| Если можно согласиться с Зубрицким, что в то время в Польше, как и на Руси, господствовала совершенная терпимость вероисповеданий, и что в намерении правительства не было фанатического гонения других исповеданий против того, к которому оно само принадлежало 17 : то нельзя сказать того же о. польско-латинском духовенстве, которое всегда фанатически относилось к вероисповедным вопросам, не делало никаких уступов и не обнаруживало никакой терпимости в отношении к другим исповеданиям. Папа и латинское духовенство никогда не знали других целей, кроме подавления всех исповеданий, исключая латинского, и распространения повсюду своего духовного господства. В 1099 году Коломан, призванный киевским великим князем Святополком против Володаря галицкого, привел с собой латинских священников и епископа Купана; но галичане побили угров и в том числе нескольких священников. – Около 1140 г. Матвей, епископ краковский, вызвал клервоского аббата, св. Бернарда, побуждая его отправиться к берегам Вислы для искоренения безбожного русского обряда и обращения русских надвислянских стран к латинской церкви. «Это русское племя, бесчисленное подобно небесным светилам, по имени только исповедует Христа, делами же и жизнью совершенно отрицает Его. Но если Орфей песнями своей лиры укрощал и каменных людей, то тем паче мы надеемся, что аббат приведет к Богу эти дикие племена». 18 Впрочем, какие то обстоятельства помешали Бернарду принять на себя эту миссию. – В 1151г., когда Гейза II помогал зятю своему в. к. Изяславу 19 против Владимира, то также привел с собой архиепископа и нескольких епископов. – В 1188 г. Роман Мстиславич подговорил галичан выгнать беспутного князя их Владимира. Владимир обратился за помощью к венгерскому королю Беле III, сыну Гейзы II и русской княжны Евфросинии Мстиславовны. Бела, прогнав Романа, захватил Галицию под свою власть и возвел сына своего Андрея на галицкий престол, а Владимира отвел в Венгрию в неволю и посадил в крепость. В правление Андрея угры позволяли себе крайние бесчинства, «и в божницах почаша кони ставляти и иная многая насилья деяти». (П. С. Л. II, 138). |
| И были побеждены русские князья, и не бывало такого от начала Русской земли. Князь же великий Мстислав Романович Киевский, внук Ростислава, правнук Мстислава, который был сыном Владимира Мономаха , и князь Андрей, зять Мстислава, и Александр Дубровский, видя это несчастье, никуда не двинулись с места. Разбили они стан на горе над рекой Калкой, так как место было каменистое, и устроили они ограду из кольев. И сражались из-за этой ограды с татарами три дня. А татары наступали на русских князей и преследовали их, избивая, до Днепра. А около ограды остались два воеводы, Чегирхан и Тешухан, против Мстислава Романовича, и его зятя Андрея, и Александра Дубровского; с Мстиславом были только эти два князя. Были вместе с татарами и бродники, а воеводой у них Плоскиня. Этот окаянный воевода целовал крест великому князю Мстиславу, и двум другим князьям, и всем, кто был с ними, что татары не убьют их, а возьмут за них выкуп, но солгал окаянный: передал их, связав, татарам. Татары взяли укрепление и людей перебили, все полегли они здесь костьми. А князей придавили, положив их под доски, а татары наверху сели обедать; так задохнулись князья и окончили свою жизнь. А других князей, которых татары преследовали до Днепра, было убито шесть: князь Святослав Каневский, Изяслав Ингваревич, Святослав Шуйский, Мстислав Черниговский с сыном, Юрий Несвижский, а из воинов только десятый вернулся домой. И Александр Попович тут был убит вместе с другими семьюдесятью богатырями. Князь же Мстислав Мстиславич Галицкий раньше всех переправился через Днепр, велел сжечь ладьи, а другие оттолкнуть от берега, боясь погони; а сам он едва убежал в Галич. А Владимир Рюрикович, племянник Романа, внук Ростислава Мстиславича, сел на престоле в Киеве месяца июня в шестнадцатый день. А случилось это несчастье месяца мая в тридцатый день, на память святого мученика Ермия . Только десятая часть войска вернулась домой, а у некоторых половцы отняли коня, а у других одежду. Так за грехи наши Бог отнял у нас разум, и погибло бесчисленное множество людей. |
