| During the years that have passed since this research started, I have come to know, personally or by letter, a growing number of Jehovah’s Witnesses at different levels of the Watch Tower organization who have examined thoroughly the question of chronology and independently arrived at the same conclusions that are presented in this volume. Some of these men tried very hard to defend the Society’s chronology before they were forced by the biblical and historical evidence to abandon it. Among such were members of the Watch Tower research committee appointed to produce the Society’s Bible dictionary, Aid to Bible Understanding. The section on chronology in this work on pages 322 through 348 is still the most able and thorough discussion of Watch Tower chronology ever published by that organization. 21 wrote the article in question ultimately came to realize that the Society’s 607 B.C.E. date for the fall of Jerusalem to the Babylonians could not be defended, and later he abandoned it altogether, with all the calculations and teachings founded upon it. In a letter to me, he stated: In developing the subject ‘Chronology’ for Aid to Bible Understanding, the NeoBabylonian period, extending from the reign of Nebuchadnezzar’s father Nabopolassar to the reign of Nabonidus and the fall of Babylon, presented a particular problem. As Jehovah’s Witnesses, we were obviously interested in finding and presenting some evidence, however small, in support of the year 607 B.C.E. as the date of the destruction of Jerusalem in Nebuchadnezzar’s eighteenth year. I was well aware of the fact that historians consistently point to a time some twenty years later and that they place the start of Nebuchadnezzar’s reign in 605 B.C.E. (his accession year) rather than 625 B.C.E., the date used in Watch Tower publications. I knew that the 607 B.C.E. date was crucial to the Society’s interpretation of the ‘seven times’ of Daniel chapter four as pointing to the year 1914 C.E. A large amount of research went into the effort. At that time (1968), Charles Ploeger, a member of the Watch Tower headquarters staff, was assigned as an assistant to me. He spent many weeks searching through the libraries of New York City for any sources of information that might give some validity to the date of 607 B.C.E. as the time of Jerusalem’s destruction. We also went to Brown University to interview Dr. A. J. Sachs, a specialist in astronomical texts relating to the NeoBabylonian and adjoining periods. None of these efforts produced any evidence in support of the 607 B.C.E. date. |
| «Память о Боге постоянно пребывала в сердце Досифея. Дорофей учил его всегда повторять молитву: «Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй меня! Сыне Божий, помоги мне!» Эта маленькая молитва была всегда на устах Досифея. Когда он заболел, Дорофей сказал ему: «Думай о своей молитве. Остерегайся, чтобы ее не потерять!» Досифей ответил: «Я буду так делать. Молись за меня». Когда Досифей почувствовал себя хуже, Дорофей спросил его: «Сынок, как идет дело с молитвой, совершаешь ли ты ее?» Досифей ответил: «Да, отче! Благодаря твоим молитвам». Когда Досифею стало еще тяжелее, Дорофей спросил его: «Как с молитвой, Досифей?» На это Досифей ответил: «Прости, отче! Я больше не могу молиться!» Дорофей ответил: «Тогда оставь молитву! Только держи память о Боге и не забывай, что Он с Тобою». Больной очень страдал и сказал своему отцу: «Прости меня, я больше не могу!» На это Дорофей ответил: «Потерпи еще немножко, сынок, милость Божия близка!» С появлением рассвета Досифей сказал Дорофею: «Отче, я больше не могу!» И тогда Дорофей ответил: «Тогда отойди с миром! Предстань Пресвятой Троице и ходатайствуй за нас!» Старые подвижники по собственному опыту утверждают, что послушание и смирение есть основа аскетической борьбы и никакая другая добродетель не может быть без них исполнена. Следует подчеркнуть, что в аскетической литературе послушание и смирение считается самым главным для начинающего. Это прекрасное средство в борьбе с восемью основными грехами: неумеренностью, развратом, корыстолюбием, гневом, унынием, леностью, тщеславием, гордостью. В аскетической литературе мы находим психологическую схему проникновения страстей в нашу душу, которая заимствована из творений Езекии Иерусалимского († вскоре после 450 г.). В аскетической традиции Восточной Церкви, а в особенности в учении старцев, эта схема удерживается до сих пор. Рядом с послушанием называется молитва как помощь в борьбе против страстей. Уже отцы Египетской пустыни подчеркивали значение и необходимость молитвы для нашего спасения. В связи с этим следует особо указать на св. Макария Египетского . Его «Духовные беседы» остаются важным нсточником, из которого аскеты позднейших времен черпают поучение. Особенно высокую оценку получили труды св. Макария у старцев XVIII и XIX вв., которые читали их с особенным вниманием. Взгляды прп. Серафима Саровского тесно связаны с учением великих отцов Египетской пустыни. |
