высказываются «за». И вот, наконец недавно новый первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Иларион без всяких оговорок заявил о том, что «назрела необходимость в переводе молитв со старославянского на русский язык». Предваряя вопросы скажу, что сам я, как и большинство здравомыслящих людей не являюсь сторонником полной и тем более повсеместной замены церковнославянского языка русским, что впрочем, и невозможно ввиду того, что абсолютное большинство богослужебных текстов просто еще не переведены на русский язык. |
| С. Кьяла Арабский перевод творений св. Исаака Сирина: канал трансляции сирийской христианской литературы Источник Вступление На арабском языке засвидетельствовано сразу несколько древних переводов творений св. Исаака Сирина . Как результат, на наставлениях Исаака были вскормлены целые поколения арабоязычных верующих, особенно монахов, различных церковных юрисдикций: как дохалкидонитов (коптов), так и халкидонитов (принадлежавших к Антиохийскому и Иерусалимскому Патриархатам). Арабские переводы, как и древние переводы на греческий, славянский, грузинский, эфиопский и латинский языки, позволили творениям св. Исаака выйти за пределы церковных границ своего происхождения и распространиться без малейшего сопротивления или недоверия. И хотя Исаак принадлежал к богословской традиции, которую все остальные считали еретической, его читали и любили как «православного отца», который завоевал непревзойденный духовный авторитет. Тем не менее это стало вызывать проблему в определенных кругах в настоящее время, когда истинное богословско-церковное происхождение Исаака больше уже нельзя игнорировать или ставить под сомнение (несмотря на некоторые слабые попытки сомнительного научного достоинства) 1 . Исаак представляет собой настоящий теологический crux: как может автор, принадлежащий к традиции, считающейся еретической, быть столь уважаемым духовным авторитетом? В арабском контексте этот вопрос стоит особенно остро по двум причинам. Во-первых, коптская традиция, которая веками питалась писаниями Исаака, особенно чувствительна к несторианской ереси: ведь она непосредственная наследница Кирилла Александрийского , поборника Ефесского Собора, который осудил Нестория и его христологию. Во-вторых, как я попытаюсь пояснить в моем докладе, арабский кодекс писаний Исаака включает, в дополнение к его подлинным трудам, писания и других сирийских авторов, и один из них, Дадишо Катрайа, принадлежал к той же богословской традиции, что и Исаак. Формы арабского Исаака: четырехчастное собрание Одна из форм, в которых арабский перевод трудов Исаака дошел до нас, состоит из собрания в четырех частях, где каждая часть содержит разное число Бесед. Как свидетельствуют манускрипты, это ни старейший, ни единственный отредактированный текст Исаака на арабском языке, но несомненно самый распространенный в древней рукописной традиции и, более того, в последних печатных изданиях 2 . Одним из наиболее известных свидетельств этой традиции является кодекс каршуни 3 . датируемый началом XVI в., который был взят за основу при описании трудов Исаака в «Клементино-Ватиканской восточной библиотеке» Ассемани 4 . Там этот манускрипт назван Nitrensis XX, так как он происходит из монастыря Богородицы («Монастырь Сирийцев») в египетской Нитрийской пустыне (Вади ан-Натрун). Ныне это кодекс Vaticanus syriacus 198. |
| Святой Фома Аквинский ЖМП 11 ноябрь 2022 / 23 ноября 2022 г. 17:00 Методология богословских исследований сквозь призму модернистского кризиса в Римско-Католической Церкви КАК ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ УСПЕШНО ОСУЩЕСТВЛЯТЬ СВОЮ МИССИЮ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ На рубеже XIX–XX веков Католическая Церковь столкнулась с новым для себя вызовом, получившим впоследствии именование «модернизм» и приведшим к возникновению так называемого модернистского кризиса. Согласно распространенной сегодня точке зрения, модернистский кризис продолжался в Католической Церкви вплоть до созыва в 1962 году Второго Ватиканского собора и был этим собором преодолен. Проанализировав постсоборные процессы внутри католицизма, кандидат богословия, доцент Московской духовной академии иерей Антоний Борисов дал разъяснения «Журналу Московской Патриархии», почему можно с уверенностью