| В 1187 г. егип. султан Салах-ад-Дин разгромил крестоносцев в битве при Хаттине и взял Иерусалим. Зап. монархи Ричард I Львиное Сердце , Филипп II Август и Фридрих I Барбаросса организовали 3-й крестовый поход . Осенью 1188 г. между Фридрихом I и посланниками И. А. было достигнуто соглашение о проходе немецкой части крестоносного войска через византийскую территорию (Ibid. N 1581). Летом 1189 г. Фридрих прибыл на Балканы, где в г. Ниш был принят серб. жупаном Стефаном Неманей и провел переговоры с болг. посланниками ( Pavlov á M. Úast Srb pi tetí výpravé kíové//Bsl. 1933/1934. Vol. 5. P. 235-303). Слав. правители Балкан, стремясь выйти из орбиты визант. влияния, решили обратиться к Фридриху, что вызвало недовольство в К-поле. И. А. немедленно восстановил союз с Салах-ад-Дином и обязался воспрепятствовать продвижению Барбароссы через свои земли (RegImp, N 1591; см.: Brand. 1962. P. 170 ff.). Однако усилия византийцев не принесли им успеха. Когда Фридрих занял Адрианополь и встретился там с серб. и болг. послами, И. А. пошел на уступки и в февр. 1190 г. подписал новый договор, по которому должен был обеспечить крестоносцам переправу через Босфор и продовольствие по низким ценам, а также выдать им знатных заложников ( Nicet. Chon. Hist. P. 411; RegImp, N 1603; Zimmert K. Der Friede zu Adrianopel//BZ. 1902. Bd. 11. H. 2. S. 303-320; Idem. Der deutsch-byzantinische Konflikt vom Juli 1189 bis Februar 1190//Ibid. 1903. Bd. 12. H. 1. S. 42-77). После гибели Фридриха Барбароссы в Киликии (9 июня 1190) И. А. отправился в новый поход на Балканы. Кампания завершилась сражением на р. Мораве, в к-ром византийцы разбили сербов (о проблемах датировки см.: Dieten. 1971. S. 81-86), однако по мирному договору за серб. жупаном сохранялась большая часть захваченных им в предыдущие годы земель ( Nicet. Chon. Hist. P. 434; RegImp, N 1605). Война с болгарами сопровождалась для византийцев чередой неудач. В 1190 г. осада Тырнова была безуспешной, а на обратном пути войско И. А. попало в засаду и сам император едва избежал плена. Еще одно поражение от болгар византийцы понесли в 1194 г. при Аркадиополе (ныне Люлебургаз, Турция; Nicet. Chon. Hist. P. 446). Последние годы жизни |
| Первый поход Ахава на Сирию Краткая историческая справка – Сирия: Слово Сирия означает в еврейском тексте словом Арам или Арамея, что переводится “страна высокая”. В обширнейшем значении слова Сирия простиралась от Средиземного моря и реки Кидна до Евфрата и от горы Тавр на севере до Аравии и до границ Египта на юге. Она разделялась на Сирию Палестинскую, которая вмещала в себя Ханаан и Финикию; Килисирию – между двумя рядами гор Ливана, и верхнюю Сирию. Последняя была известна под названием Сирия в тесном смысле. Первоначально столицею Сирии был город Ионния, а затем Дамасск. Антиохия была некогда царскою резиденцией и считалась третьим городом в мире по богатству и населению. Баалбек и Пальмира доселе еще представляют замечательнешие развалины своего древнего величия. Здесь в различные времена сражались за свое господство Ассирияне, Иудеи, Греки, Парфяне, Римляне, Сарацины, Крестоносцы и Турки. Нина, Семирамида, Сезострис, Александр, Помпей, Антоний, Тит, Аврелиан и другие, в позднейшее же время Готфрид Бульонский, Ричард-Львиное Сердце, Саладин и другие, а во времена ближайшие к нам Наполеон и Магомет-Али на равнинах Сирии представляли собой грозных завоевателей. В Сирии преобладает арабский язык. 3Цар. 20, 1–6 : Требование Венадада 214 , царя Сирийского. 3Цар. 20, 7–12 : Отказ Ахава по совету старейшин. 3Цар. 20, 13–15 : Обетование Божие о победе. 3Цар. 20, 16–21 : Победа Ахава. 4 книга ЦАРСТВ Иеровоам II – царь Израильский (4 Цар. 14, 23–29) Иеровоам II 228 – сын Иоаса, – один из замечательных царей царства Израильского; полный разгром языческого окружения; дружеские отношения с Иудейским царством; великолепие двора. Но: попрание закона Моисеева – лишение земель основной части населения, рабский труд; непрочность государства в религиозно-нравственном отношении; элементы идолослужения в стране. Блестящее царствование Иеровоама II было последним и притом призрачным расцветом пред полным увяданием. Царствовал Иеровоам II 41 год. Краткая историческая справка – Ассирийская монархия и древний город Ниневия |