| Однажды преподобный Дионисий собрался ехать в Москву для встречи с царем Михаилом Феодоровичем. Когда настоятель, выйдя из келии, остановился в прихожей, чтобы благословить насельников монастыря, к нему подошел отец Дорофей, истощенный крайним воздержанием. Он сказал: «Время мое уже настало, и смерть приближается. Об одном только скорблю, что ты уезжаешь и что я не сподоблюсь быть погребенным тобою». Преподобный Дионисий ответил: «До моего приезда будь жив и не моги умереть, пока я не вернусь от самодержца. Тогда скончаешься, и, если Господь позволит, сам похороню тебя». Отец Дорофей на это сказал: «Да будет воля Божия. Как Ему угодно, так пусть и устроит». Вернувшись в обитель, настоятель стал молиться и благословлять братию. В крайнем изнеможении к нему вышел Дорофей и попросил благословения. Настоятель благословил его и пошел в церковь, чтобы отслужить молебен с царским многолетием. Молебен еще не начался, когда к преподобному Дионисию подошли и сказали, что отец Дорофей скончался. Настоятель оплакал его, отпел «со всем собором» и предал погребению в Троице-Сергиевом монастыре. Точная дата кончины преподобного Дорофея неизвестна. Иоанн Наседка пишет о себе, что «после разорения московскаго вскоре прибрел к дому Пресвятыя Троицы и того старца Дорофея за полтора года до смерти его застал». Годом разорения Москвы Иоанн называет 7118 (1609/10) год. Следовательно, подвижник скончался, примерно, в 1613 году. О раннем почитании отца Дорофея свидетельствует включение его имени в месяцеслов келаря Симона (Азарьина), составленный в Троице-Сергиевом монастыре около середины 50-х годов XVII века, где Дорофей назван преподобным. «Великим трудником» Дорофей именуется в «Описании о российских святых». Тропарь преподобному Дорофею-книгохранителю, глас 1: Послушания добрый рачитель быв,/преподобне Дорофее приснопамятне,/веления бо учителя твоего исполняя,/прежде возращения онаго умрети не восхотел еси./Темже и мы, чада твоя, любовию вопием ти:/слава Давшему ти крепость,/слава Венчавшему тя,/слава послушанию тобою нас Научающему. |
| Однажды преподобный Дорофей находился в тяжкой, невыносимой скорби душевной, но в то же время не переставал с крепким упованием на милость Божию умолять Господа о помощи – милость Божия посетила его. В один день, когда Дорофей находился на монастырском дворе и заглянул нечаянно в храм, увидел там человека в святительской одежде, который нес сосуд со Святыми Дарами и входил в алтарь. Влекомый внутренним чувством, Дорофей вошел в храм и последовал за этим человеком в алтарь. Таинственный муж, воздев руки к небу, стал молиться, и Дорофей стоял позади него в благоговейном страхе. По окончании молитвы таинственный муж обратился к Дорофею, и по мере приближения его к подвижнику умолкали в сердце скорбящего печаль и уныние; потом коснулся рукою его груди и произнес слова псалма: Твердо уповал я на Господа, и Он преклонился ко мне и услышал вопль мой; извлек меня из страшного рва, из тинистого болота, и поставил на камне ноги мои, и утвердил стопы мои; и вложил в уста мои новую песнь – хвалу Богу нашему ( Пс. 39:2–4 ). Трижды он произнес эти стихи тихо, ударяя в грудь Дорофея, и неизъяснимою радостию исполнилось сердце подвижника; он хотел последовать за небесным пришельцем, но тот уже скрылся от его взора. С этой поры никогда никакое уныние не овладевало сердцем преподобного Дорофея. По кончине преподобного Серида и Иоанна Прозорливого, когда Варсонофий совершенно заключился в своей келье, Дорофей оставил Серидову киновию, удалился в близлежащую пустыню между Газой и Маюмом и там основал свою собственную обитель, в которой был настоятелем и истинным руководителем других в жизни духовной. Блаженная кончина его последовала около 620 года по Р. Х. 490 Преподобный Дорофей оставил после себя в назидание христиан несколько подвижнических творений 491 . Творения его драгоценны и важны не только для инока, но и для христианина, живущего в мире. Преподобный Дорофей был опытен в духовной жизни. Поучения и наставления его дышат особенною простотою чистой души, свойственной помазанным от Святого Духа, и исполнены необыкновенной сладости. |
