| 11) Мою трость черную, с набалдашником из восточного хрусталя, отказываю сроднику моему, священнику Михаилу Юркевичу. 12) Деньги, хранящиеся в билетах, номинально на сумму в две тысячи руб., завещаю специально на мои похороны. 13) Все остальное принадлежит вышеуказанным моим наследникам. 14) Обязанность моего душеприказчика прошу взять на себя отца ключаря протоиерея Гавриила Селецкого. 15) Все принадлежащие мне церковно-богослужебные книги завещеваю Крестовой церкви Одесского архиерейского дома. У всех прошу прощения вольных и невольных моих прегрешений. Всем мой доземный поклон, прощение и благословение. Пишу и подписываю собственной рукой, в твердой памяти. Смиренный Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский. 1888 г. августа 23. Одесса». Труды: Беседа о том, что ересеучение графа Л. Толстого разрушает самые основы не только православно-христианской веры, но и всякой религии. – Одесса, 1889. Поучение о том, что ересеучение графа Л. Толстого разрушает основы общественного и государственного порядка. – Одесса, 1889. Как хорошо умирают верующие в Господа Иисуса//Душеполезный собеседник. – М., 1907. – С. 348–349. Общедоступное объяснение послания святого апостола Павла к римлянам. – 1891 (отзыв см. Церковный вестник. – СПб., 1891, 51–52. – С. 814). Поучения, беседы и речи: в 5 т. – Одесса, 1890–1891; 2-е изд. – 1900–1901. Полное собрание творений: в 7 т. – 3-е изд. – М., 1898–1899. Беседа о том, что не следует христианским проповедникам опровергать все лжеучения. – Одесса, 1889. Беседа о христианском супружестве: Против графа Льва Толстого. – Одесса, 1894. Церковь и государство: Против графа Толстого. – Одесса, 1890. Об антихристе, о воскресении мертвых. – Одесса, 1904. Из записок. Его апология по поводу жалоб на него уфимского белого духовенства. – М., 1909. Приветственная речь в Елисаветградском соборе//Прибавления к «Церковным ведомостям». – СПб., 1888, 36. – С. 973. Поучение на храмовой день святого апостола Андрея Первозванного//Прибавления к «Церковным ведомостям». – СПб., 1888, 31–32. – С. 870. |
| Контрастом к этим высказываниям и заметкам владыки Никанора выступают иные слова из его уфимского поучения 1881 года. В начале данного поучения архиерей говорил, что поучение о преп. Сергии он предлагает «по поводу замечаемого мною вот уже несколько лет сряду равнодушия братии святого храма сего к своему храмовому празднику, так как храм бывал скуден молящимися, если только не пуст именно в этот самый день». В конце же поучения Владыка отмечал: « не странно ли, что мы построили церковь во имя преподобного Сергия и не ходим в нее почти никто, не ходят даже прихожане этой церкви в храмовый день преподобного Сергия ». В чем же дело? Архиеп. Никанор допускал в поучении, что дело заключается в отсутствии привычки, знания и понимания. Однако одновременно мы знаем, что многие и многие тексты владыки Никанора посвящены вопросам появления и распространения неверия на Руси, вопросам, связанным с развитием материализма и атеизма в России XIX века. И в первом, и во втором поучении присутствуют отголоски размышлений владыки Никанора о столкновении в России двух мировоззрений. Одно из них можно, следуя современной научной традиции, назвать теоцентрическим – то есть таким, где заповеди любви к Богу и к ближнему стоят на первом месте. Второе мировоззрение – мировоззрение, ценности которого пришли к нам преимущественно с Запада – это мировоззрение антропоцентрическое. Оно ставит в качестве высшей ценности индивидуальный комфорт, эгоистические интересы – любовь к себе. И как мы понимаем – именно ценности этого мировоззрения получили наибольшее распространение в современном обществе. Сейчас мы называем «современное» общество – обществом потребления, ибо именно потребление становится смыслом жизни многих и многих отдельных людей и целых народов. Ведь даже в отношении к Церкви у наших современников