| и искоренить в епархиях беспорядки и злоупотребления; 3)в борьбе с евтихианством и его последствиями, что поставило Льва Великого на ряду с великими отцами церкви: Кириллом, Златоустом, Василием Великим и 4)в участии в чисто политических событиях Запада. Обо всем этом очень подробно и не без тенденции рассказывает немецкий ученый Арендт в своем труде «Leo der Grosse und seine Zeit» (Майнц, изд. 1835г.). В целях решения вопроса о значении Льва Великого в развитии идеи папства необходимо выяснить, как эта идея выразилась в нем самом, и поэтому гораздо важнее обратить внимание на его чисто литературные труды, вызванные потребностями церковной жизни, его проповеди и письма, в которых он, касаясь дел церкви, указывает и основание своей деятельности. В этом случае можно наблюдать замечательное согласие у Льва Великого слова и мысли с делом. И в слове, и в деле Льва слышнее, чем прежде, заявляет себя сила и авторитет Рима и его епископа. Главное понятие, около которого вращается мысль и деятельность Льва Великого, это первенство римского епископа, первенство не чести, а юрисдикции. Начало, жившее в сердцах римских епископов, зародившаяся идея папства, находит одного из лучших своих выразителей. Соединяя по возможности все сказанное Львом Великим в его проповедях и письмах, имеющее печать папских тенденций, и присоединяя в качестве иллюстрации этих тенденций его практические стремления, и можно составить понятие, насколько полно и отчетливо в сознании Льва Великого выразился идеал папства. Наиболее ясное и решительное раскрытие учения Льва Великого о приматстве римской кафедры в Церкви можно находить в семи его словах (1–5; 82–84), из которых первые пять сказаны им в день своего посвящения, а остальные в праздник апостолов Петра и Павла. Сюда можно также отнести слова на Страсти Господни (De passione Domini), главным образом 62 р., где говорится об исповедании ап.Петром веры в Иисуса Христа. Из посланий и писем Льва Великого , наиболее характерных в этом отношении, можно указать на его послания по поводу XXVIII правила Халкидонского Собора (451г.); к императору Маркиану 104-е и 111-е; Пульхерии 105-е; Анатолию, патриарху Константинопольскому, 106-е; к отцам Собора 114-е; к патриарху Антиохийскому Максиму 119-е; к Александрийскому 129-е; письма к епископам разных церквей западных, например, 10-е по поводу суда над Иларием арелатским к иллирийским епископам и проч. |
| ние своих мыслей на учение об этом предмете Льва В. Так, во введении, сказавши о создании Господом Церкви, в которой все верующие должны быть связаны единою верою и любовью, отцы собора говорят, что постоянное начало и видимое основание обоих единств установлено в ап. Петре, и приводят слова Льва: «на твердыне коего должен был создаться вечный храм и в этой непоколебимости веры высота Церкви достигнуть небес» (S. Leo M., Ser. W., 2). Во второй главе, говоря о непрерывности первенства ап. Петра в римских епископах, тоже приводят слова Льва: «итак пребывает устроение истины и св. Петр, удерживаясь вечно в полученной им твердости камня, не оставил принятого им кормила Церкви» (Ser. III, 3). Одинаковость учения «Догматической конституции» о приматстве ап. Петра и непрерывности его в лице пап с учением об этом Льва утверждается, таким образом, самим Ватиканским Собором. Очевидно, идеал папства понят Львом В. настолько глубоко и широко, что мог удовлетворить даже отцов Ватиканского Собора. Действительно, если сравнить содержание пунктов «Догматической конституции»… с главными положениями Льва, то окажется если не тожество, то очень значительное сходство. Объем власти папы, именно: судебная, административная, законодательная и учение о непогрешимости, высказывается в определении Ватиканского собора, правда, решительней и отчетливей, нежели у Льва, а главное, папская система получает догматическую санкцию и ограждается анафемой. Между тем учение св. Льва о привилегиях