| Церковь Св. Софии в Андровиде, Греция. XIII в. Церковь Св. Софии в Андровиде, Греция. XIII в. Патриарх Томмазо Морозини пытался запрещать богослужение в столице по правосл. обряду, когда греч. священники отказывались поминать его имя на литургии, конфликтовал с венецианским подеста, оспаривая владение венецианцами чудотворной иконой Божией Матери «Одигитрия», с франц. клиром, присваивал значительные суммы из казны собора Св. Софии. Все это обостряло религ. ситуацию и заставляло папу и имп. Генриха I вмешиваться, защищая греков и лат. клириков от чрезмерных притязаний патриарха. Папы старались проводить свою политику в Л. и. также при помощи легатов. Для того чтобы добиться признания греч. духовенством унии, папские легаты проводили в 1204-1214 гг. переговоры и диспуты с греками. Важнейшую роль в переговорах с греч. стороны играл митр. Эфесский Николай Месарит . После того как в 1208 г. в Никее был избран новый правосл. патриарх К-польский Михаил IV Авториан , не признававший унии и папской юрисдикции, переговоры зашли в тупик, а высокомерное поведение папского легата кард. Пелагия в 1214 г. только обострило ситуацию. В 1222 г. папским постановлением католич. епископату Л. и. было разрешено освобождать от наказания латинян за их карательные действия по отношению к греч. клирикам, не оказывавшим должного почтения и повиновения Римско-католической Церкви. Постепенно высший клир латинского К-польского Патриархата был заменен католическими прелатами, но часть епископов и приходское священство оставались преимущественно греческими, но вынуждены были признавать власть Римской курии. Несогласные с этим клирики переселились в основном на земли Никейской империи, Эпирского гос-ва и на др. греч. территории и тем самым переходили под омофор правосл. К-польского патриарха с резиденцией в Никее. В К-поле был произведен своеобразный раздел храмов между католиками и православными. Из 300 городских церквей ок. 250 было сохранено за греч. клиром, 7 перешло венецианцам, ок. 30 - французам, 2 храма (Богородицы во Влахернах и арх. Михаила в Сосфении) стали императорскими, и в них утвердился клир фламанд. происхождения. Нек-рые храмы находились в совместном использовании как православных, так и католиков, и служба в них, как, напр., в соборе Св. Софии, совершалась поочередно. Ряд монастырей и церквей Л. и. перешли под контроль европ. монашеских орденов, цистерцианцев, францисканцев и доминиканцев, а также духовно-рыцарских орденов. Папа Иннокентий III подтвердил привилегии Св. Горы Афон , но из афонских обителей лишь Иверский монастырь (Ивирон) на некоторое время признал власть папы. |
| Николай Калликл (XII в.) константинопольский врач, занимавший при первых Комнинов должность «магистра медицины», автор многочисленных эпиграмм-эпитафий знатным византийцам, возможно, его пациентам («Эпитафия отпрыску царствующего рода Дук», «Эпитафия царствующим особам из рода Дук» и др.). Следуя традиционной форме построения эпитафий, сложившейся еще в древнегреческой лирике, поэт вводит в них библейские и евангельские мотивы («райская мурава в Эдеме сладостном», «роса эфирная» обращения к «пречистой» и др.), сравнения с историческими лицами (Новый Константин, Андроник II и др.), яркие метафоры («мой колос, гроздь мою болезнь обрезала», «в глазах росистый блеск» и др.), риторические вопросы и восклицания («О гроб, сколь ты велик!», «Горе горькое!»), создает эмоционально насыщенные портреты умерших («блестели солнцем кудри золотистые», взор – «как стрелы гибкие», «белее молока, алее роз лицом», «поток речей его» похож «на ливень сладкий» и т.