зачастую проявляется такое потребительское, корыстное отношение. Это массовое распространение эгоцентрических потребительских ценностей было проницательно предугадано владыкой Никанором, который говорил: «В могильное, глухое безмолвие погружается теперь оголяемая тупою корыстью пустынная русская земля. Эта корысть скоро убьет самый вкус к прелестям природы, как убивает самую красоту природы. Опасно, как бы земля не стала скоро походить на всемирный паутинник, который опутывает весь земной шар, в котором плавает только отощалый всеядный человек, как голодный паук, не имый кого и что поглотити, так как сам же он пожрал, побил, истерзал все живое на поверхности всей земли. Эти железнодорожные линии, не похожи ль они на нити всемирной паутины?...» |
| Пели за литургией на правом клиросе певчие инокини Усть–Медведицкого женского монастыря, при участии прибывших в архиерейской свите певчих, а на левом местные певцы монастырские. По совершении литургии, по своевременном учинении погребального перезвона, изошли все священнослужащие под предстоятельством архиерея, певцы и певицы на средину храма и окружили гроб, чтобы совершить последнее надгробное пение и молитвословие, которое и совершено уставно по торжественному чину священнического–архиерейского погребенья. Положенные Евангелия и молитвы возглашены были поочередно архиереем–предстоятелем, архимандритами и протоиереем; непорочны читаны настоятелем архимандритом Нифонтом; канон ключарем протоиереем Салтыковым; положенные псалмы и некоторые стихиры кафедральным иподиаконом Авраамием Поповым и старшим монастырским чтецом монахом Мелетием. Антифоны петы попеременно, то собором священнослужащих, при пособии архиерейских певчих и монастырских певцов, то певчими инокинями; велико–субботний погребальный канон: Волною морскою, по старинному народно–церковному напеву, умилительно–трогательно пропет певчими инокинями; стихиры, по прочтении великого славословия, петы на все восемь гласов собором священнослужащих. Наконец, по протяжно–громогласном возглашении стихиры гласа восьмого: Плачу и рыдаю и: Слава и ныне, богородична, предстоятель священнодействующего собора епископ Никанор, восшед на солею пред алтарем, произнес к предстоящим следующую речь: «Когда с того берега, по которому с громом и свистом мимо вас несется дышущее дымом и пламенем, ежечасно меняющее толпы увлекаемых то нуждою, то суетою путников, поразительно олицетворяющее в себе изменчивость общечеловеческой жизни, быстротечное паровое движение, – когда, с того левого берега, быстро занесенный сюда этим движением, приближаясь, вглядываешься в очертания другого правого берега вашей мирной реки, в теряющиеся в синеве далекого неба волны гор, в синеву отражающего ясное небо, не страшного бурями да и мало доступного бурям Дона, в окутанный сверху ясностью неба и снизу отраженьем его в водах реки, а посреди бегущею по извилинам гор зеленью дерев стены, главы храма и кресты вашей мирной святой обители; когда уже в стенах обители оглашаешься так глубоко напоминающими тысячелетнюю давность святой Руси монастырскими церковными напевами, всесторонне охватываешься и мирно настраиваешься всем освященным веками строем монастырской жизни; то сердцем постигаешь, почему почивший в Бозе святитель, гробу коего мы предстоим в сей час, избрал сию обитель местом двоякого своего упокоения; и временного упокоения последних лет своей глубокой старости до дня смерти, и посмертного упокоения телесных останков своих до дня всеобщего воскресения. |
