| Иногда «Историю страны Алуанк» приписывают другому автору – Мовсесу Дасхуранци. 241 Имеются все основания полагать, что Мовсес был монахом. Время жизни его не установлено ввиду почти полного отсутствия биографических данных, однако на основе текстологического анализа одни исследователи относят его труд к 7 в. (К. Шахназарян, Е. Боре, Н. Эмин и др.), другие – к 10 в. (К. Патканов/Патканян, М. Абегян), считая, что Каганкатваци написал самостоятельно только 3 книгу «Истории», а в 1 и 2 книгах – пересказал события на основе сведений, заимствованных из произведений более ранних армянских историков (Агатангехоса, Павстоса Бузанда, Мовсеса Хоренаци, Егише, Авраама Мамиконяна, Петроса Сюнеци и др.), из житийной литературы (Четьих Миней, посланий и канонов) и из поздних легендарных сказаний о зарождении Агванской церкви. Это предположение основано и на том, что в 3 книге «Истории страны Алуанк» имеется упоминание о взятии Партава рузиками (русскими) в 943/944 г. [это событие описано также арабским автором Ибн Мискавейхом (Абу Али Ахмад ибн Мухаммад, или Ибн Йакуб Мискавайх; предположительно 10–11 вв.)]. При этом Каганкатваци, обильно ссылаясь на труды армянских историков 4–6 вв., совершенно не упоминает других авторов, писавших об Албании 7–10 вв.: Иоанне Мамиконяне, Шапухе Багратуни, Иоанне Католикосе, Себеосе, Товме Арцруни. В литературе рассматривалась гипотеза об албанском (гаргарском) происхождении Каганкатваци; приводилась и масса доводов в пользу его армянского происхождения, поскольку в предполагаемое время жизни историка Алуанк был уже почти полностью арменизирован. Киракос Гандзакеци (13 в.) причисляет Каганкатваци к армянским историографам; упоминания о Мовсесе Каганкатваци встречаются также у других армянских историков 13 в. (Мхитара Анийского и Мхитара Айриванеци). 242 Весь труд Каганкатваци поделен на три книги (тома). Особое внимание автор уделял изложению событий церковной истории. Наряду с политическими и церковными событиями Каганкатваци охотно пишет о видениях, мученичествах, обретении мощей святых, преследовании еретиков и т.д., приводит (особенно во 2 и 3 книгах «Истории») каноны и послания. Две последние книги содержат обширные сведения о взаимоотношениях Армянской и Агванской церквей [так, автор рассказывает, как Месроп Маштоц «обратил их (албанцев. – К. А.) в веру (христианскую. – К.А.), обучил порядкам богопочитания», «стал превосходным проповедником и апостолом для диких племен горцев, живущих у подножья гор, которым он на их же языке объяснял»], ценные материалы о католикосах Агванка и князьях династии Михранидов, о нашествии хазар и гуннов, о войнах императора Ираклия и персидского царя Хосрова Апруеза. |
| М. Маштоца (Матенадаран), Ереван. Первая известная попытка перевести «Книгу скорбных песнопений» на русский язык относится к началу 19 в.: в 1810 г. Иосиф Иоаннесов, переводчик «Истории Армении» Мовсеса Хоренаци, перевел отрывок из «Книги скорбных песнопений» (третью, завершающую часть 12–й главы) и издал ее в Санкт–Петербурге под названием «Молитва против нощных ужасов». В 1988 г. в издательстве «Наука» вышел первый полный научный перевод на русский язык «Книги скорбных песнопений» с подробными комментариями и научным аппаратом (см.: Григор Нарекаци. Книга скорбных песнопений/Пер. Дарбинян–Меликян М.О., Ханларян Л.А. М., 1988). 1084 См.: Шаракан: Богослужебные каноны и песни армянской восточной церкви/Пер. с др.–арм. Н. Эмина. М, 1879 (2–е изд.: М., 1914). 1086 См.: Baumstark A. Festbrevier und Kirchenjahr der syr. Jakobiten. Paderbom, 1910; Brock S. Sogiatha: Syriac Dialogue Hymns. Kottayam, 1987 (The Syrian Church Ser.; 11); Cody A. The Early History of Octoechos in Syria/East of Byzantium: Syria and Armenia in the Formative Period/Ed. N.G. Garsoian e.a. Wash., 1982; Dalmais H.