| Революционные события 1917 г. тяжело отразились на жизни Нижегородской епархии. 15 апреля 1917 г. Святейший Синод в новом составе сместил с Нижегородской кафедры архиепископа Иоакима (Левитского) за несогласие с разрушающими канонический порядок церковного управления действиями властей. Во временное управление епархией вступил викарный Балахнинский епископ сщмч. Лаврентий (Князев). 8 августе 1917 г. начал работу епархиальный съезд, на котором были выбраны делегаты от Нижегородской епархии на Поместный Собор Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Выдвигалась кандидатура В.С. Гундяева; в окончательный список делегации на Собор он не попал, как и др. крестьяне, чьи кандидатуры были выдвинуты на епархиальном съезде. В делегацию Нижегородской епархии от мирян вошли преподаватели духовных учебных заведений, имевшие богословское образование. В.С. Гундяев являлся членом исполнительной комиссии Нижегородского епархиального собрания, на котором 4 июля 1918 г. епархиальным архиереем был избран Тифлисский митрополит сщмч. Кирилл (Смирнов). По предложению Патриарха Московского и всея России свт. Тихона (Белавина) митрополит Кирилл отказался от Нижегородской кафедры в связи со сложным положением в закавказских епархиях. Управление Нижегородской епархией вновь перешло к епископу Лаврентию. Архиерей всеми силами пытался предотвратить разграбление храмов и монастырей. 2 августа 1918 г. от епархиального собрания он обратился к пастве с призывом защитить Церковь. Вскоре еп. Лаврентий и его ближайшие сподвижники были арестованы и в ночь на 7 ноября расстреляны. 21 октября 1918 г. временное управление Нижегородской епархией было поручено архиепископу Евдокиму (Мещерскому); 18 ноября он был официально назначен правящим архиереем и сразу обратился к председателю Нижегородского губисполкома с предложением о сотрудничестве. Идя навстречу пожеланиям властей, архиепископ Евдоким согласился на закрытие всех монастырей вне Н. Новгорода (обители были преобразованы в сельхозартели). Организованный архиереем епархиальный совет в декабре 1919 г. принял резолюцию «О подчинении Советской власти не за страх, а за совесть». Действия правящего архиерея вызвали резкий протест паствы, настроенной защищать и поддерживать храмы и монастыри. Когда летом 1919 г. у лукояновского Свято-Тихоновского монастыря были реквизированы сельскохозяйственные угодья и обитель осталась без средств к существованию, В.С. Гундяев выступил на районном собрании железнодорожников с предложением организовать сбор средств в поддержку монастыря; с тем же предложением он выступил и на собрании причта монастырского храма 31 августе 1919 г. В.С. Гундяев стал инициатором создания прихода при монастырском храме, чтобы сохранить его от разграбления, он же возглавил приходское собрание монастырского храма. |
| После Февральской революции, 23 марта 1917 г., был избран на Московском епархиальном съезде членом Епархиального совета при временно управляющем Московской епархией Дмитровском еп. Иоасафе (Каллистове) . Совет считал себя лишь совещательным органом при епископе, а не управляющим в отличие от позиции Синода и нек-рых епископских советов в епархиях (Документы Священного Собора Православной Российской Церкви, 1917-1918 гг. М., 2017. Т. 12. С. 422). 2 мая 1917 г. избран товарищем председателя Московского об-ва любителей духовного просвещения. В июне-июле того же года вызван Синодом в Петроград для работы в Предсоборном Совете . Как участник Предсоборного Совета стал членом Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Активно работал в соборных отделах: уставном, о высшем церковном управлении, о богослужении, проповедничестве и храме, о преподавании Закона Божия. Первоначально возражал против восстановления Патриаршества в Русской Церкви. Его речь на соборном заседании 21 окт. 1917 г. считается наиболее ярким выступлением противников Патриаршества. Аргументируя свое мнение, прот. Н. Добронравов указывал на признание Синода всеми Поместными Православными Церквами, напоминал, что в первые 3 века христ. истории Патриаршество не существовало. Он считал, что введение Патриаршества создаст для Церкви угрозу разделения (в качестве примера указал на события в Грузинской Церкви), предостерегал Собор от принятия поспешных решений: «...