Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| В традиции G. o. были написаны «Postillae» доминиканца Гуго Сен-Шерского, «Postilla literalis» и «Postilla moralis» францисканца Николая Лиры ( 1349), «Additiones» Павла из Бургоса ( 1435). Кризис глоссаторства был связан с упадком авторитета средневек. традиции и распространением идеи Sola Scriptura. Первые аппараты глосс, созданные в 1-й пол. XII в., принадлежали теологам и юристам-глоссаторам юстиниановских сводов. В 80-х гг. XII в. появились аппараты глосс канонистов (напр., «Ordinaturus magister» к Декрету Грациана, 1180/82), к-рые представляли собой совокупность комментариев к разделам текста Свящ. Писания или постановлениям правовых сводов и дописывались на полях рукописей. Они содержали различные виды глосс: на отдельные слова, фразы, параграфы, главки, разделы, на названия рубрик и титулов и т. д.- и носили характер компиляций, в них часто использовались глоссы различных авторов. Объем аппаратов обычно превосходил объем комментируемых текстов в 2 и более раза. В юридических школах Болоньи из-за борьбы сторонников Булгара и Мартина Госиа в сер.-2-й пол. XII в. единые авторитетные комментарии появились лишь на рубеже XII и XIII вв.: в кон. XII - нач. XIII в. большим влиянием пользовались глоссы Аццоне († 1220) к Кодексу, Институциям, Дигестам и «Новеллам», а в качестве G. o. во 2-й пол. XIII в. были признаны аппараты глосс Аккурсия к Кодексу, Дигестам, Институциям и Новеллам Юстиниана (закончены в нач. 30-х гг.; состоят почти из 100 тыс. отдельных глосс), а также его комментарии к своду феодального права «Ломбарда» (Libri feodorum). Аппарат глосс Аккурсия, получивший название «Magna Glossa», в XIII-XVI вв. стал объектом активного комментирования постглоссаторов. G. о. к правовым сводам использовались как в преподавании (заучивались студентами наряду с текстами законов), так и на практике, в судопроизводстве и адм. управлении. Они не обладали обязывающей силой закона, но являлись источниками права, служили основой для правового толкования, для применения положений закона в конкретных ситуациях. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Арсения Икалтойского (Кекел. Н 1349, XI в.): прп. Евфимий внес вставки из «Слова об иконах» (груз. перевод: Кекел. А 162. Л. 139-143; Кут. 8. Л. 90-108). Оригинал представляет собой введение, 8 правил Собора и синодик, где анафематствуются императоры-иконоборцы (Лев Исавр, Лев Армянин и т. д.). Важнейшим событием в истории ГПЦ стал осуществленный прп. Арсением Икалтойским на рубеже XI и XII вв. перевод на груз. язык (Кекел. А 76, XII в.; 124, XI-XII вв.; 171, XIII в.; 1102; Н 1670, XIII-XIV вв.; Кут. 17, 25, XII-XIII вв.) Великого Номоканона, созданного К-польским патриархом Фотием. Прп. Арсений сохранил структуру источника. Перевод состоит из 3 основных частей: введения, систематической части, основной части, содержащей тексты церковных правил. 1-я часть посвящена обзору принципов составления и истории создания 14-титульного Номоканона свт. Фотия. 2-я часть включает 2 раздела: в 1-м перечислены 14 тематических титулов (об оглашенных, о крещении и т. д.) с количеством входящих в каждый титул глав. Каждый титул 2-го раздела посвящен перечислению правил Церковных Соборов и канонов св. отцов по теме данного титула. Вопросам, относительно к-рых существуют также и решения гражданского законодательства, сопутствуют более или менее пространные выписки. В 3-й части представлены тексты канонов Вселенских Соборов, избранные в соответствии с их законодательным значением, а также канонов 10 Соборов Поместных Церквей и канонических определений 12 св. отцов. Однако перевод прп. Арсения был неполным, в частности, нек-рые пространные тексты гражданского законодательства 2-й части он перевел сокращенно, нек-рые тексты не перевел вообще, поскольку они не были актуальными для ГПЦ и многие утратили значение и для К-польской Церкви. В переводе редко дается конкретное название книг гражданского права, где указано их полное название, в отличие от подлинников (Неароны, или Новеллы; Кодико, или Кодекс; Дигесты и т. п.). Текст Великого Номоканона в переводе прп. Арсения сохранился в многочисленных рукописях (Кекел. |