–I. L’hymnographie syrienne/LMD. 1967. Vol. 92; Helming O. Syrische ’етапё und griechische Kanones. Munster, 1932; Mateos J. Lelya–Sapra: Essai d’interpretation des matines chaldeennes. Rome, 1959. 1087 Четыре песни–х ос представляют собой последовательность из четырех текстов: библейской песни из Кн. Исход (15:1–21), Пс. 135 , песни вавилонских отроков ( Дан. 3:26–90 ) и хвалитных псалмов ( Пс. 148–150 ). Присутствие в хос тех же библейских песней, что входят в состав византийского канона, указывает на возможность связи между хос и ранними, еще не развитыми формами византийского канона (цикл из многих библейских песней, коих в коптской традиции 21: 18 из канонических и неканонических книг Ветхого завета и 3 из Нового завета, – исполняется лишь в ночь на Великую субботу). Эта связь подтверждается тем, что в 1 тыс. н.э. в коптской традиции были известны каноны, аналогичные византийским двупеснцам. |
| На востоке же, только преимущественно в восточной Сирии и сопредельных с ней областях, получила распространение и ересь Вардесана, жившего во второй половине II–haчaлe III в. Происходя из знатного эдесского рода, Вардесан был совоспитанником наследного принца, а затем и царя, Абгара IX и пользовался большим влиянием при его дворе. Примерно в возрасте 25 лет он обратился в христианство и начал активную миссионерскую деятельность. После завоевания Эдессы римлянами (216–217 гг.) Вардесан вынужден был бежать в Армению, и последние годы его жизни теряются во мраке. У армянского историка V в. Мовсеса Хоренаци сохранилось интересное сообщение о нем: Вардесан, говорит Мовсес, «явился историком во дни последнего Антонина. Сначала он был последователем валентиниановой ереси; после отказался от нее и написал на нее опровержение. Он не обратился к истине; но только, отделившись от Валентина, образовал свою секту. Бардацан не искажал исторических фактов, ибо был человек с мощным словом. Он осмелился написать письмо к Антонину, писал много трактатов против секты маркионитов, о роке, о культе кумиров в нашем отечестве. Он пришел сюда, чтобы найти себе последователей между грубыми нашими язычниками, но они его не приняли; тогда он вступил в крепость Ани, где, прочитав храмовую Историю, заключавшую также деяния царей, перевел ее на сирский язык с присовокуплением (совершившихся) при нем событий» (История Армении Моисея Хоренского. Перевод Н. О. Эмина. М. 1893, с. 113–114). Славился Вардесан и как поэт, создавший цикл из 150 псалмов на сирийском языке. В личности и миросозерцании Вардесана как бы скрестились влияния, идущие от различных слоев иранской, семитской и греческой культур. См.: Н. Н. Schaeder, Studien zur orientalischen Religionsgeschichte. Darmstadt 1968, S. 111; H.J. W. Drijvers, Bardaisan von Edessa als Repräsentant des syrischen Synkretismus im 2. Jahrhundert n. Chr. Synkretismus im syrischpersischen Kulturgebiet. Hrsg. von A. Dieterich. Göttingen 1975, S. 109–122. История отпадения Вардесана в ересь покрыта мраком, и сведения об этом у древних авторов самые противоречивые, но принадлежность Вардесана к валентинианам современными исследователями ставится под сомнение. |
| Рельеф фасада ц. Сурб Саркис в Ереване. 1976 г. В 1923 г. создается Комитет по охране памятников (под рук. акад. А. И. Таманяна), начавший исследование и реставрацию средневек. построек. Результатом заботы о сохранении и изучении рукописного наследия явилось строительство Ин-та древних рукописей Матенадаран, перед зданием к-рого установлены скульптуры Месропа Маштоца (скульптор Г. Чубарян), Мовсеса Хоренаци (скульптор Е. Варданян), Анании Ширакаци (скульптор Г. Бадалян) и др. деятелей арм. культуры. Ц. Сурб Саркис в Ереване (архит. Р. Исраелян, 1976) сочетает в своей архитектуре монументальность облика и изящество форм; фасады ее украшены стилизованными рельефами. С мемориальным церковным искусством связаны произведения, созданные в память о жертвах геноцида 1915 г., принявших мученическую смерть за отказ от