сказать, что некоторые аспекты модернистского кризиса присутствуют в Католической Церкви и на современном этапе, и какую пищу для размышлений это дает православному человеку. PDF-bepcuя. Совокупность всех ересей Доказательством продолжающегося модернистского кризиса является, например, деятельность видных на нынешний день католических теологов Ханса Кюнга, Маркуса Кнаппа, Элизабет Шюсслер-Фьоренца и некоторых иных, в той или иной форме требующих продолжать осуществленную Вторым Ватиканом реформу с целью дальнейшего «осовременивания» христианства даже в ущерб некоторым традиционным для христианских богословия и нравственности положениям 1 . Что же такое модернизм? И почему его возникновение вызвало кризис внутри Римско-Католической Церкви начала ХХ века? Модернизм, названный папской властью «совокупностью всех ересей» 2 , стал во многом болезненным следствием той политики в сфере богословских исследований, которая проводилась руководством Католической Церкви во второй половине XIX века. Так, в 1864 году Папа Римский Пий IX издал энциклику «Quanta cura», приложением к которой стал так называемый «Силлабус эррорум», или «Список заблуждений», — перечень из 80 осуждаемых Римом воззрений, которые касались как богословия, так и общественно-политических вопросов. В результате под анафему католицизма попали не только пантеизм, социализм, коммунизм, принцип свободы совести и идея отделения Церкви от государства. Осуждению подверглись также библейские исследования (в лице критики Библейских обществ, ассоциировавшихся исключительно с протестантизмом) и любые формы взаимодействия веры и науки (в лице осуждения рационализма и натурализма, которых Рим боялся еще со времен гонений на Галилея). |
| священник Александр Усатов Мимикрия под Православие среди неохаризматиков и современных обновленцев Введение Одним из соблазнов и даже вызовов для православного сознания является деятельность на канонической территории Русской и Украинской Православных Церквей раскольнических и еретических общин, выступающих не только за решительное обновление православных традиций, но и пытающихся реализовать планы реформирования религиозного строя Православной Церкви. Ко времени II Ватиканского Собора (1962–1965) идеи aggiornamento (т.е. осовременивания Церкви) коснулись Римо-Католической церкви, что привело к значительным реформам ее строя. Постпротестантские деноминации в свою очередь подверглись «обновлению» под влиянием неохаризматического движения. В 1970-х годах выяснилось, что и Православная Церковь не обладает абсолютным иммунитетом против влияния неопятидесятничества 1 . Многие христиане, именующие себя православными, стали разделять взгляды как обновленчества начала ХХ века, так и неохаризматического «Движения веры». Распространение экуменизма лишь способствовало вовлечению православных мирян и священников в формирование такого нового явления, как «православное неопятидесятничество». За прошедшие тридцать лет оно нашло себе приверженцев среди американских греков, оформилось иерархически, и было воспринято в странах бывшего СССР раскольниками, пытающимися возродить обновленческое течение. Первым клириком РПЦ, который открыто вошел в богослужебное общение с неохаризматиками, стал бывший священник Сергей Журавлев. После лишения сана и отлучения от Церкви он в 2002 г. основал собственную псевдоправославную секту неопятидесятнического типа, и в настоящее время пытается выдавать себя за православного архиерея 2 . В XXI веке среди миссионеров РПЦ начал внедряться откровенно харизматическая миссионерская программа, что создало опасность легализации в Русской Церкви чуждых Ей неопятидесятнических учений и практик. Учитывая эти факты, следует признать насущную актуальность изучения деятельности современного обновленчества с неохаризматическим уклоном с целью выяснения, соответствует ли данная попытка реформирования Церкви православному учению о целях, методах обновления форм церковной жизни и духовного строя православного христианина. |
