| 126 Картлос – праправнук Ноя (от Иафета), родоначальник грузин. Поселился в местах, от имени его получивших название, сохраняющееся по сей день. Картлос, его сыновья и внуки были монотеистами (почитали Единого Бога), но впоследствии потомки Картлоса под влиянием соседних народов приняли язычество и стали обоготворять солнце и огонь. В определенный исторический период в Грузии совершались культовые человеческие жертвоприношения, которые были запрещены царем Ревом Праведным. 127 Кир (древнеперсидск. Куруш) – в древней Персии царь в 558–530 гг. до Р. X.; завоеватель Мидии, Лидии, Вавилонии, греческих городов Малой Азии, части Средней Азии; основатель Мидо-Персидской монархии и освободитель евреев из Вавилонского плена. По взятии Вавилона приказал возвратить иудеев, томившихся 70 лет в плену, в их отечественную землю, щедро снабдил их денежными средствами к возобновлению Иерусалимского храма, – на то была особенная воля Божия ( Ис.44:28 ; 1Езд.1:1–4 ), преподнес в дар сосуды дома Господня и другие сокровища, взятые из Иерусалима еще Навуходоносором. До окончания строительства Иерусалимского храма не дожил, умер в 530 г. до Р. X. от раны, полученной в одном из сражений с массагетскими племенами Средней Азии. 128 Семирамида (ассирийск. Шаммурамат) – царица Ассирии в конце IX в. до Р. X.; вела завоевательные войны. С ее именем часто связывают сооружение одного из семи чудес света – «висячих садов» в Вавилоне, созданных при Навухо доносоре II в VI в. до Р. X., первые упоминания о которых сохранились в «Истории» Геродота. 129 Август (до 44 г. до Р. X. Гай Октавий, с 27 г. до Р.Х. Гай Юлий Цезарь Октавиан Август) – римский император с 27 г. до Р. X., внучатый племянник Юлия Цезаря, усыновленный им в завещании. При нем завершено покорение территории современной Испании, образованы провинции Египет, Мезия, Паннония, Германия. 130 Траян Марк Ульпий (53–117) – римский император с 98 г. из династии Антонинов. Покорил Дакию (современная Румыния), Месопотамию и Армению. При нем Римская империя достигла своих максимальных границ. |
| Но у Бурнета в сейчас названном сочинении индифферентизм стоял все еще на церковной точке зрения и хотел быть началом, посредствующим между англиканством и кальвинизмом, хотел держаться на средине между тем и другим, хотел соединить в себе Гай-чёрч и Лоу-чёрч, а у дальнейших его последователей он шел далее – за пределы церковных основ. Артур Бюри, профессор в Оксфорде издал сочинение в конце 17 столетия, в котором доказывал, что Евангелие в том виде, как его проповедывал Спаситель и Апостолы, ни о чем не говорит и ничего не требует от нас, кроме веры. А вера эта – с своей стороны – ничего не требует, кроме убеждения бытии Бога. О вере в самого Спасителя и в так называемую Благодатную силу здесь нет и помину. Оксфордский университет сжег его книгу и самого сочинителя отставил от должности. Но вслед за этим рационалистом явился другой Брод-чёрч – мэн Самуил Кларке, который учил, что догмат о Троице есть искажение и непонимание христианской идеи и т. д. Таково было происхождение и значение различных партий в Англиканской церкви, остающихся доселе и развивающихся в том же духе, хотя с различными видоизменениями. Гай-чёрч – это церковь предания, Лоу – это протестантский элемент, Брод – ни то, ни другое, а нечто среднее между англиканизмом и протестантством, имеющее целью примирить ту и другую партию и переходящее иногда в чистый индифферентизм ко всякой вероисповедной форме. Дальнейшая история этих направлений более или менее известна и служила предметом многих журнальных статей в нашей литературе. Поэтому об ней говорить мы не станем, а только поставим в связь первоначальную историю их с положением их в настоящем столетии и в наше время. Индифферентизм Брод-чёрч, о котором мы сейчас говорили, к концу 18 века, развиваясь более и более, породил из себя так называемых в Англии унитариев, т. е. отвергавших троичность лиц – и социниан. К этим унитариям, смешавшимся с социнианами, пристала старая рационалистическая партия деистов. И вот – в начале настоящего столетия религиозное состояние Англии было совершенно сходно с религиозным состоянием Франции, с ее Волтером и энциклопедистами. |
