| Кроме того, предлагалось члена Собора архим. Моисея перевести в другой монастырь, а благочинного иеромонаха Стефана, библиотекаря и архивариуса архим. Макария, свечника иеромонаха Серапиона и помощника благочинного иеромонаха Арсения освободить от должности. Для «приведения в порядок расстроенного хозяйства Лавры» настоятелю поручалось образовать под своим председательством особую временную комиссию из числа братии, членов Хозяйственного управления и синодального контроля [v] . Почти все указания Синода были вскоре выполнены. 21 декабря Духовный Собор постановил сохранить свое временное присутствие, исключив из него архим. Моисея и иеродиак. Товию, добавив бывших до мая 1917 г. членами Собора архим. Гедеона, иеромон. Всеволода и, проведя выборы еще двух новых членов от чередных иеромонахов (они вскоре избрали иеромон. Антония I) и иеродиаконов (выбравших иеродиак. Корнилия). Временное исполнение должности наместника было возложено на помощника председателя Собора архим. Авраамия (Чурилина). Другим своим постановлением от 2 января 1918 г. Духовный Собор назначил на должности уволенных от исполнения членов братии новых насельников: библиотекарем и архивариусом архим. Неофита, казначеем иеромон. Гурия, благочинным иеромон. Антония I, экономом иеромон. Платона. Еще 27 сентября 1917 г. новым духовником обители вместо убитого иеромонаха Филарета был избран уважаемый насельниками бывший смотритель Киновии иеромонах Гавриил (Стефановский). К 1918 г. братия монастыря уже пополнилась целой группой выдающихся представителей ученого монашества – кандидатов богословия, недавно закончивших Духовные Академии, некоторые из которых даже были профессорскими стипендиатами. К ним относились иеромонахи Гурий (Егоров), Иннокентий (Тихонов), Нектарий (Трезвинский), Серафим (Якубович) и др. [vi] Таким образом, Лавра вступила в пору безбожных гонений преобразованной и обновленной, что во многом помогло ей выстоять и просуществовать до 1933 г. – значительно дольше всех других главных монастырей на территории Советской России. |
| Митрополит Иосиф, епископ Сергий Нарвский, со множеством духовенства и мирян были сосланы в концлагеря. Многие миряне были арестованы и высланы только за то, что они посещали единственную иосифлянскую церковь в Лесном. В 1936 году эта церковь была тоже закрыта. Еще с 1928-го года начались в Петрограде отдельныя тайныя богослужения по домам. После 1930 года – количество тайных богослужений значительно увеличилось. А с 1937 года можно считать Катакомбную Православную Церковь вполне оформленной. В остальной России, особенно в Сибири, катакомбныя церкви создались несколько раньше. В Москве катакомбных богослужений было недостаточно, и многие москвичи «окормлялись» в Петрограде. Никакого административного центра и управления катакомбными церквами не было Духовными руководителями считались митр. Кирилл и митр. Иосиф. Главой Церкви – признавался законный местоблюститель патриаршего престола митрополит Петр Крутицкий, а после его смерти – митр. Иосиф. В 1929–30 годах, в Соловецком концлагере, где оказались вместе несколько «Иосифлянских» епископов (Максим Серпуховский, Виктор, викарий Вятский, Иларион, викарий Смоленский и Нектарий Трезвинский) – были тайныя хиротонии. Появились тайные епископы и огромное количество тайных священников. Мне лично известна лишь Петроградская область и происходившия в ней тайныя катакомбныя богослужения за период с 1937 по 1941 г. включительно. Затем мне пришлось встретиться с участниками катакомбных богослужений в 1942–45 г.г. (с разных мест России). После 1945 года у меня точных сведений мало. В Петрограде и Петроградской области с 1937 по 1941 год было чрезвычайно много катакомбных богослужений. Где только эти богослужения не происходили? На квартирах некоторых академиков, профессоров Военно-Медицинской Академии и Петроградского Университета, в помещении морского техникума, в школе подводного плавания, в школе взрослых водного транспорта, в помещениях больниц, в некоторых учреждениях, куда вход был только по пропускам. Очень интенсивно шли тайныя богослужения в пригородах Петрограда и более отдаленных от него местечках: в Шувалово, Озерках, дер. Юкки под Левашево, на ст. Поповка, Колпино, Саблино, Чудово, М. Вишера, Окуловка, на ст. Оксочи (в детской колонии им. Ушинского), в Гатчино (на квартире почитателей знаменитой подвижницы матушки Марии), в Елизаветино, Волосово, Ораниенбауме, Мартышкино, Стрельне (где подвизался замечательный священник о. Измаил) и многих других местах. |