д.), но при этом не забывает указать причину смерти («Он умер от разрыва сердца»). Заключительная часть эпитафии, обращенная к живущим, традиционна, но в ней слова утешения близким заменяются в духе времени мыслью о спасении: «Пусть и тебе пошлет господь спасение/За то, что милый прах ты здесь оплакивал». Николай Месарит (2-ая пол. XII1220) уроженец Константинополя, митрополит Эфесский, писатель и государственный деятель. О его жизни в столице сохранилось мало сведений. Из речи, написанной им по поводу подавления мятежа Иоанна Комнина в годы правления Андроника I (11831185), известно, что он был очевидцем и участником данного события. Знакомые обращались к нему на улицах и площадях города, расспрашивали о подробностях мятежа. Со стесненным дыханием, уставший от напряжения тяжелого дня, он с трудом отвечал на вопросы. Эта речь свидетельствует о мастерстве Месарита-рассказчика. Он ввел в описание событий бытовые подробности, создал яркие портреты персонажей (восточный монах, доставший с потолка храма св. Софии венец для неудачливого узурпатора, работники монетного двора в грязных плащах, с перемазанными сажей лицами и др.). Николай Месарит первым в византийской литературе изобразил человеческую фигуру со спины, подробно описав черные жесткие волосы Иоанна, которого он увидел в триклинии Большого дворца, его жирные плечи, мясистый затылок. Восхваление «светильника» – императора, сумевшего подавить мятеж, перерастает в самовосхваление. |
| К 1200 г. относится описание высшей школы, созданной в подворье церкви св. Апостолов. Николай Месарит подробно рассказывает об особенностях обучения, носившего характер дискуссий, перечисляет предметы (грамматика, риторика, арифметика, медицина), которые преподавались в школе, указывает, что все решения по спорным вопросам выносились патриархом, который считался покровителем школы. Важнейшие события жизни Николая Месарита после вторжения крестоносцев в Константинополь в 1204 г. (участие в диспуте греческого духовенства с латинским патриархом Томмазо Морозини в 1206 г., смерть старшего брата Иоанна в 1207 г. и переезд в Никею, избрание митрополитом Эфеса и назначение экзархом всей Малой Азии, возглавленное им посольство в Константинополь для переговоров по вопросам веры с римским кардиналом Пелагием в 1214 г.) нашли отражение в его трудах, написанных в 12061216 гг.: «Отчет о переговорах в Константинополе в 1206 г.», «Речь об избрании патриарха и коронации императора в Никее в 1208 г.», «Речь о переговорах в Константинополе с кардиналом Пелагием», три синодальные грамоты и др. Он был сторонником сближения с латинянами и призывал к компромиссу с ними. Однако в синодальных грамотах он обвинял латинян в уничтожении единства троицы. В надгробной речи по случаю смерти его старшего брата Николай Месарит рассказал о разграблении Константинополя крестоносцами, об уничтожении ими большого количества произведений искусства, библиотеки и ценнейших рукописей в храме св. Софии. Нимфейский императорский дворец был построен в годы правления Иоанна Ватаца и стал резиденцией императора. В нем принимались посольства и заключались договоры. Это массивное четырехэтажное здание прямоугольной формы находилось у подножия холма. Рустованный (из огромных необработанных камней) цокольный первый этаж, ряд колонн, разделявших прямоугольное пространство на отдельные сводчатые помещения, являлись данью античной архитектуре. Средневековый характер зодчества сказался в массивных стенах двухметровой толщины, в узких окнах-бойницах, в сводчатых залах с пилястрами между окнами на втором этаже, во внешнем убранстве дворца, фасады которого были украшены керамической глазурованной плиткой с разноцветным орнаментом, а также горизонтальными полосами темно-красного кирпича и светло-серого тёсаного камня. Нимфейский дворец имел общие черты с влахернским дворцом Мануила Комнина: монументальная лестница в северной части здания, симметрично расположенные окна в полукруглых нишах, массивный первый этаж. |
