| Таким образом, когда Ярослав, не взлюбивши своей жены Ольги, взял себе в любовницы какую-то Анастасью, галичане не стерпели такого соблазна, сожгли Анастасью и принудили князя жить с законною женою. Все попытки Ярослава удалить своего законного сына и передать наследство незаконному остались напрасны. Ярослав умер в 1187 году. Галичане, вопреки его завещанию, изгнали этого незаконного сына, Олега, и поставили князем законного - Владимира. Но и этот князь вскоре подвергся строгому суду веча за свое соблазнительное поведение; он был предан пьянству, не любил советников, насиловал чужих жен и дочерей, взял себе в жены попадью от живого мужа и прижил с нею двоих сыновей. Галичане так вознегодовали, что некоторые хотели взять князя под стражу и казнить: но другие потребовали от него развода с попадьею, предлагая ему достать жену по нраву. Владимир, опасаясь за жизнь своей возлюбленной попадьи, убежал вместе с нею и детьми в Венгрию, а галичане призвали вместо него князя из соседней волынской земли - Романа Мстиславича 1 (1188). Говорят, что сам Роман тайно действовал в Галиче в свою пользу, добиваясь избрания. Этот князь, умный и сильный волею, недолго удержался в Галиче: король венгерский Бела к которому было обратился изгнанный Владимир за помощью, заключил последнего в башню, завоевал Галич, посадил там сына своего Андрея. Роман принужден был бежать в свой Владимир-Волынский. Успехам венгров способствовало то, что в самом Галиче образовалась партия, искавшая себе выгод от венгерской власти. Непрочно, однако, оказалось там и могущество иноземцев: будучи католиками, они очень скоро успели раздражить против себя народ неуважением к православной религии. Владимир, между тем, убежал из своего заключения и с помощью польского короля Казимира Справедливого снова овладел Галичем в 1190 году. Тогда Владимир, чувствуя свое положение до крайности шатким, обратился к суздальскому князю Всеволоду и отдавался ему под начало, обещая навсегда быть в его воле со всем Галичем: установлялась, по-видимому, тесная связь между противоположными окраинами тогдашнего русского мира; но это явление не имело никаких прочных последствий, так как ничего прочного не было тогда в отношениях русских князей между собою. |
| Совет галицких бояр с юным кн. Ярославом Владимировичем. Миниатюра (БАН. 34.5.30. Л. 196 об., низ) Совет галицких бояр с юным кн. Ярославом Владимировичем. Миниатюра (БАН. 34.5.30. Л. 196 об., низ) Волынь еще в сер. XII в. являлась волостью, к-рой распоряжались киевские князья: с 1117 г. она, за исключением короткого перерыва в 1142-1146 гг., находилась в руках Мономашичей - Романа Владимировича, его младшего брата Андрея, а затем их старшего племянника Изяслава (Пантелеимона) Мстиславича . Последний владел ею сначала с санкции киевского кн. Всеволода (Кирилла) Ольговича (1139-1146), а потом в качестве киевского князя. Отношения между Волынью и независимой от Киева Г. Р. были достаточно напряженными. Эта напряженность вылилась в устойчивый галицко-суздальский союз, к-рый особенно активно проявился в ходе борьбы между Изяславом Мстиславичем и его дядей ростово-суздальским кн. Юрием (Георгием) Владимировичем Долгоруким за Киев в 1149-1154 гг. Волынь была опорной базой Изяслава, после смерти к-рого в 1154 г. (вернее, после изгнания из Владимира в 1156 младшего брата Изяслава Владимира Мстиславича) уже неизменно оставалась наследственным владением его потомства независимо от перемен на киевском столе. Не имея устойчивых отношений ни с Польшей, ни с Венгрией, Г. Р. естественным образом тяготела также к союзу с Византией, берущему начало уже в 1104 г., когда дочь Володаря Перемышльского была выдана замуж за одного из сыновей имп. Алексея I Комнина (1081-1118). Исходя из свидетельства осведомленного визант. историка Иоанна Киннама (писавшего, вероятно, в нач. 80-х гг. XII в.), к-рый именует Юрия Долгорукого «союзником» (греч. σμμαχος), а Владимирка «вассалом» (πσπονδος) Византии ( Ioannis Cinnami Epitome rerum ab Ioanne et Alexio Comnenis gestarum/Ed. A. Meineke. Bonn, 1836. Cap. III 