вы хотите дать патриарху всю полноту власти… Но тогда... укажите такого человека, которого бы эта власть не раздавила…» (Там же. 1994. Т. 2. С. 352). После избрания патриарха Московского и всея России свт. Тихона прот. Н. Добронравов полностью пересмотрел свои взгляды на институт Патриаршества и в дальнейшем стал одним из близких соратников патриарха. Во время захвата большевиками власти в Москве в кон. окт.- нач. нояб. 1917 г. прот. Н. Добронравов находился в своей квартире в Александровском военном уч-ще, ставшем штабом противостоящих красногвардейцам юнкеров и офицеров. |
| В трудах К. зарубежная церковная и гражданская истории были специфически связаны со сравнительным (обличительным) богословием. Его полемические статьи о старокатолицизме, об англиканстве и о лютеранстве во многом повлияли на выбор студентами КазДА тем по истории зап. исповеданий для курсовых работ и кандидатских сочинений. Так, у К. писал канд. дис. «Русская ультрамонтанская литература в защиту папской системы в сопоставлении с учением христианского Откровения и голосом Вселенской Церкви» буд. митр. Алеутский и Североамериканский Ермоген (Кожин) (НАРТ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 11352. Л. 368). К., владевший нем., франц., англ. и итал. языками, знавший латынь, греческий и еврейский, налаживал связи с крупнейшими научными центрами, посещал Австрию, Италию, Англию. Благодаря деятельности К. и Аурелио Пальмиери (католич. ориенталист, состоявший в переписке со мн. рус. богословами и философами) Ватиканская библиотека пополнялась российскими изданиями на условиях обмена книжными и журнальными фондами. В 1914 г. именно через К. осуществлялся обмен изданиями КазДА ( «Православный собеседник» , противомусульманский Сборник и сочинения академических профессоров) и Гарвардского ун-та (Harvard Theological Review). Научный авторитет К. признавали мн. его коллеги. Так, профессор МДА и Московского ун-та А. П. Лебедев назвал К. лучшим специалистом по изучению религ. движений вообще и старокатоличества в частности ( Лебедев А. П. Уроки и примеры из истории древних Соборов - применительно к предстоящему всероссийскому Собору//ДЧ. 1907. 1. С. 58). Только революционные события 1917 г. помешали формированию в КазДА под началом К. полноценной научной школы зап. истории и сравнительного богословия. 19 июля 1917 г. К. был избран членом Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. от КазДА, вошел в состав Редакционного отдела Собора. Наряду с С. Г. Рункевичем неоднократно являлся докладчиком от Редакционного отдела: в частности, на заседании 4 нояб. 1917 г. зачитал доклад о редакционных изменениях «Общих положений о высшем церковном управлении», касавшихся восстановления Патриаршества. На III сессии Собора выступил с докладами от Редакционного совета 2 сент. 1918 г. о внебогослужебном, внешкольном религиозном просвещении народа, 3 сент.- о соборном предначертании о порядке прославления святых к местному почитанию, 7 сент. 1918 г.- о постановлении Собора о финансово-хозяйственных церковных учреждениях и о сборах в церковную казну, 17 сент.- о церковном суде с последующим соборным постановлением (Собор. 1918. Деяния. 2000. С. 40, 63-64, 123-124, 186). |