| Между 11901203 гг. Николай Месарит написал экфрасис, посвященный церкви св. Апостолов в Константинополе, в котором разработал приемы восприятия живописного образа. Он выбирает наиболее содержательные, с его точки зрения, сцены (Христос-Пантократор в центральном куполе, «Евхаристия» в восточной апсиде, «Преображение», «Распятие», «Проповедь евангелия апостолам», «Благовещение», «Рождество», «Крещение», «Хождение по водам», «Воскрешение Лазаря», «Взятие Христа», «Жены-мироносицы у гроба» и др.). Он пристально вглядывается в изображенные фигуры, лица, жесты; стремится постигнуть через внешние признаки чувства и переживания новозаветных персонажей (Иоанна, Иакова и других апостолов, испуганных фаворским светом); подробно описывает внутреннее состояние Иисуса Христа и сестер Лазаря Марфы и Марии в композиции «Воскрешение Лазаря», жен-мироносиц, приближающихся к гробу Христа; раскрывает глубокий внутренний смысл сакральных символов. К числу выразительных средств живописи автор относит реалистические детали в сцене проповеди Евангелия сарацинам и персам апостолом Симоном («приподнятые брови», «сильно растрепанные бороды», «взъерошенные волосы на головах», свирепые взгляды сарацин и персов) и в изображении бури на Генисаретском озере («ревущее море», воздух, полный «тумана и пыли», «бесконечные удары волн», швыряющих корабль, люди на судне, снующие «взад и вперед»). Писателя восхищает мастерство художников в создании образа Пантократора, взгляд которого направлен на всех сразу и на каждого в отдельности. На тех, кто «имеет чистую совесть», он смотрит «благосклонно и дружелюбно» и «вливает сладость смирения», для тех, кто совершает дурные поступки, его глаза «сверкают гневно, отчужденно и неприязненно». Николай Месарит воспринимает храм, «величайший по величине и наипрекраснейший по красоте», как целостное произведение архитектуры и живописи, созданное по определенным художественным законам, как «прекрасное искусство рук человеческих», «видимое глазом, но непостигаемое умом». Он выявляет в религиозном искусстве два смысла: изобразительный («феноменальный»), постигаемый чувством, и смысловой («ноуменальный»), постигаемый разумом и раскрывающий смысл, знак или символ какого-либо положения религиозной доктрины. В экфрасисе писатель отходит от литературных штампов, насыщает повествование личными интонациями, экспрессивными оборотами. |
| Николай Калликл – константинопольский врач, занимавший при императорском дворе во времена первых Комнинов должность магистра медицины. Известен как поэт, автор эпиграмм. В его стихотворениях часто упоминается семья Палеологов, к которым он был, видимо, близок. В большинстве случаев его эпитафии посвящены знатным ромеям. Возможно, он писал эти надгробные стихотворения своим бывшим пациентам. См.: Тимарион. Николай Месарит (1163/1164 – после 1214 гг.) – митрополит Эфесский и экзарх всей Азии. По поручению Никейского императора Феодора I Ласкариса (1208–1222 гг.) в ноябре 1213 г. совершил путешествие в Константинополь из Никеи и обратно. Сохранилось 12 писем Н. М. Николай Мирликийский – святитель IV в. из города Миры в провинции Ликии в Малой Азии. Известен в христианстве как Николай Чудотворец, один из самых почитаемых угодников Божиих. Николай Мистик – один из образованнейших ромеев, ученик и приближенный Патриарха Фотия, царский секретарь, воспитатель и опекун юного Константина Багрянородного, Патриарх Константинополя (901–906/907 гг.), снял с себя сан под угрозой судебного процесса об измене, начатого василевсом Львом VI Мудрым (886–912 гг.). Вторично пребывал на патриаршем престоле с 911/912 по 925 гг. и принимал деятельное участие в управлении Империей. Его многочисленные письма арабскому эмиру Крита, василевсу Роману I Лакапину (920–944 гг.), царю Симеону Болгарскому, Папе римскому, армянским нахарарам, знатным аланам, лангобардам, стратигам, епископам, монахам и прочим являются исключительным историческим источником. Всего известно 163 письма, подчас весьма пространных. Причислен Церковью к числу святых (память отмечается 16 мая). Никомах из Герасы – греческий математик около 100 г. н. э. В трактате Н. «Введение в арифметику» арифметические понятия впервые получили не геометрическую, а цифровую интерпретацию. Предложенное Н. четырехчастное деление математики имело основополагающее значение для ее дальнейшего развития, а теоретические идеи перешли в средневековье. |
