| Однако, видимо, апостолы не очень понимали, какой внутренний переворот произойдет в них вскоре и какую духовную силу они получат. Их все еще беспокоили вопросы внешнего устройства жизни народа Израиля. И потому в ответ на сказанное им Христом они лишь спрашивали Его, сейчас ли Ты устраиваешь, укрепляешь царство Израилево: Господи, аще в лето сие устрояеши царствие Израилево? ( Деян 1,6 ). Господь устраивал им вечное Царство Небесное, а они всё еще продолжали мыслить в соответствии с понятиями и чаяниями израильского народа того времени. Они надеялись на то, что как раз теперь Христос и устроит славное земное царство Израилево, которого так ждали израильтяне. Господь же отвечал им на это: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти ( Деян 1, 7 ). Это – не их дело! Им же отныне Он поручал другое, поистине новое дело: принять перед Его уходом к Отцу силу Святаго Духа и начать свидетельствовать о Сыне Божием и в Иерусалиме, и во всей Иудее, и в Самарии, и даже «до последних земли», то есть по всему миру! Вместо хлопот о земном и временном Господь поручал им заботы о небесном и вечном, поручал им проповедь о Себе, которая должна была начаться в Иерусалиме, чтобы распространиться затем по всей земле (тысячу лет назад дойдя даже и до нас, до Русской земли!). И лишь заповедовав им все это, Господь и вознесся к Отцу Своему. Однако понять это во всей полноте они смогли лишь по обретении им даров благодати, которые принес им сошедший вскоре на них Дух Святой... Вознесение Господне само по себе удивительно. Ведь никто до того сам собою не возносился на небо. Енох и пророк Илия были вознесены на небо, но не своею же силою... Пророк Илия – на колеснице; причем в церковно-славянском тексте Библии сказано: взят быстъ Илиа вихром яко на небо ( 4Цар 2, 11 ). Один только Господь наш Иисус Христос вознесся Сам Своею Божественною силою и на самое Небо. Вознесение Господне, славное отшествие Его из мира, говорит помимо всего и о том, как вернется Он в мир во время Второго Своего Пришествия для Страшного над нами Суда. |
| Какой прекрасный пример и всем нам – посвящать нее свои силы Богу, исполняя великую и такую спасительную заповедь Его: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим ( Мф 22,37 )! Как наставляет это и нас в благочестии, в христианском служении Богу и ближним, в постоянном памятовании о Нем, Творце и Промыслителе нашем, в необходимости постоянного духовного сопребывания с Ним! Замечательно, что как раз в слышанном сегодня за праздничной Литургией евангельском зачале особенно говорится о том, что для нас прежде всего должно быть дорого наше Богообщение, которое конечно же полнее всего осуществляется в храме Божием, в спасительных Таинствах Господних, но которое должно быть не менее постоянным и во всей остальной нашей жизни – и за стенами храма. В прочитанном ныне Евангелии две сестры принимают у себя Господа: одна, Марфа, занята по хозяйству, чтобы достойно угостить Сына Человеческого; другая, Мария, припав к ногам Его, стремится прежде всего услышать Его спасительное Божие слово. И хотя Марфа тоже заслуживает уважения за своё искреннее гостеприимство, но всё-таки, когда она жалуется Господу на то, что Мария, не помогая ей, не желает ни на минуту отойти от Иисуса, Он отвечает ей так: Марфо, Марфо, печешися и молвиши о мнозе (то есть заботишься, суетишься и говоришь о многом), едино же есть на потребу (одно только нужно). Мария же благую часть избра, яже не отимется от нея (Лк ю, 41–42). И действительно, для истинного, последовательного в своей вере христианина лишь «едино же есть на потребу», то есть самое главное в жизни, самое существенное, – это всеми делами своими, не обязательно только церковными, служить Господу, слышать неумолкаемое в душе слово Божие и всегда стараться следовать только ему. Именно так живя с раннего детства, Пречистая Дева и смогла стать Богоизбранной Матерью Господа нашего Иисуса Христа, явив Собой самую высокую, самую предельную меру возможной для человека святости, частицу которой Она приняла также и от столь облагодатствованных Богом Своих родителей. |
