| Разработанный В. проект создания централизованной, построенной по иерархическому принципу системы управления церковно-певч. делом в стране, как и его идеи о распространении муз. образования, организации муз. об-в и т. д., были положены в основу доклада соборного Подотдела о церковном пении Поместному Собору. Взгляды В. на духовно-муз. творчество менялись на протяжении жизни: в кон. 90-х XIX в.- нач. 1900-х гг. он отстаивал идею свободного, определяемого художественным вдохновением развития церковного пения. В. критиковал членов московского Наблюдательного совета при Синодальном уч-ще церковного пения за приверженность к распевам церковного обихода и «консервативный», ограничивающий волю автора, строгий подход к выбору средств при их обработке. Подобным взглядам соответствуют написанные с большим пафосом свободные духовно-муз. сочинения В., выдержанные в обобщенно-эклектическом стиле, в них ощущается влияние духовной музыки как московской, так и петербургской ветвей т. н. нового направления. Автор тяготеет к трактовке хора как симфонического оркестра, рассчитывая на исполнение его музыки большими, технически продвинутыми муз. коллективами, часто использует крайние регистры хорового диапазона, резкие динамические контрасты и смены темпов. Более цельными и художественно-убедительными выглядят обработки В. укр. распевов (напевов Холмской Руси), в к-рых он показывает тонкое проникновение в стиль и дух местной церковно-певч. традиции, собирателем и знатоком к-рой он являлся. Немногочисленные духовно-муз. опыты композитора развивали идеи нового направления на юго-зап. церковно-певч. почве. Ко времени Поместного Собора взгляды В. становятся более умеренными: он проявляет себя как приверженец осмогласия и обиходных роспевов в качестве основ церковной музыки, однако сам от духовно-муз. творчества отходит. В. также принадлежат неск. светских муз. сочинений и обработок народных песен, записанных им непосредственно от исполнителей: «Малорусские песни Томашевского уезда Холмской губернии» и «Малорусская свадьба северо-восточной части того же уезда», собранные в 1914 г. и представленные в Отделение этнографии РГО (не обнаружены). После революции В. безуспешно пытался организовать представительство секции духовных композиторов Драмосоюза в Киеве, собрать материалы для сборника, посвященного памяти А. А. Архангельского . |
| В.Р. Легойда также поделился своим взглядом на основные вызовы в сфере образования, выделив проблемы низкого уровня мотивации молодых людей, общей прагматизации образования, размытия границ профессионального знания и недостаточного внимания к вопросу философии образования. Кроме того, в тот же день В.Р. Легойда посетил Общественную палату Архангельской области. Во встрече приняли участие председатель Общественной палаты региона Ю.И. Сердюк, начальник Управления по реализации национальной политики и развитию институтов гражданского общества Департамента по внутренней политике Администрации губернатора Архангельской области и Правительства Архангельской области С.В. Бызова, руководитель аппарата Общественной палаты Архангельской области Н.В. Ожигина. Собравшиеся обсудили вопросы развития институтов гражданского общества в регионе и другие актуальные вопросы повестки дня. Ю.И. Сердюк проинформировал гостя региона о деятельности Общественной палаты региона, рассказал о планах на будущее, вручил изданные в этом году сборник статей по вопросам развития гражданского общества в регионе и Доклад Общественной палаты Архангельской области о состоянии и развитии институтов гражданского общества в регионе. Также были затронуты различные вопросы, волнующие северян, включая развитие образования и новых образовательных программ для молодежи, проблемы поддержки и оказания помощи участникам СВО и членам их семей. Начальник Управления по реализации национальной политики и развитию институтов гражданского общества Департамента по внутренней политике Архангельской области С.В. Бызова рассказала о совместной деятельности на данном направлении общественных организаций и губернаторского центра «Вместе мы сильнее». В завершении встречи Ю.