| Сначала она допускается произвольно, т.е. там, где легко было бы обойтись без сердитости и крика, а потом и делается невольною: некоторые и действительно доходили до того, что, даже оставаясь одни, без всякого человеческого вызова на гнев, – сердились, наскакивали на своих противников, точно готовые обратиться в духов злых (Леств., сл.8, стр.122). Вот средства против этой страсти: замкнутость уст (принуждение себя ничего не говорить, смолчать) в первую минуту вспышки гневом; если возможно, тотчас уйти оттуда или затвориться там, где начинается раздражение свое или иного человека, если же нельзя удалиться, то, в последнем случае, т.е. в отношении к другому, который сильно разгорячился, хорошо ответить улыбкой и как-либо шуточно, чтоб шуткой-то отойти от него; предоставление последующим минутам нужного разговора по тому делу, от которого обе стороны в раздражении, так как зло не родит добра; в случае своей вины пред другим слово ему: «прости» (хорошо и поклон); крестное знамение (вдруг перекреститься), раздражившись сильно; обращение к пению духовному (запеть что-либо про себя); мысль о «ланите» обидящему ( Мф.5:39 ); молитва за обидящего, хоть бы раз, – относительно же себя – продолжительное моленье о безгневии или незлобии, например, к преп. Ефрему Сирину , Тихону Задонскому ; поставление себя на несколько времени, а чем дольше, тем лучше, в такое положение, чтоб не было поводов рассердиться, и чтоб, таким образом, отвыкнуть на сколько-нибудь от сердитости-раздражения, и привыкнуть к тихости духа. Сребролюбие «Блюдите и хранитеся (смотрите, берегитесь) от лихоимства» (любостяжания), с великою пастырскою заботливостью предостерегает нас Христос Спаситель ( Лк.12:15 ). Не осуждает Он, когда кто правильно увеличивает свое состояние: «подобаше... вдати сребро торжником», сказал Он же в притче ( Мф.25:27 ); но в пристрастии к богатству указывает непреодолимое препятствие угодить Богу ( Мф.6:24 ) и получить царство небесное ( Мк.10:23 ). Любостяжание состоит вообще в привязанности к богатству – имению, а сребролюбием в тесном смысле называется страсть копить деньги. |
| «Гордый смотрит на себя, как на самобытное существо, а не создание Божие» (Еп. Игнатий Брянчан. Аскетическ. проповедь, т. III, о самомнении, стр.232). 199. Что сказал Сам Христос о тщеславии? «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете?» ( Uoah. V, 44 ). «Все же дела свои делают с тем, чтобы их видели люди» ( Mф.XXIII, 5 ). »Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо, ибо так поступали со лжепророками отцы их» ( Лyk. VI, 26 ). 200. Что находим среди изречений св. отцев и святителей о тщеславии? «Тщеславен тот, кто для своей, а не для Божией славы заботится о добродетелях и трудами своими имеет в виду накупить лишь человеческих непостоянных похвал» (Пр. Максим Исповедн., Добротолюб.). «Страждут и те, кои славы ради человеческой добрыя дела делают. Ибо, таковые, получив жребий – иметь житие на небесех, славу свою, увы, вселяют в пыль« (Святит. Григорий Палама , Добротол.). »Тщеславие питается похвалой человеческой и преимуществами, изобретаемыми плотским мудрованием и возникающими из нашего падения. Оно питается богатством, знатностью рода, громкими именами, которыми увенчивает служение и угодливость миру и прочими суетными почестями. По такому свойству своему слава земная и человеческая прямо противоположны славе Божией» (Еп. Игнатий Брянч., т. V, гл.39 о челов. славе). 201. Как близки между собою гордость и тщеславие? Пр. Иоанн Леств. показал тесное сплетение этих страстей такими сравнениями: «Между сими страстями такое же различие, какое между отроком и мужем, между пшеницею и хлебом; ибо тщеславие есть начало, а гордость конец» (Леств., ел. 22-е о тщеславии, 1). Гордость растет из корня тщеславия. Тщеславие предтеча гордости. 