| Необходимость этой смерти была Богу представлена и Им услышана. Согласия двух было достаточно, чтобы получить просимое. Так монах не покинул своего монастыря. Таков был глава и представитель соловецких узников в этот период. С 1923 по 1926 г. в Соловецком лагере пребывали следующие архиереи: Евгений Зернов, архиепископ Приамурский и Благовещенский. Иларион Троицкий , архиепископ, б. Верейский, викарий Московский. Серафим Мещеряков, архиепископ, б. Костромской. Прокопий Титов, архиепископ Херсонский. Иувеналий Масловский, архиепископ Курский. Пахомий Кедров, архиепископ Черниговский. Амвросий Полянский, епископ Подольский и Брацлавский. Гавриил Абалымов, епископ Осташковский, викарий Тверской. Глеб Покровский, епископ Михайловский, викарий Рязанский. Григорий Козырев, епископ Печерский, викарий Нижегородский. Захарий Лобов, епископ Нижне-Чирской, викарий Донской. Игнатий Садковский , епископ Белевский, викарий Тульский. Иоаким Благовидов, епископ Алатырский, викарий Симбирский. Киприан Соловьев, епископ Семипалатинский, викарий Омский. Мануил Лемишевский, епископ Лужский, викарий Петроградский. Митрофан Гринев, епископ Аксайский, викарий Донской. Нектарий Трезвинский, епископ Яранский, викарий Вятский. Павел Введенский, епископ Сердобский, викарий Симбирский. Платон Руднев, епископ Богородский, викарий Московский. Рафаил Гумилев, епископ Александровский, викарий Ставропольский. Софроний Сиарков, епископ Селенгинский, викарий Забайкальский. Софроний Арефьев, епископ Якутский. Серафим Протопопов, епископ Колпинский, викарий Петроградский. Из этих 24 епископов почти все (17) непосредственно принимали «Памятную записку». Некоторые же из них не находились поблизости соловецкого кремля, где она вырабатывалась, а были на работах в других местах острова, но, вероятно, знали об этой «Записке» и сказали свое мнение архиепископу Евгению. Осенью 1926 г. в Соловки прибыло еще много епископов, которые в этот список не входят. Из этого же списка только один человек (Мануил Лемишевский) находится в настоящее время на свободе и в составе епископата, возглавляемого патриархом Алексеем. Остальные все, и многие одинакового с ним возраста, из новой полосы арестов и расстрелов 1937 г. к свободе и жизни уже больше не вышли. Известна нам только судьба трех-четырех. Их нет в живых. |
| Помолитесь, они живут две сестры: Евдокия и Таисья, вдова и девушка. Напишите им, я перешлю им. Простите и благословите Ксенью, Анну, Валентину. Д. 11. Л. 24–25 об. Подлинник. Автограф. 452 Вятский исследователь В. Семибратов пишет: «Впервые за несколько веков появится на Вятской земле ее еще один небесный покровитель. В Вятском и соседних краях особенной любовью и почитанием людей пользуется иеромонах Матфей (Швецов), почивший в Бозе 27 мая 1927 г. Произнося тогда надгробную речь, иеромонах Иоасаф (Сычев) назвал старца «нашим светильником» и отцом, «последней звездочкой», закатившейся на затянутом черными тучами небосводе, кормчим, «который вел корабль нашей души в Отчизну Небесную». Будущий подвижник (в миру Митрофан Кузьмич Швецов), происходивший из семьи вятского сапожника, принял монашество в вятском Александро-Невском монастыре в 1891 году. Однако большую часть своей праведной жизни о. Матфей провел в Пророчицком монастыре близ г. Яранска, где подвизался с 1899 г. – времени основания обители – до ее закрытия