И. Сердюк пригласил В.Р. Легойду принять участие в форуме Общественной палаты Архангельской области «Консолидация», который состоится в октябре 2023 года. 25 июля, в заключительный день визита, В.Р. Легойда посетил Молодежный центр Архангельской области и познакомился с его резидентами. Со стороны Молодежного центра на встрече присутствовали руководитель проекта «Импровизация. Команды. Сцена " Поморье " » Арсений Клишев, руководитель Центра прикладных компетенций и куратор проектного офиса Молодежного центра Алексей Гусаков, руководитель региональной молодежной общественной организации «Мастерская молодежных инициатив " Выходи! " » Юлия Бромберг, президент Федерации скейтбординга Архангельской области Илья Абакумов, руководитель молодежного офиса РГО Руслан Коноплев. |
| Сегодня работают свыше 60 церковных центров гуманитарной помощи, в которых нуждающиеся могут бесплатно получить одежду, предметы гигиены, коляски, кроватки для детей. Действуют десятки церковных центров защиты материнства; в ряде регионов при участии Церкви организована работа по предабортному консультированию психологов и социальных работников в женских консультациях. Санкт-Петербургская митрополия /Патриархия.ru Версія: російська Матеріали за темою Патриаршее соболезнование в связи с кончиной духовника Казанской Амвросиевской ставропигиальной женской пустыни архимандрита Поликарпа (Ничипорука) [Патріарх : Послання] У Калінінградській митрополії відкриваються курси базової підготовки в галузі богослов " я чернечих При Оптиній пустині створено духовно-інтелектуальний та науково-просвітницький центр «Оптинські збори» У Брянській єпархії освячено кризовий центр «Дім для мами» на території Петропавлівського жіночого монастиря Специальный центр Крымской митрополии направил куличи и свежие яйца в зону конфликта. Информационная сводка о помощи беженцам (от 28 апреля 2024 года) [Стаття] «Від благородних планів поспішатимемо до конкретних справ». Інтерв " ю митрополита Астанайського і Казахстанського Олександра до 25-річчя заснування Астанайської і Алма-Атинської єпархії [Ihmepb " ю] За участі Синодального відділу з благодійності в Курську пройшла міжрегіональна конференція із допомоги людям з інвалідністю Голова Синодального відділу з благодійності зустрівся з московськими добровольцями та сестрами милосердя Митрополит Клінський Леонід взяв участь у роботі сесії «Співпраця у галузі захисту прав дітей» саміту Росія — Африка Патріарший екзарх усієї Білорусі відвідав Івенецький будинок-інтернат для дітей-інвалідів з особливостями фізичного розвитку У Челябінській єпархії відкрився перший стаціонарний притулок для вагітних жінок Служба «Милосердя» підводить підсумки п " яти років роботи проекту підтримки особливого дитинства Діти.рго У Брянській єпархії освячено кризовий центр «Дім для мами» на території Петропавлівського жіночого монастиря У Церкві закликали дати право на відмову від аборту будь-якому медичному працівникові Підсумковий документ XI Загальноцерковного з " їзду із соціального служіння [Документи] Вітання Святішого Патріарха Кирила учасникам XXV Конгресу педіатрів Росії та VII Міжнародного Гіппократівського медичного форуму [Патріарх : Привітання та звернення] Вітання Святішого Патріарха Кирила учасникам урочистостей, присвячених десятиріччю Об " єднання багатодітних сімей м. |
| Чаще всего предметом описания в путешествиях становятся отдаленные территории, прежде всего Сибирь или Камчатка, рассказ о которых, особенно в XVIII–XIX вв., представлял значительный интерес для читателей. «Доминантой в жанровом спектре ассоциирующихся с Сибирью текстов закономерно становились структурные вариации литературного путешествия, поскольку само освоение Сибири, превращение ее в объект научного и художественного описания могли осуществиться только в результате беспрестанных перемещений по ее территории разнообразных наблюдателей – от служилых казаков и первых землепроходцев XVII века до академиков XVIII и администраторов XIX столетий» [Анисимов 2009:24]. К наиболее значимым сибирским и камчатским путешествиям указанного периода могут быть отнесены «Странствования купца Григория Шелихова к американским берегам» Г. И. Шелехова, «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю» Ф. П. Врангеля, «Путешествие шлюпа «Диана» из Кронштадта в Камчатку» В.