| Вопрос об авторстве «Слова против Эллинов», или «О всеобщей причине. Против Платона», представляет собой значительную трудность даже для современного исследователя. Первое упоминание о нем содержится в Библиотеке патриарха Фотия 57 ; однако святитель Фотий не считает, что его автором является священномученик Ипполит Римский . Сначала Фотий приводит свидетельство о сочинении некоего Иосифа (ωσπου), которое в одном месте называется «О вселенной» (περ του παντς), в другом – «О всеобщей причине», (περ της του παντς αιτας), а в третьем – «О всеобщей сущности» (περ της του παντς οσας) 58 . Этот Иосиф ранее у святителя Фотия назван Иосифом-иудеем (ωσπου «Ιουδαου), который написал сочинение «Недуги иудеев» (τ κατ «Ιουδαους πθη) 59 . Но далее святитель Фотий пишет, что в примечаниях (ν παραγραφας) он обнаружил, что «это слово принадлежит не Иосифу, но некоему пресвитеру Гайю, проживавшему в Риме (Γαου τινς πρεσβυτρου ν «Ρμη διατρβοντος), который, как говорят, написал и «Лабиринт» (Λαβρινθον). Ему также приписывается диалог против некоего Прокла, защитника монтанистской ереси» 60 . Святитель Фотий полагает, что «так как не сохранилось названия (подлинного?) этого слова, то одни, как говорят, приписывают его Иосифу, другие – Иустину Мученику , третьи – Иринею» 61 . Сам святитель Фотий склоняется на сторону пресвитера Гайя, но оставляет вопрос до конца не разрешенным: «Это поистине есть сочинение Гайя, который написал «Лабиринт», как он и сам в конце «Лабиринта» свидетельствует, что «Слово о всеобщей сущности» (τν περ της το παντς οσας λγον) принадлежит ему. Но мне еще не до конца ясно, написал ли его он, а не кто-то другой» 62 . И далее святитель Фотий приводит краткие сведения об этом Гайе. Он говорит, что Гай был пресвитером римской церкви (της κατ «Ρμην κκλησας) при епископах Викторе (189–199?) и Зефирине (199–217), и позже по-видимому был рукоположен во «епископы язычников» (κα θνν επσκοπον). Помимо «Слова о всеобщей сущности» Гай написал сочинение против ереси Артемона (ρτμωνος) и обстоятельный диалог против Прокла, ученика Монтана 63 . |
| Затем он по знаку своего вождя должен громко закричать — и в это время с Божией помощью иерихонские стены разрушатся. Иисус Навин так и сделал. В течение шести дней подряд израильтяне выходили из лагеря и один раз в день торжественной процессией шествовали вокруг крепостных стен на расстоянии, безопасном от стрел и каменных снарядов. Осажденные взбирались на стены и с удивлением и страхом наблюдали за этими действиями, подозревая, что в них скрыт какой-то зловещий магический смысл. Ибо с тех пор, как стоит Иерихон, никогда еще не случалось, чтобы нападавшие вели себя так непонятно. Было в этом что-то тревожное, подвергающее дух осажденных тяжкому испытанию. Во главе шествия в боевом порядке шли вооруженные воины. Сразу за ними шли священники и громко трубили серебряными трубами. Потом шла группа священников, которые на позолоченных шестах торжественно несли святыню израильского народа — Ковчег Завета. Замыкала процессию толпа женщин, детей и стариков в праздничных одеждах. Все шли молча, и в воздухе разносилась только громкая игра труб. На рассвете седьмого дня Иисус Навин снова вывел свой народ из