202. Как наростает тщеславие и гордыня по наблюдениям духовного опыта? Самопознание дает верное понятие о своем духовном возрасте или о ступенях снижения. Для тщеславия и гордости снижения таковы: потеря простоты (Рим. XVI, 19); любление похвал ( Mф. VI, 1 ); жизнь мнениями других ( Mф. XXIII, 5 ); искание своей славы (Иоан. XII, 43); нетерпение обличений ( Uoah. IX, 34 ); невидение своих грехов ( Uoah. VIII, 7 ); добродетель напоказ ( 2Tuм. III, 5 ); вера «по своему» ( 1Nem. I, 3–7 ; 2Nem. I, 4–8 ); затруднение исповедываться и упразднение исповеди (Лук. XXIV, 47); утрата благодарности ( 1Фec. V, 18 ); осуждение ( Лyk. VI, 37 ); забвение смертного часа ( Лyk. XII, 20 ); неспособность прощать, злопамятство ( Mф. VI, 15 ); надменность ( Nc. IX, 25 ); оставление молитвы (Лук. XVIII, 1); духовное одиночество ( Быm. XVI, 12 ); забвение Искупления ( Ebp. XII, 1, 2 ); преступления ( Aм. V, 12 ); богохульство ( 1Tuм. I, 20 ); умоизступление ( Mk. VII, 22 ). |
| 2) Второе оружие для поражения гордости можно находить в мысли, что горделивые не войдут в царствие Божие. Преп. Арсению Вел. представились в видении два человека, которые, сколько ни силились пронести бревно в отворенные двери церкви, никак не могли достигнуть своей цели и войти в церковь , потому что бревно несли поперек дверей, не давая один другому зайти вперед и нести вдоль, как бы следовало. И ангел объяснил преподобному, что эти люди добродетельные, но гордые, не желающие смириться друг пред другом, и потому остающиеся вне царства небесного. (По «Ч. М.»). 3) Дальнейшее средство отражения горделивых помыслов состоит в поражении их изречениями слова Божия. «Когда сидел я однажды в собрании, говорил о себе один из имевших дар духовного видения, то демон тщеславия и демон гордости подсели ко мне с обеих сторон. И вот, один из них внушал мне рассказать из тщеславия о каком-нибудь подвиге моем пустынном. Когда же я не поддался лукавому внушению и ответил на него мысленно словами писания: да будут обращены назад и преданы посмеянию желающие мне зла ( Пс.39:15 ), тогда другой обольститель возбуждал во мне другую горделивую мысль, говоря: «хорошо, хорошо ты сделал и стал велик». А я, удачно воспользовавшись следующим стихом псалма, ответил и ему: да смятутся от посрамления своего говорящие мне: хорошо, хорошо ( Пс.39:16 ), и этим способом отогнал от себя обоих искусителей». («Леств.», стр. 223 § 35). 4) Для преодоления гордости весьма полезно сознавать смерть и тление, каким подвергается всякий человек. «Почто возносишься, о человече, брение сый и пепел? взывал св. И. Златоуст. Почто надмеваешися, яко водный пузырь, а земля еси и не по мнозе в землю паки пойдеши? Ныне горд, а помале червем покоище. О! Человече, разумей твою немощь и не гордися» (Прол. 8 мар.). И наш русский Златоуст, св. Тихон задонский учит в том же роде, говоря: «раждаемся мы наги и с плачем, живем в бедах, напастях и грехах; умираем со страхом, болезнью и воздыханием; погребаемся в землю и в землю обращаемся. Тут не видно, где богатый, где нищий, где благородный, где слуга, где господин, где раб, где мудрый и где неразумный лежит. Все тамо сравняемся, ибо все в землю обратимся. Почто же убо земля и гной возносится?.. Срамно гордиться христианам, когда Христос, великий и высокий Бог, смирил Себя: срамно гордиться рабам, когда Господь их смирен. Нет ничего так неприличного и непристойного христианам, как гордость, и ничто так не показует христианина, как смирение. От смирения познается человек, что он истинный есть ученик кроткого и смиренного сердцем Иисуса» (т. III, стр. 188 и далее). «Превозношение гордого не падет ли, говорит в Бозе почивший святитель московск. Филарет, если противопоставятся ему последняя его: безобразие разрушения, смрад гниения, червь могильный, тлящий и истлевающий, и, наконец, червь адский, никогда не усыпающий?» (Слова и речи, т. IV, стр. 342–343). |