М. Головнина, а также, например, «Письма из Сибири» и «Прогулки вокруг Тобольска» П. А. Словцова. Однако при относительно высокой изученности литературных и документальных путешествий, в том числе сибирских, до сих пор маловостребованной в светской науке остается группа источников, представленная путевыми записками миссионеров. Вместе с тем это весьма обширный корпус текстов, без учета которого история жанра выглядит неполной. Миссионерство, вынуждающее к постоянным перемещениям, было основной формой духовного служения на окраинах империи. Причем так далеко, как православные проповедники в поисках своей полудикой паствы, в дебри Сибири или Камчатки не заходили, пожалуй, ни промышленники, ни военные, ни государственные чиновники. Весьма продолжительные путешествия предпринимали и сибирские иерархи, обозревающие свои обширные епархии. Составление отчетов и журналов об этих поездках входило в служебные обязанности духовенства, что отчасти объясняет весьма высокое распространение текстов такого рода в церковной среде. Но, очевидно, что к составлению записок подталкивала и внутренняя потребность их авторов изложить на бумаге свои впечатления о многотрудных, а часто и опасных для жизни поездках, поделиться с читателями своими наблюдениями над малоизвестными сибирскими землями и народами. И потому часто такие сочинения выходили за рамки внутренних церковных отчетов, включая информацию общекультурного и научного значения (не случайно многие сибирские священники были постоянными корреспондентами РГО), а иногда поднимаясь и до уровня философского и художественного обобщения. Миссионерские записки в целом находятся в русле жанровой традиции путешествия, однако имеют некоторые особенности, предопределенные спецификой религиозного сознания. Введение этих сочинений в научный оборот представляется актуальной и значимой исследовательской задачей. |
| De div. nom. Cap. IV, § 10,14, 12. Он говорит здесь: мы чтим имя Эроса... пусть не клевещут на имя Эроса... Чернь не понимает «простого смысла божественного имени Эроса» и соответственно своим понятиям разумеет чувственную и телесную любовь, которая не есть истинный Эрос, но его отображение (δωλον) или лучше – отпадение от истинного Эроса. Этим словом, которое черни кажется более грубым и которое полагается в божественной Премудрости (ссылка на Sap. 8:2), она, эта чернь, будет поднята и возведена к постижению истинно сущего Эроса. Ib. §11 и 12. Вот где идея «сублимации» Эроса выражена со всею точностью. 127 Вслед за Дионисием Максим Исповедник употребляет термины ερωσ и γυπη как равнозначные («теологи называют Божество иногда Эросом, иногда любовью»...), отдавая, однако, преимущество Эросу: процитировав «Бог есть любовь (γπη)», он тотчас добавляет: это значит «сладость и вожделение (γλυκασμοσ και επιθυμα – cant 5 16), т. e. «Эрос»; и затем цитирует те места, где в Писании стоит «Эрос» (Sap. 8:2; Рго. 6:6). Имеются в виду цитаты из Притчей Соломоновых: «Не оставляй ее, и она будет охранять тебя; люби ее, и она будет оберегать тебя» (4:6; у Вышеславцева ошибочно: 6:6) и неканонической книги Премудрости Соломона: «Я полюбил ее и взыскал от юности моей, и пожелал взять ее в невесту себе, и стал любителем красоты её» (8:2). Нарочно избираются такие термины, которые выражают «сублимацию», возведение самого низшего к самому высшему (επιτυμια, προαγωγια вожделение, совокупление (греч.) – особенно любопытен обоснованный выбор последнего «нечистого» для профанов термина). Cm.: Capit. quinquies Cent. Cent V. 83–90. Migne, т. 90, стр. 1383–1387. 129 Παρχρησις – «извращенное пользование» силами души – вот источник порока, говорит Максим; ничто из того, что сотворено Богом, не есть зло. Та же самая επιθυμα (вожделение, libido на языке фрейдианцев) может принять форму сластолюбия или же, наоборот, форму целомудрия, любви, божественного Эроса. «Не пища плоха, но чревоугодие; не произведение на свет детей, но блуд; не деньги, но скупость; не слава, а тщеславие. Ничто не дурно в вещах, а дурно извращенное пользование ими, которое происходит оттого, что ум не заботится о культивировании (γεωργα, земледелие) природы». De Char. Cent. III, 3, 4, 5. Migne, T. 90, стр. 1018 ff. Cp. ib. 71, 98. |