| (1950) Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! В Великом посту, возлюбленные братие и сестры, постоянно читается замечательная молитва преподобного Ефрема Сирина : «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь». В этой молитве с удивительной краткостью и одновременно предельной глубиной выражена вся сила духа христианства, вся сила духа Православия. Как нельзя лучше она подходит к великопостному времени – времени нашего покаяния, внутреннего очищения, обновления и стяжания Духа Святаго. Чего только не содержит в себе эта замечательная молитва! Присоединяясь к ней, мы прежде всего, уже в начальных словах ее: «Господи и Владыко живота моего...» – признаём и исповедуем Господа единственным Владыкой и распорядителем всей нашей жизни. В Его руках, в Его власти находится жизнь каждого из нас. Каждое ее мгновение, каждый вздох наш – в деснице Господней. И как нам не радоваться тому, что столько времени Господь дает нам самое драгоценное – жизнь, и, если будет на то Его святая воля, – даст еще. Дает все наши чувства, и мысли, и все наши благие помышления. Неужели же мы употребим этот дар жизни и все иные дары Божии не на угождение Ему, а во вред себе и в справедливый гнев Его? И разве любой из нас – как чадо Божие – не должен посвятить каждый миг своего бытия и все силы на благодарное служение своему Благодетелю? Тем более если я, неблагодарный, по своей духовной немощи и не делаю этого, но, наоборот, много и зло прогневляю моего Творца и Промыслителя, то неужели же я не буду каяться перед Ним в бесконечных своих преступлениях против Него? Ведь уже самое обращение молитвы преподобного Ефрема Сирина настраивает нас на покаяние за все наши греховные искажения того дара жизни, что дарован нам ее Владыкой. Так чего же мы просим у Него в этой молитве? |
| Итак, мы видим, как прекрасна, как глубока и содержательна молитва преподобного Ефрема Сирина . Будем же пользоваться ею в течение всего Великого поста, дабы искоренять в себе основные наши пороки: праздность, уныние, любоначалие и празднословие; будем стараться по мере наших слабых сил, укрепляемые Господом и этой молитвой, насаждать в себе бесценные христианские добродетели: целомудрие, смиренномудрие, терпение и любовь; будем стремиться соделать свои души хоть в чем-то годными для Божия Царства – чтобы и мы смогли быть принятыми Отцом нашим Небесным на пир в Его Царстве, ид еже радость бесконечная и «глас чистого радования». Аминь. О Нафанаиле (Поучение на евангельское чтение в Неделю 1-ю Великого поста, Торжества Православия) ( Ин 1,43–51 ) 25 февраля 1950 г.) Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Ныне услышали мы из Евангелия: Се, воистинну израильтянин, в немже льсти несть ( Ин 1,47 ). Эти слова, сказанные Спасителем о Нафанаиле, вошли уже, пожалуй, и в поговорку. Почему же Спаситель именно так сказал о нем? Отчасти это становится нам понятным, если мы обращаемся к евангельскому рассказу о происшедшем несколько ранее разговоре только что призванного Господом апостола Филиппа и Нафанаила. Филипп встречает Нафанаила и говорит ему, что мы нашли Того, о Котором писали еще Моисей и пророки, – Иисуса сына Иосифова, из Назарета ( Ин 1,45 ). Для всего Израиля это была чрезвычайная новость: наконец-то явился Тот, Кого чаял обрести весь еврейский народ, о Котором веками говорили пророки! Однако Нафанаил со свойственной ему непосредственностью и простотой на это заметил: от Назарета, то есть от столь малого и незначительного места, может ли что добро быти ( Ин 1,46 ). Нафанаил этим ответом выразил свое сомнение, которое было искренним и правдивым, в котором не было никакой «льсти», – иначе говоря, никакой задней мысли, лукавства или обольщения. Все сказанное им было сказано по совершенно искреннему его неведению. Филипп же лишь посоветовал ему: прииди и виждь (Там же) – пойди и посмотри! |