| По свидетельству другого современника, Евстафия, улицы тогда покрылись трупами, которые все из-за хищничества завоевателей были обнаженными. Мало того, латиняне позволили себе наглое поругание над трупами побежденных греков. Человеческие тела умышленно были брошены рядом с падшими ослами, убитыми собаками и кошками, и притом им даны были такие позы, как будто они хотят обняться и удовлетворить чувственные похоти. Трупы умерших долгое время оставались непогребенными, и когда завоевателей просили исполнить этот общечеловеческий долг, они с насмешкой отвечали: «Мы привыкли к этому; притом же такое зрелище и такой запах доставляют нам наслаждение». Наконец тела погибших были сожжены, но вместе с трупами разных животных. Греческие храмы не только не останавливали неистовства победителей, но, кажется, еще более разжигали его. Многие из побежденных, ввиду тяжести бедствий, искали себе если не защиты, то утешения в храмах и возглашали: «Kyrie, eleison!», но латиняне врывались в храмы и, нимало не уважая святости места, резали богомольцев, приговаривая: «Вот что значит “Kyrie, eleison”», и безумно хохотали при этом. Женщины и девы делались добычей скотской страсти солдат, причем цинизм не знал себе границ. Многие мужчины и женщины из числа фессалоникийцев, не имея сил перенести несчастье, бросались с крыш и разбивались или топились в колодцах. Можно вспомнить и то, как во время Третьего крестового похода английский король Ричард Львиное Сердце по пути в Палестину захватил и разграбил Кипр в 1190 году. И конечно же, вышеупомянутые трагические события повторились во время Четвертого крестового похода, когда крестоносцы захватили Константинополь в 1204 году. Примечательно, что в грабеже участвовали не одни солдаты, но и духовные лица из латинян. И в то время как солдаты расхищали золото и драгоценности, католические монахи и аббаты хищнически устремились к православным святыням, притом не гнушаясь и насилием. А в захваченных крестоносцами Антиохии и Иерусалиме православных священнослужителей изгоняли и вместо них ставили католических, насаждая латинство и притесняя православное население. |
| Современные грузины должны с благоговением воздать дань уважения не только мудрости, политической воле царицы Тамары, но и доблестнейшему царю Сослану-Давиду Царазону – соправителю Грузии, полководцу и любящему мужу. У них родились наследники: Георгий IV (Лаша) и Русудан, которые получили достойное воспитание, и в труднейшие, лихие годы татаро-монгольского нашествия достойно держали бразды правления. Во время их юности военная мощь соседнего Аланского (Осетинского) царства теперь не могла выстоять перед новой мощной пассионарной державой. Русские княжества были покорены. Владимиро-Суздальское государство, во главе которого стоял осетинский зять Всеволод III, рухнуло. Сами аланы (асы, осетины), хотя и сопротивлялись героически, но историческая слава была, к сожалению, уже не с ними. Правящая династия объединенной феодальной монархии Грузии тоже не имела должных сил консолидировать и защищать народы Кавказа в мировой политике и в сфере культуры. Дети Тамары и Давида оказались в других международных реалиях и уже не могли справиться с поставленными историей задачами. Время было суровое и неистовое. Это не 1190 год, когда величайшие монархи Европы отправились на Святую землю бороться с арабами под предводительством Салах-ад-Дина – султана Египта и Сирии (1138–1193). В Крестовом походе приняли активное участие: Ричард I Львиное Сердце – король Англии (1157–1199), Филипп II Август – король Франции (1165–1223), Леопольд V – герцог Австрийский (1157–1194), Ги де Лузиньян – король Иерусалимского королевства (около 1150–1194), Конрад де Монферат – сеньор Тирский (около 1145–1292), Фридрих I Барбаросса – император Священной Римской империи (1122–1190). Тогда состоялись жуткие бойни крестоносцев с арабами. В трех крестовых походах были убиты и уморены с обеих сторон тысячи людей. Иерусалим крестоносцы так и не взяли, хотя были на краю успеха. Видимо, имело место «психологическое выгорание» с двух сторон. Заключили почетный мир католики-христиане и арабы-мусульмане. А сколько людей с двух сторон до этого полегло в Акре, Яффе, не говоря уже о крепостях, разрушенных с помощью метательных машин – требушетов! Алчность, мародерство все-таки захлестнули европейских крестоносцев. |
| Третий крестовый поход в итоге ничего крестоносцам в Святой земле не дал. Английский король Ричард Львиное сердце захватывает у византийцев Кипр и отдает его под власть тамплиеров. Рыцари ордена сразу стали вводить на острове католицизм с помощью костров. Папа Целестин устанавливает три епископских кафедры. Земля делится между новыми феодалами, а грекам отводится участь крепостных. Так крестовые походы освобождения христианских святых земель от мусульман на деле превратились в попрание и поругание Православия на Востоке. Но византийцы, никогда не страдавшие наивностью, в борьбе с турками продолжали цепляться за эфемерную помощь Запада. И не только в борьбе с турками. Так, в 1195 году император Исаак Ангел был свергнут с престола и ослеплен своим братом. Сын пострадавшего, Алексей, в 1201 году добрался до Италии и просил папу Иннокентия III, готовившего очередной, четвертый, крестовый поход – на этот раз в Египет, изменить маршрут, напасть на Константинополь и навести там порядок. За «труды» обещано царское вознаграждение. Сделка заключена. В 1203 году крестоносцы входят в Константинополь и восстанавливают слепого Исаака на престоле. Однако в качестве «платы за услуги» крестоносцы начали грабить церкви, чем вызвали народное недовольство. Крестоносцы же были, в свою очередь, недовольны и раздражены волокитой с расчетами. И 12 апреля 1204 года они захватывают столицу Византии. Крестоносцы подвергли Константинополь невиданному разорению. Шел повсеместный разбой и поругание святынь. Один из крупнейших церковных историков-писателей, сам чуть не погибший в те дни, Никита Хониат писал: «Мусульмане в 1187 году, взяв Иерусалим, были не так жестоки». Да и папа Иннокентий III отметил: «Латиняне не щадили ни веры, ни пола, ни возраста». Поистине варварский грабеж крупнейшего центра Православия потряс весь христианский мир. В далеком Новгороде летописец передает рассказ очевидца ужасных событий: «А наутро, с восходом солнца, ворвались фряги в святую Софию и ободрали двери и разбили их, и амвон, весь окованный серебром, и двенадцать столпов серебряных и четыре киотных; и тябло разрубили, и двенадцать крестов, находившихся над алтарем, а между ними – шишки, словно деревья, выше человеческого роста, и стену алтарную между столпами, и все это было серебряное. И ободрали дивный жертвенник, сорвали с него драгоценные камни и жемчуг, а сам неведомо куда дели. И похитили 40 сосудов больших. И служебное Евангелие, и кресты честные, и иконы бесценные – все ободрали. И под трапезой нашли тайник, а в нем до 40 бочонков чистого золота, а на полатях, и в стенах, и в сосудохранильнице – не счесть сколько золота, и серебра, и драгоценных сосудов. Это все рассказал я об одной лишь Святой Софии, но и Святую Богородицу, что на Влахерне, куда Святой Дух нисходил каждую пятницу, и ту всю разграбили. И другие церкви; и не может человек их перечислить, ибо нет им числа». |
