| В Сванском волочке, приданном к г. Кореле было рядовых людей в 26 дв. 33 челов. и рыболовей в 29 дворах 34 человека, всех в 55 дворах 67 человек. В нем же – 4 пустых двора, и 1 двор Валаамского монастыря. В городе Кореле по Писцовой Книге значится 1 церковь и 4 монастыря. 1. Спасская церковь находилась на Спасском Острову (XII. 6: «дано место на Спасском Острову... противу церкви Спаса»); вероятно там же (в книге глухо «на посаде») жили «Спасский поп Семен, сторож Спасской Микитка Васков сын» (XII. 6). Деревня «церковная Спасская из Корельского города» (XII. 33) находилась в Городенском погосте Корельского уезда. 2 . Воскресенский монастырь; «Воскресенский поп Марко, Воскресенский же диакон Якуш Киров, диакон Олексей (XII, 5–6) жили «на посаде», вероятно, на Спасском Острове. Деревни этого монастыря находились в Городенском погосте Лад. у. (XI. 35), в Городенском пог. Корельск. уезда (XII. 30), и в Ровдушском погосте того же уезда (XII, 118). (У Зверинского под 1539). 3 . Егорьевский или Юрьев монастырь владел деревнями в Городенском погосте, Корельского уезда (XII. 32) и в Ровдушском пог. того же уезда (XII. 117). Его «Егорьевский поп Трофим» (XII. 6) жил, кажется, на Спасском Острову (у Зверинского под 2237). 4 . Никольский монастырь владел деревнями в погостах Городенском (XII. 30), Сакульском (XII. 74), Ровдушском (XII. 119) и Кирьяшском – (XII, 143). У Зверинского под 1807. 5 . Ивана Святого Предтечи монастырь из города из Корельского, с устья Узервы владел деревнями в погостах Корельского уезда Кирьяшском (XII. 142) и Иломанском (XII. 179). У Зверинского под 1618. К каким же общим выводам нас может привести подробное обозрение каждого города в отдельности? Прежде всего, если мы видим, что в г. Копорье дворов всего лишь 28, если эта цифра дворов даже после присоединения к ней 40 дворов в лежавших около города деревнях поднимается только до 68, – ясным должно быть то, что не количество дворов дает Копорью название города, а что-то другое. Даже в числе 28 дворов собственно городских есть несколько дворов городских воротников и пищальников. |
| Говоря все это, мы не исправляем вышеприведенное рассуждение автора статьи «Четвероевангелие», а только пополняем. Последний его вывод относительно третьего евангелия тот, что «оно отличается от всех других евангелий наибольшею историческою полнотою, точностью и последовательностью изложения жизни и учения Господа». Поскольку дело идет о степени исторической объективности, это несомненно. Евангелию Луки именно свойственны некоторые черты истории. Один только этот евангелист описывает «по порядку сначала» благовестие о рождении Предтечи и рождении Спасителя и историю того и другого рождения; только он передает нам черты человеческого развития Христа ( Лк.2:40,52 ) и сообщает нечто из времени Его отрочества ( Лк.2:41– 51 ); только он ставит евангельскую историю в связь с историей Сирии и римской империи ( Лк.2:1; 3:1 ); слова «год» и «месяц» у него встречаются более часто, чем во всех прочих евангелиях. И все же этот евангелист руководился не одними только историческими интересами; на выбор материала и расположение его оказывала также влияние идея труда. Принять третье евангелие за чисто исторический труд и отдавать ему решительное предпочтение пред другими евангелиями в спорных случаях невозможно. Наконец, то же самое нужно сказать и о евангелии Марка. Прочитаем это евангелие и остановим свое внимание на Мк.1:12, 8, 10, 12, 13, 2127, 3234, 39, 45 ; Мк.2:8 ; Мк.3:1112, 1415, 2122, 2930 ; Мк.4:15 ; Мк.2:117 ; Мк.6:7, 13 ; Мк.7:24. 36 ; Мк.8:30,33, 38 ; Мк.9:9. 2025,30 . Таким образом, при описании общественного служения Господа Христа евангелист Марк преимущественное внимание обращает на обнаружение во Христе духовной силы в ее борьбе с нечистою силою. Ср. также те места евангелия, в которых говорится о внешнем обнаружении духовной силы Христа: I, 31: Господь исцеляет тещу Петра прикосновением к руке, – Мк.1:41 : коснулся прокаженного; Мк.3:10 : имевшие язвы бросались к Нему, чтобы коснуться Его; Мк.5: 2534 : исцеление женщины чрез тайное прикосновение, так что Иисус почувствовал Сам в Себе, что вышла из Него сила; |