ап. Петра было (по замечанию Певницкого) не догматического свойства, а скорей личным мнением, догматический же характер придали ему позднейшие защитники кафедры Петра. Но при всём том точка зрения, на которой стоит Лев В. по отношению к папству, можно сказать, одинакова с той, на которой стоит папство и теперь, с тем только различием, что у Льва В. идея Церкви не поглощается еще окончательно идеей папства и папа не является воплощением самой Церкви, наместником не ап. Петра, а Самого Христа и Бога, как видим теперь. Относительно папы Льва В. можно сказать, что он в своем слове и учении указал дорогу, которой заметно |
| Таков был св. Лев! Бдительный страж православия, ревностный обличитель непокорных, кроткий пастырь с заблуждающимися и любвеобильный отец для кающихся. Все писатели, как Западной, так и Восточной Церкви, с уважением и любовью говорят о св. Льве. Отцы Халкидонского Собора называли его гласом Апостола Петра и утвердителем веры Его 131 . Папа Адриан называет св. Льва Папою по преимуществу, учителем превосходнейшим 132 . Преподобный Максим Исповедник называет св. Льва мужем неустрашимым и святейшим 133 . Факуид именует мужем Апостольским, 134 Патриарх Константинопольский Фотий называет св. Льва святейшим Папою Рима, великим по благочестию, ревности и трудам для блага Церкви 135 . «Сей великий Святитель и Пастырь Божия Церкви,» говорит св. Димитрий, начиная житие св. Льва, ради премногого своего целомудрия и чистоты, престол Римской Церкви согласным от всех избранием приявши, словесные овцы Христовы пас, яко добрый пастырь, полагая за них свою душу» 136 . II. О сочинениях св. Льва При рассмотрении творений, приписываемых св. Льву, обратим сперва внимание на те из оных, которые несомненно принадлежат сему Святителю, а потом перечислим и те, которые с меньшим правом, или и совершенно ложно, были ему приписываемы. К несомненным творениям св. Льва принадлежат: 1. Сто сорок три письма, или послания 137 . Из них 111 посланий находятся во всех старых изданиях творений св. Льва; 30 посланий в первый раз изданы вместе с прежними ученым изследователем и издателем сочинений св. Льва Пасхазином Кенелем; остальные же два присоединены в новейших только изданиях 138 . Но не смотря на столь разновременное появление их в печати, все они равно достоверно принадлежат ему; потому что как те, так и другие взяты из древних рукописей (хранящихся в библиотеках Ватиканской, Бар- беринской и других), древность которых не подлежит никакому сомнению 139 . Обычай собирать и хранить писания великих мужей Церкви, как известно, есть древний обычай; а потому и письма св. Льва, как великого Святителя Римской Церкви, издревле были тщательно собираемы и хранимы в Церкви Римской. Библиотекарь римский, Анастасий, живший в IX веке, говорит, что в его время в Архиве Церкви Римской хранилось много писем св. Льва 140 . |
| Это можно иллюстрировать, решив, так сказать, фактически вопрос о том, насколько популярны были императоры-иконоборцы, начиная с Льва Исаврийца и кончая Константином Копронимом. Решить этот вопрос есть одно средство – обратиться к статистике имен того времени: подданным естественно давать своим детям имена государей, если они только симпатичны для народа. Обилие имени «Александр» среди нашего народа легко объясняется тем, что в глазах его все три императора с этим именем действительно были благословенные. И. Златоуст рассказывает, что в год прибытия Мелетия в Антиохию жители этого города захотели всех своих родившихся в этот год мальчиков назвать Мелетиями. Можно ли показать теперь то же самое относительно императоров-иконоборцев? Возьмем период времени, начиная с Халкидонского собора, и посмотрим, как велико было число лиц, носивших имена Льва и Константина на том или другом соборе. По случаю убийства Протерия возник вопрос, признавать ли Халкидонский собор, или следует созвать новый. В 458 г. отцы дали письменные отзывы относительно