| 23. 58–79. Études de spiritualité orientale 1 .405). 262–284. 243 . Richard M. Florilèges spirituels grecs. 3. Florilèges monastiques. 2. L’Évergétinon//DS 1964. 5. 502–503. 244 . Sauget J.-M. Paul Evergétinos et la collection alphabético-anonyme des Apophthegmata Patrum//OCP 1971. 37. 223–233. 245 . Solignac A. Paul Évergétinos//DS 1984. 12(1). 562–564. 246 . The Theotokos Evergetis and eleventh century monasticism: Papers of the Third Belfast Byzantine International Colloquium, 1–4 May 1992//Ed. Mullett М., Kirby A. Belfast 1994. XVI, 425. (Belfast Byzantine Texts and Translations. 6, 1). 247 . Work and worship at the Theotokos Evergetis 1050–1200/Ed. Mullett М., Kirby A. Belfast 1997. XXI, 484. (Bejfast Byzantine texts and Translations 6, 2). [Из сод.: Crostini Lappin В. Originality and dependence in the Katechetikon of Paul of Evergetis: some examples of catechesis adapted from Theodore of Studios: 178–200; Wortley J. The model and form of the Synagogë 166–177; etc. См. также 4 .503, 1341]. [Work and worship]. Другие собрания «Пандекты» преп. Никона Черногорца (XI в.): из греч. оригинала изданы только фрагменты; арабская версия не издана; славянская версия издана полностью: 248 . Книга преподобнаго и богоноснаго отца нашего Никона, игумена Черныя горы... Супрасль 1795. [Изд. «Пандектов» и «Тактикона» по ркп 1670 г.]. «Митерикон» аввы Исаии (XII в.) [Beck 645–646]: греч. оригинал остается неизданным. Изд. рус. пер. (довольно точного), сделанного по ркп св. Феофаном Затворником : 249 . Митерикон. Собрание наставлений аввы Исаии всечестной инокине Феодоре/[Пер.] Е. Ф. М. 1891. 199, 3. [Из: Воскресное Чтение. 1852–1859]. М. 1995; СПб. 1996 2 М. 1898. 268, доп.; 3 1908. [ NB! Во 2-м изд. добавлены гл. 204–403 по ркп Pant. 578 (1689)]· 250 . Gouillard J. Une compilation spirituelle du XIII е siècle. Le livre II de l’abbé Isaîe//EO 1939. 38. 72–90. 251 . Halkin F. Le moine remain de Scété qui avait été riche. BHG (avec le Nov. Auctar.), n° 1449 r//Muséon 1987. 100. 171–176. |
| Все то, против чего восстают и за что осуждают раскольники нас, не относится к существу веры и не есть самая вера; а то, в чем обличаем их мы, составляет основание и дух веры христианской. – Все то, в чем обвиняют, и за что нападают на нас раскольники, нигде не записано в книгах божественного Писания; а то, в чем обличаем их мы, прямо осуждается Господом Спасителем и Его святыми апостолами, следовательно прямо и открыто делает их противниками истины небесной. – Не имея в божественном Писании никакого основания для своих обличений и нападений на нас, они утверждают их на одних нелепых преданиях своих старцев, и действуя по этим преданиям против прямых повелений Божиих, прямо становятся под те упреки Господа, которыми поражал Он в свое время лицемерных фарисеев иудейских, действовавших вопреки писанного закона Божия своими преданиями ( Мф.15:1–2 ). – Приводят в подтверждение своих бессильных, ничего незначащих обвинений против нас, слова Никона Черной горы, который сказал: «аще кто и мало что уклонится от православной веры, еретик есть». Обращаем эти слова Никона черногорца против них самих, и спрашиваем их: если в деле веры «аще кто и мало что уклонится, еретик есть»: то что должно сказать о тех, которые уклоняются от ней в самом главном, основном и существенном? Если для наших раскольников и те перемены кажутся нестерпимыми и непростительно важными, которые допустили мы: то как же не трогаются и не смущаются тем, что превратили самый дух и жизнь веры, ниспровергли самый ее корень и основание? Есть ли это благочестие и правда? Истинно благочестивый тот, кто во всем верен закону Божию, верен и в малом и великом. Что же мы должны подумать о тех благочестивых, которые за малое и ничего не значащее стоят со всем жаром и ревностью, а вящшее закона оставляют – совсем не хотят знать? Что нам помыслить о тех благочестивых, которые комаров строго различают и отбрасывают, а верблюдов поглощают без всякаго разбора и смущения? Без сомнения ничего более, кроме того, что сказал о таких людях сам Христос, назвавши их безумными и слепыми! И поскольку они так действовали умышленно и по расчету, то к своему обличению Господь присовокупил и горе им. |