| священник Иоанн Юркович (католик) III. Монашествующие Вселенская Церковь признаёт в своём составе многочисленные объединения (assoptiatio), общества (societas) или союзы (unio) верующих – как клириков, так и мирян – которые стремятся к христианскому совершенству путём соблюдения равно заповедей и евангельских советов (consilium evangelicum) целомудрия (castitas), нищеты (paupertas) и послушания (oboedientia). Речь идёт о тех, кого обычно называют «монашествующими» (religiosi), хотя сам этот термин обычно прилагается лишь к членам определённой части таких объединений, т. е. монашеских орденов (institutum religiosum). История Церкви изобилует примерами этого особого духовного пути: от отшельников (eremita) первых веков христианства до различных монашеских орденов, конгрегаций и обществ, сложившихся впоследствии. Со временем формы монашеского делания претерпели разнообразные изменения, развившись от пустынножительских (kenobitics) форм в прямом смысле слова к более открытым общинам (communitas), посвящённым уже не только молитве, но и другим видам деятельности: проповеди , миссионерству, воспитанию и т. п. Сравнительно недавно возникли новые формы апостольства в миру, которые предполагают обеты, но не связаны с принадлежностью к общине в прямом смысле слова. Об этих формах объединений верующих (совершенно особых и исполненных более высокого аскетического содержания, чем разнообразные объединения мирян), всегда опекаемых Церковью, говорится в Декрете II-ro Ватиканского Собора Perfectae caritatis [«Совершенной любви»] об обновлении монашеской жизни. Во исполнение соборных постановлений Кодекс посвящает этому предмету более ста пятидесяти канонов (канн. 573–730), образующих в своей совокупности третью часть II-й книги, посвящённой народу Божию. Весьма важно в этом плане (хотя здесь и не идёт речи о подлинно «нормативном» документе) Апостольское обращение (Adhortatio Apostolica) Папы Иоанна Павла Redemptionis donum [«Дар искупления»] от 25 марта 1984 г. Объединения монашествующих делятся на: |
| священник Иоанн Юркович (католик) II. Иерархическое строение Церкви А. Вселенская Церковь Раздел первый. Верховная власть в Церкви Совокупность лиц или должностей, участвующих в церковной власти, составляет церковную организацию. Основополагающим принципом, имеющим силу в области церковной власти, является принцип иерархии (hierarchia/греч./: „священновластие “). Именно этот принцип, содержащийся в соборных наставлениях (см. догматическую Конституцию II-ro Ватиканского Собора о Церкви Lumen gentium («Свет народам»), гл. III), вдохновляет Кодекс и намечает основные черты организации церковной деятельности, собранные во второй части книги Кодекса (сразу после рассмотрения положений о верующих) под заглавием «Об иерархическом строении Церкви» (De Ecclesiae constitucione hierarchica). В нынешней церковной организации можно выделить три основных элемента: прежде всего, существует основополагающая схема, установленная самим Христом, которая поэтому не подлежит существенным изменениям; далее, существует историческая традиция, т.е. плод векового опыта жизни Церкви, благодаря которому до сего дня сохранились отдельные структуры, представляющие собою ответ Церкви на требования каждой отдельной эпохи и, наконец, церковная организация нуждается в постоянном обновлении некоторых её структур в соответствии с развитием человеческого общества и созданием новых методов управления, хранения информации и т.д. Кодекс рассматривает эту тему в двух разделах: 1 . О верховной власти в Церкви (De suprema Ecclesiae auctoritate): кан. 330–367; 2 . Об отдельных Церквах и об их объединениях (De Ecclesiis particularibus deque earundem coetibus): кан.368–572. Таким образом, Кодекс рассматривает организацию Церкви на двух основных уровнях: вселенском и поместном – с соответствующими должностями, служениями и функциями, относящимися к каждому из них. 1. Римский Первосвященник и Коллегия Епископов Нынешний Кодекс, включая в себя предшествующие нормативы, различает два субъекта верховной власти Церкви: Римского Первосвященника и Коллегию Епископов; эта двойственность не означает разделения, как подчёркивает кан. 336 и как это явствует из кан. 330: |