| «Никакая пугачевщина, – писал К. Н. Леонтьев , – не может повредить России так, как могла бы ей повредить очень мирная, очень законная демократическая конституция». Желание К. Н., – утверждает Бердяев в своей книге о Леонтьеве, – исполнилось – «пугачевщина» взяла верх над «мирной и законной конституцией». Но России опыт этот слишком дорого стоил. К. Н. с необычайной проницательностью предвидел, что русский народ не остановится ни на каких умеренно-конституционных формах и устремится к самому крайнему и предельному. «Либерализм, простертый еще немного дальше, довел бы нас до взрыва, и так называемая конституция была бы самым верным средством для произведения насильственного социалистического переворота, для возбуждения бедного класса населения противу богатых, противу землевладельцев, банкиров и купцов для новой, ужасной может быть, пугачевщины. Нужно удивляться только, как это могли некоторые даже и благонамеренные люди желать ограничения царской власти в надежде на лучшее умиротворение России! Русский простолюдин сдерживается гораздо более своим духовным чувством к особе Богопомазанного Государя и давней привычкой повиноваться Его слугам, чем каким-нибудь естественным свойством своим и вовсе не воспитанным в нем историей уважением к отвлеченностям закона. Известно, что русский человек вовсе не умерен, а расположен, напротив того, доходить в увлечениях своих до крайностей. Если бы монархическая власть утратила бы свое безусловное значение и если бы народ понял, что теперь уже правит им не сам Государь, а какими-то неизвестными путями набранные и для него ничего не значащие депутаты, то, может быть, скорее простолюдина всякой другой национальности русский рабочий человек дошел бы до мысли о том, что нет больше никаких поводов повиноваться . Теперь он плачет об убитом Государе в церквах и находит свои слезы душеспасительными; а тогда о депутатах он не только плакать бы не стал, но потребовал бы для себя как можно побольше земли и вообще собственности и как можно меньше податей... За свободу же печати и парламентских прений он не станет драться». Предсказание это сбывается дословно. В нем дано описание характера русской революции – за 35 лет до ее торжества» (Цит. по: К. Н. Леонтьев: рго ет соптга. Личность и творчество Константина Леонтьева в оценке русских мыслителей и исследователей после 1917 г. Антология. Кн. 2, Спб., 1995, с. 149–150). |
| Армия России и тогда была в авангарде Большого Проекта: Транссиб как проект создавался силами военных инженеров, картографов, железнодорожников, топографов и других специалистов. Какова была главная стратегическая цель этого Большого Проекта? Готовя высочайшее решение, Генеральный штаб 5 декабря 1890 г. представил доклад, озвученный полковником Н.А. Волошиновым на собрании императорского российского географического общества (ныне — РГО). Там отмечалось: «…Приступая к вопросу о сплошной, непрерывной дороге через всю Сибирь, необходимо, прежде всего, дать себе ответ, для чего она нужна. Нужно вычленить главную, руководящую цель постройки, и в зависимости от неё определится всё остальное.