| пер.: С. 268–282]; «Тактикон»: Бенешевич В. Н. Тактикон Никона Черногорца: Греч. текст по ркп. N 441 Синайского мон-ря св. Екатерины. Пг., 1917. Вып. 1; Hannick Chr. e. a., Hrsg. Das Taktikon des Nikon vom Schwarzen Berge: Griechischer Text und kirchenslavische Übersetzung des 14. Jh. Freiburg i. Br., 2014. 2 Bde. [греч. текст и среднеболг. пер.]. Лит.: Розенкампф Г. А. Обозрение Кормчей книги в ист. виде. М., 1829. С. 187-208; Горский, Невоструев. Описание. Отд. 2. Ч. 3. С. 1-52; Голубинский. История РЦ. 1880. Т. 1. 1-я пол. С. 748-749; Мансветов И. Д. Церковный устав (типик): Его образование и судьба в Греч. и Рус. Церкви. М., 1885. С. 187. Примеч. 2; Архангельский А. С. К изучению древнерус. лит-ры: Творения отцов Церкви в древнерус. письменности. СПб., 1888. С. 142-146; Соболевский А. И. Переводная лит-ра Моск. Руси XIV-XVII вв. СПб., 1903. С. 21; Лихачёв Н. П. Рукопись, принадлежавшая патр. Феодосию Тырновскому//ИОРЯС. 1905. Т. 10. Кн. 4. С. 312-319; Вилинский С. Г. Послания старца Артемия (XVI в.). Од., 1906; Лавров П. А. Палеографическое обозрение кирилловского письма. Пг., 1915. С. 158-159; Graf. Geschichte. Bd. 2; Clercq C., de. Les Pandectes de Nicon de la Montagne Noire//Archives d " histoire du droit oriental. Brux., 1949. Vol. 4. P. 187-203; Doens I. Nicon de la Montagne Noire//Byz. 1955. Vol. 24. P. 131-140; Лурье Я. С. Идеологическая борьба в рус. публицистике кон. XV - нач. XVI в. М.; Л., 1960. С. 241. Примеч. 131; С. 322; LTK. Bd. 7. S. 1003; uek I. Kormaja Kniga: Studies on the Chief Code of Russian Canon Law. R., 1964. P. 99-100; Longo A. Il testo integrale della «Narrazione degli abati Giovanni e Sofronio» attraverso le «Ερμηνεαι» di Nicone//RSBN. N. S. 1965/1966. Vol. 2/3. P. 223-267; Кучкин В. А. Один из источников Еллинского летописца второго вида//ВВ. 1967. Т. 27. С. 319-324; Загребин В. М., Колесов В. В. «Пандекты» Никона Черногорца в пергаменном списке XV в.//ПКНО, 1974. М., 1975. С. 33-36; Соболевский А. И. Особенности рус. переводов домонг. |
| ст. Византийская нотация ). До сложения полной системы октоиха понятие Г., вероятно, отражало представление о мелосе, принятом в певч. традиции и передаваемом исключительно устным путем. Именно так, видимо, следует понимать упоминания о пении ихосов в рассказах о егип. подвижниках и о службах синайских монахов, известных, в частности, по Пандектам мон. Никона Черногорца ; нельзя не учитывать и того, что к времени деятельности Никона, 2-й пол. XI в., как литургические порядки, так и осмогласное пение в основных чертах давно установились и это могло привести к анахронизмам в составленных им текстах ( Скабалланович. Типикон. Вып. 1. С. 243-244; Лурье. С. 62-74). Указания на определенный Г., встречающиеся в унциальных рукописях, свидетельствуют об их написании или о внесении в них гласовых обозначений не ранее чем в кон. VII - нач. VIII в. (датировка их более ранним временем «по почерку» сомнительна). В певч. книгах начиная с IX в. тексты песнопений уже распределены по осмогласному принципу независимо от времени их создания (напр., в синайском Октоихе кон. VIII - нач. IX в. (Sinait. gr. 776/1593, Lond. Brit. Lib. Add. 26113), в древнейшем груз. Иадгари IX в. (Ин-т рукописей АН Грузии. H-2123)). Первоначальные формы мелоса, легшие в основу восточнохрист. певч. культуры, связаны с такими неизменяемыми песнопениями литургии, как «Свят, Свят, Свят», «Тебе поем», Трисвятое и др., а также с неосмогласным псалмопением (Пс 103, «Блажен муж» , Полиелей ), к-рым позднее, в процессе оформления системы октоиха, мог быть присвоен тот или иной Г. Исследуя песнопения этой группы, К. Ливи пришел к выводу о том, что главную роль в них играет фактор лада, а формульность имеет второстепенное значение и что часть их характеризуется составным ладовым комплексом из тетрахордов E-A, G-c, D-G, в к-ром комбинируются черты позднейших традиц. 