| А. Конев Глава 2. Фома Аквинский об обожении 2.1 Терминология обожения в схоластике (до Фомы Аквинского) Нет сведений о том, что различение благодати на сотворённую (gratia creata) и несотворённую (gratia increata) возникло в западном богословии ранее первой половины XIII века. Вероятно, впервые оно появилось у Александра Гэльского (1186–1245) 63 , и затем закрепилось в латинском богословии. В общем смысле благодатью называется любой дар Бога. Когда Бог дарует Святого Духа, который обитает некоторым образом в сердце человека, то, согласно Александру Гэльскому, можно говорить о Святом Духе как несотворённой благодати, gratia increata. 64 В этом смысле Третье Лицо и является даром благодати, преображающим того, кому он послан (будучи преображающей формой, forma transformans). Душа же человека, получившего такую благодать Бога, является преображаемой формой (forma transformata); но она не может быть идентична Богу, будучи сотворённой реальностью, а потому уподобление души человека Богу может быть названо сотворённой благодатью, gratia creata. Александр Гэльский говорит о ней как необходимом приготовлении души к тому, чтобы она могла принять несотворённую благодать. 65 Другой термин, gratia unionis, обозначает благодать соединения с Богом. Он был введён Петром Ломбардским в XII веке. Изначально термин относился к действию Бога, причиняющего соединение человеческой и божественной природ Сына Божия, но впоследствии стал преимущественно обозначать создаваемую Богом предрасположенность души человека к познанию Бога и любви к Нему, став по сути синонимом для gratia creata. 66 В трудах Фомы Аквинского дискурс обожения, выражающий обретение человеком причастности к Богу, выражается терминами deifico, deiformis, deiformitas. Но чаще Фома, говоря об обожении, не задействует эксплицитной терминологии. Так, он не использует существительного deificatio, которое соответствует греческому слову ϑωσις, за исключением тех случаев, когда комментирует византийских авторов. Чаще он в контексте обожения говорит об unio (союзе с Богом), beatitudo, VIsio beatifica или любви и познании. 67 2.2 Учение Аквината о причастности к Богу |
| А. Конев Глава 3. Учение Григория Паламы об обожении 3.1 Паламизм как символ богословской полемики с Западом Такие православные авторы, как Владимир Лосский и Филипп Шеррард, определяют обожение как окончательную цель человека, полноту мистического соединения с Богом посредством причастности божественным нетварным энергиям, которая начинается уже в этой жизни. Они заявляют о резком контрасте между, с одной стороны, динамизмом восточно-христианского богословия, представляемого Отцами Церкви и Григорием Паламой , и с другой стороны, статикой западного богословия, особенно ярко проявляющейся в трудах Августина и Фомы Аквинского. 134 В то же время некоторые видные католические авторы, такие как Мартин Жюжи, написавший несколько статей исторического характера для Dictionnaire de théologie catholique, нередко отзывались о паламизме в пренебрежительном и враждебном тоне. Жюжи поставил под сомнение ортодоксальность паламизма, и объявил его уже сошедшим со сцены – незадолго до того, как среди православных учёных, прежде всего таких как Иоанн Мейендорф , Владимир Лосский , Василий Кривошеин и Киприан Керн , начался новый подъём интереса к богословию Григория Паламы . 135 Иоанн Мейендорф в одной из своих работ отмечает, что подозрительное отношение к Григорию Паламе на Западе, помимо его неочевидной для западных богословов преемственности в отношении древней традиции Отцов Церкви, во многом определяется неприятием Паламой августинианской и томистской традиций (The Holy Trinity in Palamite Theology, в Trinitarian Theology East and West, p. 26.) 136 . Многие западные богословы до сих пор придерживаются традиционного мнения о несовместимости паламизма и томизма. Например, Катерина Ла Кунья уверена, что паламитская онтология участия творения в божественной жизни посредством причастности через нетварные энергии в корне противоречит схоластическому богословию, отрицающему возможность реального отношения между Богом и творением. 