| Об этом говорят многие подвижники веры, ставившие само общение с Богом превыше всякого чуда. Постоянная христианская молитва – вот величайшая наша ценность! Тем более в бедах и в житейских затруднениях наших никогда не следует оставлять молитвы, еще усерднее притекая ко Господу и еще настойчивее прося Его помощи. Следует при этом помнить и о том, что, как учат многие святые отцы. Господь порой не сразу исполняет наши просьбы, желая тем самым как бы приблизить нас к Себе, подольше удержать нас при Себе, что уже само является величайшим благом для нас. Ведь некоторые, получив от Бога просимое, на время порой и забывают о Нем, – тогда как наши нужды заставляют молитвенно о Нем вспоминать. И потому еще блаженный Августин сказал: «Бог бережет для тебя то, чего не хочет дать скоро, чтобы ты в ожидании успел научиться многому великому». О пользе нашего молитвенного терпения говорит и преподобный Исаак Сирин : «Если просишь чего у Бога и Он медлит тебя услышать вскоре, не печалься, потому что ты не премудрее Бога... легко полученное скоро и утрачивается; все же приобретенное с сердечною болезнию – и хранится с осторожностью». Весьма просто и точно поясняет это и преподобный Нил, призывая нас «не скорбеть, когда не скоро получаем мы от Бога просимое, потому что таким промедлением Он хочет оказать нам гораздо большее благо. Он хочет больше облагодетельствовать тебя, когда ты докучаешь Ему в молитве. Ибо что может быть превыше собеседования с Богом и что прекраснее духовного соединения с Ним в молитве? Потому не молись о том, чтобы все было по твоему желанию, но во всяком деле проси: да будет во мне воля Твоя. Ибо Господь хочет только доброго и полезного душе твоей – ты же не всегда этого ищешь». Будем же поэтому, братие и сестры, не унывать, если и не скоро исполняет Господь наши прошения. Сколько лет оставался незрячим иерихонский слепец; припомните и евангельскую кровоточивую жену: сколько она просила Бога, прежде чем получила наконец исцеление. И всегда в подобных случаях каждое чудо Божие было ответом на человеческую веру в Него, всегда неустанности горячих прошений этих несчастных и болящих сопутствовала столь же горячая их вера. |
| И действительно, именно такой ответ и дает нам дальнейшая часть сегодняшнего евангельского чтения – в виде одной из притч, к которым так часто прибегал Господь. В притче этой как раз и говорится, по сути, о великом долготерпении Божием, которое, однако же, не бесконечно. ...Некто имел в своем саду смоковницу и пришел взять от нее плодов, но на ней ничего не было. Тогда хозяин сада сказал садовнику: вот уже третий год жду я от смоковницы плодов, а их все нет и нет – сруби ее. Зачем она мне – только место занимает... Но садовник посоветовал подождать еще год, обещав еще раз окопать ее и положить удобрение. А вдруг она все-таки принесет плоды? Если же опять ничего не будет, тогда, мол, ее и срубим (см.: Лк 13, 6–9 ). Не оставляет ли точно так же и нас с вами, возлюбленные братие и сестры, Господь по великой Своей милости еще в этой жизни – в ожидании, не принесем ли мы все-таки доброго плода христианской жизни, ради своей же собственной жизни вечной? Ибо в этой земной нашей жизни за грех бывает нам порой наказанием физическая наша гибель – смерть. Но ведь важнее другое: что ожидает грешников в будущей жизни, за гробом. В будущей же жизни дела их обстоят еще хуже. На этот самый главный для нас вопрос дает, в частности, ответ евангельское чтение, которое мы слышали с вами вчера за всенощным бдением, с притчей о полевых Плевелах (см.: Мф 13, 24–30, 36–43 ). Смысл этой притчи таков. Господь посеял добрые семена – иначе говоря, создал человека, создал добрым, хорошим. Но враг, диавол, здесь же посеял плевелы, сорняки, – испортил человека грехами и смертельными соблазнами. И вот, когда взошла пшеница, взошли и плевелы. Однако трудно бывает хозяину поля поначалу, пока они только-только проросли, отличить пшеницу от плевел. Так и Господь говорит нам этой притчей, что Он позволил до конца мира расти и тому и другому – и праведникам, и всем грешникам, чтобы, вырывая плевелы, не вырвать и пшеницу. Праведный же Суд Божий, подобный сбору урожая, состоится при конце всего нашего мира. |