| После Февральской революции реформа церковно-государственных отношений, давно уже вызывавших критику со стороны значительной части церковной общественности, стала практически неизбежной. Однако основные принципы этой реформы еще только предстояло выработать. Проекты, активно составлявшиеся и рассматривавшиеся после революции 1905 г. (в том числе в ходе деятельности Предсоборного присутствия 1906 г. и Предсоборного совещания 1912-1917 гг.), уже не соответствовали сложившейся в стране обстановке. Все они, расширяя автономию церковного управления, предусматривали все же сохранение «симфонии» Церкви и православной империи 1 .(88) Открывшийся в августе 1917 г. Поместный Собор должен был высказаться о том, какими Церковь желала видеть свои отношения с новым государством, окончательная организация которого была отложена до Учредительного собрания. Весной-летом 1917 г. данный вопрос обсуждался в церковной и светской печати, на многочисленных епархиальных съездах духовенства и мирян. Это обсуждение, требующее еще специального исследования, не только выражало настроения, преобладавшие среди верующих, но и влияло на позиции и взгляды участников Всероссийского съезда духовенства и мирян, Предсоборного совета и Поместного Собора 1917-1918 гг., стремившихся выработать общую, официальную позицию Православной Российской Церкви, в том числе и по вопросу о взаимоотношениях с государством. К сожалению, ни сама эта позиция, ни ее формирование до сих пор не получили достаточного освещения в современной историографии, несмотря на большой интерес исследователей к положению Церкви после Февральской революции 2 . Созванный по инициативе московского Совета объединенного духовенства и мирян Всероссийский съезд духовенства и мирян прошел по благословению Св. Синода в Москве 1-12 июня 1917 г. В его работе приняли участие около 1200 делегатов, избранных епархиальными съездами 3 . Помимо приходских священников и мирян, составлявших подавляющее большинство, в заседаниях съезда участвовали также представители монашества и духовных учебных заведений (по одному от епархии), в качестве гостей присутствовали и некоторые архиереи. По словам одного из делегатов, протоиерея С.М. Потехина, «съезд собрал и воплотил в определенные пожелания и постановления рассеянные мысли и чувства православных русских людей» 4 . |
| В. отказался от предложения националистически настроенной т. н. Всеукраинской правосл. церковной рады возглавить Киевскую митрополию вместо законного митр. Киевского и Галицкого сщмч. Владимира (Богоявленского) . В. не участвовал в работе Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг ., но принял участие во Всеукраинском церковном Соборе, открывшемся в янв. 1918 г. в Киеве, возглавил сформированную Собором Учебную комиссию. Ввиду наступления большевиков на Киев Собор вскоре после открытия был вынужден прекратить заседания. 29 янв. 1918 г. В. участвовал в отпевании в Софийском соборе Киева убиенного митр. Владимира. 22 февр. того же года Патриарх Московский и всея России св. Тихон принял решение о назначении В. управляющим делами Киевской митрополии, но тот отказался принять назначение. В мае вместе с др. архиереями В. не поддержал предложение министра исповеданий гетманского правительства В. В. Зеньковского отложить выборы Киевского митрополита до Всеукраинского церковного Собора. 19 мая 1918 г. на Киевскую кафедру был избран Харьковский митр. Антоний (Храповицкий) . 2-3 июня того же года В. принял участие в совещании епископов, проведенном по инициативе Зеньковского, на к-ром высказался против созыва новой сессии Всеукраинского Собора, однако по настоянию гетмана Скоропадского летом 1918 г. Собор продолжил свою деятельность, В. принял участие в его работе. Мин-во исповеданий Украины представило на Соборе свой проект реформы системы религ. образования, вызвавший резкое неприятие большинства участников заседания. Учебная комиссия во главе с В. пыталась занять компромиссную позицию и переработать проект Мин-ва исповеданий. В частности, комиссия предложила предоставить жен. епархиальным уч-щам права средних духовных школ по образцу светских жен. гимназий, переименовать их в епархиальные жен. гимназии, а также изъять церковноприходские школы вместе с имуществом из ведения Мин-ва просвещения в совместное ведение Церкви и Мин-ва исповеданий. На 14-м пленарном заседании 2-й сессии Собора 10 июля 1918 г. |
