| 6 февраля 1922 года Патриарх Тихон обратился с посланием к верующим об оказании помощи в связи с бедственным положением голодающего населения. 26 февраля ВЦИК опубликовал постановление об изъятии церковных ценностей, в котором намечалось «в месячный срок... изъять из церковных имуществ... все драгоценные предметы из золота, серебра и камней...». 28 февраля Патриарх Тихон обратился к верующим с посланием, в котором писал, что «ВЦИК для оказания помощи голодающим постановил изъять из храмов все драгоценные церковные вещи, в том числе и священные сосуды, и прочие богослужебные церковные предметы. С точки зрения Церкви, подобный акт является актом святотатства, и мы священным нашим долгом почли выяснить взгляд Церкви на этот акт, а также оповестить о сем верных чад наших» . В марте 1922 года началось насильственное изъятие ценностей из храмов по всей стране. 4 апреля 1922 года члены комиссии по изъятию церковных ценностей пришли в храм Николы Явленного; отец Василий просил их не изымать предметов, необходимых для богослужения, отсутствие которых создаст трудности при причащении, но ему в этом категорически было отказано. Чувство горечи и скорби налегло на сердце священника. И на праздник Благовещения он сказал проповедь, касающуюся не только содержания праздника, но и недавних событий, чтобы хоть как-то утешить прихожан. Присутствовавший в храме осведомитель не расслышал все слова проповеди и записал ее так, как счел нужным, и отец Василий на основании его донесения был арестован. Всего было арестовано и привлечено к суду пятьдесят четыре человека и в их числе священники Христофор Надеждин и Александр Заозерский, иеромонах Макарий (Телегин) и мирянин Сергей Тихомиров. С 26 апреля по 8 мая в зале Политехнического музея проходил суд Московского Революционного трибунала. Обвиняемые держались мужественно и с достоинством. Многократно судьи пытались их соблазнить облегчением участи в обмен на показания против других, но безуспешно. На третий день процесса, 28 апреля, был допрошен протоиерей Василий Соколов. |
| Благостно-любящим взором окинул старец служителей алтаря и ясно и твердо сказал: «Я всегда говорил и продолжаю говорить как следственной власти, так и всему народу что во всем виноват я один, а это лишь моя Христова армия, послушно исполняющая веления ей Богом посланного Главы. Но если нужна искупительная жертва, нужна смерть невинных овец стада Христова, – тут голос Патриарха возвысился, стал слышен во всех углах громадного зала, и сам он как будто вырос, когда, обращаясь к подсудимым, поднял руку и благословил их, громко, отчетливо произнося: – благословляю верных рабов Иисуса Христа на муки и смерть за Него». Подсудимые опустились на колени… Допрос Патриарха был окончен. Заседание в этот вечер более не продолжалось» Трибунал приговорил 11 обвиняемых к расстрелу. После вынесения приговора Патриарх Тихон обратился с письмом к председателю ВЦИК Калинину «о помиловании осужденных, тем более что инкриминируемого послания они не составляли, сопротивления при изъятии не проявляли и вообще контрреволюцией не занимались» с. 77]. ВЦИК помиловал шестерых лиц, а пятеро, протоиереи Александр Заозерский, Василий Соколов, Христофор Надеждин, иеромонах Макарий (Телегин) и мирянин Сергей Тихомиров, были казнены в камерах Лубянки. Также трибунал вынес постановление о привлечении Патриарха Тихона и архиепископа Никандра к суду в качестве обвиняемых. Одновременно с «процессами церковников» во всеуслышание заявило о себе так называемое движение обновленчества. Надо заметить, что идеи церковных реформ, связанные в церковном сознании именно с этим движением, витали в воздухе задолго до начала обновленчества. Еще до революции собирались кружки богословов, церковной интеллигенции, иерархов и духовенства, предлагавшие свои идеи для оживления и обновления церковной жизни. Большинство участников этих обсуждений искренне болели