перехода в ислам. Мемориал на холме Цицернакаберд (архитекторы А. Тарханян, С. Калашян, скульптор О. Хачатрян, 1967), состоящий из круглого мартирия, со склоненными к центру 12 базальтовыми пилонами и 40-метрового обелиска, символизирующего духовное возрождение арм. народа. Связь со средневек. традицией для мн. художников осуществлялась благодаря обращению к народному эпосу, гл. обр. «Давиду Сасунскому», прославляющему борьбу армян за независимость и освобождение от ига иноверцев. Одним из символов Еревана стал монументальный, динамически напряженный образ скульптуры Давида Сасунского работы Е. Кочара (чеканная медь, 1959). С кон. 50-х гг. в монументальном изобразительном искусстве все чаще обращаются к образам деятелей культуры и героическим персонажам средневек. истории, прославленным Армянской церковью в лике святых (Месроп Маштоц, католикос Саак Партев, Вардан Мамиконян и др.). Примерами служат скульптуры перед Матенадараном и мозаика «Аварайрское сражение» в его вестибюле (худож. В. Хачатур), роспись на туфовой стене в вестибюле здания президиума НАН Армении (худож. О. Хачатрян), гобелены «Армянский алфавит» и «Вардананк», выполненные по заказу католикоса Вазгена I (худож. Г. Ханджян). Кризис общественной жизни последних десятилетий XX в. привел к развитию религ. мистицизма, свойственного целому ряду произведений живописи на христ. сюжеты (работы А. Акопяна, В. Подпомогова, Минаса Аветисяна и др.). Средневек. традиции и формы в новых интерпретациях ожили в произведениях прикладного искусства, в частности керамики. Среди образцов ювелирного искусства - композиции из золота на тему арм. алфавита и хачкара, выполненные по заказу католикоса Вазгена I (мастер Ж. Чулоян, Патриаршая ризница в Эчмиадзине). |
| Учитывая всё это, Абегян приходит к предположению о том, что «Агатангехос» – раннее прозвище св. Григора, которое позднее было заменено на «Лусаворич» (Просветитель. – К.А.). Поэтому возможно, что «в более позднее время Агатангехос в названии труда было либо ошибочно понято, либо с умыслом воспринято как имя собственное» (Там же. С. 101) и под этим именем стали иметь в виду секретаря Трдата. Случилось это уже в 5 в., так как для Мовсеса Хоренаци и Лазара Парпеци «Агатангехос» – имя собственное, тогда как из двойного названия труда («История Агатангехоса, житие св. Григора». – К. А.) следует, что первоначально имя «Агатангехос» воспринималось как нарицательное. Источником для написания начальной части «Истории» могли быть народный эпос и сказания, поскольку только они могли так долго и в таком «преображенном» виде сохранить исторические воспоминания о событиях, происходивших приблизительно за 160–225 лет до того, как были изложены Агатангехосом («История» начинает изложение с событий 225 г. и доходит до последнего десятилетия 3 в., а написана она была не ранее середины 5 в.). «В этой части с именами Хосрова и Трдата связаны воспоминания о времени армянского царя Вагарша и его сына Трдата II (215–252 гг.) и позднее вплоть до 297 г., а также эпоха Трдата III. Несмотря на усилия современных историков и филологов, все же не подтверждается историческое существование царя Хосрова Великого. Он, по всей видимости, является лицом, созданным эпосом, которому приписаны деяния исторических личностей – Вагарша и Трдата II» (Там же. С. 103–104). Среди источников Агатангехоса – также мученичество Григора Просветителя, мартиролог Рипсимянских дев и «видение Просветителя», которое имеет совершенно независимое происхождение. «Учение св. Григора» целиком переведено или скомпилировано из греческого или, скорее, сирийского источника. Имелись также источники второго плана, например, мученичество «Горни и Шмона» и «Житие Маштоца» Корюна. Политические события, упоминаемые в «Истории», излагаются по армянскому народному эпосу «Персидская война». |