лагеря и шесть раз обошел вокруг стен, храня, как и прежде, строгое молчание. Однако, совершая седьмой круг, народ по данному сигналу громко закричал — и в это время совершилось чудо: стены города Иерихона затряслись до основания и обрушились. Израильские воины с разных сторон ворвались в город, и сражение началось на улицах Иерихона. Господь предал этот город заклятию, поэтому, за исключением Раав и ее родственников, израильтяне истребили всех его жителей. Под конец израильтяне подожгли дома, превратив крепость в пепелище. Они не предали пламени только золото, серебро и медь, ибо ценные металлы заранее были предназначены для нужд дома Господня. Падение Иерихона вдохновило израильтян к дальнейшим завоеваниям. Взятие Гая. Нав. 7–8 В гористой местности к северу от Иерусалима, на небольшом расстоянии от города Вефиля, высились стены укрепленного города Гай. Разведка, посланная Иисусом Навином, сообщила своему вождю, что Гай стоит на пути дальнейшего продвижения израильтян и что его можно взять штурмом. |
| Под нынешним алтарем и Confessio Petri находятся развалины мемориала, построенного Константином над тем местом, где, согласно традиции, находится могила апостола Петра. Под ними обнаружен другой, еще более ранний памятник, сооруженный около 160 г. на месте, окруженном языческими мавзолеями. Этот «трофей» упомянут в труде священника Гайя, писавшего в конце II столетия против ереси некоего Прокла из Малой Азии. Последний был монтанистом, считавшим, что скоро настанет конец света, и при этом ссылавшимся на древность этой церковной традиции, свидетельством чего ему представлялись могилы Филиппа и его четырех дочерей в асийском Иераполе. Гай пишет, опровергая его: «Я же могу показать вам памятники апостолам. Если вы отправитесь в Ватикан или выйдете на Остийскую дорогу, вы увидите памятники тем, кто основал Римскую Церковь 94 ». Иными словами, Гай свидетельствует о существовании в Рим памятников Петру и Павлу. Под мемориалом, устроенным около 160 г., находятся еще более древние захоронения (некоторые из них, возможно, датируются 70 г.), а также полость, или углубление, имеющее форму квадрата. В этом углублении было обнаружено несколько костей старого человека могучего телосложения, однако сама его могила так и не была найдена. Таким образом, как свидетельствует и папа Пий XII, мы не можем сколько-нибудь уверенно считать эти кости мощами апостола Петра. Далеко не все ученые считают, что исследователям удалось установить точное местонахождение могилы апостола Петра. Практически нет сомнений в том, что на склоне лет Петр прибыл в Рим и принял здесь мученическую кончину, однако некоторые протестантские ученые полагают, что он мог быть похоронен и не под алтарем собора. В условиях устроенных Нероном гонений тело Петра могло быть захоронено только тайно. С другой стороны, место последних страданий апостола вряд ли могло изгладиться из памяти христиан. Соответственно, названный памятник II b., находящийся под алтарем существующего собора св. Петра, является не более, чем кенотафом, сооруженным на месте мученической кончины апостола. У нас нет свидетельств того, что останки или могилы христиан вызывали в I-II вв. такой же интерес, каким они пользовались впоследствии, соответственно, могила апостола Петра может так и остаться не найденной. Церковь и Мир |
