| 66. Пусть монах примет на себя добровольный голод, чтобы смирить земное тело свое и возвести горе душу – жительницу Града Небесного 911 . 67. Монах всегда должен произносить [лишь] слово истины, а слово лжи должно быть изгнано с уст его. 68. Если монах услышит слово жесткое, то ему не следует дерзить [в ответ], но он должен подчиниться, чтобы отвратить вспышку гнева. В награду он получит мир и назовется сыном Всевышнего, поскольку [уже] стал сыном Мира 912 . 69. Монах, говорящий ясным и приятным голосом со смиренномудрием, может и из каменного сердца исторгнуть слезы. 70. Как лев наводит страх на диких ослов, так и монах, твердый [в своем призвании], – на помыслы похоти. 71. Монах, несвоевременно прекращающий свой пост, подобен тому человеку, который разрушает фундамент жилища [своего] 913 . 72. Вихрь ветра поднимает облако пыли на равнине, а горделивый монах возбуждает [вихрь] гнева в монастыре. 73. Монастырь для монаха подобен тихой гавани для кораблей 914 . 74. Бесстрастный монах, не поражаемый стрелами наслаждения, на земле являет подобие Ангелов [небесных] 915 . 75. Не усердствуй, монаше, в гордыне, чтобы не впасть тебе и в [еще какое-нибудь] страшное прегрешение. 76. Будь, монаше, подражателем смиренномудрия [апостола] Павла, чтобы стать сонаследником [Царства Небесного в хоре] святых. 77. Подражай, монаше, мытарю, чтобы не быть осужденным вместе с фарисеем 916 . 78. Избери, монаше, кротость Моисея 917 , чтобы твердокаменное сердце свое превратить в спокойные воды озера. И после того, как обретешь ты опыт, что кротость является [великим] добром, сможешь сказать: «на воде покойне воспита мя» ( Пс. 22, 2 ) 918 . 79. Не являй себя, монаше, жестоким; помни, что ни один жестокий не пребывает в терпении [и кротости]. 80. Не покидай [кроткого] Авеля, присоединясь к горделивому Каину, чтобы не разделить тебе участь последнего. 81. Познай, что смиренномудрие есть благо, и избери его, ибо оно возводит [человека] на небо 919 . 82. Благая награда ожидает тебя, монаше, за твое смиренномудрие – Царство Небесное. Смотри, чтобы не лишиться тебе ее. |
| III, 1. Ведь вечная жизнь и неизреченная радость на небесах даруется [нам] благодатью Духа, а достоинство принять дар и вкусить благодать доставляет [наша] любовь к трудам ради веры. Соучаствуя в этом деле правды, в котором подвизается душа, благодать Духа взаимно наполняет душу блаженной жизнью; когда же [благодать и труды] отделяются друг от друга, то это не приносит пользы душе. Ибо как благодати Божией не присуще посещать души, избегающие спасения, так и сила человеческой добродетели сама по себе недостаточна для того, чтобы возвести к [совершенному] виду души, лишенные благодати 609 . Ведь Писание гласит: «Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии. Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий» ( Пс. 126, 1 ); и еще: «Не бо мечем своим наследиша землю, и мышца их не спасе их » – хотя и меч, и мышцы употребляются при единоборстве, – «но десница Твоя, и мышца Твоя и просвещение лица Твоего» ( Пс. 43, 4 ) 610 . О чем это говорит? О помощи свыше работникам Господа, а также о том, что не [только] о человеческих усилиях следует иметь попечение тем, которые полагают, будто за свои собственные труды они увенчиваются [венцом спасения]. Ведь надежду на конечное [обретение венца] следует возлагать на волю Божию. III, 2. Поэтому и необходимо знать, «что есть воля Божия» ( Рим. 12, 2 ), взирая на которую должен ревностно подвизаться усердно простирающийся к блаженной жизни и устраивающий свое [здешнее] житие соответственно стремлению к этой [будущей] жизни. А совершенная воля Божия состоит в том, чтобы очистить душу благодатью от всякой скверны, сделав ее выше телесных наслаждений, и чистой привести ее к Богу – ее, жаждущую и могущую узреть тот умопостигаемый и невыразимый Свет 611 . [Христиан, достигших этого,] и Господь провозглашает блаженными, говоря: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» ( Мф. 5, 8 ). А в другом месте Он повелевает: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» ( Мф. 5, 48 ). Устремляться к такому совершенству призывает [нас] и апостол, глаголющий: «чтобы представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе; для чего я и тружусь и подвизаюсь» ( Кол. 1, 28–29 ). |