| Речи своей, конечно, я не говорил. Это была, переживающая себя, форма, из которой стародавний дух уже отлетел. Недели через две после этого, помнится, в утро воскресного дня, мы услышали в нашей семинарии редкий раздельными ударами звон большого лаврского колокола: митрополит Серафим с ночи ли, по утру ли заснул в своей постели на веки. Он или скончался 17 января, или же погребен был 17, но у меня в памяти осталось именно 17 января. Праху его я кланялся в зале митрополичьего дома и в Александро–невском соборе, быть может, и не раз. Мы семинаристы участвовали в вынос его из дома в собор, и к погребению из собора в Духовскую церковь , где его отпевали. В Духовскую церковь нас за множеством не пустили. К погребению имели пожаловать царствующие особы. При выносе, я заметил жалованную зеленую бархатную мантию почившего, жалованный же золотой, осыпанный бриллиантами, посох, которые были несены в церемонии, а также, участвовавших в ходе, Иосифа Семашку, архиепископа Литовского, и Никанора, тогда архиепископа, помнится, Волынского. Никанор был такой большой и сановитый. О вероятном преемнике митрополита Серафима, гаданий по Петербургу было не мало. Но господствовало в Петербурге чаяние, хотя и не ожидание, кого–либо из двух Филаретов, либо Московского, либо Киевского, хотя и шел сверху слух, что ни тому ни другому в Петербурге не бывать, так как они тогда не пользовались благоволением Высшей власти. Впрочем, Высшая власть и мало оставила времени духовному Петербургу для гаданий, быстро распорядившись назначением преемника митрополиту Серафиму. К масляной мы услышали, что в Петербурге назначен Антоний, архиепископ Варшавский. Тут же, впервые мы услышали и самое имя этого святителя. Он был из наименее известных и ожидаемых. Увидели же его сперва на Невском проспекте на портретах, выставленных на окнах картинных магазинов. Тут, при взгляде на эти портреты стало отчасти понятно и то, каким образом этот безвестный архиерей стал вдруг первенствующим Всероссийской Церкви. Тогда составился было говор, что пошла мода на митрополитов красивых. |
| 4) Новоустроенный мною большой кипарисный крест должен быть поставлен в кафедральном соборе над моею могилою на указанном мною месте. Во всяком случае, должен быть поставлен над моею могилою, где бы ни судил Бог быть ей. 5) Одесскому архиерейскому дому жертвую мой живописный портрет, который теперь висит в зале. 6) Одесской духовной семинарии отказываю принадлежащий мне живописный портрет Константина Петровича Победоносцева , лучшего из обер-прокуроров Святейшего Синода и моего благодетеля, а также лучшую из моих фотографий на память. Ей же отказываю все мои дипломы, царские грамоты и т. п. в рамках на хранение в библиотеке. Еще жертвую также живописные в рамах портреты митрополитов Московских Филарета и Макария, на память о сих великих мужах. 7) Принадлежащие мне живописные портреты (находящиеся ныне в Санкт-Петербурге) митрополитов Санкт-Петербургских Никанора и Исидора жертвую в библиотеку Санкт-Петербургской духовной семинарии с золочеными рамами. 8) Казанской духовной академии завещаю (живописные, в дубовых рамах) портреты архиепископа Казанского Антония и бывшего ректора этой академии, впоследствии епископа Смоленского Иоанна. 9) В библиотеку Новороссийского университета жертвую живописный в золоченой раме портрет поэта Пушкина в зрелых летах. 10) Погребающим меня преосвященным архиереям отказываю архиерейские палки: 1) с золотым набалдашником с инициалами В. (1.), данную в благословение митрополитом Литовским Иосифом Семашко ю митрополиту Киевскому Платону (во дни оны), а им данную в благословение мне (в Новочеркасске); 2) с серебряным золоченым набалдашником и голубком, дошедшую от митрополита Московского Филарета, и 3) с набалдашником костяным, дошедшую от архиепископа Херсонского Димитрия, с инициалами его имени; а также архиерейские четки: 1) большие из восточного хрусталя с промежуточными белесоватыми аметистами, завещанные мне по смерти епископом Саратовским Евфимием; 2) перламутровые с промежуточными аметистами и желтыми камнями, данные мне в благословение митрополитом Санкт-Петербургским Никанором; 3) яшмовые или сердоликовые (определить не умею) с промежуточными звездочками, с крестиками на цепочках, данные в благословение митрополитом Санкт-Петербургским Никанором Антонию, впоследствии архиепископу Казанскому, а от него мне; 4) такие же без звездочек, данные мне архиепископом Рижским Платоном, ныне митрополитом Киевским, и 5) красные сердоликовые, перешедшие от епископа Самарского Феофила к ныне Екатеринославскому епископу Серапиону, а им данные в благословение мне. |