| Митрополит Иоанн в своем служении Церкви продолжал линию своего предшественника Митрополита Елевферия. Ныне Православную Чехо-Словацкую Церковь возглавляет Блаженнейший Дорофей, Митрополит Пражский и всея Чехо-Словакии. Митрополит Дорофей (в миру Димитрий Георгиевич Филипп) родился 20 октября 1913 г. в крестьянской семье в селе Нанково Закарпатской области. После окончания средней школы и военной службы в 1938 г. поступил в Свято-Николаевский монастырь г. Изы (Подкарпатская Русь). В 1939 г. пострижен в монахи с именем Дорофей. В 1940 г. в день Благовещения Божией Матери рукоположен в иеродиакона, а в 1941 г. в тот же праздник — в иеромонаха. С 1942 г. отец Дорофей служил в различных приходах Мукачевской епархии. В 1947 г. назначен на должность благочинного в Мукачев-ском мужском монастыре, а с 1951 г. состоял духовником того> же монастыря вплоть до призвания на епископскую кафедру. В 1955 г. был назначен благочинным монастырей Мукачевской и Ужгородской епархий. Заочно окончил Ленинградскую Духовную Семинарию и Академию со степенью кандидата богословия. 12 июня 1955 г. иеромонах Дорофей был хиротонисан во епископа Кременецкого в Богоявленском Патриаршем Соборе. В совершении хиротонии, кроме Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I, приняли участие архиепископ Можайский Макарий и настоятель Антиохийского подворья в Москве епископ Василий (Самаха). С благословения Патриарха Алексия, по просьбе Митрополита Елевферия, епископ Дорофей был отпущен в Чехословакию на Пряшевскую кафедру. В 1963 г., в связи с исполнившимся 50-летием со дня рождения, Митрополит Иоанн возвел его в сан архиепископа. На Пряшевской кафедре архиепископ Дорофей, вплоть до октября 1964 г., продолжал начатые труды своего предшественника архиепископа Аексия (Дехтерева), внося добрую лепту в дело укрепления Святого Православия среди воссоединившихся с Православной Церковью в 1950 г. бывших униатов. 23 октября 1964 г. на Четвертом Поместном Соборе Чехословацкой Православной Церкви он был избран Предстоятелем Церкви, а 25 октября 1964 г. состоялась его интронизация. |
| P., 1924. Vol. 2. P. 527). Мон-рь Севира Антиохийского был основан ок. 500 г. недалеко от лавры Петра Ивера ( Zach. Rhet. Vita Sever. P. 97). В нем был похоронен крестный отец Севира, Евагрий Самосатский, а также жила часть сир. монахов-монофизитов, изгнанных из мон-ря Мар-Бессос. В 508 г. Севир покинул Палестину и в 512 г. стал патриархом Антиохии. Нек-рые исследователи высказывают предположение, что антихалкидонские настроения в газском М. не могли быстро исчезнуть с приходом на визант. трон в 518 г. императора-халкидонита Юстина, к-рый изгнал газских монофизитов из Палестины. По мнению ряда ученых, монахи обители аввы Серида, в т. ч. Дорофей Газский, якобы были монофизитами, т. к. читали сочинения аввы Исаии Газского, друга и собеседника Петра Ивера. Преподобные Варсонофий и Иоанн цитируют или перефразируют сочинения аввы Исаии лишь иногда, не упоминая его имени. Авва Дорофей также предпочитает прямо не называть автора цитат из «Аскетикона», но использует это сочинение гораздо чаще. Кроме того, он цитирует Евагрия Понтийского и с симпатией отзывается о нем ( Bitton-Ashkelony, Kofsky. 2006. P. 216-221; Hombergen. 2009). Вопрос о монофизитстве аввы Исаии остается открытым. Есть основания полагать, что по отношению к Халкидонскому Собору он занимал нейтральную позицию ( Спиридонова. 2011). Сочинения газских подвижников сосредоточиваются на аскетике и нравственном богословии и не затрагивают др. богословских тем. Преподобные Варсонофий и Иоанн прямо запрещают ученикам вмешиваться в любые богословские дискуссии и анафематствовать к.-л. ( Barsan. Quaest. 603, 701). В их переписке, равно как и в сочинениях аввы Дорофея, нет никаких следов монофизитства. Обращает на себя внимание и факт полного отсутствия трудов Дорофея, Варсонофия и Иоанна в сир. традиции, в то время как сочинения открытых монахов-монофизитов из Газы, как правило, имеют сирийские переводы. При цитировании Евагрия Понтийского авва Дорофей приводит только те его мысли, в православии которых нет сомнения. Такое отношение к Евагрию прп. Дорофей унаследовал от своих наставников: прп. Варсонофий также иногда цитирует те мысли Евагрия, к-рые касаются практической стороны М.; прп. Иоанн Пророк разрешает ученикам читать у Евагрия то, что полезно для души (Ibid. 602), и сравнивает такое чтение с трудом апостолов, к-рые после улова хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон (ср.: Мф 13. 