| А потом мы отходим ко сну, спим и, пробудившись, вступаем в новый день, который так же будет наполнен трудными для нас, искусительными, недоуменными ситуациями, как и предыдущий. И нам надо хотя бы малое время потратить на то, чтобы подготовиться к этому дню и ожидающим нас испытаниям, чтобы иметь возможность сказать потом о себе, подобно Псалмопевцу: Уготовахся и не смутихся (Пс. 118, 60). Или не говорить даже, а просто — не смутиться, то есть не оказаться захваченным врасплох. Как это сделать? Тоже достаточно просто: присесть и подумать. «Такие и такие меня искушения встретят сегодня. Почему? Да потому, что и вчера, и позавчера, и ранее того они меня встречали, и я уже каялся в них. Как мне поступить в этом случае, и в том, и в другом?». Совесть, не заглушаемая в этот момент восстанием страстей, проясненная утренней молитвой, даст ответы верные. А нам останется принять их, утвердить в сердце решимость сообразно с ними себя и вести. И опять — молиться, чтобы Господь помог и укрепил. О таком «подведении итогов» и «уготовлении на брань» много, подробно пишет преподобный Никодим Святогорец в «Невидимой брани», очень ясно и четко говорят об этом же в своих творениях святители Феофан Затворник и Игнатий Брянчанинов. Но также можно найти указание на необходимость этого делания почти у всех отцов, писавших об основах подвижничества и жизни в Боге. Авва Дорофей так вообще убеждал своих учеников, что испытывать свою совесть надо еще чаще — дважды, а то и трижды в день: по невнимательности, рассеянности и немощности нашей. И советовал, если чувствуем мы среди дня какое-то отягощение совести, не откладывать на потом, а сразу разобраться в себе и с собой, и если в чем на самом деле погрешили, тут же попросить у Господа прощения и вновь положить начало. Огромное значение в стяжания навыка к внимательной и собранной жизни принадлежит, разумеется, и тому, что у древних подвижников называлось словом «поучение»: ум и сердце наши не должны быть предоставлены, отданы «на откуп» самим себе, а точнее — врагу человеков, похотям нашей плоти и соблазнам мира. Ум и сердце нуждаются в том, чтобы поучаться в вещах духовных: иногда в молитве, иногда в памяти о Господе (что тоже есть, по сути, молитва) и о делах Его, иногда же о Его воле, в заповедях евангельских ясно и полно выраженной. Тогда мы пребываем в добром устроении и состоянии, и нам не так трудно отличить добро от зла и добродетель от греха, как если бы мы пребывали в рассеянии и праздномыслии. И устоять в должном, не поскользнуться тоже гораздо легче. |
| Алла 21 октября 2016, 22:03 Георгий: " Какой мне смысл от этой природы, если я иду в ад после смерти. Я не хочу ее видеть. Мне нужен Бог, а не тварь. " Невозможно любить Бога, не любя творение его. Это самообман. Бог создал прекрасный мир во всем его великолепии и многообразии - для человека. Анися 21 октября 2016, 20:27 Думаю смысл статьи немного не так поняли. Она больше для европейцев.Современные люди далеки от природы, что уж говорить. В квартирах люди существуют, а в домах живут. Такой уж современный мир. Когда поехала первый раз на Соловки, поняла на сколько может быть близка природа) Отношение к еде было бы другое, если мы сами ее выращивали. Более трепетное что ли. Все равно мы мало времени проводим на природе, отсуда и болезни. Здоровых детей практически не рождается. И надо признать, сейчас полно бесполезных профессий. Как можно провести всю жизнь в офисе, сидя за монитором. И наверное кого-то эта статья задела за больное, вот и реакция) Георгий 21 октября 2016, 15:12 На всякий случай напишу