| Ты победил, о бледный Галилеянин, мир серым стал в дыхании твоем. Но вот я читал то, что Суинберн написал о язычестве (например, «Аталанту»), и выяснилось, что до Галилеянина мир, если это возможно, был еще серее. Суинберн, в сущности, говорил, что жизнь предельно мрачна; и все же Христу как-то удалось омрачить ее еще. Тот, кто уличал христианство в пессимизме, сам оказывался пессимистом. Я удивлялся все больше. Мне даже подумалось на минуту — правильно ли, что о радости и вере властно судят те, кто не знает ни веры, ни радости? Не подумайте, я не счел, что обвинения — лживы или обвинители — глупы. Я просто решил, что христианство очень уж чудовищно. Иногда у кого-то встречаются два противоположных порока — но такой человек необычен. Бывают, наверное, люди, частью очень толстые, а частью — очень тощие; но все это странно. В ту пору я думал только о странностях христианства; я еще не подозревал о странностях рационализма. Другой пример. Очень серьезным доводом против христианства были для меня рассуждения о его робости, нерешительности, трусости, особенно же — о его отказе от сопротивления и борьбы. Великие скептики XIX века были мужественны и тверды; Бредлоу — в пылком духе, Гексли — в сдержанном. По сравнению с ними христианство казалось каким-то беззубым. Я знал евангельский парадокс о щеке; знал, что священники не сражаются; словом, сотни доводов подтвердили, что христианство пытается превратить мужчину в овцу. Я читал это, верил и, не прочитай я ничего другого, верил бы и сейчас. Но я прочитал и другое. Я перевернул страницу моего агностического Писания, и вместе с ней перевернулся мой мозг. Оказывается, христиан надо было ненавидеть не за то, что они мало борются, а за то, что они борются слишком много. Как выяснилось, именно они разожгли все войны. Они утопили мир в крови. Только что я сердился на то, что христиане никогда не сердятся. Теперь надо было сердиться, что они сердятся слишком много, слишком страшно; гнев их затопил землю и омрачил небо. Одни и те же люди обличали кроткое непротивление монахов и кровавое насилие крестоносцев. Несчастное христианство отвечало и за то, что Эдуард Исповедник не брал меча, и за то, что Ричард Львиное Сердце его Мне объясняли, что квакеры — единственные последовательные христиане, а резня Кромвеля или Альбы — типично христианское |
| Я возвратился мимо северных стен; там, где они поворачивают на восток, замечателен целый полукруг башни, лежащей на боку; это, вероятно, остаток больших ворот или Иерусалимских, о которых говорится в истории крестовых походов 22 . Развалины Аскалона оставляют глубокое впечатление. Я снял два вида этих развалин: один изображает горнюю часть города с юго-востока; другой вид взят с моря. Твердыни Аскалона служили мусульманам надежнейшим оплотом против христиан; жители Аскалона получали плату от египтян, говорит один из новейших писателей о крестовых походах 23 . Христиане овладели Аскалоном не прежде как в 1153 г. при Балдуине III. Долины Аскалонские ознаменованы рыцарскою славою крестоносцев. Ричард, прозванный Львиное Сердце, чей меч долго здесь ратовал, возобновил Аскалон, разрушенный Саладином, но город не избежал конечного разрушения, предназначенного ему Пророками. Мы ночевали в деревне Джауре или Джевре; она прилежит к развалинам Аскалона с востока. Дома здешних арабов опрятны, хотя эти дома должно назвать мазанками, об одной двери, с плоскими земляными террасами. Они вообще состоят из одной комнаты: каменная арка поддерживает дерновый потолок, основанный на пальмовых балках; арка показывает уже познание в зодчестве; в недальнем расстоянии от входа земляной пол возвышается на один уступ и образует площадку или по обычаю восточному, диван, также земляной, как и пол, но устланный циновками. По обоим бокам этого дивана сделано по одному глиняному шкафу в виде большой корзины; в них, снизу, видны три ниша для горшков и других снадобий, а сверху, в отверстие, насыпаются хлебные семена. Мой вожатый рассказывал мне вечером, за трубкой и кофеем, что в их кетабах (книгах) писано: как султан Ибрагим-эль-Гурани, объявя войну царю Аскалона, Аскулу, был взят этим последним в плен и заключен, живой, в тот большой колодезь Аскалона, который мы видели! 