| Награждался орденами св. Анны 2-й степени (1902), св. Владимира 4-й (1908) и 3-й (1913) степени. В мае 1917 г. участвовал в заочном избрании архиереев в Предсоборный Совет, указав среди кандидатов имя Казанского и Свияжского митр. сщмч. Кирилла (Смирнова) . 8 авг. в выступлении на Оренбургском епархиальном съезде по выборам членов Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. подчеркнул роль Церкви как «основы Русского государства», защищал церковную иерархию, каноны и основные установления, называя их сущностью православного вероучения. После назначения министром исповеданий Временного правительства А. В. Карташёва , товарища Д. по СПбДА, с к-рым он поддерживал переписку, получил возможность занять более видную кафедру, но уклонился от этого, по словам Д. «не имея наклонности к личному возвышению в духовном мире». В 1918 г. Д. возглавил движение духовенства Тургайской обл. за преобразование Кустанайского вик-ства в самостоятельную епархию и после постановления Поместного Собора от 15 апр. того же года «О викарных епископах» возбудил перед Собором соответствующее ходатайство. Отдел Собора о высшем и окружном церковном управлении наметил «в миссионерских целях» преобразование Кустанайского вик-ства в «полусамостоятельное, с непременным пребыванием епископа в г. Кустанае», о чем было доложено 22 июля 1918 г. на заседании Собора (Собор, 1918. Деяния. Т. 8. С. 179). Ранее, в июне того же года, Д. получил согласие от Оренбургского и Тургайского архиеп. Мефодия (Герасимова) о перемещении своей викарной кафедры в Кустанай, что, однако, не было исполнено. Из-за противодействия архиеп. Мефодия, считавшего нецелесообразным выделение Тургайской обл., где насчитывалось лишь ок. 100 бедных переселенческих приходов, в самостоятельную епархию, подобное решение высшей церковной властью принято не было. Однако в связи с постановлением Поместного Собора от 8 авг. 1918 г. «Об учреждении новых епархий и викариатств» кустанайское духовенство и миряне вновь поставили вопрос о самостоятельной епархии, 11 сент. |
| 23). Определением Синода от 2 мая 1917 г. было учреждено Златоустовское викариатство Уфимской епархии с назначением на епископскую кафедру Н., при этом он оставался заведующим Уфимской миссией; викарию было назначено жить в уфимском Успенском мон-ре. 28 мая Казанский архиеп. Иаков (Пятницкий) возглавил хиротонию Н. во епископа Златоустовского в кафедральном Благовещенском соборе Казани в присутствии местного и уфимского духовенства. 30 мая по предложению еп. Андрея Н. был назначен управляющим Уфимской епархией «на время присутствования Преосвященного Уфимского в Святейшем Синоде». 8-9 авг. того же года Н. председательствовал на епархиальном собрании по выборам членов Поместного Собора от Уфимской епархии. 8 авг. утвержден управляющим Уфимской епархией на период участия еп. Андрея в работе Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. С февр. по апр. 1918 г. Н. участвовал во 2-й сессии Поместного Собора как заместитель еп. Андрея, не имевшего возможности прибыть на Собор в связи со сложным положением в епархии. Весной 1918 г. решением советских властей монашеская община была выселена из уфимского Успенского мон-ря. Резиденцией Н. стал Уфимский архиерейский дом. Во время гражданской войны, когда территория Уфимской епархии был занята белогвардейскими войсками, Н. вместе с еп. Андреем активно поддерживал мероприятия местных антибольшевистских правительств. В авг. 1918 г. еп. Андрей преобразовал ранее титулярное Златоустовское вик-ство в полусамостоятельное, передав Н. все церковные дела в Златоустовском у.; тем не менее основным местом пребывания Н. оставалась Уфа. В окт. того же года в связи с приближением Красной Армии епархиальный совет был переведен из Уфы в Златоуст. После отъезда в нояб. 1918 г. еп. Андрея для участия в Высшем временном церковном управлении Сибири Н. вновь было поручено временное управление Уфимской епархией (с перерывом в марте-мае 1919, когда еп. Андрей возвращался из Сибири). 19 марта 1919 г. Н. председательствовал на Уфимском епархиальном съезде православных старообрядцев (единоверцев) в с. |