137 Примечательно, что, несмотря на острые дебаты относительно Filioque и примата Папы, именно вопрос об обожении всё более выдвигался на первый план в качестве главного и неустранимого противоречия между Востоком и Западом, а говоря более конкретно, между богословиями Фомы Аквинского и Григория Паламы . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание НЕОТОМИЗМ Сформировавшееся в кон. XIX в. интеллектуальное течение в католич. культуре, фундаментом к-рого является представление об исключительном значении и первенствующем положении наследия Фомы Аквинского . До 60-х гг. XX в. Н. был офиц. философским и богословским учением католицизма . После Ватиканского II Собора утратил господствующую позицию, оставаясь, однако, и в наст. время заметным направлением католич. мысли. Становление Уже Тридентский Собор признал Фому Аквинского ведущим авторитетом в области богословия (см.: Berger. 2001. S. 88-91), однако в посттридентской схоластике XVI-XVIII вв. томизм приобрел гораздо более широкое значение в качестве фундамента католич. интеллектуальной культуры - философии, богословия, этики и права. Комментарии Каэтана , Ф. ди Сильвестро (Феррарца), Ф. Суареса , Г. Васкеса и др. схоластов делаются ведущими руководствами по философии и богословию. В программах крупнейшей сети католич. образовательных учреждений, управляемой иезуитами, прямо указывается, что «о св. Фоме… нужно говорить только с почетом, и каждый раз, когда будет уместно, с дорогой душой идти за ним; а если [у св. Фомы будет найдено] что-либо менее подходящее - то отступать от него с уважением и грустью», преподаватели богословия также «во всем придерживаются учения святого Фомы и принимают его за собственного доктора; и прикладывают все усилия, чтобы и студенты относились к нему наилучшим образом» (Ratio studiorum et Institutiones scholasticae Societatis Jesu. B., 1887. Bd. 2. S. 330, 332, 300. (Monumenta Germaniae Paedagogica; 5); цит. по: Шмонин Д. В. Regulae professoribus, или Как иезуиты учили философии//Вестн. РХГА. СПб., 2009. Т. 10. Вып. 4. С. 96). В то же время отделение в составе томистского синтеза философского содержания от богословского сыграло важную роль в становлении философии как автономной дисциплины. За период XVII-XVIII вв. были созданы десятки академических курсов «ad mentem Doctoris Angelici» (в духе ангелического доктора). В период Французской революции вместе с разрушением системы церковного образования утратил значение и культивировавшийся в ее рамках томизм. |
| Аннотация Как известно, о. Сергий Булгаков понимал разработанную им софиологию не только как конкретное учение о Софии Божественной и тварной, но и как своего рода ключ к решению всех богословских проблем, требующих для этого изложения на «языке софиологии». Отсюда вытекает необходимость понять, каким образом указанный язык соотносится с традиционными языками богословия и приводит ли действительно его употребление к существенно иному уровню богословского дискурса и богословского знания. В предлагаемой статье проблема рассматривается на примере триадологии о. Сергия. Ее основные положения формулируются автором исходя из prius’a субъекта, который полагает себя как я, ты, он. В тварном субъекте это является мысленными актами, однако в абсолютном Божественном Субъекте предстает как триединство Божественных Лиц. Такое раскрытие догмата противопоставляется о. Сергием прежде всего западной традиции, исходящей, по его мнению, со времен блж. Августина из prius’a сущности, что находит себе окончательное выражение в работах Фомы Аквинского. Однако рассмотрение Августиновой триадологии показывает, что в его текстах указанные о. Сергием фрагменты не поддаются однозначной интерпретации в булгаковском смысле, что согласно Августину в Троице сущность не является