| Скачать epub pdf О святителе Никифоре, патриархе Константинопольском, Исповеднике Предисловие Во святых отец наш Никифор Исповедник, сначала асикрит, стал впоследствии монахом, а затем патриархом Константинопольским. Он занимал кафедру при императорах Никифоре, Ставракии и Михаиле Рангаве до 815 г., согласно Мелетию Афинскому (Церковная история. Т. 2. С. 259). На этой кафедре он был непосредственным преемником божественного Тарасия, председателя VII Вселенского собора. С патриаршего престола св. Никифор был свержен иконоборцем Львом Армянином. Память св. Никифора празднуется 13 марта и 2 июня. Смотри «Синаксариста» на эти дни. Во святых отца нашего Никифора Константинопольского, исповедника 37 правил из церковных постановлений, как его собственных, так и бывших с ним святых отцов, в переложении на простой язык 414 Правило 1 Если по незнанию выстирали святой антиминс, то он не теряет своей святости и из-за стирки не становится нечистый 415 . (Апост. 73; VII Всел. 7.) Правило 2 Второбрачного не венчают 416 , но подвергают епитимии, лишая причащения на два года, а троебрачного – на три. (Неокесар. 7.) Правило 3 Тот, кто останется в церковном притворе по необходимости и ненадолго, не заслуживает осуждения. Но если он проведет в нем долгое время, пусть его изгонят оттуда, наложив епитимию, а положение церкви будет восстановлено, т. е. она не станет обыкновенным домом, не отличающимся от прочих. (VI Всел. 97.) Правило 4 Следует принимать милостыню, которая подается за души умерших без завещания и не распорядившихся своим имуществом, однако если при этом они сами при жизни стремились и хотели, чтобы за них подавали такую милостыню, проще сказать – если они хотели подавать милостыню 417 . Правило 5 Если Благовещение выпадет на Великий четверг или Великую пятницу, то мы не согрешим, если разрешим тогда пост на вино и рыбу 418 . (Апост. 69.) Правило 6 Пресвитер, возведенный в игумена, может поставлять чтеца и иподиакона в своем монастыре. (VII Всел. 14.) Правило 7 Если кто-либо провел в распутстве 419 20 лет или даже больше, а затем совершил дела добродетели, то его не должно рукополагать во священника, поскольку священное – чисто и неоскверненно. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИОАНН ЭКСАВУЛИЙ [греч. Ιωννης Εξαβολιος, Εξαβολης] (кон. VIII - 1-я пол. IX в.), визант. военачальник и чиновник при императорах Михаиле I Рангаве , Льве V Армянине и Михаиле II Травле , предполагаемый адресат послания прп. Феодора Студита . Впервые И. Э. упоминается в 813 г.: будучи комитом стен, он встречал Михаила I после поражения при Версиникии. Продолжатель Феофана сообщает, что он предостерегал императора от чрезмерного доверия Льву Армянину, к-рый был оставлен командовать войсками ( Theoph. Contin. I 8. P. 17; ср.: Scyl. Hist. P. 7; Iosephi Genesii Regum libri. P. 4). После провозглашения Льва Армянина императором И. Э. остался на службе и участвовал в покушении на хана Крума, организованном во время переговоров у стен К-поля (Scriptor Incertus. P. 41). Сведения об отношениях И. Э. и Льва V противоречивы. Сообщения историков указывают на то, что он сумел упрочить свое положение: согласно Генесию, в момент убийства Льва V И. Э. был логофетом дрома. Известно, что благодаря своей мудрости и опыту он был приближен к императору; ему было поручено следить за Михаилом Аморийским (впосл. имп. Михаил II), и именно его доносы послужили поводом к аресту последнего ( Theoph. Contin. I 21. P. 34; Iosephi Genesii Regum libri. P. 15-16; Scyl. Hist. P. 19). В то же время в одном из посланий прп. Феодора Студита (нач. 821) сообщается, что адресат послания (с большой долей вероятности - И. Э.) претерпел от Льва V из-за своего благочестия множество бед. Это обстоятельство, равно как и рассказ Генесия об участии И. Э. в освобождении Михаила II в ночь убийства Льва V (он отыскал ключи от оков), делает весьма вероятным предположение о том, что И. Э. состоял в заговоре против Льва V. Под 823 г. И. Э. упоминается как патрикий. Он присутствовал на допросе Фомы Славянина, к-рый проводил Михаил II, и убедил императора не требовать от Фомы выдать всех своих сподвижников, чем спас от расправы мн. придворных, к-рых был готов назвать узурпатор ( Theoph. Contin. II 19. P. 69; Iosephi Genesii Regum libri. P. 31; Scyl. Hist. P. 40; Zonara. Epit. hist. P. 346). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ПЕТР (†826), священноисп. (пам. 10 сент.), митр. (в рус. традиции - епископ) Никейский. Сведения о жизни П. содержатся в основном в письмах прп. Феодора Студита , а также в Житиях др. святых эпохи иконоборчества : прп. Иоанникия Великого (ActaSS. Nov. T. 2. P. 384-435 [BHG, N 936]) и исп. Никиты, игумена Мидикийского (ActaSS. Apr. T. 1. P. 253-265 [BHG, N 1341]). О раннем периоде жизни П. сведения отсутствуют. Вероятно, он был рукоположен во иерея свт. Тарасием , патриархом К-польским, наряду с Емилианом Кизическим и др. после Вселенского VII Собора . В начале 2-го периода михианской схизмы П. поддерживал свт. Никифора I , патриарха К-польского, и склонял прп. Феодора Студита признать законным снятие прещений с пресв. Иосифа, обвенчавшего вступившего во 2-й брак имп. Константина VI вопреки канонам ( Theod. Stud. Ep. 48; Pratsch. 1998. S. 168), однако преподобный оставался непреклонным. В 812 г., при имп. Михаиле I Рангаве , П. высказался против похода на болгар, снова поддержав патриарха Никифора и заняв позицию, противоположную позиции прп. Феодора Студита, который был сторонником войны с болгарами ( Theoph. Chron. P. 498). Как сообщает Житие исп. Никиты, игумена Мидикийского, П. вместе со мн. авторитетными игуменами и высшими иерархами участвовал в аудиенции, устроенной имп. Львом V (813-820) на Рождество Христово 814 г. Император, тайный сторонник иконоборческих воззрений, пытался убедить представителей Церкви в необходимости открытой полемики с иконоборцами, а сам надеялся в этом споре быть арбитром и т. о. утвердить еретическое учение. Однако собравшиеся представители Церкви, догадываясь о замысле императора, отвергли идею такой дискуссии (ActaSS. Apr. Т. 1. P. 262). Уже в нач. 815 г., когда имп. Лев открыто занял еретическую позицию, П. подвергся гонению и был одним из первых архиереев, к-рых император отправил в ссылку. Однако когда на Пасху 816 г. П. был привезен в К-поль, то буд. патриарху Иоанну VII Грамматику ( Pratsch. 1998. S. 242) или, по иным данным, Феодоту I ( Theodorus Studita. Epistulae/Hrsg. G. Fatouros. B.; N. Y., 1991. T. 1. S. 305. Not. 552), действующему иконоборческому патриарху, удалось на время склонить императора к более компромиссной по отношению к ереси позиции. Когда П. снова выступил как защитник иконопочитания, его отправили в ссылку ( Theod. Stud. Ep. 177). После восхождения на престол Михаила II Травла (820) П. получил амнистию. |
| Как и Тарасий, патриарх Никифор до восшествия на престол был государственным чиновником. В церковной политике он придерживался того же умеренного направления, что и св. Тарасий, стараясь действовать во всем в союзе с императорской властью. То, что мирянин был поставлен на патриаршество, вызвало большое недовольство у зилотов, надеявшихся, что патриархом станет прп. Феодор Студит. Кроме того, император (по-видимому, отчасти для того, чтобы поставить на место Феодора Студита и сочувствующих ему) извлек из забвения спор о прелюбодейном браке Константина VI. Был собран собор духовных и светских сановников, подтвердивший законность брака императора. Священник, который в свое время венчал это брак, был принят в церковное общение. Это стало причиной того, что студийские монахи прекратили церковное общение с патриархом, чем вызвали репрессии против себя со стороны властей государственных. Монашество в целом могло быть также недовольно императором Никифором I, потому что он восстановил отмененные св. Ириной налоги. Никифор был энергичным императором и много заботился об укреплении армии. Он водил также военные походы. Один из них закончился катастрофой: воинственный болгарский князь Крум одержал полную победу над византийской армией, и сам император Никифор погиб в этой битве (26 июля 811 года). После него императором стал его близкий родственник Михаил I Рангаве. Правление этого государя непродолжительно (811—713 гг.). Михаил был слабым правителем и легко поддавался влиянию сильных людей. Он был готов идти на любые уступки в отношении требований монашества. Студиты были возвращены из ссылки, в которую были отправлены при Никифоре I за то, что вышли из церковного общения с патриархом. При императоре Михаиле I было принято новое решение о втором браке Константина VI. Это решение отменяло предыдущее, принятое при Никифоре I, благоприятное для Константина VI решение. Влияние преп. Феодора Студита стало безграничным. Благодаря своей огромной энергии он полностью подчинил себе слабовольного императора. |
