| Тот, про кого современники говорили, что он был «мал и ничтожен с виду», ходил в заплатанной рясе, сшитой его же собственными руками из пренебреженного всеми куска старого сукна, стал Игуменом земли Русской, «настоятелем и учителем всех монастырей иже на Руси». Чему современное монашество учится у Преподобного Сергия Радонежского? Отшельник Пустынь – место уединенное, далекое от людских глаз. Здесь в суровом подвиге мироотреченного жития отшельник преодолевает тяготение земли, истощает потребности плоти и подчиняет ее духу, укрощает и очищает Словом Божиим (см.: Ин. 15:3) душу. А Господь тогда уже Благодатью Духа Святаго освящает ее. Собирает в единое целое дух, душу и тело – этот разбитый в человеке грехопадением образ Божий. Сотворяет из него Свое подобие. Об уподоблении человека Богу рассуждает архимандрит Илия: «Часто приводят слова апостола Павла о том, что христианская жизнь есть подражание жизни Христа. В Послании к филиппийцам апостол даже уточняет, в чем и как можно подражать Спасителю. Конечно, не повторяя Его внешний образ действий, что было бы чистым формализмом, но воспроизводя Его кеносис, который заключается в том, что «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил Себя Самого, приняв образ раба [то есть явив послушание], сделавшись подобным человекам и по виду став как человек, смирил Себя, быв послушным [Отцу Своему, но также и людям] даже до смерти, и смерти крестной» (см.: Фил. 2:2). Поэтому Слава Христова – в послушании Отцу Своему и в послушании людям, которое Он принял, отказавшись от явления Своей Божественной Славы, присущей Ему по естеству, чтобы воспринять иную природу – природу человеческую, природу падшего человека, из любви к нам. Следовательно, для нас «подражать» – значит отказаться от «ложного величия», то есть, в самом общем плане, от нашей собственной воли, чтобы приобрести во Христе природу, которая не является присущей нам, – Божественную природу, дарованную нам Благодатью Божией». И тогда уже ни бесы не могут одолеть этот камень веры (их полчища нагрянули на совсем еще юного инока Сергия, когда, не выдержав тягот пустынного жительства, старший брат Стефан удалился и оставил Преподобного Сергия в маковецких лесах в одиночестве), ни хищные звери не проявляют к нему усвоенной ими после грехопадения человека по отношению к падшему «венцу творения» агрессии. Напротив, сам царь русского леса медведь стал для аввы Сергия ручным, точно «исповедуя» возвращение Преподобному изначально от создания мира вверенного человеку Владычества. И при этом про Преподобного Сергия принято говорить «само смирение». Как совмещается одно с другим? |
| разделы рассылка распечатать Сергей Грамматин Медийный крест отца Всеволода Чаплина Источник: Газета " Мой двор " (Жуковский) " Если говорить о позиции СМИ, которые у нас условно относят к либеральным, то некоторые из них просто боятся обсуждать ключевые темы " , – Председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Московского Патриархата о.Всеволод ЧАПЛИН рассказал редактору отдела спецпроектов " МД " Сергею Грамматину. – Кажется, что большинство ваших интервьюеров довольно четко, к сожалению, делится на два больших " логических множества " , это а) журналисты – " обкомовские либералы " с партийным заданием. Они обливают РПЦ грязью – с различной мотивацией. Эти люди почему-то называются в России " либералами " , работают в " независимых " СМИ и по какой-то странной причине пользуются популярностью у плохо образованной молодежи. Почему-то эти люди, грубо говоря, думают, что назвать православного священника " святым отцом " – нормально, и, защищая всем известную " акцию " в Храме Христа Спасителя, пишут при этом иногда Вашу фамилию в скобках... б) Условно лояльные журналисты. Они создают сусальный, сладкий сверх меры образ Русской Церкви, образ, ориентированный, скорее, на начальство, чем на объективность. И если мы говорим о медийном образе Церкви, то