11; V 12. P. 115.19, 235.2-5), исследователи иногда даже предполагают существование договора о каком-то сюзеренитете Византии над Галичем, быть может связанном с признанием со стороны К-поля власти Галича как своего «вассала» над какими-то областями в районе дунайского устья. Так или иначе территории между Днестром и Карпатами (т. н. Понизье) находились в политической зависимости от галицких князей, хотя конкретные формы этой зависимости и время, когда она устанавливается, не поддаются точному определению. Во многом это связано с давно идущей в науке полемикой вокруг подлинности датированной 1134-м г. грамоты кн. Иоанна Ростиславича Берладника (сына Ростислава Володаревича Перемышльского). Она представляет Иоанна князем М. Галича (при впадении Серета в Дунай), упоминая также якобы подвластные ему города (Берладь, Текуч) в междуречье Прута и Серета. В сохранившемся виде грамота не может быть признана подлинной, но является ли она фальсификатом или предпринятой в молдав. канцелярии XIV-XVI вв. переработкой более раннего аутентичного документа, остается спорным. |
| Хотя строительство Троицкого монастыря и было успешно завершено, судьба распорядилась иначе. В 1214 г. Мстислав (Борис) стал великим киевским князем и навсегда покинул Смоленск. Во время раскопок руин древнего Троицкого собора одноименного монастыря на Кловке экспедицией Воронина и Раппопорта на некоторых древних кирпичах–плинфах были обнаружены княжеские знаки. «вероятно, личные знаки князя — заказчика» С очень большой степенью вероятности можно считать, что эти «княжеские» знаки принадлежали именно Мстиславу (Борису) Старому. Знак представляет собой двузубец с подтреугольным основанием (впрочем, он выполнен довольно упрощенно), оба зубца прямые, но внутри на левом имеется загибающийся вниз небольшой отросток. Также совершенно очевидно его несомненное сходство как со знаком, выбитом на межевом камне, найденном в руинах Троицкого монастыря на Кловке, так и со знаком Андрея Боголюбского. Интересно, что в руинах церкви Василия на Смядыни в Смоленске, на торце плинфы был обнаружен еще один очень похожий на вышеперечисленные знак Вероятным заказчиком строительства этой церкви являлся Рюрик (Василий) которому, возможно и принадлежала данная тамга (пятно). Какому же из двух оставшихся Ростиславов — потомку князя Романа (Бориса) или Давида (Глеба) — мог принадлежать найденный в руинах Троицкого монастыря знак? Дело в том, что деятельность этих князей приходится на самый плохо освященный письменными источниками, а потому и наименее изученный период истории Смоленска. Известно, что Ростислав (Борис) Мстиславич (Борисович) был внуком смоленского князя Романа (Бориса) и младшим сыном Мстислава (Бориса) Старого Летописи свидетельствуют, что он в 1231 г. присутствовал на посвящении епископа Ростовского Кирилла в Киеве Присутствие Ростислава (Бориса) там можно объяснить тем, что его отец киевский князь Мстислав (Борис) Романович состоял в близком родстве с владимиро-суздальскими князьями, его дочь Анна являлась супругой ростовского князя Константина Всеволодовича, в 1216–1218 гг. занимавшего великокняжеский стол во Владимире Известно, что в 1239 г. |
| XIV в. и в 30-40-х гг. этого же столетия. В мае 1328 г. митр. Феогност поставил Владимиро-Волынским епископом Афанасия , к-рый в 1-й пол. 30-х гг. участвовал в Соборах епископов, созывавшихся митр. Феогностом при посещении им западнорус. епархий. Положение правосл. Церкви на Волыни не изменилось после смерти последнего галицко-волынского кн. Болеслава-Юрия (1339), когда Волынь оказалась под властью Любарта-Димитрия, сына Гедимина . К землям, полученным кафедрой от Романа Мстиславича, кн. Любарт присоединил с. Сушилно и озеро. В кон. 40-х гг. XIV в. с притязаниями на Волынь и на главный город земли Владимир выступил польск. кор. Казимир III Великий , стремившийся не только овладеть данной территорией, но и основать там центр распространения католичества. В 1358 г. папа Римский поставил во Владимир-Волынский епископа. После того как к 1366 г. войска Казимира овладели городом, в нем было начато строительство каменного костела, посвященного Богоматери, к-рый должен был стать кафедральным храмом католич. епископства. С началом польск. наступления на Волынь следует связывать отъезд в Сев.