| С.16). Преподобный Фалассий говорит, что существуют три основных помысла: чревоугодие, тщеславие и сребролюбие, а за ними следуют все прочие страстные помыслы (Добр. Т.3. С.308). Эти три помысла соответствуют трем главным страстям: сластолюбию, славолюбию и сребролюбию, или любостяжанию, с которыми были связаны искушения Христа. Необходимо упомянуть об одном постыдном и страшном помысле: помысле хулы. Преподобный Иоанн Синайский, знавший лукавство и тяжесть хульных помыслов, равно как и то, что они поражают преимущественно подвизающихся в духовной жизни, отводит целую главу их описанию и объяснению способов, с помощью которых от этих помыслов можно избавиться. Преподобный пишет, что помысел хулы происходит от гордости. Он нападает на человека «даже во время божественной литургии и в самый страшный час совершения тайн», поражая ум и отрывая его от слов молитвы. Многих этот помысел отвлекает от молитвы и отлучает от тайн; другим он изнурил тело печалью. Преподобный Иоанн советует нам не считать себя виновными в хульных помыслах. Это слова беса, которыми он старается оторвать нас от Бога и Его Церкви (Леств.23:39–46). Однако помыслы – это только начало диавольской брани против нас. Помысел, посеянный диаволом, претерпевает некое развитие, пока не совершится грех , а грех не превратится в страсть. В дальнейшем мы попытаемся рассмотреть это развитие помыслов, исходя из опыта святых отцов. Преподобный Максим говорит, что помыслы, берущие повод от лежащих в душе страстей, борются с умом, понуждая его снизойти к соизволению на грех . Когда ум потерпит поражение в этой брани, они «вводят его в грех мысленный, а по совершении сего, как пленника, ведут его на самое дело греховное». После этого бесы, опустошив душу помыслами, удаляются, однако в душе остается идол греха (Добр. Т.3. С.183). Этот идол, если его не изгонит упорное и непрестанное покаяние, становится источником нестроений духовного организма. Таковы в общих чертах развитие помысла и проходимый им путь. Однако неплохо было бы рассмотреть, опять-таки по творениям святых отцов, и некоторые стадии этого пути. |
| С.144). «Ничто столько не вредит монахам и ничто столько не радует бесов, как утаивание своих помыслов от духовных отцов своих» (там же). Из-за этого вся духовная жизнь рушится, и человек становится в руках диавола игрушкой, с которой тот может делать все, что захочет. Поэтому Иоанн Кассиан учит, что единственно возможный путь спасения заключается в том, чтобы объявлять свои помыслы рассудительнейшим из отцов и принимать от них наставление в добродетели, а не следовать собственному помыслу и собственному суждению ( Φιλοκαλα T. Α. Σ.92. Στ.12–16). Не сообщающий своих помыслов духовному отцу не получает исцеления: «ибо тот, кто молчит и не высказывает помыслы свои, пребывает неизлечимым» 61 . Поэтому нам надлежит открывать задержавшийся помысел, сообщать его духовному отцу, на котором лежит ответственность за наше спасение. «Задержавшийся же и борющий тебя помысел скажи своему авве, и он с помощью Божией излечит тебя» (там же, Σ.97, ρμγ). Говоря «задержавшийся» ( χρονζοντα), мы имеем в виду такой помысел, который, несмотря на сопротивление, пренебрежение и молитву, не уходит, но продолжает бороться с нами. Это относится и к страстному помыслу, успевшему соединиться со страстью. Преподобный Иоанн Синайский упоминает о том, как в некоем общежительном монастыре он встретил монаха, который носил на своем поясе небольшую книжку, где каждый день записывал помыслы, чтобы потом исповедать их старцу (Леств.4:39). Рассудительный старец может быть необразованным по мирским понятиям, не знать мирской премудрости, но ведать премудрость Божию. Авва Арсений имел обыкновение спрашивать о своих помыслах одного рассудительного старца, который, однако, был простолюдином, неграмотным и необразованным. Другой брат спросил его: «Как это ты, авва Арсений, зная римскую и греческую науку, спрашиваешь о помыслах сего простолюдина?» И Арсений ответил: «Римскую и греческую науку я знаю, а вот азбуки сего простолюдина еще не выучил» ( Γεροντικν. Σ5, στ). Если человек научился открывать Богу через посредство духовного отца и обнажать все раны, причиненные ему помыслами, равно как и сами помыслы, и в то же время слушается совета своего духовника, то он освобождается от всякого беспокойства, приобретает внутренний мир и на опыте познает, что такое мир Христов. |