кажется, что сущностной разницы между этими двумя лагерями вопрошающих не существет. Как могла сложиться такая грустная ситуация на фоне формального отсутствия цензуры за последние двадцать три года? Каковы ее причины? – Я на самом деле всегда склонен видеть в человеке хорошее. Практически каждый день кто-то в той или иной форме задает вопросы – берет интервью, звонит, пишет имейлы, подходит во время мероприятий или после богослужения... Я считаю, что ни от какого вопроса священник уходить не должен. Церковь не может превращаться в no comment office, потому что, по слову апостола, мы должны дать ответ всякому, требующему у нас отчета в нашем уповании, и вообще нормой церковного поведения должна быть открытость до последнего – до тех пор, пока кто-то окончательно не исключил себя как недруг, лжец и еретик. Да, есть люди, мыслящие, прямо скажем, примитивно, которые хотят привести любую дискуссию к заданному выводу, заданному результату. Но все-таки – как среди неверующих публицистов, так и среди православных людей – я знаю много примеров искреннего поиска ответов на те или иные вопросы. Мне всегда интересно вести диалог и с неверующим человеком, ищущим истину, даже если он максимально критически настроен по отношению к Церкви. И задача такого диалога – не замолчать что-то, не приукрасить действительность, не создать ложный образ глянцевого Православия, за которым было бы не видно ключевых и неудобных для секулярного ума вероучительных истин и реальности церковной жизни Скрывать ничего не нужно, но и приукрашивать ничего не нужно тоже. |
| А.А. Кострюков Жизнеописание Часть 1. На Родине Глава 1. Под сенью Боголюбской иконы Приступая молиться Царице Богородице, прежде молитвы будь твердо уверен, что ты не уйдешь от Нее, не получивши милости. Приступать к Ней в молитве без такой уверенности было бы неразумно и дерзко, а сомнением оскорблялась бы благость Ее, как оскорбляется благость Божия, когда приступают в молитве к Богу и не надеются получить от Него просимого. Святой праведный Иоанн Кронштадтский Недалеко от Рязани есть небольшое село Городище. Может быть, село было бы ничем не примечательно, если бы не святыня, находящаяся в местной церкви. Это – один из списков Боголюбской иконы Божией Матери. До революции она находилась в соседнем селе Тюшеве и почиталась богомольцами. Архимандрит Авель (Македонов, 1927–2006), в послевоенные годы служивший в селе Городище, донес до нас немало рассказов об этой иконе. Так, после закрытия храма икона находилась в избе местного плотника, который приспособил ее в качестве двери. Когда хозяин решил обстругать святой образ рубанком, то был жестоко наказан, его парализовало. А сама икона после этого долгое время пролежала в чулане. В праздник Пасхи 1947 г. иеромонах Авель по просьбе жителей обходил дома. Пастырю удалось уговорить хозяйку дома вернуть икону в храм. Торжественным крестным ходом чудотворный образ был перенесен в Георгиевскую церковь села Городище. После возвращения иконы в храм был такой случай. Священник отдал образ на реставрацию, но художник испортил его, бездарно закрасив. Опечаленный пастырь закрыл икону материей, а когда через некоторое время открыл – увидел, что икона вновь обрела первозданный облик 1 . Немногие знают, что с селом Городище и Боголюбской иконой связано имя подвижника благочестия архиепископа Богучарского Серафима (Соболева) . В 1948 г., на закате земной жизни, архипастырь прибыл в Москву на Совещание глав и представителей Поместных Церквей. Но прежде чем вернуться в Болгарию, архипастырь пожелал посетить свою малую родину – Рязань. Побывал иерарх и в селе Городище. Здесь владыку встретила Боголюбская икона Божией Матери – та самая икона, которую он особо почитал с самого детства. Жизненный путь архиепископа когда-то начался возле этой иконы... |