2-го плагального, 2-го автентического и 4-го плагального Г. В соответствии с гипотезой этого ученого в указанной ладовой зоне пелась ранняя анафора , причем не только в Византии, но и в Риме, что свидетельствует о ее глубокой древности ( Levy. |
| Второй фактор, долженствовавший оказать свое воздействие на Артемия, – патристическая литература. Артемий обнаруживает обширное знакомство с нею и при том не только по таким сборникам энциклопедического характера, каковы, напр., Пандекты Никона Черногорца, но и по полным спискам творений отцов Церкви. Вынеся определенный взгляд на еретиков и должное к ним отношение из учения заволжских старцев, Артемий, по-видимому, не ограничился одной лишь заволжской доктриной, а искал еще проверки (точнее, подтверждения) этой доктрины в патристической литературе. Что дело обстояло так, это может быть доказано сравнением сходных мест по вопросу о еретиках у Артемия с Постнической книгой Василия Великого , Пандектами Никона и другими источниками Артемия, на которые часто указывает он сам. Так, говоря о причинах раздоров и несогласий в Церкви в послании к царю, Артемий ссылается на предисловие к Постнической книге Василия Великого , откуда приводит цитату: Р. Ист. Б., т. IV, ст. 1388,36–1389,1. Къмуждо бо, рече, от Господа нашего учительства отступующе, помысли же некиа и уставы своя самовластием препирающе, и от непокорства начальствовати Господем, нежели начальствоватися от Господа хотяще. Постн. кн. Василия Вел., острожск. изд., л. 10. Комжод оубо га нашег ха оучительства стпающ. пмыслиж нкы и уставы сво мщающ. и паче началствовати гмь нежели начальствоватис гда хотщ. В дальнейшем продолжении этого места он также близко держится текста Постнической книги: Ст. 1389,2–14. И рече: темже прельстиль нас злый обычай, и великим злым виновно развращение человеческое предание. И паки: чюжуся, рече, како о упражняемых и престающих толико имут человецы тщание и устрашение? О пребывающих же, и пачеже о большей всех любви, знаменующей христианина, не токмо тии ни едино слово творя, но и потщавшимся съпротивляются, и ратующеся исполняют реченное: ни сами входят, ниж хотящих внити оставляют. Постн. книга (острожск. изд.). (л. 21 об.) тмже прельстил есть нас обычаи великым злым вина нам бысть развращенное члчское предание… (л. 37) Чюждоужес, како оупражнемых оубо и престающых, толико имоут члцы и пребывающих же и пачеже большеи всх любви знаменающеи не токмо ти ни творт но и потщвшимс съпротивлютсд ратющес исплънют реченое. ни тии вхдт и вхдщым възбранют внити. |
| Мы уже заметили, что статей из Никона нет в греческих типиках как рукописных, так и печатных, а потому они и не могли иметь влияния на обработку и правление этой части наших уставов. Справщики руководились здесь русскими списками, внося в них поправки и изменения, и не имели перед собою греческого текста Никоновых статей. Это влияние сказывается в замечаниях насчет поста, в месяцеслове и Триоди. Несомненно, по крайней мере, что справщики устава 1682 г. соображались с ним при изложении рубрик месяцесловных и более или менее близко держались его текста. Но, несмотря на ряд предшествующих исправлений, наш теперешний печатный устав обнаруживает недосмотры и промахи, требующие внимательного пересмотра и исправления. Прежде всего должны быть устранены те