-Вост. Русь еп. Афанасия, к-рый в 50-х гг. XIV в. помогал Киевскому митр. св. Алексию в управлении митрополией. В 1370 г., после смерти Казимира, Владимир-Волынский вернулся под власть Любарта. Планы создания католич. кафедры в городе были отставлены, но связь епархии с общерус. правосл. митрополией не восстановилась из-за конфликта между вел. кн. литов. Ольгердом , сюзереном Любарта, и митр. Алексием. Когда в 1375 г. митр. Киприан принял на себя управление западнорус. епархиями митрополии, он обнаружил, что В.-В. е. уже долгое время находится «без владыки» и «запустошала». Он поставил нового епископа (ранее 1388), и обычный порядок церковной жизни был восстановлен. Положение снова осложнилось, когда вел. кн. литов. Владислав-Ягайло , глава гос-ва, в состав к-рого входила В.-В. е., принял вместе со своими подданными-литовцами католичество (1386-1387). Особенно неблагоприятными для Православия оказались перемены в Брестской части В.-В. |
| в честь Успения Пресв. Богородицы. В правление В. Ю. в Сев.-Вост. Руси продолжилось монастырское строительство, впервые упоминаются обители: владимирский в честь Рождества Пресв. Богородицы муж. мон-рь и владимирский Княгинин в честь Успения Пресв. Богородицы жен. мон-рь , ярославский в честь Преображения Господня муж. мон-рь и др. Над образами и фресками для церквей и мон-рей работали артели визант. и рус. иконописцев. На протяжении ряда лет были обновлены или сооружены укрепления в Суздале, Владимире, Переяславле Залесском, Москве, Дмитрове, Городце-Радилове на Волге и в др. городах Сев.-Вост. Руси, а также в родовой «отчине» В. Ю. Городце (Городке) на р. Остёр, на территории Переяславского княжества. После смерти киевского кн. Святослава Всеволодовича в Юж. Руси в 1194-1196 гг. за обладание Киевской землей развернулась борьба между Рюриком и Давидом Ростиславичами, с одной стороны, и князьями черниговской ветви (Ольговичами) - с другой. В. Ю., к тому времени прочно утвердивший свое влияние в Рязанской земле (что в итоге привело к созданию независимой от Чернигова епархии во главе с еп. Арсением в кон. 90-х гг. XII в.), старался активно участвовать в этой борьбе. Его признавали «старейшим в Володимере племени», т. е. среди потомков Владимира Мономаха (был единственным здравствующим из его внуков). Это давало ему возможность покровительствовать Ростиславичам и в то же время пытаться играть роль арбитра в их противостоянии с Ольговичами. В 1196 г. В. Ю. женил сына - блгв. кн. Константина Всеволодовича - на дочери белгородского кн. Мстислава (Бориса), племянника Рюрика и Давида, а затем на стороне последних вмешался в войну напрямую, совершив поход на Черниговскую землю. В результате усобицы Киев остался за Рюриком, но Ольговичи не отказались от претензий на него в будущем. Владимирскому князю удалось добиться от Рюрика передачи себе городов Торческа, Корсуни, Богуславля, Треполя и Канева, к-рые ранее киевский князь обещал отдать своему зятю Роману Мстиславичу. В. Ю. послал в эти города посадников, а Торческ отдал зятю Ростиславу Рюриковичу. Это расстроило отношения Рюрика с Романом, к-рый примкнул к черниговским князьям. Между тем узнав позднее (все в том же 1196), что В. Ю. заключил мир с Ольговичами без его ведома, правитель Киева вернул себе эти города. Борьба за киевский стол вновь обострилась в 1202-1205 гг., когда против Рюрика, заключившего союз с черниговскими Ольговичами, выступил владимиро-волынский и галицкий кн. Роман Мстиславич. В. Ю. склонялся к союзу с последним, но, как и в 90-х гг. XII в., старался открыто не втягиваться в усобицу и сохранять роль арбитра. В 1205 г., после гибели Романа, борьбу за Киев и Галич повели Рюрик и сын Святослава Всеволодовича черниговский кн. Всеволод Чермный. В этой ситуации, потерпев неудачу в борьбе с Ольговичами за Галич, сын В. Ю. Ярослав под угрозой военной силы был вынужден оставить княжение в Переяславле Русском и вернуться к отцу. |