| Мустафа Кемаль Ататюрк (1881–1938), первый президент Турции в 1923–1938 гг. – 262 Мутасим (ал-Мутасим би-ллах), арабский халиф в 833–842 гг. (восьмой халиф из династии Аббасидов) – 370 Мухаммед (ок. 570–632), мусульманский пророк – 274, 276–285, 288, 289, 319 Наполеон I Бонапарт (1769–1821), французский император в 1804–1814 и 1815 гг. – 45 Нарзес (Нарсес, ок. 478–568), византийский полководец, евнух, придворный имп. Юстиниана Великого – 200, 241 Насири-Хусрау , персидский путешественник – 413 Нектарий , патриарх Константинопольский в 381–397 гг. – 137, 152 Несторий , патриарх Константинопольский в 428–431 гг. – 156, 157, 182 Никифор (XI в.), патриарх Иерусалимский – 412 Никифор I , патриарх Константинопольский в 806–815 гг. – 338, 378, 380, 381,389,391 Никифор I , византийский император в 802–811 гг. – 317, 364, 366, 372, 375, 377,378,459 Никифор II Фока, византийский император в 963–969 гг. – 399, 403, 405, 407, 408, 409, 410, 414, 421, 426, 430, 431, 439–443, 450, 457, 458, 478, 480 Никифор III Вотаниат , византийский император в 1078–1081 гг. – 464, 471 Никифор Каллист (XIV в.), византийский писатель – 179 Николай I , папа Римский в 858–867 гг. – 161, 377, 387 Николай Месарит (ХШ в.), епископ Эфесский, византийский писатель – 262 Николай Мистик , патриарх Константинопольский в 901–907 и 911–925 гг. – 396, 405, 419, 437–439, 478 Николь Жюль (Nicole), швейцарский византинист – 450 Никон (Никита Минов, 1605–1681), патриарх Московский в 1652–1667 гг. – 448 Нойманн Карл Иоганн (Neumann, 1857–1919), немецкий филолог-классик, византинист, историк греко-римской культуры и раннего христианства – 472 Нонн (сер. VI в.), византийский дипломат и историк – 253 Нугаре Пьер Жан-Батист (Nougaret), французский византинист – 51 Одоакр (ок. 431–493), вождь германского племени скиров или герулов, король германцев, низложивший в 476 г. последнего западноримского имп. Ромула Августула; правитель Италии со статусом наместника византийского императора- 165,166,171 Олег (ум. 912), новгородский князь с 879 г., киевский князь в 882–912 гг. – 423,424,425 |
| Если экфрасис уступает зрению, то само зрение, в свою очередь, проигрывает предмету описания. Этот мотив, встречающийся обычно не в предисловии, а в основной части экфрасиса, будет рассмотрен ниже. Мы же, оставаясь пока в «преддверии», обратимся к средневизантийскому периоду. Здесь характерным примером послужит предисловие к описанию храма Свв. Апостолов Николая Месарита (NikMesAp. 12). Следует сразу оговорить, что этот проэмий расположен не в начале всего текста (оно, увы, утрачено), а предпослано экфрасису самого храма. Мы не будем полностью цитировать этот обширный текст, но разберем его ключевые мотивы. Закончив рассказ о школе, действующей при храме, Николай заявляет, что настала пора вступить в храм, «осмотреть его телесными очами, уразуметь же умственными» (12,1), а затем обращается к апостолам, сначала ко всем вместе, а потом к каждому по отдельности. Итак, о чем же автор просит апостолов и какие риторические топосы обнаруживаются в предисловии к экфрасису? Мотив состязания, столь важный для Хорикия и Павла Силенциария, в тексте Месарита отсутствует; не найти его и в других церковных экфрасисах средневизантийской эпохи. Ни Фотий, ни Лев VI Философ, ни Иоанн Геометр не пытаются «вступать в борьбу» ни со зрением посетителя, ни с искусством живописца. Показателен следующий пример: введение к описанию Сирии и Палестины Иоанна Фоки весьма напоминает предисловие Хорикия к экфрасису храма Св. Сергия, но мотив состязания вовсе опускается: Иоанн Фока признает, что его экфрасис – всего