| и умер до 1226 г. Самый известный в перечне – Антоний Новгородский (в миру Добрыня Ядрейкович). По мнению В.О. Ключевского , он был сыном новгородского воеводы Ядрея, погибшего в 1193 г. Между 1200 и 1204 гг. Добрыня совершил путешествие в Константинополь и в Книге Паломник описал достопримечательности этого города до его разгрома крестоносцами. Большое внимание в книге он уделил описанию произведений искусства, а также русско-византийским связям средневековья (рассказы о русской колонии в районе Галата, о пребывании в Константинополе посольства волынского князя Романа, о дарах княгини Ольги; упоминание о неизвестном русском паломнике Леонтии, трижды побывавшем в Иерусалиме и скончавшемся в Константинополе). После возвращения из путешествия Добрыня принял постриг в Хутынском монастыре. Он был сторонником антисуздальской боярской партии, которая в 1210 г. пригласила на княжение в Новгород черниговского князя Мстислава Мстиславича Удалого и, отправив «на поточение» в Торопец новгородского архиепископа Митрофана, поставила на его место Антония. Около 1220 г., в связи с победой суздальской партии в Новгороде, он был вынужден оставить архиепископскую кафедру и до 1225 г. был епископом в Перемышле. Когда на новгородское княжение был приглашен черниговский князь Михаил Всеволодич, Антоний вернулся на кафедру в Новгород, но вскоре заболел, потерял дар речи. Он ушел в Хутынский монастырь, где и умер в 1232 г. В XVII в. Антоний Новгородский был причислен к лику святых. 74 Имеется в виду третья глава Первого Послания апостола Павла к Тимофею, в которой говорится о том, каким должен быть епископ. Среди основных качеств епископа указаны непорочность, целомудренность, благочинность, честность, учительность, страннолюбие. Епископом не может быть пьяница, сварливый и корыстолюбивый человек. 75 Юрий Всеволодич (1187/1189–1238), третий сын Всеволода Юрьевича Большое Гнездо, великий князь владимирский с 1212 по 1238 г., вел успешные боевые действия против волжских булгар и мордвы. Желая «сам особь брань створити», воевал с монголо-татарами, погиб в битве на р. |
| Интересно, что инок основанного галичанином Дионисием нижегородского монастыря Павел Высокий был учителем княгини Евдокии Суздальской – будущей супруги Дмитрия Донского и матери Василия I. А ведь Евдокия (канонизированная как преподобная Евфросиния Московская) была прапраправнучкой князя Даниила Галицкого! С другой стороны, правнук галичанина Захарии Чета боярин Федор Сабур спас жизнь великому князю Дмитрию Донскому, а его дяди – бояре Иван Дмитриевич, Константин Шея – подписали духовное завещание сына Дмитрия Донского – Василия I, потомка галицких князей. Можно сказать, что «прапрапра…» – это очень далекое родство, чтобы делать какие-то определенные выводы. Но ведь Борис Годунов был еще более отдаленным предком Захарии Чета, когда Годуновы заказали образ «Явления Богоматери» их пращуру Захарии. Это – подлинная родовая память, подзабытая в эпоху «Иванов, не помнящих родства». Все это позволяет утверждать, что Захария Чет был выходцем из галицко-волынских земель. Под давлением Запада и татар во второй половине XIII – начале XIV века все больше представителей галицкой знати и простых русских людей уходили в Северо-Восточную Русь – служить Владимиру и Москве. В этом массовом движении видную роль играли митрополит Киевский Петр, предки Сабуровых, Годуновых и