в 1921 г., исполняя послушания и казначея, и помощника игумена, и благочинного, и духовника, и келейника. Удостоившись от Господа дара целителя и прозорливца, иеромонах Матфей уже при жизни снискал себе славу святого, что привлекало к нему огромное число людей из ближних и дальних пределов. Не уменьшался их поток и в деревню Ершово, где праведник провел последние годы своей жизни. Будучи сторонником Патриарха Тихона, он наставлял на путь борьбы за веру и своих духовных чад, в том числе епископа Яранского Нектария (Трезвинского), расстрелянного в 1937 году. Могила старца Матфея на кладбище г. Яранска, увенчанная не так давно часовней, на протяжении семидесяти лет является местом, куда люди во множестве приходят за телесным и душевным исцелением, получая его по вере своей. Тысячи паломников собираются здесь в день памяти чудотворца. Недалек тот день, когда народ, уже давно причисливший о. Матфея к лику святых, на полных к тому основаниях будет считать его своим небесным покровителем» (Семибратов В. Вятский целитель и прозорливец ( http://vera.mrezha.ru/6/52.htm ). |
| Священник Павел Чехранов вспоминает Пасху в кемской тюрьме в 1926 году. До этого он не один год служил в кафедральном Никольском соборе города Ростова-на-Дону, где торжественные пасхальные богослужения проходили с участием многочисленного хора и большого количества духовенства. Теперь пастырь оказался совсем в иных условиях. Вместе с архиепископом Верейским Иларионом (Троицким) и епископом Нектарием (Трезвинским), стоя на балках и вплотную прижавшись к стене в здании недостроенной пекарни, за полным отсутствием богослужебных книг они совершали службу наизусть. Это еще раз подчеркивает глубокую церковность духовенства, страдавшего за Христа от безбожной власти. Отец Павел вспоминал: «Белое море с белым ледяным покровом, балки для пола, на которых мы стояли, как на клиросе, страх быть замеченными надзором. И все же сердце дышало радостью, что пасхальная служба совершается нами, вопреки строгому приказу коменданта». И подытоживал: «Думается нам, наша кемская Пасха с владыкой Иларионом, в пекарне без окон и дверей, при звездном освещении, без митр и парчовых риз, дороже была для Господа, чем великолепно обставленная ростовская» 5 . В этих воспоминаниях 6 о богослужениях в столь необычных условиях, когда за произнесенные слова из церковных книг можно было поплатиться жизнью, дышит та удивительная пасхальная радость, о которой сказал Господь: Возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас (Ин. 16, 22). Священномученик ИЛАРИОН (Троицкий), архиепископ Верейский (Троицкий Владимир Алексеевич; 1886–1929). До революции был инспектором Московской духовной академии . Активно выступал за восстановление Патриаршества. В 1920 г. рукоположен в сан епископа. Был ближайшим сподвижником Патриарха Тихона , в связи с чем неоднократно арестовывался. Скончался от тифа в тюремной больнице в 1929 г. Причислен к лику святых в 2000 г. НЕКТАРИЙ (Трезвинский), епископ Яранский (Нестор Константинович Трезвинский; 1889–1937). В 1912 г. был пострижен в монашество, в 1924 г. рукоположен в сан епископа, неоднократно подвергался арестам. Расстрелян в 1937 г. |
| См. также: 5 вопросов о номере. Павел Басинский, литературный критик, писатель//Фома. - – ноябрь 2012. - С.98. – (рубрика « Эпилог »). Толковый словарь: Ад: Невидимое место, или Место, лишенное света . Подготовил Юрий Пущаев . Ил.: Христос попирает сатану. Фреска «Сошествие во ад», фрагмент. Сербия. Грачаница. XIVв.//Фома. - – ноябрь 2012. – С.34. – (раздел « Вера », рубрика « Толковый словарь »). Реклама : С.35. Новомученики: Игумен Дамаскин ( Орловский ). Говорят, христианство отжило. Памяти священномученика Сергия Знаменского. Фото и копия выписки из протокола заседания тройки предоставлены автором//Фома. - – ноябрь 2012. – С.36-37. – (Раздел « Вера », рубрика « Новомученики »). 