19 Renaldi Hadriani Palaestina ex monumentis veteribus illustrata. L. P. 2 tom. Tajecti Batavorum, 1714. 590. 21 Georgius Syncellus. Ecloga chronographica/Hrsg. A. A. Mosshammer. Lpz., 1984; Potocki Jan, Count. Principes de Chronologie, pour les temps antérieurs aux Olympiades. St. Petersbourg, 1810; Многие принимают Герар за Аскалон: Renaldi Hadriani. Palaestina ex monumentis veteribus illustrata. L. P. 2 tom. Tajecti Batavorum, 1714. 805. |
| После изнурительного похода по Малой Азии крестоносное ополчение с трудом дошло до границ государства Малой Армении, d пределах Киликии, где император случайно утонул в реке (1190); после чего его войско рассеялось по разным направлениям. В лице Фридриха сошел в могилу самый опасный враг Саладина. Поход других двух западноевропейских государей, Филиппа II Августа и Ричарда I Львиное Сердце, отправившихся в Палестину морем из Сицилии, затрагивал гораздо менее интересы Византии. Однако, с именем Ричарда связан вопрос об окончательной утрате Византией острова Кипра, важного стратегического пункта в восточной части Средиземного моря. Еще во время тирании Андроника I Исаак Комнин, отложившись от него, провозгласил себя Независимым правителем Кипра и вступил в соглашение с королем Обеих Сицилий. Попытка Исаака Ангела вернуть остров кончилась неудачей. Во время похода Ричард Львиное Сердце, раздраженный отношением кипрского правителя к потерпевшим крушение у берегов острова его судам, на которых находились сестра и невеста Ричарда, высадился на Кипре и, победив и низложив Исаака Комнина, передал остров, в конце концов, Гвидо Лузиньяну, экс-королю иерусалимскому. Последний в 1192 году сделался государем Кипра, основав там династию Лузиньянов. От своих призрачных прав на непринадлежавшее в то время христианам Иерусалимское королевство он отказался. Новое латинское государство на Кипре должно было, казалось, играть очень важную роль, в виде стратегической базы, для будущих христианских предприятий на Востоке. Сам поход окончился ничем. Не достигнув никаких ощутительных результатов, оба государя вернулись в Европу. Иерусалим остался в руках мусульман. Христиане сохранили за собой лишь узкую береговую полосу от Яффы до Тира. Саладин вышел полным победителем. 222 м.: Fr. J. da Aquis. Chronica dell " imagine mondo. (Monumenta Historiae Patria Scriptorum), t. III. Torino, 1848, col. 1561. См. также: G. Paris. La Legende de Saladin. – Journal des Savants, 1893, mai, pp. 7–34; A. Thomas. La Légende de Saladin en Poitou. – Journal des Savants, 1908, pp. 467–471. 226 Historia peregrinorum in: K. Zimmert. Der Deutsch-Byzantinische Konflikt vom Juli 1189 bis Februar 1190. – Byzantinische Zeitschrift, Bd. XII, 1903, S. 63, n. 2. Читать далее Поделиться ссылкой на выделенное |
| Ричард Львиное Сердце, например, был, насколько мы можем знать из исторических свидетельств, даже для той жестокой эпохи крайне неприятным типом, далеким от кротости и великодушия. Но англичане сделали из него идеальный образ короля-рыцаря и поставили ему очень красивый памятник — абсолютно не похожий на то, как он выглядел в действительности. Французская Революция была ужасающей резней, сопровождавшейся самыми отвратительными зверствами и мерзостями — но французы, не смутясь, сделали из нее величественный эпос про «свободу, равенство и братство», и снимают множество красочных фильмов и сериалов. Как заметил историк в одной из постсоветских стран, «Ни одно общество не