| Равно и перед вознесением своим Господь всем верующим даровал обетование ( Мк. 16:17 ): именем моим бесы ижденут. При таких знамениях могущества Христова, признание Его божества невольно исторгалось даже из этих натурально злостных уст. Несмотря на строгое запрещение говорить, что Он – Христос ( Мк. 1:34 , Мк. 3:12 ), «духи нечистые, когда видели Его, падали перед Ним и кричали: Ты – Сын Божий» ( Мк. 3:11 ), «Ты – Святый Божий» ( Мк. 1:24 ), «Иисус – Сын Бога Всевышнего» ( Мк. 5:7 ). По этой же причине при одном имени Христовом нечистая сила удалялась даже через тех, кто не ходил за Ним ( Мк. 9:38 ). Итак, по всему несомненно, что Искупитель есть божественное лицо исключительного, абсолютного достоинства: Его чудеса свидетельствуют об этом, а господство над демонами поставляет Его вне ряда всех глаголемых богов на небе и на земле. И это не мнение только пылких поклонников и восторженных последователей Назаретского Благодетеля. Напротив: они сдержанны и крайне осторожны в выражении подобных чувств и настроений. Марк как будто намеренно проходит молчанием множество примеров этого рода (ср. Μф. 14:33, Μф. 16:16, Ин. 6:68–69 и др.), не желая быть заподозренным в пристрастии и партийности. Даже при встретившейся неизбежности он гораздо менее решителен в провозглашении божественности Господа со стороны Его Апостолов, – и Петр при Кесарии Филипповой просто говорит (8:39): Σ ε Χριστς, когда по Матфею ( Мф. 16:16 ) это был «Христос, сын Бога живого» или во всяком случае – по Луке ( Лк. 9:20 ) – «Христос Божий» ( Χριστς το Θεο) по своей эссенциальной божественности. Значит, перед нами – не пристрастное увлечение экзальтированных почитателей. Совсем нет, а над Ним сбылась древняя римская сентенция: vox populi – vox Dei, ибо сам Спаситель от всех требовал глубокого молчания, но сколько Он ни запрещал исцеленным, они ещё более разглашали ( Мк. 7:36 ). И мы уже видели, каким ореолом восторга и изумления окружается Иисус всюду по изображению Марка, какие клики энтузиазма и восхищения преследовали Его везде, так что Он не мог спокойно никуда показаться и принужден был удаляться в места пустынные ( Мк. 1:35 ; Мк. 6:31–32 , Мк. 6:35 ) и переходить в пределы Сирофиникии, но и там находила Его увлеченная толпа и вне черты священной земли Христос не можаше утаитися вопреки своему решительному уклонению от всякой гласности ( Мк. 7:24 ). |
| Поскольку эта же история лежит в основе иудейских рассказов о мучениках, выделение 2 слоев, или линий, повествования, предложенное Дормайером, теряет смысл. Каждый эпизод в повествовании о Страстях, хотя, на первый взгляд, кажется независимым от других, выполняет свою функцию и соответствует определенному элементу использованной модели. Никелсберг выделил 21 элемент в реконструированной им модели иудейской «Истории...», из которых в Евангелии от Марка встречаются 17 (хотя и не всегда в том же порядке, что и в прототипе). Т. А. Мор предложил иной подход. По его мнению, древнейшее повествование включает только те элементы, которые являются общими в Евангелии от Марка и в Евангелии от Иоанна ( Mohr. 1982). Однако ряд признаков указывает на то, что евангелист Иоанн был знаком с повествованием М., изменяя лишь нек-рые богословские акценты: оба упоминают миро «из чистого нарда» (Мк 14. 3 и Ин 12. 2-3), 300 динариев (Мк 14. 5 и Ин 12. 5), Петра, греющегося у костра (Мк 14. 