27 ноября Русская Православная Церковь празднует память священномученика Сергия Знаменского. Родился в 1873 году в городе Чите в семье священника Иоанна Знаменского. В 1913 году окончил Казанскую духовную академию и был рукоположен во священника к кафедральному собору в Чите. В годы Первой мировой войны командирован на фронт. За самоотверженное служение награжден двумя орденами и Георгиевским крестом. В 1917 году возведен в сан протоиерея. В период Гражданской войны оказался в Симбирске и по распоряжению архиепископа служил в Троицкой церкви в селе Чуфарово Симбирского уезда. Завоевал значительный авторитет у прихожан, что вызвало недовольство местных коммунистов. 21 марта 1921 года был арестован и вскоре приговорен к пяти годам заключения в концлагерь. В феврале 1924 года срок заменили на два года ссылки в Зырянский край. Через восемь месяцев был освобожден и назначен настоятелем Успенского собора в городе Яранске. В январе 1925 года назначен секретарем епископа Нектария (Трезвинского). 5 апреля 1925 года владыка Нектарий был арестован. Протоиерей Сергий, чтобы избежать ареста. отправился пешком в Саровскую пустынь, оттуда выехал во Владимир, затем в Муром, где должно было освободиться место священника. Но в Муроме 25 июня он стал жертвой провокации, был арестован по ложному обвинению и заключен в тюрьму. 31 августа дело по доносу закрыли, а протоиерея Сергия этапировали в Вятку, где его обвиняли в религиозной пропаганде. По этому делу 26 марта 1926 года он был приговорен к двум годам заключения и отправлен в Соловецкий концлагерь. После окончании срока переведен в Екатеринбург под надзор ОГПУ. Вскоре вновь арестован и приговорен к трем годам ссылки в Узбекистан. Вернувшись из ссылки, стал служить в храме мучеников Флора и Лавра в городе Кашире Московской области. В 1937 году арестован. 27 ноября 1937 года протоиерей Сергий Знаменский был расстрелян на полигоне Бутово под Москвой. |
| Шепотом, катакомбно, отслужили церковную службу с чтением 12 евангелий… В пятницу утром был прочитан по ротам приказ: В течение 3-х дней выход из рот после 8 час. вечера разрешался только в исключительных случаях по особым письменным пропускам коменданта лагеря. В 7 час. вечера, когда мы, врачи, только что вернулись в свои камеры после 12-часового рабочего дня, – к нам пришел о. Николай П. и сообщил следующее: «плащаница, в ладонь величиной, написана заключенным художником Р. Богослужение – чин погребения – состоится и начнется через час». – «Где?!» – нетерпеливо спросили мы. – «В большом ящике (около 4 сажен длиной), для сушки рыбы; этот ящик находился в лесу, в пол-километра от роты Условный стук: 3 и 2 раза. Приходить лучше по одному». Через полчаса Владыка максим и я вышли из нашей роты и направились по указанному «адресу». Дважды у нас патрули спросили пропуска. Мы, врачи, их имели. Вот и лес. Без окон. Дверь едва заметна. Сумерки. Стучим 3 и 2 раза. Входим. Внутренность ящика – превратилась в церковь . На полу, на стенах – еловые ветви. Теплятся свечи. Маленькие бумажные иконки. Маленькая, в ладонь величиной, плащаница утопает в зелени веток. Человек 10 молящихся. Среди них Владыка Виктор (Вятский), Владыка Илларион (Смоленский) и Владыка Нектарий (Трезвинский), о. Николай П., о. Митрофан И., профессор А.А.М. (известный русский философ), два студента, два незнакомых монаха… Позднее пришло еще человек 5.Началось Богослужение. Шепотом. Казалось, что тем у нас не было. Были только одни души. Ничто не развлекало и не мешало сосредоточенности молитвы… Я не помню – как мы шли «домой», т.е. в свою роту санитарной части. Господь покрыл!... Светлая Христова Заутреня была назначена в нашей камере. В 11 час. вечера в субботу был обход лагеря комендантом со свитой. Зашли и к нам, в камеру врачей. Камера была убрана. На столе – чистая белая скатерть… – «Что, ужинать собираетесь?» – доброжелательно спросил комендант. – «Да!» – отвечали мы. -«Ну, до свиданья!»… Ушли… А через полчаса, под разными предлогами, без всяких письменных разрешений, собрались все, кто собирался придти. Собрались человек 15. |