противоречия, которые произошли от столкновения в нем различных источников или различных редакций одной и той же статьи, далее следует строже определить объем статей из Никона Черногорца и восстановить их текст согласно с подлинником. Это, конечно, нимало не исключает тех изменений в тексте, которые необходимы для соглашения его с принятыми правилами насчет поста и пищи в Иерусалимском уставе. Для сравнения и оценки разных переводов должны быть приняты во внимание как старославянский перевод тактикона, так и древние списки уставов. Греческие меры, технические названия продуктов стола, одежд, местные греческие бытовые и литургические термины должны быть на полях или в подстрочных примечаниях объяснены и, где можно, заменены соответствующими выражениями из языка общецерковного и местного русского. Наши справщики обращали внимание па эту сторону дела, но не довели его до конца, ограничившись или заменою непонятных выражений более понятными в самом тексте, или, удержав подлинный греческий термин в тексте, объясняли и переводили его на полях. В таком положении начатое, но неоконченное остается дело до сих пор, и теперешний типик не удовлетворяет ни точному изданию подлинного текста, ни общедоступному, вразумительному его изложению. |
| В этой статье заключаются выписки из разных книг: а) о святом Мелетие антиохийском ; б) о латинских ересях; в) слово Феодорита о кресте; г) сказание о кресте Никона черногорца; д) слово Максима Грека о том же; е) сказание Стоглава о том же; ж) Петра Дамаскина о том же и з) Чиновник (Скрижаль) патриарха Никона 163 . Последний сборник, очевидно, составляет первоначальный, или черновой труд, для имеющего выйти более тщательно обработанного произведения. потому что заключаешь в себе множество поправок и зачеркнутых слов; а так как он состоит почти исключительно из статей, предназначенных к защите двуперстного сложения в крестном знамении, то можно с уверенностью предполагать, что он принадлежал старцу Герасиму Фирсову, который еще до 1657 г. пустил в ход между братией свои, тетрадки о кресте и который после написал особое «послание к брату... о сложении перстов». В этих черновых трудах особенно обращает на себя внимание то, что автор на первых порах делал из книг и вносил в свой сборник выписки, подтверждающие и отвергающие двуперстное сложение. Не думал ли он вначале сам убедиться в том: на которой стороне будет больше свидетельств и где обретается истина? Мы увидим впереди, что Герасим Фирсов при написании «послания к брату» между прочим руководился этим желанием. Впрочем, чем бы в этом случае автор ни руководился, однако показывать другим свои выписки, свидетельствующие не в пользу двуперстного сложения, было не удобно. Поэтому они все были выправлены так, что стали говорить только в подтверждение двуперстного сложения. Преосвященный Игнатий об этих поправках говорит следующее: «Где написано было о трех перстах, там почти везде ясно по подчищенному поправлено двух. Слово Феодоритово о кресте так много перечищено и переправлено, что половина его, наконец, нарочито замарана и потом заклеена бумагою (бумага отодрана, впрочем, всех слов разобрать нельзя). Такие подделки в некоторых местах столь неосторожны, что где надлежало бы оставить, по смыслу речи, и в старообрядческом образе мыслей три перста, и там переправлено на два» 164 . Кроме статей, помещенных в сборниках, Соловецкими старцами-старообрядцами были написаны в XVII в. и цельные произведения, которые впоследствии сделались достоянием всех русских старообрядцев. Таковы: помянутое «послание к брату» старца Герасима Фирсова и слово «о антихристе» иеромонаха Феоктиста. Мы остановимся несколько на этих произведениях, потому что они имеют весьма важное значение и составляли редкость в старообрядческой литературе XVII века. |