душой за духовное состояние русского общества. Они искали способы преодоления общего охлаждения к Церкви. Для этого предлагались различные реформы – богослужебные, канонические, церковно-общественные и тому подобное, в частности преподобномученица великая княгиня Елизавета предлагала возродить институт диаконис. Однако, наряду с людьми нравственно безупречными и искренне радевшими об оживлении церковной жизни в России, в этом движении с самого начала присутствовали и те, кто «приискал Иисуса не ради Иисуса, а ради хлеба куса» и теперь тяготился строгостями канонических требований, предъявляемых к священнослужителям. Именно эти участники дореволюционных кружков в большинстве своем стали руководителями обновленчества, полностью скомпрометировав это движение. |
| В Москве, где изъятие ценностей началось 31 марта, против прихожан ц. Знамения Богородицы на Знаменке был направлен кавалерийский отряд. Конная милиция разогнала несколько сот верующих у Николо-Покровской ц. в Бауманском р-не. У храма Богоявления в Дорогомилове произошли столкновения верующих с представителями властей, неск. человек были ранены. Массовые аресты верующих имели место в Царицынской губ., а также в Иркутске, Тюмени. Сопротивление верующих было столь значительным, что с приближением Пасхи (в 1922 приходилась на 16 апр.) власти были вынуждены на неск. дней приостановить кампанию. 21 апр. начались изъятия из храмов Петрограда; усилиями митр. Вениамина удалось предотвратить кровопролитие, хотя были отдельные случаи пассивного сопротивления со стороны верующих. В мае произошли столкновения верующих с войсками в г. Ейске Кубанской обл., где во время изъятия ценностей из собора Ейский еп. Евсевий (Рождественский) отдал распоряжение бить в набат, призывая прихожан на защиту храма. Всего, по данным исследователей, в ходе кампании 1922 г. произошло ок. 1,4 тыс. серьезных столкновений, во время к-рых против верующих применялась военная сила. Массовые аресты духовенства и верующих в связи с кампанией по И. ц. ц. осуществлялись в большинстве губерний России, Белоруссии, Украины. С апр. 1922 г. начались революционные трибуналы по делам, связанным с противодействием декрету об И. ц. ц. Наиболее значительными были процессы в Иваново-Вознесенске, Петрограде и Москве, они проходили под непосредственным контролем Политбюро. 25 апр. были приговорены к расстрелу арестованные в Шуе священномученики прот. Павел Светозаров , свящ. Иоанн Рождественский и мч. Петр Языков . 26 апр. открылся Московский процесс против видных священников и членов приходских советов города. В качестве свидетеля на процессе выступил Патриарх Тихон. Он утверждал, что Церковь хотела отдать ценности на борьбу с голодом добровольно, но власть вопреки достигнутым договоренностям решила применить силу. 8 мая трибунал приговорил к расстрелу 11 обвиняемых. Шесть из них были помилованы решением ВЦИК, а священномученики протоиереи Александр Заозерский , Василий Соколов , Христофор Надеждин , иером. прмч. Макарий (Телегин) и мирянин мч. Сергий Тихомиров после утверждения приговора членами Политбюро были казнены. Трибунал вынес постановление о привлечении к суду в качестве обвиняемого Патриарха Тихона. Вскоре свт. Тихон был заключен под домашний арест. Время И. ц. ц. и репрессий против священников РПЦ, не подчинившихся декрету, было сочтено ГПУ наилучшим моментом для организации обновленческих групп (см. «Живая церковь» ) и попытки захвата ими церковной власти в Москве, а затем и по всей стране. |