| Семья в XXI веке и обещание верности Выступление на Рождественских чтениях 2009 года Протоиерей Александр Шаргунов Остается вопрос: возможно ли жить жизнью верности вне истинной религии? Разумеется, да. Потому что каждая душа по природе своей христианка. Существует неосознанная духовность, которая может иметь достаточно крепкую нравственность - без религии. Разумеется, многие ценности, которых инстинктивно придерживаются атеисты, имеют своим далеким источником Евангелие. Но они давно утратили с ним связь. Верность - одна из них. Может существовать мораль в культуре, где отсутствует связь с религией. Хотя в наше время это чрезвычайно редкое явление. Потому особая ответственность лежит на тех, кому дана вера в победу Христову над смертью и чья безусловная верность хранится в самом надежном месте, какое только может быть, - в безусловной любви Бога, осуществленной в любви Христа к Церкви, и дарованной в таинстве брака людям. Супружеская верность и будущее человечества не основаны на невозможности соответствия любви Христовой, но на возможности приобщиться этой единственной любви. " Мы превращаемся в соль, потерявшую соленость " Интервью " Русскому журналу " Протоиерей Александр Шаргунов Проблемы, поднятые Лефевром, во многом волнуют и Православную Церковь. В центре всего у него стоит критика либерализма. Он говорит о попытке реализовать в рамках либерализма три свободы. Во-первых, это свобода разума от всякой объективно установленной истины. Ведь истина, с точки зрения либералов, которых он отождествляет с деятелями Второго Ватиканского Собора, это то, что находится в бесконечном становлении и поиске: никто не может претендовать на исключительное обладание истиной. Во-вторых, свобода веры от догматов: невозможно принять раз и навсегда данную богооткровенную истину. В-третьих, свобода воли от закона, сдерживающие начала которого якобы несовместимы с достоинством человека и его совестью. Справедливость и актуальность этой критики Лефевра для нас очевидны. Ответы Протоиерея Александра Шаргунова на вопросы читателей журнала " Русский Дом " - февраль 2008 г. |
| Скачать epub pdf Архиеп. Аверкий (Таушев) († 1976 г.) Св. праведный отец Иоанн Кронштадтский и римско-католический папизм. В переживаемое нами время, когда столько лживых речей слышится о так называемом «соединении церквей», когда ширится и укрепляется, вызывающее восторг многих «экуменическое движение», и периодически собирается на свою очередную «сессию» Ватиканский «Вселенский собор», благовременно будет всем истинно-православным христианам вспомнить, какого мнения держался о римско-католическом папизме наш только что светло прославленный великий праведник, молитвенник и чудотворец св. Иоанн Кронштадтский . Вот как, напр., пишет он в своих «Мыслях о Церкви» (стр. 13): «Ни одно исповедание Христианской Веры, кроме Православного, не может привести христианина к совершенству христианской жизни или святости и к совершенному очищению грехов и к нетлению, потому что другия исповедания неправославныя «содержат истину в неправде» ( Рим. 1, 18 ), примешали суемудрие и ложь к истине и не обладают теми богодарованными средствами к, очищению, освящению, возрождению, обновлению, коими обладает Православная Церковь . Опыты веков, или история Православной Церкви и прочих церквей, показали и показывают это с поразительной очевидностью. Припомните множество святых нашей Церкви, прежних и нынешних времен, – и отсутствие их, по разделении церквей, в других, неправославных церквах, католической, лютеранской, англиканской». А вот потрясающия мысли св. Иоанна, направленныя как раз против последнего «экуменического» постановления Ватиканского собора: «Множество существует отдельных вероисповеданий христианства, с различным устройством внешним и внутренним, с различными мнениями и учениями, нередко противными божественной истине Евангелия и учению свв. Апостолов, вселенских и поместных соборов и свв. отец. Нельзя считат их все за истинныя и спасительныя: безразличие в вере, или признание всякой веры за одинаково спасительную, ведет к безверию или охлаждению к вере, к нерадению об исполнении правил и уставов веры, к охлаждению христиан друг ко другу . «Симоне, Симоне, се сатана просит вас, дабы сеял, яко пшеницу ( Лук. 22, 31 ). «Это он, сатана, и сделал и делает, то-есть породил расколы и ереси. Строго держись Единой, Истинной Веры и Церкви: «Едина вера, едино крещение, един Бог и Отец всех» ( Ефес. 4, 5 )» (стр. 31). |