первичной по отношению к личности; что троичность не выводится Августином из отношений (как это имеет место у Фомы); что Августиновы психологические аналогии подразумевают не только prius субъекта, но и его триипостасность. Таким образом, булгаковские интенции оказываются гораздо ближе к концепции критикуемого им отца западной Церкви, чем это могло бы показаться на первый взгляд. Последнее, в свою очередь, заставляет проанализировать язык софиологии для выделения его внутренних характеристик и ставит исследователя перед вопросом о возможности прочтения по крайней мере некоторых булгаковских тезисов с вынесением их за скобки софиологического контекста, столь дорогого самому их автору. Постановка проблемы Имя о. Сергия Булгакова известно прежде всего как имя творца софиологии в ее, пожалуй, наиболее развернутом и законченном виде. |
| поиск: разделы рассылка Отец Георгий Чистяков Иисусова молитва Источник: Храм Косьмы и Дамиана в Шубине Православие – это не просто система приходов, монастырей, не просто епископы, священники и миряне той или иной, каноничной или не каноничной юрисдикции. Православие – – это, прежде всего, духовная традиция, совершенно особая и, если так можно выразиться, раскрывающая особую грань христианства, не замеченную, иногда утраченную католиками и протестантами. Именно поэтому в Англии и во Франции, в США и т.д. православие не перестает быть русским, хотя богослужение давно уже совершается не по-славянски, а на французском или английском языках. Важно понимать, и то, что православие, прежде всего, в России, говорит с нами на очень непростом языке. На Руси оно довольно долго вообще не было артикулировано в вербальной форме. Это был мир икон и безмолвной молитвы. Как говорит Е.Трубецкой, " русские иконописцы с поразительной ясностью и силой воплотили в образах и красках то, что наполняло их душу – видение иной жизненной правды и иного смысла мира. Далее в той же статье " Умозрение в красках " Трубецкой продолжает: " Пытаясь выразить в словах сущность их ответа, я, конечно, сознаю, что никакие слова не в состоянии передать красоты и мощи этого несравненного языка религиозных символов " . Nec lingua valet dicere, nec littera exprimere ( " Язык не в силах рассказать, не в силах буква передать " , – – говорит в гимне Jesu dulcis memoria св.Бернард Клервосский (1091 – 1153). Утверждая принцип, согласно которому слова бессильны для передачи того, что составляет саму суть религиозного чувства, Бернард более приближается к христианскому Востоку, нежели выражает принципы религиозности западного христианства, которое уже в его эпоху научилось выражать в слове свои мистические озарения. В отличие от своих западных собратьев старцы и святые Средневековой Руси передавали свой опыт из поколения в поколение устно и при этом не оставляли никаких книг, как это было принято на Западе. Поэтому у нас нет ни " Подражания Христу " Фомы Кемпийского, ни " Цветочков " святого Франциска, ни своей " Суммы теологии " Фомы Аквинского. Первые же книги по аскетике появились в России только в XVIII и XIX веках. Об аскетическом опыте святых X – XVII веков можно только догадываться по отдельным намекам в их жизнеописаниях. " Устав " преп.Нила Сорского представляет на этом фоне исключение, которое только подтверждает правило. |
| Б.Г. Деревенский V. АНТИХРИСТ В ЗАПАДНОХРИСТИАНСКОЙ ТРАДИЦИИ ОТ ЛАКТАНЦИЯ ДО ФОМЫ АКВИНСКОГО В отличие от восточных христиан, практически отказавшихся видеть в грядущем Антихристе царя-завоевателя, внешнего врага Церкви ( Кирилл Иерусалимский , Иоанн Дамаскин ), и даже избегавших апокалипсического определения «зверь», западно-христианские писатели никогда не забывали о царственно-деспотической природе супостата. В то время как в Восточной Церкви Антихриста представляли главным образом как внутреннего врага, раскольника и соблазнителя, Западная Церковь продолжала синтезировать обе раннехристианские традиции – «зверя» и «мирообольстителя». Этот