| Впосл., желая усилить власть Византии на Балканах, Н. осуществлял переселение людей на новые территории (из Сицилии на Пелопоннес, из фем М. Азии во Фракию и на территорию Македонии, в т. н. Склавинии) и создавал новые фемы: Фессалоника, Диррахий, Кефаллония. Все это привело к значительному росту грекоязычного населения на Балканском п-ове. Болгары в ответ напали на византийское войско в районе р. Стримон и захватили Сердику (ныне София). Попытки византийцев вернуть город успеха не имели. Отношения с Западом определялись последствиями имп. коронации Карла Великого в Риме 25 дек. 800 г. Франкские послы в К-поле были свидетелями свержения имп. Ирины. Разрыв отношений с Папским престолом привел к тому, что, когда Патриарший престол в 806 г. занял свт. Никифор, император запретил ему посылать папе Римскому интронизационные грамоты (он смог это сделать лишь при Михаиле I). В 807 г. Н. направил войска в Венецию, чтобы подавить там мятеж, однако в 809/810 г. франки заняли город. В результате переговоров был достигнут компромисс: Н. признавал Карла «императором франков», а тот, в свою очередь, подтверждал права Византии на Венецию и Далмацию. Впрочем, титул «император римлян» (βασιλες τν Ρωμαων) Н. оставлял за собой. В мае 811 г. Н., собрав большую армию, отправился в поход на Болгарию. Болгары потерпели тяжелое поражение, Н. захватил их столицу Плиску. Н. отверг предложения хана Крума о мире, в чем византийцы усматривали «ненасытность» (ср. Georg. Mon. Chron. P. 775). Крум собрал новое войско, наняв окрестных славян, и блокировал горные проходы с помощью завалов из деревьев. Оказавшись в окружении, Н. растерялся, и визант. воины, лишившись руководства, обратились в беспорядочное бегство. Н. был убит, его голову Крум сначала выставил на всеобщее обозрение, насадив на копье, а затем сделал из черепа пиршественную чашу. Н. стал 1-м восточнорим. императором со времен Валента (378), погибшим на поле брани. Ставракий был тяжело ранен и вскоре умер, передав престол Михаилу Рангаве. |
| Таким образом, примыкая к Гфререру одной половиной своих суждений, Шварцлозе другой половиной восполняет его и указывает новые черты для определения личности преп. Феодора, которого они оба, кстати сказать, одинаково высоко ставят, хотя, конечно, и не могут сочувствовать многими его религиозным и церковно-политическим убеждениям. 4 . Совершенно иное отношение к святому отцу мы встречаем у Папарригопуло (στορα το λληνικο ϑνους, τ. III, ν Aϑ, 1872). Усвоив себе идеалистический взгляд на императоров-иконоборцев, этот греческий историк-националист создал из иконоборства настоящий культ и, для возвеличения своих богов, обрушился на противников иконоборческой реформы всей силой своего желчного языка. Особенно резок он в своих суждениях о византийском монашестве и представителях его во время иконоборства – св. Стефане Новом и преп. Феодоре Ст. Как монашество в целом его составе и в самой его идей, так и представителей его греческий историк готов обвинить во всевозможных преступлениях против государства и весьма последовательно изображает монахов людьми злой воли, с слабым пониманием интересов империи и запросов греческого народа. Болея душой за великий народ, которому не удалось предотвратить крушение славной византийской империи, он считает единственными виновниками этого крушения людей т. н. клерикального образа мыслей, якобы ставививших всевозможного рода препятствия всем благим начинаниям иконоборцев. Особенно сильны его нападки на преп. Феодора Ст. Этого несомненно самого крупного деятеля своего времени он неоднократно называет упрямым монахом и говорит, что для достижения своих узких клерикальных целей, он якобы не брезгал никакими средствами. Папарригопуло отрицает даже искренность православных убеждений студийского игумена. «Если бы Феодор ратовал только за дело иконопочитания, – говорит он, – то мы готовы были бы уважать его убеждения и стойкость характера, которую он проявил, защищая эти убеждения: но, к сожалению, он предпринял дело иконопочитания, только как простое средство для восстановления значения всесильного монашеского чина, для предоставления ему управления общественными делами, для приведения государства в то жалкое состояние, в каком оно находилось при Ирине и Михаиле Рангаве. |