| В прежние времена мы видим у себя только устав Студийский, и он не терял в России своего значения даже в XIV в., по крайней мере, тот устав, который, по словам Стефана Новгородца, был переписан около 1350 г. в Студийском монастыре и послан в Россию, всего скорее мог быть Студийский. Но уже с XIII, а более с XIV столетия у нас, вероятно, начал входить в употребление устав святого Саввы Иерусалимского: по крайней мере, в библиотеках наших сохранились списки этого устава, один XIII и два XIV в., и кроме того, от XIV же века сохранился Часослов, заключающий в себе «службу нощную и дневную по Уставу преподобного отца нашего Саввы» . В самом начале XV столетия (в 1401 г.) приобретен был в Константинополе для России каким-то Афанасием еще список Иерусалимского устава, с которого в 1409 и 1428 гг. сняты были у нас две копии. Затем списаны такие же уставы в Троицко-Сергиевом монастыре (1429) в Твери (1438) ] и в Новгороде при владыке Евфимии ]. В списки устава XV в. уже внесены и так называемые Марковы главы, или правила иеромонаха Марка относительно Господских и Богородичных праздников . Из отдельных церковных чинопоследований, песней и молитв, перешедших тогда к нам из Греции в славянских переводах или у нас переведенных, известны следующие: 1) канон на исход души, творение Иоанна Евхаитского († 1100); 2) два канона Григория Синаита († около 1310 г.): а) канон умилительный к Господу Иисусу Христу и б) канон святым отцам, помещенный в собственноручной Псалтири митрополита нашего Киприана ]; 3) акафисты, или «икосы, подобнии акафисту», Константинопольского патриарха Исидора (1347–1349): а) акафист архистратигу Михаилу, б) акафист святому Иоанну Предтече и в) акафист святителю Николаю Чудотворцу; 4) каноны Константинопольского патриарха Филофея (1354, 1362–1376): а) канон молебный Господу Иисусу во время междоусобной брани, переведенный митрополитом нашим Киприаном, б) канон к Господу Иисусу и Его Пречистой Матери «на поганыя», переведенный также Киприаном; 5) молитва особая Святому Духу в день Пресвятой Троицы того же патриарха Филофея, помещенная в Служебнике митрополита Киприана Очень вероятно, что вместе с тем сделались у нас известными в славянском переводе и некоторые другие каноны и молитвы этого знаменитого патриарха . |
| Илии. Болгарские иноки могли появиться на Афоне практически сразу после принятия христианства в Болгарии в 865 году. Однако первое достоверное свидетельство о болгарском Зографском монастыре — подпись его игумена Симеона — встречается только в 1169 году в Акте о передаче Пантелеимонова монастыря русской обители Ксилургу (24, 390–391). В 1191 году в Пантелеимоновом монастыре принял монашеский постриг Растко Неманич, сын великого жупана Сербии, будущий свт. Савва Сербский. А вскоре состоялось основание первого сербского общежительного монастыря на Афоне. Это случилось в 1198 году, когда на месте древней заброшенной греческой обители сербский царевич Савва вместе со своим отцом Симеоном заложили монастырь Хиландарь. Летописи отмечают, что в XII веке на Афоне монахи из славян подвизались уже не только в Зографе, Хиландаре и на Русике, но и во многих