процесс растянулся на несколько веков и захватил эпоху Средневековья. Рассмотрим, как эсхатологический враг, поначалу воспринимавшийся на Западе не иначе как воскресший и бряцающий оружием Нерон, постепенно приобрел черты Павлового «человека греха, сына погибели» и сделался совершенным антиподом Христа. Одну группу составляют труды латиноязычных христианских авторов III-V вв. Коммодиана, Лактанция , Викторина и Сульпиция Севера. Нарисованная ими картина пришествия Антихриста, невзирая на некоторые различия, принадлежит одной традиции, бытовавшей в западной части империи в первые века христианства. Эту традицию удобнее рассматривать начиная с Лактанция (ок. 250–325), эсхатологические взгляды которого лежат как бы на стыке христианства и язычества. Довольно обстоятельно он излагает их в своём труде «Божественные установления». Здесь превалируют батальные сцены. Антихрист – это царь-завоеватель, который вторгнется в Римскую державу откуда-то извне (вариант: восстанет в Сирии) в тот момент, когда империя фактически погибнет, будучи разделенной между десятью тиранами. Победив троих из них, завоеватель подчинит себе остальных, овладеет верховной властью и установит деспотический режим, который начнёт репрессии против верных христиан. Они укроются на какой-то горе и, окруженные войсками злодея, будут умолять Бога о помощи. В ответ на их мольбы с неба в сопровождении ангелов сойдёт Царь-избавитель и проведет четыре кровопролитных сражения с полчищами Антихриста, в каждом из которых тот потерпит поражение и, наконец, будет схвачен, судим и казнен. |
| Библия – источник веры Слово о слове «Я абсолютно верю в Господа Иисуса Христа. После всех размышлений и рассмотрений жизни я могу сказать, что Христос – моя надежда первая и последняя. Если захотите знать о причине такой моей надежды и основании моей веры, я вам скажу: причин и оснований для моей веры много. Вот некоторые. Я вырос в доме верующих и благоговейных перед Богом людей и жил среди людей, почитавших Бога. Воспитан я в византийской православной традиции, которую высоко ценю, плененный ее красотой, духовным богатством, глубиной и духовным ее трепетным светом, который свидетельствует о Христе Иисусе в каждом движении и слове, в каждой молитве и церковной песне». Так пишет православный араб, профессор Бейрутского университета Чарлз Малик, вице-председатель Всемирного союза библейских обществ, бывший председателем Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций в 1958–1959 годах. В связи со столетием перевода Ван Дейком Библии на арабский язык Малик говорит, чем для него является Слово Божие. «Я встретился в жизни личной со Христом Господом, прощающим грехи, вычеркивающим их из жизни. Христос меня укрепил в моих трудных жизненных испытаниях и озарил меня, когда все было вокруг темно и я был в страшном одиночестве и во тьме. Я знаю жизненные пути христовых святых – апостола Павла, блаженного Августина , Иоанна Златоуста , Иоанна Дамаскина , Фомы Аквинского и многих других. Они участвуют в моей жизни. Как облако свидетелей моей веры, они окружают меня. Я радуюсь радостью их сердца, их победе над тьмой мира и диавола. И я радостно удивлен любовью святых, их глубиной, их мудрыми, всеобъемлющими словами на все темы жизни и ответами на все проблемы. Право, я не знаю, что сталось бы с цивилизацией и историей человечества, если бы это накопленное в веках прямое и косвенное влияние Христово исчезло из литературы и искусства, из жизни человечества, из моральных поступков людей, из творчества, разума и духа. Я верую во Святую Соборную Апостольскую Христову Церковь и буду веровать. Я вижу ее влияние на историю, знаю ее творчество и содействие тому, что называется порядком, ценностью, справедливостью, реальностью, бытием и непреложностью. |