лишь «подражание», «погрешающее в точности», и заинтересует в основном тех, кто в святых местах не бывал. Тема «агона» и «дерзновенного состязания» сменяется другим, противоположным ей мотивом, существенным для всей литературы средневизантийского периода, – мотивом христианского смирения, самоуничижения, признания автором своего косноязычия или скудоумия. Николай Месарит к мотиву скромности прибегает неоднократно. Так, обращаясь к апостолу Иоанну, он пишет: «яви мой язык сладкозвучным и приятным, увлажняя его сухость малой каплей дарующих жизнь ключей» (12,11); или – к апостолу Иакову: «Неповоротливость и приземленность моего слова, влекущую его к земле и словно не позволяющую возвышенности и изяществу экфрасиса взлететь к небесам (я имею в виду, что ткань моей речи стелется по земле), отсеки мечом Духа и яви мой ум и мое слово ступающим по небу и воспаряющим в эфир» (12,16). |
| Несомненно, эта группа была знакома с теми аргументами, к которым прибегали богословы XII века, стремясь опротестовать предложенное Римом истолкование собственного первенства и собственных правовых претензий. И поэтому на состоявшейся в августе встрече Николай Месарит заявил, что древние авторитет и превосходство Римской церкви основаны не на ее будто бы божественном происхождении, а на том, что Рим был некогда центром империи и резиденцией императора. Но церковь никогда не рассматривала этот авторитет Рима как право на вмешательство. В конечном счете, как заметил Николай по другому поводу, право на преемственность от апостола Петра, которое Рим признавал исключительно за собой, можно обнаружить во всех поместных церквах, так как обетование Христа – власть ключей – была дана всем апостолам, а не только святому Петру или только Римской церкви. «Вы умудряетесь превратить Петра в учителя одного только Рима, когда божественные отцы толкуют обещание, данное ему Спасителем, как имеющее кафолический смысл и относящееся ко всем веровавшим и верующим. Вы [напротив] стараетесь дать ему ложное и узкое толкование, относя его к одному Риму. Если это так, тогда совершенно непонятно, как не одна только Римская, а всякая церковь верных подобающим образом имеет Спасителя и как основание ее лежит на Камне, то есть на исповедании Петра, согласно обещанию» 449 . В конечном счете, согласно Месариту, столь жесткое противление униатской политике папства, навязанной Восточной церкви в 1204 году, основывается на византийском, кафолическом видении, согласно которому первенством обладает каждая поместная церковь во всей своей мистической и иерархической полноте. Восток просто не мог приспособить свою экклезиологию к абсолютизму и централизму Рима. И поэтому принудительно насаждаемое папское единство не укоренилось. Православное население вскоре обнаружило, что превращение первенства и морального авторитета Рима в прямую диктаторскую власть является угрозой их церковной неприкосновенности и идентичности. |
| Падение К-поля не могло не сказаться отрицательно на развитии визант. культуры. Однако уже вскоре в греч. гос-вах, возникших на обломках империи, возобновляется в т. ч. и лит. деятельность. Современник Хониата Николай Месарит был весьма оригинальным ритором. Так, его речь, посвященная восстанию Иоанна Комнина, отличается от др. произведений на ту же тему яркими деталями и описанием роли автора в событиях (последнее присутствует также и у Хониата). Николай издевался над набившими оскомину условностями традиц. визант. риторики. Он не гнушался повествовать о самых будничных вещах, придавая своему описанию оттенок интимности, а иногда и юмора. Очень интересен его экфрасис храма св. Апостолов в К-поле с живыми и динамичными описаниями фресок, а также рассказом о школе при этом храме, где учился и сам автор. Из всего многогранного творчества Никифора Влеммида , включавшего аскетические труды, философские трактаты, сочинения по географии, медицине и