греческих обителях: Григориате, Кастамоните, Кутлумуше, Филофее, Ксенофонте, Ксиропотаме и других (3, 146). В XII–XIII веках благодаря активным связям между русской и сербской монашескими общинами среди братии Русика было много сербов. В то же время в работе над переводом сербской редакции Кормчей вместе с Саввой Сербским принимали участие русские книжники. Одна из глав Евергетидского Типикона получила широчайшее распространение в русской письменной традиции. В 1219 году Досифей Печерский посещает Святую Гору и пребывает там длительное время. Возвращаясь в свою обитель, он увозит с Афона жития святых подвижников Горы Афонской, «Ответы афонских отцов», «Чинопоследование двенадцатипсалмия» и «Типик скита Кареи» свт. Саввы Сербского. Он стал первым русским монахом, кто смог составить обширные труды о святогорской жизни, передать дух Афона своим братьям и тем самым скрепить духовную связь между святогорскими и русскими обителями (24, 210). После установления на Руси в середине XIII века монголо-татарского ига число русских иноков в Пантелеимоновом монастыре уменьшалось. В 1349 году сербский царь Стефан Душан в своем хрисовуле отмечает «нищету последнюю монастыря и еще же от Руси всеконечное оставление» (7, 22). |
| Важным событием в истории Ж. л., в т. ч. и в Англии, стало появление во 2-й пол. XIII в. собрания лат. агиографических текстов «Золотая легенда», составленного Иаковом из Варацце. Вероятно, под влиянием «Золотой легенды» в Англии стали создаваться собственно англ. собрания житий. Наиболее ранний из сохранившихся кодексов - собрание 47 житий англ. (а также нек-рых шотл., валлийских и ирл.) святых (1300) из жен. мон-ря в Ромси. Иоанн из Тайнмута (1290-1349) составил сборник 156 житий (Sanctilogium Angliae, Walliae, Scotiae et Hiberniae). Подобно Госцелину и Уильяму из Малмсбери, он собирал материал для своего сочинения в монастырских и кафедральных б-ках по всей Англии. Его произведение сохранилось в редакции мон.-августинца историка и теолога Дж. Капгрейва (1393-1464) под названием «Новая легенда Англии». Иногда Капгрейва называют автором собрания, но в действительности его участие ограничилось редакторской работой и изменением порядка расположения житий с календарного на алфавитный. Сам Капгрейв составил ряд житий на латыни (Житие Хамфреда, гр. Глостерского, Житие св. Августина Кентерберийского) и на среднеангл. языке (стихотворное Житие вмц. Екатерины Александрийской и прозаическое Житие св. Гильберта Семпрингемского). В кон. XI-XIV в. в Англии активно развивалась такая разновидность Ж. л., как описания чудес, составлявшиеся в мон-рях или церквах, где хранились св. реликвии. Импульсом к формированию этого жанра Ж. л. послужило введение папой Римским Иннокентием III (1198-1216) офиц. процедуры канонизации. От позднесредневек. периода сохранилось неск. Мартирологов, в т. ч. Мартиролог Иоанна из Тайнмута (сохр. во фрагментах). Большую известность получил Мартиролог Ричарда Уитфорда († 1555), гуманиста, соратника Эразма Роттердамского и Томаса Мора . Сцена из Жития Фомы Бекета. Миниатюра из Псалтири. Ок. 1220 г. (Lond. Brit. Lib> Harley. S. 102. Fol. 32r) Сцена из Жития Фомы Бекета. Миниатюра из Псалтири. Ок. 1220 г. (Lond. Brit. Lib> Harley. S. 102. Fol. 32r) В XIII в. |