| 21 февраля 1928 г. по делу Братства преподобного Серафима Саровского , объединенному с делом молодежного кружка под названием «Космическая Академия Наук» (КАН), Андреевский был арестован, а 8 октября того же года Коллегией ОГПУ осужден на пять лет концлагеря и направлен на Соловки; другие члены братства и КАН также получили свои сроки. С. А. Аскольдов был осужден на три года высылки, Д. С. Лихачев – на пять лет концлагеря и отправился вместе с Андреевским на Соловки. На допросах, как свидетельствуют материалы архивного следственного дела, Иван Михайлович вел себя твердо, отрицая практически все обвинения и не выдав членов своего «воскресного» кружка (небольшую группу молодежи, продолжавшей ходить к нему вне деятельности Братства преподобного Серафима Саровского ). Через две недели после вынесения приговора с этапом его отправили в Кемь 161 . Соловецкий период заключения описан И. М. Андреевским главным образом в публикуемых в настоящем издании очерках. Отдельные штрихи и эпизоды, относящиеся к этому периоду, нашли отражение и в ряде других его работ 162 , сведения о его пребывании в Соловецком лагере содержатся также в воспоминаниях Д. С. Лихачева и Η. П. Анциферова 163 . Значительную часть воспоминаний И. М. Андреевского о лагерном периоде составляют его зарисовки о церковной (тайной для властей) жизни на Соловках и воспоминания о ярких деятелях церковного движения «непоминающих», с которыми он был близок, – священноисповеднике епископе Викторе (Островидове), епископах Иларионе (Вельском), Нектарии (Трезвинском), епископе «иосифлянского» посвящения Максиме (Жижиленко), протоиерее Николае Пискановском и других. Выжить в условиях лагеря Ивану Михайловичу помогла врачебная квалификация, в особенности врача-психиатра. Он работал в лагерных лазаретах, участвовал в лагерных психиатрических экспертизах, в том числе в отношении сотрудников и начальников лагеря, накопил в этом отношении солидный научный материал, который опубликовал в эмиграции 164 . В течение девяти месяцев заключения в «Крестах», двух с половиной лет пребывания в Соловецком концлагере, затем опять пребывания в течение года в ДПЗ в Ленинграде, куда его привозили с Соловков для допросов по «Академическому делу», ему пришлось многое перенести от советской карательной системы. «Меня много мучили и пытали... Я сам когда-то «стоял» 36 часов... – говорил он в тюрьме заключенному профессору, к которому применили пытку «стоянием». – Я пережил очень много, но самое тяжелое – это инсценировка расстрела, затем 6-месячное пребывание в темном карцере. Вы спрашиваете, какие у них методы «воздействия»? Прямо скажу – жуткие и ужасные, иногда совершенно невыносимые... У меня теперь не поворачивается язык обвинять тех, кто выдал своими показаниями друзей, кто даже клеветал на них» 165 . |
| И я решил подготовить свою братию. Повел разговоры с благодушнейшим епископом Нектарием (Трезвинским), епископом Митрофаном (Гришиным), епископом Рафаилом (Гумилевым) и епископом Гавриилом (Абалниковым). Последний и не подозревал, какая ему писанка готовится. Из прочей братии оповещены были отец О. Филонен, шахматист, постоянный компаньон владыки Илариона, отец Аркадий Маракулин. Однако приглашенные разбились на две группы. Только архиепископ Иларион и епископ Нектарий согласились на пасхальную службу в далеко не законченной пекарне, где только одни просветы были прорублены — ни дверей, ни окон. Остальное епископство порешило совершить службу в своем бараке, на третьей полке, под самым потолком, по соседству с помещением ротного начальства. Но я решился пропеть пасхальную службу вне барака, дабы хотя бы в эти минуты не слышать мата. Сговорились. Настала Великая Суббота. Арестантский двор и бараки, как сельди, были наполнены прибывавшими с лесозаготовок. Но нас постигло новое испытание. Последовало распоряжение коменданта ротным командирам