| Бычков Виктор Васильевич Икона Все рассмотренные выше аспекты понимания религиозного изобразительного искусства византийцами фактически так или иначе фокусировались на главном сакрально-художественном феномене византийской культуры, в ней возникшем, сформировавшемся и достигшем своего предельного воплощения, – на иконе – антропоморфном образе (как правило, живописном) Христа или персонажей и событий священной истории, выполняющем в христианской культуре религиозные сакрально-дидактические функции. При этом византийские богословы и теоретики иконопочитания не акцентировали специального внимания на том феномене, который более поздняя православная традиция обозначила как собственно икона, образ (в отличие от настенных росписей, мозаик, рельефов и книжной миниатюры) – некий переносной или внешне (обрамлением и т. п.) и композиционно замкнутый в себе образ, выполненный, как правило, на деревянной доске (хотя в Византии были распространены и мозаичные иконы), и выступавший прежде всего объектом индивидуальной молитвы, поклонения, почитания. Византийцы термином «икона» ( εκν – «образ, изображение») обозначали любое изображение, и речь у них, особенно в иконоборческий период, шла обо всех изображениях (образах) на христианские темы, то есть не только об иконах в современном смысле, но и о храмовых росписях, мозаиках, шитье, рельефах на камне и других материалах, что специально было подчеркнуто на VII Вселенском соборе, утвердившем догмат иконопочитания. Собственно феномен иконы в современном понимании в качестве автономного чудотворного, моленного, поклонного и особо почитаемого образа сформировался и утвердился в православном ареале в процессе длительной благочестивой жизни христиан, имевших потребность общения с Богом и духовным миром не только во время богослужения в храме, но и в любое время и практически в любом месте (дома, в келье, на улице, в дальней поездке, в военном походе и т. п.). Переносные образы (в русской огласовке собственно иконы) лучше всего подходили для этой цели и с ранневизантийских времен получили широкое распространение в православном мире. Поэтому именно на них поздневизантийское и древнерусское церковное предание перенесло в основном все те положения Отцов-иконопочитателей VIII-IX вв., которые формулировались ими применительно ко всем изображениям на христианские темы. Это следует иметь в виду при рассмотрении любых проблем иконопочитания. |
| В.В. Бычков Глава V. Павел Флоренский «Философия искусства» Без сомнения, крупнейшей и уникальной фигурой в культуре русского духовного ренессанса был о. Павел (Павел Александрович) Флоренский (1882–1937). Он – единственный из плеяды крупных религиозных мыслителей – остался в большевистской России и претерпел всё, что тоталитарный атеистический режим мог уготовить для выдающейся личности. Сама подвижническая жизнь Флоренского, превратившаяся в житие, может быть понята как существенная часть его философии, поэтому здесь я считаю целесообразным начать анализ философско-эстетических представлений мыслителя с краткого очерка жизни Павла Александровича, ибо без этого многие аспекты его теоретических исканий будут не очень понятны. О. Павел понимал под философией всякое свидетельство о Боге, и его собственная жизнь стала выразительнейшей формой такого свидетельства. Жизнь как философия Свидетельство же о мире духовном есть, по воззрению всей древности, философия. П. Флоренский. Иконостас В известной картине М.В. Нестерова «Философы», хранящейся ныне в Третьяковской галерее, особое внимание привлекает к себе одухотворенная фигура священника с посохом, погруженного в глубокое созерцание, отрешившегося от внешнего мира и, кажется, не замечающего своего, находящегося в каком-то смятении, собеседника. Позже этот собеседник, известный русский философ и богослов протоиерей Сергий Булгаков писал о своем друге: «Отец Павел был для меня не только явлением гениальности, но и произведением искусства: так был гармоничен и прекрасен его образ. Нужно слово или кисть или резец великого мастера, чтобы о нем миру