Квашниных. Осталось найти подтверждение этой гипотезе в источниках. А за ним далеко ходить не нужно. Мы находим его в самой Ипатьевской летописи. Под 1208 годом там есть такая запись: «После этого Роман вышел из города, чтобы просить помощи у русских князей. Когда он был на мосту в Шумске, его захватили Зерно и Чухома, и приведен он был в стан к князю Даниилу и ко всем князьям и воеводам угорским». Описываемые здесь события происходили в Галиче Волынском и рассказывают о том, как воеводы галицкого князя Даниила Романовича взяли в плен другого князя – Романа. Речь идет о знаменитом князе Данииле Галицком (1201–1264), который вместе с угорскими (то есть венгерскими) войсками решал свои внутри- и внешнеполитические задачи. Одного из воевод князя Даниила звали «Зерно». То есть мы встречаем здесь одну из «фамилий» Захарии Зерна-Чета. Речь, по-видимому, идет о его деде. Учитывая, что в 1208 году князю Даниилу не было еще и 10 лет, то можно предположить, что Зерно служил еще его отцу – великому князю Киевскому Роману Мстиславичу Великому (ок. 1150 – 1205). |
| Как и в Новгороде, на Северо-Востоке Руси монастыри основывались и местными иерархами. Так, было основано два монастыря в Суздале и один в Ярославле. Они служили местом, откуда поставлялись епископы на Ростовскую кафедру и куда владыки удалялись, оставляя престол, принимая схиму. В Северо-Восточной Руси известно около 26 монастырей, 4 из них женские 110 . (См. Прил.). Эти монастыри преимущественно княжеские (ктиторские). Сведения о монастырях Юго-Западной Руси появляются только ХЩ в. Это, вероятно, связано с тем, что во время правления Романа Мстиславича (1199–1205) создается сильное Галицко-Волынское княжество, занявшее одно из ведущих мест в политической жизни Древней Руси. Сведений о существовании обителей в этом княжестве немного, но нет оснований сомневаться в их существовании. В середине XIII в. происходит расцвет Юго-Западной Руси. Здесь существовала сильная княжеская власть. Князья участвовали во всех сферах общественной жизни, активно вмешивались в церковные дела. Существовала тесная связь между монастырями и князьями. Согласно сведениям летописца, имелось более десяти монастырей, непосредственно связанных с княжескими семьями. Они создавались на их средства, т. е. были ктиторскими. Так, Апостольский монастырь во Владимире-Волынском был построен владимирским князем Владимиром Васильковичем около 1287 г. 111 Известие о монастыре находится в духовном завещании князя. Умирая, он отказал своей жене Елене Романовне построенный им на свои средства монастырь св. Апостолов с пожалованным монастырю селом Березо- вичи 112 . Можно проследить дальнейшую связь семьи Владимира Васильевича с этим монастырем. Немногочисленные упоминания о существовании монастырей в этом регионе Древней Руси не позволяют нам выявить наличие женских обителей. Итак, уже в этот период развития монастырей в Древней Руси можно увидеть определенную зависимость между политическим устройством исследуемых территорий и монастырским строительством. Там, где существовала сильная княжеская власть, обители создавались преимущественно на княжеские средства и находились в полной их зависимости. А там, где существовала номинальная княжеская власть (как в Новгороде), число монастырей, созданных при участии князей, незначительно, но возникают обители, связанные очень тесно с кругами боярства. Положение монастыря в общественной жизни во многом зависело от того, к какому социальному слою принадлежит основатель (ктитор). |