54, 67 и Ин 18. 18, 25), то, что Петр входил «внутрь двора» (Мк 14. 54 и Ин 18. 15-16), крик толпы «распни Его» (Мк 15. 14 и Ин 19. 6), багряницу (Мк 15. 17 и Ин 19. 2, 5), распятие в пятницу (Мк 15. 42 и Ин 19. 31). Неоднократно предпринимались попытки отделить от повествования о Страстях «малый апокалипсис» и реконструировать его протоисточник (см., напр.: Wenham. 1984; Brandenburger. 1984). Однако связь между Мк 13 и Мк 14-15 очень тесная: разрушение храма, предсказанное в Мк 13. 2, возникает сначала как часть обвинения против Иисуса в 14. 58, а затем символически изображается как разрывание завесы Святого Святых после Его Смерти в 15. 38 (нек-рые исследователи считают, что разрывание завесы указывает на конец жертвоприношений, другие же видят в этом раздирание одежды в знак скорби по умершему родственнику или близкому (ср.: 4 Цар 2. 12); поскольку завеса храма являла образ Вселенной, то ее разрывание можно интерпретировать в апокалиптическом смысле); предание на смерть, предуказанное в Мк 13. 9, осуществляется в результате суда над Иисусом; тема предательства ближних (Мк 13. |
| (б) Вместе с тем на формирование композиционного целого Евангелия от Матфея (точнее, его ранней формы в объёме, равном «общесиноптическому ядру») могла повлиять сложившаяся к тому времени сюжетная последовательность благовестия слова спасения ( Деян.13:26 ), примеры которого мы находим в речи Петра у сотника Корнилия ( Деян.10:37–41 ) и в речи Павла в Антиохии Писидийской ( Деян.13:24–37 ), где зафиксирована общая устойчивая схема повествования, начинающегося крещением Иоанна и заканчивающегося явлением воскресшего Господа. 2) Своеобразие второго канонического Евангелия определяется деятельностью Апостола Петра, который воспользовался ивр. Мф. (точнее, его ранней формой) с миссионерской целью, вероятно, совмещая литургические собрания с проповедью и обучением язычников, причём вне прямой связи с текстом Ветхого Завета (с которым, естественно, не были знакомы новообращённые из язычников). Последнее обстоятельство с наибольшей очевидностью обнаруживает себя в отсутствии цитат из Писания, предваряемых формулой (всё же сие было) да сбудется реченное (Господом) через пророка/пророков.., которая регулярно встречается в параллельных местах у Мф. (см. параллельные места к Мф.8:17, 12:17, 13:14, 35, 21:4 ). На основании сравнительного анализа двух первых Евангелий можно заметить, что в Евангелии от Мк. ослаблен интерес к иудейской проблематике ( Мф.16:10–12 ; Мк.8:20–21 ; Мф. 15:10–16 ; Мк.7:14–18 и др.), оно шире национальных чаяний пришедших от обрезания ( Мф.24:20 ; Мк.13:18 ; Мф.15:26 ; Мк.7:27 и др.), оно, преодолевая язык книжной учёности ( Мф.15:19–20 ; Мк.7:21–23 ), обращается не к узкому кругу учеников, но ко всем «Христовым» ( Мк.9:41 ; Мф.10:42 ; Мк.9:41 ; Мф.12:48–49 ; Мк.3:33–34 ). Это уже не литургические «воспоминания апостолов», хотя бы и составленные с учётом общей схемы благовестия, но прямая проповедь Евангелия (слово – εαγγλιον у Мк. 8 раз, у Мф. 4 раза) и учения Иисуса Христа (слово διδαχ применительно к речам Иисуса – у Мк. 5 раз, у Мф. 2 раза). В этом (и только в этом) смысле Евангелие от Марка может быть действительно названо самым первым Евангелием, поскольку в нём внимание к тому, что знал о Христе и как воспринял Его мир Ветхого Завета, заметно смещается на то, чтобы мир всей твари ( Мк.16:15 ) узнал и воспринял Новую Весть о Христе. |