| Однако на этом поиски не закончились, ученые пошли еще дальше – в конце концов, они установили, что эта конструкция и есть те самые «трофеи святого Петра», о которых в конце II столетия упоминал священник Гай, – иными словами, гробница первовер-ховного апостола. Христиане хотели, чтобы базилика стояла на том месте, где был похоронен Петр. И все же такое объяснение может показаться недостаточно убедительным. Ведь можно предположить, причем не без оснований, что вера Константина зиждилась на ложных предпосылке. Да, христиане полагали, что Петр похоронен именно здесь. Но они могли ошибаться. В действительности же этому предположению серьезно противоречит то, что на языческом кладбище были обнаружены христианские могилы. В самом деле, в одном из христианских мавзолеев была обнаружена мозаика, изображающая галилейского рыбака. И мавзолей этот стоял в каких-нибудь пятнадцати метрах от «огороженного места». Больше того: на «красной стене», рядом с нишами, ученые обнаружили и расшифровали надпись, в которой упоминалось имя «Петр», написанное по-гречески. 16 января 1952 года отец Ферруа заявил, что в одном из мавзолеев, возле «огороженного места», он видел изображения двух голов, аляповато нарисованных углем одна над другой. Рядом с головами его преподобие обнаружил частично стершееся латинское слово «PETRU…», имевшее явное отношение к Петру. Спустя несколько месяцев эти рисунки с надписью исследовала Кардуччи, археолог из Рима. Вот как она описывала второй лик: «На рисунке изображен совершенно лысый старец с испещренным морщинами лбом, большими глазами, резко очерченным носом, клиновидной бородой, спадающей на ворот его платья. Но кто он, этот старик? Ответ на этот вопрос содержится в надписи, расположенной рядом с головой слева, – она начинается с букв PETRU и заканчивается справа буквой S. Надпись сделана суриком, а некоторые буквы, как видно, позднее были обведены углем». Итак, в 67 году Петр был казнен в цирке Нерона и погребен на близлежащем кладбище. Начиная примерно с 80 года, его могилу стали охранять, о чем свидетельствует подземная стена, – христиане, очевидно, купив этот участок, возвели вокруг гробницы Петра каменную ограду. Во II веке они поставили так называемую «красную стену». Наконец, в 160 или 170 году строительство сооружения, которое Гай окрестил «трофеем Петра», было завершено. |
| Вопрос об авторстве “Слова против Эллинов”, или “О всеобщей причине. Против Платона”, представляет собой значительную трудность даже для современного исследователя. Первое упоминание о нем содержится в Библиотеке патриарха Фотия 1 ; однако святитель Фотий не считает, что его автором является священномученик Ипполит Римский. Сначала Фотий приводит свидетельство о сочинении некоего Иосифа (’ Iws»pou), которое в одном месте называется “О вселенной” ( тоа panmTj), в другом — “О всеобщей причине”, ( mБj тоа panmXj a„t…aj), а в третьем — “О всеобщей сущности” ( mБj тоа panmXj oЩs…aj) . Этот Иосиф ранее у святителя Фотия назван Иосифом-иудеем (’ Iws»pou ’Iouda…ou), который написал сочинение “Недуги иудеев” ( t¦ kat¦ ‘Iouda…ouj 2 . Но далее святитель Фотий пишет, что в примечаниях ( ™n paragrafa‹j) он обнаружил, что “это слово принадлежит не Иосифу, но некоему пресвитеру Гайю, проживавшему в Риме ( minXj ™n diatr…bontoj), который, как говорят, написал и “Лабиринт” ( LabЪrinqon). Ему также приписывается диалог против некоего Прокла, защитника монтанистской ереси” 3 . Святитель Фотий полагает, что “так как не сохранилось названия (подлинного?) этого слова, то одни, как говорят, приписывают его Иосифу, другие — Иустину Мученику, третьи — Иринею” 4 . Сам святитель Фотий склоняется на сторону пресвитера Гайя, но оставляет вопрос до конца не разрешенным: “Это поистине есть сочинение Гайя, который написал «Лабиринт», как он и сам в конце «Лабиринта» свидетельствует, что «Слово о всеобщей сущности» ( тХп mБj тоа panmXj oЩs…aj lTgon) принадлежит ему. Но мне еще не до конца ясно, написал ли его он, а не кто-то другой” 5 . И далее святитель Фотий приводит краткие сведения об этом Гайе. Он говорит, что Гай был пресвитером римской церкви ( mБj kat¦ ™kklhs…aj) при епископах Викторе (189–199?) и Зефирине (199–217), и позже по-видимому был рукоположен во “епископы язычников” ( ™qnon ™p…skopon). Помимо “Слова о всеобщей сущности” Гай написал сочинение против ереси Артемона ( и обстоятельный диалог против Прокла, ученика Монтана 6 . |
