Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Закрыть Русофобы жаждут поссорить Путина с патриотами Российский общенародный союз решительно осуждает очередную силовую акцию против Олега Платонова и Института Русской Цивилизации 19.09.2017 1255 «Мировоззренческое противостояние в России не пошло на убыль. Это парламентская оппозиция присмирела, стала частью правящей системы, но борьба за Душу России идет сегодня всё более остро. 13 сентября прошли обыски в служебных помещениях и дома у Директора Института Русской Цивилизации, главного редактора газеты «Русский Вестник», председателя Всеславянского союза Олега Анатольевича Платонова. Обыск в Институте Русской Цивилизации был варварский со сбрасыванием книг с книжных полог, вскрытием всех имевшихся коробок и упаковок, даже с уже проданными подписчикам и подготовленными к продаже книгами», - говорится в поступившем в редакцию РНЛ заявлении Российского общенародного союза об очередной силовой акции русофобов против Олега Платонова и Русской Цивилизации. «В чем обвиняется выдающийся русский ученый, доктор исторических наук О.А.Платонов? Во вредности его научной работы. Много лет назад, работая в только что открытых секретных архивах, он исследовал историю и идеологию скандально известных " Протоколов сионских мудрецов " , издал научное исследование " Сионские протоколы в мировой политике " . Через 20 лет, ввиду того, что " Протоколы " ныне объявлены экстремистской литературой, О.А.Платонову предъявляют обвинение в экстремизме», - сказано в заявлении. «А тут ещё он был научным редактором монографии белорусского ученого Валерия Ерчака " Слово и дело Ивана Грозного " , которую после долгих мытарств, вопреки мнению многих ученых, тоже включили в список экстремистской литературы! Кто там ещё продолжает ругать советскую цензуру, радуясь, что ныне цензуры нет? За несколько лет список запрещенных книг в России превысил список Инквизиции за все века её существования! Ныне МВД, ФСБ, прокуратура и суд всё больше решают, что можно читать в России, а что нет. Конечно, обыски у выдающегося историка, всемирно известного ученого – это не нелепость, это акт устрашения. Значит силы, ненавидящие Россию, почувствовали опасность и в недавно проведенном по инициативе Платонова Юбилейном Всеславянском съезде, и в уникальной издательской деятельности Института Русской Цивилизации», - отмечается в документе. |
| В среде противников мистицизма находился и известный своим строгим благочестием князь Ширинский-Шихматов, впоследствии инок Аникита 109 . Он обратился к А.С. Стурдзе и поручил ему написать разбор вышедших мистических книг. Стурдза деятельно взялся за поручение и написал целый обвинительный акт против переводов Лабзина «Таинство креста» и «Победная повесть». Таким образом, враги мистицизма начали заявлять о себе все яснее и яснее 110 . Со своей стороны и архим. Иннокентий, не раз употреблявший нравственные меры воздействия на Лабзина, чтобы тот отказался от возобновления своего журнала, крайне возмущался мистическим характером издания и наконец решился на очень смелый поступок. Он написал письмо к князю Голицыну как покровителю Лабзина и всех мистиков, в котором, между прочим, говорил: «Вы нанесли рану Церкви, вы и уврачуйте ее». Князь Голицын был возмущен этим письмом, поехал к митрополиту Михаилу и, показывая ему письмо, говорил: «Посмотрите, что пишет ваш архимандрит». Митрополит призвал к себе архимандрита Иннокентия. Тот на замечания отвечал, что убежден в справедливости своего поступка. Митрополит успел, однако же, уверить его, что для такого решительного действия нужно особенное призвание, и заставил его поехать к князю Голицыну с извинениями 111 . Конечно, несмотря на эту вынужденную меру, архимандрит Иннокентий нисколько не изменил своих взглядов и только на время склонился перед сильными убеждениями глубоко уважаемого им митрополита, опасаясь последствий гнева князя Голицына. Понятно, что письмо архимандрита Иннокентия к князю, несмотря на принесенное первым извинение, должно было поселить холодность в их взаимных отношениях,– князь Голицын возымел основания считать себя оскорбленным. Между тем, нападки на возобновившийся «Сионский вестник» продолжались. Стурдза представил князю Голицыну составленный Смирновым разбор вредных статей этого журнала. Князь сначала горячо защищал благонамеренность Лабзина и его издания и даже сослался на то, что он сам цензуровал этот журнал. Путем обстоятельного разбора статей «Сионского вестника» Стурдза сумел настолько убедить князя Голицына в их несостоятельности, что тот, наконец, сознался перед ним, что взялся не за свое дело. Для того чтобы испытать религиозную благонамеренность Лабзина, Стурдза предложил Голицыну подчинить его журнал духовной цензуре. Князь согласился на это 112 и 26 июня 1818 года обратился с посланием к митрополиту Михаилу в котором, в частности, говорилось: |