| E. Renhart, J. Dum-Tragut. Graz; Salzburg, 2001; Rev. Fr. Shnork Souin " s Home Page//http://www.geocities.com/Athens/Thebes/1089 [Электр. ресурс]. М. С. Желтов, С. И. Никитин Церковное пение и гимнография Формирование церковнопевч. традиции ААЦ происходило на основе древней арм. муз. культуры, однако сведения об арм. музыке дохрист. времени крайне скудны. Судя по « Истории Армении » Мовсеса Хоренаци и по трудам нек-рых др. раннесредневек. историков, опиравшихся на древние источники, музыканты дохрист. Армении подразделялись на випасанов () - поэтов и певцов, исполнявших гл. обр. героические сказания, и гусанов () - создателей любовной лирики. По-видимому, музыкально-поэтическое искусство языческой Армении развивалось под персид. влиянием. Возможно, что муз. составляющая А. о. испытала на себе влияние музыки арм. языческого жреческого богослужения. Маштоц. Текст с хазами. X в. (Матен. 1001. Фрагмент 294) Маштоц. Текст с хазами. X в. (Матен. 1001. Фрагмент 294) Традиц. арм. духовная музыка монодична и не предполагает инструментального аккомпанемента. Ее основным жанром является шаракан (). Этот термин, происходящий от корня шар ( - ряд), используется в неск. смыслах; чаще всего он обозначает песнопение на небиблейский текст, т. е. синонимичен терминам « духовная песнь » (ср.: Кол 3. 16) или « духовный гимн » . В трудах средневек. историков Агафангела, Корюна, Егише, Мовсеса Хоренаци и Лазара Парпеци упоминаются псалмопение, духовные песни, песни благословения и песни благодарения ( [салмосергут‘иун], (?) [ногевор ерг], (?)(?) [ерг орннут‘еан], (?)(?) [ерг орннабанут‘еан]) как наиболее распространенные певч. жанры раннего арм. богослужения. Согласно историку XIII в. Киракосу Гандзакеци (к-рый, вероятно, опирался на не дошедшие до наст. времени более ранние источники), как слова, так и напевы первых шараканов были сочинены основоположниками арм. письменной культуры, святыми переводчиками Месропом Маштоцем и Сааком Партевом . В ряду авторов ранних шараканов Киракос называет также выдающихся деятелей V-VII вв. Мовсеса Хоренаци, католикоса Ованнеса Мандакуни, Ананию Ширакаци и др. Однако возможно, что сообщаемые Киракосом сведения неточны и жанр шаракана начал развиваться в Армении не ранее 2-й пол. VII-VIII в. Из гимнографов VII в. известны также католикос Саак Дзорапореци и Барсег Тчон , составивший первый сборник арм. песнопений. |
| Армянская церковь в Амстердаме. Гравюра XIX в. по рис. худож. Я. де Бейера (XVI в.) Армянская церковь в Амстердаме. Гравюра XIX в. по рис. худож. Я. де Бейера (XVI в.) Армянская Апостольская Церковь (ААЦ) имеет в Н. 3 церкви (в Алмело, Амстердаме и Маастрихте), а также общины в Арнеме, Ассене, Эйндховене и Дордрехте. Все они находятся в юрисдикции Эчмиадзинского Католикосата. В Н. насчитывается от 10 до 25 тыс. верующих ААЦ. Вследствие усиления торговых связей европ. стран с Ближ. Востоком в XIII-XIV вв. арм. купцы селились в крупных городах Н. (гл. обр. в Брюгге). После падения Киликийского царства приток арм. переселенцев в Н. усилился. В 1479 г. в Брюгге для приема арм. переселенцев был построен странноприимный дом. С кон. XV в. армяне постепенно переселялись из Брюгге в Амстердам, новый центр торговли в регионе. В XVII в. в Амстердаме была основана арм. торговая колония, в к-рой проживали гл. обр. выходцы из г. Нор-Джуга (Нов. Джульфа, ныне в черте Исфахана, Иран), в 1663 г.