| Воззвание Патриарха Тихона в моей приходской церкви и в церквях благочиния читалось, в моей церкви мною лично – 12 марта после литургии… Воззвание Патриарха было мне доставлено до двух раз. В первый раз в четырех экземплярах, во второй раз в двух экземплярах: в том и другом случае через неизвестных мне лиц, но, несомненно, от высшей церковной власти, то есть или от Патриарха, или от архиепископа Никандра. Мною через верующих воззвание было разослано по церквям благочиния». На вопросы обвинителей в зале суда отец Христофор отвечал: «Воззвание Патриарха Тихона я огласил и считаю его религиозным. Контрреволюционного в нем ничего не вижу. 4 марта в церкви я произнес проповедь религиозного характера, в которой говорил, что мы пришли к упадку и что изъятие ценностей есть грядущий суд Божий за наши грехи». 7 мая отец Христофор произнес последнее слово: «По моему мнению, человек, который бывает в храме, слышит слово Божие, должен помогать бедным… Я считал своим святым долгом призывать свою паству к этой священной обязанности, и не проходило ни одного большого праздника, чтобы я не призвал помогать голодающим; я принимал пожертвования; по отношению к приходу я не позволял себе получать плату за требы… Отделение Церкви от государства я приветствую… приветствовал всегда. В ту минуту, когда Церковь отделяется от государства, священник становится свободнее… Я никогда не старался возбуждать мою паству, я старался внести успокоение». Священномученик Александр родился 20 июля 1879 года в семье священника города Москвы Николая Заозерского . Окончил Московскую Духовную семинарию. В 1903 году окончил Московскую Духовную академию со степенью кандидата богословия и был определен митрополитом Владимиром (Богоявленским) на должность псаломщика к Троицкой церкви на Арбате. В 1908 году он был рукоположен в сан священника к Девятинской церкви на Пресне, а через год назначен к Александро-Невскому храму при Мещанских училищах и богадельне. В 1919 году новые безбожные власти закрыли храм как домовый, и отец Александр был назначен в церковь Параскевы, что в Охотном ряду, где и прослужил до своей мученической кончины. |
| Каменев предлагал ограничиться расстрелом 2 священников. В тот же день путем опроса членов Политбюро большинством голосов было принято решение оставить приговор без изменений. Против отмены приговора голосовали Ленин, Троцкий, И. В. Сталин и Г. Е. Зиновьев; Каменева поддержали только А. И. Рыков и М. П. Томский. Однако в дальнейшем Троцкий решил использовать возможность отмены смертного приговора для части приговоренных в интересах обновленчества. По предложению Троцкого 11 мая Политбюро приняло решение приостановить исполнение приговора. Троцкий выступил за разделение приговоренных на 2 группы, одну из к-рых следовало помиловать после ходатайства обновленцев. 12 и 13 мая во ВЦИК поступили обращения с просьбами о помиловании осужденных священников от обновленческих деятелей протоиереев А. И. Введенского , священников В. Д. Красницкого и С. В. Калиновского и др., что освещалось в советской печати (ходатайство о помиловании приговоренных от патриарха Тихона было подано еще 9 мая, но в гос. газетах о нем не упом.). 13 мая назначенная Политбюро комиссия в составе председателя Московского трибунала Бека, зам. председателя ГПУ И. С. Уншлихта и начальника 8-го (церковного) отдела Наркомата юстиции П. А. Красикова подготовила список тех 5 приговоренных к смерти, в отношении которых «приговор должен быть приведен в исполнение безусловно»: прот. Христофор Надеждин, свящ. Василий Соколов, иером. Макарий (Телегин), миряне Сергий Тихомиров и Михаил Роханов. Каждому приговоренному давалась характеристика, обосновывавшая необходимость смертного приговора, прежде всего по причине активной общественной позиции обвиняемого во время изъятия церковных ценностей и на самом процессе. В последний момент из списка приговоренных к смерти был исключен Роханов, вероятно из-за «пролетарского» происхождения. Его заменил, видимо, по личной инициативе Троцкого прот. Александр Заозерский, «как обнаруживший в своей деятельности, так и на самом суде наибольшую из всех сознательность и непримиримость по отношению к Советской власти». |