| Ливри развил большую активность? Высокую оценку этому автору дал небезызвестный в узких кругах Рене Герра (как сказал сам Ливри - " член диссертационного совета моей докторской диссертации " ). Герра пишет: " Анатолий Ливри защитил докторскую о Владимире Набокове — писателе, проводящем определённую аристократическую, антидемократическую идеологию. Набоков презирает коммунизм, заявляя об этом в своих трудах, а любимейшие персонажи Набокова — его alter ego — антикоммунисты. Сам Анатолий Ливри был изгнан из СССР, потерял советское гражданство. И вот, в современной Франции антикоммунист Анатолий Ливри должен посылать свою докторскую об антикоммунисте Владимире Набокове на государственную квалификацию в славистике остервенелым коммунистам, выкормышам французских сталинистов и троцкистов! " (Вестник Университета Российской академии образования. 2015. 1. С. 55-56). Характеристику французских левых как коммунистов можно оставить на совести Р. Герра, равно как и уравнивание сталинизма и троцкизма. Но характеристика самого А. Ливри едва ли дает простор для толкований. А кто такой сам Р. Герра? Такой же антикоммунист, " белогвардеец " , как он сам себя характеризует. Как сообщает многолетний директор Библиотеки Академии наук В. П. Леонов, " его интересы концентрируются на собирательстве русской книги первой и второй волны эмиграции. В перестроечные времена, происходившие в России, этот француз вдруг почувствовал себя истинным хранителем русской культуры Серебряного века и таких традиций, как светский этикет и интеллигентность " (Петербургская библиотечная школа. 2016. 2 (54). С. 7). Тем, кто в " теме " (особенно петербуржцам), известно, что Герра строчил против Леонова статьи, которые иначе как публичными доносами назвать нельзя. Народная артистка РСФСР Валентина Талызина говорит: " Рене Герра... стольких русских обобрал и на этом сделал себе имя... " (см. здесь же, на РНЛ: У Ливри правильная еврейская фамилия - не Бланк (или там Маркс), на него можно ссылаться. Был бы Бланк - тут всё ясно: русофоб, сифилитик, агент Уоллстрита и вообще исполнитель Протоколов сионских мудрецов. |
| Кроме вице-президентов в комитет входили следующие персонажи. Сын последнего гетмана Украины, граф Алексей Кириллович Разумовский, сенатор, попечитель Московского университета. В 1810 году Разумовский был назначен министром народного просвещения. В первые два года его управления были открыты семьдесят две приходские школы, двадцать четыре уездных училища, несколько гимназий и других учебных заведений, улучшено преподавание, усилен надзор за воспитателями-иностранцами, открыто несколько ученых обществ, учреждена при Московском университете первая кафедра славянской словесности. При личном содействии Разумовского выработан устав Царскосельского лицея и состоялось его открытие. После 1812 года он значительно охладел к службе и последние два года вовсе не занимался делами. Будучи до назначения в министры членом масонской ложи, Разумовский с 1810 года подпал под влияние иезуитов и главным образом известного графа Жозефа де Местра. Последний «буквально распоряжался им, диктовал, чему должно учить русских и чему не учить»; по его указанию были выкинуты из первоначальной программы лицея греческий язык, археология, естественная история, астрономия, химия и история философских систем, как «не озаряющая ума полезными истинами, а помрачающая заблуждениями и недоумениями». По словам Вигеля, все сыновья гетмана Кирилла Разумовского «были начинены французской литературой, облечены в иностранные формы, почитали себя русскими Монморанси, были любезные при дворе и несносные вне его аристократы». К этому князь А. Васильчиков прибавляет, что старший из них, Алексей, был «гордыни непомерной... и суров в кругу своею семейства». Известный мистик Александр Федорович Лабзин, масон с пятнадцатилетнего возраста. Свои сочинения подписывал «У. М.», что означало «ученик мудрости». В 1806 – 1807 годах Лабзин издавал, под псевдонимом Феопемпта Мисаилова, религиозно-нравственный журнал «Сионский вестник»; в 1806 – 1815 годах выпустил тридцать книжек под именем «Угроз Световостоков». Успех этих книжек был огромный; они стали любимым чтением в благочестивых семьях; в светских гостиных говорили о помощи ближнему по советам Световостокова, от его имени поступали крупные пожертвования в медико-филантропический комитет. Князь Голицын считал Лабзина своим лучшим другом. |