| После того русские старались удаляться латинян и не пускать их к себе. В царствование Михаила Феодоровича являлся в Россию посол Людовика XIII, Людвиг Гай, для установления торговых связей с французами. Вопрос о дозволении французам торговли в России был тесно соединён с вопросом о вере. Людвиг Гай просил разрешения построить в Москве костёл для французских подданных и держать им у себя попов и учителей своей веры: но во всём этом ему было отказано «накрепко» 145 . В 1631 году, пред началом войны с Польшей, царь Михаил Феодорович, отправляя за границу для найма ратных людей в русскую службу своих уполномоченных, дал им наказ нанимать солдат Шведского и иных государств, кроме французских людей, «а французов и иных, которые папежской веры, отнюдь не нанимать». Когда же, несмотря на то, среди приглашённых иноземных офицеров оказалось нисколько католиков, тотчас же, вознаградив за проезд, с надёжными проводниками, выпроводили их обратно 146 . В условиях договора, заключённого в 1634 году с голштинцами о дозволении им вести торговлю через Россию с Персией и иметь в России складочные места, прямо было сказано: «Костёлов им своей веры на тех местах, который им будут даны, и на торговых дворах, которые они купят в указанных им городах, по одному двору, не ставить, пение по своей вере совершать на домах, а не в костёлах, и римской веры попов и учителей и никаких латинской веры людей с собой им в Московское государство не привозить и тайно у себя не держать; а кто привезёт и станет держать тайно, тех казнить смертию» 147 . Такое отношение к католицизму, вызванное самозащитой от натиска с его стороны 148 , не касалось областей, присоединяемых к Московскому государству путём завоевания. Напр., в Андрусовском договоре 1666 года, между прочим, сказано, что жители уступленных от Польши городов «свободно могут иметь употребление веры католической без всякого в отправлении богомолия своего в домах своих затруднения» 149 . С воцарением Петра В., положение католиков в России изменилось к лучшему. Относясь довольно равнодушно к древнему русскому благочестию и в то же время постоянно нуждаясь в услугах иностранцев для проведения в жизнь намеченных реформ, великий преобразователь России указом 16 апреля 1702 года провозгласил принцип полной свободы вероисповедания. «Совести человеческой, – говорится в этом указе, – приневоливать не желаем и охотно предоставляем каждому христианину на его ответственность пещись о блаженства души своей» 150 . Однако и Пётр В., несмотря на все старания и просьбы, в начале своего царствования не разрешал католикам строить костёлы и иметь постоянных священников. Не успевши достигнуть своих желаний законным путём, жившие в это время в России католики-иностранцы, пользуясь покровительством любимца Петра – Гордона, ревностного католика, стали действовать произвольно и, не довольствуясь предоставленным им правом отправлять богослужение в частных домах, тайно построили в Москве костёл и начали совершать в нём богослужение открыто 151 . |