| Московский Трибунал приговорил 11 человек к расстрелу. 18 мая на заседании Политбюро 6 человек исключили из списка приговорённых к расстрелу. Пятеро приняли мученическую кончину от рук богоборческой коммунистической власти: протоиерей Христофор Надеждин, протоиерей Александр Заозерский, протоиерей Василий Соколов, иеромонах Макарий (Телегин), мирянин Сергий Тихомиров. Расстреляны они были в начале июня 1922 года в роковом»корабле»Чрезвычайки. Так называлось помещение архива бывшего страхового общества, где в полуподвальном этаже, в глухих комнатах для прежних сейфов расстреливали осуждённых. Захоронены новомученики были на Калитниковском кладбище в Москве. Канонизованы в 1998 году как местночтимые святые Московской епархии. Причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания. Священномученик Василий, архиепископ Черниговский и Нежинский (память 14 августа по старому стилю) С вященномученик Василий, архиепископ Черниговский и Нежинский (в миру Богоявленский Василий Дмитриевич) родился в февраля 1867 года в селе Старое Сеславино Тамбовской губернии в семье священника. В 1888 году он окончил Тамбовскую Духовную Семинарию. После рукоположения в сан иерея в 1890 году отец Василий служил в церкви села Овсянки Тамбовской епархии. В 1896 году он поступил в Казанскую Духовную Академию, которую закончил в 1900 году. В 1907 году отец Василий был удостоен степени магистра богословия за диссертацию на тему:«Вторая книга Маккавейская. Опыт исагогического изследования». В 1908 году, после кончины супруги, он принимает монашеский постриг и вскоре назначается ректором Черниговской Духовной Семинарии с возведением в сан архимандрита. В 1909 году состоялась его хиротония в епископа Сумского, викария Харьковской епархии. На Черниговской кафедре Владыка состоял с 12 мая 1911 года до 6 мая 1917 года. В 1917 году, по распоряжению Временного Правительства были уволены все члены Святейшего Синода, кроме архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского). В их числе был и Владыка Василий, который, будучи обвинён»в приверженности старому строю», был отправлен на покой как»не соответствующий революционному духу времени». Он был переведён в Николаевскую Теребенскую пустынь Тверской епархии; затем некоторое время управлял Московским Заиконоспасским монастырём. |
| Н.А. Струве в комментарии к публикации письма Ленина от 19 марта 1922 г., выдавая московский процесс за шуйский, считает, что приговор был вынесен трибуналом 10 мая 1922 г. При этом осужденного к смерти В.А. Соколова публикатор называет Солоховым. – Неизданное письмо В.И. Ленина членам Политбюро//Вестник русского студенческого христианского движения. 1970. 98. С. 60. А.Э. Левитин-Краснов и В.М. Шавров на страницах своей книги пишут, что приговор был объявлен в два часа дня 7 мая 1922 г. Среди приговоренных к высшей мере наказания эти авторы вместо протоиерея В.А. Соколова упоминают В. И. Соколова , вместо иеромонаха Макария (Телегина) некую М.Н. Телегину, а вместо М.Н. Роханова – некоего М.Н. Рохманова. – Левитин А.[Э.], Шавров В.[М.] Очерки по истории... С. 65; Протоиерей В. Цыпин , в отличие от Левитина-Краснова и Шаврова, в своей монографии более точно сообщает, что приговор был объявлен в два часа дня 8 мая 1922 г. Однако далее при перечислении одиннадцати осужденных на расстрел церковный историк ошибочно вместо В.А. Соколова дает фамилию все той же М.Н. Телегиной, а вместо М.Н. Роханова – М. Н. Розанова . См.: Протоиерей В. Цыпин . Русская Церковь . 1917–1925. [М.], 1996. С. 176–177. В своей ранней книге о. В. Цыпин, правильно указав фамилии десяти осужденных, тем не менее, фамилию одиннадцатого, Роханова, передал как Рахманова. – Он же. История Русской Православной Церкви. 1917–1990/Учебник для православных духовных семинарий. М., 1994. С. 46. Другой историк, только теперь уже светский, О.Ю. Васильева считает, что осужденный на смерть иеромонах Макарий (Телегин) был на самом деле архимандритом Анемподистом (Телегиным), а протоиерей В.А. Соколов – В. И. Соколовым . См.: Васильева О.Ю. Русская православная церковь и советская власть в 1917–1927 гг.//Вопросы истории. 1993. 8. С. 45; Она же. Русская православная церковь в политике советского государства в 1943–1948 гг. М., 2001. С. 14. Авторский коллектив книги по истории Русской церкви в XX в. (М.Б. Данилушкин, Т. |