следующее. Не стоит слишком идеализировать природу или жизнь на природе. Святые отцы Египта, например, убегали от природы в бесплодные пустыни, где не было зелени (почти как наши города). Отсутствие развлечения " падшей " , обреченной на сожжение природой помогло им без рассеяности проводить созерцательный образ жизни, то есть осуществить покаяние. Киевские отцы также убегали от природы (от красивого леса, Днепра, девственных лугов и полей). Убегали, куда? В пещеры, в которых они без рассеянности могли придаться созерцанию. Интересно, в писаниях древних отцов мы не находим описаний природы. Она их мало интересовала. Это для них вещь совершенно неважная. Для было главное открыть в себе свою греховность, стяжать плачь и посредством плача примириться с Богом. Какой мне смысл от этой природы, если я иду в ад после смерти. Я не хочу ее видеть. Мне нужен Бог, а не тварь. Природа, если на нее сильно обращать внимание, на самом деле может мешать в духовной жизни. Природа со своей красотой может поглотить (увлечь) человека. Прп. Кассиан Римлянин рассказывает, что монахи, жившие в оазисе (не помню точно название, на букву " К " ) с очень красивой природой, показали меньшее духовное преуспеяние, чем отцы египетского Скита. Скит - безжизненная пустыня, без зелени и прочих красот. Причина этого была в том, что монахи в оазисе невольно развлекались, окружавшей их красивой природой. Напротив, монахам Скита, не имевшим перед глазами ничего красивого, яркого, " зеленого " , было легче вступить на поприще созерцательной жизни. И вообще, величайшие подвижники православия в большинстве взросли в бесплодных пустынях (без лесов, травы, озер и прочих красот). Благоговение и чрезмерное упоение природой и стремление к ней, стремление почувствовать природу характерна как раз для язычников, а не для христиан. Не случайно Серафим Роуз говорил, что он боится слишком сближаться с природой. Поэтому надо быть осторожней с нашей падшей природой. |
| Будучи замечательным педагогом-законоучителем, о. Иоанн в течение 25-ти лет своего священнического служения преподавал Закон Божий в гимназии и городском училище, производя своими уроками неотразимое, незабываемое впечатление на учащихся, но затем должен был это оставить, ибо не было никакой возможности сочетать законоучительство с тем всероссийским подвигом пастырского служения, который, как послушание, смиренно принял на себя великий праведник. Был о. Иоанн и замечательным проповедником, причем говорил он весьма просто и чаще всего без особой подготовки – экспромтом. Он не искал красивых слов и оригинальных выражений, но проповеди его отличались необыкновенной силой и глубиной мысли, а вместе с тем и исключительной богословской ученостью, при всей своей доступности для понимания даже простыми людьми. Несмотря на свою занятость, о. Иоанн находил, однако, время вести как бы духовный дневник, записывать ежедневно свои мысли, приходившия ему во время молитвы и созерцания, в результате «благодатного озарения души, которого удостаивался он от всепросвещающего Духа Божия». Эти мысли составили собою целую замечательную книгу, изданную под заглавием: «Моя жизнь во Христе». Книга эта представляет собою подлинное духовное сокровище и может быть поставлена наравне с вдохновенными творениями древних великих отцов Церкви и подвижников христианского благочестия. В полном собрании сочинений о. Иоанна издания 1893 г. «Моя жизнь во Христе» занимает 3 тома в 1.000 с лишком страниц. Это – совершенно своеобразный дневник, в котором мы находим полное отражение духовной жизни автора. Книга эта на вечные времена останется свидетельством того, как жил наш великий праведник и как жить должно всем тем, кто хотят не только называться, а и в действительности быть христианами . Замечательным памятником святой личности о. Иоанна и неисчерпаемым материалом для назидания являются также три тома его проповедей, содержащие общим счетом до 1.800 