| Только Марк рассказывает о двух чудесах: об исцелении глухого косноязычного в Десятиградии, которое «чрезвычайно» поразило очевидцев и побудило их воскликнуть: «Все хорошо делает, – и глухих делает слышащими и немых – говорящими» ( Мк. 7:31–37 ). Второе чудо представляет собой удивительный пример постепенного исцеления: после первого прикосновения Христа слепой в Вифсаиде увидел ходящих вокруг людей, но неотчетливо, как деревья, а после второго возложения рук на глаза «стал видеть все ясно» ( Мк. 8:22–26 ). Марк опускает важные притчи, но лишь он один пересказывает интересную притчу о семени, которое незаметно растет и производит сперва зелень, потом колос, а потом полное зерно в колосе ( Мк. 4:26–29 ). Любопытный факт, на который первым обратил внимание д–р Ланге, заключается в том, что Марк уделяет особое внимание периодам передышки и отдыха, «которыми ритмически перемежается ряд великих побед, одержанных Христом». Иисус Христос вышел из незаметного города Назарета; каждому новому шагу в Его общественной жизни предшествовал период уединения, и за каждым периодом уединения следовала еще одна, более великая победа. Контраст между созерцательным покоем и решительными действиями поразителен – мы видим, что секрет непреодолимого влияния Христа кроется в Его общении с Богом. Так, приняв крещение, Он удаляется в Иудейскую пустыню, прежде чем начать проповедь в Галилее ( Мк. 1:12 ); удаляется к морю ( Мк. 3:7 ); в пустыню на восточном берегу Галилейского моря ( Мк. 6:31 ); на гору ( Мк. 6:46 ); в пределы Тирские и Сидонские ( Мк. 7:24 ); в Десятиградие ( Мк. 7:31 ); на высокую гору ( Мк. 9:2 ); в Вифанию ( Мк. 11:11 ); в Гефсиманию ( Мк. 14:32 ); Он остается в могиле до воскресения; Он удаляется от мира и вновь являет Себя миру через победы Евангелия, проповедуемого Его учениками. «Вознесение Господа – это Его последнее уединение, за которым идут последний натиск и абсолютная победа». 960 Богословская позиция Евангелие от Марка не принадлежит к какому–либо конкретному богословскому типу – оно отличается соборным, примирительным духом и занимает нейтральную позицию в разномыслии между отдельными группами внутри апостольской церкви. Но это не следствие тонкого расчета или стремления загладить и примирить существующие разногласия. 961 Марк всего лишь излагает взгляды изначального христианства, каким оно было до начала споров об обрезании, которые через двадцать лет после основания церкви стали причиной Апостольского собора в Иерусалиме. Его евангелие следует взглядам Петра, не противопоставляя их взглядам Павла, и взглядам Павла, не противопоставляя их взглядам Петра. С точки зрения богословия, оно выдержано в том же тоне, что и проповеди Петра в Книге Деяний. Оно насквозь практично. Оно проповедует христианство, а не богословие. |
| Предание нуждается в раскрытии. Прежде всего, в апостольских писаниях Нового Завета имя Марка называется или одно, или в соединении с именем Иоанна. Иоанн-Марк, или, точнее, Иоанн, называемый Марком, упоминается в Деян. Мк.12:12, 25 ; Мк.15:37 . В Мк.13:5, 13 он назван просто Иоанном. Ап. Павел в Посланиях к Колоссянам ( Мк.4:10 ), к Филимону (ст. 24), во Втором к Тимофею ( Мк.4:11 ) и ап. Петр в Первом Послании ( Мк.5:13 ) упоминают просто Марка. Давно уже был поставлен вопрос: об одном лице или о двух здесь идет речь? Нужно признать, что для различения Марка и Иоанна-Марка мы не имеем достаточных оснований. Ап. Павел называет Марка племянником Варнавы ( Кол. 4:10 ). С Варнавой, по свидетельству Деян. ( Мк.15:37, 39 ), был тесно связан Иоанн-Марк. Если в Деян. Мк.13:5, 13 Иоанн-Марк называется просто Иоанном, то в Деян. Мк.15:39 он назван просто Марком. Надо думать, что Иоанн было его еврейское, а Марк – его латинское имя. Употребление двойных имен: одного – туземного, другого – эллинистического, было в обычае того времени. Что же мы знаем об Иоанне-Марке? Новозаветные данные ограничиваются указанными местами. Иоанн-Марк сопровождает Павла и Варнаву из Иерусалима в Антиохию, вместе с ними отправляется в благовестническое путешествие – первое путешествие