| На Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года священник Василий Надеждин был причислен к лику новомучеников и исповедников Российских. Память его совершается в день кончины, 19 февраля. Тропарь, глас 2 Кротким нравом Христовым измлада украшенный, заповеди Божия возлюбив всею душею и всем сердцем, явился еси пастве твоей пастырь добрый, якоже и Бог Спас наш, душу твою полагаяй за овцы твоя. Моли Человеколюбца Бога, отче священномучениче Василие, спастися душам нашим. Кондак, глас 2 О славе Божией и вере православной ревнуя, отче священномучениче Василие, священническое служение на земли достойно совершил еси, с радостию и благодарением престолу Божию предстоя и паству твою наставляя. Незлобив сый и кроток, пред учители явился еси адамант твердый, и славя Христа, из узилища мрачнаго в вожделенныя горния обители отшел еси. Темже ныне, в лице святых мучеников Триединаго Бога воспевая, огради нас, любовию тебе чтущих, молитвами твоими. Священномученики протоиереи Василий Соколов, Христофор Надеждин, Александр Заозерский, преподобномученик иеромонах Макарий Телегин, и мученик Сергий Тихомиров (память 20 мая по старому стилю) П ротоиерей Христофор Надеждин, настоятель церкви Иоанна Воина (что на Якиманке), родился 21 февраля 1869 года в семье священника Рязанской губернии Зарайскаго уезда Нижне–белоомутского села. Окончил Зарайское Духовное училище, Рязанскую Духовную Семинарию, а в 1897 году — Московскую Духовную Академию. Служил он в Москве с 1901 года. В 20–х числах марта 1922 года батюшка был арестован по»делу об изъятии церковных ценностей». Он не признал себя виновным и отказался назвать имена тех, через кого получил Послание Святейшего Патриарха Тихона. Протоиерей Александр Заозерский, настоятель храма святой Параскевы–Пятницы в Охотном ряду, родился 20 июля 1879 года в Москве в семье священника. Окончил Заиконоспасское Духовное училище, Московскую Духовную Семинарию в 1899 году и Московскую Духовную Академию в 1903 году. 8 апреля 1922 года отец Александр был арестован по тому же делу»об изъятии церковных ценностей». На допросе батюшка виновным себя не признал, сказал только, что читал в храме Послание Святейшего Патриарха Тихона. Но через кого получил текст послания и текст протеста во ВЦИК, подписанный сотнями верующих, назвать отказался. На суде он держался мужественно и с достоинством. Судьям не удалось соблазнить его облегчением участи в обмен на показания против других. Батюшка был признан идеологом духовенства, обнаружившим наибольшую непримиримость. Когда его вывели после суда на Лубянскую площадь в Москве, он широким крестом осенил приветствовавшую его толпу. |
| Наипаче же увеличьте молитвенный подвиг, ограждая себя им от наветов духа злобы, врага нашего спасения. Итак, возлюбленные о Христе чада! Храните учения, чины и уставы веры нашей, храните вся преданная нам; держитесь Церкви Божией. Знайте, что уходящий от Святой Церкви оставляет своего Спасителя. Тем же убо, братие, стойте, говорит нам Апостол, и держите предания, имже научистеся или словом, или посланием нашим (2 Сол. 2, (5). Заместитель Святейшего Патриарха Смиренный Агафангел, Божиею милостью Митрополит Ярославский 5/18 июня 1922 г. 214, Ярославль «Архив УКГБ по Ярославской обл. «Дело по обвинению Преображенского А.