страниц. Впоследствии накопилось еще очень много новых сочинений о. Иоанна, издававшихся отдельными книжками в огромном количестве. Все эти слова и поучения о. Иоанна – подлинное веяние Св. Духа, раскрывающее нам неисследимые глубины Премудрости Божией. В них поражает дивное своеобразие во всем: в изложении, в мысли, в чувстве. Каждое слово – от сердца, полно веры и огня; в мыслях – изумительная глубина и мудрость, во всем поразительная простота и ясность. Нет ни одного лишнего слова, нет «красивых фраз». Их нельзя только «прочитать» – их надо всегда перечитывать , и всегда найдешь в них что-то новое, живое, святое. |
| Действительно, практическое значение трудов святителя Феофана всегда состояло и состоит в том, чтобы раскрыть для человека с секулярным сознанием, оторванного от церковной традиции, лишенного духовных корней, учение о спасении и показать путь его осуществления – от общих черт до особенностей духовного опыта каждой личности. Выполняя эту задачу, святитель Феофан идет от больших трудов по аскетике, в которых он указывает и изъясняет общие начала и принципы дела спасения, к проповедям и статьям, в которых рассматриваются отдельные, пусть и крупные вопросы духовной жизни и далее – к многочисленным письмам своим корреспондентам. В них, продолжая обсуждение темы, он освещает индивидуальные особенности спасительного пути и дает практические советы. В соответствии с предложенной иерархией основными аскетическими произведениями святителя являются «Начертание христианского нравоучения» «Путь ко спасению» «Письма о духовной жизни» «Слова Санкт-Петербургской академии ректора архимандрита Феофана» «Слова, произнесенные святителем в период его служения на Тамбовской и Владимирской кафедрах, изданные отдельными томами» 14], «Мысли на каждый день года по церковным чтениям из Слова Божия» многочисленные статьи и заметки по духовно-нравственным вопросам, частично опубликованные в журналах второй половины XIX века, и затем собрание писем, а также такие работы, как, например, «Письма о христианской жизни» «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться» в которых затрагивается, только в более систематизированном виде, тот же круг вопросов, что и в письмах к духовным чадам. Отдельной темой является обобщение святителем Феофаном аскетического опыта Вселенской Церкви, выразившееся в переводах и переложениях греческого «Добротолюбия» «Невидимой брани», составленной преподобным Никодимом Святогорцем «Слов преподобного Симеона Нового Богослова » «Митерикона» «Древнего Патерика» и др. Переводы и переложения творений древних отцов представляют самостоятельную ценность и в то же время служат богатейшим материалом для дальнейшей систематизации, которая проведена в оригинальных произведениях святителя. Этот материал охватывает практически все аскетическое учение Церкви, представленное различными направлениями. При этом святитель уделяет главное внимание взглядам и опыту египетских и палестинских подвижников IV–VI веков, афонитам и исихастам. |
| Если так, то это прекрасно! Но в таком случае вам вряд ли мешают в храме «жадные попы и злые старухи». Вы достигли высокой степени духовности, весьма смиренны и чужие страсти вас не беспокоят. На любую грубость отвечаете с любовью и готовы подставить другую щеку. Но, увы, нет вокруг живого примера, взирая на который, хочется еще больше усилить духовные подвиги, поститься строже, молиться чаще и больше, да и вообще уйти подальше от людей, чтобы не искушали ничем. Поэтому надо искать подвижника, старца, имеющего несравненно больший опыт действительной духовной жизни, который может и подсказать, и научить. Так поступали многие подвижники благочестия, святые, о которых мы читаем в древних патериках. Вспомним хотя бы преподобного авву Зосиму, который желал найти опытного духовного наставника, чтобы учиться у него, и нашел в заиорданской пустыне преподобную Марию Египетскую. Итак, если в этом описании