| Луку епископом в Ростов; отправляет вместо Луки на Ростовскую кафедру «Николу гречина», к-рого князь не принял; выслушивает повторную просьбу князя, получившего поддержку вел. кн. Киевского Святослава Всеволодовича. Завершается цикл миниатюрой поставления Луки «епископом Ростову и Суздалю и Владимерю, и всеи земли Ростовскои»: в интерьере церкви справа Н. в парадном облачении, с Евангелием в левой руке, правой рукой благословляет склонившегося перед ним Луку, над головой к-рого диаконы держат развернутый свиток. Более кратко в своде представлены сюжеты утверждения Киевским митрополитом на Новгородскую кафедру свт. Гавриила (Там же. Л. 418 об.- 419 об.) и на Ростово-Суздальскую - свт. Иоанна (Там же. Л. 431-431 об.). Под 1198 г. помещена миниатюра, иллюстрирующая поставление Павла во епископа Переяславля Русского (Там же. Л. 493). Имя митрополита, совершающего хиротонию, в сопровождающем тексте не названо, однако, вероятно, здесь также изображен Н. Отдельной темой на миниатюрах свода стало духовное наставничество Н. в отношении киевского кн. Рюрика Ростиславича во время княжеских усобиц. На одной из миниатюр Н. разрешает кн. Рюрику нарушить крестоцелование и дает совет о распределении волостей между князьями (Там же. Л. 451): князь и митрополит, обращенные друг к другу, представлены на фоне городских палат в сопровождении свиты. Н. изображен справа с благословляющим жестом, на нем светло-оливковая ряса и зеленовато-оливковая мантия с красно-белыми источниками, на голове белый клобук (редкая деталь для миниатюр Лицевого летописного свода). Кроме того, митрополит изображен в качестве миротворца и в рассказе о противостоянии кн. Рюрика Ростиславича и его зятя владимиро-волынского кн. Романа Мстиславича, благодаря Н. князья заключили мир и утвердили «его святым и животворящим Крестом» (Там же. Л. 460 об.- 461 об.). А. А. К. Рубрики: Ключевые слова: ДИМИТРИЙ (Савич (Туптало) Даниил Саввич; 1651 - 1709), митр. Ростовский и Ярославский, свт. (пам. 21 сент., 28 окт., 23 мая - в Соборе Ростово-Ярославских святых, 10 июня - в Соборе Сибирских святых) ЕВГЕНИЙ (Болховитинов Евфимий Алексеевич; 1767 - 1837), митр. Киевский и Галицкий, историк, археограф, библиограф |
| Ростислав (Борис) недолгое время находился на великом киевском княжении Также доказано, что перед своим отъездом в Киев он княжил в Смоленске. Об этом неопровержимо свидетельствует экземпляр «К» Смоленской правды (так называемый Договор неизвестного смоленского князя) В. Л. Янин доказал, что «он может принадлежать только Ростиславу Мстиславичу, которого звали Борисом, как это следует из показания буллы и свидетельства родословной книги» Однако нельзя согласиться с Яниным в том, что этот князь правил в Смоленске в середине XIII в., поскольку летописи и другие источники свидетельствуют, что он умер на чужбине (в «Югорской земле») в 1240/1241 г. Из летописей известно, что старший брат Ростислава (Бориса) Святослав (Симеон) Мстиславич (Борисович) вместе с полочанами (полоцким князем он стал, вероятно, после захвата Полоцка в 1222 г. в 1232 г. захватил Смоленск: «В то же лето взя Святослав Мьстиславич, внук Романов, Смолнеск на щит с полочаны, на память святых мученик Бориса и Глеба, исече смолнян много, а сам седе на столе» Вероятно, он был смоленским князем до своей кончины. А. А. Зайцев указал приблизительную дату его смерти — 1238 г. Так что, вероятно, Ростислав (Борис) мог быть смоленским князем приблизительно в 1238–1239 гг., до своего отъезда в Киев. Известен еще один Ростислав — сын Мстислава (Федора). А. В. Кузьмин привел его крестильное имя — Аввакум Этот князь являлся родоначальником династии смоленских великих князей 2-й половины XIII–XIV вв. Никоновская летопись в сообщении о преставлении князя Александра Глебовича Смоленского восстанавливает его родословную так: «Внук Ростиславль, правнук Мстиславль, праправнук Давидов, прапраправнук Ростиславль», т. е. считает деда Александра — Ростислава Мстиславича — сыном Мстислава Давидовича Об этом же свидетельствуют Бархатная книга и другие источники К сожалению, несмотря на известные факты, Зайцев продолжает считать, что линия великих смоленских князей 2-й половины XIII–XIV вв. произошла от князя Романа (Бориса), с чем нельзя согласиться Ведь в пользу того, что родоначальником династии великих смоленских князей 2-й половины XIII–XIV в. |