| Σ313, ρλστ). Авва Иоанн Колов говорит: «Я сижу в своей келлии и вижу лукавые помыслы над собою; когда же я не в силах противостоять им, то прибегаю к Богу посредством молитвы и спасаюсь от врага» (Γεροντικν. Σ45, ια). Действенным способом избавления от помыслов является их откровение опытному духовному отцу. Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин говорит, что, «как змея, извлеченная из темной норы на свет, старается убежать и скрыться, так и злые помыслы, будучи обнаружены откровенным признанием и исповедью, стараются бежать от человека» (Добр Т 2. С.144). «Ничто столько не вредит монахам и ничто столько не радует бесов, как утаивание своих помыслов от духовных отцов своих» (там же). Из-за этого вся духовная жизнь рушится, и человек становится в руках диавола игрушкой, с которой тот может делать все, что захочет. Поэтому Иоанн Кассиан учит, что единственно возможный путь спасения заключается в том, чтобы объявлять свои помыслы рассудительнейшим из отцов и принимать от них наставление в добродетели, а не следовать собственному помыслу и собственному суждению (Φιλοκαλα T.Α. Σ.92. Στ.12—16). Не сообщающий своих помыслов духовному отцу не получает исцеления: «ибо тот, кто молчит и не высказывает помыслы свои, пребывает неизлечимым». Поэтому нам надлежит открывать задержавшийся помысел, сообщать его духовному отцу, на котором лежит ответственность за наше спасение. «Задержавшийся же и борющий тебя помысел скажи своему авве, и он с помощью Божией излечит тебя» (там же, Σ.97, ρμγ). Говоря «задержавшийся» (χρονζοντα), мы имеем в виду такой помысел, который, несмотря на сопротивление, пренебрежение и молитву, не уходит, но продолжает бороться с нами. Это относится и к страстному помыслу, успевшему соединиться со страстью. Преподобный Иоанн Синайский упоминает о том, как в некоем общежительном монастыре он встретил монаха, который носил на своем поясе небольшую книжку, где каждый день записывал помыслы, чтобы потом исповедать их старцу (Леств.4:39). Рассудительный старец может быть необразованным по мирским понятиям, не знать мирской премудрости, но ведать премудрость Божию. |
| 471 Впрочем, традиционное призывание имени Иисуса Христа, для борьбы со страстями, также находит место в поучениях преподобного, см. Θεοδ. Στουδ. Μεγ. κατχ. 2. 4//ПК. I. 12 (ПСТСО. Т. 5. С. 436). 473 Так если в одном месте прп. Феодор восхваляет терпение как «величайшую добродетель из добродетелей» (Theod. Stud. PC. 19//NPB. P. 45 (ПСТСО. Т. 6. С. 58), то в другом называет девство «царицей добродетелей» (Theod. Stud. PC. 65//NPB. P. 154 (ПСТСО. Т. 6. С. 132). 476 Theod. Stud. Testamentum//PG. T. 99. Col. 1816D (ПСТСО. Т. 6 . С. 507). Так же см. ссылку в английском переводе – Timothy Miller. Testament of Theodore the Studite for the Monastery of St. John Stoudios in Constantinople//BMFD Series Dumbarton Oaks Studies 35. Harvard University Press.Washington, DC. 2000. P. 76, 81 < http://www.doaks.org/typikaPDF/typ009.pdf > (copied 02. 03. 2008). Так же еще ссылки на Иоанна Синайского, см. Theod. Stud. PC. 29//NPB. P. 70 (ПСТСО. Т. 6 . С. 75); ПСТСО. С. 264, 289, 336, 577, 639, 700; TSE. 2. S. 446 (ТФС. 2. С. 777). 477 В п. 1.2.1. настоящей работы, уже говорили о значении этих подвигов (отречения и послушания) для прп. Феодора, ср. со Св. Иоанн. Леств. Слово 1–3 и Слово 4 (соответственно), – см. Преподобного отца аввы Иоанна, игумена Синайской горы. Лествица. СПб., 1995. С. 14–31 и С. 32–35(соответственно). 478 Θεοδ. Στουδ. Μεγ. κατχ. 2. 15//ПК. Σ. 43–44 (ПСТСО. Т. 5. С. 458). В другом месте прп. Феодор говорит: «Ибо ни воздержанием, ни бдением, ни постелью на земле, ни каким-либо другим трудом мы не можем так заслужить похвалу и так засвидетельствовать подвиг киновийной жизни, как отсечением своей воли», – см.: Theod. Stud. PC. 39//NPB. P. 96 (ПСТСО. Т. 6. С. 93). 