не допускать и намеков на церковную службу и с 8 часов вечера не пускать из других рот. С печалью сообщили мне епископы Митрофан и Гавриил это распоряжение. Однако я своему «причту» настаивал: все же попытаемся в пекарне совершить службу. Епископ Нектарий сразу согласился, а архиепископ Иларион нехотя. Но все же попросил разбудить в 12 часов. В начале 12-го я отправился, прежде всего, в барак, где помещался владыка Нектарий. Двери были настежь открыты, и мне, быстро вошедшему, преградил дорогу дневальный. — Не велено пускать никого из других рот… Я остановился в нерешительности. Однако владыка Нектарий был наготове. — Сейчас, сейчас, — сказал он мне. Я отправился к владыке Илариону. Войдя стремительно в барак, я направился мимо дневального, который оказался несколько знакомым мне и расположенным. — Пожалуйста, поскорее делайте и уходите. Не приказано… Я кивнул ему головой, подошел к владыке Илариону, который, растянувшись во весь свой великий рост, спал. Толкнул его в сапог; владыка приподнялся. |
| Прп. Матфей (Швецов) Яранский. Икона. Нач. XXI в. Иконописная мастерская Е. Ильинской Прп. Матфей (Швецов) Яранский. Икона. Нач. XXI в. Иконописная мастерская Е. Ильинской Страждущие шли к нему нескончаемым потоком, в последние годы М. старался принять всех. Его посетил и еп. Нектарий (Трезвинский) во время короткого служения на Яранской кафедре. На допросе в ОГПУ 8 мая 1925 г. еп. Нектарий рассказал: «…Перед отъездом из г. Яранска я пешком ходил в починок Ерши, который находится в расстоянии 35 верст от города. Там проживает иеромонах старец Матвей, ходил к нему я просто для того, чтобы посмотреть, как он живет, и отдать свой визит. К нему я пришел полчаса 12 ночи и пробыл до 10 утра, а затем отправился обратно в Яранск» (ГАСПИКО. Ф. Р-6799. Оп. 3. Д. СУ-3930. Т. 1. Л. 25 об.). Согласно преданию, М. предсказал еп. Нектарию предстоящие ему тяжкие испытания и мученическую кончину. Сохранились документальные свидетельства о жизни М. в эти годы. Один из местных советских служащих так описывал М. в воспоминаниях: «Последний раз я встретил Матвея недалеко до его смерти летом 1925 г. Работал я тогда в Яранском лесхозе и при отводе лесосечного фонда переходил с лесниками в другой квартал через хутор Ершово, где была бывшая летняя дача Пророческого монастыря. Матвей сидел на бревнах и вел проповедь перед собравшимся народом, стараясь внушить людям недоверие к новому строю, который он сам глубоко ненавидел. Здесь же тайно от советской власти Матвей совершал церковные обряды. Живя в лесу на границе двух районов, за счет приношения мирян, он чувствовал себя свободно, ведя проповедническую деятельность» ( Уланов И. Правда о «святом» Матвее//Сельские огни: Газ. Кикнур, 1973. 13 нояб.). К кон. 1926 г. М. стал все чаще болеть, с трудом передвигался по келье, но продолжал принимать всех страждущих. С нач. 1927 г. он уже не вставал с постели. После мирной кончины старца в Ершово прибыло множество верующих из ближних и дальних мест, чтобы проводить праведника в последний путь. Похороны М. превратились в многолюдный крестный ход. До Яранска гроб с телом несли на руках под пение молитв. 1 июня растянувшаяся почти на версту похоронная процессия прибыла в Анно-Пророчицкий мон-рь, где еще оставалась часть братии. При стечении народа после заупокойной литии и отпевания в ставшей приходской монастырской церкви процессия с гробом М. направилась в Яранск. Навстречу вышло городское духовенство с иконами и хоругвями. Панихида и всенародное прощание прошли в Троицком соборе, откуда похоронная процессия направилась на городское кладбище, где в Вознесенской ц. была совершена последняя панихида. М., согласно устному завещанию, был погребен в ограде купцов-благотворителей Анны и Василия Беляевых, в 50 м юго-восточнее кладбищенской церкви. Избегавший всю жизнь славы и известности М. завещал написать на надгробии: «Здесь похоронен Матфей-кочегар», что и было исполнено. |
|
|