| Лависс Э. Эпоха крестовых походов. Смоленск: Русич, 2010. 576 с. Ларионов В.Е. Александр Невский и Даниил Галицкий: Рождение Третьего Рима. М.: Вече, 2015. 320 с. Ларше Ж.-К. Христологический вопрос. По поводу проекта соединения Православной Церкви с Дохалкидонскими Церквами: нерешенные богословские и экклезиологические проблемы//Богословские труды. 2007. 41. С. 146–211. Ле Гофф Ж. Людовик IX Святой. М.: Ладомир, 2001. 800 с. Линд Д.Г. Некоторые соображения о Невской битве и ее значении//Князь Александр Невский и его эпоха. СПб.: Дмитрий Буланин, 1995. 214 с. Ломанов А.В. Христианство и китайская культура. М.: Восточная литература. 2002. 446 с. Лукьянов А.О., Комлев П.А. Лионская уния в дипломатии Михаила VIII Палеолога//[Электронный журнал] Язык. Культура. Коммуникации. 2018. 2. URL: http://journals.susu.ru/lcc/article/view/700/791 Лызлов А. Скифская история. М.: Наука, 1990. 520 с. Лэмб Г. Чингисхан. Властелин мира. М.: Центрполиграф, 2003. 302 с. Мавродин В.В. Очерки по истории феодальной Руси. Л.: ЛГУ, 1949. 204 с. Майзульс М.Р. Иноверцы и еретики в западноевропейской иконографии XII–XV вв.: конструирование образа врага. Дис. канд. ист. наук. М.: РГГУ, 2020. 384 с. Майоров А.В. Даниил Галицкий и крестовый поход в Пруссию//Русин. 2011. 4 (26). C. 26–43. Майоров А.В. Из истории внешней политики Галицко-Волынской Руси времён Романа Мстиславича//Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2008. 4 (34). С. 78–96. Майоров А.В. Дочь византийского императора Исаака II в Галицко-Волынской Руси: Княгиня и монахиня//Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2010. 1. С. 76–106. Майоров А.В. Завершающий этап Западного похода монголов: военная сила и тайная дипломатия//Золотоордынское обозрение. 2015. 1. С. 68–94. Майоров А.В. Коронация Даниила Галицкого: Никея и Рим во внешней политике галицко-волынских князей//Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2011. 1 (9). С. 143–156. Манкиев А.И. О владычествовании князя Александра Ярославовича, называемого Невским//Святой Александр Невский: 800 лет. Сборник. М.: Абрис, 2018. С. 35–38. |
| Летописец не говорит, где княжил Святослав Всеволодович, лишенный владимирского стола, и сын его Димитрий, ибо прежний удел их Суздаль отдан был Невским брату своему Андрею Ярославичу, также лишившемуся Владимира; мы видим после, что этот Димитрий помогает Невскому в войне против Новгорода; наконец, под 1269 годом встречаем известие о смерти Димитрия и погребении его в Юрьеве – знак, что он княжил в этом городе, который держал отец его Святослав по смерти Всеволода III, следовательно, Юрьев, как неотъемлемая вотчина, остался за Святославом и тогда, когда он получил от брата Ярослава Суздаль, По смерти Андрея Ярославича остались сыновья Юрий и Михайла; первого мы видели в Новгороде. В 1249 г. умер последний сын Константина Всеволодовича, Владимир углицкий, оставив двоих сыновей – Андрея и Романа, из которых Андрей умер в 1261 г. В один год с Владимиром умер племянник его Василий Всеволодович ярославский, не оставив сыновей, вследствие чего произошло любопытное явление: прежде, в старой Руси, волости не считались собственностию отдельных князей, но собственностию целого рода, и если какой-нибудь князь умирал, то волость его не переходила даже и к сыновьям, но к старшему в роде или племени; на севере мы видим, что волости начинают переходить прямо к сыновьям, исключая одной старшей волости, Владимирской; но мало этого, понятие о собственности, отдельности владения так утвердилось, что удел, за неимением сыновей, переходит к дочери покойного князя, вследствие чего дочь Василия Всеволодовича начала княжить в Ярославле с матерью, которая стала искать ей жениха. В это время в Смоленской волости княжили трое сыновей Ростислава Мстиславича, внука Давыда Ростиславича: Глеб, которого мы видели союзником Ярослава Ярославича против Новгорода, Михаил и Феодор; по словам летописца, Глеб и Михаил обидели Феодора, давши ему один только Можайск; этого-то Феодора можайского вдова Василия Всеволодовича выбрала в мужья своей дочери, и таким образом один из Ростиславичей смоленских получил в приданое за женою волость суздальских Юрьевичей. |