48). Преподобные Варсонофий и Иоанн, а также авва Дорофей хотя и порицали чрезмерное увлечение философией ( Barsan. Quaest. 600), тем не менее не считали монахов, увлекавшихся сочинениями Евагрия, еретиками (Ibid. 603) и сами пользовались его сочинениями в тех аспектах, к-рые считали полезными для иноков. Синай |
| Преподобный Дорофей оставил после себя 21 поучение, несколько посланий различным людям. Внутреннюю жизнь и духовные достижения святого под руководством старцев можно увидеть из его вопросов к святым старцам Варсонофию Великому и Иоанну Пророку . Зачем читать поучения аввы Дорофея? «Поучения» изложены простым и понятным языком и доступны как для продвинутых, так и новоначальных христиан. Каждый найдет здесь много полезных советов и наставлений. «Соединяя в своих поучениях глубокое видение сердца человеческого с христианскою простотой, прп. Дорофей предлагает ясное духовное зеркало, в котором каждый может увидеть самого себя и вместе найти вразумление и совет, как исправить свои душевные немощи и мало-помалу достигнуть чистоты и бесстрастия». Каким учителем был авва Дорофей? Сохранилось сказание о его ученике — юноше Досифее, который всего за пять лет прошел путь от богатого воина, вельможи, не знавшего Бога, до христианского подвижника, достигшего святости. В сказании о блаженном отце Досифее мы видим авву Дорофея как удивительно мудрого, доброго, терпеливого учителя, строгого, но милостивого. Он учил св. Досифея смирению и послушанию, как бороться с гневом, укрощать свой язык, служить ближним, не привязываться к вещам, молиться и принимать свои немощи и болезни. Авва Дорофей помогал своему ученику достигать хороших результатов в духовной жизни без жесткой аскезы и изнуряющих упражнений, а постепенно. Например, преподобный предложил простой способ добиться воздержания в пище: делить количество еды, которое человеку достаточно, чтобы наесться, на 12 частей и раз в несколько дней сокращать свою порцию, убирая по 1/12. Св. Досифей через какое-то время стал наедаться 1/9 от своей обычной порции. В своих поучениях авва Дорофей всегда основывается на Писании, подкрепляя свои слова цитатами из Библии и наглядно иллюстрируя их примерами из своей жизни и жизни других подвижников. Поучение 1. Об отвержении мира О сотворении человека, последствиях грехопадения, значении Закона, Боговоплощения и Крестной Жертвы |
| Одному брату, искушаемому бесами, который обычно ел в девятом часу, авва Макарий посоветовал дождаться вечера 677 . Однажды Антоний Великий , который, согласно его житию и сведениям из апофтегм, ел в девятом часу после того, как стоя совершил молитву 678 , отложил трапезу до времени после вечерней службы, чтобы испытать своего нового ученика Павла 679 . Вероятно, вечернее и утреннее псалмопение стало правилом только в конце I века, но время его совершения могло сильно варьироваться, поскольку, как мы уже сказали, некоторые монахи уже начинали новый день тогда, когда другие еще не завершили день предыдущий. Продолжительность сна тоже сильно разнилась. Ночные занятия В Фиваиде авва Пахомий научился у аввы Паламона трем различным способам проводить ночь: «Или вы молитесь с вечера до полночи и затем спите до утра, или вы спите до полуночи и молитесь до утра, или, наконец, вы молитесь немного и затем немного спите и делаете так с вечера до утра» 680 . Возможно, эти три способа имели место и у отшельников Нижнего Египта, но первый из них был предпочтительнее. Антоний Великий и многие другие часто проводили в молитве всю ночь 681 . Авва Елпидий в своей скитской пещере по ночам читал наизусть всю Псалтирь 682 . Авва Виссарион стоял без сна сорок дней 683 . По сведениям Палладия, авва Моисей, искушаемый худыми пожеланиями, оставался в своей келье и молился стоя, не смыкая очей всю ночь напролет. Чтобы не дать сну себя одолеть, он брал у старцев кувшины и неслышно наполнял их водой 684 . Авва Дорофей , учитель Палладия, никогда по своей воле не спал в назначенный час, и поэтому ему случалось засыпать во время работы или еды 685 . Авва Сармат часто постился по сорок дней подряд и говорил, что может спать тогда, когда захочет 686 . Авва Арсений обычно проводил ночь в молитве и только под утро позволял себе немного сна 687 . Он говорил, что «монаху, если он подвижник, достаточно спать всего один час» 688 . Но это, конечно, максима не для всех. Авва Херемон советовал Иоанну Кассиану довольствоваться тремя или четырьмя часами сна 689 . |