… Цель великой непрерывной дороги через всю Сибирь состоит не в том, чтобы развить хлебопашество на Юге или поднять золотопромышленность на Севере, а в том, чтобы уничтожить неблагоприятное влияние громадных расстояний, чтобы сжать всю эту длинную и узкую полосу, чтобы приблизить Тихий океан к европейской России и соединить реки, прорезающие плодородные участки Сибири». То есть наиглавнейшим приоритетом Транссиба было не осваивание богатств Сибири, а именно обеспечение связности гигантской империи. Жизнь полностью подтвердила правильность этой стратегии! Крайне важно это понимать сегодня, когда частью элит Сибирь воспринимается лишь как ресурсный центр добычи и перекачки богатств. Любая смена или корректировка курса — это нарушение сложившегося в элитах status quo, это напряжение и необходимость действия. Сейчас у нас, увы, экономика в немалой части своей — это экономика экспорта сырья и финансово-валютных перетоков. «Сибирский поворот» резко меняет всё. Появляется политическая воля перехода на мобилизационный формат развития. Как и сейчас Большой Проект «Сибирский поворот», так и тогда Транссиб вызвал «бурление мозгов и смятение чувств» либеральной интеллигенции и сопротивление в части элит — местных и центральных, заёрзавших на своих насиженных тёплых местах. Противников строительства великой магистрали было множество: пугали болотами, дремучей тайгой со зверьём, беспощадными морозами, гнусом, непроходимыми реками, дикими аборигенами и многим другим. Сторонников пути, связующего Россию, объявляли аферистами-мечтателями и психически нездоровыми людьми. |
| Но с другой стороны, эта же самая важность вопросов,·затронутых в цитованных письмах Либерия, из которых некоторые прямо или косвенно. касаются и вопроса об Афанасии, намеченного Иларием во «введении» в свою книгу, говорит и в пользу их уместности в «историческом труде» Илария, особенно в виду высказанного автором намерения – привлечь в своем исследовании целый·ряд документов, лиц и событий. Не принимая на себя ответственности за такое или иное решение намеченного вопроса мы ограничимся лишь этим указанием на его возможные данные рго и contra 1546 . С большей вероятностию можно приписывать принадлежность перу Илария замечаний, находящихся в т. н. VІІ-м и VIII-м фрагментах. В первом из этих фрагментов, после приведенного сполна послания императора Констанция к ариминским епископам, следует отрывок, который в существующем виде фрагментов ex opere historico Илария носит характер отдельной статьи, с особым заглавием: incipit definitio catholica, habita.ab omnibus catholicis episcopis, priusquam per terrenam potestatem territi haereticorum consortio sociarentur in concilio Ariminensi 1547 . Уже самая громоздкость этого заглавия располагает думать, что оно представляет собою позднейшую вставку какого-то переписчика, а фразеология самого «определения» дает основание полагать, что оно приведено у автора, не как отдельный документ – но – в связи с общим повествованием о ходе соборных заседаний в Аримине, – была вложена в уста одного из участников Собора, подобно тому, как нижеследующее определение Ариминского Собора о Валенте и Урзакии – приведено, в качестве предложения Грециана, епископа Галлийского 1548 . Не имеем ли мы в данном случае дело с таким фактом, что переписчик – автор сборника, в котором дошли до нас фрагменты «исторического труда» Илария, случайно имея в руках в числе других немногих разрозненных листов operis Илария – лист, начинавшийся ex abrupto словами: sic credimus placere etc., перенес его в свой сборник, как нечто целое, снабдив его особым заглавием? Что данное «определение» Ариминского Собора стоит в связи с каким-то последовательным повествованием о деяниях этого Собора, – подтверждается дальнейшею тирадой, следующей за этим определением, и устанавливающей переход к новому акту ариминских отцов – единодушному осуждению противников никейской веры 1549 . |
| Известный нам немецкий резидент в Уэльве очень скоро узнал о теле все, включая имена тех, кому были адресованы письма, находившиеся в портфеле. Он попытался достать копии документов, однако безуспешно, так как с юристом ни он, ни его сообщники контакта не имели… Мы не сомневались в успехе, но тем не менее ждали окончательной проверки. А для этого нужны были документы майора Мартина. Наконец, документы прибыли в Лондон и были немедленно переданы на экспертизу. Перед отправкой тела в Испанию мы приняли некоторые меры предосторожности, они то и помогли нам теперь определить, вскрывались конверты или нет. Результаты экспертизы неопровержимо доказали, что письма, по крайней мере два из трех, вынимались из конвертов, хотя сургучные