т. п., для истории визант. лит-ры важна его автобиография в 2 частях, в к-рой он защищается от нападок недоброжелателей. Для имп. Феодора II Дуки Ласкаря Никифор составил трактат «Царская статуя», где, во многом следуя за античными образцами, нарисовал образ идеального правителя. Ученик Влеммида имп. Феодор Ласкарь, один из образованнейших людей своего времени, помимо философских трудов написал неск. речей, в частности превосходный экфрасис своей столицы, Никеи, в к-ром сравнивал ее с древними Афинами. Преимущество Никеи, согласно Феодору, состояло в том, что она сумела соединить правосл. богословие с античной культурой. Имп. Феодору принадлежит надгробная речь, посвященная римско-герм. имп. Фридриху II Гогенштауфену, в к-рой он представляет свои взгляды на взаимоотношения правителя и подданных. В письмах Феодор с искренностью и тонкостью передает эпизоды своей жизни, свое настроение; в них присутствует и ирония, иногда переходящая в сатиру, и философские размышления, и описание прекрасных ландшафтов и памятников древности. У Влеммида учился также историк Георгий Акрополит . |
| Принимая высоких гостей, они показывали им святыни, хранящиеся во дворце. Так, император Мануил Комнин в 1147 году принимал герцога Анри (Генриха) II Шампанского, покровителя автора «Романа о Граале» Кретьена де Труа (многие синдологи считают, что легенда о Граале возникла именно в связи с Плащаницей, о чем будет еще сказано ниже). В 1171 году тот же император принимал Иерусалимского короля Аморина I и хрониста Третьего крестового похода епископа Вильгельма Турского и показал им реликвии крестных мук Спасителя: Крест, гвозди, копие, губку, Терновый венец и полотно, «в которое Он был завернут», то есть Плащаницу. В XII веке появились многочисленные свидетельства раскрытия «тайны Мандилиона». Так, в позднейшей (до 1130 г.) вставке в текст проповеди папы Стефана III о посланной Христом Авгарю ткани сказано: «Вытянул все Свое тело на белом, как снег, полотне, на котором славное изображение Лика Господа и всего Его тела (!) было так чудесным образом отражено…» В «Истории Церкви», написанной около 1130 года английским монахом Орделкусом Виталиком, также в связи с Авгарем упоминается полотно, которое «позволяло увидеть подобие и пропорции тела нашего Господа». Аббат из Исландии Николай Сомундарсон, совершивший паломничество в Константинополь и вернувшийся домой в 1157 году, упоминает, что видел «Плащаницу с кровью и телом Христа на ней». В кодексе XII века из Ватиканской библиотеки (nr 5696) хранится письмо Христа Авгарю, в котором говорится: «Посылаю тебе полотно; знай, что на нем не только Мое лицо, но все тело чудесно отразилось». В этом тексте Нерукотворный образ (Убрус) идентичен Плащанице. Однако более ценны свидетельства самовидцев святыни. Хранитель коллекции реликвий в Фаросе грек Николай Месарит в 1201 году увещевал взбунтовавшуюся гвардию не нарушать святость часовни, где находится «погребальное полотно», в которое было обернуто «после мук, укрытое тайно, хотя и нагое, мертвое тело Христа». Из текста видно, что самого Месарита поразил тот факт, что Христос на Плащанице совершенно нагой. Такое не мог себе позволить ни один христианский художник того времени. Интересно, что в 1200–1204 годах в Константинополе «в церкви Богородицы Фаросской» видел «Пелены Христовы» и русский паломник из Великого Новгорода Добрыня Ядрейкович (впоследствии, в 1211–1229 годах, Новгородский архиепископ Антоний). Оставленное им описание святыни полностью совпадает с описанием такого важного свидетеля, как Роберт де Клари, хронист Четвертого крестового похода, который видел императорскую коллекцию реликвий в 1203 или 1204 году. Он отмечает такую важную подробность, как еженедельная открытая демонстрация Плащаницы всему народу во Влахернском храме каждую пятницу – в день, который в христианской традиции посвящен памяти Креста и Распятия Спасителя. |
|
|