| Архиеп. Никанор (Бровкович) после вступления на Херсонско-Одесскую кафедру в 1883 г. совершил объезд епархии. Самыми бедными приходами оказались церкви Одесского у., где было много нем. колоний, правосл. храмы здесь приобрели черты протестантских кирх. Архиепископ распорядился построить колокольни при тех храмах, где их не было, преобразовать молитвенные дома в полноценные храмы. К 1887 г. в Одессе и предместьях имелось 2 благочиннических округа (Херсонско-Одесская епархия была разделена на 30 округов). В 1-е Одесское благочиние входили церкви: Михаило-Архангельская при жен. мон-ре, греч. Троицкая, Покровская, Сретенская, Успенская, кладбищенская Всехсвятская, Петропавловская, Михаило-Архангельская на Молдаванке, Входоиерусалимская, Александровский молитвенный дом, Казанская, Крестовоздвиженская, Рождество-Богородичная в Нов. Слободке, Рождество-Богородичная на Усатовых Хуторах, Вознесенская на Нерубайских Хуторах, Покровская в Гниляковой Балке, Георгиевская и Крестовоздвиженская в с. Дальник, Успенская в с. Татарка (ныне Прилиманское), Воскресенская на Ср. Фонтане, Троицкий молитвенный дом в с. Кривая Балка, Пантелеимоновский молитвенный дом на Куяльницком лимане. Второе Одесское благочиние включало церкви: Николаевскую карантинную, Александро-Невскую университетскую, Александрийскую институтскую, Рождества Христова больничную, Михайловскую при Михаило-Семеновском сиротском заведении, Благовещенскую при Одесском жен. благотворительном об-ве, Скорбященскую при Стурдзовской богадельне сердобольных сестер, Александровскую при тюремном замке, Георгиевскую при юнкерском уч-ще, Михайловскую при приюте Гладкова, Кирилло-Мефодиевскую при ДУ, Александро-Невскую при коммерческом уч-ще, Александро-Невскую при реальном уч-ще, Покровскую в доме гр. М. М. Толстого, Николаевскую при городском сиротском доме, Димитриевскую при епархиальном жен. уч-ще. В Одесском у. имелись благочиннические округа: Маякский, Севериновский, Очаковский. К 1894 г. в Одесском градоначальстве числилось 12 приходов, в Одесском у.- 53 прихода. |
| Афанасия не определяют. А в других местах своих творений этого предмета он не касается нигде. Положительно, впрочем, можно утверждать, что он не мог считать апостола Петра римским епископом, в тесном значении этого слова: не мог потому, что, по свидетельству Деяний апостольских (гл. 28), послания апостола Павла к Римлянам (гл. 1), апостольских постановлений 1228 , св. Иринея 1229 , Дионисия Коринфского 1230 , творений Тертуллиана 1231 , и других памятников первой христианской древности 1232 , апостол Петр был основателем римской церкви так же, как и Павел; не мог быть епископом римской церкви так же, как и Павел, первым римским епископом был Лин, которого рукоположил Павел, Петр рукоположил третьего епископа римского -Климента; римские епископы, в первой христианской древности считались преемниками апостолов Петра и Павла, а не одного Петра. – А из того, что ап. Петр вместе с Павлом, основал римскую церковь , в бытность свою в Риме восседал на кафедре в римской церкви, что римские епископы потому суть преемники апостола Петра точно так же, как и Павла, из этого в пользу римского главенства не следует ничего потому, что, напр., коринфскую церковь основали также апостолы Петр и Павел 1233 , Петр восседал, напр., на кафедре церкви антиохийской 1234 , антиохийские епископы назывались так же преемниками Петра 1235 , а иерусалимскую церковь основал сам Господь, и за Ним все св. апостолы, и св. Петр в том числе; по знаменательному выражению