| Совершенно особенный пример представляет собой роспись Спасской церкви Свято-Евфросиниевского монастыря в Полоцке, выполненная во второй четверти — середине XII века. Святые столпники изображены здесь в разных местах храма, но два выделяются особо: по центру жертвенника изображен Симеон Старший, а по центру диаконника — Даниил. Как проницательно заметил российский реставратор, искусствовед В. Д. Сарабьянов, именно образ святого Даниила Столпника виден в восточном окне молельной комнаты преподобной Евфросинии Полоцкой, располагавшейся на хорах храма. Сама святая княгиня-монахиня жила на этих хорах (рядом сохранилось ее ложе), проходя здесь некое подобие столпнического подвига12. Подобную столпническую жизнь вели и другие русские монахи, обитавшие в лестничных башнях древнерусских церквей (Георгиевского собора Юрьева монастыря и собора Рождества Богородицы Антониева монастыря в Новгороде)13. Наконец, не так давно российский историк, исследователь средневековой Руси А. В. Майоров проанализировал культ святого Даниила Столпника в галицкой ветви Рюриковичей14. Появление неожиданных имен Даниил и Лев у сыновей князя Романа Мстиславича исследователь объясняет влиянием их матери Евфросинии, дочери византийского императора Исаака II Ангела. Она желала закрепить в этой паре имен память о преподобном Данииле и его друге императоре Льве, упоминание о котором как о святом встречается в византийских синаксарях 1515 или 20 января. Сам Даниил Галицкий сооружает в честь своего небесного покровителя города Данилов и Столпье. Первым монастырским храмом Москвы была деревянная церковь Святого Даниила Столпника (1282), воздвигнутая благоверным князем Даниилом Московским на месте будущего Данилова монастыря. Впрочем, сегодня редко встретишь посвященные преподобному храмы (например, в Ставрополе) или даже приделы (например, в станице Старочеркасской). Поразительным образом святой простец Даниил Столпник оказался популярнее у ученых16, чем у простых верующих. ПРИМЕЧАНИЯ Монофизитство — христологическая ересь, исповедующая наличие у Христа только одной природы (естества) — Божественной, якобы полностью поглотившей человеческую природу. |
| Освобожденный берендеями от осады, Мстислав с двумя союзниками вошел в Киев, захватил имение дружины Изяславовой, отправил его к себе во Владимир-Волынский и послал в Смоленск звать дядю Ростислава на старший стол. потому что прежде похода еще союзники целовали крест – искать Киева Ростиславу. Но последний понимал затруднительность своего положения в Киеве, где его после бегства перед Давыдовичем не могли много любить и много уважать; на первом месте здесь стоял деятельный и храбрый племянник, который теперь подобно отцу своему добыл головою Киева и только по необходимости уступает его дяде; Ростислав мог думать, что племянник захочет смотреть на него, как прежде Изяслав смотрел на старого дядю Вячеслава: оказывать наружное уважение, называть отцом и между тем на деле быть настоящим князем-правителем; вот почему Ростислав послал сказать союзным князьям: «Если зовете меня вправду с любовию, то я пойду в Киев на свою волю, чтоб вы имели меня отцом себе вправду и в моем послушаньи ходили; и прежде всего объявляю вам: не хочу видеть Клима митрополитом, потому что он не взял благословения от св. Софии и от патриарха». Но Мстислав крепко держался за Клима и никак не хотел признать митрополита грека Константина за то, что последний проклинал отца его, Изяслава. Тогда Ростислав послал в Вышгород старшего сына своего Романа, уговариваться с Мстиславом насчет митрополита; после долгих и крепких речей князья положили свести обоих, и Клима и Константина, и принять нового митрополита из