поведать». Нестеров владел такой кистью и адекватно, насколько возможна адекватность в искусстве, запечатлел на полотне образ этого, по меткому выражению о. Сергия, «чуда природы» – «благодатную тихость и просветленность, образ как бы некоего небожителя, который, однако, был сыном и земли, ее тягости изведал и преодолел» 81 . Картина Нестерова, полагал о. Сергий, стала «духовным видением эпохи», художественным узрением «двух образов русского апокалипсиса, по сю и по ту сторону бытия» 82 . Первый выражал тревогу и смятение от ужасной трагедии, вершащейся в России (картина писалась в мае 1917 года), второй являл собой символ созерцания вечного внеземного мира, духовных глубин бытия; созерцания, несущего тихую непреходящую радость. |
| Возвратиться к рассматриваемой композиции побуждало еще одно обстоятельство. В последнее время существенно возрос интерес к истории христианских реликвий. Это новое явление в науке о византийском и древнерусском искусстве уже решительно заявило о себе рядом выставок и международных конференций (Две выставки были организованы в Москве: " Спас Нерукотворный в русской иконе " в музее древнерусского искусства им.Андрея Рублева (2000) и " Христианские реликвии в Московском Кремле " (Музеи Московского Кремля, 2000). Каталог с тем же названием издан: М.,2000. Международные конференции и симпозиумы на тему реликвий прошли в Dumbarton Centre (Вашингтон) и в Москве ( " Реликвии в искусстве и культуре восточнохристианского мира " , 2000)) . Впервые реликвия стала рассматриваться не только как проявление религиозной жизни и христианского благочестия, но как особая категория художественной культуры, важнейшая часть символической системы средневекового миросозерцания. Теперь уже стало очевидным, что художественная образность и духовная выразительность византийского искусства во многом определялись обликом и характером почитания реликвий. Они были важнейшим структурным элементом, формировавшим священное художественно-символическое пространство храма, монастыря, города и иконы. Ярким свидетельством этого и оказалась рассматриваемая иконография. Очевидно, что она состоит из двух самостоятельных композиций: образа Спаса Нерукотворного, ставшего и первой иконой Христа и первой христианской реликвией одновременно. Нижняя сцена представляет собой образ Христа во гробе, получивший греческое название Akra Tapeinosis, а славянское - Уныние или Смирение Нашего Господа. Понять смысл этого образа и показать, что в основе его происхождения лежит исторический прототип - реальная реликвия Христа - и составляет цель этой работы (Краткие тезисы этой работы изложены: Шалина И.А. Икона " Христос во гробе " и нерукотворный образ на Константинопольской плащанице//Реликвии в искусстве и культуре восточнохристианского мира. Тезисы докладов и материалы международного симпозиума. М., 2000. С. 34-37) . |
| Время на чтение 11 минут Сé, чтó добрó, или чтó краснó, но éже жити бpámiu вкýп ? Пс.132:1. (Вот, что хорошо и что приятно, - это жить братьям вместе!) 1. Какие вообще у нас духовно-нравственные основы? На этот вопрос ответить достаточно просто: духовность и нравственность нашего народа основанием имеют православное учение. Само это учение имеет основанием веру в Бога, изложенную в православном Символе Веры. Собственно и с само рождение нашего народа произошло в момент крещения в водах Днепра. Принятием одной веры, из более чем двухсот племен, и образовался триединый русский народ. Именно так и ни как иначе. 