| Мы видели, что, начиная с Кирилла II, до сих пор митрополиты из русских и из греков, так сказать, чередуются: после русского Кирилла видим грека Максима, потом опять русского Петра и потом опять грека Феогноста. Как избирались все эти митрополиты, русские и греки, по предложению или по согласию каких русских князей ставились они – мы знаем мало. Но мы знаем подробности о выборе преемника Феогностова. При князе Юрии Даниловиче выехал из Чернигова в Москву боярин Федор Плещеев; сын его, Елевферий-Симеон, крестник Иоанна Калиты, с двенадцатилетнего возраста начал вести себя монахом и на двадцатом году постригся в московском Богоявленском монастыре под именем Алексия. Прославившись духовною жизнию, Алексий был взят митрополитом Феогностом в наместники, должность которого состояла в суде над церковными людьми; после двенадцатилетнего исправления этой должности Феогност поставил Алексия епископом во Владимир и еще при жизни своей благословил его себе в преемники на столе митрополичьем, и отправлены уже были от великого князя и митрополита послы в Царьград к патриарху, чтоб тот имел в виду Алексия и не ставил никого другого в митрополиты русские. Когда Феогност умер, Алексий отправился в Царьград на поставление; но там, не дожидаясь известия из Москвы, уже поставили в митрополиты Романа и, не решаясь отказать московскому князю, поставили потом и Алексия и обоих отпустили в Русь: сотворился мятеж во святительстве, чего прежде никогда не бывало на Руси, говорит летописец; от обоих митрополитов начали являться послы к областным владыкам, и была везде тяжесть большая священническому чину. Таким образом, теперь в самом Константинополе указано было на то, что прежде здесь же было отвергнуто, именно разделение русской митрополии; надобно было испоместить двух митрополитов, и, когда Алексий пришел в Москву, Роман отправился на Литовскую и Волынскую землю. Но Алексий, посвященный в митрополиты киевские и всея Руси, не мог отказаться от Киева; он поехал туда в 1358 году; но, когда через год возвратился в Москву, Роман явился в Твери; здешний владыка Феодор не захотел с ним видеться и не оказал ему никакого почета; но князья, бояре и некоторые другие, по словам летописца, давали ему потребное; особенно большую честь оказал и богатые дары дал ему князь Всеволод Александрович холмский. |
| Некоторые Галичские учёные относят к периоду до-монгольскому открытие епархии Самборской, – г. Самбора, находящегося на восток от Перемышля на верхнем Днестре 1382 . Но грамоты князя Льва Даниловича, в которых читаются имена трёх епископов Самборских XIII века 1383 , несомненно, подложны. Епархия Самборская действительно существовала неизвестно сколько времени в конце XV – начале XVI века, ибо её имя стоит в списках Русских епархий этого времени 1384 . Но её ещё не было в продолжение второй половины XIV века, от которой мы имеем несколько греческих официальных актов, перечисляющих все епископии бывшей тогда митрополии Галичской, но не упоминающих епископии Самборской 1385 . Составляет вопрос время открытия епархии Луцкой, – г. Луцка, находящегося в древней области, нынешней губернии, Волынской, вёрстах в 80–90 на восток от Владимира, на р. Стыри. В первый раз епархия упоминается под 1288г. 1386 , но не как тогда открытая, а как уже существовавшая прежде. После соединения Волыни с Галицией Романом Мстиславичем, первая составила в последней отдельный удел и после смерти Романа, в продолжение 60 лет, имела своим князем его младшего сына Василька, одновременно с тем, как на столе Галицком сидел старший сын Даниил. Как старший брат открыл у себя одну новую епископию (Угровскую), так то же самое мог сделать и младший; как одним епископия была открыта ещё до нашествия Монголов, так тогда же она могла быть открыта и другим. Следовательно, вообще очень могло быть, что епископия Луцкая открыта ещё в период до-монгольский. Но, во всяком случае, мы не имеем положительных сведений, а поэтому и речи об епископии Луцкой должны быть отложены до последующего времени. 