ап. Павла, но дальше Кипра не идет и из Памфилии возвращается в Иерусалим. Из-за Иоанна-Марка в начале второго путешествия между Павлом и Варнавой происходит размолвка. Павел, наученный горьким опытом первого путешествия, считал, что он уже доказал свою несостоятельность. В результате «Варнава, взяв Марка, отплыл в Кипр; а Павел, избрав себе Силу, отправился, быв поручен благодати Божией» (Деян. Мк.15:39–40 ). Во время римских уз мы снова видим Марка вместе с Павлом ( Кол. 4:10 ; Флм., ст. 24). В словах Павла о Марке слышится внимание и доверие (Кол. Мк.4:10 ). На склоне дней, ожидая наступления близкого конца, Павел пишет Тимофею: «Марка возьми и приведи с собою, ибо он мне нужен для служения» (2 Тим. Мк.4:11 ). Павел был в это время в Риме. |
| На этом отрезке Евангелия от Марка мы встречаем наибольшую концентрацию диалогов между Иисусом и учениками – диалогов, в которых ученики проявляют непонимание того, что Он говорит и делает. За исключением Петра никто из них не может дать Ему внятного ответа, за кого они Его принимают ( Мк. 8:27–38 ). Предсказание о предстоящих Ему страданиях и смерти встречает активный протест Петра ( Мк. 8:31–33 ). Наедине с Учителем ученики спрашивают Его, почему они не смогли изгнать беса из отрока ( Мк. 9:28–29 ). Его вторичное предсказание о Своей смерти вновь встречает их непонимание ( Мк. 9:31–32 ). Они спорят между собой, кто из них больше, но Иисус ставит перед ними дитя и говорит, что тот, кто хочет быть первым, должен быть всем слугой ( Мк. 9:33–37 ). Иоанн рассказывает Иисусу, как ученики запретили Его именем изгонять беса некоему человеку, не ходившему за ними, но Иисус объявляет, что они поступили неправильно ( Мк. 9:38–40 ). Ученики недоумевают по поводу Его слов о разводе, и Он дает разъяснения ( Мк. 10:10–12 ). Чрезвычайное недоумение учеников вызывают слова Иисуса о том, что богатому трудно спастись ( Мк. 10:23–27 ). Иисус в третий раз предсказывает Свою смерть, а ученики только ужасаются и пребывают в страхе ( Мк. 10:32–34 ). Наконец, двое сыновей Зеведеевых подходят с нелепой просьбой посадить их по правую и левую руку от Него в славе Его; прочие ученики негодуют, и Иисус увещевает их ( Мк. 10:35–45 ). Все эти эпизоды умещаются на небольшом пространстве между одним и другим случаями исцеления от слепоты. И все они – каждый по-своему – раскрывают тему духовной слепоты, от которой ученики избавляются постепенно и поэтапно подобно слепому из первого эпизода, получающему исцеление в два этапа. Важную роль в этом процессе играет чудо Преображения, которое тоже уместилось внутри указанного тематического блока ( Мк. 9:2–7 ). Преобразившись перед тремя учениками, Иисус приоткрывает им ту славу, которую Он имел у Отца прежде бытия мира ( Ин. 17:5 ). Впрочем, их духовные очи пока еще не вполне открыты, и они эту славу воспринимают вполне эгоистически – по крайней мере, это относится к двум из трех свидетелей чуда Преображения ( Мк. 10:35–36 ). |
| Стефан V, 885.IX-891.IX.14 Формоз, 891.X.6–896.IV.4 Бонифаций VI, 896.IV-896.IV Стефан VI, 896.V-897.VIII Роман, 897.VIII-897.XI Теодор II, 897.XII-897.XII Иоанн IX, 898.I-900.I Бенедикт IV, 900.I-903.VII Лeb V, 903.VII-903 .IX Христофор, 903.IX-904.I Сергий III, 904.I.29–911.IV.14 Анастасий III, 911.IV-913.VI Ландон, 913.VII-914.II Иоанн Х, 914.III –928.V Лeb VI, 928.V-928 .XII Стефан VIII, 928.XII-931.II Иоанн XI (граф Тускулумский), 931.II-935.XII Лeb VII, 936.I.3–939.VII.13 Стефан VIII, 939.VII.14–942X Марин II, 942.X.30–946.V Агапет II, 946.V.10–955.XII Иоанн XII (Оттавиано, граф Тускулумский), 955.XII.16–963.XII.4 Лeb VIII, 963 .XII.6–965.III.1 Бенедикт V, 964.V.22–964.xII.23 Иоанн XIII, 965.X.1–972.lX.6 Бенедикт VI, 973.I.19–974.VI Бонифаций VII (антипапа) (в первый