1.1. Немного о принципиальном устроении. Бог создал человека по своему образу и подобию (Быт.1:26). Образ Божий несет в себе каждый человек, а вот подобие (уподобление Божественному совершенству) надо еще стяжать в синергии с Божественной Благодатью. Из Божьего откровения нам известно, что Бог триедин. А человек? Ну, раз создан по образу, то видимо - тоже. По слову преподобного Анастасия Синаита (VII в.) «... по некоему образу Святой и единосущной Троицы: беспричинный и нерожденный Адам есть образ и изображение беспричинного Бога и Отца - Вседержителя и Причины всяческих, рожденный сын Адама есть образ предначертанный рожденного [от Отца] Сына и Слово Божие, а исшедшая Ева обозначает исшедшую Ипостась Святого Духа. Или то же, словами известного современного священника: «Мужчина, женщина и дитя - это три ипостаси единого человеческого существа. И только обретая семью, живя, развиваясь в ней, человек становится человеком». Добавим, что стать просто человеком - это верхняя планка для ветхозаветного человека. Поэтому ветхозаветная семья это лишь прообраз христианской семьи - малой Церкви. И нам, братия, только прообраза уже должно быть мало. Вочеловечившийся Христос дал нам путь ко стяжанию подобия Божьего - Он создал Церковь. Своею Благодатью, через Церковное таинство брака, преобразил ветхозаветную семью в малую Церковь. В свою очередь, из этих малых Церквей состоят приходские общины - строго говоря: первичные структуры Церкви. Конечно, не каждый человек призван к семье, но каждый призван к жизни в общине. Христианин не сам по себе, а именно через христианскую общину, через литургию (греч. λειτουργα - «служение», «общее дело») становится причастным к мистическому телу Христову - созданной Им Церкви. |
| Вышеприведенные цитаты из посланий апостола Павла приснопамятный владыка Кассиан некогда избрал для своей автобиографической книги «Жизнь под осенением иконы Божией Матери Федоровской», которая была опубликована уже после его кончины . Двадцать четыре года он управлял Костромской епархией. Изучая светлый образ приснопамятного владыки, хочется сказать, что слова апостола напрямую относятся к нему – истинному пастырю Церкви Христовой. Отдавая сегодня дань трудному, подчас подвижническому, жизненному пути одного из старейших иерархов Русской Православной Церкви прошедшего XX столетия – архиепископа Костромского и Галичского Кассиана (Ярославского), вспоминается молитвенный образ пастыря-проповедника, который покойный владыка оставил в сердцах и памяти людей, знавших его. Оценивая его талант учителя и наставника, осознаешь, что владыка обладал даром неподдельной церковности, которому невозможно научиться из книжек. Несомненно, этому способствовало то обстоятельство, что он происходил из семьи потомственных священнослужителей – священнические корни его династии восходят к XVII веку. «Церковность, – писал священник Павел Флоренский, – это новая жизнь в Духе. Критерий правильности этой жизни – красота. Есть особая красота духовная, и она, неуловимая для логических формул, есть единственный путь к определению, что православно, а что нет. Знатоки этой красоты – старцы духовные» . Подлинная церковность – это церковная данность, церковная красота, благолепие церковное, идущее из глубины веков, передающееся духовно, идущее от избранничества. Именно она наложила отпечаток на все пастырское и неразрывно связанное с ним проповедническое служение владыки Кассиана. Невозможно разделить пастырство и проповедничество подлинных избранников Божьих. Митрополит Питирим (Нечаев) так писал о подлинной красоте: «…Красота – в гармонии… Гармония формы и внутреннего содержания и является той красотой, которая способна спасти мир» . Недаром свои автобиографические записки он озаглавил «Жизнь под осенением иконы Божией Матери “Фодоровской”». Он был крещен, рукоположен и жил, ощущая действительную помощь Пресвятой Богородицы, в особенности почитая ее Феодоровский чудотворный образ . |