| Ставропольский Собор Спустя восемь месяцев после прерванного большевиками Собора 1917–1918 годов, 19–23 мая 1919 года, в Ставрополе состоялся Юго-Восточный русский церковный Собор (далее — ЮВРЦС), который должен был решить проблему организации временной высшей церковной власти на территории Юга России, занятой вооруженными силами армии генерала Деникина. Связь с только что избранным Патриархом и Высшим Церковным Советом на тот момент отсутствовала. Юго-Восточный Собор задумывался как продолжение работы Всероссийского Поместного Собора. На подготовительном этапе Предсоборная комиссия решила именовать Собор «Южнорусским Поместным», однако Собор на пленарных заседаниях взял себе несколько иное наименование — «Юго-Восточный русский церковный Собор», а слово «Поместный» было впоследствии удалено из официального наименования 9 . Тем не менее именно как продолжение Поместного Собора воспринимали Юго-Восточный Собор и общественно-политические силы. Так, Центральный комитет Партии народной свободы выразил надежду, что Собор в Ставрополе «восполнит пробел», образовавшийся после «приостановки» работы Всероссийского Церковного Собора 10 . Находясь под крылом Деникина и пользуясь свободой, Церковь на юге страны получила возможность продолжить реформы, прерванные, а не прекращенные, по ее глубокому убеждению, в центре России. Однако члены ЮВРЦС осознавали обусловленную гражданской войной неполную соборность и претендовали лишь на временную легитимность своих решений. В частности, один из главных организаторов Собора, председатель Предсоборной комиссии протопресвитер Георгий Шавельский, отмечал, что полномочия временной церковной власти после установления связи с Предстоятелем должны быть сразу же переданы Святейшему Патриарху и Всероссийскому Собору 11 . О том же говорил и епископ Александровский Михаил (Космодемьянский) на открытии пленарных заседаний Собора 12 . В Ставропольском Соборе приняли участие архиереи, духовенство и миряне епархий Юга России: из числа 59 его участников 30 были членами недавнего Всероссийского Поместного Собора. Их полномочия опирались на «Определение Священного Собора Православной Российской Церкви о полномочиях членов Собора 1917–1918 гг.» от 18 сентября 1918 года, согласно которому члены Собора сохраняли полномочия до появления Патриаршей грамоты о созыве нового Собора и имели право на местах участвовать в работе благочиннических собраний как полноправные члены с правом решающего голоса 13 . В состав Ставропольского Собора вошли в основном делегаты от южнорусских епархий, а также и те, кто оказался на этой территории в силу войны, например епископ Челябинский и Троицкий Гавриил (Чепур). Кроме архиереев — членов Поместного Собора по должности, это были такие уважаемые люди, как профессор протоиерей Александр Рождественский, протоиерей Валентин Свенцицкий, профессор Павел Верховский, граф Петр Апраксин, князья Григорий и Евгений Трубецкие, Николай Львов и другие. |
| 8 авг. 1917 г. на Предсоборном совещании Рижской епархии в Юрьеве избран членом Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. Поддержал обращение латыш. и эст. участников Собора о передаче управления их приходами викарным епископам тех же национальностей. Представил в Синод проект создания в Рижской епархии 2 викарных кафедр, составил проект инструкции с обозначением прав и обязанностей латыш. и эст. викарных епископов. В процессе обсуждения поддержал предложение Старицкого еп. сщмч. Иоанна (Поммера ; впосл. архиепископ Рижский и всея Латвии) о разделении Рижской епархии с выделением эстонской ее части в новоучреждаемую Ревельскую епархию. При подаче соответствующего представления Патриарху св. Тихону И. одновременно подал ходатайство о своем переводе на Рязанскую кафедру, освободившуюся после удаления оттуда по требованию «прогрессивного духовенства» архиеп. Димитрия (Сперовского) . 20 нояб. 1917 г. назначен архиепископом Рязанским и Зарайским. Продолжал участвовать в работе Поместного Собора. Выступил в дискуссии при обсуждении доклада отдела Собора о духовно-учебных заведениях, твердо защищал «существующую систему пастырского образования» и призывал «сохранить духовные семинарии в том виде, в каком они существуют». 