Л.». Арх. С-4777. Л. 40. Священники Христофор Надеждин, Василий Соколов, Александр Заозерский, иеромонах Макарий Телегин и мирянин Сергий Тихомиров. Благодать Вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа (Рим. I, 7) Святейший Патриарх Тихон, устраненный обстоятельствами от управления Российской Церкви, грамотой от 3 мая 1922 г. патриаршее право и обязанности, впредь до созыва 2-го Всероссийского Поместного Собора передал нашему смирению. Но по независящим от нас причинам мы не могли в то время выполнить этого патриаршего поручения. Этим моментом воспользовались безответственные лица и самовольно, по властолюбию захватили пастырский жезл Русской Церкви. И хотя Святейший Патриарх Тихон, как освобожденный потом гражданской властью, снова вступил в управление нашей Церковью, эти лица не захотели оставить своего (начинания) властолюбивого своеволия и тем внесли в Церковь нестроение и раскол. Разделение и раздоры в управлении церковном не прекратились и со смертью Патриарха Тихона, когда вступил во временное управление Церковью Митрополит Крутицкий Петр, как один, имевший в то время возможность осуществить распоряжение Святейшего Патриарха Тихона на случай его смерти. По определению Собора 1917/18 гг., в случае кончины Патриарха, в права и обязанности Местоблюстителя Патриаршего престола вступает старейший по сану и хиротонии иерарх, каковым в настоящее время является наше смирение. |
| Нам оставили один, и, конечно, для потребностей нашего храма этого недостаточно. И мы хотели просить комиссию дать нам еще один из сосудов, но, к сожалению, наши старания успеха не имели: наше предложение – переменить эти сосуды на вещи домашние из золота и серебра – было отклонено. В своем последнем слове протоиерей Василий сказал: «Так как в этот последний раз я стою перед лицом Революционного Трибунала, разрешите сказать, что проповедь, которая привела меня сюда, на скамью подсудимых, не заключала в себе ничего преступного, она была проповедью чисто религиозной… Свидетели недавно здесь, перед вами, говорили ясно, что я хвалил корректное поведение изымавшей у нас ценности государственной комиссии, что я выразил им публичную благодарность за оставление нам чудотворной иконы Святителя Николая в неприкосновенности. Какой бы был смысл в сих словах, если бы я имел в виду в этой проповеди какую-нибудь политическую агитацию. Я говорил свою проповедь к водворению мира и успокоению в душах моих слушателей и думаю, что достиг этого в своей проповеди… В моей проповеди есть одно место, которое в особенности подало повод обвинителю нападать на меня. Это место из псалма 136-го. Обвинение хотело из этого места сделать вывод, что я клонил свою проповедь к дискредитированию советской власти. Я совершенно… искренне заявлял и заявляю, что это… было мною приведено не для характеристики современности… тем более советской власти, а для иллюстрации того настроения, какое имели иудеи во время нахождения в плену вавилонском. Только и всего. Может быть, тут сыграло роковую роль слово «окаянная», которое малограмотный человек мог истолковать и сам объяснить в совершенно ложном смысле. «Окаянный " … значит несчастный, и никакой мысли о проклятии и ругательстве даже быть не может, и христиане даже себя охотно называют окаянными, и в песнях церковных оно очень часто слышится, никто из нас не обижается… Таким образом, может быть, это место дало повод неправильно истолковать мою проповедь… Я не хотел бы утруждать внимание Революционного Трибунала изложением той деятельности моей, которая указала бы на мое отношение к вопросу о голодающих. Достаточно взойти на Арбат и спросить любого обывателя, что такое «Милосердный самарянин», и там скажут вам, что это есть братство, руководимое мною, которое свою благотворительность раскинуло не только по Арбату, но довело ее до вокзала, до тюрем, где сидят заключенные. Мне об этом говорить не хотелось бы, благотворение – дело интимное, и мы, пастыри, проповедуем делать это без шума. Итак, я еще раз и с полной искренностью свидетельствую перед Революционным Трибуналом, что я не сделал никакого вреда или зла моей проповедью ни моим слушателям, ни тем более советской власти». |
|
|