раз), (974.VI-974.VIII) Бенедикт VII (граф Тускулумский), 974.X-983.VII.10 Иоанн XIV (Пьетро ди Павиа), 983.XII.I0–984.VIII.20 Бонифаций VII (антипапа) (во второй раз), (984.VIII –985.VII) Иоанн XV, 985.VIII-996.III Григорий V (Бруно, герцог Каринтский), 996.V.3–999.II.18 Иоанн XVI (Джованни Филагато) (антипапа), (997.IV-998.II) Сильвестр II (Герберт д " Ориллак), 999.IV.2–1003.V.12 Иоанн XVII (Секко), 1003.VI-1003.XII Иоанн XVIII (Фазано), 1004.I-1009.VII Сергий IV (Пьетро Бука порца), 1009.VII.31–1012.V.12 Бенедикт VIII (Джованни, граф Тускулумский), 1012.V.18–1024.IV.7 Григорий VI (антипапа), (1012) Иоанн XIX (граф Тускулумский), 1024.IV-1032.XI.6 Бенедикт IX (в первый раз) (Теофилакт, граф Тускулумский),1032–1044 Сильвестр III (Джованни), 1045.I.20–1045.III.10 Бенедикт IX (во второй раз), 1045.III.19–1045.V.1 Григорий VI (Джованни Грациано), 1045.V.5–1046.Xll.20 Климент II (граф Шидгер, Морслебен и Горнбург), 1046.XII.25–1047.X.9 Бенедикт IX (в третий раз), 1047. XI.8–1048.VII.17 Дамас II (Поппо фон Бриксен), 1048.VII.17–1048.VIII.9 Св. Лев IX (Бруно, граф Згисхейм-Дагсбург), 1049.II.12–1054.IV.19 Виктор II (Гебгард, граф Долленштейн-Гиршберг), 1055.IV.16–1057.VII.28 Стефан IX (Х) (Фридрих, герцог Лотарингский), 1057.VIII.3–1058.III.29 |
| Имя Сына Человеческого употреблено как имя собственное и с определенным членом: Υς το νθρπου (ст. 10). Из контекста ясно, что Иисус таким образом обозначает Себя. Третье лицо, вместо первого, отвечает арамейскому словоупотреблению; отсутствие толкования показывает, что возможность недоразумения исключалась. Свидетельствовал ли Господь, употребляя этот титул, о Своем мессианском достоинстве? И да, и нет. В Мф. ( Мк.16:13 и сл.) рассказ об исповедании Петра вводится вопросом Господа к ученикам: «За кого люди почитают (Меня), Сына Человеческого»? Ученики приводят несколько мнений. На прямой вопрос, за кого почитают Его ученики, Петр дает ответ: «Ты – Христос». Иными словами, Иисуса знали под именем Сына Человеческого, которое Он Сам употреблял. Это имя, как таковое, еще не предполагало непременно мессианского достоинства его носителя. Исповедание Петра есть свидетельство о тайне, открытой ему свыше (Мф. Мк.16:17 ). И, тем не менее, поскольку это имя восходит к эсхатологическому учению Книги пророка Даниила ( Мк.7:13 ), употребление его предполагает мессианский контекст. Больше того. Современные исследователи обратили внимание на то, что этот титул как у синоптиков, так и у Иоанна чаще всего употребляется там, где речь идет о предстоящих страстях Христовых (напр., Мк. Мк.8:31 ) или о грядущей славе (Мк. Мк.13:26 ; Мк.14:62 ), иными словами, предполагает определенное содержание учения о Мессии. Мессианское значение титула несомненно и в нашем отрывке, если мы сопоставим его с другими местами Нового Завета. Сыну Человеческому принадлежит право прощения (ст. 10). Условие прощения есть обладание Святым Духом (Ин. Мк.20:22–23 ). В повествовании о Крещении упоминается о Сошествии Св. Духа в виде голубином на Иисуса (Мк. Мк.1:10 ). Он, по свидетельству Иоанна Предтечи, крестит Духом Святым. После крещения Дух ведет Его в пустыню. Но Дух Святой на Иисуса сходит как на Мессию. Это ясно из слов Петра в доме сотника Корнилия ( Деян. 10:38 ). Если право прощения предполагает дар Св. Духа, и Сыну Человеческому, который имеет Святого Духа как Мессия, принадлежит и это право, – ясно, что титул «Сын Человеческий» и в нашей связи имеет значение мессианское. Таков неизбежный вывод. Но он вытекает из новозаветного учения в целом. В нашем отрывке он не подчеркнут. Рассказ об исцелении расслабленного имеет значение богоявления, но богоявления прикровенного. Сын Человеческий, имеющий власть прощать грехи, в этом отношении (о других пока нет речи) равен Богу. |
|
|