| III. Независимо от того, был Ипполит епископом или пресвитером Рима или Порта, он остается неопровержимым свидетелем против притязаний на непогрешимость папы , которые, как оказывается, в III веке были совершенно неизвестны. Неудивительно, что римские богословы XIX века (за исключением Доллингера, который через семнадцать лет после написания книги об Ипполите отошел от Римской церкви из–за ватиканского декрета о непогрешимости) отрицают его авторство в отношении этой самой ненавистной для них книги. Аббат Крюис приписывает ее Гаю или Тертуллиану , иезуит Армеллини – Новациану, Де Росси (1866), с колебаниями, – Тертуллиану , который, однако, жил не в Риме, а в Карфагене. Кардинал Ньюмен объявляет «просто невероятным», чтобы человек, удостоившийся таких почестей, как святой Ипполит, мог быть автором «этой зловредной хулы на современных ему пап» и решился «умышленно назвать папу Зеферина слабым и продажным глупцом, а папу Каллиста – святотатственным мошенником, бесстыдным преступником и ересиархом ex cathedra» (Tracts, Theological and Ecclesiastical, 1874, p. 222, цитирует Plummer, p. XIV, 340). Но он не предлагает решения проблемы и не может предложить. Борьба догмы с историей настолько же бесполезна, как папская булла против кометы. Ипполит, или кто бы ни был автором «этой зловредной хулы», не одинок. Самые выдающиеся доникейские отцы церкви, заложившие основы католической системы, – Ириней, Тертуллиан и Киприан (не говоря уже об Оригене и антипапе Новациане), – на разных основаниях выступали против Рима. Примечательно, что ученый доктор Доллингер, который в 1853 г. так умело защищал римскую епархию от обвинений Ипполита, в 1870 г. занял позицию, не столь уж далекую от позиции Ипполита в отношении к заблуждению о папской непогрешимости. §184. Гай Римский Евсевий: Η. Ε. II. 25; III. 28, 31; VI. 20. Иероним: De Vir. ill. 59. Феодорит: Fab. Haer. II. 3; III. 2. Фотий: Biblioth. Cod. 48. Возможно, также Martyr. Polyc, с. 22, где Гай упоминается как ученик или друг Иринея. |
| 47 Hermann L. Strack und Paul BIIIerbèck, Kommentar zum Neuen Testament aus Talmud und Midrasch, IV, 260–264. 53 «Персидский царь отвел реку с помощью канала в озеро, которое, собственно, было болотом, а таким образом старое русло сделалось проходимым. После того как вода в реке спала настолько, что доходила людям приблизительно до колена, персы по старому руслу вошли в Вавилон. Город же Вавилон столь огромный, что, по рассказам тамошних людей, горожане, жившие в центре, не знали, что враги уже заняли окраины. В это время они по случаю праздника плясали и веселились до тех пор, пока слишком хорошо не узнали [свое ужасное положение]» (Геродот, История. Книга I, Клио, 191). 54 Цит. по: У. Баркли, Толкование Откровения Иоанна, Б.м.: Изд. Всемирного союза баптистов, 1987. 58 Гай Светоний Транквилл, Жизнь двенадцати цезарей, Книга VI. Нерон: «Тогда он стал раздумывать, не пойти ли ему просителем к парфянам или к Гальбе, не выйти ли ему в черном платье к народу, чтобы с ростральной трибуны в горьких слезах молить прощенья за все, что было» (169). О событиях после смерти Нерона: «Скончался он на тридцать втором году жизни, в тот самый день, в который убил когда-то Октавию. Были и такие, которые еще долго украшали его гробницу весенними и летними цветами и выставляли на ростральных трибунах то его статуи в консульской тоге, то эдикты, в которых говорилось, что он жив и скоро вернется на страх своим врагам. Даже парфянский царь Вологез, отправляя в сенат послов для возобновления союза, с особенной настойчивостью просил, чтобы память Нерона оставалась в почете. И даже двадцать лет спустя, когда я был подростком, явился человек неведомого звания, выдававший себя за Нерона» (182–184). 59 Гай Светоний Транквилл, Жизнь двенадцати цезарей, Книга VIII: Домициан: «В первое время своего правления он каждый день запирался один на несколько часов и занимался тем, что ловил мух и протыкал их острым грифелем. Поэтому, когда кто-то спросил, нет ли кого с Цезарем, Вибий Крисп метко ответил: “Нет даже и мухи”» (12). |
|
|