479 Theod. Stud. PC. 10//NPB. P. 25 (ПСТСО. Т. 6 . С. 44). В другом месте прп. Феодор прямо осуждает неразумное рвение к телесным мучениям: «Зачем это часто некоторые горячие головы ищут телесных мучений за Христа? Перенеси мужественно и как следует здешние муки и страдания [речь идет о «мученичестве общежительного строя» – К. В.], не преклоняя колена перед Ваалом, не принося жертвы страстям души, не отрекаясь от того, что ты раньше исповедал.» (ПСТСО. С. 301–302). Отсюда видно, что верность однажды принятым обетам и не потакание страстным движениям души, и рассматривается Студийским игуменом как мученичество. |
| Такому ищущему по вере Господь помогает, и тот, в уповании на Бога, хотящего всем спастися, не сомневается, что все будет ему и словом, и делом во спасение. Собственно, он становится посредником между ним и Богом, посредником неложным, верным, безопасным: что сказано, то и будет. Так он говорит одному: «да напишутся слова мои в сердце твоем, навяжи их на руки, да будут пред очами...», а далее: «покажи их и чрез совершение делом» (Отв. 11). Другому говорит: «молюсь, день и ночь подвизаюсь за душу твою, но и ты спотрудись, сподвигнись, иначе все бесплодно. Ищи соли, – и соосолю тебя» (Отв. 24, 70). И еще: «если ты нарушишь что из сего, я неповинен; ты узришь и отвечать будешь в день он страшный» (Отв. 57). Вследствие сего между ними образуется неразрывный, сердечный, духовный союз, по коему отец в сыне и сын в отце пребывают духом сорастворены; и это не на время только воспитания, но и на всю вечность. Святой Варсонофий одному скорбевшему пишет: «видя скорбь и мятеж постигшего тебя искушения, я возболел так люто, как никогда; наипаче помянув, что Апостол говорит: «кто изнемогает и не изнемогаю» ( 2Кор. 11, 29 )» (Отв. 57). Другому говорил: «я неотходно с тобою; когда идешь ты на послужение общежитию, всячески с тобою идет и сердце мое, соблаговолящу Богу» (Отв. 27). Или: «благодатию Христа Сына Божия, не отлучаюсь я от тебя, но с любовию твоею есмь присно духом» (Отв. 55). Еще: «брате, как своей собственной душе говорю: ибо Господь связал душу твою с моею, говоря: да не отступиши от него» (Отв. 159). И истинный ученик у святого Иоанна Лествичника изображается так: «душа, Христовою любовию и верою к пастырю своему привязанная, не отстанет от него даже до пролития крови, особенно когда она и исцелена некогда чрез него от ран своих. Она помнит слова того, кто говорил: «ни ангелы, ни начала, ни силы... ниже кая... тварь другая может разлучить нас от любви Христовой» ( Рим. 8, 38–39 ). Если же она у кого сим образом привязана, сплетена и прицеплена не будет, то сей напрасно житие свое препроводит, обращаясь лицемерно и притворно пред отцом» (сл. 4, п. 28). В этом сердечном союзе вся сила и сущность завета. Чрез него на немощного ученика изливается вся сила отца. Потому враг всемерно старается всячески расстроить его и тайными внушениями и даже призраками внушает то недоверие, то подозрение, то желание отойти к другому, как есть примеры тому у святого Варсонофия (Отв. 159 и др.). По такой важности этот сердечный союз должен быть первым предметом молитвы ученика: «открой мысленно Богу свою веру и любовь нелицемерную к настоятелю своему, и Бог втайне возвестит ему о твоей к нему любви, и сотворит его равно к тебе благосклонным и дружелюбным» (Леств. сл. 4, п. 45). |