| —343— Вассиана Патрикеева можно привести не мало (ср. с.с. 27, 107:161). Иногда невнимание к требованиям критического метода у автора доходит до того, что он даже выражается: «по свидетельству Венгерова» и т. п. (см. с. 113). Впрочем, может быть, подобные места представляют собой просто неудачные выражения. Отмеченную некритичность приемов автора приходится отметить с тем большей досадой, что в большинстве случаев он стоит на высоте истинно-критического метода, который приводит его в окончательном итоге к весьма ценным результатам исследования и помогает ему вносить весьма основательные, заслуживающие полного одобрения, поправки даже в наблюдения таких исследователей, как Тихонравов (см. с.с. 174–175), Жмакин (с. 193) и др. Недоведенный до конца критический метод мстит за себя также некоторыми недоговоренностями в разборе памятников, которые имели бы право на более тщательное их расследование. На с. 96 автор говорит: «в своих суждениях по всем вышеуказанным вопросам Вассиан руководился, главным образом, сочинениями Никона Черногорца, из которых многие шли прямо к защищавшемуся им делу». Однако, он не дал себе труда подробнее сопоставить Пандекты Никона с трактатами Вассиана и в дальнейшем все сопоставления взял из вторых рук. На с.с. 190–193 автор прекрасно поправляет Жмакина, слившего надписания двух статей Кирилло-Белозерского Сборника в одно, но здесь весьма уместно было бы отметить, что вторая из них – «Истолкование св. изображения православной нашей веры, еже есть верую во единого Бога» – известна по древним спискам, предшествующим эпохе Вассиана Патрикеева. Отмечаем эти недостатки сочинения с полным признанием его достоинств. Кроме указанных уже ценных свойств его, – тщательного изучения первоисточников, преобладания правильного метода, основательности выводов, – к ним следует присоединить добросовестность работы, цельность и законченность построения, наконец, хорошую литературную обработку изложения. В общем сочинение нельзя не признать весьма хоро- —344— шим и его автора вполне заслуживающим степени кандидата богословия». |
| Резюмируя эти разности текста, оказывается следующее: у Синаита пост страстной недели продолжается до субботы включительно, тогда как по Постановлениям – условно до пятницы и субботы. Поэтому слова «μχρις παρασκευς» у Синаита не читаются. Выпущены также слова «удерживайтесь в эти дни от вина и мяс», как не соответствующие представлению о строгом посте. В Постановлениях пост после 50-цы продолжается неделю, у Синаита – о продолжительности его говорится неопределённо и конечно потому, что в его время постились уже не одну неделю, а несколько. К недозволенным постам, каковы понедельник и четверг, у Св. Анастасия присоединяется и суббота, в видах протеста протий западного обычая поститься в этот день. В пандектах Никона (слово 57) славянский перевод согласен с текстом Анастасия Синаита и повторяет его особенности. В иерусалимских уставах большая часть ссылок на Апостольские Постановления взята из Никоновых статей в Тактиконе и вошла в типик вместе с последними. В позднейших, более полных его списках и некоторых старопечатных изданиях, введено отсюда же несколько новых статей, например, о провождении 50-цы. Начало: «Ведети подобает о Св. Пятидесятнице яко (како) должно есть праздновати по завещанию Святых Апостол» ... Затем, после небольшого вступления, где говорится о собрании всех Апостолов и о письменном изложении ими полученных от Спасителя наставлений, идёт речь о том, что было постановлено ими относительно 50-цы и приводится из Апостольских Постановлений выписка, начинающаяся словами «воскресшу Христу принесете жертву вашу» ... Конец: «яже поститися лепо есть, а не праздновати». Выдержка взята из 19-й главы (с конца) и 20 V-й книги Апостольских Постановлений с весьма большими пропусками, и из 23-й главы VII-й книги, также в сокращении. В этом сокращённом виде та же статья, только без введения, читается у Никона Черногорца в 57-м слове пандект. 