| Достигнув вершин карьерного роста, Н. осознал, что мирская суета больше не привлекает его, и решил уйти в мон-рь. Однако императоры Никифор I (802-811) и его сын и соправитель Ставракий (803-811) не разрешили ему принять постриг. При имп. Михаиле I Рангаве (811-813) Н. принял постриг ок. 812 г., в возрасте почти 50 лет. Позволив стать монахом, император, однако, не разрешил Н. покинуть столицу и поселил его в мон-ре Хрисоника близ Золотых ворот. Там Н. прожил до воцарения имп. Льва V (813-820), к-рый возобновил гонения на иконопочитателей (815). Н. покинул К-поль и поступил простым монахом в один из пригородных монастырей. Иконоборцы узнали, что у него есть ценная икона Спасителя, приобретенная в Риме, и донесли об этом императору. Тот послал к Н. слуг с приказом отобрать образ Спасителя. Н. отказался отдать икону, однако некий инок выдал императорским слугам местонахождение образа. Те забрали его из одного монастырского храма и надругались над ним, а Н. запретили покидать обитель. О жизни Н. при имп. Михаиле II Травле (820-829), сменившем Льва V, ничего не известно. При имп. Феофиле к Н. вновь пришел посланец из дворца с требованием признать иконоборческого патриарха Антония I Кассимату (821-837?). Но Н. отказался сделать это и гневно обличил ересь иконоборчества. По приказу императора он был изгнан из обители. Взяв с собой 3 иноков, он отправился странствовать. В уединенном месте на берегу Мраморного м. они построили ц. во имя архангелов Михаила и Гавриила, позже на этом месте возник мон-рь. В ссылке, пережив множество бед и лишений, получив откровение о смертном часе, Н. скончался. От его мощей происходили многочисленные чудеса. Житие Н. было составлено, вероятно, вскоре после его смерти одним из монахов основанного им мон-ря во имя св. Архангелов. Память Н. со сказанием вошла в славяно-рус. Прологи ( Петков, Спасова. Стиш. Пролог. Т. 2. С. 41-43). Ист.: ActaSS. Oct. T. 3. P. 444-450; SynCP. Col. 115-116; Papachryssanthou D. Un confesseur du second iconoclasme: La vie du patrice Nicétas (†836)//TM. 1968. T. 3. P. 309-351; Νικδημος. Συναξαριστς. Τ. 1. Σ. 340-343; ЖСв. Окт. С. 327-329. |
| Поскольку Феофан в рассказе об этом полемизирует с теми, кто отрицает за священниками право приговаривать к смерти, можно предположить, что речь идет о сознательной и продуманной политике патриарха, которая подкреплялась определенными идейными обоснованиями. Хотя при Михаиле Рангаве патриарху пришлось потерпеть несколько частичных неудач, это были ничтожные неприятности в сравнении с тем, что ждало византийскую церковь при следующих императорах. Тем не менее именно тогда, в ситуации открытого противостояния с государством, Никифору и его сторонникам удалось, наконец, достичь многого из того, чего они безуспешно добивались раньше при, казалось бы, гораздо более благоприятных условиях. После 815 г. по крайней мере самые искренние и проницательные приверженцы студитской партии наконец поняли, что Церковь действительно нуждается в сильном патриаршем руководстве, чтобы эффективно противостоять напору императорской власти. Но убедить их смогла лишь настоящая катастрофа – новое пришествие иконоборчества. 1 Попытка реставрации иконоборчества, предпринятая императором Львом V, на первый взгляд, застала византийскую церковную иерархию и всех православных врасплох. Как уже говорилось, при Михаиле I Рангаве (811–813) в церковной жизни империи воцарились мир и спокойствие. Более того, в это время и патриарх, и в еще большей степени Феодор Студит приобрели огромное влияние на государственные дела и фактически руководили императором даже во внешней политике 218 . Хотя возможности предоставленные таким положением, не были использованы сколько- нибудь широко из-за неустранимых разногласий между внутрицерковными группировками, баланс между Церковью и государством оказался существенно нарушенным в пользу первой. Вместе с тем, уже то обстоятельство, что Феодор не стал требовать дальнейших уступок, но, напротив, использовал весь свой авторитет, чтобы убедить своих сторонников не настаивать на низложении Никифора 219 , говорит о том, что на сей раз лидер студитской партии почувствовал – в недалеком будущем Церкви может угрожать куда более серьезная опасность, нежели им же изобретенная «михианская ересь». |