| В.Ф. Федоров, М.И. Шишова Словарь имен 320 АВГУСТИН АВРЕЛИЙ , блаженный (354–430) – епископ Гиппонский (с 395 г.), учитель Церкви; разработал учение о сотворении мира, грехопадении, искуплении и спасении, выработал концепцию историософии и эсхатологии, которые стали определяющими для западноевропейского христианского мира. В споре о благодати и свободе воли опроверг ересь пелагианства. Богословие блаж. Августина, связавшего христианство с неоплатонизмом, имело определяющее влияние в Средние века вплоть до Фомы Аквинского. Главные сочинения: «О граде Божьем» (413–426), «Исповедь» (400), «О Троице» (400–416). АКСАКОВ КОНСТАНТИН СЕРГЕЕВИЧ (1817–1860) – философ, публицист, поэт, историк, разрабатывал общественно-политическую теорию славянофильства. АЛЕКСАНДР , св., епископ Александрийский († 326) – обличитель арианства. Созванные им в 320–321 гг. соборы анафематствовали Ария. Существенна была его роль и на I Вселенском соборе (I Никейском), где еще в диаконском сане он проявил себя активным защитником православия. АЛЕКСАНДР I (12.12.1777–19.11.1825) – российский император, на императорском престоле с 11.03.1801 г. Старший сын императора Павла Петровича и Марии Федоровны. В начале правления провел умеренно либеральные реформы, разработанные Негласным комитетом и М.М. Сперанским. В 1805–1807 гг. участвовал в антифранцузских коалициях. В 1807–1812 гг. сблизился с Францией. Вел успешные войны с Турцией (1806–1812) и Швецией (1808–1809). При Александре I к России были присоединены территории Вост. Грузии (1801), Финляндии (1809), Бессарабии (1812), Азербайджана (1813), бывшего герцогства Варшавского (1815). После Отечественной войны 1812 г. возглавил в 1813–1814 гг. антифранцузскую коалицию европейских держав. Был одним из руководителей Венского конгресса 1814–1815 гг. и организаторов Священного союза. АЛЕКСАНДР II (17.04.1818–1.03.1881) – российский император, на императорском престоле с. 18.02.1855. Сын императора Николая I и Александры Федоровны. Подписал в 1861 г. манифест об упразднении крепостного права и получил прозвание «Освободитель». Провел ряд реформ (земская, судебная, военная и т. п.). После Польского восстания 1863–1864 гг. перешел к реакционному внутриполитическому курсу. В царствование Александра II завершилось присоединение к России территорий Кавказа (1864), Казахстана (1865), большей части Средней Азии (1865–1881). С целью усиления влияния на Балканах и помощи национально-освободительному движению славянских народов Россия участвовала в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. На Александра II было совершено несколько покушений (1866, 1867, 1879:1880); убит народовольцами. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Ex oriente lux, или Наш ответ Ватикану 20 ноября - 5 лет со дня убиения священника Даниила Сысоева 19.11.2014 1738 Время на чтение 16 минут «Мужи нечестивые и мерзкие - ведь как только не назвал бы их всякий благочестивый! - мужи, из мрака вынырнувшие, ибо были они порождением края западного... путем гнусной политики и извращения догматов - до чего дошли в дерзости своей! - разорили, истребив, лозу Господа возлюбленную и новонасажденную» , - говорил в IX веке святитель Фотий. Так было во времена Фотия, так происходит и сейчас. Последние годы уходящего тысячелетия были ознаменованы усилением натиска вероотступнического Запада на православный мир. На Церковь, только возрождающуюся после страшных гонений безбожников, снова напали мужи нечестивые и мерзкие. Они исполнили слова апостола Павла (2 Кор. 11, 4), ибо проповедуют иного Иисуса, которого не проповедали апостолы и мученики, Иисуса, который нарушил Свое слово о пребывании в Церкви во все дни до скончания века (Мф. 28, 20) и покинул Церковь, оставив вместо Себя смертного «непогрешимого» преемника в Риме. Не вызывает никакого сомнения, что проповедники католицизма имеют иного Духа, которого христиане не получали от учеников Господа: Духа, не от Одного Отца исходящего, как об этом учил Спаситель (Ин. 15, 26), а Духа, имеющего начало от Отца и Сына, как одного Начала; Духа, Который, как и Его Изводители, является не