св. Епифания 1236 , Иерусалимскому епископу, апостолу Иакову «Господь вверил свой собственный престол на земле». Б) Не усвоял св. Афанасий римским епископам ни особенных почтительных титулов, ни преимущественных прав . а) Де-Мэстр утверждает, будто св. Афанасий называет римскую кафедру «верховным апостольским седалищем». Это несправедливо: не называет. По словам Ротензее и Беллармина, называет «апостольским седалищем» или " престолом». Это справедливо: называет в вышеприведенном нами месте своих творений: ариане «не пощадили Ливерия, римского епископа; не постыдились, что это – апостольский престол, не уважили того, что Рим есть митрополия Романии; не привели себе на память, что прежде сами именовали их 1237 мужами апостольскими» 1238 . |
| б) Именно один Петр, в смысле главенства, есть тот камень, на котором создана Церковь . Если даже принять за верное, что слова: на сем камени..., значат: «на Петре, на его исповедании, вере, власти» то и отсюда не будет вытекать, как необходимое следствие, мысль, что Церковь основана на одном Петре, в смысле главенства. Как не исключаются этими словами: на сем камени..., мысли, что Церковь основана на Христе (как исповедуют все христиане), или что Петр есть первоосновной камень, утвержденный на первоосновной скале – Христе и держащий на себе всех апостолов и всю Церковь (как веруют христиане римские): так точно не исключаются и те мысли, что Церковь основана на всех апостолах, а на Петре только во-первых (как учит св. Киприан) 32 ; или на всех апостолах столько же, сколько и на Петре (как учит блаж. Иероним) 33 ; или что Церковь зиждется не на одном Петре, но и на прочих апостолах и на всех последователях Христовых, так что каждый ученик Христов есть камень, входящий в здание Церкви (как выражаются Ориген 34 и св. Ерма 35 ). А таких толкований можно сделать немало. И значит, в прямом смысле слов: на сем камени..,, нет основания принять римское толкование, как единственно возможное и истинное. Не необходимо также думать, что – в) Петр, как камень, на котором создана Церковь , есть именно основание Церкви и основание такое, на которое опираются и по расположению которого располагаются все части здания Церкви, которое, в отношении к этому духовному зданию, есть то же, что в отношении к дому отец семейства, к обществу правитель, к царству государь, к телу голова. В таком смысле основанием Церкви Петр может быть назван тогда только, если предположить, что слова – на сем камени – значат: «на одном Петре создана Церковь ». Если же они значат: «на тебе, как одном из нескольких основных камней, созижду Церковь ; положу тебя, как один из нескольких камней, в основание Церкви: в таком случае, Петр может быть назван основанием Церкви только в известном ограниченном смысле, – так как каждый из камней, положенных в основание здания, может быть назван и называется (метонимически, через заключение от части к целому) основанием здания; в таком случае Петр, как один из основных камней, будет поддерживать несколько частей или даже одну часть здания только, а не все части, – будет давать направление нескольким частям здания или даже одной из них только, а не целому зданию; в таком случае, он не будет в отношении к целому зданию Церкви ни тем, что отец семейства – к дому, ни тем, что правитель – к обществу, или государь – к царству, ни тем, что голова в отношении к телу. |