| Августа (нач. I в. по Р. Х.), из ляпис-лазури (художественный музей «Колумба» Кёльнского архиепископства, Кёльн - Ornamenta Ecclesiae. 1985. Bd. 1. S. 134-136, 158-159. [Kat.] В 9). На рубеже XII и XIII вв. в К. создавались ковчеги в виде храмов, напоминающих античные или византийские центрические здания (они могли служить дарохранительницами, артофориями, реликвариями; различаются в деталях, но сходные по плану и принципам декорирования; в настоящее время хранятся в собр. Гос. музеев Берлина, в Музее Виктории и Альберта в Лондоне, отдельные элементы (медные колонки, покрытые эмалью и золоченые медные пластины XIII в.) - в собрании ГЭ). Известны имена некоторых ювелиров, работавших в это время в К.: так, Эйльберт создал переносной алтарь из сокровищницы Вельфов. Св. Вероника с платом. Мастер св. Вероники. (Ст. Пинакотека, Мюнхен). 1400–1420 гг. Св. Вероника с платом. Мастер св. Вероники. (Ст. Пинакотека, Мюнхен). 1400–1420 гг. В готическом стиле создавались произведения в местных мастерских, напр. алтарь из церкви женского францисканского мон-ря св. Клары (ок. 1350/60, с нач. XIX в. хранится в кафедральном соборе, в наст. время находится в юго-зап. части трансепта). Первоначальный облик полиптиха был восстановлен в ходе реставрационных работ 1907-1909 гг. В его живописи повторяются S-oбpaзhыe силуэты, обильно использованы декоративные золотые элементы, в т. ч. фоны; сцены из НЗ вписаны в стрельчатые вимперги-арочки. Среди святых представлен основатель ордена францисканцев католич. св. Франциск Ассизский . К числу редких изображений относится «Чудо во время мессы святого епископа Мартина». Деревянные панели ограды хора в соборе были украшены образами святых, связанных с историей города: императоры - на юж. стороне, предстоятели К.- на северной, последним представлен архиеп. Вальрам фон Юлих (1332-1349), при котором, возможно, был создан памятник. Восточная часть юж. стороны ограды хора представляла сцены из жизни Девы Марии, северная - ап. Петра и святых покровителей собора. Ап. Петр прославляется как глава Римской Церкви: в сцене встречи с ап. Павлом ап. Петр как епископ облачен в орнат. В живописи заимствованы приемы художественных школ Франции, Италии, Англии и Богемии, а их синтез может рассматриваться как начало собственной живописной традиции. Видимо, к освящению соборного хора (ок. 1322) был выполнен серебряный с позолотой и эмалью посох епископа; его верхняя часть в «зубчатом» готическом стиле включает условный образ здания и миниатюрную скульптурную композицию - коленопреклоненный епископ, молящийся Пресв. Богородице с Младенцем (сокровищница собора, Кёльн; см.: Becks, Lauer. 2000. S. 43. N 56). Мадонна в саду. Стефан Лохнер (музей Вальраф-Рихарц в Кёльне). 30-е гг. XV в. Мадонна в саду. Стефан Лохнер (музей Вальраф-Рихарц в Кёльне). 30-е гг. XV в. |
| Папий был благочестивым, преданным и образованным знатоком Писания и был верен преданию, хотя несколько легковерен и ограничен в плане восприятия 1346 . Папий нес небесное сокровище в глиняном сосуде. Его круг общения придает его свидетельству определенный вес. Он стоял у истоков христианской веры. «Я не буду жалеть о том, – говорит он, – что присоединил к своим истолкованиям [речений Господа] все, что когда–либо узнавал и сохранял в памяти, как принял от старейшин (παρ τν πρεσβυτρων) и записал, чтобы еще раз подтвердить истину своим свидетельством. Ибо я, в отличие от большинства людей, любил слушать не тех, кто много говорит, но тех, кто учит истине; не тех, кто записывает чужие [или новые и чуждые] заповеди, но тех, кто записывает заповеди, данные Господом нашей веры, проистекающие из самой истины. Если приходил кто–то, слышавший старейшин, я расспрашивал его об их словах; что сказал Андрей, или Петр, или Филипп, или Фома, или Иаков, или Иоанн, или Матфей, или кто–то еще из учеников Господа нашего; и что Аристион и старший Иоанн, ученики Господа, говорят. Ибо я считал, что получу меньше пользы от книг, чем от живого и пребывающего голоса 1347 ». Он с большим рвением собрал устные предания апостолов и их учеников о речах и делах