этого вопроса. Не все отзывы дошли до нашего времени; сохранившиеся же составили «Codex encyclius» и содержат 302 имени. Здесь из 302 имен встречаем имя Льва только один раз, имя Леонтия, не идущее впрочем к делу, – два раза, и имя Константина – один раз. Объяснить малоупотребительность имен Константина и Льва здесь очень легко: еще не родилось то поколение, которое должно было носить имена в честь императоров-иконоборцев. Спустя целое столетие, на V вселенском соборе из 167 подписей было всего 2 Константина, 2 Леонтия и ни одного Льва. И в это время, таким образом, означенные имена были редки. В объяснение этого также возможно ранее высказанное соображение. На VI вселенском соборе в 172 подписях мы находим 4 Константина и ни одного Льва, Леонтия одного, из 211 подписей Трулльского собора лишь 4 Константина, ни одного Льва и 2 Леонтия. Таким образом, и в этот период времени ни то, ни другое имя не поднимается в своем количестве. Но процент этих имен быстро увеличивается при императорах-иконоборцах. В подписях собора 787 г. из 384 лиц находим 30 Константинов и 33 Льва. Полагая (в среднем) возраст подписавшихся епископов в 50 лет, мы должны будем заметить, что к 787 г. процент этих имен поднялся очень высоко, и что, следовательно, императоры-иконоборцы пользовались народной симпатией в весьма сильной степени. Приняв более удобное здесь счисление в промиллиях, мы найдем для Codex encyclius по 3 промиллии по отношению к обоим именам; для V вселенского собора – 12 промиллий, для VI вселенского собора – 23 промиллии, для пято-шестого – 19 промиллий по отношению к имени лишь Константина; для VII – 86 промиллий по отношению к имени Льва и 78 промиллий по отношению к имени Константина. |
| Деятельность св. Льва на пользу церкви была настолько велика и всем известна, что при избрании нового епископа, взоры всех были устремлены на него и он единогласно был избран в преемники Сикста. Было снаряжено почетное посольство (legatio publica Prosp. Chr.) в Галлию известить св. Льва о павшем на него выборе в епископа вечного города. Спустя около 40 дней после смерти Сикста он был посвящен к общей радости своего отечества (gaudenti patriae). Радость «отечества» была понятна: в лице св. Льва оно приобрело одного из замечательных деятелей на протяжении всего V века. Богатые дарования св. Льва, получив такой обширный круг деятельности, какой принадлежал римскому епископу, имели возможность развернуться вполне. Для удобства обозрения обширной деятельности святого Льва мы разделим ее на два больших отдела: в первом отделе мы займемся обозрением церковно-правительственной деятельности св. Льва, во втором – обозрением борьбы св. Льва с ересями. I. Церковно-правительственная деятельность св. Льва а) Иллирийский викариат Есть основания думать, что подчинение Иллирии апостольскому престолу относится ко времени папы Дамаса (367–384). Папа Дамас назначил Фессалоникийского епископа Ахолия своим викарием над церквами Иллирии. Ахолий охотно принял это: викариатство избавляло его от необходимости стать в зависимость от константинопольского епископа и давало возможность ему подчинить всю Иллирию. Преемники Ахолия видимо не отказывались быть папскими викариями и папы, в свою очередь, не оставляли своей политики. Папа Сириций назначил преемником Ахолию Анисия. Иннокентий I (402–417) смотрел уже на свои отношения к Иллирии, как на благоприобретенное право. Но папам пришлось встретиться с оппозицией иллирийских епископов, считавших за более удобное подчиниться константинопольскому епископу, как к близкому и более влиятельному при Византийском дворе, чем Фессалоникийскому митрополиту. Они обратились даже с просьбою к Феодосию II о подчинении их епископу нового Рима (в гражданском отношении Иллирия с 379 г. |