| Нам трудно представить такое даже по отношению к обычному земному правителю, который, занимая самое высокое положение – например, Царь, почитаемый своими подданными, ни в чем не имеющий недостатка, – вдруг, услышав о каком-то несчастном, бедном и больном человеке в далеком захолустье, оставил бы свой престол, оделся в рубище и пошел бы помочь ему в его несчастье, спасти его от неминуемой смерти. Мы были бы, конечно, поражены проявлением такого милосердия к ближнему, – и все-таки это было бы проявлением любви к такому же в общем человеку, как и сам этот Царь. Обращаясь же к ныне празднуемому нами Рождеству Христову, мы видим, что здесь такому несчастному больному, то есть, по сути, к каждому из нас, Царь Царей, Царь Небесный, Сам Бог являет Свою Божественную, никак не сравнимую с человеческой, Любовь ! Как небо отстоит от земли, настолько же несравнимо отличается снисхождение к нам Царя Небесного от доброго порыва любого Царя земного... Как же велико это небесное снисхождение к нам, совершенно недостойным его! Более того, как велико смирение этого снисхождения! Многие ли из нас рождаются не в обычных домах, в условиях более или менее благоприятных, а в пещерах? Лежат не в колыбелях, а на соломе в яслях, рядом с простою скотиной? Но не во дворцах, не в благополучии и известности родился Царь Царей, Господь наш Христос, а в яслях скотьих... Какое снисхождение, какое смирение Божие, – столь необходимое и нам и столь любезное в нас Богу! Какая непостижимая и недосягаемая красота этого смирения, взятого Им на Себя ради спасения нашего! Не потому ли воистину и прекрасен бывает пред Богом тот, кто смирён сердцем во имя Господне?! Таков путь истинного смирения, ведь и Сам Господь принял на Себя зрак раба не для Своей же славы, но для тебя, человек! Увы, каждый из нас, братие и сестры, рождается и пользуется своей жизнью и дарами Божиими в основном для себя; даже, наконец, и подвизается-то по большей части для личного своего же спасения. Не так – Христос! Ибо даже и родился Он не для Себя, а для нас, как и утверждает Символ веры , в котором говорится, что мы почитаем Господа нашего Иисуса Христа именно как «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася». Какая необъятная в этом Любовь Божия к нам и какое к нам снисхождение! |
| Таким образом, мы видим, что Причиною всего является Господь. Теперь оставьте человека без Бога – и вот вам тьма, тьма духовная. При конце мира отнимите и солнце вещественное: солнце померкнет, и луна не даст света своего ( Мф 24,29 ) – вот вам, можно сказать, и тьма кромешная. Человек без Бога поначалу еще утешается отчасти видимым солнцем, а тогда отнимется и это... И без Бога, Источника всего сущего, да еще прогневанного и осудившего на удаление от Себя, – какая же это тьма и мука! Сохрани, Господи, от сего нас, грешных! Аминь. Божия Матерь называется Церковью честнейшею Херувимов и славнейшею без сравнения Серафимов. Возможно ли это для человека – быть выше Херувимов и Серафимов? Возможно, ибо у Бога все возможно. Аминь. Что нам еще нужно, если с нами благодать?! Каким счастьем для архиерея или священника должно быть – совершать преложение Пречистого Тела и Пречистой Крови Христовых! Если некогда Пречистая Божия Матерь послужила Воплощению Сына Божия, нашего Искупителя, то архиереи и священники ныне совершают по благодати Божией Таинство Пречистого Тела и Пречистой Крови Христовых. Поэтому – с какой радостью священники и архиереи должны идти на совершение этого Таинства! Они должны идти на него как на праздник, как на какой-нибудь пир. Однако мы нередко идем на него неохотно, принужденно – как рабы, да еще неключимые, а не как сыны. Часто совершаем его небрежно, вяло, без души, неохотно. Конечно, нам и враг – диавол – много препятствует, много мешает; но тут мы и сами не без вины, что враг нас так запинает. Значит, есть за что. Значит, есть за что ему к нам привязаться! Помилуй нас, Господи, грешных, своенравных, и недостойных, и неключимых рабов Твоих, не смотрящих яже Твоих, но своих ищущих (ср.: Флп 2, 21 ). АМИНЬ. Слава Богу, что Господь еще нас исправляет скорбями и различными трудными обстоятельствами жизни. Значит, есть еще надежда на исправление. Плохо, если Господь совсем оставит, тогда плохо. Если еще исправляет, то – слава Богу! Значит, еще не все потеряно. Аминь. |