2) Кондакарные произведения Романа Сладкопевца и некоторых писателей до IX b. Они дошли до нас в позднейших греческих сборниках, каковы: Московской Синодальной Библиотеки XII–XIII b., Корсиниев и Ватиканский XV b. Два последних исследованы и изданы кардиналом Питра (Analecta sacra Spicilegio Solesmensi parata. 1876), a Синодальный сборник – арх. Амфилохием (Кондакарий в греческом подлиннике XII–XIII b. Синодальной библиотеки 1879 г.). В истории устава кондаки св. Романа важны как материал для ознакомления с одной из древнейших форм церковной гимнографии, имевшей широкое литургическое употребление до появления канонов и вследствие вытесненной другими родами церковных песнопений. Кроме того, в кондакарях содержатся указания на некоторые праздники и на их литургическую обстановку (подробнее о кондакарных произведениях и их содержании см. приложение I). |
| Не верно изложено и правило о литургии преждеосвященных, что она поётся «точию в св. четыредесятнице в среды и пятки». Рядом с ними шли извлечения из Никона Черногорца, дисциплинарные статьи из славянских уставов и заметки из греческих – в месяцесловной и триодной части. Собран был, таким образом, весьма сложный материал, но, подбирая его механически и руководясь мыслью, как бы «чего не изронить», излагатель нашего первопечатного устава, оставил его без обработки и не привёл к соглашению. От этого между разными статьями оказались довольно крупные противоречия, особенно между содержанием русской статьи «от правил святых отец и от предания апостольским о посте» и между извлечениями из Никонова Тактикона о том же предмете. Эти противоречия бросали невыгодный свет на всё издание, и, может быть, послужили поводом к тому резкому приговору, который был высказан насчёт этого устава и его издателя патриархом Филаретом. Устав 1633 г., вышедший после запрещения, постигшего устав, редактированный Логином, был направлен против его слабых сторон и действительно, устранил многие недостатки этого editio princeps. Состав дисциплинарных статей был сокращён, они были соглашены между собой, и противоречия между ними большей частью устранены. Сокращения коснулись не только количества статей, но и самого их объёма, что особенно заметно в выдержках из Тактикона. Но главное, что было сделано уставом 1633 г. в этом отношении, так это исключение статьи «от правил св. отец» и возвращение к духу греческих правил о посте. Эти сокращения, упрощения и исправления текста дают уставу 1663 г. видное преимущество сравнительно с его предшественниками и обличают в исправителях серьёзный критический такт. Но, к сожалению, издание 1641 г. не только не пошло дальше по этому пути, но сделало ещё несколько шагов назад и обнаружило поворот к типу первопечатного устава. Большая часть выпущенных статей была введена снова, извлечения из Никона увеличены в объёме, но рядом с этим сделано и несколько новых исправлений, за которые нельзя не отдать справедливости издателям. Более серьёзным переделкам подвергся текст дисциплинарных статей при правлении их для печатного издания 1682 г. Задачей его было исключать по возможности всё лишнее и не относящееся к делу, согласить выдержки из разных источников между собой и с установившейся практикой, изложив всё это в более доступной форме. Работа была задумана широко и ведена гораздо последовательнее, чем прежде, а потому в результате справы явился текст так сказать профильтрованный, где недоразумения были обойдены, противоречия устранены и дело поставлено на более прочную почву. Но и эта редакция не решила вполне своей задачи; оказалось в уставе 1682 г. немало промахов, и промахов довольно крупных. |
|
|