| Затем после чтений из Августина собор в заключение прочитывает некоторые места из сочинений Кирилла „о вочеловечении». Из прочитанного заслуживает ввимания следующие изречения Кирилла: „Он явился на земле, не оставляя того, чем был, но восприяв наше человечество, совершенное в своем смысле» ( τελεως χο ης x ατ τν διον λγον). Или: „обитающее понимается обыкновенно как иной в ином ( ς τερον ν τρφ), т. е. Божеское естество в человечестве, не потерпевшее смешения или слияния какого и превращения в то, чем прежде не было. Ибо то, о чем говорится как обитающем в другом, не стало тем же, в чем обитает, напротив, считается иным в ином ( νοεται μ λλον τερον ν τρφ)” 867 . Из всего, что прочитано было на соборе из сочинений святоотеческих, возбудило недоразумения в отцах собора, как мы сказали выше, лишь послание папы Льва. Между тем как прочие члены собора, по поводу послания Льва, возглашали: „это вера отеческая, апостольская, православные так веруют, анафема тому, кто не так верует», епископы Иллирика и Палестины находили некоторые места в послании Льва сомнительными, подозрительными по отношению к православному учению. Собор вынужден был разъяснить истинный смысл слов Льва для сомневающихся. Это совершилось чрез сличение сомнительных мест у Льва с сочинениями восточного церковного авторитета, Кирилла. Иллирийцам и палестинцам не нравились в особенности те мысли у Льва, в которых ясно и решительно высказывалось учение о двух естествах во Христе. Утверждаясь на точке зрения крайних александрийцев, они находили в этих мыслих несторианское учение. Прежде всего они в указанном смысле обратили внимание на следующее место у Льва: „для уплаты долга естества нашего, бесстрастное естество соединилось со страстною природою, дабы один и тот же.... и мог умереть по одному (естеству) и не мог умереть по другому». Для доказательства правильности приведенных мыслей Льва собором представлено было сходное по воззрению изречение в послании Кирилла к Несторию, где говорилось, что не Слово Божие страдало за нас своею природою, но тело Его человеческим естеством вкусило смерть. |
| Между тем, говоря о «Томосе папы Льва», надо отметить, что при всех тенденциях к т. н. симметричной христологии, в этом сочинении явно прослеживается и акцент на нераздельности связи Божества и человечества, как и Божественного и человеческого действия во Христе. Даже в приведенной выше фразе ясно сказано: «Каждое из двух естеств в соединении с другим действует»; т. е. единство Божества и человечества остается неизменным. Впоследствии именно этот аспект учения св. Льва будет развиваться в спорах с моноэнергистами прп. Максима Исповедника , который, впрочем, будет говорить о диоэнергизме, по крайней мере, в первый период споров о нем, в большей степени опираясь на Ареопагита (на его понятие о «новом богомужнем действии» из 4 письма, к Гайю), чем на «Томос папы Льва», хотя и последний будет привлекать в качестве вероучительного документа. Говоря же о богословии папы Льва в целом, следует отметить, что у него встречается не только учение о двух действиях во Христе, но и намечается учение о двух волях в Нем. В частности, в одном из трактатов папа Лев пишет, толкуя вольное принятие Креста в Гефсимании: Superiori igitur voluntati voluntas cessit inferior – «Итак, воля более низкая уступает воле более высокой» 1738 . Что касается истории написания «Томоса папы Льва к Флавиану», то, как теперь признано в науке, он с высокой степенью вероятности был составлен на основе более ранних проповедей папы Льва по его поручению Проспером Аквитанским, который был близок с блаж. Авгу стином. Это, в свою очередь, наложило печать на «Томос папы Льва», поскольку в нем чувствуются элементы христологии Августина и других латинских авторов, в первую очередь, Тертуллиана 1739 . Структура «Томоса папы Льва к Флавиану» следующая. После введения, в котором он соглашается с Флавианом, Лев, повторяя его, подчеркивает ошибки Евтихия, ссылаясь на Писание и задавая риторические вопросы. Далее он показывает отношение Христа к Отцу с помощью таких слов, как «совечный» (cosempiternus), «не последующий во времени» (non posterior tempore) или «неразделенный по сущности» (non divisus essentia). Затем, говорится о природах Христа, что важно для нашего искупления или для «восстановления человека» (reperando homini). Чтобы одолеть грех и смерть, было необходимо, чтобы Христос воспринял «нашу природу» (naturam nostram). В противовес точке зрения, согласно которой Христос имел лишь «форму человека» (forma hominis), Лев подчеркивает «реальность тела» (veritatem corporis) Христа с «духом и разумной жизнью» (spiritus vitae rationalis). Он говорит о том, что «свойства рода» (proprietas generis) человеческого в Нем нику да не исчезают. Будучи рожден от Девы и Святого Дулха, Он соединяет две разные природы в «одном Лице» (una persona), т. е. в одной Личности. |
| Во введении автор делает довольно подробный обзор всего, что он мог найти соприкасающегося с его исследованием в русской и иностранной литературе и приходит к заключению, —312— что ни у нас, ни на западе нет особого специального исследования о царствовании Льва Мудрого в церковно-историческом отношении, что если исследователи и касались иногда этого предмета, то только слегка и мимоходом, не останавливаясь на нем нарочито. Такое положение дел заставило автора, для решения своей задачи, обратиться к изучению всех тех первоисточников, в которых заключаются какие-либо данные о царствовании Льва, и которые он подробно указывает и по возможности критически оценивает во введении. В самом исследовании, сказавши предварительно о рождении, воспитании и семейной жизни императора Льва, его отношении к отцу, вступлении на престол и общем характере его государственного управления (гл. 1-я), автор со второй главы переходит к обзору всех церковных событий из времени царствования Льва Мудрого. Он подробно рассказывает о низложении императором Львом знаменитого патриарха Фотия, о последней судьбе этого патриарха, причем попутно излагает предшествующую борьбу фотиан и игнатиан, говорит (гл. III) о поставление в патриархи вместо Фотия Стефана, брата императора Льва и сношениях по этому поводу с римскими папами. Сказав за тем (гл. о патриаршестве Антония Кавлея, занявшего место умершего Стефана, автор переходит к характеристике Николая Мистика (гл. V), ставшего патриархом до смерти Антония и подробно рассказывает об отношении патриарха Николая к императору и его семейным делам, о его энергическом сопротивлении четвертому браку Льва (гл. VI), об отлучении императора по этому поводу от церкви, о происшедшем вследствие этого разделении в среде самого духовенства, об оставлении Николаем Мистиком патриаршей кафедры (гл. VII), об избрании на его место Евфимия, о характере этого патриарха, о сношениях при нем с римскою церковью, о возникшей борьбе между николаитами и евфимитами (гл. VIII), о восстановлении на патриаршей кафедре Николая Мистика, о его сношениях с Римом (гл. IX), о его кончине и последовавшем затем примирении николаитов и евфимитов. В трех последних главах (X, XI и XII) автор сначала довольно подробно рассуждает о законодательной деятельности Льва Мудрого по отношению к церкви, затем обозревает духовную письменность в царствование Льва и в заключение говорить о территориальных границах константинопольского патриархата при императоре Льве, о |
| В церковной исторической науке и патристике существует давно и прочно укоренившееся представление о том, что свт. Лев Великий , епископ Римский (440–461), сформулировал в своем учении идеи, которые легли в основание института папской власти в том виде, в котором оно существует в Римско-Католической Церкви. «Не может быть сомнений, – пишет автор раздела о свт. Льве из известного католического учебного пособия по патрологии – что Лев получил титул » Великий» в большей степени за тот вклад, который он внес как в теории, так и в практике, в развитие первенства Римской кафедры. Восприняв идеи и формулы своих предшественников, он несомненно привел доктрину первенства Рима к ее совершенству». 