| С.16). Преподобный Фалассий говорит, что существуют три основных помысла: чревоугодие, тщеславие и сребролюбие, а за ними следуют все прочие страстные помыслы (Добр. Т.3. С.308). Эти три помысла соответствуют трем главным страстям: сластолюбию, славолюбию и сребролюбию, или любостяжанию, с которыми были связаны искушения Христа. Необходимо упомянуть об одном постыдном и страшном помысле: помысле хулы. Преподобный Иоанн Синайский, знавший лукавство и тяжесть хульных помыслов, равно как и то, что они поражают преимущественно подвизающихся в духовной жизни, отводит целую главу их описанию и объяснению способов, с помощью которых от этих помыслов можно избавиться. Преподобный пишет, что помысел хулы происходит от гордости. Он нападает на человека «даже во время божественной литургии и в самый страшный час совершения тайн», поражая ум и отрывая его от слов молитвы. Многих этот помысел отвлекает от молитвы и отлучает от тайн; другим он изнурил тело печалью. Преподобный Иоанн советует нам не считать себя виновными в хульных помыслах. Это слова беса, которыми он старается оторвать нас от Бога и Его Церкви (Леств.23:39—46). Однако помыслы – это только начало диавольской брани против нас. Помысел, посеянный диаволом, претерпевает некое развитие, пока не совершится грех, а грех не превратится в страсть. В дальнейшем мы попытаемся рассмотреть это развитие помыслов, исходя из опыта святых отцов. Преподобный Максим говорит, что помыслы, берущие повод от лежащих в душе страстей, борются с умом, понуждая его снизойти к соизволению на грех. Когда ум потерпит поражение в этой брани, они «вводят его в грех мысленный, а по совершении сего, как пленника, ведут его на самое дело греховное». После этого бесы, опустошив душу помыслами, удаляются, однако в душе остается идол греха (Добр. Т.3. С.183). Этот идол, если его не изгонит упорное и непрестанное покаяние, становится источником нестроений духовного организма. Таковы в общих чертах развитие помысла и проходимый им путь. Однако неплохо было бы рассмотреть, опять-таки по творениям святых отцов, и некоторые стадии этого пути. |
| 650 Дамаск. De fid. orthodox. lib. II. c. 3. Сравн. Дион. Ареопаг. О небесн. иерарх. изд. 1839 г. стр. 17, 21, 27, 35, 39 и 59. 653 Григор. Наз. Orat. 28 (de theolog. 2, n. 31). Так учили и многие другие Отцы и Пастыри Церкви, например св. Иустип (Dialog. cum Tryph. n. 5.), Ориген (In Ierem. homil. 10. n. 6), Иероним (In Gal. IV, 3 ), Августин (De Genes. ad litt. XII, 36) и Дамаскин (De fid. orthodox. lib. II, с. 3). Встречается также у некоторых мнение об особенных ангелах, поставленных над отдельными видами бытия царств природы, неорганического, органического и животного (Ориг. In Ioann. T. XIII. n. 49. In Num. homil. 14. n. 2. Август. De divers. quaest. LXXXIII. quaest. 79). 654 «Что некоторым из ангелов, – пишет Феодорит, – вверено начальство над народами, об этом свидетельствует божественный пророк Даниил, говоря: князь же царства персского стояше противу мне (10, 3), а также упоминая о князе эллинском и присовокупляя, что не было никого, кто помог бы ему ходатайствовать пред Богом, о свободе иудеев, кроме князя их Михаила» ( Дан.10:20–21 ) (Divin. decret. epitom. с. 7). По Григорию Богослову , «каждому (ангелу) дано особое начальство от Царя иметь под надзором людей, города и целые народы» (песноп. таинств. сл. 6. Твор. Св. Отц. IV. 236). И по Дамаскину, «ангелы охраняют части земли, правят народами и местами, как поставлены на то Творцом» (De fid. orthodox, lib. II. с. 3). To же высказывали и многие другие Учителя и писатели, например Климент Алекс. (Strom. VI. 6), Ориген (In Genes. homil. 16. n. 2), Василий Великий (Contr. Eunom. lib. III. n. 1), Златоуст (In Matth. homil. 49) и Епифаний (Haeres. 51. n. 34). 661 например, Илар. Comment. in Matth. cap. 18. vers. 6. Август. Lib. ad Honorat. de grat. Epist. CXI. c. 29. Иоанн. Леств. Леств. 28, по пер. славянск, изд. стр. 125. 664 например, Амврос. De Spirit. s. 1,7. n. 83 Григор. Наз. Orat.41.n. 11. Август. De civit. Dei; lib. XI. c. 9. 665 De fid. orthodox. lid II. c. 3. В православном же исповедании Восточной православной Церкви это же учение выражено так: «Ангелы утвкрдились в благодати Божией навскгда. Поскольку они не согласились с деницею восстать на Бога, то и получили сию благодать, так что не могу грешить, впрочем, не по естеству, но по благодати Божией» (Прав. испов. ч. 1. отв. на вопр. 20). |
|
|