- 1-я арм. церковь. Арм. купцы в Н. не только оказывали поддержку местной церкви, но и финансировали издание книг на арм. языке. В 1660-1717 гг. Амстердам был центром арм. книгопечатания. При участии нидерланд. печатника Кристоффела ван Дейка (ок. 1606-1669) был создан шрифт для печатания книг на арм. языке. Первую арм. типографию в Амстердаме в 1660 г. основал Маттеос Цареци по указу арм. католикоса Акопа Джугаеци. Книгоиздательская деятельность особенно активизировалась с вовлечением в дело Воскана Ереванци, опубликовавшего в 1666-1668 гг. 1-ю печатную Библию на арм. языке, но приостановилась с его смертью (1674). В 1685 г. один из его учеников, Маттеос Ванандеци, вместе со своими братьями основал в Амстердаме 2-ю арм. типографию. Вскоре к ним примкнули Маттеос Ованнисян и братья Гукас и Микаел Нуриджанян. Поскольку все эти книгоиздатели происходили из села Вананд в Карсской обл., типография осталась в истории под названием «[Типография] Ванандеци». За время существования (до 1717) она выпустила множество ценных книг и учебных пособий; в 1695 г. были опубликованы 1-я печатная карта мира на арм. яз. «Общий атлас мира» (Аматарац Ашхарацуйц) и «История Армении» Мовсеса Хоренаци . Книгоиздатели Ванандеци были в дружеских отношениях с учеными Г. В. Лейбницем , И. Шрёдером и др.; типографию посещал русский царь Петр I Алексеевич . |
| Вопреки политике Византии, персы даже покровительствовали Армянской церкви, и в первый период арабского владычества (до начала 8 в.) армяне пользовались ограниченной автономией, что дало свои результаты. Следствием такой политики персов и арабов стал непродолжительный и незначительный культурный и литературный подъем во второй половине 6 в. и в 7 в. Развитие литературы тогда было тесно связано с Церковью . От этого времени дошли, в частности, специальные сборники–руководства для догматических споров. Примером такого труда является «Книга посланий» 216 . Ее составитель и время происхождения неизвестны. Предполагают, что официальная редакция «Книги» составлена в 7 в., поскольку послания 5–7 вв. в ней весьма тщательно классифицированы и расположены строго хронологически, тогда как другие послания собраны случайно и расположены беспорядочно. Всего в «Книге» 98 посланий. Содержание их соответствует событиям 5–13 вв. С литературной точки зрения послания малоценны, но являются первоклассными историческими источниками: в них видны опыт и осведомленность авторов в догматических вопросах и их энергичное стремление защитить веру 217 . Вторым значительным сборником является «Исповедание веры» 218 , составленное по образцу «Опровержения» Тимофея Элура. В нем собраны фрагменты сочинений православных отцов Церкви. Сборник с течением времени претерпел изменения, вобрав в себя новые материалы, и отличается от начальной редакции, которая была выполнена при католикосе Комитасе (616–624). Составителем этого сборника считают Иоанна Майрагомеци (Майриванеци) 219 . После начала иконоборческой борьбы, стимулированной указом католикоса Мовсеса (574–604), повелевавшим «вовсе не общаться с ромеями, которые повинуются Халкидонскому собору... не принимать от них книг, икон и просфоры», Иоанн Майрагомеци составил также специальное сочинение, в котором писал о пренебрежении к иконам как об ошибочном заблуждении. Против иконоборцев писал также Вртанес Кертох, знаток греческого языка и церковной литературы, ставший после католикоса Мовсеса местоблюстителем патриаршего престола (604–607). Его книга «Против иконоборцев» свидетельствует, что иконоборческое движение, всколыхнувшее в 8–9 вв. всю Византийскую империю, было распространено в Армении еще в начале 7 в. Таким образом, сочинения Иоанна Майрагомеци и Вртанеса Кертоха – самые ранние труды, освещающие историю иконоборчества. |
| 226 Ашот Багратуни – с 855 г. правитель Армении. В 885–891 гг. – царь. Основатель Багратидского армянского царства (885–1045). 228 «В сей год разрушился от землетрясения город Двин»... – согласно армянским историографам Ованесу Драсханакертци и Товме Арцруни, во время землетрясения 893 г. средневековая столица Армении город Двин был разрушен до основания и превратился в груду развалин, погибло более 70 000 человек (см. Ованес Драсханакертци. История Армении, с. 162–163) 230 Согласно Степаносу Орбеляну, отца Маштоца звали Григор (см. История Сюннкского края, с. 173). 