1 Изображение свт. Льва последовательным апологетом идеи монархической власти Римского епископа во Вселенской Церкви является совершенно естественным для католических авторов, потому что суждения всякого церковного историка или богослова – пусть в большей или меньшей степени – определяются его личной вероисповедной принадлежностью. В качестве образца такой «субъективно-конфессиональной» оценки учения и деятельности свт. Льва можно указать книгу В. С. Соловьева «Россия и Вселенская Церковь », написанную им на французском языке и изданную впервые в Париже в 1889 г 2 . Соловьев, как известно, имевший про-католические религиозные убеждения, пытался доказать, что принципы доктрины о папской власти в той интерпретации, в которой они были изложены на Первом Ватиканском соборе, прямо вытекают из идей св. Льва. «В писаниях и деяниях Льва I перед нами уже не зачаток державного папства, а само это папство во всей широте его прав и задач. Чтобы указать только на наиболее важное, за четырнадцать веков до Пия IX-ro учение о непогрешимости ex cathedra было уже провозглашено». 3 Протестантские историки также склонны видеть в лице св. Льва «паписта». Автор наиболее известной биографической книги о св. Льве в Великобритании, англиканский епископ Чарльз Гор утверждал, что «Правило, которым управлялось поведение Льва, как папы, было очень простое – использовать любую возможность, чтобы утверждать и усиливать власть (authority) его престола» 4 . Филипп Шафф считал, что св. Лев «предвосхитил все догматические доводы, с помощью которых утверждалась власть пап» 5 . Сравнивая св. Льва со св. Григорием Двоесловом , Шафф утверждал: «Лев мыслил и действовал как абсолютный монарх, а Григорий–как первый из патриархов. Но оба они были убеждены, что они наследники св. Петра». 6 |
| Первоначально письма св. Льва хранились в «архиве Римской церкви». Хранились они довольно продолжительное время. По крайней мере в приписываемом Анастасию Библиотекарю сочинении Historiae de vitis romanorum pontificum, где есть краткая биография св. Льва (написанная по предположению Боллерини в VIII веке. Migne LIV, 554), говорится: «Св. Лев написал сочинение о вселенской вере (tomum fidei catholicae), осуждая (в нем) все ереси. Блаженнейший Лев послал также к архиепископам много писем, касающихся веры, которые теперь хранятся в архиве Римской церкви (quae hodie in archivo Romanae ecclessiae reconditas tenentur). Он часто подкреплял своими посланиями Халкидонский собор; он послал к Маркиану Августу 12 писем, к Льву Августу 13, к епископу Флавиану 8, к восточным епископам 18 писем, которыми он утвердил веру собора (Migne CXXVIII, 302). Анастасий таким образом не упоминает только о 51 письме. Но не трудно заметить почему Анастасий упоминает только об этих письмах и умолчал о других, в том числе и о проповедях св. Льва. Он имел в виду только те письма, которые были написаны по поводу волновавшего тогда весь христианский мир догмата о воплощении Сына Божия. Анастасий упоминает только о деятельности св. Льва, как учителя церкви, деятельности наиболее важной. Но он не упоминает о деятельности св. Льва, как администратора церковного, деятельности менее важной, принесшей пользу не всей вселенской церкви, а только одной римской. Умолчав об этой последней деятельности, Анастасий умолчал и о письмах, относящихся к пей. Он умолчал даже о проповедях, из которых большинство касаются этого догмата, так как эти проповеди имели во время св. Льва только местное значение для одной римской церкви. Свидетельству Анастасия нисколько не противоречит то предположение, что, во время написания биографии св. Льва, в архиве римской церкви хранились, кроме упомянутых Анастасием, другие письма св. Льва, а также проповеди его. Но в виду большой распространенности разного рода сборников, содержащих творения св. |
|
|