| Здесь Ангел уже прямо возвещает святым женам о Воскресении Христовом из мертвых! И поскольку все то, что нужно было им сообщить, Ангелом уже сказано, он и завершает свою речь сияющего небожителя: се, рех вам – вот, я сказал вам все (Там же)! Таким образом, первое благовестие о Воскресении Господнем святым женам, а через них и апостолам, было дано человеческому роду Ангелом, вестником потустороннего мира, – и это, так сказать, вполне естественно, поскольку ведь и Воскресший Христос принадлежал уже миру иному. И вот обе Марии, изшедше скоро от гроба со страхом и радостию велиею, текосте возвестити учеником Его ( Мф 28, 8 ). Страх еще присутствовал в их сердцах – и от всего случившегося накануне на Голгофе, и всё еще – в какой-то мере – от чудесного явления Ангела, но должна была в них и все более шириться, по мере осознания только что услышанного и увиденного, радость надежды: неужели они действительно скоро встретятся с живым Учителем в Галилее? С такими смятёнными чувствами они и отправились в путь... И вот, когда они, не останавливаясь, быстро и упорно шли (текосте) туда, уповая на возможность чудесной встречи и желая к тому же поскорее рассказать о всем увиденном и услышанном апостолам, их вдруг остановил Сам Иисус! Как пишет об этом евангелист: Егда же идясте возвестити учеником Его, и се, Иисус срётея (их), глаголя: радуйтеся ( Мф 28,9 ). Здесь это и се (и вот) особенно подчеркивает полную для шедших жен неожиданность появления Иисуса и одновременно как бы отмечает решительно наступающую в этот момент строгую ясность в их душах: только что они жили одной лишь надеждой веры – и се – вот эта надежда стоит перед ними, осуществившись, вот Он, Воскресший Христос! Что же оставалось им? Лишь только припасть к ногам Его: Оне же приступльше ястеся за нозе Его и поклонистеся Ему (Там же). Понятно, что радость их была неописуема: увидеть вновь – живым! – своего Божественного Учителя после того, как они еще совсем недавно были свидетельницами Его страшных страданий, надругательства и насмешек над Ним, поношений и издевательств, позорной крестной смерти, погребения и пребывания Его во гробе – всего того, что наполняло их сердца ужасом и тоской. И се – жив! О радость! Радость, до известной степени знакомая и нам, ибо к этой необыкновенной радости прикасается и каждая верующая христианская душа в светлые дни Святой Пасхи. |
| Епископ Феодор (Текучёв). Истина всегда победоносна Епископ Феодор (Текучёв). Истина всегда победоносна/Сост. диакона Георгия Малкова, П.Ю.Малкова. — М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2009. — 720 с.: ил. — (Подвижники благочестия XX века). В книгу входят жизнеописание епископа Феодора (Текучёва), его духовное наследие: поучения и проповеди, «Духовный дневник», духовно-просветительные статьи и заметки разных лет; в приложениях – материалы на тему «Епископ Феодор (Текучёв) и митрополит Вениамин (Федченков)». В тексте сохранены отдельные особенности написания, предложенные составителями. Приводим отрывок из книги. Введение В 2008 году исполнилось сто лет со дня рождения одного из наиболее смиренных и благочестивых насельников Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, ближайшего ученика и помощника блаженной памяти митрополита Вениамина (Федченкова) — владыки Феодора (Текучёва), епископа Аргентинского. По возвращении в 1956 году в Россию из эмиграции епископ Феодор жил сначала на Украине и в Молдавии, а затем, с 1962 года, более двух десятилетий подвизался в иноческом подвиге в Печерской обители — вплоть до своего мирного отшествия ко Господу. В силу его «белоэмигрантского» прошлого большевистская власть, несмотря на столь свойственный епископу Феодору искренний патриотизм, и по возвращении его на Родину не доверяла ему, а потому и не позволила Московской Патриархии предоставить владыке какую-либо архиерейскую кафедру. Тем более не способствовали этому и вновь начавшиеся в конце 50-х годов гонения на Церковь, когда по всей стране один за другим насильственно закрывались храмы и монастыри: так, например, в той же Молдавии владыку три раза переводили из обители в обитель, поскольку они одна за другой ликвидировались местным коммунистическим начальством. В итоге епископу Феодору было благословлено проживать «на покое» в древнем, никогда не закрывавшемся, издавна славившемся своими подвижническими традициями Псково-Печерском монастыре: наконец-то долгие мытарства владыки закончились, и до конца дней своих он еще многие годы тихо и смиренно жил здесь, любимый и уважаемый печерской братией, служа и время от времени проповедуя в храмах обители, постепенно ставшей для него родным домом. Здесь же он и был погребен в 1985 году в монастырских пещерах рядом со своим давним духовным учителем и старшим другом — митрополитом Вениамином (Федченковым), также завершившим свои дни на покое в Печорах. |
|
|