| Е Евангелие «Аз свет в мир приидох» ( Ин. 12, 46 ), – сказал о Себе Господь. Этот Свет предстоял иудеям, облеченный плотью; нам предстоит Он, облеченный во Евангелие. 1. 495 Великая и всесвятая книга – Евангелие! В нем изображен новый, богоподобный человек; а какие должны быть свойства нового человека – это являют Христовы заповеди. В них Христос открыл нам Свои свойства, Свой образ мыслей и действий. Вглядываясь в Евангелие, смотрясь в это зеркало на себя, мы можем мало-помалу узнавать наши недостатки, мало-помалу выбрасывать из себя понятия и свойства ветхости нашей, заменять их мыслями и свойствами евангельскими, Христовыми. В этом состоит задача, урок, который должен разрешить, выполнить христианин во время земной жизни своей. Надо изобразить на душе портрет Христов, сообщить ей сходство с ее первообразом. Портреты, лишенные сходства, будут отвергнуты на той всеобщей выставке, на которой каждый из человеков будет испытан, в какой степени он сохранил и обновил в себе образ и подобие Творца и Бога своего. Образы, на которых столько искажены все черты и краски, что потеряно все сходство, все подобие, услышат: Не вем вас! Они не будут узнаны! От них откажется Господь! Начнем живопись духовную! Обратим внимание на закинутый, на покрытый грязью, царапинами и пылью образ Божий, на нас начертанный и нам вверенный Богом! Живописец – Христос; кисть Его – Святой Дух. Приготовим душу для этой живописи так, чтобы душа, как чистое, новое полотно, была способна принять на себя все – и самые тончайшие черты, самые нежные краски и оттенки. Для такого приготовления нужно очищение себя покаянием, омовение слезами. А для того, чтобы возбудить в себе чувство покаяния, спасительную печаль и плач, непременно должно при воздержании от всех страстей часто заниматься чтением Евангелия, сличать жизнь свою с его святейшими заповедями, принуждать себя к исполнению этих заповедей, вопреки стремлениям и порывам грехолюбивой воли. Сказал некоторый святой отец: «Исполнением Христовых заповедей научается человек своей немощи». |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Бой за историю. Окончание 28.02.2008 441 Время на чтение 8 минут Начало Упрекая князя Александра в " прагматизме " и стремлении к сохранению власти, наш автор почему-то забывает, что папа Иннокентий IV предлагал Александру (уже после всех его побед, правда) королевский титул и могущественную защиту всей Римской империи - в обмен на принятие им и Русью католичества. Полагаю, для мелкого и недалекого, " прагматичного " , не видящего ничего дальше интересов личной власти человека принять такое предложение было гораздо удобнее (да и гарантировало бы, даже в случае военных неудач, возможность спрятаться у ближайших соседей, как поступали многие современники Александра и даже некоторые из его прямых родственников), нежели предпринимать длительные и смертельно опасные поездки в Каракорум и Сарай (последнее из них стоило ему жизни) и там, проявляя величайшую христианскую добродетель - смирение (ему-то, победителю лучшей тогда конницы Европы!), имея перед внутренним взором лишь образ подвигоположника Христа и великое будущее Родины, пытаться смягчить гнев монголов, " огненной реке " которых (очень точный образ Карамзина, указывающий, помимо прочего, на промыслительную роль их как орудия Божьей кары) не мог тогда противостать никто (и объединенная Европа проигрывала им сражение за сражением, спасшись только благодаря русскому щиту). Он ставил своей целью (и добился ее!) сохранить княжескую власть в качестве " буфера " между народом и прямым правлением монголов (которые в ином случае могли просто стереть Русь с лица земли или подвергнуть ее такому разрушению, от которого она бы никогда не оправилась). Князь понимал главное: сохранится Православие, сохранится язык и народ - сохранится, пусть, до поры, в прообразе, а потом и восстанет в реальности, великая Русь, которой никакие враги будут не страшны. С этой точки зрения те, кто пытался поднимать народ на смуту и непротивление княжеским распоряжениям о сборе дани для монголов, объективно являлся врагом Руси; и когда жители Новгорода, " восколебашася яко пьяни " ( " пьяны от греха " - замечательный летописный образ, использованный спустя шесть веков Достоевским), Александру пришлось пойти на трагически-жестокие меры: " всяк бо злый зле да погибнет " . |
|
|