Самостоятельной Ипостасью, Личностью, а ничем другим, как только отношением любви между такими же отношениями (по выражению Фомы Аквинского) внутри единой безликой Сущности. А Она напоминает нам скорее Абсолют индуизма, нежели Бога Авраама, Исаака и Иакова, Бога, открытого нам чрез Иисуса Христа в Истинном Духе Святом. Нет ничего удивительного в их приходе, ибо Писание говорит, что должны появиться лжепророки (Мф. 24, 24). Но возникает вопрос: что мы можем противопоставить этому натиску ереси? Ответ может быть только один: проповедь Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, Его Безначального Отца и Святого Духа. Ведь целью нашей не может быть победа над людьми, а освобождение их из-под власти нашего общего врага - диавола. Не случайно Церковь наша называется Восточной. Ведь и тварный свет озаряет нашу землю с востока, поэтому нетварное сияние Утешителя тем более должно прийти в страны Запада со стороны Эдема. На натиск полуночной тьмы гуманизма Христос призывает отвечать вестью о сиянии Воскресения, давно померкшем в печальных странах Запада. Их наступление - знак бессилия и вырождения. Отступническое христианство Европы и Америки с каждым годом теряет влияние в своих странах (недаром нынешний папа объявил, что Франция нуждается в новой евангелизации). Все сильнее приспосабливаясь к духу века сего, западное христианство лишь ускоряет этот процесс, и, желая сохранить свою паству, оно устремляется к нам, расширяя свою прозелитическую деятельность. |
| Иосиф Вриенний (1359 - ок. 1436 или 1438) Письма Проповеди Иосиф Вриенний Византийский монах, писатель и антилатинский полемист. Биография Греч. Ιωσφ Βρυννιος. В Константинполе получил прекрасное образование, был знаком с сочинениями Фомы Аквинского. Иосиф Вриенний довольно рано принял монашеский постриг, вероятно, в Студийском монастыре. В 1382 или 1383 г. Иосиф Вриенний был отправлен патриархом Константинопольским Нилом в качестве миссионера на остров Крит, находившийся под властью венецианцев со времени 4-го крестового похода. Миссионерская деятельность Иосифа Вриенния продолжалась 20 лет в сфере взаимодействия с населявшими остров православными греками, антилатинской полемики, духовного образования и дисциплинарной реформы для православного клира, монашества и церковного народа. Однако присущее Иосифу Вриеннию чрезмерное рвение, с которым он обличал критский клир, особенно монахов, вызвало неприязнь к нему православных греков. Иосиф Вриенний был заключен под стражу и вынужден вернуться в Константинополь в 1402-1403 гг. После возвращения в Константинополь, пребывая в Студийском монастыре, Иосиф Вриенний занимал должность проповедника имп. двора. В 1406 г. патриарх Константинопольский Матфей I (1397-1410) назначил Иосиф Вриенний своим местоблюстителем (τοποτηρητς) во главе делегации, уполномоченной подробно исследовать запрос греч. клириков Кипра, официально подчинявшихся лат. иерархии (греч. архиепископская кафедра была упразднена папой Александром IV в 1260), но желавших тайно соединиться с Константинопольской Церковью. 8-29 июля 1406 г. Иосиф Вриенний в Фамагусте возглавил синод кипрских епископов. Предприятие не увенчалось успехом по причине строгих православных установок Иосифа Вриенния. Он полагал, что это объединение бессмысленно и может лишь принести вред, поскольку киприоты живут в теснейшем единении с латинянами и даже в случае присоединения к Великой церкви не собираются разрывать церковное общение с католиками, а значит, и дальше будут следовать еретическим догматам. Со своей стороны латиняне и визант. латинофроны воспользуются фактом объединения с киприотами в своих целях и будут считать, что уния Церквей уже состоялась. Соч. «Выступление (Μελτη) о воссоединении киприотов с православной Церковью», произнесенное Иосифом Вриеннием через 7 лет после его поездки на Кипр на заседании Константинопольского синода, является единственным известным источником, сообщающим об этом событии. |
|
|