| Понимал я и всегда, – откуда ветер дует и от кого и как раздувается... Но Господь с ними со всеми!» (Эти слова буквально приведены нами выше в своём месте). 237 Подобные приуравнения, с употреблением именно слова «Вавилон», унаследованы преосв. Антонием от дяди своего – высокопр. Филарета, который в письмах употреблял это самое в таком точно значении. При настоящем же случае подобное приуравнение шло всего ближе потому, что в неделю сыропустную поётся именно Псалом «На реках Вавилонских на вербиих обе сихом органы наши... Вопросиша ны пленшии нас: воспойте нам от песней Сионских». 238 См. брошюру: «Ответ Редакции Современного Общества» по случаю защиты Церков.-Общ. Вестника деятельности Прот. И.В. Васильева по званию Председателя Дух.-уч. Комитета. С.-Петерб., Июля 19 дня 1882 г. 239 Мы оставляем эти выражения, употребленные здесь в смысле будущего предполагаемого, ожидаемого, – собственно потому (как уже было замечено и прежде), что рукопись наша была закончена в своё время и нами теперь оставлена не изменённою. 242 См. Юбилей Киевской дух. Академии, 28 Сент. 1869 г., стр. 220. Приветствие высокопреосв. Антония Архиеп. Казанского, лично присутствовавшего на этом юбилее. 243 Церковный Вестник 1880 г., 47, стр. 7–9. Статья под заглавием: «Посещение Обер-Прокурором св. Синода учреждений духовного ведомства в г. Киеве». 244 А если присоединить к этому ряду все те данные, которые приведены нами в подстрочных указаниях на всё то, что оправдалось уже из суждений и предположений преосв. Антония на самом деле – и в разновременных распоряжениях, и в самых новых Уставах академий и семинарий, то кто и самым простым глазом не видит, – насколько увеличивается этот ряд отожествлений по самому итогу количественному, – и тем паче, кто из благовнимательных не уразумеет и не оценит, этих самых отожествлений по их качественному значению в полном достоинстве? 245 Эти чувства и самые выражения Его Высокопревосходительство Константин Петрович изволил изложить в собственно ручном письме ко мне (от 18 Ноября 1881 г.), когда ему стало известно о составляемой мною настоящей Биографии, почему и письмо своё заключил такими словами: «От души желаю вам привести к доброму концу благое ваше предприятие». |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| 385 Цитируемая работа Дубровина касается более жизненного пути Лабзина, и хотя содержит ряд верных наблюдений о тогдашнем мистицизме вообще, но глубиной анализа в этом смысле не отличается, – например, в число мистиков заносится, как выше уже отмечалось, и митр. Платон. Ничего ценного в этом смысле не добавляет и цитированная работа свящ. Г. Цветкова: «Сионский вестник». 387 Там же. С. 14–15. Платон – любимый философ Лабзина, и его прозвание Божественный он прямо соотносит с тем, что Платону были известны некие богооткровенные истины, например, о страданиях Спасителя (см.: Там же. С. 16–17. 388 «И так философия Вольфова, Лейбницева, Кантова, Вольтерова, Руссова и проч. есть не что иное, как состав мнений Вольфа, Лейбница, Канта, Вольтера, Руссо, а не более» (СВ. 1806. Ч. 3. С. 20). 389 «…Из всего сего очевидно, что Платонова книга о гражданстве не есть система некая, а описание сообщества первых человеков и будущего их гражданства, когда будет едино стадо и един пастырь. И то и другое доказывается из того, что в сем сообществе он полагает, чтобы все были один дух и одна душа и чтобы у них все было общее… Сие предположение явно есть изображение будущего состояния, в котором все будут равны и все будет общее без всякого различия, кроме степени или качества сил и добродетелей, и где все общество будет связано толико тесною любовию друг к другу, что благо каждого будет общим благом; а ежели при сем заметить, что Платон и разделил свое гражданство на 12 частей или классов, то ясно окажется, что разделение народа Божия на 12 колен и утверждение града Божия на основании из 12 каменьев было не неизвестно древним Мудрым» (Там же. С. 27). 392 «Обряды суть также сей язык, в них изображались все вечные истины, и мудрые читают их, как мы – буквы. Древние предвосхитили нас в сем языке, который постояннее, полнее, короче, плодотворнее и велеречивее» (СВ. 1806. Ч. 2. С. 6). 393 Всякий мистик есть христианин, потому что если бы он и не принадлежал к исповеданию христианскому, то его внутреннее верование столько походит на веру христианскую, что он, вступая в истинное святилище мистики, непременно познал, признал и принял бы религию христианскую; подобно как чада авраамовы, главнейшие мистики Ветхого Завета, были христиане по вере в обетованного Мессию, на которого всю надежду свою они возлагали» (СВ. 1817. Ч. 6. С. 67–68). |