497 В первое время не было приходов в нынешнем смысле слова, т. е. отдельных церковных общин со своими особыми церквами, которые бы находились под заведыванием только пресвитеров или священников. В первое время каждая таковая отдельная община, имевшая свою особую церковь , как бы она ни была незначительна и хотя бы ограничивалась одной деревней, представляла собой полную отдельную церковь – имела своего епископа с большим или меньшим собором пресвитеров. (Епископы сёл и деревень – хор-епископы, которые первоначально были столько же полными и полноправными епископами, как и епископы городов). Церковь и при ней особая община, собственно говоря, необходимо предполагают епископа, ибо каждая община есть особая частная церковь в смысле духовном, а эта последняя не может быть без епископа; и это-то разумеет Игнатий Богоносец или вообще древний писатель, известный под его именем, когда говорит: «один жертвенник, как один епископ со пресвитерством и диаконами» (Послание к Филаделфянам гл. 4, cfr апостольское правило 31, Антиохийского собора правило 5, Карфагенского собора правило 10). О происхождении приходов в нынешнем смысле, которые по отношению к кафедральной церкви епископа собственно суть филиалы, выставки, приписные церкви, скажем ниже. |
| Но ни Игоревичи, ни галицкие бояре, затеявшие мятеж против сыновей Романовых, не хотели успокоиться до тех пор, пока последние были живы и на свободе в своей отчине – Владимире-Волынском: сюда явился священник, посол от галицкого князя и объявил гражданам от имени последнего: «Не останется в вашем городе камня на камне, если не выдадите мне Романовичей и не примите к себе княжить брата моего, Святослава». Рассерженные владимирцы хотели было убить священника, но трое каких-то людей уговорили их, что не годится убивать посла. Эти трое людей действовали, впрочем, не из уважения к званию посла, а потому что благоприятствовали галицкому князю. Когда на другой день княгиня узнала, что приезжал посол из Галича и что во Владимире есть люди, которые стоят за Игоревичей, то начала советоваться с дядькою сына своего, Мирославом: тот говорил, что делать нечего, надобно скорее бежать из города. Ночью в пролом городской стены вышла жена Романа Великого вчетвером с дядькою Мирославом, священником и кормилицею, которые несли маленьких князей, Даниила и Василька, беглецы не знали, куда им идти? Со всех сторон враги! Решились бежать в Польшу к Лешку, хотя и от этого не могли ожидать хорошего приема: Роман был убит на войне с ним, после чего мир еще не был заключен. К счастью в Лешке жалость пересилила вражду: он с честию принял беглецов, говоря: «Не знаю, как это случилось, сам дьявол поссорил нас с Романом». Он отправил малютку Даниила в Венгрию и с ним посла своего сказать королю: «Я позабыл свою ссору с Романом, а тебе он был друг: вы клялись друг друга, что кто из вас останется в живых, тот будет заботиться о семействе умершего; теперь Романовичи изгнаны отовсюду: пойдем возвратим им отчину их». Андрей сначала принял было к сердцу предложение Лешка, но потом, когда галицкий князь Владимир прислал богатые дары им обоим, то усердие их к Романовой семье охладело, и когда Игоревичи перессорились друг с другом, то один из них, Роман, приехавши в Венгрию, успел убедить Андрея дать ему войско на помощь и с этим войском выгнал из Галича брата Владимира, который принужден был бежать назад в свою волость, в Путивль. |
|
|