печати выглядели нетронутыми. Когда мы прибавили этот факт к сообщениям, полученным из Уэльвы и от военно-морского атташе, мы были вполне удовлетворены. Итак, испанцы познакомились с содержанием писем. Мы могли быть твердо уверены, что они передали полученные сведения немецкой разведке. Оставалось положиться на немцев, а они, безусловно, сумеют извлечь все выгоды из сложившейся ситуации. Мы надеялись, что наша вера в немецкую разведку, действующую в Испании, не будет подорвана. Теперь свою роль должен был сыграть Берлин. Настало время проститься с майором Мартином. Он хорошо послужил родине, и мы считали своей обязанностью проследить за тем, чтобы его последнее пристанище было достойным и чтобы ему оказали должные почести. Мы были рады проявить уважение к нему, не подвергая опасности операцию, в которой он сыграл столь важную роль. Больше того, исполняя то, что от нас требовала совесть, мы мешали немцам проверить заключение испанского врача. Частые посещения могилы британскими официальными лицами или их представителями до того, как была установлена надгробная плита, разумеется, не позволяли немцам или испанцам произвести эксгумацию тела. Прежде всего мы попросили военно-морского атташе положить на могилу венки от Пэм и от семьи майора. Затем мы позаботились, чтобы надгробную плиту установили как можно быстрее. Наконец, я послал нашему военно морскому атташе в Мадриде просьбу поблагодарить вице консула в Уэльве от имени семьи майора Мартина за все то внимание, которое он уделил погибшему, и попросить его сфотографировать могилу. Эти фотографии будут свято храниться семьей и невестой майора Мартина, с которой он совсем недавно обручился. Надгробную плиту сделали из простого белого мрамора, и на ней была высечена следующая надпись: «Уильям Мартин. Родился 29 марта 1907 года. Умер 24 апреля 1943 года. Любимый сын Джона Глиндера Мартина и покойной Антонии Мартин из Кардиффа, Уэльс. „Dulce ет decorum esm рго pamria mori. R. I. Р.“11. |
| В отличие от них весьма почитаемый католиками «учитель церкви» Иероним Стридонский говорил о сочинении Татиана «Айегзиз Сгаесоз» как «о лучшем и полезнейшем из всех произведений» этого апологета (Бе зсгірі. 47). Такая оценка, конечно, не означает, что этот выдающийся филолог и знаток античности разделял мнения Татиана. Скорее в ней отразилась известная, так и неосуществленная мечта Иеронима искоренить в себе дух Цицерона и Сенеки и стать «чистым» христианским писателем. Но даже сам Татиан , казалось бы почти свободный (в отличие от Иеронима) от искушающего блеска греческой образованности, не смог избежать античных языческих влияний. Тем более не могли избежать их мыслители такой большой культуры, как Иероним и ему подобные. В смысле зависимости от античной образованности ближе, чем Татиан , к Иерониму стоит следующий апологет – Афинагор, ближе к Татиану – философский антипод Афинагора – Теофил. 2. Афинагор и Теофил По преданию, Афинагор 49 до обращения в христианство был афинским языческим философом, современником Марка Аврелия. Известно также, что в конце правления Марка Аврелия в Южной Галлии и Африке имели место массовые гонения на христиан. Эти два обстоятельства, по–видимому, наложили свою печать на мировоззрение Афинагора. В своем «Ходатайстве за христиан» (Ье&аііо рго сЬгізІіапіз), обращенном к Марку Аврелию, Афинагор использует язык и некоторые идеи платоников и стоиков, чтобы убедить императора–философа в непричастности христиан к тем преступлениям, которые вменялись им в вину и служили поводом для гонений. Христиане обвинялись в атеизме и игнорировании государственной религии, в составлении заговоров, каннибализме, практике кровосмешения и т. п. Поскольку решающим поводом для преследований было обвинение в атеизме и так как сам адресат – Марк Аврелий был стоиком платонизирующего и религиозного типа, Афинагор уделил главное внимание опровержению мнимого атеизма христиан. Доводы Афинагора лишены экстравагантности Татиановых, но просты и логичны, поэтому они действительно могли претендовать на понимание со стороны императора–философа. |
|
|