| Внешней церкви они противопоставляли «внутреннюю», неверию – мистическую веру. Книги эти переводились теперь на русский язык 228 . К ним надобно присоединить еще журнал Сионский Вестник, издававшийся одним из директоров Общества Лабзиным. В этих изданиях, весьма неравного впрочем достоинства, рядом с мыслями возвышенными и назидательными встречались мысли новые, смелые, мечтательные, казавшиеся опасными для православия. А как книжки эти переводились и издавались лицами, принадлежавшими к библейскому обществу, под покровительством президента его, то дело это поставлено было в вину библейскому обществу, дав мысль заподозрить в нем тайное намерение подорвать древнее православие. Надобно еще сказать, что кн. Голицын всеми зависевшими от него мерами содействовал свободному печатанию и возможно большему распространению этих изданий. Так, по его распоряжению, книги эти, вопреки правилу, рассматривались и разрешались к печати не духовною, а светскою цензурой, а затем в большом количестве рассылались по учебным заведениям духовного ведомства и министерства народного просвещения. Наоборот, сочинения, заключавшие в себе возражения против вышеозначенных изданий и порицание их, цензурою не пропускались. и когда одно из таких сочинений 229 , написанное, правда, в очень резком тоне, было цензором (архим. Иннокентием) пропущено, то цензор был удален, а книга запрещена. Подобные действия министра производили, конечно, раздражение в противной партии; с другой стороны, не допуская критики своих воззрений и действий, кн. Голицын и друзья его тем самым лишали себя своевременных и полезных предостережений, которые могли бы предохранить их от естественных увлечений и неизбежных ошибок одностороннего воззрения. Так, в «правилах общества» сказано было, что Общество распространяет Св. Писание «без всяких на оное примечаний и пояснений 230 ». Правило это слепо заимствовано было из устава «Британского и иностранного Библейского общества». Но там оно было уместно: Общество, раскинувшее свою деятельность на весь мир, нуждавшееся поэтому в содействии христиан всех вероисповеданий для привлечения их к участию в этом деле, естественно должно было устранить то, что могло препятствовать вступлению в Общество, а именно толкование на Св. |
| Назначая его в преемники Амвросию, кн. Голицын, по всей вероятности, не мало рассчитывал на его обычную кротость и уступчивость, но очень скоро должен был убедиться, что, кроткий и уступчивый в своих личных делах, новый митрополит умел быть пастырем твердым, когда дело касалось интересов православия. Как раз во время его первосвятительства дружина ревнителей православия, доселе в тиши собиравшая свои силы, начала открыто выражать свое, негодование на вредное направление министерства и выступать в открытую борьбу с мистиками. Ректор петербургской семинарии архим. Иннокентий Смирнов , известный своею ученостью, истинно-подвижнической жизнью и строгим православием , отказался от звания члена Библейского общества; этого мало, – напал на главный орган современного мистицизма – Сионский Вестник, издававшийся близким к кн. Голицыну Лабзиным вице-президентом академии художеств, одним из директоров Библейского общества, и написал к князю резкое письмо, в котором говорил; «Вы нанесли рану церкви, вы ее и уврачуйте». Взбешенный министр приехал с письмом к митрополиту: «Вот что пишет ваш архимандрит». На этот раз Михаил постарался все дело кончить миром, заставив Иннокентия извиниться пред Голицыным. Издание Сионского Вестника однако после этого скоро прекратилось (в июне 1818 г.), потому что министр, убежденный некоторыми лицами (Стурдзой), подчинил его духовной цензуре, после чего Лабзин грубо отказался от его издания, говоря, что «не пойдет на суд к людям, которые затворяют дверь царствия небесного, сами не входят и других не пускают туда». По удалении Иннокентия Михаил остался одинок. Другой молодой помощник его, викарий Филарет, как человек близкий к Голицыну, мало возбуждал в нем доверия и сам не был в нем уверен; одно время Филарет подозревал митрополита даже в том, что этот хочет избавиться от него назначением его, как Иннокентия, в отдаленную епархию (именно в Каменец-Подольск), притом же вскоре, в марте того же 1819 г., он был назначен на тверскую епархию, хотя, впрочем, постоянно почти жил в Петербурге, работая для Библейского общества. |
|
|