18 апр. 1918 г. участвовал в принятии Деяния о прославлении свт. Софрония (Кристалевского) , еп. Иркутского. Постановлением Патриарха Тихона от 25 апр. 1918 г. ко дню Св. Пасхи среди др. архипастырей был награжден правом ношения креста на клобуке. В апр. 1918 г. в связи с обострившейся обстановкой в Рязанской епархии И. по благословению Патриарха Тихона вынужден был покинуть Собор и отбыть на свою кафедру. С его прибытием в Рязань церковная смута на время прекратилась, поскольку, по словам одного из современников, «архиепископ был свой родной и благодушный, и тактичный, а главное терпеливый». Старец Зосимовой пуст. иеросхим. Алексий (Соловьёв) отзывался об И., как о великом подвижнике и достойном святителе. Между тем отношение новых властей к правосл. Церкви становилось все более нетерпимым. Во время епархиального съезда духовенства (заседание проходило под председательством И.), в зал ворвались вооруженные красноармейцы. Съезд был закрыт, неск. участвовавших в нем священников арестовали. Вскоре И. также был подвергнут кратковременному аресту без предъявления обвинения. Выселенный из своих покоев, он проживал в канцелярии личного секретаря, затем в темной сырой комнате в архиерейском доме. Скончался от воспаления легких и был погребен в юж. части алтаря Архангельского собора Рязанского кремля - усыпальницы Рязанских архиереев. |
| По воспоминаниям членов семьи, К. был близко знаком с прот. сщмч. Иоанном Восторговым , часто бывал в Москве, служил в Покровском соборе и Чудовом мон-ре, был участником торжественных служб в Кремле. Вместе с женой Марией († 1913) К. воспитал 7 детей, старший сын - Константин Константинович Голубев стал митрофорным протоиереем, др. сын, Леонид Константинович, окончил МДА и стал педагогом и директором средней школы. К. придерживался правых политических взглядов. Со времени первой рус. революции возглавлял богородский отдел Русской монархической партии. Как председатель местной монархической орг-ции К. подвергся преследованиям после февральской революции 1917 г. 12 марта был заключен под домашний арест, но 24 апр. был освобожден при условии выезда из Богородского у. Остался в Богородске и 3 мая был повторно арестован, после чего был вынужден отправиться в московский Чудов мон-рь, а оттуда - в Саратов. В авг. 1917 г. члены Богородского церковноприходского совета ходатайствовали перед властями о возвращении К. в Богородск, дав подписку с поручительством, что по приезде он не станет участвовать в контрреволюционных выступлениях. Это позволило К. вернуться в Богородск и продолжить там пастырское служение. В 1918 г. К. был арестован и заключен в тюрьму в Богородске. Прихожане ходатайствовали о его освобождении, однако члены местной ЧК, не дожидаясь утверждения смертного приговора губ. ЧК, приняли решение о расстреле священнослужителя. О предстоявшей казни было известно заранее. К. передал из тюрьмы детям свой наперсный крест и служебник. В газ. «Известия ВЦИК» было дано краткое сообщение, что «Богородская уездная ЧК 20 сентября приговорила к смертной казни протоиерея города Богородска Голубева за контрреволюционную деятельность» (Известия ВЦИК. М., 1918. 24 сент.). Однако в действительности расправа над К. состоялась раньше, поскольку 20 сент. того же года его упомянул в числе других пострадавших от советской власти новомучеников на заключительном заседании Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг. секретарь Собора В. П. Шеин (см. Сергий (Шеин) , сщмч. архим.). Он рассказал членам Собора об обстоятельствах мученической кончины К.: «При расстреле в Богородске Московской епархии прот. Константина Голубева убийцы нанесли ему только рану и еще живого бросили в яму и стали засыпать землей. Несчастный поднимал из ямы голову и молил прикончить его, находившаяся при этом дочь его на коленях умоляла, чтобы ее отца не хоронили живым, но ничто не помогло, и злодейство было доведено до конца - его засыпали живым» (Собор, 1918. Деяния. Т. 11. С. 233). |
|
|