может обойтись без мифа. Историки должны выступать не против мифов вообще, а против токсичных мифов» Бурное обрастание Сталина легендами — которые создают образ, имеющий мало общего с реальной исторической фигурой — процесс, можно сказать, природный. Все заметные фигуры национальной истории интегрируются в общий миф, и не важно, что реальный Сталин также мало похож на свой памятник, как Ричард Львиное Сердце — на свой. А включить в эту мифологическую конструкцию традиционную для страны религию просто обязательно — так возникают легенды о «православном Сталине», который посещал блаженную Матрону, приказал в 1941 году совершить облет Москвы с иконой Матери Божией, и, тайно от товарищей по партии, творил молитвы. В этом контексте несколько более понятным становится и «освящение» памятника Сталину — люди выражают свое отношение не к историческому, а к мифологическому персонажу. Эти соображения — люди и их коллективы живут мифами, требовать от этих мифов строгой исторической достоверности нелепо, а можно только оценивать их с точки зрения их эффективности — понятны. В миру они даже, скорее, сами собой разумеются. Но Церковь смотрит на мир иначе — существует истина, и истина имеет значение. Существует Бог, который знает, как все было на самом деле. «Бог правду знает, да нескоро скажет» — но, в конец концов все мы предстанем на Его суд, и столкнемся с окончательной истиной о нас самих и тех решениях, которые мы принимали при жизни. |
| «Боюсь греков, даже приходящих с дарами». Надобно было покориться обстоятельствам и дожидаться кипрского вина. Хотя Лимисоль занимает почти то самое место, где был Кипридин город Амафонта, но его обожженные палящим солнцем окрестности, удобные для виноградников, – ни мало не привлекательны для взора. – Я имел время обозревать окрестности с помощью зрительной трубы; наглядевшись, – я прочел в Деяниях Апостольских место, относящееся до Кипра. Апостолы Варнава и Павел, по велению Духа Святого, прибыли в Кипр и проповедовали здесь впервые слово Божие. Тогда правил островом проконсул Сергий. – Павел обратил его к вере Господней в Пафосе, где было знаменитое капище Венеры; он поразил слепотою, в его присутствии, чародея Вариисуса, который старался отвратить проконсула от веры 7 . Апостол Варнава был первым Епископом в Кипре, где он приял мученический венец. В царствование Императора Зенона было обретено нетленное тело св. Варнавы с Евангелием от св. Матфея, писанным собственною рукою Варнавы, которое лежало на его груди. Христиане Лимосоля чтят в особенности память св. Иоанна Милостивого, который здесь родился от богатых родителей; потеряв жену и детей, он посвятил себя уединению и служению нищим и скорбным; он называл их своими владыками и употребил всё своё богатство на их содержание и утешение. Быв призван на Патриарший престол Александрийский, он сделался благодетелем не только бедных, но и церквей всего Востока. Во время нашествия персов он способствовал иерусалимскому епископу Модесту к восстановлению Храма Гроба Господня и других святых мест Палестины. Иоанн Мосх и Софроний были его учениками. Чувствуя свою кончину, он велел перевести себя в Лимисоль, где и преставился. Мощи св. Иоанна были перенесены в Константинополь, потом уступлены в дар Матиасу Королю Венгерскому, и хранятся теперь в Пресбургском Соборе. В одну из эпох Крестовых Походов Ричард Львиное Сердце оставил по себе грозную память в Лимисоле. Его две эскадры были заброшены жестокою бурею в залив Лимисоля; первая, на которой находилась его невеста и его сестра, наиболее пострадала; несколько из её кораблей разбились на берегу; тот корабль, на котором находилась Принцесса Наваррская и вдова Короля Сицилийского, требую помощи перед Лимисолем, не получил оной; а экипажи выброшенных кораблей были ограблены и частью умерщвлены; – но вскоре явился сам Ричард. |
|
|