| — Отдай ее такому-то брату! И Досифей отдавал ее. Он никогда при сем не роптал и не говорил: «берет мою одежду и отдает ее другому», — но с усердием и любовью совершал всё, что приказывал ему его наставник. Однажды монастырский строитель [ 5 ] принес от кузнеца хороший, острый нож. Досифей взял его, принес к авве Дорофею и сказал: — Отче, брат строитель принес сей нож; я взял его, чтобы иметь его в больнице, если ты позволишь. Блаженный же Дорофей всегда имел в больнице то, что было похуже; посему он отвечал Досифею: — Покажи его мне; я посмотрю, хорош ли он. Досифей подал нож своему наставнику. Святой Дорофей хотя и видел, что нож хорош, однако не желая, чтобы ученик его имел пристрастие к какой-либо вещи, сказал ему: — Так ли ты хочешь, Досифей, чтобы тебе быть рабом сего ножа, и неужели ты не боишься того, что нож сей, а не Бог, будет обладать тобою? Слыша сии слова, Досифей молчал. Достаточно пристыдив его, преподобный Дорофей сказал своему ученику: — Ступай, положи где-нибудь сей нож, и не прикасайся к нему. Блаженный Досифей свято исполнил сие приказание; он даже никогда не осмеливался подать сего ножа кому-либо другому, хотя другие служители и брали его: только он один не касался его; ни разу он даже не подумал: — Зачем только мне одному приказано не брать его; разве я не равен с другими? Никогда не помышлял так преподобный Досифей, но всегда совершал с радостью всё, что приказывал ему его наставник. Даже, когда авва Дорофей, порицая его, говорил что-либо иносказательно, святой Досифей и в таком случае старался угадать и исполнить желание своего наставника. Так в его жизни имело место такое происшествие. Сначала Досифей имел обыкновение говорить очень громко. Блаженный Дорофей, желая, чтобы он говорил не так громко, сказал: — Досифей, надобно принести чашу нерастворенного вина. Иди и возьми сосуд! Он тотчас же отправился и принес полную чашу вина и хлеб. Подавая сие наставнику, он хотел получить от него, по обычаю, благословение. Дорофей, увидев сие, удивился и спросил его: |
| – Отдай ее такому-то брату! И Досифей отдавал ее. Он никогда при сем не роптал и не говорил: «берет мою одежду и отдает ее другому», – но с усердием и любовью совершал всё, что приказывал ему его наставник. Однажды монастырский строитель 1476 принес от кузнеца хороший, острый нож. Досифей взял его, принес к авве Дорофею и сказал: – Отче, брат строитель принес сей нож; я взял его, чтобы иметь его в больнице, если ты позволишь. Блаженный же Дорофей всегда имел в больнице то, что было похуже; посему он отвечал Досифею: – Покажи его мне; я посмотрю, хорош ли он. Досифей подал нож своему наставнику. Святой Дорофей хотя и видел, что нож хорош, однако, не желая, чтобы ученик его имел пристрастие к какой-либо вещи, сказал ему: – Так ли ты хочешь, Досифей, чтобы тебе быть рабом сего ножа, и неужели ты не боишься того, что нож сей, а не Бог, будет обладать тобою? Слыша сии слова, Досифей молчал. Достаточно пристыдив его, преподобный Дорофей сказал своему ученику: – Ступай, положи где-нибудь сей нож, и не прикасайся к нему. Блаженный Досифей свято исполнил сие приказание; он даже никогда не осмеливался подать сего ножа кому-либо другому, хотя другие служители и брали его: только он один не касался его; ни разу он даже не подумал: – Зачем только мне одному приказано не брать его; разве я не равен с другими? Никогда не помышлял так преподобный Досифей, но всегда совершал с радостью всё, что приказывал ему его наставник. Даже, когда авва Дорофей, порицая его, говорил что-либо иносказательно, святой Досифей и в таком случае старался угадать и исполнить желание своего наставника. Так в его жизни имело место такое происшествие. Сначала Досифей имел обыкновение говорить очень громко. Блаженный Дорофей, желая, чтобы он говорил не так громко, сказал: – Досифей, надобно принести чашу нерастворенного вина. Иди и возьми сосуд! Он тотчас же отправился и принес полную чашу вина и хлеб. Подавая сие наставнику, он хотел получить от него, по обычаю, благословение. Дорофей, увидев сие, удивился и спросил его: |
|
|