Константинополя. Уладившись с племянником, Ростислав въехал в Киев в 1159 году и сел на столе отцовском и дедовском; а Мстислав получил из киевских волостей Белгород, Торческ, Триполь. Имея одного врага в Изяславе Давыдовиче, князья киевские и черниговские должны были необходимо соединиться и действительно скоро съехались в Моравске на великую любовь, по выражению летописца; князья обедали друг у друга без всякого извета и дарились: Ростислав дарил Святослава соболями, горностаями, черными куницами, песцами, белыми волками, рыбьими зубьями; Святослав отдаривал Ростислава барсом и двумя борзыми конями в кованых седлах; летописец счел нужным прибавить, что князья – Мономахович и Ольгович – угощали друг друга безо всякого извета; странен и подозрителен казался этот союз в Киеве, не ждали здесь ничего доброго от Святослава Ольговича, постоянного врага Мстиславичей, постоянного союзника Юрьева, не думали, чтоб он мог забыть убийство брата своего, Игоря, Чтоб успокоить киевлян и берендеев, Ростислав должен был взять к себе Всеволода, сына Святослава Всеволодовича, взамен своего сына Рюрика, которого отправил к Святославу в Чернигов на помощь против Давыдовича. |
| 486. Василий Пантелеймонович, князь Карачевский, единственный сын Пантелеймона Мстиславича, князя карачевского ), в некоторых родословных пропущевого, правнук св. Михаила Всеволодовича, князя черниговского 138). Летопись именует его однажды, повествуя, что он убил своего дядю, Андрея (Адриана) Мстиславича, князя козельского (звенигородского, 334), в Козельске, 23 июня 1339 г. – Потомства у него ие видно. 487. Василий Романович 487. Василий Романович, князь брянский (по летописи: дебрянский), один (неизвестно, который по старшинству) из двух сыновей Романа Глебовича, князя смоленского ), от брака с неизвестной. О времени и месте его рождения сведений нет; если верить летописцам польским (напр. Даниловичу), привял своего зятя (мужа сестры) Льва Юрьевича (Георгиевича), князя луцкого ), бежавшего к нему, в Брянск, после взятия Любартом, князем литовским, соседняго Луцку Владимира-Волынского, .в 1320 г.; по разсказу того же летописца Даниловича, ходил с племянником своим (внучатным, т. е. троюродным), Святославом Ивановичем, князем смоленским ), на помощь Киеву против Гедимина, великого князя литовского, разбит на р. Ирпени и бежал в Брянск, в 1321 г,–Никаких других сведений о нём нет – Примечание. Некоторые считают этого князя Александровичем , так как он у летописцев польских именуется без отчества . Но Василий Александрович брянский 427), по нашим летописям, ум. в 1314 г. А за Львом Юрьевичем (Георгиевичем) владимиро-волынским ), по некоторым известиям, была-дочь Романа Глебовича. 488. Василий Романович 488. Василий Романович, первый удельный князь белевский, старший из трех сыновей Романа Семеновича, князя новосильско-одоевского ), от брака с неизвестной, правнук св. Михаила Всеволодовича, князя черниговского 138). – Именуется только в родословных, из которых видно, что он жил в XIV в. п, качав собою род князей Белевских , угасший в XVI в., оставил одного сына, Михаила белевского ). 489. Василий Романович 489. Василий Романович, удельный князь сугорский, младший из двух сыновей Романа Михайловича, удельного князя белозерского ), от брака с неизвестной. – Именуется только в родословных, из которых видно, что он жил в XIV в. и, от брака с неизвестной, оставил пятерых сыновей: Юрия (Георгия), последняго удельного князя белозерского ), Афанасия, родоначальника существующих князей Шелешцянских 376); Семена, князя кемско-сугорского ), Ивана, первого удельного князя Карголомского 809), и Константина, князя белозёрского ), в большей части родословных пропущеного. – Примечание. Князь Василий сугорский, по мнению Карамзина и г. Соловьева, был сыюм не Романа Михайловича, а его брата Федора Михайловича. Но все родословные, начиная с так называемой Бархатной книги» (впрочем, обильной недосмотрами) и кончая приложенной к самому сочинению Карамзина считают князя Василия сугорского – Романовичем. 490. Василий Романович |
|
|