231 Егвард – в древности поселок в Айраратской провинции, в области Арагацотн. Впервые упоминается как вотчина армянского католикоса Мовсеса II (VI в.). Ныне селение с тем же названием в Наирийском районе Армении. 232 Монастырь св. Теодороса, или Сурб Зоравор, был построен в конце VII в. Григором Мамиконяном. Замечательный памятник архитектуры, есть и поныне. 234 Согласно Степаносу Орбеляну, учителем Маштоца был не Теодорос, а настоятель монастыря Макенеац вардапет Степанос; «[Отец] отдал его в ученики к св. отцу [монастыря] Макенис Степаносу» (История Сюникского края, с. 173). 235 Область Гехаркуни, или, правильнее, Гехакуни, – соответствует современным районам Камо и Мартуни Республики Армения. 236 Мариам Сюнеци – княгиня Сюника, дочь царя Ашота I. Со своими сыновьями поселилась на Севане. Во время похода Юсуфа бежала и, преследуемая его отрядами, в 911 г. скончалась по дороге в Гардман (см. Степанос Орбелян. История Сюникского края, с. 169–174). 237 Князь Васак – сын Григора Сюпана, правителя Сюника и Сисакана (см. Степанос Орбелян, там же). 239 Василий – речь идет о византийском императоре Василии I (867–886), основателе Македонской династии. 242 Имеется несколько изданий этих редакций жития Григора Нарекаци. См.: Г. Овсепян. Памятные записи рукописей, с. 143–146, 66, с. 141–144, 65; Григор Нарекаци. Книга скорбных песнопений. Подготовка текста, предисловие и комментарии П. М. Хачатряна и А. А. Казиняна. Ереван, 1985, с. 170, 172–173. |
| Сведения о времени создания данного мученичества сохранились в памятной записи самого Мовсеса: «Умер старейшина Мирак в 1486 г.; в этот, 935 год нашего летосчисления я, писец Мовсес, начал переписывание сей книги и, обстоятельно ознакомившись с его историей, написал [о нем,] дабы и нам было воздано за его мученичество» 1221 . История и мученичество блаженного страстотерпца Мирака Тавризеци Блаженный старейшина Мирак из великого города и знаменитой столицы Тавриза, по происхождению армянин, по вере христианин, был сыном добрых родителей. Благочестивый и богобоязненный, [он отличался] простосердечием и человеколюбием, навещал сирот и вдов, давал приют чужестранцам и приезжим, одевал нищих и кормил голодных, любил священнослужителей и чтил [церковные] праздники. Он был великим защитником армян при дворе мусульманских царей. С помощью золота и серебра он выкупал у неверных множество пленных из народа грузинского – мужчин и женщин, стариков и детей – и, освободив, отпускал их восвояси. Он сделал [также] много полезных дел для церквей и монастырей. Тавризскую церковь , разрушенную иноземцами при Джааншахе, он восстановил руками самих разрушителей посредством щедрых даров, которыми осыпал правителей и господ. И впоследствии муллы много раз стремились разрушить [ее], однако он, не жалея, осыпал драгоценностями царский двор и не давал осуществить эти преступные намерения. Посему нечестивый народ персидский ненавидел [его] и жаждал его крови. В правление тавризского падишаха Ягуба, сына Узун Гасана, при дворе был некий муж, по имени Мехти, который имел указ от падишаха делать все, что он захочет – разорять, обирать, избивать. И никому не дано было прекословить ему; и что бы он ни совершил, дела его не подлежали суду. Воспользовавшись этим, нечестивый народ персидский подстрекал его убить старейшину Мирака. Великий же Мирак, наряду с добрыми делами и праведной верой, также своею смертью уподобился Господу своему, ибо в страстную субботу он претерпел мучения Христа и смертью своей причастился его смерти. В страстную среду неверные замыслили убить его, как Иуда с евреями [Христа]. В страстной же четверг он ревностно исповедавшись [Христу], отведал живоносного тела и крови, подобно апостолам на тайной вечере. А в страстную пятницу, которая приходилась на 24-е марта, в шесть часов, когда на кресте был распят Господь, в этот самый час Мехти, вскочив на коня и захватив с собой меч, прискакал на рынок. Пришпорив [коня] у лавки Мирака, он сказал ему: |
|
|