| Согласно господствующему учению, церковь это есть учреждение, института, или, другими словами, с точки зрения права, церковь есть юридическое лицо. В соответствии с этим большинство канонистов разрешает и вопрос о существе церковной власти. Церковное властвование есть проявление господствующей в церкви воли и потому церковная власть понимается, как воля 1 или способность повелевать и вынуждать исполнение своих повелени 2 . Учение это, провозглашенное и особенно резко формулированное в средние века, по сей день господствует в литературе церковного права не только католической, но и греко-восточной церкви. По этому учению, Господь учредил в церкви чисто правовую власть и передал ее апостолу Петру или, по учению православной церкви, всем апостолам, от коих она перешла к епископам, как их преемникам. Власть эта в полноте своей едина 3 , заключает в себе все полномочия, данные Христом церкви 4 , и действует в двух или трех направлениях: учительства (potestas magisterii) и священнодействия (potestas ordinis) с одной стороны и управления в широком смысле (potestas jurisdictionis) с другой. Католиками церковная власть во всех трех ее направлениях усвояется только иерархией, с полным исключением от нее мирян 5 , и рассматривается, как пастырство в обширном смысле: все акты церковной власти, в том числе и все акты правительственные, выводятся из полномочия, данного Иисусом Христом апостолу Петру – пасти овец, т. е. верующих 6 . В римско-католической церкви вся церковная власть принадлежит папе, одному видимому церковному главе, представителю и наместнику невидимого главы Христа, преемнику апостола Петра, епископу римскому 7 . Со времени Ватиканского собора папа есть непогрешимый учитель in rebus fidei et morum, когда он говорит ex cathedra. Он непогрешимо и обязательно для всех христиан устанавливает, в чем состоит христианское учение по тому или другому предмету догматики или нравственности. Церковная власть осуществляется папой или непосредственно или через постоянные учреждения и должности, занимать которые, по божественному праву, могут только лица, получившие особое посвящение и вместе с посвящением особые благодатные дары и способность к церковному руководству. Таким образом, единственным источником церковной власти всех должностных лиц является папа, от коего они все получают уполномочие и перед коим ответствуют за прохождение своей должности 8 . |
| Христианство, преодолев языческие предрассудки людей, открыло путь не только к Богопознанию, но и научному естествознанию. Вместе с тем, несмотря на изначальный импульс христианства на становление научной деятельности, развитие науки и техники под влиянием секулярных идеологий, начиная с эпохи Просвещения, а особенно в XIX веке, стало порождать определенное противостояние веры и знания, науки и религии. Отношения науки и религии складываются по-разному на Востоке и Западе христианской цивилизации. Наиболее драматичны они были на католическом Западе. Это было обусловлено тем, что Запад стал колыбелью новой европейской науки. Католическое богословие уже с XII-XIII веков позиционирует себя как рациональную систему знаний и пытается включить в себя естественнонаучные теории. Это породило такие «неудобные» исторические факты для Ватикана, как, например, дело Галилео Галилея, реабилитированного только в 1992 году после попыток, предпринятых в 1820 году и после II Ватиканского собора в 1962-1965 гг. На христианском Востоке взаимодействие науки и религии не принимало такого острого характера, как на Западе. Христианский Восток запаздывал с развитием науки, понимаемой как математическое естествознание. Михаил Васильевич Ломоносов справедливо писал: наука и религия «в распрю прийти не могут… разве кто из некоторого тщеславия и показания своего мудрования на них вражду Эту же мысль выразил святитель Московский Филарет: «Вера Христова не во вражде с истинным знанием, потому что не в союзе с Впрочем, несмотря на определенное напряжение во взаимоотношениях Церкви и науки на Западе, многие западные ученые, особенно связанные с естественными науками — физикой, математикой, химией — были людьми верующими и занимались научными исследованиями не в отрыве от религиозного мировоззрения. Их список весьма обширный. Упомянем хотя бы тех, кто знаком нам со школьной скамьи — Галилео Галилей, Исаак Ньютон, Готфрид Вильгельм Лейбниц, Иоганн Кеплер, Рене Декарт, Блез Паскаль, Андрэ Мари Ампер, Карл Фридрих Гаусс, Уильям Томсон (лорд Кельвин), Томас Эдисон, Джеймс Прескотт Джоуль, Луи Пастер. |
|
|