Иисуса и опубликовал эти сведения в пяти книгах под заглавием «Изъяснения Господних изречений» (Λογων κυριακν ξγησις; о значении слова λγια см. т. I, §80) 1348 . К сожалению, эта книга, еще существовавшая в XIII веке, утрачена, за исключением наиболее ценных и интересных фрагментов, сохраненных в основном Иринеем и Евсевием. Среди них – свидетельства о еврейском Евангелии от Матфея и «петровском» Евангелии от Марка, занимающие важное место во всех критических спорах о происхождении евангелий (см. т. I, §80, 81). Эпизод с женщиной, уличенной в прелюбодеянии, присутствующий в некоторых рукописях в Ин. 7:53 – 8:11 или после Лк. 21:38 , прослеживается до общего источника и, возможно, был предназначен для иллюстрации к словам Христа в Ин. 8:15 («Я не сужу никого»), ибо Евсевий сообщает, что Папий «приводит другой рассказ о женщине, которую коварно обвинили перед Господом во многих грехах, содержащийся в Евангелии от евреев» 1349 . Если это так, то мы должны быть благодарны Папию за сохранение драгоценного факта, одновременно служащего прекрасным примером абсолютной чистоты нашего Спасителя в отношении ко греху и Его нежного сострадания к грешнику. Папий был восторженным хилиастом, и знаменитая притча о плодородии в тысячелетнем царстве, которую он вкладывает в уста Господа и которую Ириней принимал на веру, возможно, была призвана объяснить слова Господа о плодах лозы, от которых Он будет пить новое вино в царстве Отца, Мф. 26:29 1350 . |
| Вот поэтому-то и спешили ко Влахернскому храму русские богомольцы. «Вблизи городской стены стоит Лахернский монастырь. Здесь лежит в каменном ларце, окованном обручами, одежда Богородицы», — сообщал один из них, побывавший в Царьграде b XIII — начале XIV столетия. Другой русский паломник — Стефан Новгородец побывал здесь вместе со своими спутниками в период 1348-1349 гг. Вскоре после прибытия в Константинополь,русские пешеходы пошли во Влахернскую церковь , «где лежат риза, и пояс, и скуфия, которая на голове Её (Девы Марии. — а. А.) была; а лежат в алтаре на престоле, в ковчеге запечатаны, прикованы железом, ковчег же сделан из камня очень хитро». И еще одно древнее предание связывает Византию и Киевскую Русь. Об этом упоминается в Киево-Печерском Патерике (начало XIII в.), автор которого сообщает об еще одном явлении Божией Матери во Влахернском храме — «со множеством войска окрест Ея». По словам летописца, Пресвятая Богородица явилась в этой церкви четырем греческим мастерам-каменщикам, велела им идти на Русь, в Киев и построить для Нее церковь и дала икону Успения Божией Матери. Мастера исполнили это повеление, отправились на Русь, построили в Киеве церковь во имя Успения Божией Матери, оставив здесь и данную им Божией Матерью икону, по преданию, — ту самую, которая висела над царскими вратами в великой церкви Киево-Печерской Лавры. Правда, сведения насчет местонахождения Влахернской иконы Божией Матери разнятся между собой. Так, один из русских богомольцев в конце XIII — начале XIV в. сообщал, что в константинопольском храме св. Софии «есть теремец, а в теремце икона Святой Богородицы. Эта икона посылала мастеров в Киев ставить церковь Печерскую во имя Св. Богородицы». По другим сведениям Влахернская икона Божией Матери была вывезена из Константинополя в 1204 г. крестоносцами в Венецию и помещена в собор св. Марка. А в «Спутнике православного поклонника в Святую Землю» утверждается, что Влахернская икона «была перенесена на Афон, а с Афона в Московский Успенский собор, где доныне сохраняется». Но, как бы там ни было, ясно одно: весь христианский мир почитает Пресвятую Деву и поклоняется Ее изображениям, восходя «от образа к Первообразу». |
|
|