вы узнали себя, то смело закрывайте публикацию, ничего нового для себя Вы не почерпнете. Если же нет, то самое время обратить внимание на приходского священника. Да, возможно, он не старец, не святой, в пустынях не подвизался, в затвор не уходил. Но он есть тут и сейчас. Настоящих старцев, а не тех, кто играет такую роль, совсем не много. А тех, кто при этом общается не только с братией монастыря (или находится в затворе), но и с людьми, приходящими за духовными советами, и вовсе можно по пальцам посчитать. Готовы ли вы ехать на другой конец страны или хотя бы за пару сотен километров за духовным советом? Причем делать это регулярно. Готовы ли вы исполнять в точности все благословения старца, если даже они покажутся вам трудновыполнимыми или вовсе невыполнимыми, а может даже странными? Готовы ли вы услышать от старца отказ быть его духовным чадом? Такое ведь тоже может случиться и это вовсе не редкость. Если нет, то отбросьте все сомнения и недовольство, ваш духовный наставник – в ближайшем храме. У него хватит опыта и знаний, чтобы ответить на большинство ваших вопросов, и духовно расти вы будете н а с только, насколько хватит вашего личного усердия. Прикоснуться к святоотеческой мудрости можно через творения святых отцов. Изучение этого богатейшего наследия Церкви может занять всю жизнь, и каждый раз будут открываться новые горизонты и новые пути, которые ведут в Царство Небесное, что есть первостепенная задача для христианина. Рекомендуемые статьи |
| Из-за боязни расправ со стороны папского престола флорентийцы отреклись от своего духовного лидера. Иеронима обвинили в ереси и сожгли. После казни Савонаролы духовная жизнь в его монастыре замирает. Между тем религиозность Михаила побуждает его к дальнейшему духовному поиску. Он уезжает из Италии. Западный католический мир не мог удовлетворить духовных запросов Михаила. Он возвращается в Грецию, к византийской духовной традиции, к которой принадлежал с рождения. Однако Иероним Савонарола как служитель Истине остался на всю жизнь идеалом Максима. Он везде готов был подражать своему учителю: говорить правду сильным, разоблачать лицемерие, ханжество, заступаться за угнетенных и обиженных. Впоследствии, уже будучи православным монахом, преподобный Максим с большой любовью вспоминал Савонаролу. В своих сочинениях он сравнивал его с древними подвижниками, говоря, что это был «яко един от древних, токмо что латинянин верой… И хотя латиняне во многом соблазнились, но не до конца еще отпали от веры, надежды и любви…». Вернувшись в лоно Православной Церкви, Михаил принимает постриг на Афонской Горе с именем Максим. Около десяти лет он занимается здесь своим образованием, изучая творения святых отцов и учителей Церкви. В 1515 году на Афон прибывает посольство из Москвы от великого князя Василия III с просьбой направить на Русь переводчика с греческого языка. Совет старцев определил для этой поездки монаха Максима. В Москве Василий принял Максима очень радушно. Поселил в кремлевском Чудовом монастыре и кормил с княжеского стола. Максиму поручалось перевести несколько греческих книг. Работал он быстро и потому надеялся вернуться на Афон уже на следующий год. Но волею Божией ему было суждено остаться в России навсегда. Несмотря на плохое знание русского языка, Максим быстро освоился с новой обстановкой. Его келья становится центром ученых споров того времени. К нему тянутся умные и образованные люди, общение с которыми познакомило ученого инока с русской церковной, государственной и общественной жизнью. |