| б) Св. Афанасий свидетельствует, будто св. апостол Петр до самой смерти своей был римским епископом? – Беллармин утверждает это, а в подтверждение своих слов ссылается на следующие слова св. Афанасия: ариане «не пощадили Ливерия, римского епископа; не постыдились, что это – апостольский престол ( θρονος) " 1224 . Здесь св. Афанасий называет римскую кафедру престолом только апостольским вообще, не определяя, какому апостолу принадлежал этот престол. Но «ниже Афанасий вводит Ливерия говорящего так: «не имеем у себя подобного предания от отцов, которые сами заимствовались у блаженного и великого апостола Петра, где», по словам Беллармина, «Ливерий считает Петра между своими предшественниками» 1225 . Юлий римский в послании к восточным епископам, помещенном в апологии св. Афанасия против ариан 1226 , пишет: «что приняли мы от блаженного Петра апостола, то и вам возвещаю». Но положим, что св. Афанасий признавал римскую кафедру престолом не только апостольским, но именно престолом апостола Петра, а римских епископов признавал преемниками апостола Петра: следует ли отсюда, что св. Афанасий признавал Петра именно римским епископом, в тесном смысле этого слова? Св. Петр мог восседать на кафедре в римской церкви или в качестве епископа в тесном смысле этого слова, как восседали апостол Иаков на кафедре церкви иерусалимской, апостол Тимофей на кафедре церкви ефесской, или в качестве апостола, как восседал апостол же Петр на кафедрах церквей антиохийской, коринфской и всех других, в которых он проповедовал, – как восседали все прочие апостолы в разных церквах, которые ими основаны, и которые оттого удержали за собою имя церквей и кафедр апостольских, что видно между прочим из слов Тертуллиана : «обойди церкви апостольские, в которых предстоят еще на своих местах самые кафедры апостолов, в которых перечитываются самые автографы их писаний, звуча голосом и представляя лицо каждого из них» 1227 . В каком теперь смысле св. Афанасий признавал римскую кафедру престолом Петра, а римских епископов преемниками Петра, этого вышеприведенный слова св. |
| Б) Совершенное равенство апостолов подтверждает Климент и тем, что сравнивает дванадесять апостолов с двенадцатью камнями, которые расположены были четырьмя рядами на дщице, находившейся на груди ветхозаветного первосвященника, и означали 12 колен Израилевых, а также с двенадцатью знаками зодиакального круга, которые разделяют его по четырем оборотам лета 143 . Как между двенадцатью камнями, ехавшими на груди ветхозаветного первосвященника, и двенадцатью знаками зодиака могли быть только первый камень и первый знак, однородный со всеми прочими, а не особый в своем роде от прочих камней и прочих знаков, не глава их: так и между двенадцатью апостолами, по представлению Климента, Петр мог быть только первым из апостолов, а не особым в своем роде, не главой их. Ту же мысль о равенстве апостолов Климент выражает и в следующем месте 144 , где он, объясняя слова псалмопевца ( Пс. 131, 7 ): поклонимся на место, идеже стоясте нозе его, ногами Господними называет апостолов, обтекших и просветивших Словом Божиим всю вселенную. В) В других местах Климент выражается: «Я избрал вас дванадесять учеников, признав вас достойными себя», влагая слова эти в уста самого Господа; или: «кого Господь хотел, тех и апостолами, признав их верными, посылает в мир проповедовать по вселенной, чтобы люди познали, что Бог есть един» 145 ; или: «один и тот же Святой Дух действовал во всех (пророках, равно как и апостолах)» 146 : откуда видно, что, по мысли Климента, сам Господь, а не Петр, избрал прочих единонадесять учеников так же, как и Петра, признав достойными Себя их так же, как и Петра, – что сам Господь, а не Петр, и апостолами поставил и на проповедь в мир послал их так же, как и Петра: т. е. сам облек их и благодатью (ordine) и полномочием (jurisdictione) апостольства так же, как и Петра, признав их верными так же, как и Петра, – что во всех апостолах действовал один и тот же Святой Дух так же, как и в Петре и в пророках: т. е. сам Дух Святой непосредственно сообщал им и благодать (ordinem), и полномочие (jurisdictionem) апостольства, как и ветхозаветным пророкам. Последнее сопоставление апостолов с пророками особенно важно здесь потому, что пророки и благодать своего пророческого служения и полномочие заимствовали непосредственно от Святого Духа, а не от первосвященников ветхозаветных. |
|
|