| Антииконоборческая полемика определяет и отношение Г. А. к различным императорам. Хронист следует той же линии, к-рой придерживались и святители Тарасий, Никифор и Мефодий, старавшиеся представить иконоборчество как результат неправомерного вмешательства царской власти в дела Церкви (так, обо всех иконоборческих патриархах Г. А. говорит, что они были «хиротонисаны» императором). Практически единственным последовательно применяемым критерием оценки императоров в хронике остается «благочестие». Акцентирование темы церковно-гос. отношений приводит к тому, что на место образцового христ. императора, безраздельно занятое у прп. Феофана св. Константином Великим, у Г. А. претендует также и Феодосий I Великий , причем подчеркивается его смирение перед иерархами и признание прерогатив священства. Полководческие качества императоров хрониста не интересуют, поскольку решающим фактором победы в его глазах является твердое упование на помощь Божию. В отличие от прп. Феофана Г. А. избегает критики в адрес правосл. императоров недавнего времени - Ирины, Константина VI, Никифора I. Единственным исключением остается Михаил I Рангаве , к-рого хронист вслед за прп. Феофаном называет совершенно неспособным к правлению. Это показывает, что, несмотря на положительные или нейтральные отзывы о студитах, Г. А. не вполне разделял их взгляды: как известно, именно при Михаиле I большим политическим влиянием пользовался прп. Феодор Студит. Из др. особенностей мировоззрения Г. А. интересно его уважительное отношение к образованию и учености. Так, хронист считает необходимым воспроизвести пассаж из творения блж. Феодорита, в к-ром тот вступается за Платона (P. 83-84). Действительный или мнимый упадок образования при иконоборческих императорах стал одной из излюбленных тем полемики иконопочитателей еще в VIII в., однако позиция Г. А., вероятно, отражает и совр. ему действительность - начало т. н. Македонского возрождения, сопровождавшегося резким повышением в Византии интереса к античному наследию. Судьба хроники |
| е. был министром финансов. После того как Никифор в 811 году пал в битве с болгарами, в течение нескольких месяцев того же 811 года правил тяжелораненый в той же войне сын его Ставракий. Но еще до своей смерти он был низложен в пользу куропалата Михаила I, принадлежавшего к греческой фамилии Рангаве и женатого на Прокопии, сестре несчастного Ставракия и дочери Никифора I. Но и Михаил I царствовал недолго (811–813). Он был низложен, особенно ввиду его неудачной борьбы с болгарами, военачальником Львом, по происхождению армянином, который и известен в истории как Лев V Армянин (813–820). В 820 году Лев V был убит, и на престол был возведен один из начальников гвардии Михаил II (820–829), с прозванием «Косноязычный», родом из укрепленного города Амория из малоазиатской провинции Фригии, почему и его династия, давшая трех представителей, называется Аморийской, или Фригийской (820–867). Он был грубым, невежественным провинциалом, проведшим свои молодые годы во Фригии «среди еретиков, евреев и полуэллинизованных фригийцев». 768 Один поздний сирийский источник утверждает даже, что дед Михаила был обращенный еврей. 769 После смерти Михаила II царствовал его сын Феофил (829– 842), женатый на знаменитой восстановительнице православия Феодоре, из малоазиатской провинции Пафлагонии. Последним представителем этой династии является их сын, развратный и бесталанный Михаил III (842–867), вошедший в историю с презрительным прозвищем «Пьяница». Ни об одном византийском императоре не отзывались так плохо в византийской исторической традиции и последующей литературе, как о Михаиле III «Пьянице», «византийском Калигуле». Его невероятное легкомыслие, постоянное пьянство, ужасающее отсутствие благочестия (impiety), отвратительное шутовство и непристойность (scurIIIity) описывались многократно. В последнее время, однако, А. Грегуар предпринял значительные усилия для восстановления репутации Михаила. Он обращал внимание на многие факты времени Михаила и особенно на энергичную и успешную борьбу с восточными арабами. |
|
|