| К чему обратиться в море аскетической письменности? Не к отвлеченным трудам вроде работы С.М. Зарина — слишком академичны; не к современным описаниям чудес и подвигов — не прошли испытания временем; но к тому, что сформировало целые поколения православных христиан: к “Древнему Патерику”, “Лугу духовному”, “Лавсаику”. Это сборники кратких историй из жизни монахов IV-V веков. Очень емкие и глубокие, они охватывают все грани бытия. С другой стороны, ситуации, в которых оказываются подвижники, вполне житейские. Там присутствует и юмор, и богословие. Читать их легко, а задуматься есть о чем. Эти древние свидетельства нашли свое отображение в творениях преподобных Варсонофия и Иоанна, аввы Дорофея, Иоанна Лествичника, к которым тоже можно прибегать в этом курсе. Безусловно, преподавателю следует заранее отобрать материал, к каждому тексту подготовить вопросы. Аудиторию надо заинтриговать, заставить думать. Помимо “Поучений” аввы Дорофея, мы внесли в курс основ Православия отдельные главы “Древнего Патерика”. Аскетика в разумных пределах уместна в учебном процессе. Так, “Поучения” изучают в старших классах ряда православных гимназий Москвы. Во всяком случае, в эпоху глобальной дехристианизации опыт ранней Церкви не будет излишен. Подвигу есть место в жизни. Подростку нужны задачи на вырост. С нашей точки зрения, именно видение духовной реальности жизни, осознание своего, по выражению Михаила Бахтина, не-алиби в бытии, раскрывает подростку смысл его призвания в этом мире. Православие перестает быть сводом правил. Опыт древних отцов-подвижников позволяет разглядеть Небо за серыми буднями и наполняет высшим смыслом обыденность. Спорт: смирительная рубашка Всё, что не против нас, за нас. Этот принцип различения приложим ко всем явлениям жизни, которые напрямую не затрагивают евангельское благовестие, но так или иначе касаются человеческой души. Спорт восполняет то, что утратила городская цивилизация. Радость движения, владения телом… Как соотносятся спорт и христианство? Что становится другим? В лагерях БПС спорта много. Меняется мотивация. От состязательности и желания победить любой ценой мы стараемся перейти к тому, чтобы ребенок научился получать удовольствие от самой игры. |
| Но благодарение Богу за все! Благодарение Ему и за то, что, подобно светилам на тверди небесной, великие подвижники сиянием своей жизни светят нам в нашем земном странствовании и своей пламенной ревностью по Бозе пробуждают и в нас заснувшие было стремления к высшей духовной жизни. Печаль о своем недостоинстве служит ко спасению. При содействии благодати Божией она может привести нас к раскаянию и породить в нас хоть малую искру той ревности ко спасению, которая таким ярким пламенем горела в сердцах великих подвижников. На этот раз мы предлагаем вниманию читателей знаменитое творение «Луг духовный». Сам строгий подвижник, блаженный Иоанн Мосх, вместе со своим высокообразованным учеником Софронием, бывшим потом патриархом Иерусалимским, в конце VI и в начале VII столетия совершили великое путешествие: обойдя почти все знаменитые обители палестинские и сирийские, они посетили Египет и проникли до славной Фиваиды и даже до отдаленного оазиса, везде присматриваясь к подвижнической жизни и с любовью изучая ее. Все, что они видели или слышали замечательного в духовном отношении, они правдиво записали. Так составилась книга «Луг духовный». В ней мы видим свидетельства очевидцев высокой честности – и это дает ей огромное значение. С «Лугом духовным» в руках мы как бы сами путешествуем по Палестине, Сирии, Египту той отдаленной эпохи. Особый аромат несется нам с этого «Луга»: это впечатление свежести, безыскусственной прелести живого рассказа, простоты и неподдельной правдивости. «Луг» блж. Иоанна так богат прекрасными цветами, – говорит преосвященный Филарет, – что самое малоопытное обоняние не может не ощущать неземного благоухания его. Какое прекрасное разнообразие в этом «Луге»! Величие древних отцов, служивших Богу с полным самоотречением, их твердая верность евангельской истине поражают душу благоговением к древности, в назидание векам последующим. Чего не предпринимали люди Божии из любви к сладчайшему Иисусу!..» Только тот, кто понял всю страшную силу живущего в нас зла, кто знает, что в нас, грешных, «от ног даже до главы несть целости» (Ис. |
|
|
